А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

— Кенна считала, что Рис должен сам убедиться в этом. — И я знаю, чего хочу. — В этот момент ей хотелось, чтобы он ни о чем не догадался. Если только Рис заподозрит, что его используют, он тут же уйдет, и она никогда не узнает, права была Викторина или нет. Именно Рис должен ввести ее в царство любовных утех. Если она ответит ему, мужчине, которого презирает, то сможет ответить и любому другому. Ей не надо будет оставаться старой девой или хвататься за первого подвернувшегося жениха. Рис даст ей уверенность в себе, и она покинет убежище, в которое превратилось Даннелли. Со временем — возможно, с помощью любящего мужа — ее кошмары исчезнут навсегда. — Я знаю, — повторила она.
— Разве? — Он не мог оторвать взгляд от ее соблазнительных губ.
— Я что, должна умолять тебя на коленях?
Рис подумал о том, что должен отрезвить ее. Он мог напомнить Кенне, что она считает его убийцей своего отца.
Что она скажет, если он попросит ее выйти за него замуж? Он мог бы сослаться на то, что всего через несколько комнат спит ее брат, а чуть подальше мачеха. Но он понимал, что не хочет останавливать ее.
— Нет. — Его взгляд скользнул к ее груди. — Нет. Тебе не придется умолять меня. Помилуй меня Бог, но это то, чего я и сам хочу.
Рис дрожащей рукой коснулся щеки Кенны. Его большой палец проследил изгибы ее губ.
— У тебя такие красивые губы, Кенна, — прошептал он, наклоняя голову, чтобы коснуться ее рта.
Ее губы были нежными, как лепестки, и сладостно мягкими. Кенна не оттолкнула его, не стала она и вырываться, когда он опустил ее на подушки и лег рядом. Ее рот приоткрылся под его губами, позволяя ему неторопливо исследовать его глубины. Их языки встретились, и Рис подумал, что Кенна с легкостью разобьет его хваленый самоконтроль.
Он немного отстранился, покрывая легкими, дразнящими поцелуями уголки ее губ. Кенна недовольно зашевелилась под ним, желая возвращения его губ и прикосновений шероховатого кончика его языка, но ей пришлось удовлетвориться тем, что его губы начали свое путешествие по ее лицу, проследили контур щеки и гладкую линию подбородка. Его зубы легонько прикусили ей мочку уха, и Рис улыбнулся, услышав довольный вздох Кенны.
— Говоришь, что ты холодна? Забудь об этом.
Его дыхание обожгло ей ухо, и Кенна вздрогнула. Она внезапно осознала, что забыла обо всем, кроме восхитительного ощущения где-то внутри себя. Она вцепилась руками в плечи Риса, изнывая от желания потрогать его тело. Ее пальцы скользнули за полы его сюртука.
Рис сел и поспешно сорвал с себя сюртук. Он швырнул его в изножье кровати, снял ботинки и чулки. Все это время он не сводил глаз с Кенны, ожидая ее возражений. Когда же их не последовало, он понял, что она уже приняла решение и не отступит.
Опираясь на локоть, Рис лег рядом с ней. Его пальцы коснулись выреза ее ночной рубашки, и Кенна закрыла глаза. Пальцы Риса спустились вниз, гладя мягкую кожу Кенны, и она затаила дыхание, ощущая их нежное прикосновение. Рис дернул за атласную ленточку, которая стягивала ворот ее ночной рубашки, и припал губами к жилке на шее Кенны.
Он смаковал медовое тепло ее кожи.
— Как ты прелестна, — прошептал он и повторил эти слова несколько раз, подняв голову и ища ее губы. — Как ты прелестна.
Кенна обрадовалась возвращению его губ и ответила на поцелуй с пылкостью, немало удивившей ее саму.
— Боже мой, — прошептала она, когда вновь получила возможность дышать.
— Да уж, — улыбнулся Рис.
— Да уж, — повторила Кенна, обхватывая его лицо руками и снова притягивая к себе. Сейчас она первая поцеловала его, вспоминая все, чему научилась, чтобы давать и получать наслаждение. Она поцеловала уголки его губ, маленькую ямку на подбородке и снова жадно припала к его рту. Одеяло к этому времени было отброшено в сторону, но это ничуть не задело чувств Кенны. И только тепло его руки сквозь тонкую льняную ткань на мгновение привлекло ее внимание, но потрясение длилось всего лишь миг и было быстро вытеснено другим чувством: она не хотела, чтобы он убирал свою руку с ее груди
То, как ее тело реагировало на легкие касания Риса, было немного постыдно, но ощущения, которые возникли, когда его большой палец погладил ее сосок, были слишком сладостны, чтобы ими пренебрегать. Ни о чем более не думая, Кенна подалась вперед.
Чувствуя ее ответ, Рис прижался к ней и опустил голову. Его язык прошелся по вершинкам ее грудей, пока их пики не показались под образовавшимися кружочками влажной ткани. Затем он дернул за ворот ночной рубашки, открывая взгляду ее обнаженную грудь.
Кенна ухватилась руками за волосы Риса, а его руки скользнули вниз и начали гладить ее ноги. Достигнув ягодиц, Рис сел и поднял с собой Кенну. Его руки на мгновение остановились и прижались к ее бедрам.
— Мне кажется, настало время снять с тебя все, — хрипло прошептал он. — Подними руки.
Кенна отвернулась, пытаясь не встречаться с ним глазами, и уставилась ему за плечо, изучая рисунок на обоях, словно никогда его не видела.
— Это необходимо?
Рис коснулся одним пальцем ее подбородка и повернул ее лицом к себе.
— Подними руки.
Кенна на мгновение замерла, но все же послушалась. У нее не осталось времени передумать, так как Рис одним движением поднял подол ночной рубашки и стянул ее. Кенна поспешно прикрылась руками.
— Нет. — Рис покачал головой и, нежно взяв ее за запястья, заставил опустить руки. — У тебя красивая грудь, Кенна. — Их глаза встретились. — Ты прекрасна. — Его пальцы проследовали по нежной возвышенности ее груди. — Ив тебе нет ни капли холода.
Губы Кенны раздвинулись в легкой улыбке.
— Я не чувствую себя слишком теплой, — сказала она, поглядывая на Риса из-под густых ресниц.
Рису с трудом удалось скрыть смех.
— Придется что-то с этим делать. — Он легонько поцеловал ее, коснувшись губами кончика ее носа. — Не двигайся. — Встав с кровати, Рис быстро снял рубашку и бриджи и бросил их в ближайшее кресло. Обнаженный, он снова лег на кровать рядом с Кенной, накрыл их обоих одеялом и поцеловал обрамленные пушистыми ресницами веки. — Можешь открыть глаза. — Он уже не пытался говорить серьезно. — Когда Кенна недоумевающе посмотрела на него, он добавил: — Ты знаешь, сейчас тебе вполне прилично смотреть на мужчину. Я был бы даже безмерно польщен таким интересом.
— Не сомневаюсь, тебе льстили так часто, что ты и сосчитать не сможешь, — сказала Кенна, почувствовав, к своему удивлению, укол ревности, и мысленно взмолилась, чтобы Рис не обратил внимания на ее слова.
— Это вряд ли можно назвать высокой оценкой моих математических способностей, — ответил Рис.
— Я имела в виду нечто иное.
— Я знаю, чту ты имела в виду, и уже заметил, как ты позеленела.
Что ж, значит, он понял. И все же она не признается ему в этом. Никогда!
— Ты льстишь себе, так что моего участия и не требуется.
— Вот это моя девочка.
— Я не твоя, — резко сказала Кенна.
— Разве? — Рис скользнул губами по ее щеке. — Это легко исправить. — Он поцеловал ее в переносицу. — И мы так и сделаем. — Он припал к ее губам, чувствуя, как мимолетное сопротивление сменяется первыми ростками страсти.
Рис накрыл Кенну своим телом, и ее руки словно против воли обхватили его за талию. Ее пальцы гладили его мускулистую спину, наслаждаясь тяжестью и силой его тела. Его руки были везде. Легкие, как перышки, они были удивительно настойчивыми. Он ласкал ее грудь, живот и чувствительные места на внутренней поверхности бедер. Его губы оторвались от ее лица и втянули в себя розовый сосок, вызвав у Кенны глубокий вздох, а затем стали спускаться все ниже, по плоскому животу к изгибу бедер. Его губы не пропустили и рыже-золотистый треугольник, но касание было столь мимолетным, что Кенна заставила себя поверить, что это всего лишь плод ее воображения. Он не мог поцеловать ее там!
Кенна погладила его широкую грудь, когда он приподнялся и вернулся к ее губам. Его соски затвердели под ее любознательными пальчиками, и она почувствовала, как сократились его мышцы, когда она положила ему на живот свою руку. Внутренний голос предупреждал ее, что сейчас она еще может остановить Риса, так как уже знает, что не фригидна, но ей почему-то не хотелось слушать доводы рассудка. Ей хотелось знать все, что происходит между мужчиной и женщиной, она жаждала освободиться от своей детской невинности!
Когда Рис коснулся коленом ее бедер, Кенна не раздумывая открылась ему. Его рука скользнула между ее ног, и интимность этих прикосновений была и удивительна, и приятна. Внутри Кенны запылали огненные реки, а его пальцы все гладили ее, раздувая пламя страсти. Кенна подняла руку, намереваясь оттолкнуть его, но вместо этого положила ее ему на грудь, заглядывая в глаза.
Ощущения свились в клубок, и Кенна отвернулась, чтобы не закричать.
— Нет, — возразил Рис, слегка отстраняясь от Кенны. — Посмотри на меня. Я хочу видеть твое лицо… глаза. — Она не шевельнулась, и он убрал руку. — Дай мне твои губы, Кенна.
Она повернулась к нему лицом, и, хотя ее желание было очевидным, она не могла не сказать ему об этом.
— Не останавливайся, — прошептала она, — я этого не вынесу. — В глубине души Кенна считала себя бесстыжей.
Рис так не думал. Его губы вонзились в ее рот с такой силой, что у обоих перехватило дыхание. Его язык гладил ее язык в чувственной прелюдии любви. Его рука вернулась к ее бедрам, и Рис ощутил, как Кенна выгнулась под ним, ища высвобождения из той паутины ощущений, в которую он ее поймал. Он коснулся влажной бархатистости у нее между ног, и ее пальцы больно сжали ему плечи. Его рот принимал ее судорожные вздохи, словно они были нектаром, а его страсть бушевала ярким пламенем, пока он не осознал, что больше не выдержит.
— Ты уверена, Кенна? — спросил он.
Кенна не слишком хорошо поняла, о чем идет речь. Ее взгляд переместился с его странно напряженного лица к скрытым в полутьме контурам его мужского естества.
«Уверена?» — спросила она себя, впадая в панику. Она не была уверена ни в чем, и меньше всего в том, как ее тело сможет принять его. Казалось невозможным, что его мужское орудие поместится в ней, и она чуть было не сказала об этом, хотя тут же осознала, что все равно жаждет этого.
— Да, — просто ответила Кенна. — Да.
— В первый раз всегда бывает больно.
Так как это будет единственный раз с Рисом, то Кенне было все равно, и она так и сказала ему.
Черты лица Риса немного разгладились, и он вонзился в теплое тело Кенны. Услышав возглас боли, Рис на мгновение отступил, но, обуреваемый любовью и страстью, снова двинулся вперед, разрывая преграду. Чтобы дать ей возможность привыкнуть к нему внутри себя, он помедлил несколько секунд, а потом начал двигаться, знакомя ее с ритмом своей любви.
Когда Рис вошел в нее, Кенне пришлось признать, что воображение сильно подвело ее в этом вопросе. Она никогда не подозревала, что тело может дать ей такое наслаждение и что мужчина может принести столько радости. Ей казалось совершенно естественным возвращать и получать его ласки, а когда его толчки стали глубже, она заразилась его нетерпением. Ее руки ласкали его тело, и огонь, зажженный им ранее, беспрепятственно растекался по ее телу.
Внезапно Кенне показалось, что ее пронзила стрела. Ее голова откинулась, а пальцы замерли на плечах Риса. Она будто окунулась в каскад переливающихся огней. Ей почудилось, что она сама сверкает, распадаясь на множество отдельных ощущений. Ее глаза закрылись, и она прикусила губу, чтобы сдержать стон наслаждения.
— Я хочу слышать тебя, Кенна.
Голос Риса подтолкнул ее в пропасть, и она выкрикнула его имя. Ее ресницы затрепетали, она открыла глаза и увидела, как красивое лицо Риса застыло, словно изваянное в бронзе, и тут же почувствовала, как его семя заполняет ее.
Некоторое время тишину нарушал только звук их дыхания. Рис отодвинулся и лежал рядом, но затем набросил покрывало, защищая себя и ее от внезапно наступившей прохлады. В тишине явственно раздавалось тиканье часов, и они оба повернулись, чтобы посмотреть, который час.
— Уже поздно. — Кенна не знала, что сказать. Ее голова была полна сумбурных мыслей, в которых она никогда не призналась бы даже себе самой.
— Да.
— Слуги скоро проснутся.
— Вряд ли, — возразил Рис. — У нас еще есть несколько часов. — Он повернулся к Кенне и заглянул в ее темные глаза. — Ты хочешь, чтобы я ушел?
Хотелось бы ей знать ответ на этот вопрос! В каждой черточке ее порозовевшего лица отчетливо проступало смущение.
— Ты должен уйти. Нельзя, чтобы тебя видели в моей спальне.
— Где пряталось твое благоразумие, когда ты просила меня заняться любовью? — резонно спросил Рис, раздраженный тем, что она вдруг заговорила о приличиях. Как быстро реальная жизнь напомнила о себе!
— Я не просила тебя…
— Не лги себе, Кенна. Это тебе не идет.
— Но я не лгу. — Кенна попыталась отодвинуться, но обнаружила, что его плечо придавило ей несколько прядей волос. Она неожиданно разъярилась оттого, что Рис по-прежнему держит ее. — Пожалуйста, освободи мои волосы, — ледяным тоном сказала она. — И будь добр убрать свою ногу.
— Только когда ты мне все объяснишь, — спокойно ответил Рис.
— Ну хорошо. Хотя почему тебе так не терпится услышать меня, понять сложно. Совершенно ясно, что любовь не имеет никакого отношения к тому, что случилось в этой постели.
Брови Риса взлетели вверх.
— Разве?
— Ты же сам это знаешь. Это был эксперимент, ничего более. Я задала вопрос, а ты ответил на него. Не стоит приукрашивать правду романтической мишурой.
— Понимаю. Значит, то, что случилось, как ты настойчиво уверяешь, было не чем иным, как совокуплением двух животных? Возможно, тебе в этом случае больше подошла бы конюшня: жеребец и кобыла действуют исключительно инстинктивно, как им указывает природа.
Кенна только сейчас осознала, как рассердился Рис. Мягкость его тона вначале обманула ее.
— Зачем такая грубость? Нас едва ли можно назвать животными.
— Это именно то, что мы есть, Кенна Данн, хотя я, возможно, должен бы сравнить тебя с жеребой кобылой.
Кенна вскрикнула и замахнулась, чтобы дать ему пощечину, но Рис опередил ее, прижав ей руку к подушке.
— Что это должно означать? — выпалила она, разозленная тем, что не могла пошевелиться.
— Это означает, что ты можешь оказаться в интересном положении. Я достаточно деликатно выразился?
Гнев оставил Кенну, и она обмякла рядом с Рисом.
— Ребенок? Это невозможно.
— Нет, возможно, — фыркнул Рис. — Надеюсь, ты знаешь, откуда берутся дети? — К огромному удивлению Риса, Кенна побледнела. — Боже мой, ты не знаешь!
— Разумеется, знаю, — возмутилась она. — Или, вернее, я знаю, что это имеет отношение к… к кое-чему, — неуклюже закончила она, старательно игнорируя сардонический смех Риса. — Но это не может случиться за один раз. Я этого не позволю! — Рис приподнялся.
— Скажи об этом моему сыну или дочери через девять месяцев.
Кенна быстро села и натянула на себя одеяло.
— Ты дразнишь меня, — обвинила она его. — Ты не осмелился бы дать мне ребенка. Это был бы внук убитого тобой человека.
— Семьдесят пять минут, — сухо сказал Рис, предварительно бросив взгляд на часы.
— Что за глупость?
Рис встал с кровати и, ничуть не смущаясь своей наготы, начал собирать одежду.
— По моим подсчетам, прошло семьдесят пять минут, с тех пор как ты в последний раз упомянула о Роберте Данне. Между прочим, это был человек, которым я восхищался, а не убивал.
Он собирается уйти. Разве не этого она добивалась? Тогда почему она чувствует вину за то, что прогнала его из своей постели?
— Что касается ребенка, — грубо продолжил Рис, — то об этом мы узнаем со временем. — Он помедлил, застегивая рубашку. — Ты могла бы заранее подготовиться к возможному скандалу и выйти за меня замуж.
— Выйти за тебя замуж! — удивленно вскричала Кенна. Именно этого она всеми силами пыталась избежать, а в результате угодила прямиком в его ловушку. Если бы она не знала наверняка, то решила бы, что это Рис все подстроил. Она не может просить другого мужчину принять ребенка Риса, так же как не может стать его женой. — Никогда!
— Тебе придется, если ты беременна!
— Ты не мог бы говорить тише? — прошипела она. — Скоро об этом узнает весь дом.
— Я не против, хотя ты, как я вижу, умираешь от страха.
— Если Ник или Викторина…
Кенна так и не закончила предложение, но Рису не составило труда догадаться о том, что она хотела сказать.
— Если они обнаружат тебя голой в постели, то завтра же объявят о свадьбе. Ты это хочешь сказать?
— Более или менее, — пробормотала она.
— Когда они заметят, как ты раздалась в талии, замужества не избежать.
— Прекрати! Я не беременна. Ты не можешь этого знать заранее! Это все испортит!
Присев на край кровати, Рис принялся натягивать ботинки.
— Все испортит? Какой очередной чепухой ты забила свою голову?
— Не смей насмехаться надо мной, Рис Каннинг!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41