– Ты какой-то не такой, – сказала Ракш, слегка отстраняясь, и я понял, что тянуть дальше бессмысленно.
– Меня здорово ранило, – сказал я, криво улыбаясь одним углом рта. – Я теперь мало что могу. Хочешь, развяжи мне разлетайку и посмотри.
Свободной рукой Ракш потянула разлетайку из-под кошелька.
– Хвостом по глазам! – прошептала она, не в силах отвести взгляд от жуткого рубца через всю грудь. – Где же тебя так?
– В горах. – Почувствовав, что объятия Ракш ослабли, я погладил ее по голове и начал вставать. – Я служил в горно-ударных.
Поднявшись с подстилки, я подошел к проему и резко отдернул занавеску, чтобы удостовериться, что нас никто не подслушивает. Потрясенная увиденным, Ракш пристально следила за мной.
– Слушай, Ракш, – сказал я, отпуская занавеску. – Что ты знаешь о втиральне скавра?
Лицо Ракш практически не изменилось, но в глазах ее на мгновение вспыхнул злой огонь.
– Ничего не знаю, – сказала она.
Ракш не любила лгать, и тем не менее она солгала. Теперь следовало понять почему. Я подошел поближе, надеясь уловить общий строй ее мыслей. Как правило, на таком расстоянии мне это удавалось, особенно с женщинами, которых я любил. Однако контакт с Ракш, отчаянно желавшей меня всего несколько минут назад, никак не устанавливался.
– Ветер дует в сторону этой втиральни, – продолжал я. – Мне все равно не отвернуть. Дважды за сутки я упирался в нее. Там спрятано какое-то зло, у меня нюх на эти вещи. Чей это тотем – скавр?
"Теней" Северо-востока? Расскажи что знаешь, а то ведь я влипну.
– Не ходи туда, – напряженным голосом сказала Ракш. – Ты знаешь, я редко советую. Не ходи!
– Не могу. – Я покачал головой. – Я уже понял, что не ошибся. А за моей спиной – люди. Мне надо их бросить?
– Послушай, – сказала Ракш, – забудь о ней. Хотя бы на день. Тебе принесут оттуда все, что попросишь. Только не лезь туда сам. – Видно было, что она по-настоящему взволнована. – Хочешь, пробудь эти сутки здесь. Я завалю тебя айей.
– Нет, – сказал я. – Не могу. Я все-таки должен разобраться. Расскажи мне наконец, чья это втиральня.
Я видел, что Ракш теряет терпение. Она привыкла, что с ней не спорят. Но я когда-то доказал свое право ставить ногу на грудь. И если она не кликнет в сердцах охрану, чтобы та связала меня и упрятала в подвал, я сумею настоять на своем. Я понимал, что время работает в мою пользу. Скоро она увидит, что отговаривать меня бесполезно, и согласится помочь.
Я подошел к подстилке, нагнулся и поднял перчатку, чтобы повесить ее на стену. Выпрямляясь, я нечаянно зацепил и перевернул деревянную чашку с эликсиром, в котором до этого плавала айя.
– Плохой знак, – пробормотала Ракш. – Пропадешь ведь. Может, передумаешь? Я отрицательно покачал головой.
– Ну хорошо, – сказала Ракш, вставая и беря меня за руку. – Но смотри, не жалей потом, ты сам хотел
Ее рука как бы машинально скользнула вверх по моему предплечью и задумчиво замерла на ключице. Ракш была явно обескуражена моей холодностью и никак не хотела признать поражение.
– Так чья это втиральня? – снова спросил я, выходя вместе с Ракш из комнаты. – Кому нужен этот фасад?
– Увидишь, – сказала Ракш. – Я тебе обещаю, ты увидишь все сам.
Выйдя из комнаты, она взяла меня за руку и повела за собой. Пройдя буквально несколько шагов, она отдернула на одной из дверей занавеску и вошла в другую комнату, в которой не было освещения и которая, как я понял через несколько минут, оказалась на самом деле коридором. Вскоре я ощутил, что пол коридора стал покатым. Судя по всему, мы уже находились в лабиринте. Если верить легенде, именно здесь рождались детеныши драконов. Я понимал, что из его дьявольского клубка мне самому не выбраться. Однако страха я не испытывал, поскольку абсолютно доверял идущей рядом Ракш. Все это время она держала меня под руку, то прижимаясь губами, то потираясь левым ухом, а иногда поглаживала мне талию и затылок или же нежно касалась ладошкой низа моего живота.
К счастью, я на самом деле задвинул Ракш так далеко в прошлое, что ей никак не удавалось оживить мое воображение. Я вспоминал ее невидимые сейчас крепкие ноги, широкие бедра, большую твердую грудь и с тихой ностальгической грустью думал о том, что совсем недавно испытывал мгновенную эрекцию, едва услышав ее низкий с легкой хрипотцой голос. Сейчас мне казалось просто невероятным, что это происходило когда-то на самом деле.
– Придется ждать, – предупредила Ракш.
– Долго? – поинтересовался я, вспомнив о клоуне.
– Как получится, – ответила Ракш уклончиво. – Думаю, что нет.
В какую-то минуту мы остановились. Я вздрогнул и напрягся, ожидая, что Ракш специально выбрала такое укромное место, чтобы в последний раз попытаться уговорить меня вспомнить былое. Однако опасения мои были беспочвенны. При нашем появлении зажегся далекий фонарь, в слабом свете которого я разглядел подходящего к нам мужчину.
– Ну вот, – удовлетворенно сказала Ракш. – А теперь тебе завяжут глаза.
– С какой стати? – грубо спросил я, делая шаг назад.
На самом деле мне было абсолютно все равно, но я понимал, что должен возмутиться, если не хочу вызвать у Ракш подозрения.
– Не обижайся. – Ракш мягко коснулась моего плеча. – Тебе же лучше. Зачем тебе что-то видеть? Там, куда мы идем, другие порядки, не те, что у нас. Если тебя поймают, ты не сразу отправишься к Молчащему Оракулу. Прежде чем ты умрешь, из тебя вытащат все, что можно. Поэтому надень повязку. Я не хочу, чтобы ты случайно кого-нибудь предал. Как только мы доберемся до канализации, я ее тут же сниму.
Она ловко обмотала мне голову эластичным бинтом, который принес мужчина, и мы двинулись. Теперь пол уже не понижался, зато постоянно сворачивала дорога. Вначале я считал повороты, но потом сбился и бросил это дело. Только один раз я услыхал на некотором отдалении невнятные мужские голоса.
Что ждало меня в конце этого пути? За кем я вел сейчас смертельно опасную охоту? Сутки назад я начал искать ответы на эти вопросы. Скорее всего через пару периодов я буду их иметь. Но кто мне скажет тогда, успею ли я воспользоваться полученным знанием?
– Чем сейчас занимаешься? – спросил я, только чтобы заполнить паузу.
И услышал ответ, поразивший меня, словно удар тока.
– «Отказников» трясем, – сказала Ракш и, заметив, что я не понял, добавила: – Ну, тех, кто займы под восстановление не дает.
В тоне ее я отчетливо услышал усмешку.
– Так у них, может, и нету, – стараясь быть справедливым, заметил я.
– А у кого есть? – хищно парировала Ракш. – Зато хоть безопасно!
– Как это "безопасно"? – поразился я.
Некоторое время Ракш шла молча – видимо, просчитывая, чем ей это грозит и не лучше ли будет прекратить сорить информацией. Наконец она приняла решение, которое сочла верным.
– Клешня зря бы список не принес. Несколько минут я переваривал услышанное.
– Значит, – неуверенно сказал я, – ты убеждена, что за них вам ничего не будет? Ракш рассмеялась.
– Ты долго отсутствовал, – произнесла она тоном, плохо вяжущимся со смехом. – Давай-ка снимай повязку. Теперь можно.
Когда я размотал бинт, она уже открыла железную дверь в стене, за которой, слабо фосфоресцируя в темноте, журчал отвратительно пахнущий поток. Падавший в проем свет высветил покрытые блестя щей слизью глинистые берега, и я содрогнулся, представив себе, что произойдет, если я поскользнусь. Судорожно цепляясь за еле заметные выступы в стене, я пробирался по узкому берегу следом за Ракш. Казалось, что прошла вечность, пока мы на конец не достигли подножия полуразрушенной лестницы, упирающейся, как я увидел, стоя уже на ступеньках, верхним своим концом в глухую кирпичную стену.
Я шел следом за Ракш и не заметил, на что она нажала, когда нагнулась. Однако стена вдруг пришла в движение, огромный ее кусок, скрипя, повернулся вокруг оси, и мы протиснулись в образовавшуюся щель. Даже без объяснений я понял, что мы во втиральне скавра. Мы стояли в одном из закоулков внутреннего лабиринта втиральни, и я мысленно позавидовал Ракш, которую, очевидно, совершенно не беспокоила мысль, как мы выберемся отсюда.
Здесь снова не было света, но Ракш уверенно продвигалась вперед, держа меня за руку. Мне показалось, что мы шли очень долго, но, когда я смог взглянуть на часы, оказалось, что прошло всего десять минут. В конце нашего пути Ракш втолкнула меня в какую-то каморку, сухо распорядившись в спину:
– Садись и жди.
– Здесь можно разговаривать? – шепотом поинтересовался я.
– Можно. Только негромко.
Нащупав и подтащив к себе табурет, я стал осматриваться, насколько позволяла темнота. Слева от себя, на расстоянии вытянутой руки, я сумел различить маленький квадратный столик, почти тумбочку, за которым расположилась Ракш. Во мраке угадывалось, что сидит она чуть сгорбившись, грустно подперев голову рукой, и меня вдруг обожгло чувство стыда. Ракш помнила и любила меня. Зная, что скорее всего она никогда меня больше не увидит, Ракш согласилась бескорыстно помочь мне и привела сюда, не объясняя, чем ей это грозит. Раздавленный предательством самого близкого мне человека, я мог бы научиться ценить преданность. Вместо этого я испугался и таким образом предал сам.
Я протянул руку и коснулся локтя Ракш.
– Послушай, – прошептал я, – кажется, у нас есть полпериода.
Oт неожиданности Ракш несколько секунд не могла сформулировать ответ.
– А ранение? – наконец выдавила она. Я грустно улыбнулся в темноте и потянул Ракш к себе,
– Ты оказалась сильнее врачей, – сказал я проникновенным голосом, когда она оказалась рядом. – Если я умру под тобой, я буду счастлив.
Задыхаясь, я целовал ее спину через прорези в накидке, ласкал ребра под грудью и нежные углубления в тазовой кости, подняв руку, скреб и пощипывал вздрагивающий под пальцами затылок и, впившись в бедра, двигал вверх-вниз ставшее вдруг тяжелым ее тело. Я уже забыл пределы возможностей Ракш и не ожидал, что она не устанет ни через полчаса, ни через час. Однако в конце концов Ракш обессиленно обмякла у меня на коленях, свесив руки и уткнувшись лицом в мое плечо.
Остывая, я сидел, привалившись к стене, и думал о том, что мне предстоит увидеть в ближайшее время. Я шел сюда за информацией, и дошел, и вот теперь напряженно ждал встречи с неведомым, прекрасно понимая, что лучше бы мне этой информацией никогда не владеть. В какую-то секунду холод приближающейся опасности коснулся моей спины, и я поежился.
Поскольку мы с вернувшейся на свое место Ракш сидели бок о бок, лицом к глухой стене, я предположил, что сейчас мне предстоит увидеть некую проекцию, переданную нам через систему зеркал. Однако я ошибся. Буквально через несколько минут в стене вдруг высветилось небольшое светлое пятно, означающее искусно скрытый глазок.
Ракш на мгновение приникла к нему, а потом, удовлетворенно хмыкнув, обернулась и дернула меня за рукав.
Нагнувшись, я обнаружил, что глазок выходит в соседнее помещение, причем за счет необъяснимой разницы в уровнях находится под самым потолком, приблизительно метрах в трех от пола. Раньше в соседней комнате, видимо, не было света, зато теперь в ней прямо перед моими глазами, свисая из красивого плафона, ярко горела большая лампа. В комнате не было обычной губчатой подстилки. Вместо нее посередине стоял роскошный, ручной работы стол, за которым спиной ко мне сидел одетый в несвежую майку плотный человек с незапоминающимися коричневыми волосами. Сверху я не видел лица посетителя, но было в его фигуре что-то смутно знакомое. Где-то я его уже встречал, только никак не мог вспомнить где.
Меня несколько удивило, что вместо слабого настенного светильника был включен яркий верхний свет. Такой свет дают перед жестким, требующим предельной ясности разговором. Похоже было, что человек за столом к такому разговору готов. Он сидел достаточно свободно, но в спине его угадывалось тщательно скрываемое напряжение. Кроме того, обе его ладони, лежащие на столе, были сжаты в кулаки. Я хотел было спросить у Ракш, кто он, но не успел.
Дверь отворилась, и вопрос мой застрял у меня в горле. На пороге, приятно улыбаясь, стоял вездесущий шеф полиции Аркарнак Чара. Этого человека я никак не ожидал увидеть здесь. Сказать честно, я вообще с радостью избежал бы любой встречи с ним, однако судьба распорядилась иначе…
– Счастья и удачи, – расслышал я далекий голос. Вероятно, звук проходил в наше убежище достаточно извилистым путем.
– Всем нам, – сидевший ко мне спиной приветственно махнул рукой.
Аркарнак Чара сел. Оба они с минуту молчали, и мне было видно, что рик Аркарнак испытующе разглядывает своего визави. На заседании Совета министр был в малиновом костюме, сегодня он выкрасил волосы желтым и выбрал голубой. Его собеседник на этом фоне выглядел просто бродягой.
– Ну хорошо, – сказал наконец Чара. – Я полагаю, все развивается по плану.
– Иначе и быть не могло, – отозвался мужчина в майке. – Его готовили наши лучшие специалисты.
– Мои тоже, – несмотря на бесстрастный голос Чары, я заметил мрачную молнию в его глазах.
– Впрочем, теперь их стало меньше, – продолжал мужчина в майке.
– Уехали в село? – иронично улыбаясь, спросил Чара.
Судя по всему, он вполне справился со своим драконом.
– Хуже, Они арестованы.
Улыбка медленно сползла с лица Чары.
– Кем?
– Полицией…
– Когда?
– Утром.
– Где?
– По месту жительства.
– Имена?
– Вот список. – Мужчина в майке протянул листок, который Чара внимательно просмотрел и сунул во внутренний карман.
– Я разберусь, – сказал он.
– Дерьмо в ноздре! – восхищенно пробормотала Ракш. – Когда же они успели договориться?
Я удивленно скосил на нее глаза, и тут до меня дошло. До этой минуты Чара не знал о случившемся. И тем не менее он не спросил, за что арестовали перечисленных в списке.
– Хорошо. – Мужчина в майке сделал кистью рубящий жест, означающий исчерпанность темы. – Но это еще не все. Мы продолжаем ждать, когда наши ряды пополнятся лучшими людьми государства.
Сказав это, он откинулся на спинку стула, пристально уставившись на Чару. И тут я наконец увидел его лицо. Увидел и поражение замер.
Это был тот самый оратор из парка, который полтора часа назад вдохновлял сидящих там на помостах чистильщиков. Ракш знала, куда меня вела. Здесь, в этой комнате, ставшей на время местом пересечения основных политических сил, творилась сейчас судьба страны.
Я вдруг почувствовал себя безумно усталым. То, что происходило внизу подо мной, несло в себе потенциал огромной разрушительной силы. Чтобы хоть немного взбодриться, я улыбнулся, но улыбка вышла невеселой. Чара, наверное, искренне считал, что, если возвращать всех заблудших овец в стадо, оно никогда не свалится с обрыва. Это была распространенная ошибка. Насколько я знал, ни одна цивилизация не избежала ее периодического воспроизводства
– Я полагаю, это пока преждевременно, – рассудительно произнес Чара. – Два потока могут оросить больше земель. Тем более что там, где руль держит уверенная рука, не следует лезть с советами к рулевому.
– Это справедливое замечание, – сказал чистильщик. – Мы думали об этом. Но, кроме рулевого, на судне должен быть впередсмотрящий.
Некоторое время Чара безмолвно глядел на чистильщика. Потом зашевелился и медленно встал
– Встреча была очень интересной, – заявил он. – Считаю, есть смысл встретиться снова. Возможно, к тому времени многое прояснится.
– Хочется надеяться, что судьба сбережет всех верных хранителей Восстановления, – высказал пожелание чистильщик.
Я уловил в его интонации наглую нотку, но Чара, похоже, не заметил ее. Во всяком случае, он не обиделся.
– Ну конечно, – улыбнувшись, согласился он. – Кто-то же должен поддерживать массовый энтузиазм.
– Хорошо. – Чистильщик ритуально взмахнул рукой. – Следующий раз – как обычно?
– Да. И максимум осторожности.
– Что-нибудь случилось? – Лицо чистильщика сделалось встревоженным, на щеках проступили синие пятна.
– Пока нет.
– Но есть информация?
В глазах Чары появилось странное выражение.
– Информация есть всегда, – бесстрастно сообщил он. – Но волноваться не стоит. Пока мы стоим на холме, мы следим за процессом.
Я почувствовал пальцы Ракш на предплечье и обернулся.
– Нам пора. – Ракш уже отворила дверь.
Я с сожалением глянул последний раз в глазок и, встав, двинулся за ней.
Увиденное мной было настолько значительным, что требовалось время, чтобы это осмыслить. Я почти не сомневался, что Чара, заинтересовавшись мной, поручил своим людям укатать и допросить Оклахому. Вполне возможно также, что двадцать погибших солдат – часть придуманной им же "страшилки", призванной сплотить народ перед лицом несчастий. Хуже – если эта утка была запущена с целью дискредитировать Принцепса. И совсем плохо, если в ее распространении участвовали "чистильщики".
Именно здесь начиналась для меня область загадочного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38