И неожиданно кое-что заметила. Он дрожит под ее прикосновениями. Возможно…
Она снова попробовала ласкать его плечи. Пальцы задели подмышку, коснулись соска. И он снова вздрогнул, пусть и едва заметно. Тогда она встала на колени и дотронулась до него уже обеими руками. Положила ладони на грудь, повела их ниже, к животу. Это было… приятно. Ощущение мощных мышц, трепещущих от ее прикосновения, было приятным. Как и тихий звук, вырвавшийся из горла Деймона. Но Роберта по-прежнему не смотрела ему в лицо. Потому что была слишком занята, обводя пальцем его сосок и прислушиваясь к частому, хриплому дыханию. Теперь она улыбалась. Так вот что имела в виду Селина! А ведь она упоминала, что Роберта должна получать удовольствие от тела любовника, заставляя его реагировать на прикосновения.
Его живот был каменно твердым, но не плоским, а покрытым буграми мышц. Роберта еще не видела ничего подобного. Насколько она могла судить, у отца не было брюшка, и выглядел он совсем неплохо для человека, близко подошедшего к гибельному порогу пятидесятилетия. Но она и подумать не могла, что животы мужчин могут настолько отличаться от женских.
Роберта даже попыталась разглядеть свой живот, но халат был по-прежнему туго подпоясан. Там, в гостиной, Деймон целовал ее груди. Может, Селина считала, что и Роберта должна ответить ему тем же?
Наконец, все еще лаская его живот, она подняла глаза. Лицо Деймона было напряженным и как-то странно потемневшим. А во взгляде горел свирепый голод, от которого ее кровь запела. Да, это и есть наслаждение!
И неожиданно она точно поняла, что делать. Нужно свести его с ума от желания.
Она не знала, что улыбка, коснувшаяся ее губ, заставила Деймона снова застонать… и эта улыбка светилась дремотной радостью женщины, только сейчас отдавшейся своей собственной чувственной натуре.
Роберта наклонила голову, и блестящие волосы упали на ее плечо и пощекотали его соски. Деймон не шевельнул руками, только бедра инстинктивно приподнялись. Роберта от растерянности замерла. Но тут же опомнилась, подняла темно-рыжий локон и провела им по соску.
– Роберта, – прошептал он, снова приподнимая бедра.
– Что? – нежно спросила она.
– Если ты сядешь на меня…
Но она была слишком занята экспериментами с его сосками, поэтому все слова замерли на губах Деймона. И все же она услышала, что он сказал.
– Ты этого хочешь?
– Очень.
– Но ты не набросишься на меня… или что-то в этом роде? Потому что…
Она чувствовала себя глупой, повторяя это, но иначе никак не получалось.
– Я не хочу снова вымазаться в этой странной слизи. Прости, пожалуйста.
Деймон покачал головой:
– Я не сделаю ничего такого, о чем ты меня не попросишь.
Довольно кивнув, она подняла полы халата и оседлала его. На этот раз Деймон громко застонал, и Роберта насторожилась. Оказалось, что теперь она ощущала его мускулы другой частью тела, отчего кровь бросилась в лицо. Ей стало жарко, невыносимо жарко, словно она сейчас растает.
Когда перед этим он целовал ее груди – какое потрясение сейчас вспоминать об этом, и все же одна эта мысль посылала в бедра заряд огнедышащей лавы, – то не просто касался ее языком, а сосал, как сосет малыш материнскую грудь Идея немного странная, но все же…
Она опустила голову.
Он извивался под ее губами. Стонал, и каждый звук пробуждал новую волну лавы, заливавшей ее тело. Поэтому она сосала все сильнее, а он продолжал метаться. Что имело крайне необычное воздействие на местечко между ее ногами.
– Роберта, – охнул он, – умоляю, попроси меня коснуться тебя!
– Ни за что! – выпалила она, выпрямляясь.
Его глаза горели лихорадочным желанием. Но где-то в глубине пряталась улыбка.
– Я не смогу утихомириться, если ты будешь продолжать в том же духе, – выдавил он.
– Хорошо, – послушно согласилась она, снова проводя пальцем по его соску, только чтобы посмотреть, что из этого выйдет.
Он выгнулся всем телом, что привело его напряженную плоть в соприкосновение…
Роберта ахнула и схватила его за плечи.
– Только не это! – вскричала она.
– Нет? – разочарованно переспросил он. Глаза стали грустными.
– Нет!
– Иногда я ничего не могу с собой поделать, – с трогательной нежностью признался он. – Каждое твое прикосновение, Роберта, сводит меня с ума.
До чего же приятно это слышать! Поэтому Роберта снова поцеловала Деймона, и очередной стон вырвался из его горла. Он снова стал извиваться под ней. Это тоже было упоительно. Хотя, конечно, не в той степени, как расписывала Селина.
– Можно мне коснуться тебя? – выдохнул он.
– Нет!
Зато она хотела и могла прикасаться к нему… даже… даже к запретной плоти.
Поэтому она отползла ниже, стараясь не дотрагиваться до него, и уселась на его ноги.
Деймон немедленно приподнялся, опираясь на локти и наблюдая за ней. Эта часть его тела была на ощупь гладкой, как бархат, горячей и отвечала на каждое прикосновение.
– Разве у тебя нет над ним власти? – с любопытством спросила она.
– Обычно есть, – промычал он. – Но не в таких ситуациях. Это исключение.
– Какое именно? Послушай, стоит мне прикоснуться к тебе, как он шевелится!
Она сжала его набухшую плоть. Он упал на спину, и из горла снова вырвался хриплый звук.
Интересно, что будет, если она… нет-нет, конечно, она не позволит себе такого. Это просто неприлично… если не считать, что Селина что-то… что-то такое рассказывала.
В то время она посчитала это отвратительным, но, глядя на застывшее лицо Деймона, слыша его частое тяжелое дыхание. Роберта подумала, что ей доставит огромное удовольствие окончательно свести его с ума. А может, и потерять контроль над собой.
Сначала она попыталась коснуться языком гладкой, горячей головки. Совсем как все тело Деймона, такая же упругая… Подумать только, она лизнула его плоть!
Он издал нечто очень похожее на крик боли. Роберта испуганно вскинулась:
– Я что-то не так сделала? Мне не следовало…
– О Боже, пожалуйста, не останавливайся!
У него был чистый, чуть сладковатый вкус.
– Думаю, ты изобретала это всю ночь напролет, чтобы довести меня до крайности!.. – охнул он.
Она улыбнулась и снова попробовала его на вкус.
– Роберта, – сдавленно прохрипел Деймон. – Неужели ты совсем не хочешь, чтобы я до тебя дотрагивался?
Сбитая с толку девушка снова села.
– Что?!
– Я подарю тебе наслаждение, – пообещал он, приподнимаясь на локтях. – Тебе. Если только позволишь коснуться тебя точно так же, как ты касаешься меня…
Роберта задумалась, и тело мгновенно среагировало. Она затрепетала как в лихорадке.
– Пожалуйста, пожалуйста, Роберта! Можно я тебя коснусь? – умолял он так отчаянно, что она снова задрожала.
– Хорошо. Хорошо…
Одним грациозным движением он сел и притянул ее к себе на колени.
– Скажи сама.
– Но что именно?
Он осторожно толкнул ее на спину.
– Скажи, что может доставить тебе наслаждение.
– Что?!
– Поцеловать тебя сюда?
Он положил палец ей на запястье. Это показалось ей вполне приемлемым. Роберта кивнула.
Но он не просто поцеловал ее запястье, а лизнул и чуть прикусил.
– Твою ладонь?
Она пробормотала нечто вроде согласия. Он поцеловал каждый ее палец, обводя языком и даже посасывая кончик каждого, что вопреки всякому здравому смыслу заставило ее вздрогнуть. Деймон припал поцелуем к ее ладони.
– Куда дальше?
Она недоуменно моргнула.
– Если не скажешь сама, может, я сумею выбрать за тебя? В голосе Деймона звучали такая нежность и страсть, что Роберта мгновенно потеряла голову.
– Сюда, – пробормотала она.
– Куда?
Роберта коснулась груди:
– Сюда.
– Но в таком случае придется развязать твой халат. Позволишь?
– Д-да.
– Потому что я мог бы поцеловать тебя прямо сквозь шелк.
Он натянул тонкую ткань, под которой обозначился со сок, затвердевший и как бы стремившийся прорвать халат. Роберта густо покраснела, но в ее состоянии уже ничто не имело значения.
Дрожащими руками она развязала пояс халата.
– Я считаю это знаком согласия, – радостно прошептал Деймон.
Но она не дрогнула. Не охнула, когда его губы припали к ее соску. Зато она взвизгнула. Едва слышно, правда, но этого было достаточно, чтобы Роберта в ужасе зажала рот ладонью.
А безжалостный Деймон, разумеется, смеялся. И снова целовал ее сладостно и грубо, и ее тело выгнулось к нему, точно так же, как выгибался он. Роберта беспомощно ахнула, охваченная невыразимым восторгом.
– Я…
Но язык не слушался ее. Он ласкал ее груди медленно и искусно. И как раз в тот момент, когда она думала, что больше не выдержит, он переходил к другой груди, а его шершавые пальцы мяли влажное от поцелуев нежное полушарие.
– Не могу… не могу… – шептала Роберта, тихо всхлипывая.
– Тогда, может быть, я поцелую тебя в других местах?
– Что…
Он провел пальцами по ее телу, оставляя огненную дорожку.
– Только чтобы показать, какого наслаждения ты лишена. Я хотел бы поцеловать тебя сюда.
Соблазнительный холмик ее живота, так непохожего на его собственный…
– Сюда.
Ее бедро.
– Сюда.
Потаенная, скрытая от глаз внутренняя поверхность бедра.
– И сюда.
Наконец он положил палец на треугольник курчавых волос и неспешно повел его ниже.
Роберта трепетала, как молодое деревце в бурю. Его палец на миг замер и скользнул вглубь, даря наслаждение, о существовании которого она даже не подозревала.
– Роберта…
В ответ она всхлипнула, но он, должно быть, и это принял за согласие, потому что его губы проследовали по уже проложенному пути. Провели по ее животу, и она охнула. Прижались к бедру. Одновременно Деймон просунул ладони под ее ягодицы и принялся их мять.
– Тебе хорошо? – спросил он.
Судя по всему, он полностью владел собой. Зато Роберта окончательно потеряла разум. Губы его скользили все ниже, и теперь он покусывал ее ноги.
Роберте не хватало воздуха. Она дышала часто и неровно, и это ужасно смущало бы ее, но для подобных эмоций просто не было места, особенно когда он развел ее бедра и устроился между ними, как человек, посвятивший себя одной цели.
Ее наслаждению.
С того момента, когда его язык коснулся ее, она сдалась на милость победителя. Конечно, Деймон и не представлял, что Роберта погрузилась в бредовый сон, в котором ее тело лизали огненные языки. Бедняжка судорожно вцепилась пальцами в простыни и безудержно всхлипывала.
И тут он поднял голову.
Поднял голову!
– Я забыл спросить разрешения поцеловать тебя сюда, – прошептал он, обводя пальцем чувствительный бугорок.
– Да!.. – едва не заплакала она.
И это началось снова, и она словно взбирается на гору, к…
Он снова остановился.
– Прости, Роберта. Я забыл упомянуть об этом месте.
Его большой палец потер нежную складку.
– О да! – вскрикнула она.
Ощущения росли в ней, как затишье перед штормом. Теперь она извивалась под его рукой и хватала губами воздух. Он положил руку на ее грудь, и в крови взорвалась ярость, перекатываясь в бедрах, подобно грому.
Он не останавливался, не останавливался, и она выгнула спину и вскрикнула, позволив сладостному шторму бушевать в ней снова, снова и снова.
Роберта медленно открыла глаза и увидела над собой лицо Деймона.
– Ты? – глупо удивилась она.
– Тебе понравилось?
В его глазах плясали веселые искорки, и она почувствовала наступление новой волны эмоций – эмоций, в которых не хотелось разбираться. Тех эмоций, которые заставили обхватить шею Деймона, притянуть его к себе и завладеть губами.
Он снова лег на нее, и Роберта впервые в жизни поняла, что женское тело – идеальная колыбель для мужского и что ее шелковистое, мягкое тепло готово принять его упругость и твердость.
Он был там… там…
– Роберта, – хрипло попросил он, – можно мне?
Все мысли о необходимости принять ванну вылетели у нее из головы.
– Да!.. – почти крикнула она, сжимая ладонями его лицо. – Да…
Его глаза потемнели. Прижавшись губами к ее губам, он одновременно вонзился в нее… и поймал ртом пронзительный крик.
Деймон в жизни не испытывал ничего подобного. О нет, у него было много женщин, страстных и чувственных, но с Робертой все было по-другому. Она вцепилась в его руки так, словно он был ее спасителем в чужой стране. Может, в этот момент ей именно так и казалось.
Но он знал только, что из ее груди вырываются то ли вздохи, то ли всхлипы и что его самоконтроль находится на пределе. Даже без шелковистого капкана ее тела. Но на этот раз он не потеряет самообладания. Даже если умрет в процессе.
Поэтому он снова и снова вонзался в нее, то яростно, то осторожно, наслаждаясь ее стонами, потом криками и, наконец, мольбами. Когда она стала молить, когда его гордая прелестная Роберта стала молить, он сжал ее сладкую попку и приподнял, сведя их бедра вместе. Его грудь горела, тело стремилось к разрядке, но он упорно вел ее к краю пропасти, наблюдая, как широко открываются ее глаза, чувствуя, как ее руки зарываются в его волосы. Как стремится она достичь, достичь…
И все же он не потерял самообладания, хотя сцепил зубы и задыхался, как жеребец после бешеной скачки.
Однако он замедлил темп, позволил ей секунду отдохнуть… пока эти волшебные глаза не открылись снова. И Роберта улыбнулась ему радостно, как ребенок в ожидании чуда.
– Я забыл, – пояснил Деймон.
– Опять? Что на этот раз? – вздохнула она, и Деймону пришлось вести с собой очередной безмолвный поединок.
– Забыл показать тебе кое-что.
Нечеловеческим усилием воли он вышел из нее, поднял обессилевшую девушку, перевернул и потянул вниз так, что пальцы ее ног коснулись пола. А сам поднялся и встал сзади. Роберта растерянно ахнула.
Но тут он наклонился, потерся об нее всем телом и скользнул в немыслимо нежные глубины.
Роберта снова ахнула.
Деймон ничего не ответил. Просто не мог. Ему требовалась каждая унция самообладания, чтобы держаться до последнего. Он продолжал вонзаться в нее, сжимая упругие груди, жадно пожирая глазами стройную спину и трогательные лопатки… сосчитал до сорока… потом еще до сорока… и наконец она стала медленно отвечать выпадом на выпад. Выгнулась, тяжело задышала и тихо всхлипнула… тем жалобным всхлипом, который он надеялся слышать до конца своей жизни.
Теперь она поняла, что от нее требуется, и отвечала на каждый толчок с тем же пылом, пока не забилась в конвульсиях.
И все же он не потерял самообладания. Потому что хотел видеть ее в первый раз, ее настоящий первый раз.
Поэтому Деймон перевернул Роберту, снова вонзился туда, где, кроме него, не было и не будет ни одного мужчины. Поймал ее губы в исступленном поцелуе, безумном и властном одновременно. Она опять запустила руки в его волосы, и он не слышал громового стука крови в ушах, поэтому выдохнул ее имя, снова и снова вонзаясь в тесное лоно. Наполняя ее, наполняя себя: если бы только он мог определить захлестнувшие его эмоции…
В комнате долгое время царило молчание.
– Ты выйдешь за меня, – уверенно изрек он.
Роберта не ответила, занятая тем, что покрывала поцелуями-укусами его руку и блаженно при этом вздыхала.
– Это чтобы ты знала, – добавил он.
Но она уже спала.
Глава 33
18 апреля
Седьмой день шахматных матчей Вильерс – Бомонт
Роберта проснулась в одиночестве и долго смотрела на прикроватные занавески, вполне сознавая, что должна думать о серьезных проблемах. Таких, как свадьба с герцогом Вильерсом. Но думать ни о чем таком не хотелось. Хотелось мечтать о Деймоне. О его руках, ласкающих ее грудь, раздвигающих ноги, и… всем остальном.
Когда она проснулась во второй раз, оказалось, что сердце бьется чаще обычного, груди покалывает, а горничная в любой момент может раздвинуть занавеси.
Сейчас она испытывала некое дурацкое блаженство. И если бы могла писать стихи…
Удивительно, что поэзия не вызывает в ней привычного отвращения.
Она спустилась в комнату для завтраков и застала там отца, сидевшего рядом с Тедди.
– Миссис Гроуп отправилась навестить своих друзей по театру, – сообщил он при виде дочери. – А мистер Тедди показывает мне свою коллекцию камешков.
Роберта устроилась по другую сторону от Тедди, перед которым лежала горсть коричневых камешков. Из тех, что можно подобрать везде и всюду.
– Очень интересно, – кивнула она.
Он бросил на нее раздраженный взгляд и в этот момент стал удивительно похож на отца.
– Камешки вовсе не интересные! Важно, откуда они взялись.
Роберта уставилась на грязную гальку и позволила себе высказать предположение:
– Из Персии?
– Уэст-Смитфилд! – торжествующе объявил он.
– Да, я съем яичницу, благодарю вас, – сказала Роберта лакею. – И что же интересного в Уэст-Смитфилде?
– Именно там вышла на сушу русалка. И эти камешки тоже оттуда.
– Спасибо, – повторила Роберта, когда лакей положил ей на тарелку кусочек тоста. Сегодня ее разбирал совершенно необычный аппетит.
– Мы с мистером Тедди подумываем поехать и взглянуть на эту русалку, – сообщил отец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31