– А потом мне уже было нечего терять. – «Кроме моего сердца». – Поэтому я здесь – при полном параде, обесчещенная и готовая на все услуги. А теперь ответь мне на маленький вопрос, который не дает мне покоя: каким образом ты умудрился прибыть сюда раньше, чем я?
– На лодке, – коротко ответил он.
– Понятно. – Она улыбнулась и кивнула, словно только этот пустяк и занимал ее мысли. И обрадовалась, заметив, что он начинает сердиться. Потом, сделав небольшой пируэт, повернулась к нему и спросила: – Как ты думаешь, Дэнд? Мне это удастся? Я смогу отвлечь внимание Сент-Лайона, пока ты будешь занят поисками?
– Отвлечь его внимание? – переспросил он. – Да ты отвлекла внимание каждого мужчины в комнате, когда устроила это шоу, Шарлотта! Однако будь осторожна, ведь Сент-Лайон – всего лишь человек. Если ты будешь продолжать дразнить его, как ты это делала сегодня, то он еще может явиться в твою спальню.
Как он смеет предупреждать ее?! Ведь он мог бы не допустить этого – если бы это входило в его планы.
– Ты говоришь так, словно ревнуешь, Дэнд. Можно подумать, что ты забыл, что твоя роль любовника – это всего лишь роль, – невозмутимо заявила она. – Кстати, откуда ты знаешь, что Сент-Лайон еще не побывал в моей постели?
Он быстро пересек комнату, схватил ее за плечи и прижал спиной к себе, не дав ей договорить.
– Ах ты, маленькая ведьмочка, какое еще адское испытание ты надумала мне устроить?
Она и внимания не обратила на его гнев. Она была целиком поглощена своей обидой.
– Ответь мне. Видишь ли, мне любопытно узнать. Неужели все, даже твое первоначальное сопротивление моей просьбе лишить меня девственности, было задумано для того, чтобы я оказалась здесь? В постели Сент-Лайона?
Она почувствовала его физическую реакцию – напряжение его мускулистого тела, крепко прижатого к ее телу. Проклятие! Ну почему она так остро реагирует на него? Почему невозможно объяснить своим нервным окончаниям, своим мышцам, дрожащим в предвкушении его прикосновения, что он ее использовал?
Она приехала в Лондон неопытная и испуганная, но полная решимости строить свою жизнь без помощи сестер. Она воспользовалась своими легкомыслием и беззаботностью, чтобы скрыть страх и неуверенность в себе. Поначалу это помогло ей найти свое место в высшем обществе и закрепить его за собой. Потом она сохранила это прикрытие, потому что оно обеспечивало уникальную возможность быть чем-то большим, чем просто кокетка, и не превратиться в полное ничтожество.
Но она позволила Дэнду Россу проникнуть за все эти прикрытия и узнать не только какая она на самом деле, но и какой она хотела бы быть в его глазах – благородной, целеустремленной и достойной. Даже родные сестры не знали ее так хорошо. А Дэнд знал. Узнал, а потом предал.
Она была очень обижена и хотела лишь в отместку тоже причинить ему боль.
– Заметь, я не стала бы отказываться. Не стала бы задавать тебе лишних вопросов. Не стала бы протестовать. Но ты побоялся рисковать и, не объяснив мне ничего, просто использовал меня. Ну что ж, Дэнд, теперь ты, как никто другой, должен с одобрением воспринять результаты. Теперь я использую тебя, чтобы Сент-Лайон ревновал и его интерес ко мне не остывал.
Когда она закончила говорить, ее грудь высоко вздымалась в волнении, а спина была так напряжена, что лопатки буквально впились в его грудь. Он долго молчал. Она хотела было повернуться, но он не позволил, продолжая крепко держать ее.
– Значит, я использовал тебя? – наконец произнес он. – Хорошего же ты обо мне мнения, Шарлотта. Сначала ты думаешь, что я могу лечь с тобой для того лишь, чтобы избавить тебя от девственности и придать тем самым правдоподобие твоей роли. А теперь ты думаешь, что я заставляю тебя исполнять роль проститутки для того лишь, чтобы мне было безопаснее обыскивать замок.
– Убеди меня, что я не права.
– А ты мне поверишь? – с каким-то жутким спокойствием спросил он. Не дождавшись от нее ответа, он продолжил: – Насколько я помню, когда я уходил от тебя, ты сама попросила меня прийти вечером следующего дня. Я пришел. Тебя уже не было.
Нет, не позволит она ему увидеть, в какое смятение привели ее его слова. Ни за что.
– Я хотела избавить тебя от нелегкого расставания, – сказала она, – и подумала, что тебе будет тяжело отправить свою... любовницу в постель другого мужчины. Видимо, я ошибалась.
– Судя по твоей заботе, ты считаешь меня полным ничтожеством, – с горечью заметил он. – Какой же ты прагматик, Лотти. Как я раньше этого не замечал? Но если уж мы заговорили о подозрениях и обвинениях, то вспомни, что ты сама сказала, что позволяешь мне лечь с тобой в постель для того лишь, чтобы избавиться от девственности, в связи с которой могли возникнуть проблем. Только я тебе не поверил.
– Ах ты, мерзавец! – Она попыталась повернуться в его объятиях и замахнулась, чтобы дать ему пощечину. Заворчав, он схватил ее за руку и снова крепко прижал ее к своему телу. – Ты не можешь играть роль отвергнутого любовника, – прошипела она. – Ты не можешь отрицать то, что видно любому дураку. Даже мне. Ты не можешь воспользоваться моей... – Она чуть было не сказала «любовью», но остановилась, слава Богу.
– Но я уже пользуюсь этим, – сказал он, накрыв ладонью ее живот так, что его пальцы оказались над выступающей лобковой костью, и осторожно нажал, вызвав у нее пульсацию где-то в горле. Опустив глаза, она взглянула на его руку, выделявшуюся на светлом атласе, словно клеймо, которым пометили собственность. Наклонив голову, он легонько куснул ее за плечо и тут же успокоил боль поцелуем. У нее подкосились ноги. – Ты такая храбрая маленькая патриотка, Шарлотта. Хочешь услышать объяснение того, как я оказался здесь? И почему?
Да. Нет. А вдруг он скажет что-нибудь такое, что ей будет невыносимо слышать?
– Мне это ничуть не интересно. А теперь уходи отсюда. Может прийти Сент-Лайон.
– Видно, ты действительно пытаешься меня погубить. Ну что ж, дорогая, если мне это суждено, то мы пройдем по этой дороге с тобой вместе. – Он выпустил ее и чуть подтолкнул вперед, так что ей пришлось приложить к зеркалу ладони, чтобы удержаться и не упасть. Его бедра плотно прижались к ее ягодицам, удерживая на месте.
Твердые теплые губы скользнули по ее шее, и прикосновение его языка подняло в ней волну желания. Она судорожно глотнула воздух. Мерзкая, предательская плоть... абсолютно не способная защитить сердце.
Она хотела отодвинуться в сторону, но его сильная рука удержала ее на месте.
– Не двигайся. Не двигайся, иначе, клянусь, я за себя не отвечаю.
Она ему поверила, почувствовав в его голосе какую-то не просто опасную, а злую нотку. Она задрожала, все еще прижатая к зеркалу, а он стал производить какие-то манипуляции за ее спиной.
– Ты заставила меня пройти через ад, моя дорогая, моя любимая. Но, как видно, когда речь идет о тебе, я, подобно этому болвану Сент-Лайону, тоже проявляю слабость.
Тем временем он дюйм за дюймом собирал в ладони подол платья, медленно поднимая его сначала до щиколоток, потом по икрам до углубления под коленями.
– Что ты там делаешь? – затаив дыхание, спросила она.
– Этому маленькому трюку я научился во время шоу, которое ты сегодня устроила. – Он поцеловал обнаженную кожу между лопатками открытым ртом, нетерпеливо прикасаясь к ней языком, тем временем пристраивая ее поудобнее между своими бедрами.
Кончики его теплых пальцев с огрубевшей кожей скользнули под подол платья, царапнув нежную кожу бедра. Она откинула голову на его плечо. Ни одной здравой мысли в голове не осталось. Вся она растворилась в ощущениях. И застыла в предвкушении. Ей было необходимо почувствовать его еще ближе.
Во всем этом безумии она была по крайней мере не одинока. Она чувствовала на плечах и шее его учащенное дыхание, его руки, столь умело игравшие с ней, дрожали. Ей бы торжествовать победу. А она лишь чувствовала желание. И путь этот вел к той самой погибели, которую он обещал.
– Остановись! – Голос ее звучал скорее не как приказание, а как мольба.
– Ну уж нет! Ни за что, – произнес он почти нежно. Она опустила голову на сложенные руки, тяжело дыша, и вздрогнула, когда его колено, втиснувшись между ног, заставило их раздвинуться. Она полузакрыла глаза, когда его пальцы нащупали нежную набухшую плоть самого интимного местечка, средоточия ее женственности. Пальцы скользнули выше. Еще выше. Все ее тело дрожало от стыда и возбуждения. Ей не верилось, что он способен проделывать с ней такое в этом сокровенном местечке.
Он прижался к ней бедрами, давая почувствовать свою вздыбившуюся плоть и понять, как мало ему нужно приложить усилий, чтобы распластать ее под собой.
– Ты пытаешься заставить меня сгореть от стыда? – спросила она, чувствуя удары пульса в висках, на запястьях, в груди и там, где небрежно поигрывали его пальцы. – Ты хочешь заставить меня сказать, что я хочу тебя? Пожалуйста: я хочу тебя. Доволен? Ты победил.
Он отдернул руки, как будто обжегся, и отступил на шаг. Она каким-то образом умудрилась отстраниться от него и увидела свое отражение в зеркале. Волосы растрепались, глаза потемнели и блестели, кожа раскраснелась от возбуждения.
Сделав глубокий, прерывистый вдох, она повернулись к нему.
– Ты все не так поняла, – сказал он.
– Ты лгал мне, – сказала она, и ее пальцы против воли осторожно прикоснулись к шраму на его щеке.
– И не один раз, – признался он и, взяв в зубы кончики ее пальцев, лизнул их, вызвав удушливую волну желания, распространившуюся по всему ее телу.
– Что ты хочешь узнать? – спросил он. – Где была ложь, а где – правда? Думаешь, я этого хотел? – Он невесело рассмеялся.
– Ты не сказал мне всего.
– Я не сказал тебе ничего, – согласился он. – Я не сказал тебе, что я... – Он в отчаянии прижал ее к себе и поцеловал, с трудом сдерживая страсть, а она, да поможет ей Бог, ответила на этот поцелуй, приподняв к нему лицо и выгнув тело. Запустив руки в его волосы, она упивалась его запахом и пробовала его на вкус, обследуя языком рот.
Как только он почувствовал, что она сдалась, его гнев, ревность и отчаяние моментально растаяли. Он помедлил, зная, что ее капитуляция объясняется всего лишь тем, что ее знаменитая упрямая гордость на мгновение уступила место желанию, но скоро вернется. Гордость он понимал. Но сейчас призвать на помощь свою гордость было равносильно тому, чтобы приказать сердцу перестать биться. Она принадлежит ему. Ему.
Придерживая ее одной рукой за талию, другой рукой он расстегнул пуговицы на спине и, спустив вниз до пояса платье, затем сорочку, освободил груди.
Ее кожа была молочно-белой и шелковистой, словно лунный свет на снегу. Он провел ладонями по упругим высоким холмикам, поиграл большими пальцами с твердыми сосками, и она тихо застонала. Опустив голову, он взял сосок губами. Она судорожно втянула воздух и выгнула спину, крепко прижав его к себе и вскрикнув от наслаждения.
Он весь напрягся, охваченный желанием.
Его руки скользнули вниз по бедрам и принялись поднимать вверх подол платья, пока пальцы не прикоснулись к шелковистой коже ягодиц. Он запустил руку между ног и почувствовал, как она опасливо вздрогнула, но ощутил при этом влажный жар готового принять его тела.
Она хотела его. Сильная эрекция напрочь смела все сдерживающие факторы, за которые он еще продолжал цепляться. Неодолимое желание сию же минуту, немедленно овладеть ею охватило его.
Он спустил панталоны и, освободившись от сдерживавшей его ткани, подхватил ее одной рукой под колени, другой – под мягкие округлости ягодиц. Он без труда приподнял ее, и она инстинктивно закинула ногу на его бедро так, что упругие кудряшки и влажное средоточие женственности прижались к его паху. Он вздрогнул, ощутив ее прикосновение, и, прижав ее крепче, вторгся в нее.
Она откинулась назад, закинула на его бедро вторую ногу и сомкнула ноги на талии за спиной, а он при этом погрузился глубоко-глубоко внутрь ее тела. Он заставил себя не спешить, упиваясь картиной ее явного наслаждения.
Он чуть приподнял ее, выходя, и она тихо охнула.
– Нет, – пробормотала она и, открыв глаза, встретилась с его нетерпеливым страстным взглядом. Ощущение его напряженного естества, двигающегося внутри ее тела, было непривычным, невероятно экзотичным, пугающе мощным и возбуждающим. – Не останавливайся. Я хочу еще.
Все остальное перестало существовать. В голове не осталось ни одной мысли. Она лишь хотела, страстно желала его, он был ей нужен. Он позволил ей соскользнуть вниз, ответив ей встречным движением и тем самым еще более углубив обладание ею.
Она вонзила пальцы в его плечи, чувствуя, как под рубашкой напряглись его мышцы. Боль желания, зародившаяся в груди, губах и кончиках пальцев, нарастая, сосредоточилась там, где он находился внутри ее тела, и с каждым новым толчком набирала силу.
Его рубашка взмокла от пота. Он смотрел на нее горящими глазами. Она будет принадлежать ему полностью. Он отберет ее у самой себя. Наслаждение пульсировало в ней, барабанило в венах, громом грохотало в ушах. Она испытала наслаждение настолько сильное, что на глаза навернулись слезы. Потом еще. И еще. Она закрыла глаза и, всхлипнув, капитулировала.
Потом он снова качнулся, и ритм его движений все ускорялся, становился все более неистовым, вплоть до последнего мощного рывка, когда она услышала его ликующий возглас и, прижавшись к нему, почувствовала, как он содрогается всем телом.
Потом она обмякла, сознание затуманилось. Она смутно сознавала, что он осторожно ставит ее на ноги и, поддерживая рукой, натягивает на нее сорочку. Его губы прикоснулись к ее виску и замерли. Она судорожно втянула воздух...
– Мисс Нэш? Мисс Нэш? – послышался из-за двери голос мадам Поль, немедленно вернувший Шарлотту к реальности. Она отшатнулась от Дэнда и прикрыла грудь платьем, бросив затравленный взгляд на дверную ручку. Слава Богу, она заперла дверь.
Дэнд в ярости выругался.
– Тебе надо уйти. Сейчас же. Прошу тебя, – прошептала она дрожащими губами, чуть не плача. Надо взять себя в руки. Нельзя ей выйти из строя. Тем более сейчас. Моля Бога, чтобы ее не выдал голос, она крикнула: – Одну минутку, мадам Поль!
Она повернулась к Дэнду, который торопливо приводил себя в порядок. Пригладив рукой влажные взлохмаченные волосы, он криво усмехнулся.
– Ты должен уйти, Дэнд.
Схватив ее за руку, он подтащил ее к открытому окну, через которое вошел в комнату.
– Я ухожу. Но на тот случай, если ты не уверена, что это было, позволь мне объяснить тебе: ты принадлежишь мне. Ты моя, – грубо сказал он.
И, не дожидаясь ее ответа, он ухватился руками за наружный подоконник окна, расположенного этажом выше, подтянулся на руках и исчез из комнаты.
Глава 23
Джермин-стрит , Пиккадилли ,
13 августа 1806 года
Джинни Малгрю нетерпеливо барабанила пальцами по подоконнику открытого окошка экипажа. Два часа назад парнишка, которому она поручила следить за резиденцией маркиза Коттрелла, доложил ей, что маркиз вместе с полковником Макниллом уехали куда-то верхом. Сунув несколько монеток в руку служанки, она получила дальнейшую информацию о том, что маркиз велел передать своей супруге, что он и полковник уезжают в Шотландию, чтобы спасти от гибели сестру маркизы.
Джинни потребовался целый час, чтобы решить, как действовать дальше. Пора было ей и монастырю Сент-Брайд объединить силы для взаимовыгодного завершения ее внезапно осложнившихся планов. Она обратится к Туе-сену – мысль о том, как удивится этот солдат-священник, когда узнает, что ей известно все о нем и о его практике, была единственным приятным моментом за целый день – и убедит его сообщить в монастырь о том, чтобы кто-нибудь перехватил будущих спасителей прежде, чем они окончательно испортят дело, порученное Шарлотте. Она знала, что монастырь Сент-Брайд находится на расстоянии одного дня езды от замка Сент-Лайона и что к этой отдаленной крепости ведет единственная дорога. Настоятелю, учитывая его удивительно большие возможности, не составит труда сделать так, как она просит.
Экипаж остановился, ее кучер по имени Эшфорд, великолепный экземпляр бывшего чемпиона по кулачному бою, спрыгнул на землю и открыл дверцу.
– Это здесь, мэм, – сказал он. – Номер двенадцать по Спарроу-лейн. Место, судя по всему, нехорошее. Думаю, мне следует пойти вместе с вами.
– Спасибо, Эшфорд, не надо, – сказала Джинни, выходя из экипажа и окидывая взглядом покосившийся фасад ветхого здания. – Но я была бы очень благодарна, если бы ты подождал меня здесь и бдительно следил за всем, что происходит.
Хотя физиономия Эшфорда выражала сомнение, он кивнул и, сложив руки на мощной груди, занял пост возле передней лошади в упряжке.
Джинни постучала в дверь, подождала добрых несколько минут, потом постучала снова, на сей раз громче. Не получив ответа, она нахмурилась. Ей было известно, что Туссен не сменил место жительства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31