Мария была готова к такому повороту, потому что мать предупреждала ее об этом. И все-таки она ждала, что хоть кто-то из них заинтригует ее, но до сих пор ни один не вызвал в ней ни малейшего интереса.
– Дорогая моя, все в порядке? – Мать ласково улыбнулась Марии.
– Думаю, да. – Мария подавила вздох.
– В чем дело? – Улыбка матери погасла, на лице застыло удивление. – У тебя разболелась голова?
– Нет, мама. – Мария развела руками, разочарованно постукивая веером по запястью. – Но все джентльмены такие… такие… скучные! – Последнее слово она прошептала почти в растерянности. Она видела, как другие молодые леди улыбаются и с удовольствием болтают с этими же джентльменами, которых она нашла занудными, и снова задавалась вопросом, почему же ей так скучно с ними.
Графиня рассмеялась и положила руку на плечо Марии.
– Боюсь, мы испортили тебя, дорогая. Ты по привычке опасаешься политических интриг.
– Наверное. Но именно они интересуют здесь большинство джентльменов. Сейчас их волнует Олдгемптон и кого отец собирается назначить туда.
Мать бросила на нее задумчивый взгляд:
– Не надейся, что джентльмены станут рассматривать тебя отдельно от твоей семьи, Мария. Тебе, возможно, покажется это неприятным, но в поиске жены, как и в поиске мужа, обычно присутствует практический интерес.
– Да, но я не готова, чтобы меня искали таким способом. – Мария заглянула в лицо матери и притворно улыбнулась. – Прости мама, я просто оказалась не готова, что меня так открыто, станут оценивать. Я прямо слышу, как они подсчитывают мою стоимость, как будто лошадь или овцу на рынке покупают.
– Я знаю, – улыбнулась мать, – это трудно. У меня тоже был знаменитый отец. Но ты запомни, никто не принуждает тебя выходить замуж, пока, ты сама не будешь, готова к этому.
– Спасибо, мама. Это единственное, что меня утешает.
– Послушай, тебе надо подышать свежим воздухом. Я сама объяснюсь со следующим молодым человеком, который записан в твоей танцевальной карточке.
– Сэр Чарлз Фицрой, – прочитала Мария, заглянув в карточку. Даже имя казалось ей скучным. Зачем она позволила ему вписать свое имя? Ведь ей оно совсем не нравилось.
– Увидимся через несколько минут. – Мать сжала руку Марии и отпустила ее.
Графиня ушла, шурша шелком юбок, а Мария проскользнула через толпившихся гостей на небольшой балкон. Ветерок был прохладным, но освежающим, и здесь было тихо. Она потянула штору, не желая быть замеченной, и сделала глубокий вдох, радуясь тишине.
Наверное, проблема все-таки в ней, а не в джентльменах. Мать сказала, что нет, надобности торопиться с выбором, но Мария уже достаточно взрослая. Люди могут подумать, что с ней что-то не так, если она тянет с замужеством. Это немного смущало ее. Так или иначе, она решила, что ответ на вопрос – когда и за кого она выйдет замуж – скоро станет очевидным. Она познакомится с кем-то, они почувствуют взаимную симпатию, полюбят друг друга, он попросит ее руки, и она примет его предложение. Теперь, когда ей представили множество самых подходящих мужчин в Лондоне, она поняла, насколько ее ожидания зависят от случая. А что, если предназначенный ей человек не смог прийти на бал сегодня? Что, если ей никогда не удастся встретиться с ним? А если такого человека нет? Вдруг ей придется выбирать между тем, чтобы остаться старой девой и выйти замуж за одного из скучных молодых людей, которые кружили вокруг нее сегодня вечером?
– Черт! – Мария разозлилась на собственную излишнюю романтичность, которой прежде в себе не замечала, и на лондонских джентльменов за их безрассудную глупость. – Будь они прокляты, эти мужчины!
– Вот это да! – раздался голос из темноты. – Чем же они все вас прогневали?
Глава 2
Мария отпрянула к каменной стене, что была у нее за спиной.
– Кто здесь? – вскрикнула она, прижав руки к груди.
– Один из тех, кого вы только что проклинали.
Мария устремила взгляд в направлении голоса. После яркого освещения в танцевальном зале здесь было очень темно, но она смогла разглядеть только тень. Очень большую тень.
Тень начала двигаться, раздался глухой звук. Человек сидел на перилах, потом спрыгнул.
– Вам не кажется, что обвинение слишком огульное? – спросила тень.
– Что вы здесь делаете? – набравшись смелости, требовательно спросила Мария.
– Дышу ночным воздухом. – Судя по голосу, мужчину явно забавляло происходящее. Мария нахмурилась, она была рассержена, что он услышал слова, которые она никогда бы не сказала в чьем-либо присутствии. – А что вы здесь делаете?
От изумления Мария открыла рот.
– Как вы смеете! Я…
– Сердиты на всех мужчин, я знаю, нечаянно услышал.
– Вы должны были дать знать о своем присутствии!
– Вы не предоставили мне такой возможности, выпалив свою тираду в порыве страсти. Возможно, это вам следовало бы объявить о своем присутствии. Одному Богу известно, чему вы могли бы помешать здесь.
Мария изумленно посмотрела в его сторону. Она – дочь графа и не привыкла, чтобы с ней разговаривали так дерзко. При всем при том у нее появилось нелепое желание рассмеяться. Теперь, когда потрясение прошло, Мария понимала, что этот человек тоже испытал подобные чувства при ее неожиданном появлении на балконе в раздраженном состоянии.
– В таком случае мы квиты, сэр, – чопорно заявила Мария, пока не понимая, чего ей хочется: чтобы он извинился и ушел или все-таки остался.
Он рассмеялся низким хриплым голосом:
– Не совсем, но сейчас этого будет достаточно.
– Что это значит? – Мария широко распахнула глаза.
– Это значит, что я принимаю ваши извинения.
– Извинения? – Мария опять потеряла дар речи.
– И я принял их.
– Но это не было… Я не…
Он снова рассмеялся. В его смехе было нечто опасное, словно он сознательно провоцировал ее.
– А я в свою очередь приношу вам извинения за то, что прервал вашу тираду в адрес мужского пола. Так будет честно?
– Наверное, – немного поколебавшись, ответила Мария.
– Отлично.
Повисло молчание. Мария напрягала глаза, чтобы лучше рассмотреть человека, но здесь было слишком темно, чтобы хоть что-то увидеть. Луны не было, а штора не давала проникнуть сюда свету из танцевального зала. Единственное, что она поняла, так это что мужчина был высокого роста; его голос доносился откуда-то свысока. Голос был очень красивый, глубокий и ровный, но в нем проскальзывали какие-то загадочные нотки. Мария была уверена, что не встречалась с ним сегодня вечером, иначе непременно запомнила бы этот голос. Ей хотелось, чтобы он сказал что-нибудь еще, но потом осознала, что стоит в темноте с незнакомцем. Однако этот незнакомец, кем бы он ни был, оказался самым интригующим мужчиной, которого она сегодня встретила.
– Теперь, когда мы обошлись без обид и прощений, не познакомиться ли нам друг с другом? – предложила Мария, чувствуя растущий интерес к этому человеку.
– Конечно, нет, – ответила тень. – Подобные ситуации предполагают сохранение анонимности. – Мария открыла рот, чтобы ответить, но тут же закрыла его в замешательстве. – Что заставило вас проклинать мужской пол?
В груди Марии опять забурлило разочарование, и она неосторожно уступила желанию излить свои чувства. В конце концов, он не знает, кто она. Может быть, если она поделится с кем-то своими чувствами, ей станет легче.
– Потому что все мужчины – скучные. – О Боже, она почувствовала облегчение, сказав это вслух. – Или глупые, жадные и самодовольные. Сегодня вечером мне не встретился ни один интересный мужчина.
– Ну-у, на подобных мероприятиях всегда присутствует определенный риск, – задумчиво сказал человек. – Тем не менее, существует огромное количество мужчин, которые не смогли прийти сегодня вечером; и, может быть, один из них соответствовал бы вашим требованиям.
– Конечно, в лондонском обществе намного больше джентльменов, чем присутствует здесь сегодня вечером, – вздохнула Мария. – Но моя мать… – Мария остановилась. – Моя мать уверяла меня, что пришедшие сюда – самые изысканные представители английского общества.
– Да, это – проблема: если самые изысканные – такие невыносимые, то насколько хуже должны быть остальные?
Мария кивнула. Этого она боялась больше всего, хотя и не высказывала своих опасений вслух.
– Но возможно, в этом есть и ваша вина. Может быть, вы оказываете такое влияние на окружающих, что в вашем присутствии нормальные здравомыслящие мужчины превращаются в заикающихся идиотов, – продолжала тень.
Мария фыркнула. Она не страдала самовлюбленностью, но при этом четко знала свои преимущества. Она получила превосходное воспитание, играла на фортепьяно, танцевала, вышивала. Кроме того, хорошо держалась в седле, говорила на французском, немного – на немецком и имела очень красивый почерк.
Но Мария была отнюдь не глупой и прекрасно понимала, что джентльменов в танцевальном зале не интересовали, к примеру, ее навыки в вышивании. То, что в ней привлекало этих людей, не имело к ней никакого отношения. Марии это было противно.
– В таком случае они еще глупее, чем я думаю. – Мария сложила руки на груди и вздернула подбородок. – Что это за мужчина, который превращается в несущего чушь болвана в присутствии молодой девушки?
– Таких больше, чем вы думаете, – пробормотал незнакомец.
– В таком случае они только себе хуже делают. Они смотрят на меня как на какую-то вещь, как на приз, который надо выиграть. А я не просто дочь своего отца, я вижу, что каждый из них думает, глядя на меня. «Какой выгодной парой она будет», – передразнила женихов Мария, понизив голос. О Господи, она доверилась абсолютно незнакомому человеку. Мать, если бы узнала это, была бы просто шокирована. Но Марии было все равно, хотя, наверное, она сказала достаточно для того, чтобы он понял, кто она такая.
– Какое это, должно быть, ужасное испытание – быть дочерью богатого и привилегированного человека. Тебя упорно добиваются, и ты никогда не знаешь истинной причины – почему? – Незнакомец в тени печально покачал головой. Или ей это показалось? Мария не знала, радоваться или огорчаться, что он все понимает. Но возможно, все молодые леди высшего общества страдают от этого. Может быть, у него есть сестра, которая одинока. Она посмотрела в его сторону из-под опущенных ресниц. Может быть, он даже женился на такой леди.
– В таких случаях может помочь только одно, – продолжал незнакомец.
– Правда? – В голосе Марии звучали удивление и надежда. – И что же это?
– Снимите свою обувь. Мария удивленно открыла рот.
– Каким образом это может помочь?
– Во-первых, вы почувствуете себя намного лучше; прохладный ветерок отлично освежает. Во-вторых, я уже сделал это и снял свои туфли, что является непростительно оскорбительным. И если я смогу убедить вас сделать то же самое, то не буду чувствовать себя таким виноватым.
Мария посмотрела вниз, хотя ничего не видела там.
– А зачем вы сняли свою обувь?
– Туфли жмут. – Он вздохнул. – Ужасно. Без них я чувствую себя намного лучше. Вы думаете, почему я прячусь здесь на балконе? Здесь… – И прежде чем Мария успела запротестовать, незнакомец обхватил ее за талию и поднял вверх.
– Ой, нет! – Она взвизгнула, когда он посадил ее на балюстраду. – Я упаду!
– Не упадете. Она достаточно широкая. – Мария услышана веселые нотки в его голосе и убрала руки с его плеч. Она даже не поняла, когда успела вцепиться в них. Он был прав: каменная балюстрада оказалась очень широкой, Мария была вне опасности.
– Ваши туфельки, мисс. – Мария ничего не успела сделать, как он взял ее за лодыжку, о Боже, и сбросил туфельку.
– Прекратите! – выдохнула она. – Не нужно!
– Поздно. Я уже сделал это. – Незнакомец отпустил ее ногу, пальцы скользнули по чулку. С такой же сознательной осторожностью он взял другую ногу, снял туфельку, и она упала на пол балкона. Мария промолчала. Было во всем этом что-то глубоко личное, но, в конце концов, это всего лишь ее туфли. Потом он отпустил ее ногу – и все. Послышались шуршание и приглушенный шлепок. Он опустился рядом с ней на балюстраду, и его голос доносился теперь слева. – Только не говорите мне, что уже не почувствовали облегчение.
Мария пошевелила пальцами, она до сих пор ощущала его прикосновение к своей лодыжке.
– Я лично чувствую себя намного комфортнее. – Незнакомец вздохнул с наслаждением.
– Так действительно приятнее, – призналась Мария и немного поерзала, устраиваясь поудобнее. Ветерок шелестел ее юбками, и она немного подтянула их вверх, открывая ветру лодыжки. Запрокинув голову, она с удивлением отметила, что ей действительно лучше – то ли от свежего ветра, то ли от того, что она поделилась своим разочарованием. – Хотя вряд ли от этого джентльмены станут вдруг интереснее.
На минуту стало тихо. Потом он заговорил:
– Вы видите яркую звезду, ближе к горизонту, слева от нас? Это – Венера, богиня любви и красоты. Но мы видим ее только потому, что луна скрылась. – Мария уловила тень его руки, взметнувшейся к небу. – Все эти звезды, многие из которых ярче и больше солнца, скрываются, когда выходит луна. И все-таки она не светит сама, это – свет, отраженный от солнца. Странно, правда, как этот отраженный свет может заглушать естественный блеск?
Мария криво улыбнулась, ее задела эта аналогия.
– Значит, судьбой мне назначено, никогда не быть видимой в отраженном свете отцовской славы.
– Но все же людей больше интригуют тайны звезд и Венеры, чем обычная луна. Несомненно, в эту ночь многие смотрят на эту звезду.
Мария бросила короткий взгляд в его сторону, но он больше ничего не сказал.
– Спасибо вам, – произнесла Мария. – Хорошо, что вы сказали об этом. Сегодня у меня было такое чувство, что меня затмили или, по крайней мере, что я утонула в чьем-то блеске. Большинство людей подумали бы, что я наслаждаюсь вниманием.
– Нет, я… – Незнакомец замолчал, и Мария услышала, что он спрыгнул с балюстрады. – Вас кто-то зовет. – Все нотки несерьезности исчезли из его голоса.
– Да? – Мария пыталась прислушаться, у нее вдруг заколотилось сердце. Незнакомец положил руки на ее талию. Сегодня вечером другие джентльмены во время танцев проделывали то же самое. Но это было не то, ведь сейчас они были одни в темноте.
– Позвольте, я помогу вам. – Мария робко положила ему руки на плечи, и незнакомец снял ее с балюстрады. На этот раз он сразу отпустил ее, отступив назад и растворившись в темноте. Мария на ощупь нашла свои туфли, обулась и услышала голос матери, который звучал все ближе и все тревожнее.
– Это моя мать, – прошептала Мария. К ней вернулось ощущение реальности. – Минутку. – Она поправила юбки и поспешно проскользнула за штору, плотно закрыв ее за спиной. – Да, мама?
Мать обернулась, нахмурившись.
– Господи, Мария, куда ты пропала? Твой партнер по танцам ждет тебя.
– Прости, мне нужно было подышать свежим воздухом. У меня немного разболелась голова.
Мать шагнула к ней, коснулась пальцами подбородка, внимательно изучая лицо.
– У тебя раскраснелось лицо. Все в порядке?
– Почти, мама. Я скоро приду. Брови матери поползли вверх.
– Минутку, мама, – твердым голосом заявила Мария. – Пожалуйста.
– На балконе с тобой кто-то есть?
– Почему ты так думаешь? – Мария облизнула губы. Соврать матери, что она делала крайне редко, или сказать правду и нажить себе неприятности? – Разумеется, здесь никого нет.
– Хорошо. Но ты должна быстро вернуться. Твой отец не будет развлекать молодого человека вечно.
– Да, мама, иду.
Графиня улыбнулась и ушла. С вздохом облегчения Мария прошмыгнула за штору и направилась в дальний угол балкона. После нескольких мгновений пребывания на свету теперь здесь казалось еще темнее. Она совсем ничего не видела.
– Мой танец перед ужином, – сказала в темноту Мария, чувствуя неловкость. Вернутся ли они в зал вместе после того, как незнакомец заявил, что ночь создана для анонимности, а она поделилась с ним, насколько скучными кажутся ей гости отца? Но ей хотелось его увидеть. – Вы должны обуться. – Никакого ответа. – Мария продвинулась еще дальше в глубь балкона, где должен был находиться ее тайный знакомый. Она даже не знала, как к нему обратиться. – Сэр?
– До свидания, – донесся откуда-то снизу тихий голос. У Марии расширились глаза, она поспешила к балюстраде и стала всматриваться в темноту.
– Как вы туда спустились? – воскликнула она.
– Мне показалось, будет лучше, если ваша мама не узнает, что вы были на балконе не одна, а с незнакомым человеком.
– Но… – Что она могла ему ответить на это? – Вы не сказали мне своего имени. – Мария вдруг поняла, что не согласна на анонимность. И потом, этот человек знает ее имя; он слышал, как ее звала мать.
– Не сказал, – согласился он. Мария услышала шорох внизу, но там было еще темнее, чем на балконе. – Черт, ну где же? – донеслось снизу.
О чем это он, подумала Мария, но потом поняла. Она пошарила на полу балкона и нашла мужскую туфлю, достаточно старомодную, на каблуке и с квадратным мысом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
– Дорогая моя, все в порядке? – Мать ласково улыбнулась Марии.
– Думаю, да. – Мария подавила вздох.
– В чем дело? – Улыбка матери погасла, на лице застыло удивление. – У тебя разболелась голова?
– Нет, мама. – Мария развела руками, разочарованно постукивая веером по запястью. – Но все джентльмены такие… такие… скучные! – Последнее слово она прошептала почти в растерянности. Она видела, как другие молодые леди улыбаются и с удовольствием болтают с этими же джентльменами, которых она нашла занудными, и снова задавалась вопросом, почему же ей так скучно с ними.
Графиня рассмеялась и положила руку на плечо Марии.
– Боюсь, мы испортили тебя, дорогая. Ты по привычке опасаешься политических интриг.
– Наверное. Но именно они интересуют здесь большинство джентльменов. Сейчас их волнует Олдгемптон и кого отец собирается назначить туда.
Мать бросила на нее задумчивый взгляд:
– Не надейся, что джентльмены станут рассматривать тебя отдельно от твоей семьи, Мария. Тебе, возможно, покажется это неприятным, но в поиске жены, как и в поиске мужа, обычно присутствует практический интерес.
– Да, но я не готова, чтобы меня искали таким способом. – Мария заглянула в лицо матери и притворно улыбнулась. – Прости мама, я просто оказалась не готова, что меня так открыто, станут оценивать. Я прямо слышу, как они подсчитывают мою стоимость, как будто лошадь или овцу на рынке покупают.
– Я знаю, – улыбнулась мать, – это трудно. У меня тоже был знаменитый отец. Но ты запомни, никто не принуждает тебя выходить замуж, пока, ты сама не будешь, готова к этому.
– Спасибо, мама. Это единственное, что меня утешает.
– Послушай, тебе надо подышать свежим воздухом. Я сама объяснюсь со следующим молодым человеком, который записан в твоей танцевальной карточке.
– Сэр Чарлз Фицрой, – прочитала Мария, заглянув в карточку. Даже имя казалось ей скучным. Зачем она позволила ему вписать свое имя? Ведь ей оно совсем не нравилось.
– Увидимся через несколько минут. – Мать сжала руку Марии и отпустила ее.
Графиня ушла, шурша шелком юбок, а Мария проскользнула через толпившихся гостей на небольшой балкон. Ветерок был прохладным, но освежающим, и здесь было тихо. Она потянула штору, не желая быть замеченной, и сделала глубокий вдох, радуясь тишине.
Наверное, проблема все-таки в ней, а не в джентльменах. Мать сказала, что нет, надобности торопиться с выбором, но Мария уже достаточно взрослая. Люди могут подумать, что с ней что-то не так, если она тянет с замужеством. Это немного смущало ее. Так или иначе, она решила, что ответ на вопрос – когда и за кого она выйдет замуж – скоро станет очевидным. Она познакомится с кем-то, они почувствуют взаимную симпатию, полюбят друг друга, он попросит ее руки, и она примет его предложение. Теперь, когда ей представили множество самых подходящих мужчин в Лондоне, она поняла, насколько ее ожидания зависят от случая. А что, если предназначенный ей человек не смог прийти на бал сегодня? Что, если ей никогда не удастся встретиться с ним? А если такого человека нет? Вдруг ей придется выбирать между тем, чтобы остаться старой девой и выйти замуж за одного из скучных молодых людей, которые кружили вокруг нее сегодня вечером?
– Черт! – Мария разозлилась на собственную излишнюю романтичность, которой прежде в себе не замечала, и на лондонских джентльменов за их безрассудную глупость. – Будь они прокляты, эти мужчины!
– Вот это да! – раздался голос из темноты. – Чем же они все вас прогневали?
Глава 2
Мария отпрянула к каменной стене, что была у нее за спиной.
– Кто здесь? – вскрикнула она, прижав руки к груди.
– Один из тех, кого вы только что проклинали.
Мария устремила взгляд в направлении голоса. После яркого освещения в танцевальном зале здесь было очень темно, но она смогла разглядеть только тень. Очень большую тень.
Тень начала двигаться, раздался глухой звук. Человек сидел на перилах, потом спрыгнул.
– Вам не кажется, что обвинение слишком огульное? – спросила тень.
– Что вы здесь делаете? – набравшись смелости, требовательно спросила Мария.
– Дышу ночным воздухом. – Судя по голосу, мужчину явно забавляло происходящее. Мария нахмурилась, она была рассержена, что он услышал слова, которые она никогда бы не сказала в чьем-либо присутствии. – А что вы здесь делаете?
От изумления Мария открыла рот.
– Как вы смеете! Я…
– Сердиты на всех мужчин, я знаю, нечаянно услышал.
– Вы должны были дать знать о своем присутствии!
– Вы не предоставили мне такой возможности, выпалив свою тираду в порыве страсти. Возможно, это вам следовало бы объявить о своем присутствии. Одному Богу известно, чему вы могли бы помешать здесь.
Мария изумленно посмотрела в его сторону. Она – дочь графа и не привыкла, чтобы с ней разговаривали так дерзко. При всем при том у нее появилось нелепое желание рассмеяться. Теперь, когда потрясение прошло, Мария понимала, что этот человек тоже испытал подобные чувства при ее неожиданном появлении на балконе в раздраженном состоянии.
– В таком случае мы квиты, сэр, – чопорно заявила Мария, пока не понимая, чего ей хочется: чтобы он извинился и ушел или все-таки остался.
Он рассмеялся низким хриплым голосом:
– Не совсем, но сейчас этого будет достаточно.
– Что это значит? – Мария широко распахнула глаза.
– Это значит, что я принимаю ваши извинения.
– Извинения? – Мария опять потеряла дар речи.
– И я принял их.
– Но это не было… Я не…
Он снова рассмеялся. В его смехе было нечто опасное, словно он сознательно провоцировал ее.
– А я в свою очередь приношу вам извинения за то, что прервал вашу тираду в адрес мужского пола. Так будет честно?
– Наверное, – немного поколебавшись, ответила Мария.
– Отлично.
Повисло молчание. Мария напрягала глаза, чтобы лучше рассмотреть человека, но здесь было слишком темно, чтобы хоть что-то увидеть. Луны не было, а штора не давала проникнуть сюда свету из танцевального зала. Единственное, что она поняла, так это что мужчина был высокого роста; его голос доносился откуда-то свысока. Голос был очень красивый, глубокий и ровный, но в нем проскальзывали какие-то загадочные нотки. Мария была уверена, что не встречалась с ним сегодня вечером, иначе непременно запомнила бы этот голос. Ей хотелось, чтобы он сказал что-нибудь еще, но потом осознала, что стоит в темноте с незнакомцем. Однако этот незнакомец, кем бы он ни был, оказался самым интригующим мужчиной, которого она сегодня встретила.
– Теперь, когда мы обошлись без обид и прощений, не познакомиться ли нам друг с другом? – предложила Мария, чувствуя растущий интерес к этому человеку.
– Конечно, нет, – ответила тень. – Подобные ситуации предполагают сохранение анонимности. – Мария открыла рот, чтобы ответить, но тут же закрыла его в замешательстве. – Что заставило вас проклинать мужской пол?
В груди Марии опять забурлило разочарование, и она неосторожно уступила желанию излить свои чувства. В конце концов, он не знает, кто она. Может быть, если она поделится с кем-то своими чувствами, ей станет легче.
– Потому что все мужчины – скучные. – О Боже, она почувствовала облегчение, сказав это вслух. – Или глупые, жадные и самодовольные. Сегодня вечером мне не встретился ни один интересный мужчина.
– Ну-у, на подобных мероприятиях всегда присутствует определенный риск, – задумчиво сказал человек. – Тем не менее, существует огромное количество мужчин, которые не смогли прийти сегодня вечером; и, может быть, один из них соответствовал бы вашим требованиям.
– Конечно, в лондонском обществе намного больше джентльменов, чем присутствует здесь сегодня вечером, – вздохнула Мария. – Но моя мать… – Мария остановилась. – Моя мать уверяла меня, что пришедшие сюда – самые изысканные представители английского общества.
– Да, это – проблема: если самые изысканные – такие невыносимые, то насколько хуже должны быть остальные?
Мария кивнула. Этого она боялась больше всего, хотя и не высказывала своих опасений вслух.
– Но возможно, в этом есть и ваша вина. Может быть, вы оказываете такое влияние на окружающих, что в вашем присутствии нормальные здравомыслящие мужчины превращаются в заикающихся идиотов, – продолжала тень.
Мария фыркнула. Она не страдала самовлюбленностью, но при этом четко знала свои преимущества. Она получила превосходное воспитание, играла на фортепьяно, танцевала, вышивала. Кроме того, хорошо держалась в седле, говорила на французском, немного – на немецком и имела очень красивый почерк.
Но Мария была отнюдь не глупой и прекрасно понимала, что джентльменов в танцевальном зале не интересовали, к примеру, ее навыки в вышивании. То, что в ней привлекало этих людей, не имело к ней никакого отношения. Марии это было противно.
– В таком случае они еще глупее, чем я думаю. – Мария сложила руки на груди и вздернула подбородок. – Что это за мужчина, который превращается в несущего чушь болвана в присутствии молодой девушки?
– Таких больше, чем вы думаете, – пробормотал незнакомец.
– В таком случае они только себе хуже делают. Они смотрят на меня как на какую-то вещь, как на приз, который надо выиграть. А я не просто дочь своего отца, я вижу, что каждый из них думает, глядя на меня. «Какой выгодной парой она будет», – передразнила женихов Мария, понизив голос. О Господи, она доверилась абсолютно незнакомому человеку. Мать, если бы узнала это, была бы просто шокирована. Но Марии было все равно, хотя, наверное, она сказала достаточно для того, чтобы он понял, кто она такая.
– Какое это, должно быть, ужасное испытание – быть дочерью богатого и привилегированного человека. Тебя упорно добиваются, и ты никогда не знаешь истинной причины – почему? – Незнакомец в тени печально покачал головой. Или ей это показалось? Мария не знала, радоваться или огорчаться, что он все понимает. Но возможно, все молодые леди высшего общества страдают от этого. Может быть, у него есть сестра, которая одинока. Она посмотрела в его сторону из-под опущенных ресниц. Может быть, он даже женился на такой леди.
– В таких случаях может помочь только одно, – продолжал незнакомец.
– Правда? – В голосе Марии звучали удивление и надежда. – И что же это?
– Снимите свою обувь. Мария удивленно открыла рот.
– Каким образом это может помочь?
– Во-первых, вы почувствуете себя намного лучше; прохладный ветерок отлично освежает. Во-вторых, я уже сделал это и снял свои туфли, что является непростительно оскорбительным. И если я смогу убедить вас сделать то же самое, то не буду чувствовать себя таким виноватым.
Мария посмотрела вниз, хотя ничего не видела там.
– А зачем вы сняли свою обувь?
– Туфли жмут. – Он вздохнул. – Ужасно. Без них я чувствую себя намного лучше. Вы думаете, почему я прячусь здесь на балконе? Здесь… – И прежде чем Мария успела запротестовать, незнакомец обхватил ее за талию и поднял вверх.
– Ой, нет! – Она взвизгнула, когда он посадил ее на балюстраду. – Я упаду!
– Не упадете. Она достаточно широкая. – Мария услышана веселые нотки в его голосе и убрала руки с его плеч. Она даже не поняла, когда успела вцепиться в них. Он был прав: каменная балюстрада оказалась очень широкой, Мария была вне опасности.
– Ваши туфельки, мисс. – Мария ничего не успела сделать, как он взял ее за лодыжку, о Боже, и сбросил туфельку.
– Прекратите! – выдохнула она. – Не нужно!
– Поздно. Я уже сделал это. – Незнакомец отпустил ее ногу, пальцы скользнули по чулку. С такой же сознательной осторожностью он взял другую ногу, снял туфельку, и она упала на пол балкона. Мария промолчала. Было во всем этом что-то глубоко личное, но, в конце концов, это всего лишь ее туфли. Потом он отпустил ее ногу – и все. Послышались шуршание и приглушенный шлепок. Он опустился рядом с ней на балюстраду, и его голос доносился теперь слева. – Только не говорите мне, что уже не почувствовали облегчение.
Мария пошевелила пальцами, она до сих пор ощущала его прикосновение к своей лодыжке.
– Я лично чувствую себя намного комфортнее. – Незнакомец вздохнул с наслаждением.
– Так действительно приятнее, – призналась Мария и немного поерзала, устраиваясь поудобнее. Ветерок шелестел ее юбками, и она немного подтянула их вверх, открывая ветру лодыжки. Запрокинув голову, она с удивлением отметила, что ей действительно лучше – то ли от свежего ветра, то ли от того, что она поделилась своим разочарованием. – Хотя вряд ли от этого джентльмены станут вдруг интереснее.
На минуту стало тихо. Потом он заговорил:
– Вы видите яркую звезду, ближе к горизонту, слева от нас? Это – Венера, богиня любви и красоты. Но мы видим ее только потому, что луна скрылась. – Мария уловила тень его руки, взметнувшейся к небу. – Все эти звезды, многие из которых ярче и больше солнца, скрываются, когда выходит луна. И все-таки она не светит сама, это – свет, отраженный от солнца. Странно, правда, как этот отраженный свет может заглушать естественный блеск?
Мария криво улыбнулась, ее задела эта аналогия.
– Значит, судьбой мне назначено, никогда не быть видимой в отраженном свете отцовской славы.
– Но все же людей больше интригуют тайны звезд и Венеры, чем обычная луна. Несомненно, в эту ночь многие смотрят на эту звезду.
Мария бросила короткий взгляд в его сторону, но он больше ничего не сказал.
– Спасибо вам, – произнесла Мария. – Хорошо, что вы сказали об этом. Сегодня у меня было такое чувство, что меня затмили или, по крайней мере, что я утонула в чьем-то блеске. Большинство людей подумали бы, что я наслаждаюсь вниманием.
– Нет, я… – Незнакомец замолчал, и Мария услышала, что он спрыгнул с балюстрады. – Вас кто-то зовет. – Все нотки несерьезности исчезли из его голоса.
– Да? – Мария пыталась прислушаться, у нее вдруг заколотилось сердце. Незнакомец положил руки на ее талию. Сегодня вечером другие джентльмены во время танцев проделывали то же самое. Но это было не то, ведь сейчас они были одни в темноте.
– Позвольте, я помогу вам. – Мария робко положила ему руки на плечи, и незнакомец снял ее с балюстрады. На этот раз он сразу отпустил ее, отступив назад и растворившись в темноте. Мария на ощупь нашла свои туфли, обулась и услышала голос матери, который звучал все ближе и все тревожнее.
– Это моя мать, – прошептала Мария. К ней вернулось ощущение реальности. – Минутку. – Она поправила юбки и поспешно проскользнула за штору, плотно закрыв ее за спиной. – Да, мама?
Мать обернулась, нахмурившись.
– Господи, Мария, куда ты пропала? Твой партнер по танцам ждет тебя.
– Прости, мне нужно было подышать свежим воздухом. У меня немного разболелась голова.
Мать шагнула к ней, коснулась пальцами подбородка, внимательно изучая лицо.
– У тебя раскраснелось лицо. Все в порядке?
– Почти, мама. Я скоро приду. Брови матери поползли вверх.
– Минутку, мама, – твердым голосом заявила Мария. – Пожалуйста.
– На балконе с тобой кто-то есть?
– Почему ты так думаешь? – Мария облизнула губы. Соврать матери, что она делала крайне редко, или сказать правду и нажить себе неприятности? – Разумеется, здесь никого нет.
– Хорошо. Но ты должна быстро вернуться. Твой отец не будет развлекать молодого человека вечно.
– Да, мама, иду.
Графиня улыбнулась и ушла. С вздохом облегчения Мария прошмыгнула за штору и направилась в дальний угол балкона. После нескольких мгновений пребывания на свету теперь здесь казалось еще темнее. Она совсем ничего не видела.
– Мой танец перед ужином, – сказала в темноту Мария, чувствуя неловкость. Вернутся ли они в зал вместе после того, как незнакомец заявил, что ночь создана для анонимности, а она поделилась с ним, насколько скучными кажутся ей гости отца? Но ей хотелось его увидеть. – Вы должны обуться. – Никакого ответа. – Мария продвинулась еще дальше в глубь балкона, где должен был находиться ее тайный знакомый. Она даже не знала, как к нему обратиться. – Сэр?
– До свидания, – донесся откуда-то снизу тихий голос. У Марии расширились глаза, она поспешила к балюстраде и стала всматриваться в темноту.
– Как вы туда спустились? – воскликнула она.
– Мне показалось, будет лучше, если ваша мама не узнает, что вы были на балконе не одна, а с незнакомым человеком.
– Но… – Что она могла ему ответить на это? – Вы не сказали мне своего имени. – Мария вдруг поняла, что не согласна на анонимность. И потом, этот человек знает ее имя; он слышал, как ее звала мать.
– Не сказал, – согласился он. Мария услышала шорох внизу, но там было еще темнее, чем на балконе. – Черт, ну где же? – донеслось снизу.
О чем это он, подумала Мария, но потом поняла. Она пошарила на полу балкона и нашла мужскую туфлю, достаточно старомодную, на каблуке и с квадратным мысом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33