Уголки его губ задергались.
– Ах ты, маленькая негодница! Так это все было спланировано! Ты решила сначала возбудить меня, а потом бросить вот так… страдающего от боли…
– Ну, вообще-то да.
– Но две ночи назад я поступил с тобой совсем по-другому.
– Совершенно верно! Вы получаете удовольствие оттого, что бесцельно возбуждаете, волнуете и провоцируете меня, не так ли? Сейчас мы поменялись ролями – Честная игра, Дэймон!
Он опустил руку и со злостью стал застегивать панталоны.
– Полагаю, что таким образом ты отомстила мне за то, что я прервал ваш поцелуй с принцем, – проворчал виконт.
– Вы очень проницательны!
Дэймон с мрачно-ироничной улыбкой отрицательно замотал головой.
– Отдаю должное вашей изобретательности, леди.
– Спасибо, – произнесла Элеонора, задумчиво наблюдая за тем, как он застегивает ширинку. – А еще мне хотелось проверить вашу клятву соблюдать целомудрие, чтобы вам было еще труднее выполнить данное обещание. И если вдруг болезненные ощущения пересилят, то вы всегда можете обратиться к своей любовнице, чтобы получить некоторую разрядку.
– Я же говорил тебе, – раздраженно возразил он, – что у меня нет любовницы.
– Вероятно, вам следует найти кого-нибудь, кто бы удовлетворил ваши плотские желания, – небрежно бросила Элеонора. – Может быть, тогда вы, наконец, прекратите преследовать меня.
Несмотря на равнодушный тон, Дэймон уловил дрожь в голосе девушки, что свидетельствовало о том, что тема любовницы ей совсем не безразлична.
– Это лишь показывает, как мало ты знаешь о мужском теле, моя сладкая. Я могу справиться с этой болью самостоятельно. Для того чтобы удовлетворить плотские желания, мужчине не обязательно нужна женщина.
Его замечание заставило Эль помедлить с ответом. Она удивленно приподняла брови.
– Да? И как?
– Самому, лаская свой половой орган. Оргазм, достигнутый таким образом, конечно, не доставляет слишком уж большого удовольствия, однако является эффективным способом снять боль.
Элеонора смотрела на него какое-то время, как будто пытаясь представить картину, которую он только что описал. Потом, вспыхнув, она быстро затрясла головой, явно недовольная тем, что позволила себе слушать подобные вещи.
– Меня определенно не волнует удовлетворение ваших плотских желаний, Дэймон, как и вас не должны волновать мои романтические отношения. И я буду очень вам благодарна, если впредь вы не станете мне мешать.
Открыв дверь, она замешкалась, а потом сказала:
– Я попрошу дворецкого леди Хевиленд подать ваш экипаж, чтобы вам не пришлось долго ожидать в вестибюле. А если вы поторопитесь, то, возможно, он даже не заметит, что на вас нет туфель.
– Мне все равно, что скажет дворецкий леди Хевиленд, – сухо произнес Дэймон. – Меня больше волнует мнение моего собственного слуги. Корнби очень огорчится, если я вернусь домой без обуви.
Элеонора улыбнулась, и на ее щеках заиграли две очаровательные ямочки.
– Вы можете сказать ему, что это я унесла ваши туфли. Когда она выскользнула за дверь, Дэймон не мог тихонько не рассмеяться.
Откинув назад голову и закрыв глаза, он представил себе Эль в тот момент, когда она пулей помчалась к двери… Искрящиеся глаза, соблазнительные губы, на которых застыла чарующая полуулыбка. Этот образ будет преследовать его много дней.
Физическая боль от ее возмутительной проделки не оставляла его. Дэймон даже поерзал на месте, чтобы как-то ослабить возбуждение.
«Хотя я наверняка получил по заслугам», – подумал Дэймон, неодобрительно усмехнувшись. Возможно, ему не стоило так бесцеремонно вмешиваться в ее любовные отношения. На самом деле все закончилось тем, что своим поведением он, казалось, бросил ее в объятия принца и разжег в себе неудержимое желание к ней.
Ему следовало умерить свой пыл, но он не собирался обращаться к услугам любовницы или любой другой женщины. Дэймон намерен был и дальше выполнять свое обещание, воздерживаясь от любых сексуальных контактов, даже если это было чревато довольно сильным физическим страданием. Вернувшись, домой, он собирался, так или иначе, справиться с болевыми ощущениями. Однако в настоящий момент отнюдь не физический дискомфорт был главной проблемой.
Сейчас нужно решить, как заполучить туфли, которые как нельзя кстати пригодились бы для того чтобы покинуть бал леди Хевиленд, не ударив в грязь лицом.
Перед тем как вернуться в зал, Элеонора спрятала вечерние туфли Дэймона там, где он вряд ли смог бы их найти – в музыкальной комнате, находящейся через две двери от библиотеки. А потом, оказавшись в вестибюле, подошла к дворецкому и попросила его тотчас послать за экипажем для лорда Рексхэма.
Поднимаясь по лестнице, девушка не могла не испытывать чувства удовлетворения, смешанного с гордостью. Сама того, не осознавая, Элеонора в глубине души все же хотела отомстить Дэймону за душевную рану, нанесенную ей два года назад.
Даже если ее скандальная выходка сегодня вечером и была немножко жестокой, Элеонора ни капли не сожалела об этом. Злобный блеск в глазах Дэймона, который ей удалось вызвать, можно было считать расплатой. Она преуспела сразу в достижении двух целей: во-первых, она смогла смутить его так же, как он недавно смутил ее, а во-вторых, она не позволила ему вернуться в зал, чтобы и дальше мешать ее кокетству с принцем Лаззарой.
Войдя в зал, Элеонора обнаружила, что веселье было в самом разгаре. Раздавались оживленные звуки деревенского танца.
Она тотчас увидела тетушку Беатрис, которая разговаривала с хозяйкой дома, леди Хевиленд, но не сразу заметила принца Лаззару и синьора Векки. Стараясь не задеть резвых танцоров, Элеонора протиснулась сквозь толпу и направилась в дальний угол, где раньше был принц.
Она нашла его на том же месте, однако ее удивило то, что он сидел, согнувшись и прижав ко лбу носовой платок.
Охваченная беспокойством, Элеонора склонилась к нему и прошептала на ухо:
– Ваше высочество, вы себя плохо чувствуете?
Когда он поднял голову, она увидела, что его оливковое лицо стало бледным, и слово «нездоров» как нельзя лучше подходило к его виду.
– Мне кажется… меня очень тошнит… – обессилено ответил Лаззара и издал звук, похожий на стон.
– Пойдемте со мной…
Элеонора быстро взяла его под локоть и помогла встать. Затем, подставив плечо, чтобы он мог опереться на него и не повредить больное колено, Элеонора повела принца к пальмам в горшках – и как раз вовремя.
Оторвавшись от Элеоноры, принц неожиданно ринулся к одному из больших горшков, используя его в качестве емкости, чтобы опорожнить свой желудок.
Пока он испытывал мучительные приступы рвоты, Элеонора, заметив стоящего рядом лакея, подозвала его, чтобы тот оказал помощь больному. Когда крепкий слуга, поддерживая, отвел принца на его место, танец закончился и появился синьор Векки.
– Что случилось, донна Элеонора? – спросил он, заметив болезненное состояние своего племянника.
– Я не знаю, – обеспокоено произнесла она, – но его только что стошнило. Полагаю, надо послать за доктором.
К ее удивлению, лицо дипломата странно оживилось после того, как он узнал, что произошло с Лаззарой.
– Не думаю, что это необходимо, поскольку недомогание принца, вероятно, не столь серьезно. У него всегда были проблемы с желудком. Дон Антонио, как жаль заканчивать наш вечер так скоро, я ведь знаю, с каким нетерпением вы его ждали. Но мы сейчас же отправимся домой.
Принц кивнул, как бы выражая признательность за такое предложение, и вытер губы носовым платком.
По требованию дипломата лакей позвал на помощь одного из слуг, и они вдвоем осторожно поставили принца на ноги.
Синьор Векки уже готов был следовать за принцем, как Элеонора, слегка дотронувшись до его руки, задержала его.
– Синьор Векки, я все сильнее беспокоюсь о здоровье принца. За последние дни с ним приключилось слишком много неприятностей.
Итальянец выглядел несколько озадаченным.
– Полагаю, что это лишь случайное стечение обстоятельств, донна Элеонора. Без сомнения, это недомогание вызвано исключительно тем, что он что-то съел. Я отвезу Антонио домой, чтобы он мог, как следует отдохнуть и восстановить свои силы. Умоляю, принесите мои извинения вашей прелестной тетушке.
Отвесив изящный поклон, синьор Векки пошел следом за племянником. Однако столь легкомысленное отношение к опасности, грозящей принцу, не могло не удивить Элеонору. Если кто-то намеренно пытается навредить его высочеству, этого мерзавца следует немедленно остановить.
Но сначала ей следовало выяснить, существовала ли на самом деле угроза, как она склонна была думать.
Элеонора, нахмурившись, размышляла, что делать дальше, как вдруг вспомнила о друге Дэймона, враче Отто Гиэри, который тоже был здесь.
Вскоре она обнаружила Отто, беседующего с несколькими немолодыми женщинами, наперебой жалующимися ему на свои физические недуги. И когда Элеонора попросила уделить ей минутку внимания, мистер Гиэри, казалось, вздохнул с облегчением.
Когда он отошел с ней в сторонку, Элеонора рассказала о случившемся, поделившись в конце своими подозрениями.
– То, что сейчас произошло с принцем, никак нельзя назвать простым совпадением. На самом деле все выглядит очень зловеще. Возможно, я преувеличиваю, но… может быть, кто-то действительно пытается его отравить?
Глаза доктора округлились от столь серьезного обвинения.
– Вы случайно не знаете, что он ел или пил сегодня вечером, миледи?
– В начале вечера он выпил бокал пунша. Мы оба пили.
– Но вы-то чувствуете себя хорошо?
– Да, прекрасно.
– А когда ему стало плохо?
– Я точно не знаю, – ответила Элеонора, – но когда я пришла сегодня вечером на бал, лицо принца уже было какого-то красноватого оттенка. Лоб покрылся испариной, и принц жаловался на духоту.
Гиэри нахмурился.
– Существует несколько заболеваний, а также других причин, которые могут вызвать подобные симптомы. Если он полностью выздоровеет, мы будем точно знать, что его не отравили.
– Ну а если он не выздоровеет? – спросила девушка взволнованным голосом. – Неужели мы ничего не можем предпринять, чтобы выяснить это?
– Я не знаю, как… хотя, если бы я взглянул на остатки пунша, который он пил, то, возможно, смог бы сделать заключение.
Элеонора несколько секунд думала, и вдруг у нее появилась идея.
– Думаю, вы сможете взглянуть на остатки пунша. Вы не могли бы пойти со мной, сэр?
Она повела доктора в тот угол зала, где недавно сидел принц. Бокалы с пуншем все еще стояли на полу возле его стула.
Подняв оба, Элеонора без труда определила, какой из них принадлежал принцу. Гиэри взглянул на бокал и еще сильнее нахмурился.
– Как странно…
Следя за его взглядом, она поняла, что привлекло его внимание. На дне в нескольких каплях оставшейся жидкости находились остатки какого-то порошкообразного вещества.
Взяв у нее бокал, Гиэри сначала понюхал жидкость, а потом обмакнул в нее палец.
– Это напоминает рвотный корень, – произнес он через некоторое время.
Элеонора в замешательстве посмотрела на него, прекрасно зная, что ипекакуана была порошкообразным препаратом, используемым в качестве слабительного.
– Вы уверены?
– Вполне.
– Итак, содержимое его бокала не было отравлено?
– Нет, я в это не верю. Рвотный корень относительно безвредное средство, по крайней мере, не представляющее никакой угрозы для жизни.
– Но оно же не могло очутиться здесь случайно.
– Конечно же, нет. Наверняка его подсыпали в бокал с определенной целью.
Элеонора обессилено опустилась на один из стульев.
– Но почему же, скажите на милость, этот препарат оказался в пунше принца Лаззары?
– Это загадка, – согласился мистер Гиэри, усаживаясь возле нее. – Возможно, он, как и подозревал Рексхэм, действительно является мишенью для кого-то, кто желает ему зла.
Элеонора с любопытством взглянула на доктора.
– Лорд Рексхэм говорил вам о злоключениях принца, мистер Гиэри?
Тот кивнул.
– Он сказал, что на его высочество буквально обрушились несчастья, трудно поддающиеся объяснению. Вероятно, вам следует рассказать лорду и о том, что произошло сегодня, леди Элеонора.
Элеонора ответила не сразу. Во-первых, она больше не хотела иметь никаких дел с Дэймоном ни сегодня вечером, ни в обозримом будущем. Во-вторых, он, видимо, уже покинул бал. А в-третьих, даже если бы она захотела прибегнуть к его помощи, она сомневалась, что ему было бы интересно оказывать содействие человеку, которого он, кажется, считал – и совершенно напрасно, по ее мнению – своим соперником.
– Полагаю, лорд Рексхэм вряд ли пожелает обременять себя злоключениями принца, – в конце концов, сказала она.
– Возможно, вы удивитесь, – ответил Гиэри, – но последние несколько лет он только и делает, что интересуется бедами других людей.
Эта реплика удивила Эль, и она озадаченно посмотрела на Гиэри.
– Бедами? Что вы имеете в виду, мистер Гиэри?
– Ну… возможно, слово «беды» не совсем удачное.
– Тогда скажите точнее.
– Слово «недуги» было бы уместнее.
Судя по выражению лица Элеоноры, она все еще была сбита с толку, и Отто печально улыбнулся ей, как бы извиняясь.
– Речь идет о несчастных, как проклятьем пораженных чахоткой. До сегодняшнего дня у них все еще очень мало надежды на выздоровление. Однако Рексхэм посвятил три года своей жизни поискам средства для лечения этой страшной болезни, потратив на это значительную часть своего состояния.
Глава 10
Монотонность в отношениях быстро наскучит ему. Будьте непредсказуемой, чтобы выглядеть более выгодно по сравнению с любой другой женщиной, которая захочет соперничать с вами за знаки внимания и любовь с его стороны.
Анонимный автор. «Советы молодым леди, как завоевать сердце мужчины и выйти за него замуж»
Элеонора наморщила лоб.
– Никогда бы не подумала, что лорд Рексхэм интересуется медициной.
– Возможно, вам пока не представилось случая слышать о его последних исканиях, – ответил мистер Гиэри, – поскольку они имели место в Италии.
– Я думала, что он просто отправился попутешествовать по Европе после окончания войны.
– Нет, миледи. Увеселительная прогулка уж точно не входила в его планы.
Доктор замолчал, однако Элеоноре не терпелось узнать больше.
– Пожалуйста, продолжайте, мистер Гиэри. Скажу честно, вы меня заинтриговали.
Он внимательно посмотрел ей в глаза, как будто прикидывая, что ей стоит рассказать.
– Вы ведь слышали, что брат-близнец лорда Рексхэма умер от туберкулеза, когда был совсем молодым?
– Я знала, что его брат умер, но не догадывалась о причине его смерти.
– Да, брат Дэймона Джошуа заболел чахоткой, когда ему было всего шестнадцать лет.
– Как печально, – тихо произнесла Элеонора.
– Да уж. А что вам известно о чахотке, миледи?
– Это изнурительная болезнь легких, не так ли?
– Да, это заболевание, которое вызывает медленное отмирание тканей легких. Туберкулез – довольно распространенный недуг в Англии и чаще всего оканчивается фатально, но причина его появления неизвестна до сих пор и еще не найдено средства для его лечения… Хотя при определенных условиях, в теплом сухом климате, шансы на выздоровление увеличиваются. Вот почему Дэймон выбрал именно Средиземноморье для того, чтобы разместить там санаторий.
– Вы сказали санаторий, мистер Гиэри?
– Да, для лечения чахоточных больных. – В ответ на ее удивленно-любопытный взгляд Отто лишь слегка улыбнулся. – Думаю, мне следует объяснить, как началась моя дружба с Дэймоном. Дело в том, миледи, что своей карьерой я полностью обязан именно ему. Я вырос в Харвиче, возле фамильной усадьбы Рексхэмов, расположенной в Суффолке. Мне было всего девятнадцать, когда Джошуа заболел, но я всегда проявлял горячий интерес к медицинской профессии и стал учеником у местного доктора. И когда стало очевидно, что нет никакой надежды на выздоровление, я заботился о Джошуа до самой смерти.
– Должно быть, это было тяжелым испытанием для его семьи, да и для вас тоже, – тихо заметила Элеонора, испугавшись, что, возможно, говорит что-то не то.
В знак согласия Гиэри кивнул головой.
– Да, так и было, миледи. Видеть, как красивый, жизнерадостный юноша умирает на твоих глазах, мучаясь от невыносимой боли… А потом вслед за этой бедой пришла еще одна, не менее страшная – родители Дэймона, виконт и леди Рексхэмы, погибли спустя несколько месяцев, пересекая Ирландское море на корабле, который затонул во время шторма. Они намеревались нанести визит какому-то родственнику леди Рексхэм, однако Дэймон отказался поехать с ними. Вероятно, он остался жив только благодаря милости судьбы.
Сердце Элеоноры сжалось от сострадания.
Она могла представить, насколько мучительным было для Дэймона потерять сначала брата, а потом так трагически лишиться родителей. Каким опустошенным и одиноким он, должно быть, себя чувствовал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Ах ты, маленькая негодница! Так это все было спланировано! Ты решила сначала возбудить меня, а потом бросить вот так… страдающего от боли…
– Ну, вообще-то да.
– Но две ночи назад я поступил с тобой совсем по-другому.
– Совершенно верно! Вы получаете удовольствие оттого, что бесцельно возбуждаете, волнуете и провоцируете меня, не так ли? Сейчас мы поменялись ролями – Честная игра, Дэймон!
Он опустил руку и со злостью стал застегивать панталоны.
– Полагаю, что таким образом ты отомстила мне за то, что я прервал ваш поцелуй с принцем, – проворчал виконт.
– Вы очень проницательны!
Дэймон с мрачно-ироничной улыбкой отрицательно замотал головой.
– Отдаю должное вашей изобретательности, леди.
– Спасибо, – произнесла Элеонора, задумчиво наблюдая за тем, как он застегивает ширинку. – А еще мне хотелось проверить вашу клятву соблюдать целомудрие, чтобы вам было еще труднее выполнить данное обещание. И если вдруг болезненные ощущения пересилят, то вы всегда можете обратиться к своей любовнице, чтобы получить некоторую разрядку.
– Я же говорил тебе, – раздраженно возразил он, – что у меня нет любовницы.
– Вероятно, вам следует найти кого-нибудь, кто бы удовлетворил ваши плотские желания, – небрежно бросила Элеонора. – Может быть, тогда вы, наконец, прекратите преследовать меня.
Несмотря на равнодушный тон, Дэймон уловил дрожь в голосе девушки, что свидетельствовало о том, что тема любовницы ей совсем не безразлична.
– Это лишь показывает, как мало ты знаешь о мужском теле, моя сладкая. Я могу справиться с этой болью самостоятельно. Для того чтобы удовлетворить плотские желания, мужчине не обязательно нужна женщина.
Его замечание заставило Эль помедлить с ответом. Она удивленно приподняла брови.
– Да? И как?
– Самому, лаская свой половой орган. Оргазм, достигнутый таким образом, конечно, не доставляет слишком уж большого удовольствия, однако является эффективным способом снять боль.
Элеонора смотрела на него какое-то время, как будто пытаясь представить картину, которую он только что описал. Потом, вспыхнув, она быстро затрясла головой, явно недовольная тем, что позволила себе слушать подобные вещи.
– Меня определенно не волнует удовлетворение ваших плотских желаний, Дэймон, как и вас не должны волновать мои романтические отношения. И я буду очень вам благодарна, если впредь вы не станете мне мешать.
Открыв дверь, она замешкалась, а потом сказала:
– Я попрошу дворецкого леди Хевиленд подать ваш экипаж, чтобы вам не пришлось долго ожидать в вестибюле. А если вы поторопитесь, то, возможно, он даже не заметит, что на вас нет туфель.
– Мне все равно, что скажет дворецкий леди Хевиленд, – сухо произнес Дэймон. – Меня больше волнует мнение моего собственного слуги. Корнби очень огорчится, если я вернусь домой без обуви.
Элеонора улыбнулась, и на ее щеках заиграли две очаровательные ямочки.
– Вы можете сказать ему, что это я унесла ваши туфли. Когда она выскользнула за дверь, Дэймон не мог тихонько не рассмеяться.
Откинув назад голову и закрыв глаза, он представил себе Эль в тот момент, когда она пулей помчалась к двери… Искрящиеся глаза, соблазнительные губы, на которых застыла чарующая полуулыбка. Этот образ будет преследовать его много дней.
Физическая боль от ее возмутительной проделки не оставляла его. Дэймон даже поерзал на месте, чтобы как-то ослабить возбуждение.
«Хотя я наверняка получил по заслугам», – подумал Дэймон, неодобрительно усмехнувшись. Возможно, ему не стоило так бесцеремонно вмешиваться в ее любовные отношения. На самом деле все закончилось тем, что своим поведением он, казалось, бросил ее в объятия принца и разжег в себе неудержимое желание к ней.
Ему следовало умерить свой пыл, но он не собирался обращаться к услугам любовницы или любой другой женщины. Дэймон намерен был и дальше выполнять свое обещание, воздерживаясь от любых сексуальных контактов, даже если это было чревато довольно сильным физическим страданием. Вернувшись, домой, он собирался, так или иначе, справиться с болевыми ощущениями. Однако в настоящий момент отнюдь не физический дискомфорт был главной проблемой.
Сейчас нужно решить, как заполучить туфли, которые как нельзя кстати пригодились бы для того чтобы покинуть бал леди Хевиленд, не ударив в грязь лицом.
Перед тем как вернуться в зал, Элеонора спрятала вечерние туфли Дэймона там, где он вряд ли смог бы их найти – в музыкальной комнате, находящейся через две двери от библиотеки. А потом, оказавшись в вестибюле, подошла к дворецкому и попросила его тотчас послать за экипажем для лорда Рексхэма.
Поднимаясь по лестнице, девушка не могла не испытывать чувства удовлетворения, смешанного с гордостью. Сама того, не осознавая, Элеонора в глубине души все же хотела отомстить Дэймону за душевную рану, нанесенную ей два года назад.
Даже если ее скандальная выходка сегодня вечером и была немножко жестокой, Элеонора ни капли не сожалела об этом. Злобный блеск в глазах Дэймона, который ей удалось вызвать, можно было считать расплатой. Она преуспела сразу в достижении двух целей: во-первых, она смогла смутить его так же, как он недавно смутил ее, а во-вторых, она не позволила ему вернуться в зал, чтобы и дальше мешать ее кокетству с принцем Лаззарой.
Войдя в зал, Элеонора обнаружила, что веселье было в самом разгаре. Раздавались оживленные звуки деревенского танца.
Она тотчас увидела тетушку Беатрис, которая разговаривала с хозяйкой дома, леди Хевиленд, но не сразу заметила принца Лаззару и синьора Векки. Стараясь не задеть резвых танцоров, Элеонора протиснулась сквозь толпу и направилась в дальний угол, где раньше был принц.
Она нашла его на том же месте, однако ее удивило то, что он сидел, согнувшись и прижав ко лбу носовой платок.
Охваченная беспокойством, Элеонора склонилась к нему и прошептала на ухо:
– Ваше высочество, вы себя плохо чувствуете?
Когда он поднял голову, она увидела, что его оливковое лицо стало бледным, и слово «нездоров» как нельзя лучше подходило к его виду.
– Мне кажется… меня очень тошнит… – обессилено ответил Лаззара и издал звук, похожий на стон.
– Пойдемте со мной…
Элеонора быстро взяла его под локоть и помогла встать. Затем, подставив плечо, чтобы он мог опереться на него и не повредить больное колено, Элеонора повела принца к пальмам в горшках – и как раз вовремя.
Оторвавшись от Элеоноры, принц неожиданно ринулся к одному из больших горшков, используя его в качестве емкости, чтобы опорожнить свой желудок.
Пока он испытывал мучительные приступы рвоты, Элеонора, заметив стоящего рядом лакея, подозвала его, чтобы тот оказал помощь больному. Когда крепкий слуга, поддерживая, отвел принца на его место, танец закончился и появился синьор Векки.
– Что случилось, донна Элеонора? – спросил он, заметив болезненное состояние своего племянника.
– Я не знаю, – обеспокоено произнесла она, – но его только что стошнило. Полагаю, надо послать за доктором.
К ее удивлению, лицо дипломата странно оживилось после того, как он узнал, что произошло с Лаззарой.
– Не думаю, что это необходимо, поскольку недомогание принца, вероятно, не столь серьезно. У него всегда были проблемы с желудком. Дон Антонио, как жаль заканчивать наш вечер так скоро, я ведь знаю, с каким нетерпением вы его ждали. Но мы сейчас же отправимся домой.
Принц кивнул, как бы выражая признательность за такое предложение, и вытер губы носовым платком.
По требованию дипломата лакей позвал на помощь одного из слуг, и они вдвоем осторожно поставили принца на ноги.
Синьор Векки уже готов был следовать за принцем, как Элеонора, слегка дотронувшись до его руки, задержала его.
– Синьор Векки, я все сильнее беспокоюсь о здоровье принца. За последние дни с ним приключилось слишком много неприятностей.
Итальянец выглядел несколько озадаченным.
– Полагаю, что это лишь случайное стечение обстоятельств, донна Элеонора. Без сомнения, это недомогание вызвано исключительно тем, что он что-то съел. Я отвезу Антонио домой, чтобы он мог, как следует отдохнуть и восстановить свои силы. Умоляю, принесите мои извинения вашей прелестной тетушке.
Отвесив изящный поклон, синьор Векки пошел следом за племянником. Однако столь легкомысленное отношение к опасности, грозящей принцу, не могло не удивить Элеонору. Если кто-то намеренно пытается навредить его высочеству, этого мерзавца следует немедленно остановить.
Но сначала ей следовало выяснить, существовала ли на самом деле угроза, как она склонна была думать.
Элеонора, нахмурившись, размышляла, что делать дальше, как вдруг вспомнила о друге Дэймона, враче Отто Гиэри, который тоже был здесь.
Вскоре она обнаружила Отто, беседующего с несколькими немолодыми женщинами, наперебой жалующимися ему на свои физические недуги. И когда Элеонора попросила уделить ей минутку внимания, мистер Гиэри, казалось, вздохнул с облегчением.
Когда он отошел с ней в сторонку, Элеонора рассказала о случившемся, поделившись в конце своими подозрениями.
– То, что сейчас произошло с принцем, никак нельзя назвать простым совпадением. На самом деле все выглядит очень зловеще. Возможно, я преувеличиваю, но… может быть, кто-то действительно пытается его отравить?
Глаза доктора округлились от столь серьезного обвинения.
– Вы случайно не знаете, что он ел или пил сегодня вечером, миледи?
– В начале вечера он выпил бокал пунша. Мы оба пили.
– Но вы-то чувствуете себя хорошо?
– Да, прекрасно.
– А когда ему стало плохо?
– Я точно не знаю, – ответила Элеонора, – но когда я пришла сегодня вечером на бал, лицо принца уже было какого-то красноватого оттенка. Лоб покрылся испариной, и принц жаловался на духоту.
Гиэри нахмурился.
– Существует несколько заболеваний, а также других причин, которые могут вызвать подобные симптомы. Если он полностью выздоровеет, мы будем точно знать, что его не отравили.
– Ну а если он не выздоровеет? – спросила девушка взволнованным голосом. – Неужели мы ничего не можем предпринять, чтобы выяснить это?
– Я не знаю, как… хотя, если бы я взглянул на остатки пунша, который он пил, то, возможно, смог бы сделать заключение.
Элеонора несколько секунд думала, и вдруг у нее появилась идея.
– Думаю, вы сможете взглянуть на остатки пунша. Вы не могли бы пойти со мной, сэр?
Она повела доктора в тот угол зала, где недавно сидел принц. Бокалы с пуншем все еще стояли на полу возле его стула.
Подняв оба, Элеонора без труда определила, какой из них принадлежал принцу. Гиэри взглянул на бокал и еще сильнее нахмурился.
– Как странно…
Следя за его взглядом, она поняла, что привлекло его внимание. На дне в нескольких каплях оставшейся жидкости находились остатки какого-то порошкообразного вещества.
Взяв у нее бокал, Гиэри сначала понюхал жидкость, а потом обмакнул в нее палец.
– Это напоминает рвотный корень, – произнес он через некоторое время.
Элеонора в замешательстве посмотрела на него, прекрасно зная, что ипекакуана была порошкообразным препаратом, используемым в качестве слабительного.
– Вы уверены?
– Вполне.
– Итак, содержимое его бокала не было отравлено?
– Нет, я в это не верю. Рвотный корень относительно безвредное средство, по крайней мере, не представляющее никакой угрозы для жизни.
– Но оно же не могло очутиться здесь случайно.
– Конечно же, нет. Наверняка его подсыпали в бокал с определенной целью.
Элеонора обессилено опустилась на один из стульев.
– Но почему же, скажите на милость, этот препарат оказался в пунше принца Лаззары?
– Это загадка, – согласился мистер Гиэри, усаживаясь возле нее. – Возможно, он, как и подозревал Рексхэм, действительно является мишенью для кого-то, кто желает ему зла.
Элеонора с любопытством взглянула на доктора.
– Лорд Рексхэм говорил вам о злоключениях принца, мистер Гиэри?
Тот кивнул.
– Он сказал, что на его высочество буквально обрушились несчастья, трудно поддающиеся объяснению. Вероятно, вам следует рассказать лорду и о том, что произошло сегодня, леди Элеонора.
Элеонора ответила не сразу. Во-первых, она больше не хотела иметь никаких дел с Дэймоном ни сегодня вечером, ни в обозримом будущем. Во-вторых, он, видимо, уже покинул бал. А в-третьих, даже если бы она захотела прибегнуть к его помощи, она сомневалась, что ему было бы интересно оказывать содействие человеку, которого он, кажется, считал – и совершенно напрасно, по ее мнению – своим соперником.
– Полагаю, лорд Рексхэм вряд ли пожелает обременять себя злоключениями принца, – в конце концов, сказала она.
– Возможно, вы удивитесь, – ответил Гиэри, – но последние несколько лет он только и делает, что интересуется бедами других людей.
Эта реплика удивила Эль, и она озадаченно посмотрела на Гиэри.
– Бедами? Что вы имеете в виду, мистер Гиэри?
– Ну… возможно, слово «беды» не совсем удачное.
– Тогда скажите точнее.
– Слово «недуги» было бы уместнее.
Судя по выражению лица Элеоноры, она все еще была сбита с толку, и Отто печально улыбнулся ей, как бы извиняясь.
– Речь идет о несчастных, как проклятьем пораженных чахоткой. До сегодняшнего дня у них все еще очень мало надежды на выздоровление. Однако Рексхэм посвятил три года своей жизни поискам средства для лечения этой страшной болезни, потратив на это значительную часть своего состояния.
Глава 10
Монотонность в отношениях быстро наскучит ему. Будьте непредсказуемой, чтобы выглядеть более выгодно по сравнению с любой другой женщиной, которая захочет соперничать с вами за знаки внимания и любовь с его стороны.
Анонимный автор. «Советы молодым леди, как завоевать сердце мужчины и выйти за него замуж»
Элеонора наморщила лоб.
– Никогда бы не подумала, что лорд Рексхэм интересуется медициной.
– Возможно, вам пока не представилось случая слышать о его последних исканиях, – ответил мистер Гиэри, – поскольку они имели место в Италии.
– Я думала, что он просто отправился попутешествовать по Европе после окончания войны.
– Нет, миледи. Увеселительная прогулка уж точно не входила в его планы.
Доктор замолчал, однако Элеоноре не терпелось узнать больше.
– Пожалуйста, продолжайте, мистер Гиэри. Скажу честно, вы меня заинтриговали.
Он внимательно посмотрел ей в глаза, как будто прикидывая, что ей стоит рассказать.
– Вы ведь слышали, что брат-близнец лорда Рексхэма умер от туберкулеза, когда был совсем молодым?
– Я знала, что его брат умер, но не догадывалась о причине его смерти.
– Да, брат Дэймона Джошуа заболел чахоткой, когда ему было всего шестнадцать лет.
– Как печально, – тихо произнесла Элеонора.
– Да уж. А что вам известно о чахотке, миледи?
– Это изнурительная болезнь легких, не так ли?
– Да, это заболевание, которое вызывает медленное отмирание тканей легких. Туберкулез – довольно распространенный недуг в Англии и чаще всего оканчивается фатально, но причина его появления неизвестна до сих пор и еще не найдено средства для его лечения… Хотя при определенных условиях, в теплом сухом климате, шансы на выздоровление увеличиваются. Вот почему Дэймон выбрал именно Средиземноморье для того, чтобы разместить там санаторий.
– Вы сказали санаторий, мистер Гиэри?
– Да, для лечения чахоточных больных. – В ответ на ее удивленно-любопытный взгляд Отто лишь слегка улыбнулся. – Думаю, мне следует объяснить, как началась моя дружба с Дэймоном. Дело в том, миледи, что своей карьерой я полностью обязан именно ему. Я вырос в Харвиче, возле фамильной усадьбы Рексхэмов, расположенной в Суффолке. Мне было всего девятнадцать, когда Джошуа заболел, но я всегда проявлял горячий интерес к медицинской профессии и стал учеником у местного доктора. И когда стало очевидно, что нет никакой надежды на выздоровление, я заботился о Джошуа до самой смерти.
– Должно быть, это было тяжелым испытанием для его семьи, да и для вас тоже, – тихо заметила Элеонора, испугавшись, что, возможно, говорит что-то не то.
В знак согласия Гиэри кивнул головой.
– Да, так и было, миледи. Видеть, как красивый, жизнерадостный юноша умирает на твоих глазах, мучаясь от невыносимой боли… А потом вслед за этой бедой пришла еще одна, не менее страшная – родители Дэймона, виконт и леди Рексхэмы, погибли спустя несколько месяцев, пересекая Ирландское море на корабле, который затонул во время шторма. Они намеревались нанести визит какому-то родственнику леди Рексхэм, однако Дэймон отказался поехать с ними. Вероятно, он остался жив только благодаря милости судьбы.
Сердце Элеоноры сжалось от сострадания.
Она могла представить, насколько мучительным было для Дэймона потерять сначала брата, а потом так трагически лишиться родителей. Каким опустошенным и одиноким он, должно быть, себя чувствовал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39