Хелена уже давно поняла, что иногда бывает достаточно просто игнорировать джентльмена, чтобы избавиться от его чересчур навязчивого внимания, особенно если у тебя нет ни денег, ни положения, ради которых стоило бы тратить время на настоящее ухаживание. Однако с Демарком эта уловка не сработала.
Он по-прежнему наблюдал за ней с хозяйским видом. Это показалось Хелене еще более дерзким и бесцеремонным, потому что виконт никогда не удостаивал ее более чем двухминутной вежливой беседой.
– Я о нем слышала.
– В самом деле? – Хелена поспешно переключила внимание миссис Уайнбергер на девушку, похожую на кипучую смесь из тициановских кудрей, зеленых глаз и высоко вздымающейся груди. – Это мисс Джолин Майлар.
Она получила прозвище Джолли не столько за неизменную жизнерадостность, сколько за несколько легкомысленное отношение к устоям нравственности. К счастью, леди Тилпот об этом не подозревала, потому что в противном случае Джолли не спас бы от немедленного изгнания даже брат, считавшийся одним из самых завидных холостяков Лондона.
– Ее брат считается главным призом, – пояснила Хелена.
Миссис Уайнбергер наклонилась к Хелене и прошептала:
– Что вас здесь держит? Ведь это не может быть привязанностью ... Ах! Ну, конечно же, все дело в привязанности. Но не к леди Тилпот, разумеется. К какому-то молодому человеку?
Хелена почувствовала, как кровь приливает к щекам.
– Мисс Нэш?
Она обернулась и обнаружила, что к ней наклонился лорд Демарк.
– Сэр?
– Вы раскраснелись, – строго сказал он. – Надеюсь, это не связано с вашим разговором? – Виконт сурово взглянул на миссис Уайнбергер.
Столь бесцеремонное вмешательство заставило миссис Уайнбергер расхохотаться. Ее смех колокольчиком разнесся по всей комнате.
– Э-э ... Виконт Демарк, если я не ошибаюсь?
Демарк поклонился:
– Мадам.
– Мой муж упоминал о вас. – Взгляд виконта стал жестче. – Он говорил, что вы прекрасно владеете рапирой.
– Не припоминаю, что встречался с этим джентльменом.
Миссис Уайнбергер пожала плечами:
– Муж бывает в самых лучших залах, наблюдает, старается выяснить, кто будет серьезным соперником, а кого можно не принимать в расчет. Возможно, он слышал о вас от вашего учителя?
– И кто же, интересно узнать, мой учитель?
– Как – кто? Мистер Рамзи Манро, разве не так? – Миссис Уайнбергер удивленно приподняла бровь.
Хелена поспешно спрятала задрожавшие пальцы в густой шерсти на спинке Принцессы. Услышав имя Рамзи, она тут же представила его образ в виде падшего ангела, святого грешника. Словно наяву, она опять ощутила его поцелуй, аромат дыхания, шелковое прикосновение языка, да так живо, будто всю прошедшую неделю она только и ждала момента, чтобы застать врасплох и вновь взбаламутить все свои чувства.
– Я занимался во многих залах и со многими тренерами, – словно сквозь сон, услышала она слова Демарка, – но никого из них не стал называть своим учителем, и уж тем более не Рамзи Манро.
А в это время в другом конце комнаты Джолли Майлар повела носом, будто лиса, почуявшая запах курятины. Она поспешно направилась в их сторону.
– Нет? Наверное, так даже лучше, – заметила миссис Уайнбергер. – Считается, что учителю неприлично соперничать со своим учеником, а я слышала, что мистер Манро сам собирается принять участие в турнире.
– Вряд ли Манро думает о том, что прилично, а что нет. Как известно, он не отличается излишней щепетильностью. А я могу поинтересоваться, откуда вам известно о его намерениях?
– Об этом мне тоже рассказал муж.
– Как странно. – Демарк даже и не старался скрыть неприязни, узнав, что ее муж рассказывает супруге о подобных вещах.
– Что же в этом странного? – поинтересовалась миссис Уайнбергер, на которую неодобрение виконта не произвело никакого впечатления.
– В Англии не принято обременять головы жен и детей темами, не касающимися их непосредственно, ни политическими, ни светскими.
– Да и у нас в стране то же самое! – Глаза миссис Уайнбергер ласково засветились. – Но мой муж не похож на других. То, что мистер Манро хочет принять участие в состязании, его не только не беспокоит, а даже радует.
– Почему, мадам? – спросила подошедшая к ним в этот момент Джолли Майлар.
– Потому что настоящий фехтовальщик не может не желать проверить свои силы в схватке с самым сильным соперником. А мистер Манро, несомненно, лучший.
«Да, – подумала вдруг Хелена, – Рамзи Манро не может не быть лучшим».
На меньшее он никогда бы и не согласился. В нем удивительно сочетались элегантность и сила. И это проявлялось во всем: в движении сверкающего клинка, в каждом жесте, даже в поцелуе.
– Один из лучших, – поправил ее Демарк. – Но я все-таки сомневаюсь, что мистеру Манро удастся собрать сумму, необходимую для вступительного взноса, ведь для него пять тысяч фунтов – огромные деньги.
«А он отдал тому юнцу сто фунтов ... »
– А почему, лорд Демарк? – поинтересовалась миссис Уайнбергер.
– Как бы хорошо этот человек ни владел шпагой, он навсегда останется всего лишь простым учителем фехтования.
– В Рамзи Манро нет абсолютно ничего «простого», – заявила Джолли Майлар, игриво улыбнувшись. – Недаром же говорят, что весь Лондон буквально усыпан брошенными им любовницами.
«Брошенными любовницами? Ну конечно!»
А Хелена ведь знала об этом, слышала множество сплетен о его победах. И если в последнее время они и стали немного затихать, то, вероятно, причина лишь в том, что мистер Манро научился скрытности.
«Да и как можно усомниться в его успехе у женщин, когда он так выглядит, так ухаживает, когда у него такие руки и такой рот?»
Тряхнув головой, Хелена попыталась прогнать неуместные мысли и вежливо улыбнуться. Демарк так подозрительно наморщил свой тонкий нос, что даже миссис Уайнбергер удивленно посмотрела на нее.
– Неужели вы знакомы с этим джентльменом?
– Он не джентльмен, – холодно возразил виконт.
И Хелена согласилась с ним. Да, Рамзи Манро не был джентльменом, она это прекрасно знала. Однажды он через товарищей доставил письмо ее матери. Там недвусмысленно говорилось об этом, говорилось лишь для того, чтобы объяснить, почему они готовы помочь ее семье всем, кроме денег и связей.
– Он принц Уайтфраерса, и этого вполне достаточно, – фыркнула Джолли. – Его трон находится в конце зала, а власть неоспорима.
– Откуда вам это известно? – спросила миссис Уайнбергер.
– Я сама это видела, – дерзко заявила Джолли.
– Вы были в зале? – Демарк смотрел на нее со смесью недоумения и возмущения.
– Ну да, а что тут такого? – Джолли Майлар было не так-то легко смутить. – Мы все ходим туда по субботам посмотреть на тренировки, все молодые леди.
Столь оживленная беседа неизбежно должна была привлечь внимание леди Тилпот, ведь она никогда не пропускала ничего пригодного для хорошей сплетни или скандала. Тяжело поднявшись на ноги, она оперлась на руку преподобного Таустера и решительно направилась в их сторону, волоча несчастного священника на буксире.
– Это безнравственно! – негодующе воскликнул Демарк в тот самый момент, когда они приблизились. – Не так ли, викарий?
– Что безнравственно? – невинно переспросил тот. – Посещать спортивные зрелища?
– Фехтовальные залы – это школы для обучения молодых джентльменов, а не зрелища. И любая женщина, которая появляется там, вряд ли может называться леди.
– Не могу не согласиться с тем, что светское общество чересчур снисходительно относится ко многим прегрешениям. А может, все-таки стоит направить свой гнев на проступки более серьезные, чем посещение спортивного зала? – миролюбиво предложил преподобный Таустер.
Хелена ободряюще улыбнулась ему и тут заметила, что викарий ей подмигнул.
– Ничего подобного! – громогласно заявила леди Тилпот.
– Вы не согласны с викарием, миледи? – осведомилась миссис Уайнбергер.
– Совершенно не согласна. Когда-нибудь нам придется передать ответственность за состояние нашего общества нынешней молодежи, поэтому требования к их нравственности должны быть самыми высокими. Надо проявлять неизменную бдительность и безжалостно искоренять все проявления порока и морального растления.
– Вы, разумеется, правы, – поспешил согласиться викарий. – Но я все же считаю, что очень важно не отказывать в доверии нашим молодым людям. Несомненно, они станут достойными наследниками своих благородных предков.
– Только не те, кто недостаточно хорошо воспитан. – Теперь леди Тилпот смотрела прямо на Хелену.
– Надеюсь, вы не имеете в виду мисс Нэш? – изумился преподобный Таустер. – Я познакомился с ней совсем недавно, но все это время ее манеры не заслуживали ни малейшего упрека или порицания.
– Разумеется, нет, – холодно отрезала леди Тилпот. – Иначе она никогда не оказалась бы в моем доме. – Она рассматривала Хелену, поджав губы. – Но манеры манерами, а кровь рано или поздно проявит себя. Совершенно очевидно, что в родословной мисс Нэш кроется нечто неблагоприятное.
Хелена молчала, стиснув зубы. Она не хотела реагировать на эту провокацию.
– Это полная чушь! – вмешалась миссис Уайнбергер, перестав улыбаться. Она встретила свирепый взгляд леди Тилпот с ледяным спокойствием. – Если я не ошибаюсь, ее отцом был полковник Родерик Нэш? – Миссис Уайнбергер повернулась к Хелене, и выражение ее глаз смягчилось. – Ведь так? Человек, которого все уважали при жизни и почитали после смерти.
– Да, это так, – с благодарностью ответила Хелена. «Странно, что прусская леди знает о папе. Конечно, его имя было хорошо известно в военной среде, но никак не в светском обществе».
– Я удивлена, что вы знаете моего отца.
– Мой муж и сейчас пристально следит за всеми вoeнными действиями, а раньше он восхищался вашим отцом, и... много рассказывал мне о нем. Например, я знаю, что однажды, выполняя дипломатическое поручение во Франции, он добровольно предложил обменять себя на трех арестованных шотландцев. Этих юношей подозревали в шпионаже и должны были повесить. – Понизив голос, она заговорила с глубоким сочувствием: – Я также знаю, что обмен состоялся, и вашего отца казнили. Он погиб как герой.
Воспоминания, разбуженные словами миссис Уайнбергер, заставили Хелену на мгновение забыть обо всем, кроме тех тяжелых дней. Первая острая боль при известии о казни, гнев Кейт ... Сестра не могла простить отцу того, что он пожертвовал своей жизнью ради трех незнакомцев: Она испытала шок. Шок при известии о том, что поместье, в котором они родились и прожили всю свою жизнь, больше не принадлежит им. Потом пришло постепенное осознание необходимости навсегда уехать из Йорка. И в самый разгар этого кошмара и отчаяния появились те самые шотландцы, спасая которых погиб полковник Нэш. Они поклялись тогда, что сделают для семьи своего спасителя все, о чем бы их ни попросили. Что сказали бы сейчас гости салона леди Тилпот, если б узнали, что одним из юношей был Рамзи Манро?
– Несомненно, ее отец заслуживает уважения, – помолчав, неохотно согласилась леди Тилпот, – но ее сестры – это совсем другое дело. Одна из них, на тот момент вдова, вышла замуж во второй раз, и неизвестно за кого. За какого-то простого шотландского солдата. Ведь это правда, мисс Нэш?
– Да, все так и есть, – с облегчением подтвердила Хелена. По крайней мере можно не чувствовать себя виноватой в том, что не защищаешь родню. Кейт и Кристиан нисколько не нуждались в ее защите, ведь им было совершенно безразлично мнение света.
– Уже это может показаться довольно странным. Но вот ее младшая сестра ... это, пожалуй, совершенно неоспоримое свидетельство неблагоприятного фактора в их родословной.
Хелене показалось, будто волосы у нее на затылке стали дыбом. Кейт всегда могла сама о себе позаботиться, но вот Шарлотта ... Горячая, нетерпеливая, независимая Шарлотта! Она может когда-нибудь попасть в беду, если по-прежнему будет слушаться только голоса своего сердца.
Вскоре после смерти родителей Хелена и Кейт решили, что раз уж Шарлотте не на кого рассчитывать в жизни, кроме себя, то она, по крайней мере, должна получить хорошее образование. С огромным трудом они собрали деньги на ее обучение в самой дорогой школе. Но стоило Шарлотте окончить школу, как она при первой же возможности поспешила вырваться из-под опеки старших сестер. Шарлотта поселилась в семье своей школьной подруги, единственной дочери барона Уэлтона. Там ее приняли как родную.
Хелена честно призналась себе, что сначала они с сестрой даже обрадовались, что могут передать заботу о содержании и воспитании упрямой и своенравной девчонки хорошо обеспеченной и известной в свете семье. Но если с содержанием все обстояло благополучно, то ни о каком воспитании в этой семье речи не шло. И это очень скоро обнаружилось. Сестры попытались вернуть Шарлотту домой, но натолкнулись на ее категорический отказ покинуть особняк Уэлтонов.
С лукавой и немного виноватой улыбкой Шарлотта сообщила сестрам, что не имеет ни малейшего желания терпеть бедность, что ей нравится модно одеваться и жить в красивом доме, что она уже взрослая и у Хелены с Кейт «нет никакого, черт возьми, права решать за нее». И нахально подмигнула им.
Недавно Хелене стало известно, что у сестры появились новые неподобающие знакомства. Несколько раз она пыталась увидеться с Шарлоттой, но неудачно. Всякий раз, когда Хелена заходила в особняк Уэлтонов, той не оказывалось дома. Несколько строк девушка написала в ответ на суровые и умоляющие письма старшей сестры, но они были очень лаконичными. Младшая сестра только сообщала о последних обновках в гардеробе, да о некоторых новостях из жизни ее приемных родителей.
Все это приводило Хелену в отчаяние, но у нее не было никаких других способов связаться с Шарлоттой. Легкомысленная публика, собирающаяся в гостях у Уэлтонов, никоим образом не пересекалась с людьми, посещающими леди Тилпот. В конце концов, ей пришлось смириться с тем фактом, что Шарлотта не желает и никогда не допустит никакого «вмешательства» в свою жизнь. И как ни огорчало это Хелену, она понимала, что ничего изменить не может.
Поэтому каждый раз, когда сморщенные губы леди Тилпот произносили имя Шарлотты, Хелена ощетинивалась, переполняемая одновременно желанием защитить сестренку и чувством вины. Она подозревала, что именно это чувство вины перед Шарлоттой, которой она хотела, но не могла помочь, заставляло ее помогать Флоре.
– Ну, мисс Нэш? – окликнула ее леди Тилпот. – Можете ли вы что-нибудь на это возразить?
Хелена до боли прикусила щеку. Если ответ покажется леди Тилпот слишком дерзким, она немедленно рассчитает ее. И тогда Флора останется одна. Надо потерпеть еще несколько недель. Всего несколько недель. Она выдержит.
– Шарлотту, – с трудом выговорила она наконец, – везде охотно принимают.
– Да, – согласилась леди Тилпот, – но долго ли это будет продолжаться? – Выпустив последнюю стрелу, она с чувством выполненного долга повернулась к викарию: – Преподобный Таустер, будьте добры предложить мне руку. Я хочу сесть.
Викарий поспешно подчинился, несомненно, сразу же вспомнив, кто обеспечивает его хлебом с маслом. Судя по округлому животу, к маслу преподобный имел особую слабость.
– Ну так вот, – продолжила свой рассказ Джолли, по-видимому, обратившая на леди Тилпот и на ее мнение о морали не больше внимания, чем на докучливую муху, – я говорила о Рамзи Манро и о том, что молодые леди посещают зал по субботам ...
– Мисс Нэш, мне кажется, эта беседа вам совсем неинтересна, – перебил Джолли холодный голос Демарка. Хелена раздраженно повернулась к нему. Она очень хотела услышать, что Джолли известно о Рамзи Манро. – Вы вряд ли знакомы с людьми, о которых рассказывает мисс Джолли. И с миссис Уайнбергер у вас не может быть никаких общих знакомых. – Он предложил ей руку. – Я уверен, что вы с удовольствием покажете мне коллекцию гравюр леди Тилпот.
Чтобы не показаться грубой, Хелене пришлось опереться на предложенную руку. Демарк провел ее в другой конец комнаты, где на столе лежал большой альбом, который хозяйка любила демонстрировать своим гостям.
Виконт не стал притворяться, что его интересуют гравюры.
– Ну вот. Теперь я могу посвятить вам все свое внимание. Вы довольны?
Хелена моргнула, не веря собственным ушам.
– Сэр?
– Мне жаль, что вам пришлось так долго терпеть эту женщину.
Хелена опять с недоумением взглянула на него. Неужели он готов защитить Шарлотту от обвинений леди Тилпот? Может, она ошибалась...
– Недаром пруссаков все считают вульгарными, а уж эта Майлар ... – Он выразительно пожал плечами.
«Нет, он явно не собирается никого защищать».
Хелена постаралась придумать какой-нибудь достойный ответ, но это оказалось непросто. Бессмысленно спорить с ним и доказывать, что в их беседе не было ничего вульгарного, поэтому она предпочла промолчать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33