Тот уходил с гордо поднятой головой, широко расправив плечи. Все мужчины по сравнению с ним казались неуклюжими.— Я в этом сильно сомневаюсь, — сказала Нерисса. — В чем он солгал тебе?Порция решила во что бы то ни стало выбросить из головы негодяя и все события, с ним связанные. Ей было противно даже вспоминать приведенную якобы из Библии цитату. Как он посмел так обращаться со Священным писанием?!— Все это глупости, — ответила она Нериссе. — В одном я твердо уверена: теперь он перестанет преследовать меня.Нерисса покачала головой и направилась к карете.Приехав домой, Порция сразу взяла Библию и тщательно просмотрела ее, обращая особое внимание на строки, которые она читала реже всего. Ничего подобного тому, что цитировал Брайт, в книге не было.Наконец-то она победила и навсегда освободилась от Брайта Маллорена!В этот день Трелины обедали дома. Порция была в своем лучшем платье из голубого шелка, и хотя оно не могло сравниться по красоте с парчовым, отделанным дорогими кружевами платьем Нериссы, оно вполне соответствовало окружающей обстановке. Горничная Нериссы уложила волосы Порции в красивую прическу, украсив ее белыми розами. Порция чувствовала, что выглядит хорошо и ей не стыдно за свою внешность. Она была в прекрасном расположении духа. Встреча с Брайтом Маллореном закончилась ее победой, и теперь она избавилась от него навсегда. Кроме того, под покровительством Трелинов она находится в полной безопасности.После обеда, когда они перешли в гостиную выпить чаю, Нерисса стала упрашивать мужа поехать на званый вечер к Уиллби.— Моя дорогая, я не хочу, чтобы ты утомляла себя, — ответил лорд Трелин.— Трелин, скука еще более утомительная вещь.— Ты ведешь себя не очень вежливо по отношению к нашей гостье.— Но я думаю прежде всего о Порции, Трелин, — ответила, покраснев, Нерисса. — Ты же знаешь, что я хочу ввести ее в общество. Как я это сделаю, если все время буду сидеть дома?Порция пыталась протестовать, говоря, что она счастлива и без развлечений, что ей хочется посидеть дома, но Нерисса не обратила ни малейшего внимания на ее протесты. Порцию охватила паника: ей не хотелось идти туда, где она вновь может встретить этого ужасного человека или где в ней могут узнать несчастную Ипполиту. Она умоляюще посмотрела на лорда Трелина, но он уже поддался уговорам жены.— Как пожелаешь, дорогая, — сказал он, сдаваясь. Этот человек определенно ни в чем не мог отказать Нериссе.— Если мы уж решили выйти в свет, — сказала обрадованная Нерисса, — то должны непременно попасть на раут к Дебенгемам.— Может, мне все-таки лучше остаться дома, — попросила Порция. — Мое платье…— — Оно очаровательно, — заявила Нерисса тоном, не допускающим возражений. — Я одолжу тебе свой жемчуг.— Я все же не возражала бы остаться дома, — сделала последнюю попытку Порция.— — Но ты ведь моя компаньонка. Порция, — решительно заявила Нерисса, и вопрос был решен.Горничная надела на шею и запястье Порции сверкающий жемчуг, приколола такую же брошь к ее платью и украсила жемчугом волосы. Посмотрев в зеркало, Порция решила, что выглядит великолепно. Нерисса одолжила ей даже и веер — чудесную вещичку, украшенную золотом и жемчугом, которая придала ее туалету совершенно законченный вид. Однако, когда горничная предложила подложить ей под щеки подушечки и слегка подрумянить лицо. Порция с содроганием отказалась.— Но ты слишком бледная, — заметила Нерисса.— Терпеть не могу косметики, — объяснила Порция.— Какая ты все-таки странная, — рассмеялась Нерисса. Когда они уже выходили из дома. Порция спросила, куда они все же направляются и что за люди там будут. Нерисса махнула унизанной кольцами рукой:— Все и никто. Ну, почти никто, а возможно и все, — ответила она шутливо. — У Уиллби все бывает очень чинно: классическая музыка и прочее, а это значит, что самые приятные люди высшего общества будут развлекаться где-нибудь еще. У Дебенгемов несколько по-другому.Порция с облегчением вздохнула. Она поняла, что лорд Трелин не любит шумные вечера, а Брайт Маллорен вряд ли захочет пойти туда, где нужно слушать классическую музыку и вести себя чинно.Сделав такой вывод. Порция решила, что будет развлекаться. Сегодня ее первый, а возможно, и последний выезд в свет, и она должна навсегда запомнить этот вечер. По крайней мере у нее в памяти должны остаться великолепие этого вечера, а может, и тот, кто таким несчастьем вошел в ее жизнь.Вскоре их карета стояла в ряду таких же карет и портшезов в ожидании, когда именитые гости смогут высадиться у дверей дворца Дебенгемов. Дворец располагался на соседней улице, и Порции казалось смешным ехать туда в карете, но Нерисса заверила ее, что ходить на такие вечера пешком не принято.— Господи! — воскликнула Порция, осматривая из окна кареты длинную вереницу людей. — Похоже, здесь собрался весь город.— Только элита, — самодовольно заметил лорд Трелин, и Порция поняла, что он гордится своей принадлежностью к ней. Она подозревала, что он наслаждается видом толпы, стоящей по обеим сторонам улицы и глазеющей на проезжающие мимо роскошные кареты. Кто-то из зевак узнал Нериссу, и в толпе стали шептать ее имя.Польщенная, Нерисса в знак приветствия слегка склонила голову, и на ней засверкали знаменитые бриллианты Трелинов. Ничего не скажешь — она выглядела подлинной королевой света.«Может, ради этих бриллиантов и положения в обществе Нерисса и вышла замуж за лорда Трелина?» — подумала Порция, но, решив, что нехорошо вмешиваться в интимные дела своей хозяйки, прекратила думать об этом.Она высунула голову из окна кареты и стала наблюдать за движением вереницы гостей.— Люди выходят из дворца с таким же удовольствием, с каким входили туда, — заметила она. — Похоже, что раут очень скучный.— Святая простота, — рассмеялась Нерисса, — считается дурным тоном задерживаться там надолго. Все, как и мы, спешат в другие места. Мы поприветствуем хозяев, пройдем через анфиладу комнат — вот и все.— А что потом?— Потом мы уедем. Выйти оттуда гораздо труднее, чем войти. Как это ни смешно, но мы обязаны проделать весь этот путь.Порции хотелось спросить, почему, но она заранее знала ответ — так принято.Все было так, как сказала Нерисса. Они подошли к дворцу, все окна которого ярко светились, и присоединились к очереди великолепно одетых мужчин и женщин, чтобы подняться по лестнице, где у входа их ждали хозяева. Глаза Порции болели от нестерпимого блеска дорогих украшений. Запах свечей и потных тел вызывал тошноту. Порция видела, как нескольким женщинам и мужчине стало дурно и их унесли в сад. Она молила Бога, чтобы с ней не случилась такая же неприятность.Наконец настал их черед. Они поздоровались с лордом и леди Дебенгем и прошли в комнаты. О том, чтобы присесть и отдохнуть, не могло быть и речи — вся мебель из помещения была вынесена.Несмотря на давку, Нерисса была в прекрасном настроении. Она приветствовала всех, и все приветствовали ее. Она плыла через анфиладу заполненных народом комнат, как капитан большого корабля, а Порция и лорд Трелин следовали за ней, как маленькие суденышки.Порция была представлена такому количеству людей, что у нее разболелась голова. Лорд Трелин с видом собственника стоял рядом с женой, явно гордясь ею.К ним подошел высокий человек в черном бархатном, украшенном рубинами костюме и склонился к руке Нериссы, соблюдая определенную дистанцию. Несмотря на то, что они друг другу улыбались, между ними чувствовалась некоторая натянутость.— Лорд Ротгар, — сказала Нерисса, я Порция навострила уши.Между маркизом и его братом не было большого сходства, разве что рост и какая-то особая аура. Волосы маркиза были напудрены, но Порция разглядела, что они абсолютно черные. Черты его лица были приятными, но никто не решился бы назвать их ангельскими или схожими с дьявольскими.Порция была представлена маркизу, и он с необыкновенным изяществом склонился к ее руке.— Еще одна прекрасная Сент-Клер, — сказал он. —Вы обе затмите Лондон.Присев в реверансе, Порция скромно ответила, что никак не может сравниться красотой с леди Трелин.— Одной такой красоты хватит на целый мир, мисс Сент-Клер. Возможно, вы превзойдете ее своей добродетелью.Его замечание невольно прозвучало оскорблением. Похоже, что все Маллорены не отличались воспитанностью.— Все стремятся быть добродетельными, милорд, — ответила Порция, глядя ему прямо в глаза.Губы маркиза растянулись в вежливой улыбке.— Какое интересное наблюдение, — сказал он и, поклонившись лорду Трелину, отошел в сторону.Насмешка, прозвучавшая в этих словах, разозлила Порцию, ей захотелось наговорить этому человеку дерзостей.Нерисса, уловив настроение Порции, нервно рассмеялась и стала быстро обмахиваться веером.— Итак, ты хотела бы поссориться и с Ротгаром, — сказала она. — Но должна сказать, я лично побаиваюсь маркиза.— Он не посмеет причинить тебе вреда, дорогая, — сказал лорд Трелин, с любопытством поглядывая на Порцию, которая стала опасаться, что он учинит ей новый, похожий на инквизицию, допрос.— Конечно же, он не причинит мне вреда, Трелин, — с улыбкой ответила Нерисса. — Он просто не посмеет, однако он очень странный. Говорят, его мать была сумасшедшей.— Сумасшедшей? — удивилась Порция.— Говорят, что она убила своего ребенка, младшего брата маркиза, а затем покончила с собой. В жилах Маллорена течет дурная кровь.— Что касается дурной крови, — заметил лорд Трелин, — то она течет только в Ротгаре. У остальных его братьев была другая мать, совершенно очаровательная женщина. Я ее немного помню.— Ты слишком добр к ним, Трелин, — сказала Нерисса, состроив кислую мину, — но согласись, что все они плохо воспитаны.— С этим я вполне согласен, дорогая. Ба, вот и еще один представитель этой семейки!Порция проследила за его взглядом и увидела в толпе Брайта Маллорена, одетого в красновато-коричневый бархат. Ее сердце сильно забилось, и она была готова убежать, но все-таки взяла себя в руки. Она напомнила себе, что он может и не оказать ей чести подойти к ней.Порция посмотрела на мужа Нериссы и была поражена той неприязнью, которая была написана на его лице и которую он даже не пытался скрыть. Почему он так сильно не любит этого человека? Почему он смотрит на него, как на соперника?Порция с трудом заставила себя остановить разыгравшееся воображение. Что это она, в самом деле? Сначала лорд Хитерингтон, теперь лорд Брайт. У лорда Трелина нет ни малейшей причины не любить Брайта, да и вообще всех Маллоренов.Однако Порция продолжала следить за лордом Брайтом, и он слегка поклонился ей. Ей вдруг стало жарко, и она принялась быстро обмахиваться веером, продолжая украдкой наблюдать за ним.Брайт направлялся к ним, время от времени останавливаясь у небольших группок собравшихся вместе гостей. Не обошел он и группу миссис Финдлейсон, которая, как когтями, вцепилась ему в руку. Весь свет знал, что Брайт нацелился на миссис Финдлейсон и ее богатство. Он и сам знал, что не имеет никакого права флиртовать с другой женщиной, держать с ней пари, вызывать в ней страсть на широкой кровати борделя, преследовать ее.Он не должен приближаться к ней! Не должен!Но он приблизился.К этому времени Порция была ни жива ни мертва.— — Чем это вы так возбуждены, мисс Сент-Клер? — Он осторожно взял из ее рук веер и помахал им перед ее лицом. — Вероятно, вы просто не привыкли к такой давке?Порции захотелось обрезать его, напомнив о своем желании никогда больше не видеть Брайта, но она почему-то не осмелилась сделать этого.— Вы совершенно правы, милорд.— Вы уже просмотрели вашу Библию? Порция застыла, но смело посмотрела ему в глаза. Сейчас они были скорее золотистыми, чем зелеными, но это были глаза человека, который, целуя ее, наблюдал за ней.— Я читаю ее ежедневно, милорд, — ответила Порция ледяным тоном.Продолжая обмахивать ее веером, Брайт посмотрел на девушку с явным недоверием.— Не прислать ли вам другую Библию? Конечно, с позволения леди Трелин.Нерисса нервно рассмеялась:— Библию, милорд? Это что-то новенькое! Вы ударились в религию?— Религия — удивительно благородное дело, леди Трелин.Сказав это, Брайт с шумом сложил веер и вложил его в онемевшую руку Порции.Все трое смотрели вслед удаляющемуся Брайту.— О чем он говорил? — поинтересовался лорд Трелин.— Ничего интересного, милорд, — поспешила заверить его Порция, чувствуя, как у нее кружится голова. Это от духоты или от самоуверенности Брайта? Почему он так уверен в себе?Она попыталась убедить себя, что это обычная манера поведения таких людей, как Брайт Маллорен. Нерисса изучающе посмотрела на Порцию.— Однако лорд Брайт абсолютно прав. Ты что-то слишком раскраснелась, и твои щеки горят почти как твои волосы. Впрочем, ты произвела впечатление. Твоя изящная фигурка делает тебя гораздо моложе, чем ты есть на самом деле, и, кроме того, ты удивительно легкая и грациозная.Нерисса решительно направилась к выходу, и все последовали за ней.— Спасибо, — прошептала Порция, чувствуя себя школьницей, которую похвалили за хорошо выученный урок.Они вышли на улицу, и к ним подкатила карета Трелинов.Впереди их ждал вечер у Уиллби.Несколько минут спустя Брайт и Эндовер тоже начали спускаться по лестнице.— Куда теперь? — лениво спросил Эндовер. — Не понимаю, почему мы сегодня решили вести себя согласно правилам приличия и появились в таком скучном месте?— Теперь мы отправимся на вечер к леди Уиллби. Эндовер остолбенело посмотрел на друга:— Скрипучее сопрано и пылкие гарпии? Мой дорогой, я начинаю разочаровываться в тебе.— И напрасно, — улыбнулся Брайт.— Ах, так! Тогда что же так влечет тебя к Уиллби?— Спорим, что Трелины направились именно туда.— При твоей везучести мне лучше принять это на веру.— Осведомленность, а не везучесть. Именно поэтому я так часто выигрываю. В это время года лорд Трелин удостаивает своим присутствием только несколько приемов. Сейчас они поехали или к Уиллби, или домой. Ставлю на то, что они у Уиллби.— Сколько? — спросил с интересом Эндовер. Они спустились в холл, и слуги подали им плащи.— Мой дорогой Эндовер, — сказал Брайт, — ты действительно жаждешь расстаться с частью своего богатства?— Я хочу, чтобы с ним расстался ты. Спорю, что они не у Уиллби!— Давай только на сотню, — со вздохом предложил Брайт. — У меня есть чувство жалости.Они прошли через двойные двери и вышли в ночную тишину.— Спорю на двадцать пять фунтов, что ты хочешь поговорить с Нериссой без свидетелей.— Секрет моего успеха в том, что я никогда не держу пари, зная что-то наверняка. Супруг Нериссы ляжет костьми, но не подпустит меня к ней. Я для него bкte noir *. Одному Богу известно, почему.* Чудовище (фр.)— Да у тебя же был роман с его женой!— Мой дорогой, половина Лондона крутила с ней роман, прежде чем он стал ее в чем-то подозревать. Откровенно говоря, мне даже жаль его.Подозвав факельщика, они направились к дому Уиллби.— Если не Нерисса, тогда Дженни Финдлейсон, но мне кажется, ты охладел к ней.— Я начал думать, что мы не подходим друг другу.— Хвала Всевышнему! Кто же теперь стал объектом твоей любви?Брайт промолчал, и Эндовер, как бы размышляя, добавил:— Мне кажется, что ты ухлестываешь за сестрой Апкотта.— Ухлестываю? Разве это в моем характере?— Не в твоем характере посещать подобного рода вечера или покупать девственниц.Брайт удивленно посмотрел на друга. Раньше тот никогда не делал ему подобного рода замечаний.— Итак, я жду объяснений.— Они утомляют меня.— Значит, вопрос не подлежит обсуждению?— Как ты догадлив.— Ну, твое дело. Если ты станешь объектом насмешек в клубе, то пеняй только на себя.Некоторое время они шли молча. Затем Эндовер спросил:— А что стало с той сказочной амазонкой с Дрезденской улицы?— Ее брат уехал из Лондона, и она сейчас в надежном месте у своих родственников.— Быстро сработано даже для тебя.— Я здесь ни при чем.Они свернули за угол и оказались на улице, где находился дом Уиллби.— Итак, — продолжал рассуждать Эндовер, — нас сейчас интересует кузина Нериссы, мисс Сент-Клер. Похоже, из-за нее у тебя не будет скандала, но почему ты раньше не поговорил с ней?— Из-за своей щепетильности. Ты же все слышал. Я не могу приближаться к ней, пока не докажу, что я не лжец.— Ах, да, я совсем забыл, — рассмеялся Эндовер. — Кажется, она невзлюбила тебя.— Она просто заблуждается.— Неужели? А почему ты не доказал, что говоришь правду?— Это легко сделать, но мне хочется выбрать подходящее время и место, чтобы потребовать от нее штраф.— А что в этой девушке привлекательного? По-моему, она пуританка и слишком прямолинейна, чтобы нравиться, да к тому же плоская как доска.— Ты так думаешь? — спросил Брайт с неподдельным удивлением. — Пуританство вполне излечимо, а прямолинейность я нахожу привлекательной. Ты знаешь, меня неудержимо влечет к женщинам, которые пытаются стрелять в мужчину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39