— И ты позволил ему?
— Мне нечем гордиться, Кенна. Я был молод и глуп, хотя из первого не обязательно следует второе. Я дал согласие, чтобы Рис сделал это, поскольку он убедил меня, что иначе я погибну на дуэли. Рис всегда стрелял лучше меня. Он отправился на дуэль, а я выступал его секундантом. Брат Лары был серьезно ранен, и Рис бежал из страны. Вернулся он только к тому роковому дню, когда состоялся маскарад.
— В это сложно поверить.
— Поверь этому, Кенна. Рис, возможно, спас мне жизнь, и если я еще не женат, то это не из-за тебя, а из-за моего очевидного неумения разбираться в женщинах. Были и другие ошибки с женщинами из высшего сословия. В конце концов я обнаружил, что актрисы и певички мне подходят больше.
— Папа знал, что случилось?
— Да. Он был страшно огорчен, узнав об этой истории, но он любил нас обоих и, мне хочется думать, простил нас.
— Не сомневаюсь в этом. — Кенна обняла брата. — Я рада, что ты рассказал мне об этом, Ник. Не ради Риса, так как мне сложно поменять свое мнение о нем, но потому, что это объясняет многое в тебе. Я люблю тебя, Николас.
Он обнял ее в ответ:
— Мне бы хотелось, чтобы ты изменила свое мнение о Рисе. Я надеялся… Не важно, давай еще раз взглянем на твой бедный гардероб. — Он шутливо ущипнул ее, — решительно меняя тему разговора.
Хотя Ник отсоветовал сестре брать почти половину ее платьев, карета все равно была нагружена доверху. Два сундука и три кожаных чемодана едва поместились в багажнике. Один саквояж Кенна вынуждена была взять к себе в карету. Появление сумки Дженет означало, что весь багаж должен быть заново переложен, и два грума, которые должны были сопровождать их в пути, чуть было не надорвали спины, снимая сундуки и укладывая их обратно.
После довольно продолжительного прощания с Викториной и Ником, в течение которого Кенне были даны инструкции, как вести себя в любой ситуации, начиная от игры с детьми Ивонны до общения с владельцем гостиницы, где они должны были остановиться на ночь, кучер щелкнул хлыстом и направил карету к воротам парка.
Кенна наслаждалась путешествием, хотя Дженет постоянно жаловалась на плохие дороги, а как следствие — толчки, которые они испытывали на себе. Уже начался весенний паводок, и хотя теплая погода была приятна, она привела дороги в такое состояние, которому, по словам Дженет, могут радоваться только свиньи. Чтобы избавить себя от нытья горничной, Кенна поменялась местами с грумом, который скакал рядом на Пирамиде. Он скривился, но Кенна настояла на своем.
Они остановились лишь на несколько минут, чтобы сменить седло. Кенна иногда скакала впереди кареты, иногда позади, но все равно в пределах видимости. Ник и Викторина предупредили ее об опасностях, подстерегающих путников на этой дороге без эскорта, и Кенна знала, что по настоянию брата грумы и кучер взяли с собой пистолеты.
Уже стемнело, когда они достигли гостиницы Робинсона. Дженет не скрывала своего неодобрения по поводу остановки в этом месте. Ее настроение окончательно испортилось, когда она огляделась в общем зале.
— Оборванцы, — объявила Дженет, натягивая капюшон накидки.
— Успокойся, — сказала ей Кенна. — Ник не стал бы рекомендовать эту гостиницу, если бы счел ее не совсем респектабельной. — Сама Кенна нашла гостиницу вполне приличной. Обеденный зал сверкал чистотой, хозяин и его жена вели себя уважительно, но без приторности, а от запаха жаркого из кухни текли слюнки. Да, они с Дженет были здесь единственными женщинами, а от некоторых гостей попахивало спиртным, но тут уж ничего не поделаешь. Кенна заметила, что большая часть посетителей принадлежали к высшему обществу. Дженет всегда видит все только самое худшее.
— Посмотрите на этих двоих, — прошептала Дженет, когда их с Кенной усадили за столик в углу комнаты. — Нет, не сейчас! Они на нас смотрят!
Кенна терпеливо улыбнулась:
— И почему им этого не делать? Их, без сомнения, поразила твоя красота.
Дженет расправила плечи и фыркнула:
— Попридержите-ка язык, мисс Кенна. — Таким тоном она обычно разговаривала с Кенной в детстве, когда надо было сделать выволочку. — Хочу сказать вам, что в юности о моей внешности часто говорили. И хорошими словами!
Кенна шутливо приподняла руки, сдаваясь.
— Меня это ничуть не удивляет, Дженет. А сейчас попробуй немного этого чудесного жаркого и перестань обращать внимание на других посетителей.
Дженет занялась едой, а Кенна оглянулась, выискивая глазами мужчин о которых ей говорила служанка. Встретившись с ней глазами, они быстро отвернулись, и Кенна должна была согласиться с Дженет. Эти двое, поглощающие эль за столиком неподалеку, казались очень опасными людьми. Их лица затеняли широкополые шляпы, а по одежде они могли сойти за фермеров, хотя Кенна сильно сомневалась, что они из этого сословия. Толстые пальцы с такой силой впивались в стенки кружек, словно хотели смять их.
— Ну, а теперь кто уставился на других посетителей? — поинтересовалась Дженет, намазывая маслом кусок хлеба.
— Прошу прощения.
— Если уж вы собрались глазеть по сторонам, советую обратить внимание на того приятного джентльмена у двери. Он пытается поймать ваш взгляд с того момента, как мы вошли сюда.
— Дженет! — расхохоталась Кенна. — Ты не должна подбивать меня на подобные действия. Что подумает мой брат?
— Вот уж не знаю. Съешьте хлеба.
Кенна взяла хлеб и, отломив кусочек, обмакнула его в подливку. Под прикрытием своих густых ресниц она бросила взгляд на мужчину у двери. Одинокий джентльмен в модном костюме для верховой езды был действительно красив. Блондин, с правильными, как у Адониса, чертами лица и сильными, но изящными руками. К его стулу была прислонена трость с хрустальным набалдашником.
Затем внимание Кенны привлекли другие люди. Это были отец с двумя сыновьями, которые могли быть только местными, судя по фамильярности, с которой они приветствовали хозяина гостиницы, и полдюжины пассажиров почтовой кареты, прибывшей незадолго до Кенны и Дженет. Обстановка в зале была самая что ни на есть дружеская, разговоры лились рекой, и Кенна насколько можно дольше затянула ужин, чтобы продлить иллюзию участия в общем веселье.
Когда ей стало невмоготу от осуждающих взглядов Дженет, она подозвала миссис Робинсон, и эта добрая женщина отвела их в комнату, где они должны были провести ночь. Пока хозяйка гостиницы выуживала из кармана ключ от номера, мимо них прошел тот привлекательный мужчина из общего зала. Прикоснувшись слегка к тулье шляпы, он на ходу поклонился и проследовал в свою комнату. Кенна вспыхнула, но постаралась не показать виду, что смутилась.
Приготовленная им спальня оказалась вполне приличной. На двойной кровати были постелены снежно-белые простыни, а в ногах лежало теплое одеяло. Портмоне Кенны и сумки Дженет лежали перед камином, таз для умывания на ночном столике был полон свежей воды, а рядом стоял кувшин с такой же водой.
Дженет помогла Кенне раздеться и развесила одежду на крюках. Потом как следует расчесала волосы Кенны и заплела их в косы.
— Какую сторону кровати ты предпочитаешь? — спросила Кенна, когда Дженет переоделась в ночную рубашку.
— Ближе к стене. Хочу предупредить вас, что, по словам моего покойного мужа, я храплю.
Кенна, ничуть не встревоженная этим, зевнула:
— Ничего страшного. Я иногда кричу во сне.
— Кому, как не мне, знать это. Но сегодня ночью я запрещаю вам, мисс, — строго сказала Дженет, забираясь в постель. — Постарайтесь думать о чем-то приятном, например, о том милом молодом человеке, которого вы заметили, но сделали вид, что не видите.
Кенна сморщила носик:
— Увы, я не могу приказывать своим снам. — Но, засыпая, она обнаружила, что перед ее глазами стоит привлекательное лицо молодого джентльмена.
Кенна не знала, как много прошло времени, прежде чем ее разбудил какой-то странный шум. Открыв глаза, она увидела перед собой лицо, которое, казалось, пришло из сна. Она сонно вздохнула и попыталась повернуться на бок. И только когда чья-то рука помешала ей, она поняла, что в спальне находится посторонний.
Кенна открыла рот, чтобы закричать, но тут же затянутая в перчатку рука зажала ей рот. Кенна начала бешено сопротивляться, надеясь разбудить Дженет, однако, судя по безмятежному выражению лица незнакомца, это было бесполезно. Не отпуская руку, он позволил ей слегка повернуть голову, и Кенна побледнела, увидев кровь на виске Дженет.
— Удар Джеба был слишком силен, на мой взгляд.
Мягкий, с легким акцентом голос незнакомца обволакивал, как мед, и Кенна перестала сопротивляться. Она уставилась на него, пытаясь справиться с паникой. При близком рассмотрении лицо над ней не было таким молодым, как показалось вначале. Под глазами и около рта проглядывали морщины, а на висках пробивалась седина.
Сбоку раздался другой голос, погрубее:
— Не вздумай называть имена, приятель. Мы не хотим, чтобы она пела песни полиции. Да и в любом случае это ты врезал старухе своей тростью.
— Так оно и было, но юная леди вряд ли будет способна кому-то рассказать об этом, — спокойно ответил мужчина и представился: — Меня зовут Мейсон, прелестная Кенна, а двух моих товарищей — Джеб и Свит.
«Какая разница?» — подумала Кенна. Все, чего она хотела, — это помочь Дженет, чье дыхание было слишком прерывистым.
— Свит; принеси тот флакон, — скомандовал Мейсон. — А ты, Джеб, свяжи ее по рукам и ногам. Предупреждаю: это будет не так-то легко.
Кенна тут же начала сопротивляться и не успокоилась до тех пор, пока полностью не потеряла силы, а ее руки и ноги оказались связанными.
— Теперь внимательно выслушай меня, Кенна. — Мейсон не отрывал глаз от ее груди, колышущейся, когда она хватала ртом воздух. — Мы не собираемся убивать тебя. Поняла?
Неужели он серьезно? Кенна покачала головой.
— Хорошая девочка. В подобных обстоятельствах я бы тоже не поверил этому. Не важно, хотя это правда. Я был нанят сделать нечто другое, чему причиной присутствие Джеба и Свита. — Его голос был усыпляюще мягким. — Я не люблю убивать, особенно если можно подзаработать.
Кенна нахмурилась. Убийство? Подзаработать? О чем он толкует?
— Когда я увидел тебя, в моей голове сложился другой, менее кровожадный план. Довольно удачно для тебя, ты не находишь? Не спеши отвечать, — ухмыльнулся Мейсон, открывая ряд ровных белых зубов. — Сейчас я хочу, чтобы ты выпила кое-что приготовленное специально для тебя. Ты не умрешь, — добавил он, заметив ужас в ее глазах, — хотя в менее умелых руках, чем мои, это могло бы случиться. Свит зажмет тебе нос, а я залью жидкость тебе в рот. Не советую кричать, иначе будет очень больно. Если сомневаешься, посмотри на свою служанку.
Кенна не сомневалась. Жирные пальцы Свита сжали ей нос, и, когда она открыла рот, чтобы глотнуть воздуха, Мейсон налил ей туда немного отвратительной на вкус жидкости. Она закашлялась и попыталась выплюнуть ее, но безуспешно. Она увидела, как Мейсон подносит флакон к свету, пытаясь определить, сколько осталось, затем он снова влил ей немного жидкости. Потом рука Мейсона зажала Кенне рот, и он с нескрываемым удовольствием на красивом лице взглянул на своих сообщников.
— Сейчас мы немного подождем.
Через несколько минут глаза Кенны закрылись, и она провалилась в какое-то забытье. Почувствовав, как обмякло ее тело, Мейсон медленно поднял руку и махнул Свиту:
— Заткни ей рот кляпом, mon ami. Мы уезжаем.
Рис лежал на кровати, подложив под голову подушку. Бледно-розовое сооружение скрипело при каждом движении. Он подумал, что оно наверняка шатается как пьяное, когда Полли Дон обслуживает своих клиентов. Вырезанные на спинке кровати пухлые херувимы мило улыбались ему, а золотая нить на розовых обоях была видна и на противоположной стороне комнаты. Подобная спальня едва ли могла понравиться ему, но прекрасно подходила мисс Роуз.
Рис смотрел, как Полли расчесывает волосы и искусно укладывает их в пучок. Ее пухленькие пальчики аккуратно сдвигали платиновые локоны туда и сюда, пока она не была удовлетворена результатом. Поймав в зеркале взгляд Риса, она повела глазами, задавая ему старый как мир вопрос.
— Ты прекрасна, — послушно ответил Рис и не погрешил против истины. Полли была моложе Риса на несколько лет и каждым изгибом своего небольшого тела буквально излучала сексуальность. Правда, черты ее лица слегка расплылись, и хотя она постоянно собиралась похудеть, ее слабость к шоколаду делала это пустым обещанием. Она сморщила курносый носик и, взяв шоколадку, отправила ее в рот.
— Я скоро должен возвращаться в Даннелли, — заметил Рис, покачав головой, когда Полли, встав из-за туалетного столика, предложила ему коробку конфет.
Положив коробку обратно, она прошествовала к кровати. Полли никогда не шла, если можно было двигаться иначе. Ее сексуальный опыт начался очень рано. Со временем это стало ее единственной работой, благодаря которой она могла существовать, и она выполняла ее как умела.
— И что же означает это «скоро»?
— Пару дней. Возможно, завтра.
— Ты ужасно напряжен, — заметила она. — Ты уверен, что не хочешь воспользоваться моей помощью?
— Я здесь не для этого, Полли. — Она звонко рассмеялась.
— Да знаю я, хозяин, — сказала она, переходя на язык своего прошлого. — Но надеяться-то можно.
Полли опустилась рядом с Рисом, и он легонько ущипнул ее за руку.
— Ты неисправима, — вздохнул Рис. — Меня некоторое время не будет. Мое имя и так уже связывают с тобой.
— Надеюсь. Ты у меня один из постоянных клиентов. Хотя и не похож на завсегдатаев подобных мест. Большинству мужчин вовсе не нужны разговоры.
— Ник думает, что я тебя содержу.
— Лорд Данн? — Она задумалась. — Вот этому человеку я бы не отказала. Красавчик. Я видела его однажды. Ну и что, что он считает меня твоей содержанкой? Это ведь правда.
— Он думает, ты моя любовница.
Полли хлопнула в ладоши, от удовольствия приоткрыв рот:
— Вот замечательно!
— Полли! — предупреждающе сказал Рис. — Не знаю, во что превратятся эти слухи, когда дойдут до Ника, но я сомневаюсь, что он одобрит мою помощь в обустройстве этого дома. Он скорее поверит в то, что ты моя любовница, чем в то, что ты… э-э-э… деловая женщина, и дважды подумает, прежде чем принять меня в роли зятя.
— Зятя! — воскликнула Полли. — Значит, ты попросил руки Кенны? Замечательно! Когда свадьба?
— Не имею ни малейшего понятия. Ник обрадовался этому предложению не больше, чем его сестра.
— Она отказала! В это трудно поверить.
— Категорически.
— Тогда она тебя не стоит.
— Мне кажется, ты говоришь серьезно.
— Так и есть! Ты благородный, добрый, щедрый и… Я была бы мертва уже много лет, если бы ты не вмешался тогда. Ты для меня как ангел-хранитель, — закончила она.
Рис мельком взглянул на пухлых херувимов:
— Упаси Боже!
— Не шути! Тебя послал сам Бог в ту ночь к миссис Миллер.
Рис хорошо помнил их первую встречу. Это было два года назад, сразу после его возвращения с Пиренейского полуострова и перед поездкой в Даннелли. Он был подавлен и жалел себя. В министерстве требовали, чтобы он отправился шпионом в Америку — просьба, которую он счел отвратительной, — а его отец и брат хотели, чтобы он вернулся в Бостон и сражался с англичанами.
Хотя Викторина и Ник обрадовались его приезду, однако Кенна не хотела иметь с ним ничего общего, и это ранило его больше, чем все остальное.
Тогда он напился и проиграл несколько тысяч в карты. Рис не понимал, как много значит для него одобрение Кенны, пока снова не увидел ее. Хотя он часто думал о Кенне во время войны и кое-что знал о ней из писем Ника, Рис долго не мог понять, как случилось, что он любит ее не только как друга. Со временем Кенна превратилась в красавицу, и любовь его только окрепла. Время, проведенное в ее обществе, стало для него настоящей пыткой, и если бы не необходимость исследовать пещеры Даннелли, он бы уехал через пару дней.
После отъезда из Даннелли мир словно сомкнулся вокруг Риса, и когда кто-то из друзей предложил повеселиться у миссис Миллер, он тут же ухватился за это предложение. В другое время и в другом настроении Рис вряд ли согласился бы посетить такое заведение, но, как бы то ни было, все обернулось к лучшему, так как там он встретил мисс Полли Дон Роуз.
Он был тогда так пьян, что не помнил, когда и как выбрал мисс Роуз в качестве партнерши, и хотя она пыталась начать более тесное общение и была прехорошенькой, его желание куда-то пропало. Вместо того чтобы заниматься любовью с этим любвеобильным сгустком истинной женственности, он выложил ей все свои беды. Он так и не узнал, насколько умелой любовницей была мисс Роуз, но она умела слушать. Он возвращался к ней несколько раз, и, хотя догадывался, что Полли считает его немного чокнутым, она явно наслаждалась его обществом.
Однако на четвертый раз ему сказали, что мисс Полли не может его принять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41