– Ты выйдешь за меня замуж?– Нет!– Ах вот как!Быстро пройдя через комнату, Алекс сорвал с Эммы одеяло. Она отчаянно отбрыкивалась за право прикрыться, но скоро поняла, что в этом нет никакой необходимости: Алекс всего лишь хотел побыстрее одеть ее.– Я достаточно натерпелся от твоей истерики, – выговаривал он, помогая Эмме надеть сорочку. – Если ты хотела доказать мне, что не являешься робкой и покорной, то тебе это удалось. А теперь перестань вести себя как ребенок и покорись неизбежному: ты выйдешь за меня, и во время свадебной церемонии твое лицо будет сиять от улыбки. – Отпустив Эмму, Алекс придвинул стул и, усевшись рядом с ней, принялся одеваться. Затем, бросив ей плащ, он направился к двери, не сразу вспомнив, что накануне запер ее, рванул ручку на себя.– Ключ, – в ужасе прошептала Эмма. – Ты выбросил его в окно.Не обращая на нее внимания, Алекс прошел в свою гардеробную и… исчез.Через несколько секунд дверь открылась снаружи, и широкие плечи Алекса почти полностью загородили дверной проем.– Нам пора, – бросил он кратко.Эмма сочла за лучшее больше не спорить и, не теряя времени, последовала за герцогом, на ходу пытаясь понять, действительно ли она хочет домой. Теперь уже ей было немного стыдно сцены, которую она устроила. Должно быть, для Алекса было вполне естественно считать, что они должны пожениться после того, как спали вместе. Но ведь что-то вызвало в ней ярость, когда он объявил об их скорой свадьбе! Теперь Эмма просто не знала, что ей думать, и терялась в догадках относительно дальнейшего развития событий.Когда десятью минутами позже она садилась в карету, то с ужасом заметила первые признаки рассвета. Слуги в Блайдон-Мэншн, должно быть, уже принялись за свои обычные утренние дела.Эмма устало вздохнула. Возможность избежать скандала явно была упущена. К тому времени, когда карета остановилась перед Блайдон-Мэншн, солнце уже взошло и Лондон начинал просыпаться; однако герцог, спокойно выйдя из экипажа, нисколько не смутился, предлагая руку Эмме.– Я сама, ваша светлость. – Эмма быстро спрыгнула на землю и стала, спотыкаясь, подниматься за ним по ступенькам.Алекс круто обернулся и, приподняв ее лицо за подбородок, посмотрел ей в глаза.– Меня зовут Алекс, – отчеканил он. – И поскольку наша свадьба в конце этой недели, я был бы признателен, если бы ты это запомнила.– В конце недели? – Эмма почувствовала, как у нее слабеют колени.Не отвечая, Алекс принялся яростно барабанить в дверь.– Ради Бога, что ты делаешь! У меня же есть ключ! – Эмма попыталась помешать ему, а когда ей это не удалось, просто вытащила из кармана ключ и открыла дверь.– Может быть, хоть теперь вы уйдете? – Она умоляюще посмотрела на Апекса. – Я как-нибудь сама доберусь до своей спальни.Алекс язвительно улыбнулся.– Генри! – крикнул он. – Кэролайн!– Послушайте, что вы делаете? – зашипела Эмма.– Я, кажется, говорил, что решил жениться на тебе…– Ради Бога, что здесь происходит?Эмма подняла глаза: Генри и Кэролайн торопливо спускались по лестнице: лицо каждого выражало смущение и шок.Алекс упер руки в бока.– Я скомпрометировал вашу племянницу, – громко объявил он. – Не будете ли вы так любезны настоять на том, чтобы она вышла за меня замуж?Кэролайн внезапно улыбнулась:– Пожалуй, хотя это в высшей степени необычно. Глава 20 Эмма прилагала отчаянные усилия, чтобы устоять на ногах; колени ее подгибались, сердце бешено гнало кровь по жилам, и она очень страдала от раскаяния. На мгновение она даже закрыла глаза, не будучи в силах выдержать все это. На этот раз она навлекла на себя позор по-настоящему, и ей не оставили никакой возможности исправить положение.Тут она заметила, что у ее дяди Генри такой вид, будто он сейчас лопнет.– Немедленно отправляйся в свою комнату! – рявкнул Генри, тыча пальцем в сторону Эммы, после чего она помчалась вверх по лестнице, не осмеливаясь оглянуться назад.С лестничной площадки первого этажа Белл рядом с Недом изумленно наблюдала, как Эмма промчалась мимо. К тому же она отметила, что никогда еще не видела отца в таком гневе.– А вы, – Генри обратил взгляд на Алекса, – немедленно в мой кабинет. Сперва я поговорю с женой, а потом займусь вами.Алекс ответил кратким кивком и вышел из холла.– Что же касается двух моих покорных детей, – крикнул Генри не оборачиваясь, – то им я предлагаю разойтись по комнатам и подумать, почему они не сообщили мне о местопребывании своей кузины прошлой ночью.Белл и Нед с необычной живостью исполнили его приказание, и Генри, оставшись наедине с Кэролайн, спросил со вздохом:– Ну, моя дорогая, что будем делать?Кэролайн ответила усталой улыбкой:– Не могу отрицать, что предвидела подобное, но все же я надеялась, что это случится после свадьбы.Генри наклонился к жене и поцеловал ее, чувствуя, как ярость оставляет его.– Почему бы тебе не подняться наверх к Эмме? А я пока займусь Эшборном. – С этими словами он повернулся и медленно направился в свой кабинет.Когда он вошел, Алекс стоял у окна со скрещенными на груди руками и наблюдал за оранжевыми полосами на утреннем небе.– Не знаю, выкинуть ли вас в окно или пожать вам руку. – Генри прошел к столику у стены. – Выпьете виски? Понимаю, пить в это время рановато, но сегодня довольно необычное утро, вы так не думаете?Алекс кивнул:– Согласен: выпить сейчас – самое благое дело.Генри налил виски в стакан и протянул гостю:– Пожалуйста, присядьте.– Благодарю, я лучше постою.Генри наполнил стакан для себя.– И все же я предпочел бы, чтобы вы сели.Алекс подчинился.Легкая улыбка тронула губы Генри.– То, что вы пришли, – это хороший знак. И все же мне кажется, моя племянница была скомпрометирована прошлой ночью. Едва ли я могу это приветствовать. – Он отхлебнул виски и выжидающе посмотрел на Алекса.– Я намерен на ней жениться, – ответил Алекс решительно.– А она? Она готова выйти за вас?– Пока нет.– И все же она этого хочет?– Полагаю, да.Генри осторожно поставил стакан.– Не слишком ли самоуверенное заявление с вашей стороны?Алекс вспыхнул:– Два дня назад Эмма пришла в мой дом без сопровождения и попросила меня жениться на ней…Генри удивленно поднял бровь:– Неужели это правда?– Правда. И я принял ее предложение.– Вижу, – заметил Генри сухо.Алекс смущенно заерзал на стуле, снова и снова повторяя себе, что пора дать Генри некоторые пояснения.– У нас возникло недоразумение. Сперва я… отверг ее, но прошлой ночью мы все выяснили, к общему удовлетворению.– Двадцати четырех часов оказалось достаточно, не так ли?Алекс недоумевал, как случилось, что направление беседы ускользнуло от него. Он вдруг почувствовал себя школьником, которого отчитывает учитель.– На этот раз я сделал ей предложение, но Эмма отказала, потому что она чертовски упряма.Генри поморщился.– Возможно. Однако отец Эммы поручил ее моим заботам. К тому же я люблю Эмму не меньше, чем собственную дочь. – Генри взял в руки стакан с виски и поднял его: – А теперь могу я предложить тост за предстоящую свадьбу, ваша светлость?Алекс с изумлением взглянул на него.– Имейте в виду, я благословляю вас не потому, что вы соблазнили Эмму, и не потому, что она хочет за вас замуж, а потому, что я в самом деле верю: этот брак принесет счастье моей племяннице. Думаю, вы один из немногих молодых людей, достойных ее, она будет вам хорошей женой. – Поднеся стакан к губам, Генри осушил его, а Алекс последовал его примеру.
Когда Кэролайн вошла в комнату, Эмма сидела, молча уставившись в окно.– Ну и кашу ты заварила. – Дверь за Кэролайн захлопнулась с громким стуком.Эмма медленно обернулась, глаза ее блестели от непролитых слез.– Прошу прощения, тетя, я вовсе не хотела опозорить вашу семью.Кэролайн выдержала паузу. Она понимала, что сейчас Эмма нуждается в утешении и поддержке, а не в нотациях, которых она, судя по всему, ожидала.– Что значит «вашу семью»? Семья у нас общая. – Кэролайн не спеша села.– Теперь тебе предстоит принять непростое решение и сделать это как можно скорее.– Но я не хочу выходить за него! – в отчаянии воскликнула Эмма.– Не хочешь? Ты уверена?Плечи Эммы бессильно опустились.– Точно не знаю, но…– Но что?Эмма отошла от окна, сбросила туфли и села на кровать.– Просто я не знаю, что мне теперь делать.– А отчего не хочешь выходить за Эшборна?– Потому что он чересчур властный. Он меня подавляет. Вы не поверите, но он даже не попросил меня выйти за него, просто заявил, что все решено, и точка. Он даже не поинтересовался моим мнением.Кэролайн вздохнула, отметив про себя, что ее племянница постепенно приходит в свойственное ей воинственное состояние.– Это было до или после того, как он… скомпрометировал тебя?Эмма отвела глаза:– После.– А тебе не кажется, что со стороны Эшборна вполне естественно такое поведение, раз женщина благородного воспитания вступила с ним в интимные отношения?– Все равно он мог бы попросить меня.– Пожалуй, тут ты права, – согласилась Кэролайн. – Это было его просчетом, но я не уверена, что это достаточное основание для отказа… Если, конечно, у тебя нет других причин отвергнуть его.Эмма молчала.– Так есть или нет?– Нет, – произнесла Эмма едва слышно.– Ну вот и хорошо. – Кэролайн встала и подошла к окну. – Скажи, ты его любишь?Эмма кивнула, и по щеке ее скатилась слеза.– В таком случае тебе придется преодолеть свою строптивость. – Кэролайн села рядом с Эммой и нежно, по-матерински, обняла ее. – Хотя, признаюсь, я бы на твоем месте сделала это не сразу. Тебе понадобится чуточка гордости и упрямства в браке с таким человеком, как герцог.– Знаю. – Эмма громко вздохнула.– А теперь, дорогая, осуши глазки, – сказала Кэролайн, целуя племянницу в лоб. – Нам пора спуститься вниз и сообщить мужчинам о твоем решении. – Легко поднявшись, она направилась к двери.– Да, но как быть с моим отцом? – внезапно забеспокоилась Эмма. – Я не могу выйти замуж без его благословения. И потом, его компания…Кэролайн добродушно усмехнулась:– Думаю, ты всегда втайне знала, что «Данстер шиллинг» – не женское дело. Что же касается твоего отца, ему придется положиться на наше суждение. И помни: мы не должны терять время.Глаза Эммы округлились, и она невольно взглянула на свой живот. Странно, но отчего-то прежде ей в голову не приходила мысль о ребенке…– Вижу, что ты меня поняла!Когда женщины вошли в кабинет хозяина дома, Генри и Алекс сидели в благодушном молчании со стаканами виски в руках, и, увидев это, Эмма прищурилась. Не было похоже, чтобы ее дядя рвал и метал по поводу ее утраченной добродетели. Она облегченно вздохнула. Да, лучше, чтобы брак начинался мирно.– Кажется, вы хотите нам что-то сообщить? – с места в карьер начал Генри.Эмма опустила глаза, а затем подняла их и в упор посмотрела на Алекса:– Я сочту за честь выйти за вас, ваша светлость, – она слегка вскинула подбородок, – если вы соблаговолите попросить моей руки.На губах Алекса неожиданно появилась улыбка.– Вероятно, ты желаешь, чтобы я опустился на одно колено? – насмешливо спросил он.Эмма нервно облизнула губы.– Это не обязательно. Не думаю, что в этом есть необходимость.Улыбка по-прежнему не сходила с лица Алекса. Эмма выглядела очаровательно со вздернутым подбородком – весьма распространенный способ показать свою гордость. Ему захотелось дотянуться до нее и заправить в прическу локон ее ярко-рыжих волос, но, помня о присутствии Генри и Кэролайн, герцог лишь поднес руку Эммы к губам.– Скажи, ты выйдешь за меня? – как мог любезно спросил он.Эмма кивнула, словно не доверяя своей способности говорить, и Генри с Кэролайн, поняв, что их миссия выполнена, незаметно удалились, оставив молодых людей наедине.Губы Алекса все еще прижимались к руке Эммы.– Мне жаль, что я раньше не сделал тебе предложения должным образом, – сказал он тихо.Эмма вздохнула, припоминая ужасную сцену в гостиной Алекса. Неужели это было всего два дня назад? А ей-то казалось, что с тех пор пролетела целая жизнь.– Думаю, нам стоит оставить все это в прошлом и начать жизнь с оптимистической ноты. – Ее голос постепенно окреп.– Полностью согласен.Алексу хотелось заключить Эмму в объятия и целовать до беспамятства, но он не смел. Каким-то образом он чувствовал, что счастье всей его жизни висит на волоске, и боялся нарушить шаткое равновесие.– Впредь я попытаюсь не быть таким… самоуверенным, – сказал он наконец.– А я попытаюсь не быть такой упрямой, – пообещала Эмма.Только теперь Алекс позволил себе заключить Эмму в объятия и нежно прижал к своей широкой груди. Слушая, как громко бьется его сердце, Эмма чувствовала, что ничто на свете не могло бы сейчас заставить ее сдвинуться с места. И все же она опасалась, что шрамы от нанесенных Алексом ран еще долго будут кровоточить. К тому же он не сказал, что любит ее. При этой мысли Эмма замерла, но тут же напомнила себе, что тоже не сказала ему о своих чувствах.– Что-то не так, дорогая? – спросил Алекс, почувствовав ее волнение.– Нет, все хорошо. Просто я задумалась – вот и все.– Задумалась? И о чем же?– Так, ни о чем. – Эмма опустила глаза. – Кстати, о свадьбе. Думаю, у нас не очень много времени, чтобы все подготовить как положено.Разжав объятия, Алекс подвел Эмму к дивану, и они сели.– Ты, вероятно, мечтаешь о пышной свадьбе? – Алекс терпеливо ждал ответа.– Не обязательно. В Лондоне не много людей, которых я знаю настолько хорошо, чтобы их отсутствие на моей свадьбе огорчило меня. Зато я хочу особенное платье, – шаловливо добавила она, – и еще хочу, чтобы к алтарю меня повел мой отец.Алекс раздумывал недолго.– Жаль, но мы не сможем дожидаться твоего отца, поскольку я хочу, чтобы свадьба состоялась как можно скорее. Я даже не буду дожидаться, пока твоя тетка и моя мать договорятся о том, какими цветами украсить зал для гостей.Эмма тихонько рассмеялась:– А знаете, ваша светлость, мы ведь познакомились как раз из-за цветов…– Не называй меня «ваша светлость», – попросил Алекс.– Прошу прощения, это только оговорка. Боюсь, меня слишком долго учили светским манерам.– Лучше расскажи, как случилось, что я обязан цветам всем счастьем своей жизни.– Тогда, чтобы не возиться с украшением зала, я вышла из дома в одежде горничной и совершенно случайно спасла Чарли из-под колес кеба. Я до сих пор терпеть не могу расставлять цветы.Алекс от души рассмеялся:– Обещаю, любовь моя, что на нашей свадьбе будет море цветов, но ты не будешь их расставлять.
Следующие несколько дней прошли в лихорадочной деятельности. Алекс надеялся заключить их брак в этот же уик-энд, но после пятиминутной дискуссии с Кэролайн все же согласился отложить его на неделю.– Все равно это слишком мало, – огорченно заметила Кэролайн, – но по крайней мере так мы сможем что-нибудь придумать.Часом позже Алекс покинул Блайдон-Мэншн, зато в нем появилась вдовствующая герцогиня Эшборн и настоятельно потребовала, чтобы ее допустили к подготовке свадьбы: судя по всему, Юджиния рассматривала приближающееся бракосочетание сына как нечто похожее на чудо.Проведя всего пять минут в обществе Юджинии и Кэролайн, Эмма попросила обеих леди сообщить ей, если она им понадобится, а затем поднялась в спальню и как подкошенная рухнула на постель.Когда Эмма проснулась шесть часов спустя, она почувствовала зверский голод. Заметив на столе заботливо принесенный кем-то поднос с едой, она поспешно проглотила кусок пирога с мясом и выпила сок, после чего приняла ванну и оделась. Хотя светло-зеленое платье несколько сковывало движения, все же это было лучше, чем продолжать расхаживать по дому в бриджах.Сев за письменный стол, Эмма быстро сочинила письмо отцу с коротким описанием всего случившегося с ней за последние дни и обещанием в скором времени отправить более подробное письмо.Когда наконец в три часа она собралась спуститься вниз. Кэролайн и Юджиния находились на том же месте, где она их оставила, обсуждая имена гостей, которых они собирались включить в список приглашенных.Белл и Софи также присоединились к ним и оживленно обсуждали детали букета, предназначенного для невесты.– Я думаю, это будут розы, – тут же включилась в разговор Эмма. – А вы?– Разумеется, но какого цвета? – Белл надолго задумалась.– Полагаю, это зависит от того, какие платья будут на подружках невесты. Софи, какой цвет предпочитаете вы?– Персиковый.– А ты, Белл?– Голубой.– Думаю, букет из белых роз подойдет ко всему, в том числе и к моему платью, – добавила Эмма с улыбкой. – Правда, белое сейчас не в моде, но когда в Бостоне одна из моих подруг надела на свадьбу белое платье, это было очень красиво.– Ты можешь надеть наряд любого цвета! – нетерпеливо воскликнула Кэролайн. – Мадам Ламбер сегодня работает допоздна, поэтому твое платье будет готово в срок.– Очень любезно с ее стороны. – Эмме оставалось лишь гадать, сколько Кэролайн заплатила сверх положенного, чтобы заставить портниху продлить свой рабочий день.– И что еще вы надумали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Когда Кэролайн вошла в комнату, Эмма сидела, молча уставившись в окно.– Ну и кашу ты заварила. – Дверь за Кэролайн захлопнулась с громким стуком.Эмма медленно обернулась, глаза ее блестели от непролитых слез.– Прошу прощения, тетя, я вовсе не хотела опозорить вашу семью.Кэролайн выдержала паузу. Она понимала, что сейчас Эмма нуждается в утешении и поддержке, а не в нотациях, которых она, судя по всему, ожидала.– Что значит «вашу семью»? Семья у нас общая. – Кэролайн не спеша села.– Теперь тебе предстоит принять непростое решение и сделать это как можно скорее.– Но я не хочу выходить за него! – в отчаянии воскликнула Эмма.– Не хочешь? Ты уверена?Плечи Эммы бессильно опустились.– Точно не знаю, но…– Но что?Эмма отошла от окна, сбросила туфли и села на кровать.– Просто я не знаю, что мне теперь делать.– А отчего не хочешь выходить за Эшборна?– Потому что он чересчур властный. Он меня подавляет. Вы не поверите, но он даже не попросил меня выйти за него, просто заявил, что все решено, и точка. Он даже не поинтересовался моим мнением.Кэролайн вздохнула, отметив про себя, что ее племянница постепенно приходит в свойственное ей воинственное состояние.– Это было до или после того, как он… скомпрометировал тебя?Эмма отвела глаза:– После.– А тебе не кажется, что со стороны Эшборна вполне естественно такое поведение, раз женщина благородного воспитания вступила с ним в интимные отношения?– Все равно он мог бы попросить меня.– Пожалуй, тут ты права, – согласилась Кэролайн. – Это было его просчетом, но я не уверена, что это достаточное основание для отказа… Если, конечно, у тебя нет других причин отвергнуть его.Эмма молчала.– Так есть или нет?– Нет, – произнесла Эмма едва слышно.– Ну вот и хорошо. – Кэролайн встала и подошла к окну. – Скажи, ты его любишь?Эмма кивнула, и по щеке ее скатилась слеза.– В таком случае тебе придется преодолеть свою строптивость. – Кэролайн села рядом с Эммой и нежно, по-матерински, обняла ее. – Хотя, признаюсь, я бы на твоем месте сделала это не сразу. Тебе понадобится чуточка гордости и упрямства в браке с таким человеком, как герцог.– Знаю. – Эмма громко вздохнула.– А теперь, дорогая, осуши глазки, – сказала Кэролайн, целуя племянницу в лоб. – Нам пора спуститься вниз и сообщить мужчинам о твоем решении. – Легко поднявшись, она направилась к двери.– Да, но как быть с моим отцом? – внезапно забеспокоилась Эмма. – Я не могу выйти замуж без его благословения. И потом, его компания…Кэролайн добродушно усмехнулась:– Думаю, ты всегда втайне знала, что «Данстер шиллинг» – не женское дело. Что же касается твоего отца, ему придется положиться на наше суждение. И помни: мы не должны терять время.Глаза Эммы округлились, и она невольно взглянула на свой живот. Странно, но отчего-то прежде ей в голову не приходила мысль о ребенке…– Вижу, что ты меня поняла!Когда женщины вошли в кабинет хозяина дома, Генри и Алекс сидели в благодушном молчании со стаканами виски в руках, и, увидев это, Эмма прищурилась. Не было похоже, чтобы ее дядя рвал и метал по поводу ее утраченной добродетели. Она облегченно вздохнула. Да, лучше, чтобы брак начинался мирно.– Кажется, вы хотите нам что-то сообщить? – с места в карьер начал Генри.Эмма опустила глаза, а затем подняла их и в упор посмотрела на Алекса:– Я сочту за честь выйти за вас, ваша светлость, – она слегка вскинула подбородок, – если вы соблаговолите попросить моей руки.На губах Алекса неожиданно появилась улыбка.– Вероятно, ты желаешь, чтобы я опустился на одно колено? – насмешливо спросил он.Эмма нервно облизнула губы.– Это не обязательно. Не думаю, что в этом есть необходимость.Улыбка по-прежнему не сходила с лица Алекса. Эмма выглядела очаровательно со вздернутым подбородком – весьма распространенный способ показать свою гордость. Ему захотелось дотянуться до нее и заправить в прическу локон ее ярко-рыжих волос, но, помня о присутствии Генри и Кэролайн, герцог лишь поднес руку Эммы к губам.– Скажи, ты выйдешь за меня? – как мог любезно спросил он.Эмма кивнула, словно не доверяя своей способности говорить, и Генри с Кэролайн, поняв, что их миссия выполнена, незаметно удалились, оставив молодых людей наедине.Губы Алекса все еще прижимались к руке Эммы.– Мне жаль, что я раньше не сделал тебе предложения должным образом, – сказал он тихо.Эмма вздохнула, припоминая ужасную сцену в гостиной Алекса. Неужели это было всего два дня назад? А ей-то казалось, что с тех пор пролетела целая жизнь.– Думаю, нам стоит оставить все это в прошлом и начать жизнь с оптимистической ноты. – Ее голос постепенно окреп.– Полностью согласен.Алексу хотелось заключить Эмму в объятия и целовать до беспамятства, но он не смел. Каким-то образом он чувствовал, что счастье всей его жизни висит на волоске, и боялся нарушить шаткое равновесие.– Впредь я попытаюсь не быть таким… самоуверенным, – сказал он наконец.– А я попытаюсь не быть такой упрямой, – пообещала Эмма.Только теперь Алекс позволил себе заключить Эмму в объятия и нежно прижал к своей широкой груди. Слушая, как громко бьется его сердце, Эмма чувствовала, что ничто на свете не могло бы сейчас заставить ее сдвинуться с места. И все же она опасалась, что шрамы от нанесенных Алексом ран еще долго будут кровоточить. К тому же он не сказал, что любит ее. При этой мысли Эмма замерла, но тут же напомнила себе, что тоже не сказала ему о своих чувствах.– Что-то не так, дорогая? – спросил Алекс, почувствовав ее волнение.– Нет, все хорошо. Просто я задумалась – вот и все.– Задумалась? И о чем же?– Так, ни о чем. – Эмма опустила глаза. – Кстати, о свадьбе. Думаю, у нас не очень много времени, чтобы все подготовить как положено.Разжав объятия, Алекс подвел Эмму к дивану, и они сели.– Ты, вероятно, мечтаешь о пышной свадьбе? – Алекс терпеливо ждал ответа.– Не обязательно. В Лондоне не много людей, которых я знаю настолько хорошо, чтобы их отсутствие на моей свадьбе огорчило меня. Зато я хочу особенное платье, – шаловливо добавила она, – и еще хочу, чтобы к алтарю меня повел мой отец.Алекс раздумывал недолго.– Жаль, но мы не сможем дожидаться твоего отца, поскольку я хочу, чтобы свадьба состоялась как можно скорее. Я даже не буду дожидаться, пока твоя тетка и моя мать договорятся о том, какими цветами украсить зал для гостей.Эмма тихонько рассмеялась:– А знаете, ваша светлость, мы ведь познакомились как раз из-за цветов…– Не называй меня «ваша светлость», – попросил Алекс.– Прошу прощения, это только оговорка. Боюсь, меня слишком долго учили светским манерам.– Лучше расскажи, как случилось, что я обязан цветам всем счастьем своей жизни.– Тогда, чтобы не возиться с украшением зала, я вышла из дома в одежде горничной и совершенно случайно спасла Чарли из-под колес кеба. Я до сих пор терпеть не могу расставлять цветы.Алекс от души рассмеялся:– Обещаю, любовь моя, что на нашей свадьбе будет море цветов, но ты не будешь их расставлять.
Следующие несколько дней прошли в лихорадочной деятельности. Алекс надеялся заключить их брак в этот же уик-энд, но после пятиминутной дискуссии с Кэролайн все же согласился отложить его на неделю.– Все равно это слишком мало, – огорченно заметила Кэролайн, – но по крайней мере так мы сможем что-нибудь придумать.Часом позже Алекс покинул Блайдон-Мэншн, зато в нем появилась вдовствующая герцогиня Эшборн и настоятельно потребовала, чтобы ее допустили к подготовке свадьбы: судя по всему, Юджиния рассматривала приближающееся бракосочетание сына как нечто похожее на чудо.Проведя всего пять минут в обществе Юджинии и Кэролайн, Эмма попросила обеих леди сообщить ей, если она им понадобится, а затем поднялась в спальню и как подкошенная рухнула на постель.Когда Эмма проснулась шесть часов спустя, она почувствовала зверский голод. Заметив на столе заботливо принесенный кем-то поднос с едой, она поспешно проглотила кусок пирога с мясом и выпила сок, после чего приняла ванну и оделась. Хотя светло-зеленое платье несколько сковывало движения, все же это было лучше, чем продолжать расхаживать по дому в бриджах.Сев за письменный стол, Эмма быстро сочинила письмо отцу с коротким описанием всего случившегося с ней за последние дни и обещанием в скором времени отправить более подробное письмо.Когда наконец в три часа она собралась спуститься вниз. Кэролайн и Юджиния находились на том же месте, где она их оставила, обсуждая имена гостей, которых они собирались включить в список приглашенных.Белл и Софи также присоединились к ним и оживленно обсуждали детали букета, предназначенного для невесты.– Я думаю, это будут розы, – тут же включилась в разговор Эмма. – А вы?– Разумеется, но какого цвета? – Белл надолго задумалась.– Полагаю, это зависит от того, какие платья будут на подружках невесты. Софи, какой цвет предпочитаете вы?– Персиковый.– А ты, Белл?– Голубой.– Думаю, букет из белых роз подойдет ко всему, в том числе и к моему платью, – добавила Эмма с улыбкой. – Правда, белое сейчас не в моде, но когда в Бостоне одна из моих подруг надела на свадьбу белое платье, это было очень красиво.– Ты можешь надеть наряд любого цвета! – нетерпеливо воскликнула Кэролайн. – Мадам Ламбер сегодня работает допоздна, поэтому твое платье будет готово в срок.– Очень любезно с ее стороны. – Эмме оставалось лишь гадать, сколько Кэролайн заплатила сверх положенного, чтобы заставить портниху продлить свой рабочий день.– И что еще вы надумали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28