И опять оказалась в затруднительном положении. Надо было выбираться на сушу.Она расправила пальцами волосы, чтобы на голове не осталось колтунов, и в который раз повернулась к берегу. Каково же было ее удивление, когда она увидела, что Эрик исчез!Она обвела взглядом деревья – никого. Стрельнула глазами на груду одежды. Вот если бы успеть…Она бросилась к берегу и, как только ступни коснулись твердой почвы, понеслась к куче скомканных вещей. Быстро перетряхнув их, она выудила рубашку, но та запуталась в платье и была вывернута наизнанку. В спешке она попыталась справиться с непослушной тканью. Выругалась, когда и рубашка, и платье выскользнули из пальцев, и… замерла. По спине пробежал холодок – шестым чувством Игрейния ощутила опасность. Осторожно оглянулась на обрыв и увидела Эрика. Он нес ее одежду. Шотландец смотрел на нее так, словно она была одета. Бесстрастным взором скользнул по ее фигуре, будто перед ним не женщина, а лошадь, да еще замухрышка – без стати, без масти, с некрасивым лицом.– Извините, вы мне позволите… – Игрейния потянулась к одежде.Эрик просто-напросто выронил ворох из рук. Игрейния покраснела, но делать нечего – пришлось нагибаться, чтобы поднять платье. И опять, к ее досаде, она никак не могла выпутать из узла принесенных им вещей свою рубашку.Игрейния невольно вскрикнула, когда он отобрал у нее одежду и нашел нужное. И пока она натягивала рубашку, держал перед ней платье, а потом сам затянул шнуровку. Она не двигалась, даже не шелохнулась. На расстоянии он казался ей безопасным. А рядом он был слишком высок. Когда он к ней прикасался, она ощущала его силу. От него словно исходил жар.Жар ненависти.Ненависти ко всему, что было ей дорого.Рядом с ним Игрейния едва осмеливалась дышать.– Ваша щетка на земле, – пробурчал Эрик. – Берите и возвращайтесь в лагерь. – Его тон, который во время их сегодняшнего спора был иногда раздраженным, а порой даже любопытным, теперь сделался резким.Игрейния подняла щетку и, все время чувствуя спиной его взгляд, зашагала к лагерю. Но, оказавшись там, она моментально забыла о шотландце. Под деревьями стоял Тейер!Она вскрикнула – от восторга и от испуга, что не успеет ему помочь и он упадет. И бросилась к нему.– Вы выздоровели?– Да, миледи, – широко улыбнулся юноша. – И как я понимаю, только благодаря вашей заботе.– Надо проявлять осторожность. Вам здорово досталось.– Вы меня замечательно заштопали. Моя шкура уже заросла.– Вы уверены?– Да.Игрейния заметила, что он смотрел на кого-то рядом с ней. Она проследила за его взглядом и, конечно, увидела Эрика.– В таком случае, – проговорил он, – завтра мы отправляемся в Лэнгли.Она озабоченно посмотрела на Тейера, затем снова на шотландца, но тот уже шел к небольшой тенистой поляне с сочной травой, где они держали лошадей. Он направился прямо к своему жеребцу. Игрейния немного помедлила, а затем решительно поспешила за ним.Эрик как раз подходил к коню. Оказывается, он успел побывать на охоте: на луке его седла висели два фазана. Не обращая на нее внимания, хотя, без сомнений, знал о ее присутствии, он принялся отвязывать дичь.– Еще слишком рано… – начала Игрейния.– Рано – для чего?– Я не уверена, что он способен держаться в седле.– Вас никто не спрашивает.– Но…– Подите прочь, леди Лэнгли, – прошипел шотландец.– Прочь? С превеликим удовольствием!– Уточняю, если вы не поняли. – Он прекратил свое занятие и в упор посмотрел на нее. – Подите прочь к своим раненым друзьям, главное – подальше от меня.Игрейнии показалось, что ей в лицо ударил ледяной вихрь.– Уж извините, что не могу облегчить вам жизнь, сэр!– Не заставляйте меня прогонять вас силой.– Не заставляйте Тейера ехать, пока он окончательно не поправился.– Послушайте, Игрейния, после сражения воины покидают поле брани, истекая кровью, и тем не менее большинство выживает, чтобы рассказать потомкам о своем геройстве.– Зато остальные погибают.– Тейер сам решил, что он достаточно здоров. К тому же мне пора возвращаться.– Ну и возвращайтесь на здоровье.Игрейния удивилась, заметив на его губах подобие улыбки.– Давайте договоримся, миледи: куда я, туда и вы.– В таком случае договоримся так, – начала Игрейния и поперхнулась, почувствовав в горле ком. – Мы поедем, а остальные пусть еще немного побудут здесь.– Мы тронемся завтра утром все вместе. И уснем в кроватях в деревне преподобного Падрига.– Вы знаете эту деревню? – удивилась Игрейния.– Конечно. Мы все время следовали за вами по пятам. Игрейнии сделалось не по себе.– Но вы же… вы не собираетесь… вы не станете…– Грабить деревню, потрошить кладовые, насиловать монахинь и отрубать мужчинам головы? Нет, миледи, мы воздержимся от этого. Тем более что большинство тамошних жителей признают шотландского короля. Так что направим наши стопы туда, откуда вы явились.– Я явилась из Лондона.Эрик не стал ей отвечать, а вместо этого снова занялся дичью.– Учтите, я не намерен заниматься с вами словесной пикировкой, – наконец произнес он.– Для меня это вовсе не пикировка. Внезапно он бросил ей фазанов.– Извольте ощипать этих птиц, мадам. Надо, чтобы ваши слабые, покалеченные друзья как следует поели перед дорогой.– Ощипать? – ошарашено переспросила Игрейния.– Именно. То есть выдернуть из них перья, чтобы птиц можно было приготовить, а затем съесть. Вы не знакомы с этим занятием? Пора учиться.– Не знакома! – вспыхнула она. – В жизни не ощипала ни одной птицы и не собираюсь этим заниматься.– Ай-ай-ай, такая образованная, благородная дама! Ах, простите, я совершенно забыл: вам всю жизнь подавали птиц другие. Вам наливали вино, вам стирали одежду, вам согревали ванну – для вас все время трудились слуги! И вы полагаете, что способны в одиночку убежать в Лондон от варваров, от тех самых варваров, которые по справедливости завладели вашим замком? Вот вам фазаны – займитесь делом: занятие не такое уж трудное, скоро поймете сами.Игрейния ничего не имела против работы. В конце концов, она ела наравне с остальными. Просто шотландец обладал удивительным даром выводить ее из себя.Эрик взял своего огромного скакуна под уздцы, вывел из-под деревьев и вскочил в седло. И когда он посмотрел на нее с высоты, Игрейния выронила птиц из рук.– Арестанты не щиплют фазанов. – Она стряхнула с ладоней пыль и пошла прочь.Она не слышала, как он соскочил с жеребца, она даже не подозревала, что он идет вслед за ней. Но внезапно ладони Эрика легли ей на плечи, и он повернул ее к себе.У Игрейнии перехватило дыхание, но она напряженно ждала, что он выкинет на этот раз, запоздало сожалея о своем поступке.– Вы ощиплете этих птиц!Шотландец нагнулся, поднял фазанов, а затем, прежде чем она успела отпрянуть, схватил ее за руку и, подтащив к поваленному дереву, принудил встать перед собой на колени. Но это оказалось не все. Крепкая рука обвилась вокруг ее талии, и Игрейния невольно села на землю между его ногами спиной к нему.Птицы шлепнулись прямо перед ней. Игрейния снова почувствовала прикосновение его рук.– Видите, мадам, вот это перья – их есть нельзя. А вот это – пальцы. Зажмите перья между пальцами и тяните. Обратите внимание, что перья не должны ломаться в коже, иначе сначала придется жевать костяные огрызки, а это не очень вкусно и к тому же они застревают между зубами. Повторяйте эту операцию снова и снова, и через некоторое время, без всякого напряжения мысли и даже не взывая к опыту своего образования, вы получите ощипанную птицу.Плененная между его коленями, Игрейния почувствовала себя униженной.– Я не могу щипать птиц! – заявила она.– Можете. – Его пальцы сдавили сверху ее пальцы, и он, направляя ее движения, показывал, как надо это делать.– Я поняла, – покорно прошептала наконец она.– А я и не сомневался, что с вашим острым умом это не займет много времени.– Я все поняла.– Отлично. Тогда приступим к делу. Перьев еще много.– Я справлюсь одна. Вы куда-то собирались? Я не хотела бы вас задерживать.– Так зачем же задержали? Зачем бросили птиц в грязь?– Я не бросила. Я уронила.– Уронили? Правда? В таком случае я вам докажу, что и мы не настолько уж неотесанны, грубы, негалантны, как вы о нас думаете. Я помогу вам ощипать фазанов. Вот еще перышко, вот еще и еще.Его руки казались огромными, но пальцы работали с удивительным проворством и, накрыв пальцы Игрейнии, быстро выдергивали перья. Она оказалась в плену его могучих бедер и слышала его дыхание. Она стиснула зубы и стала молить Бога дать ей терпение. И только единственное слово сорвалось с ее губ:– Пожалуйста.– Простите, не понял, мадам?– Пожалуйста.– Еще раз. Видите ли, я туг на ухо. Дело в том, что лязг железа во время битвы очень плохо действует на слух.– Черт побери!– Черт побери? Вы сказали: «Черт побери»?– Вы все превосходно слышали.– Боюсь, что нет.– Я сказала – «Пожалуйста».Эрик освободил ее руки, но, выпрямившись на поваленном стволе, продолжал удерживать ее возле себя.– Что ж, пожалуй, с фазаном вы справитесь. Ведь можете, когда захотите. Вот и Тейер прекрасно идет на поправку.– Да.– Вы его превосходно залатали.– Зашивать раны совсем нетрудно.– Не скромничайте. Можно сказать, вы спасли ему жизнь.Игрейния поняла, что он над ней смеется, и тут же парировала:– Можно точно так же сказать, что я спасла и вашу жизнь.– А Эйлин умерла. И Марго тоже – у вас на руках. Она вся напряглась и, несмотря на неудобную позу, умудрилась повернуться и посмотреть ему в глаза.– Идиот! Неужели вы считаете, что я десять раз не спасла бы их вместо вас, если бы могла?Эрик выдержал ее взгляд, но Игрейния услышала, как скрипнули его зубы. В глазах сверкнул голубой огонь, и она испугалась, что шотландец сейчас сорвется.– Полагаю, что так, мадам.Она тут же занялась фазаном и, наклонив голову, методично выдергивала перья. Эрик поднялся, и Игрейния чуть не вскрикнула, почувствовав его руки на своей талии. Он поставил ее на ноги и долго всматривался в лицо. А затем повернулся и молча направился к лошадям.Вскочил на своего коня и поехал по тропинке.А она осталась одна.Одна – с поваленным деревом, фазаном и перьями. И приводящими в замешательство воспоминаниями о его жарких прикосновениях. Глава 8 Эта женщина его так раздражала, что Эрик в самом деле чуть не прогнал ее прочь. Пусть дурит, бежит и на очередной дороге попадет в руки очередных головорезов и убийц. Промедлил бы он пару часов, не выехал бы следом за ней из деревни Падрига, и она была бы мертва. Или, что еще хуже, опозорена. Но она этого никогда не поймет.И он не мог избавиться от раздражения.Мужчина на добром коне доехал бы до деревни за несколько часов. Но Эрику не требовалась сама деревня – он договорился встретиться с Алланом Маклаудом на окраине и надеялся получить сведения из Лэнгли и от Роберта Брюса.Он доехал туда довольно быстро. Его конь был великолепным животным и достался Эрику после стычки с родственниками Джона Комина. Сам он не слишком гордился победой в той драке, понимал – люди чтили усопшего и не могли принять факт, что на трон претендует Роберт Брюс.Но каждый отстаивает свои идеалы и борется за свою жизнь. Тем более что людей Комина обеспечивали англичане, и поэтому они могли похвастаться такими прекрасными лошадьми. Эрик выбрал чалого скакуна, несмотря на показавшиеся диковатыми глаза и привычку пятиться, когда до повода дотрагивался любой, кроме его прежнего хозяина. Обученный боевой конь для воина неоценимое сокровище, и Эрик решил, что сумеет его приручить. И не ошибся. Он назвал его Локи – в честь злого божества своих норвежских предков. Конь мог нестись со скоростью арабского скакуна, а могучее телосложение позволяло поднимать значительный вес и пробегать большие расстояния.Ценный трофей.А еще одним трофеем оказалась леди Лэнгли. Хозяйка захваченного замка.Женщина, которая ничего не понимала, даже того, что она теперь пленница и должна смириться. И испытывать благодарность.За то, что они потеряли катастрофически много времени. За то, что он дал возможность хорошим людям поправиться и проявить себя в его поредевшем войске. Сегодня надо было трогаться в путь, но Эрик ждал, пока раны Тейера окончательно затянутся, хотя сам Миллер понимал, насколько важно побыстрее оказаться в замке. Эрика ужасно тяготило вынужденное бездействие, и ему не оставалось ничего другого, как только думать. И даже вдали от леди Лэнгли он испытывал раздражение. Он посмотрел на небо, понимая, что приехал слишком рано. Но лучше это, чем сидеть на месте: он может так обозлиться на пленницу, что в конце концов вытрясет из нее душу.Он услышал крик птицы, прислушался, ответил и вывел коня из тени под развесистым кустом.К нему по тропинке спешил Аллан.– Эрик, а мне показалось, что я рано.– Я сам выехал загодя, до смерти надоело без дела сидеть в лесу.– Зато в Лэнгли для вас много дел. Шотландец нахмурился.– Что-нибудь случилось?– Ни один человек не приблизился к замку. И я уверен, еще долго не подойдет – пока не станет ясно, что угроза заражения миновала. Как вы велели, я съездил в соседний город – тот, что некогда был вотчиной Брюса, а теперь попал к сэру Рамзи. Но люди остаются людьми: со слухами бороться бесполезно. Я взял побольше эля – благо кладовые бывшего хозяина Лэнгли в моем распоряжении, – и языки развязались. Люди говорят, что до графа Пемброка дошли сведения, будто вы от имени шотландского короля захватили замок. Тот пришел в неописуемую ярость. А тут еще родственник покойного лорда Лэнгли наплел, будто на крепость напала банда отщепенцев, защитников заразили чумой, и только тогда бандиты смогли проникнуть внутрь.– Что там о нас говорят, не имеет значения, – пожал плечами Эрик. – Нас всех и так приговорили к смерти.– Верно, – согласился Аллан. – Вот только…– Что – только?– Захват замка оказался на редкость полезным делом: люди благодарны нам за то, что мы помогли им справиться с болезнью и привести в порядок хозяйство. Многие верят, что заразились, потому что жестоко обращались с пленными. Считают, что за это Бог наслал на них болезнь. Они глубоко верующие и слушаются своего священника, который мне кажется исключительно достойным человеком. И никто из них не пришел в ужас от того, что замком теперь управляет банда «варваров-горцев».– Неудивительно: ведь мы же в Шотландии. Не важно, сколько фламандцев и англичан поселилось на равнине – людям присуще гордиться своим происхождением.– Еще поговаривают, – продолжал Аллан, – что король взбешен и грозится послать свою армию в Шотландию.– Король стареет, он немощен. Так что это слух, не более того.– Хорошо бы он умер поскорее, – хмыкнул Аллан.– Неплохо бы, – согласился Эрик.– Мне пора возвращаться в Лэнгли.– Да. И сообщи Питеру, что я постараюсь вернуться как можно быстрее. Кстати, привезу трех новых воинов. Ребята не столько горели желанием послужить Эдуарду, сколько заработать себе на жизнь. Мы дадим им эту возможность.– Но вы не сможете двигаться быстро с тремя ранеными, пожилой парой и леди Лэнгли в придачу.– С леди Лэнгли я справлюсь, хотя наша единственная проблема – это она. А остальные поскачут как миленькие. И вот еще что: очень важно выяснить, где теперь Брюс и какие у него силы. Я намерен как можно скорее передать пленницу в его руки. Может быть, ему удастся обменять ее на жену, сестер и дочь.– Хорошо, Эрик, узнаю. До вашего приезда узнаю что смогу.Возвращаясь в замок, Эрик обратил внимание, что не встретил ни одного человека: в таком плачевном состоянии находились разоренные земли в те дни.Подъезжая к тому месту, где от дороги отделялась тропинка, ведущая сквозь чащу к укромному убежищу у ручья, он внимательно осмотрелся, нет ли поблизости чужаков. Но все было тихо. Хотя эта местность славилась тем, что была намного безопаснее для англичан, чем для шотландцев.Убедившись, что опасности нет, Эрик свернул на тропинку. Приближаясь к ручью, он почуял запах жареного мяса и, сразу ощутив голод, пришпорил Локи. И уже совсем рядом с лесным лагерем изобразил птичий крик, чтобы его люди знали, что это возвращается он, а не враг или случайный путник.На тропинке стоял Реймонд. Он держал обнаженный меч, но, увидев Эрика, широко улыбнулся и вложил оружие в ножны.– Вот видите, я теперь начеку.– Надо всегда быть начеку, – хмыкнул Эрик.– Вы прибыли как раз вовремя, – обрадовал Реймонд Эрика. – Дичь готова. Идите, я присмотрю за конем. Старуха порылась в своих седельных сумках и обнаружила там всякие специи и приправы. Так что добытые нами жилистые фазаны сегодня будут вкуснее, чем обычно, хотя зубами придется поработать.Эрик благодарно кивнул и пошел по тропинке. Продравшись сквозь деревья, он увидел костер. Огонь пылал в центре лагеря и в сгущавшемся сумраке казался очень ярким. Все собрались вокруг костра – даже Тейер решился разделить с друзьями трапезу. Птиц сняли с мечей, на которых они жарились, и распределили между едоками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38