У соседа была маленькая гостиная, выходившая окнами на улицу. Окна эти никогда не открывались — ни наружу, ни внутрь, так что попасть в дом можно было, только обойдя вокруг дома.Повеса дождался момента, когда его сосед остался с женой один ватой комнате, они сидели у камина. Проходя мимо по улице, он поклонился и сказал, подойдя к окну:— Помилуй Бог, сосед, как же вам не стыдно заниматься любовью на виду у всех!— Друг мой, — ответил ему молодой муж-глупец. — Да вы пьяны или сошли с ума! Моя жена сидит по одну сторону камина, а я по другую, и мы просто мирно беседуем.— За кого вы меня принимаете?! — воскликнул шутник. — Неужели вы думаете, что я ничего не вижу? Или вы вовсе лишены стыда, что еще более гадко? Неужели у вас нет другой комнаты, где вы могли бы свободно предаваться любви, не оскорбляя скромности других людей?— Послушайте, мой бедный друг, — ответил ему муж, — вы, верно, издеваетесь надо мной! Ведь мы ничего такого не делаем.— Ну что же, если то, что вы говорите, правда, значит, виновато стекло, заставляющее меня видеть одно вместо другого.— Все это очень странно удивился муж.— Прошу вас, друг мой, — обратился к нему шутник, — идите сюда, я войду в комнату, и вы сами убедитесь, что я вас не обманывал.Муж был очень глуп, он согласился выйти на улицу, сосед вошел в дом и, как только остался один с молодой женщиной (а они давно были любовниками), немедленно схватил ее в объятия, повалил на кровать и занялся любовью прямо на глазах у мужа, наблюдавшего за ними через стекло. Этот рогоносец воскликнул:— Эй! Вы только посмотрите, черт меня побери! Что вы там делаете, друг мой?!— Ну как же, сосед, — ответил хитрый повеса. — Клянусь вам, что сижу по одну сторону камина, а ваша жена по другую. Говорил же я вам, что это стекло все искажает…— Ну конечно, — ответил ему болван-муж, — хотя я мог бы поклясться, что вы «взнуздали» мою жену.С этими словами он вернулся в гостиную, где любовники уже приняли приличные позы.— Ах, проклятое стекло! — закричал муж. — Нужно немедленно заменить его. А пока поднимемся наверх, ведь если кто-нибудь нас увидит, то подумает Бог знает что!..Оставшись одна, супруга немедленно велела заменить стекло, боясь, что муж может догадаться об обмане.А повеса отправился к приятелю, с которым поспорил, и пересказал ему свою выходку, чем очень его расстроил: тот решил, что ему вряд ли удастся придумать что-нибудь более изощренное.Однако он не пал духом; у него была любовница, жена мельника, жившего в четверти лье, на мельнице. Второй спорщик предупредил даму сердца о заключенном пари и объявил, что она должна пойти вместе с мужем, когда тот понесет муку заказчику. Зная, когда мельник с женой окажутся на дороге, повеса пошел им навстречу. Поздоровавшись с мельником, он сказал:— Послушайте, дружище, по-моему, вам очень тяжело?— Да уж нелегко, это точно, чертовски тяжелый мешок!— Неужели вы такой слабосильный? — бросил, смеясь, наш шутник. — У меня, пожалуй, сил не больше, чем у вас, но бьюсь об заклад, что легко унесу этот мешок, вас и вашу жену на своих плечах.— Принимаю ваш вызов! — ответил уязвленный мельник.— Прекрасно, но только вы должны лечь так, чтобы мне было удобно вас подхватить.— Согласен, это будет справедливо.Наш повеса уложил мельника на траву лицом вниз, взгромоздил на него мешок с мукой, а сверху уложил жену мельника, задрав ей юбки.— Не шевелитесь, — приказал он мельнику, — я попытаюсь унести вас…С этими словами он немедленно занялся любовью с прекрасной мельничихой.— Я слышу, как тяжело вы дышите, — лукаво сказал ему дурак-муж, — дело оказалось труднее, чем вы думали.— Вы правы, приятель, но я хочу попытаться еще раз…И негодник довел до конца свой галантный поединок с женой на спине рогоносца…Закончив, он оправил платье на молодой женщине, встал и произнес с тяжелым вздохом:— Да, друг мой, кажется, вы были правы… Беру, назад свои слова!..Он стащил мешок со спины мельника, и радостный мельник вскочил на ноги.— Ага, — закричал он, — я знал, что выиграю наш спор!..Маленькая Терезия с раскрытым ртом слушала подобные скабрезные истории, а ведь в парижских салонах того времени к эвфемизмам не прибегали, рассказывая анекдоты в очень фривольных выражениях. Вот лишь один пример тогдашних салонных нравов.Однажды вечером на приеме госпожа д'Эн сказала мадемуазель Ансельм:— Послушайте, милочка, у вас самая отвратительная задница на свете! Она черная, сморщенная, худая, сухая, маленькая и мерзкая.Все присутствующие удивились:— Боже, что вы говорите! У мадемуазель Ансельм такое прелестное лицо, откуда же вы взяли, что…Как это ни странно, мадемуазель Ансельм совершенно не обиделась, спокойно ответив, что «ее совершенно не волнует собственный зад, потому что она никогда его не видит».Тогда госпожа д'Эн рассмеялась, признавшись, что лишь пересказала свой сон. Потом она добавила:— Если вы не хотите, чтобы я плохо думала о вашей попке, покажите нам ее сейчас же…Мадемуазель Ансельм охотно выполнила просьбу хозяйки дома, и все присутствующие немедленно убедились, что сон госпожи д'Эн не имел ничего общего с действительностью…Терезия, слышавшая подобные рассказы от всех подруг своей матери, очень скоро начала смотреть на жизнь под вполне определенным углом зрения.Прелестное образование, которое не замедлит принести свои плоды…В течение лета 1785 года тринадцатилетнюю девочку часто принимали вместе с родителями в доме маркиза де Лаборда, знаменитого банкира Людовика XVI. Терезия была ослепительно хороша собой, и как-то вечером один из сыновней маркиза под каким-то предлогом увлек ее в темные аллеи огромного парка. Девочка, казалось, только и ждала подобного случая, чтобы доказать молодому человеку все богатство своей натуры. Она бросилась на него, страстно поцеловала, потянула к, земле и, растянувшись на мягких папоротниках, показала себя страстной и умелой любовницей.С этого дня юные любовники почти каждую ночь встречались в зарослях парка и под лунным светом предавались любовным играм.К несчастью, один из слуг выследил их, предупредил маркиза, и тот разлучил сына с Терезией, сурово отчитав юношу.Сын маркиза в отчаянии заявил отцу, что хочет жениться на Терезии.Банкир расхохотался;— Жениться на девочке, которой всего тринадцать, а она уже так развратна?! Сын мой, вы что, хотите всю жизнь быть рогоносцем?..Отец говорил с сыном языком здравого смысла; молодой человек подчинился и вскоре покинул Францию, чтобы забыть девочку Несчастный юноша недолго переживал разлуку; через несколько месяцев он погиб на скалах американского берега, на одном из кораблей Лаперуза.
.Господин де Лаборд ничего не скрыл от отца Терезии, и господин Кабаррус почел за лучшее найти дочери мужа — ее поведение начинало всерьез беспокоить его. Однако удалось это ему не сразу: все потенциальные женихи стремились уложить в постель эту женщину-ребенка, а жениться не спешили. Наконец в 1787 году в доме Кабаррусов появился молодой советник короля Жан-Жак Девен де Фонтене, у которого были серьезные намерения.Соблазненный наследством и красотой Терезии, молодой человек сделал предложение, и Франсуа Кабаррус с радостью принял его — он был счастлив выдать дочь замуж за аристократа.Свадьба состоялась 21 февраля 1788 года. Жаку Девену де Фонтене было двадцать шесть лет, а Терезии Кабаррус — всего пятнадцать с половиной…Молодожены поселились в роскошном доме на острове Сен-Луи и немедленно начали устраивать блестящие приемы, привлекавшие всю аристократическую молодежь Парижа.Но супружеская любовь и законные ласки не могли удовлетворить вулканический темперамент Терезии. Вскоре она начала искать более изощренных удовольствий и внесла некоторые изменения в свои приемы, «любезно предоставляя „семейное сокровище“ любому из пожелавших ее гостей». Все они были хорошо воспитаны и, как свидетельствуют современники, «пользовались ею с большой деликатностью».Прелестная эпоха…Любой другой человек на месте господина де Фонтене был бы шокирован таким великодушием супруги. Он же просто не обращал на это внимания. Автор «Галантной хроники» пишет, что «этот молодой человек был очень ветреным и обладал пылким темпераментом. Он поселил в доме миленькую белошвейку и занимался с ней любовью, пока его жена развлекалась со своими любовниками».Так что обе стороны были довольны.Терезия, красота которой расцветала с каждым днем, никогда не отказывала в ласках понравившемуся ей мужчине.Поэтому у нее были самые разнообразные любовники. Однажды июльским днем, когда она прогуливалась по Парижу, ее застигла страшная гроза. По улицам побежали мутные потоки воды, и Терезии пришлось позвать переносчика, как это было тогда принято у знатных дам, не желавших мочить ноги.Ей попался красивый и крепкий двадцатилетний савойяр. Он взял ее на закорки и, как водится, запустил руки под юбки, чтобы поддерживать под ляжки. Терезией немедленно овладело бешеное желание.По тому, как тесно прижималась к нему прелестная «наездница», молодой носильщик понял, в чем причина волнения Терезии.— Куда мне отнести вас? — спросил он свою очаровательную клиентку.— Ко мне домой, — глухим от страсти голосом ответила молодая женщина.Как только они добрались до ее дома, Терезия немедленно отвела возбудившего ее своими мускулами парня в спальню. Страшно возбужденная путешествием на спине мужчины, она бросилась на постель, и савойяр смог насладиться ее телом… * * * Однако молодая маркиза вовсе не все время валялась в постели. Ее дни были заполнены тысячей мелких дел: она принимала писателей, ставила спектакли на сцене дворца Фонтене, играла на арфе и сочиняла похабные стишки… В марте 1791 года она заказала свой портрет госпоже Виже-Лебрен. Благодаря этой идее у нее произошла любопытная встреча.Однажды, когда она позировала у своего друга Ривароля, типографский рабочий принес писателю гранки.— Исправьте их, пожалуйста, при мне, это, очень срочно, — попросил он.Терезия взглянула на молодого человека — он оказался очень хорош собой, молодая женщина немедленно поняла, сколько удовольствия сможет извлечь из общения с ним, и спросила:— Как вы находите этот портрет?Юноша подошел поближе, взглянул и ответил:— Он очарователен, потому что похож на оригинал.Маркиза улыбнулась и взглядом дала понять любезному наборщику, что готова немедленно «предаться с ним радостям любви». К сожалению, в этот момент Ривароль закончил читать верстку. Он проводил юношу до дверей и вернулся в салон.— Кто этот красивый мальчик? — спросила Терезия.— Он старший мастер в типографии моего издателя.— Как его имя?— Тальен…Так Терезия впервые увидела человека, который через пять лет станет ее мужем…Взятие Бастилии и первые революционные выступления никак не изменили жизнь маркизы де Фонтене. Прекрасная испанка по-прежнему укладывала в постель всех мужчин, которых ей представляли, и слухи о ее любовных приключениях занимали весь Париж.В апрельском номере «Скандальной хроники» за 1781 год анонимным автор писал, что «госпожа де Фонтене радостно и легко отдается всем близким друзьям дома». «Придворная и городская газета» подхватила эстафету, напечатав весьма скабрезные подробности интимной жизни Терезии, и вскоре весь Париж был в курсе «малейших движений бедер прекрасной маркизы», как пишет мемуарист-шутник.Осенью 1792 года Терезия внезапно испугалась гильотины. То, что она когда-то была просто гражданкой Кабаррус, а теперь забыла о титуле маркизы и называла себя просто гражданкой Фонтене, не слишком успокаивало, она не чувствовала себя в безопасности. 5 брюмера стала известна новость, подтвердившая опасность: Конвент подписал декрет, предписывавший арест всех бывших советников при парламенте, которые «не высказали революционных взглядов». Господин де Фонтене оказался под угрозой.Перепуганные супруги решили покинуть Париж вместе с трехлетним сыном. С огромным трудом им удалось получить паспорта, и 3 марта они уехали в Бордо, где Терезия надеялась разыскать своего дядю Максимнльена Галабера, сделавшего ее женщиной в двенадцать лет…Попав в Бордо, супруги немедленно расстались. 25 апреля состоялся развод, Жан-Жак де Фонтене эмигрировал, а Терезия, вернувшая себе девичью фамилию, кинулась в новые любовные приключения.Первое было очень странным. В Бордо молодая женщина встретилась с братьями, которых не видела с 1788 года. Старшему был двадцать один год, это был красивый широкоплечий молодой человек с блестящими глазами. Он нашел сестру очаровательной, она его — соблазнительным. В их жилах текла одна и та же горячая кровь, оба привыкли подчиняться инстинктам…В их первом поцелуе было мало целомудрия.В тот же вечер, вкусив прелести инцеста, Терезия в душе пожалела, что у нее нет нескольких кузенов, с которыми можно было бы организовать веселые «семейные» оргии; однако она довольно быстро вернулась к «нормальной» любви, став любовницей булочника и двух его подмастерьев.В июле молодая женщина решила совершить путешествие в Баньер с Максимильеном Галабером, братом и двумя влюбленными в нее друзьями — Эдуаром де Кольбером и Огюстом де Ламотом.Однако для Терезии не впервой было путешествовать сразу с четырьмя кавалерами…Увы! Каждый ее кавалер ревновал к другому, и ситуация быстро осложнилась. Однажды вечером путешественники остановились на ночлег в трактире, где было всего три свободные комнаты. Дядя немедленно решил, что племянница должна занять первую комнату, во второй разместятся слуги, а в третьей — четверо мужчин. На пол положили четыре матраса, и все улеглись. Вот уже несколько дней Терезия выказывала особое расположение к Огюсту де Ламоту, и трое остальных с подозрением следили за ним.Послушаем, как описывает эту ночь сам герой, прекрасный Огюст:«Я заметил, что между Эдуаром де Кольбером, Кабаррусом-братом и Галабером составилось нечто вроде заговора. В тот вечер они отвели мне место в середине, так что я со всех сторон был окружен их постелями; у них были на то основания.С самого начала нашего путешествия мы с госпожой де Фонтене нашли способ уединяться; я получил от нее позволение говорить о моей любви, а она слушала меня и не гневалась. В этот вечер мы должны были наконец решительно объясниться; я чувствовал, я верил, что она меня любит, хотя временами меня охватывало отчаяние — ведь пока она меня только слушала. Когда я понял, что мои спутники сознательно окружили меня, чтобы я не смог покинуть комнату, то пришел в бешенство, потерял выдержку и решил, что поговорю с Терезией или убью любого, кто захочет мне в этом помешать. У меня были прекрасные пистолеты; они были заряжены и всегда лежали возле моей подушки, но я понимал, что малейший шум насторожит моих «тюремщиков». Я взял с собой в постель большой кухонный нож, который нашел на столе во время ужина. Никто ничего не заметил, и мы легли спать. Прежде чем попытаться незаметно встать и бесшумно пройти между спящими, я решил убедиться, что все крепко спят.Через час, когда мои сторожа крепко заснули, я встал. Но когда я решил обуться, то обнаружил, что мои сапоги исчезли. Брат Терезии спрятал их по совету Эдуарда де Кольбера.Я так разъярился, что, если бы в это мгновение один из них встал, я ударил бы его ножом или попросту проломил голову. К счастью, никто даже не шевельнулся. Я понял, почему они были совершенно спокойны и безмятежно спали. Я решил не сдаваться и прошел мимо них с такими предосторожностями, которые наверняка насмешили бы моего читателя. После этого я наконец соединился с той, к которой так стремился……Когда я вернулся в комнату, проснувшийся де Кольбер заговорил со мной таким тоном, который я не мог спустить ему. В тот же час мы дрались на дуэли, и я имел счастье получить от него удар шпагой. Я говорю «счастье», потому что без этого удара никогда не узнал бы, насколько любим: госпожа де Фонтене пришла в совершенное отчаяние от моей раны, которую сочла очень опасной, и объявила брату и дяде, что будет единственной моей сиделкой, что она моя любовница и хочет поступать так, как сама найдет нужным.Мы с Терезией были счастливы, как все любящие и свободные люди, и, пока я выздоравливал, пребывали в самой прекрасной стране, чувствуя в сердце ни с чем не сравнимую радость…».Пока Терезия и Огюст де Ламот пребывали в прекрасной стране влюбленных. Бордо трясло в революционной лихорадке. Жители вооружались пиками, ружьями и пистолетами, собирались группками и яростно и упоенно кричали: «Смерть тиранам!» Переименовывались улицы, выкидывались из музеев произведения искусства, поджигались храмы, откалывались головы у старинных статуй… Озверевший от революционного пыла народ с удовольствием вешал чиновников, выкапывал из старых могил трупы аристократов, чтобы иметь удовольствие плюнуть им в лицо… Самые отчаянные мочились на церкви… и все это называлось «подготовкой величия Новой Франции».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
.Господин де Лаборд ничего не скрыл от отца Терезии, и господин Кабаррус почел за лучшее найти дочери мужа — ее поведение начинало всерьез беспокоить его. Однако удалось это ему не сразу: все потенциальные женихи стремились уложить в постель эту женщину-ребенка, а жениться не спешили. Наконец в 1787 году в доме Кабаррусов появился молодой советник короля Жан-Жак Девен де Фонтене, у которого были серьезные намерения.Соблазненный наследством и красотой Терезии, молодой человек сделал предложение, и Франсуа Кабаррус с радостью принял его — он был счастлив выдать дочь замуж за аристократа.Свадьба состоялась 21 февраля 1788 года. Жаку Девену де Фонтене было двадцать шесть лет, а Терезии Кабаррус — всего пятнадцать с половиной…Молодожены поселились в роскошном доме на острове Сен-Луи и немедленно начали устраивать блестящие приемы, привлекавшие всю аристократическую молодежь Парижа.Но супружеская любовь и законные ласки не могли удовлетворить вулканический темперамент Терезии. Вскоре она начала искать более изощренных удовольствий и внесла некоторые изменения в свои приемы, «любезно предоставляя „семейное сокровище“ любому из пожелавших ее гостей». Все они были хорошо воспитаны и, как свидетельствуют современники, «пользовались ею с большой деликатностью».Прелестная эпоха…Любой другой человек на месте господина де Фонтене был бы шокирован таким великодушием супруги. Он же просто не обращал на это внимания. Автор «Галантной хроники» пишет, что «этот молодой человек был очень ветреным и обладал пылким темпераментом. Он поселил в доме миленькую белошвейку и занимался с ней любовью, пока его жена развлекалась со своими любовниками».Так что обе стороны были довольны.Терезия, красота которой расцветала с каждым днем, никогда не отказывала в ласках понравившемуся ей мужчине.Поэтому у нее были самые разнообразные любовники. Однажды июльским днем, когда она прогуливалась по Парижу, ее застигла страшная гроза. По улицам побежали мутные потоки воды, и Терезии пришлось позвать переносчика, как это было тогда принято у знатных дам, не желавших мочить ноги.Ей попался красивый и крепкий двадцатилетний савойяр. Он взял ее на закорки и, как водится, запустил руки под юбки, чтобы поддерживать под ляжки. Терезией немедленно овладело бешеное желание.По тому, как тесно прижималась к нему прелестная «наездница», молодой носильщик понял, в чем причина волнения Терезии.— Куда мне отнести вас? — спросил он свою очаровательную клиентку.— Ко мне домой, — глухим от страсти голосом ответила молодая женщина.Как только они добрались до ее дома, Терезия немедленно отвела возбудившего ее своими мускулами парня в спальню. Страшно возбужденная путешествием на спине мужчины, она бросилась на постель, и савойяр смог насладиться ее телом… * * * Однако молодая маркиза вовсе не все время валялась в постели. Ее дни были заполнены тысячей мелких дел: она принимала писателей, ставила спектакли на сцене дворца Фонтене, играла на арфе и сочиняла похабные стишки… В марте 1791 года она заказала свой портрет госпоже Виже-Лебрен. Благодаря этой идее у нее произошла любопытная встреча.Однажды, когда она позировала у своего друга Ривароля, типографский рабочий принес писателю гранки.— Исправьте их, пожалуйста, при мне, это, очень срочно, — попросил он.Терезия взглянула на молодого человека — он оказался очень хорош собой, молодая женщина немедленно поняла, сколько удовольствия сможет извлечь из общения с ним, и спросила:— Как вы находите этот портрет?Юноша подошел поближе, взглянул и ответил:— Он очарователен, потому что похож на оригинал.Маркиза улыбнулась и взглядом дала понять любезному наборщику, что готова немедленно «предаться с ним радостям любви». К сожалению, в этот момент Ривароль закончил читать верстку. Он проводил юношу до дверей и вернулся в салон.— Кто этот красивый мальчик? — спросила Терезия.— Он старший мастер в типографии моего издателя.— Как его имя?— Тальен…Так Терезия впервые увидела человека, который через пять лет станет ее мужем…Взятие Бастилии и первые революционные выступления никак не изменили жизнь маркизы де Фонтене. Прекрасная испанка по-прежнему укладывала в постель всех мужчин, которых ей представляли, и слухи о ее любовных приключениях занимали весь Париж.В апрельском номере «Скандальной хроники» за 1781 год анонимным автор писал, что «госпожа де Фонтене радостно и легко отдается всем близким друзьям дома». «Придворная и городская газета» подхватила эстафету, напечатав весьма скабрезные подробности интимной жизни Терезии, и вскоре весь Париж был в курсе «малейших движений бедер прекрасной маркизы», как пишет мемуарист-шутник.Осенью 1792 года Терезия внезапно испугалась гильотины. То, что она когда-то была просто гражданкой Кабаррус, а теперь забыла о титуле маркизы и называла себя просто гражданкой Фонтене, не слишком успокаивало, она не чувствовала себя в безопасности. 5 брюмера стала известна новость, подтвердившая опасность: Конвент подписал декрет, предписывавший арест всех бывших советников при парламенте, которые «не высказали революционных взглядов». Господин де Фонтене оказался под угрозой.Перепуганные супруги решили покинуть Париж вместе с трехлетним сыном. С огромным трудом им удалось получить паспорта, и 3 марта они уехали в Бордо, где Терезия надеялась разыскать своего дядю Максимнльена Галабера, сделавшего ее женщиной в двенадцать лет…Попав в Бордо, супруги немедленно расстались. 25 апреля состоялся развод, Жан-Жак де Фонтене эмигрировал, а Терезия, вернувшая себе девичью фамилию, кинулась в новые любовные приключения.Первое было очень странным. В Бордо молодая женщина встретилась с братьями, которых не видела с 1788 года. Старшему был двадцать один год, это был красивый широкоплечий молодой человек с блестящими глазами. Он нашел сестру очаровательной, она его — соблазнительным. В их жилах текла одна и та же горячая кровь, оба привыкли подчиняться инстинктам…В их первом поцелуе было мало целомудрия.В тот же вечер, вкусив прелести инцеста, Терезия в душе пожалела, что у нее нет нескольких кузенов, с которыми можно было бы организовать веселые «семейные» оргии; однако она довольно быстро вернулась к «нормальной» любви, став любовницей булочника и двух его подмастерьев.В июле молодая женщина решила совершить путешествие в Баньер с Максимильеном Галабером, братом и двумя влюбленными в нее друзьями — Эдуаром де Кольбером и Огюстом де Ламотом.Однако для Терезии не впервой было путешествовать сразу с четырьмя кавалерами…Увы! Каждый ее кавалер ревновал к другому, и ситуация быстро осложнилась. Однажды вечером путешественники остановились на ночлег в трактире, где было всего три свободные комнаты. Дядя немедленно решил, что племянница должна занять первую комнату, во второй разместятся слуги, а в третьей — четверо мужчин. На пол положили четыре матраса, и все улеглись. Вот уже несколько дней Терезия выказывала особое расположение к Огюсту де Ламоту, и трое остальных с подозрением следили за ним.Послушаем, как описывает эту ночь сам герой, прекрасный Огюст:«Я заметил, что между Эдуаром де Кольбером, Кабаррусом-братом и Галабером составилось нечто вроде заговора. В тот вечер они отвели мне место в середине, так что я со всех сторон был окружен их постелями; у них были на то основания.С самого начала нашего путешествия мы с госпожой де Фонтене нашли способ уединяться; я получил от нее позволение говорить о моей любви, а она слушала меня и не гневалась. В этот вечер мы должны были наконец решительно объясниться; я чувствовал, я верил, что она меня любит, хотя временами меня охватывало отчаяние — ведь пока она меня только слушала. Когда я понял, что мои спутники сознательно окружили меня, чтобы я не смог покинуть комнату, то пришел в бешенство, потерял выдержку и решил, что поговорю с Терезией или убью любого, кто захочет мне в этом помешать. У меня были прекрасные пистолеты; они были заряжены и всегда лежали возле моей подушки, но я понимал, что малейший шум насторожит моих «тюремщиков». Я взял с собой в постель большой кухонный нож, который нашел на столе во время ужина. Никто ничего не заметил, и мы легли спать. Прежде чем попытаться незаметно встать и бесшумно пройти между спящими, я решил убедиться, что все крепко спят.Через час, когда мои сторожа крепко заснули, я встал. Но когда я решил обуться, то обнаружил, что мои сапоги исчезли. Брат Терезии спрятал их по совету Эдуарда де Кольбера.Я так разъярился, что, если бы в это мгновение один из них встал, я ударил бы его ножом или попросту проломил голову. К счастью, никто даже не шевельнулся. Я понял, почему они были совершенно спокойны и безмятежно спали. Я решил не сдаваться и прошел мимо них с такими предосторожностями, которые наверняка насмешили бы моего читателя. После этого я наконец соединился с той, к которой так стремился……Когда я вернулся в комнату, проснувшийся де Кольбер заговорил со мной таким тоном, который я не мог спустить ему. В тот же час мы дрались на дуэли, и я имел счастье получить от него удар шпагой. Я говорю «счастье», потому что без этого удара никогда не узнал бы, насколько любим: госпожа де Фонтене пришла в совершенное отчаяние от моей раны, которую сочла очень опасной, и объявила брату и дяде, что будет единственной моей сиделкой, что она моя любовница и хочет поступать так, как сама найдет нужным.Мы с Терезией были счастливы, как все любящие и свободные люди, и, пока я выздоравливал, пребывали в самой прекрасной стране, чувствуя в сердце ни с чем не сравнимую радость…».Пока Терезия и Огюст де Ламот пребывали в прекрасной стране влюбленных. Бордо трясло в революционной лихорадке. Жители вооружались пиками, ружьями и пистолетами, собирались группками и яростно и упоенно кричали: «Смерть тиранам!» Переименовывались улицы, выкидывались из музеев произведения искусства, поджигались храмы, откалывались головы у старинных статуй… Озверевший от революционного пыла народ с удовольствием вешал чиновников, выкапывал из старых могил трупы аристократов, чтобы иметь удовольствие плюнуть им в лицо… Самые отчаянные мочились на церкви… и все это называлось «подготовкой величия Новой Франции».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32