Перед лицом этого величия Моргана ощутила себя крошечной песчинкой. То же выражение восторга она увидела в обычно непроницаемых глазах Эгги, а лицо тети Изабеллы светилось глубокой гордостью. Метнув быстрый незаметный взгляд в сторону Девона, она поразилась тому, с каким напряжением он всматривался в город и с какой внешней холодностью взирал на эту захватывающую картину.
Не в силах удержаться от насмешки над его подчеркнутой бесстрастностью, Моргана резко прошептала:
– Вас, кажется, это зрелище не слишком впечатляет, Девон?
Не дав ему возможности ответить, она продолжила с самым презрительным видом:
– Не знаю почему, но мне в это не верится. Я полагаю, вы из тех людей, которые всегда готовы сказать «и не такое видали», поскольку слишком заносчивы, чтобы позволить себе восхищаться прекрасным!
Судя по опасному огоньку, вспыхнувшему в его глазах, слова Морганы пробудили в нем сильный гнев. Тем не менее, когда Девон заговорил, тихо, чтобы слышала только она, девушка решительно встретила его взгляд.
– Дорогая, мне глубоко наплевать на ваше мнение.
Теперь, три дня спустя, слова Девона эхом отдавались в голове, изрядно портя настроение. С улицы донеслись знакомые звуки: «Неу sebo-o-o-o…»
Едва смолкла протяжная заунывная песня продавщицы, как ей на смену тут же пришла другая: «Tejocotes por venas de chile?»
Улыбнувшись про себя тому, как призывы индианки обменять сладкие фрукты на острый перец чили потонули в очередном громогласном крике, Моргана с интересом стала наблюдать за босоногим торговцем, постепенно оттесняющим старую женщину с бойкого места. Глубоким грудным голосом он предлагал прохожим купить у него иголки, булавки, наперстки, пуговицы и пленку, так что скоро вокруг него под окном Морганы собралась толпа народу. Старики и юноши наперебой называли ему цену, в десять раз меньшую, чем та, которую он запрашивал. Похоже, в Мехико принято так торговаться. За время своего короткого пребывания в столице Моргана успела понять, что после долгих колебаний торговец уступит просьбам покупателей, а на его место тут же придет индианка, которая сейчас стояла у него за спиной, держа в руках соблазнительные корзины с фруктами. Она начнет терпеливо перечислять все, что у нее есть, пока повара и домохозяйки из толпы не обратят на нее внимание.
Город с самого раннего утра наполнялся разнообразными звуками, начиная с окрика угольщика «Carbon, senor!», который нетренированному уху Морганы казался чем-то вроде «Carbousiu!». Вслед за ним раздавался голос торговца жирами: «Mantequilla! Сало! Сало! По полтора реала!» Далее слышался призыв мясника: «Cecina Buena! Соленая говядина! Отличная соленая говядина!»
Моргана уже знала, что вскоре за этим последует: «Gorditas de horno, calientes. Булочки из печи, горячие».
«Кому индейские ковры? Ковры размером в пять ярдов!»
В полуденную жару на смену торговцам приходили попрошайки с их жалобными песнями и молитвами. Затем в неизменной последовательности шло: «Медовые коврижки! Сыр и мед! Творог и хороший мед!» Торговцы сладостями, мясом, меренгами и конфетами выкрикивали: «Carainelosde esperma! Bocadillo de сосо!» Продавцы лотерейных билетов не отставали: «Остался последний билетик, всего за полреала!»
К вечеру на смену им приходили другие: «Tortillas de cuajada! Творожные тортильи!» Или: «Орехи, пожалуйста!» И последнее, что звучало в ночной тишине: «Горячие жареные каштаны!», «Утка, господа, горячая утка!» или «Маисовые лепешки… маисовые лепешки…»
Однако больше всего Моргана любила наблюдать за тем, как эти живописные группы торговцев медленным шагом вступали на улицу: загорелые мужчины, завернутые обычно в кусок одеяла или серапе, чья кожа по цвету не отличалась от глиняных сосудов с маслом, которые они с удивительной легкостью несли на головах; женщины, облаченные в традиционные rebozos, а также короткие двухцветные панталоны, больше напоминавшие отороченные кружевом лохмотья, и заляпанные туфли из белого атласа, надетые на босу ногу; богатые господа верхом на лошадях, в высоких мексиканских седлах, в красивых серапе и с позолоченными шпорами, в огромных блестящих шапках из черного или белого бобра с серебряной окантовкой по краям на гордых головах; индианки в облегающих панталонах из темного материала, с алыми лентами в спутанных волосах, несшие на закорках загорелых полуголых ребятишек; похожие на движущиеся горы тряпья, бездельники leperos, заунывными голосами выпрашивающие деньги.
Эти люди были такими разными, что поначалу девушка не могла избавиться от ощущения нереальности происходящего. Но по прошествии трех дней ее недоверие сменилось спокойной снисходительностью.
Особняк тетушки Изабеллы оказался скромным, но очень красивым. Жилые помещения размещались на втором и третьем этажах, поскольку на первом всегда было очень сыро. Дом был выстроен вокруг большого внутреннего двора, и рядом располагался утопающий в цветах сад. Отведенная девушке комната понравилась ей, хотя в ней, по местному обычаю, было мало мебели, отсутствовали ковры и стекла в оконных рамах, чтобы обеспечить свободное движение прохладного воздуха. Тяжелые решетки на окнах обеспечивали единственную защиту от каких-то бы то ни было нежелательных вторжений извне, и Моргана поняла, что не стоит недооценивать слухи о разбойниках и грабителях, наводнявших город и его окрестности. Тряхнув головой, чтобы отделаться от невеселых размышлений, Моргана потянулась за платьем.
Сегодня ее ждут гораздо более приятные вещи! С тех пор как приехала в Мехико, девушка была практически изолирована от окружающего мира из-за странного мексиканского обычая, согласно которому вновь прибывший в столицу человек должен был предварительно разослать визитные карточки, прежде чем быть официально представленным местному обществу. Кроме того, ей требовалось время, чтобы как следует устроиться в доме. И вот теперь она получила свое первое приглашение! И не какое-нибудь, а очень значительное! Чувствуя нетерпение девушки, тетя Изабелла передала ей накануне приглашение от Антонио Санта-Анны. Улыбнувшись про себя, Моргана вспомнила, какое по-детски счастливое лицо было в тот момент у тетушки.
– Вот видишь, дорогая, это приглашение от самого президента! Он хочет, чтобы мы нанесли ему визит во дворец и обязательно взяли тебя с собой. Это даст ему возможность извиниться за то, что ему пришлось так внезапно уехать из Манга-де-Клаво. Понимаешь? Антонио не хочет, чтобы наша молодая очаровательная гостья получила неверное представление о мексиканском гостеприимстве. Ты произвела на него очень приятное впечатление, Моргана, и, должна признаться, мне это нравится! Честно говоря, поначалу я боялась, что неприязнь к американцам, которую испытывают многие жители нашей страны, повлияет на отношение к тебе. Но теперь, querida, когда ты заручилась поддержкой Антонио, ты будешь принята в любом доме! Я так рада! – С этими словами тетя Изабелла обняла девушку за плечи и звонко поцеловала.
И вот теперь Моргана, безмерно благодарная Антонио Санта-Анне за приглашение, разглядывала свои наряды. Сегодня вечером ей хотелось быть особенно красивой. Она нуждалась в том чувстве уверенности в себе, которое придает безупречный внешний вид. И если Девон не лгал, утверждая, что Антонио нравятся красивые молодые женщины, то она сможет отплатить за те грандиозные перспективы, которые откроет перед ней поддержка президента страны. Конечно, Моргане и самой льстило внимание обаятельного Антонио Санта-Анны, в чьем обществе она неизменно чувствовала себя легко и приятно. Это был настоящий джентльмен, эрудированный и обходительный, обладавший мягким чувством юмора и окутанный аурой таинственности, источник которой девушка так и не смогла разгадать. Быть может, то было его мексиканское происхождение или сам факт, что он являлся не только президентом страны, но и добрым внимательным человеком, несмотря на свою репутацию и низкопоклонство народа. Быть может… что ж, в любом случае она с нетерпением ждала этого вечера и отчаянно надеялась, что сможет подать себя так, чтобы тетя с дядей ею гордились.
Да, сегодня ее внешность должна быть безупречна…
В который раз поерзав на сиденье кареты, Моргана вцепилась в подлокотник, чтобы хоть как-то держаться, что ей не слишком хорошо удавалось всю дорогу до дворца. Слегка нахмурившись, она отметила про себя, что тетя Изабелла и дядя Мануэль, сидевшие напротив, похоже, не испытывали ни малейшего неудобства от нескончаемой тряски экипажа, катившего по неровной городской мостовой. Неожиданно ей стало понятно, почему большинство карет, которые она видела на улицах, и та, в которой ехала сама, были привезены из Европы или Америки: разумеется, только самые лучшие экипажи могли долгое время ездить по таким отвратительным дорогам! Поймав себя на этой мысли, девушка резко одернула себя: нельзя сравнивать Мексику со своей родной страной, особенно если сравнение было не в пользу первой. В конце концов, она оказалась здесь благодаря доброте тети и дяди. Решительно улыбнувшись, Моргана подняла руку и провела пальцами по белому кружеву, украшавшему небольшой вырез ее платья. Дома она провела целый час в раздумьях, прежде чем вызвать Эгги, чтобы та подсказала, какой туалет лучше всего подойдет для визита во дворец. Выбор пал на простое платье цвета слоновой кости, которое оставляло плечи открытыми лучам теплого послеполуденного солнца. Сужавшиеся к локтям рукава заканчивались широкими манжетами из белого кружева. Лиф плотно облегал тело и на талии был отделан широкой коричневой лентой. Лента того же цвета окаймляла подол широкой юбки, а на ногах у Морганы красовались мягкие коричневые атласные туфельки. Высокая шелковая шляпка цвета слоновой кости была украшена маленькими шелковыми цветочками и держалась на голове с помощью темной ленты, завязанной под подбородком бантом.
Посмотрев на тетушку Изабеллу, которая была одета в строгое черное платье с мантильей, позволив себе из украшений только бриллиантовые сережки и колье, Моргана поняла, что хотя ее манера одеваться и казалась чисто американской, в Мексике она будет выглядеть достойно благодаря приглушенному цвету наряда. Если у нее и были вначале какие-то сомнения, широкие одобрительные улыбки на лицах тети и дяди развеяли их.
За время их короткого путешествия по столице девушка убедилась в том, что город представлял собой живописное и контрастное полотно. Покинув скромную улицу, на который жили супруги Эскобар, карета свернула на ведущий к дворцу проспект Аламеда. Эта широкая улица, вдоль стен по обеим сторонам засаженная деревьями, производила сильное впечатление благодаря густым древесным кронам, удивительным цветам и блестящим на солнце фонтанам. В рощицах были проложены тропинки, и Моргана вдруг почувствовала непреодолимое желание пройтись по ним и поближе полюбоваться изысканной тропической красотой, но, понимая, что придется довольствоваться видами, открывавшимися из окна кареты, внимательно рассматривала то, что возможно. По дороге им встречались всадники, неизменно поражавшие Моргану богатством своего облачения, и изящные экипажи, запряженные породистыми лошадьми. Странный контраст этому великолепию составляли толпы нищих попрошаек, сновавших туда-сюда по дороге или спавших на каменных скамейках при выезде с Аламеды. Карета свернула на улицу Сан-Франциско, которая, по словам тетушки Изабеллы, была самой красивой в городе. Моргана с интересом принялась рассматривать оживленную улицу, пока карета не выехала на огромную площадь. При виде собора у девушки перехватило дыхание, и в следующее мгновение ее взгляд переместился на здание дворца, стоявшего напротив.
Президентский дворец занимал добрую половину площади, и Моргана теперь поняла, как он мог вмещать апартаменты президента, всех министров и верховных судей страны. Когда карета остановилась перед великолепной лестницей, девушка сделала глубокий вдох, чтобы унять бешеный стук сердца. Выпорхнув из экипажа с видом, как она надеялась, веселым и уверенным, Моргана благодарно улыбнулась предупредительному дяде Мануэлю, который подал ей руку, и, одарив улыбкой тетю Изабеллу, медленно стада подниматься по ступеням следом за ними.
Остро ощущая на себе многочисленные любопытные взгляды, Моргана поднималась по лестнице. Стараясь не отставать, девушка шла рядом с тетей Изабеллой, и наконец они свернули в короткий коридор, где находилось множество военных, облаченных в красивую форму. Блестящие шлемы и длинные плащи выдавали в них солдат из личной охраны президента. Войдя в небольшую прихожую, Моргана вежливо стояла в стороне, пока дядя Мануэль беседовал с адъютантами, которые затем жестом пригласили их в другую комнату. Вежливо приняв их предложение сесть, девушка едва успела устроиться в кресле, когда появился офицер и повел их за собой.
Переступив порог следующего зада, Моргана замерла в восхищении при виде роскошной меблировки. Помещение по меньшей мере пятидесяти футов в длину было отделано пурпуром и позолотой, а на стенах сверкали канделябры. Сердце девушки, однако, забилось еще сильнее, когда на противоположном конце зала открылась дверь и на пороге возник Антонио Санта-Анна. Встретившись с ним глазами, Моргана улыбнулась, ощущая, как по телу разливается тепло от обращенного к ней ласкового взгляда.
Пока президент быстрой энергичной походкой пересекал зал, Моргана позволила себе внимательно рассмотреть его мужественную фигуру. Высокий, темноволосый, в отличной форме, несмотря на вынужденное бездействие и плохое самочувствие во время пребывания в Манга-де-Клаво, с выразительным лицом и пронзительным взглядом, Антонио Санта-Анна был безумно привлекательным мужчиной. Однако девушка остро ощущала, что секрет его притягательности не только в эффектной внешности. Скорее причина заключалась в его природном обаянии, в умении проявлять внимание к собеседнику, в том, как блестели его глаза, выдавая живую заинтересованность, в теплой, искренней улыбке, которой президент выражал свое одобрение. Да, этот человек достоин войти в историю, и Моргана была счастлива находиться в его обществе.
Не заметив, как тетя с дядей обменялись приветствиями с президентом, Моргана видела только темное красивое лицо Санта-Анны, который обратился к ней в последнюю очередь, и слышала только его глубокий мелодичный голос:
– Ах, Моргана, я так мучился от того, что был вынужден покинуть вас в Манга-де-Клаво. Мне неловко, querida, что я так и не смог завершить экскурсию по поместью, которую мы начинали дважды и дважды нас прерывали. Не хочу, Моргана, чтобы вы считали меня человеком, не умеющим держать слово. Приношу свои извинения. Я безмерно рад видеть вас здесь, потому что это дает мне возможность исправиться. – С этими словами Санта-Анна наконец поднес к губам маленькую ладошку, которую до этого удерживал в своих теплых руках. Он ждал ответа.
Вспыхнув от удовольствия, Моргана улыбнулась президенту:
– Не стоит извиняться, Антонио. Вы очень занятой человек, и дела государственной важности должны быть для вас на первом месте. Мне прекрасно известно, как мало у вас свободного времени, и, должна признаться, я безмерно польщена вашим приглашением во дворец, в то время как столько серьезных вещей требуют вашего внимания.
– Ну что вы, для меня нет ничего важнее расположения близких и друзей. Пойдемте. – Переведя взгляд на Мануэля и Изабеллу, Санта-Анна пригласил их пройти в другой конец комнаты, где была расставлена красивая мебель. – Выпьем немного вина, и вы расскажете мне обо всем, что произошло с момента моего отъезда из Манга-де-Клаво.
Обернувшись к тете Изабелле, он ласково проговорил:
– Я хочу, чтобы вы подробно рассказали мне о том, как планируете вывести в общество племянницу, Изабелла. Нам повезло, что в Мехико появилась молодая леди столь редких красоты и ума, а то, боюсь, у столичного общества не осталось тем для бесед, кроме как дьявольские махинации человека, который четыре месяца назад занял мой пост. – Произнеся эту фразу, Санта-Анна изменился в лице, как будто эта тягостная мысль мгновенно испортила ему настроение, повергнув в напряженное молчание. Внезапно он повернулся к дяде Мануэлю и проговорил мрачно: – Мне недавно прислали бумагу, которую я хотел бы показать вам, Мануэль. Если дамы извинят нас, то попозже вечером мы с вами уединимся для обсуждения этого вопроса, чтобы не докучать им деталями, а они в это время смогут выпить чаю.
– Да, Антонио… Мануэль. – Нежный голосок Изабеллы Эскобар предупредил ответ дяди Мануэля. Затем она мягко продолжила: – Мы с племянницей замечательно проведем время, пока вы будете заниматься делами. Уверена, нам с ней будет гораздо приятнее, если вы сперва решите государственные вопросы, не так ли, Моргана?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Не в силах удержаться от насмешки над его подчеркнутой бесстрастностью, Моргана резко прошептала:
– Вас, кажется, это зрелище не слишком впечатляет, Девон?
Не дав ему возможности ответить, она продолжила с самым презрительным видом:
– Не знаю почему, но мне в это не верится. Я полагаю, вы из тех людей, которые всегда готовы сказать «и не такое видали», поскольку слишком заносчивы, чтобы позволить себе восхищаться прекрасным!
Судя по опасному огоньку, вспыхнувшему в его глазах, слова Морганы пробудили в нем сильный гнев. Тем не менее, когда Девон заговорил, тихо, чтобы слышала только она, девушка решительно встретила его взгляд.
– Дорогая, мне глубоко наплевать на ваше мнение.
Теперь, три дня спустя, слова Девона эхом отдавались в голове, изрядно портя настроение. С улицы донеслись знакомые звуки: «Неу sebo-o-o-o…»
Едва смолкла протяжная заунывная песня продавщицы, как ей на смену тут же пришла другая: «Tejocotes por venas de chile?»
Улыбнувшись про себя тому, как призывы индианки обменять сладкие фрукты на острый перец чили потонули в очередном громогласном крике, Моргана с интересом стала наблюдать за босоногим торговцем, постепенно оттесняющим старую женщину с бойкого места. Глубоким грудным голосом он предлагал прохожим купить у него иголки, булавки, наперстки, пуговицы и пленку, так что скоро вокруг него под окном Морганы собралась толпа народу. Старики и юноши наперебой называли ему цену, в десять раз меньшую, чем та, которую он запрашивал. Похоже, в Мехико принято так торговаться. За время своего короткого пребывания в столице Моргана успела понять, что после долгих колебаний торговец уступит просьбам покупателей, а на его место тут же придет индианка, которая сейчас стояла у него за спиной, держа в руках соблазнительные корзины с фруктами. Она начнет терпеливо перечислять все, что у нее есть, пока повара и домохозяйки из толпы не обратят на нее внимание.
Город с самого раннего утра наполнялся разнообразными звуками, начиная с окрика угольщика «Carbon, senor!», который нетренированному уху Морганы казался чем-то вроде «Carbousiu!». Вслед за ним раздавался голос торговца жирами: «Mantequilla! Сало! Сало! По полтора реала!» Далее слышался призыв мясника: «Cecina Buena! Соленая говядина! Отличная соленая говядина!»
Моргана уже знала, что вскоре за этим последует: «Gorditas de horno, calientes. Булочки из печи, горячие».
«Кому индейские ковры? Ковры размером в пять ярдов!»
В полуденную жару на смену торговцам приходили попрошайки с их жалобными песнями и молитвами. Затем в неизменной последовательности шло: «Медовые коврижки! Сыр и мед! Творог и хороший мед!» Торговцы сладостями, мясом, меренгами и конфетами выкрикивали: «Carainelosde esperma! Bocadillo de сосо!» Продавцы лотерейных билетов не отставали: «Остался последний билетик, всего за полреала!»
К вечеру на смену им приходили другие: «Tortillas de cuajada! Творожные тортильи!» Или: «Орехи, пожалуйста!» И последнее, что звучало в ночной тишине: «Горячие жареные каштаны!», «Утка, господа, горячая утка!» или «Маисовые лепешки… маисовые лепешки…»
Однако больше всего Моргана любила наблюдать за тем, как эти живописные группы торговцев медленным шагом вступали на улицу: загорелые мужчины, завернутые обычно в кусок одеяла или серапе, чья кожа по цвету не отличалась от глиняных сосудов с маслом, которые они с удивительной легкостью несли на головах; женщины, облаченные в традиционные rebozos, а также короткие двухцветные панталоны, больше напоминавшие отороченные кружевом лохмотья, и заляпанные туфли из белого атласа, надетые на босу ногу; богатые господа верхом на лошадях, в высоких мексиканских седлах, в красивых серапе и с позолоченными шпорами, в огромных блестящих шапках из черного или белого бобра с серебряной окантовкой по краям на гордых головах; индианки в облегающих панталонах из темного материала, с алыми лентами в спутанных волосах, несшие на закорках загорелых полуголых ребятишек; похожие на движущиеся горы тряпья, бездельники leperos, заунывными голосами выпрашивающие деньги.
Эти люди были такими разными, что поначалу девушка не могла избавиться от ощущения нереальности происходящего. Но по прошествии трех дней ее недоверие сменилось спокойной снисходительностью.
Особняк тетушки Изабеллы оказался скромным, но очень красивым. Жилые помещения размещались на втором и третьем этажах, поскольку на первом всегда было очень сыро. Дом был выстроен вокруг большого внутреннего двора, и рядом располагался утопающий в цветах сад. Отведенная девушке комната понравилась ей, хотя в ней, по местному обычаю, было мало мебели, отсутствовали ковры и стекла в оконных рамах, чтобы обеспечить свободное движение прохладного воздуха. Тяжелые решетки на окнах обеспечивали единственную защиту от каких-то бы то ни было нежелательных вторжений извне, и Моргана поняла, что не стоит недооценивать слухи о разбойниках и грабителях, наводнявших город и его окрестности. Тряхнув головой, чтобы отделаться от невеселых размышлений, Моргана потянулась за платьем.
Сегодня ее ждут гораздо более приятные вещи! С тех пор как приехала в Мехико, девушка была практически изолирована от окружающего мира из-за странного мексиканского обычая, согласно которому вновь прибывший в столицу человек должен был предварительно разослать визитные карточки, прежде чем быть официально представленным местному обществу. Кроме того, ей требовалось время, чтобы как следует устроиться в доме. И вот теперь она получила свое первое приглашение! И не какое-нибудь, а очень значительное! Чувствуя нетерпение девушки, тетя Изабелла передала ей накануне приглашение от Антонио Санта-Анны. Улыбнувшись про себя, Моргана вспомнила, какое по-детски счастливое лицо было в тот момент у тетушки.
– Вот видишь, дорогая, это приглашение от самого президента! Он хочет, чтобы мы нанесли ему визит во дворец и обязательно взяли тебя с собой. Это даст ему возможность извиниться за то, что ему пришлось так внезапно уехать из Манга-де-Клаво. Понимаешь? Антонио не хочет, чтобы наша молодая очаровательная гостья получила неверное представление о мексиканском гостеприимстве. Ты произвела на него очень приятное впечатление, Моргана, и, должна признаться, мне это нравится! Честно говоря, поначалу я боялась, что неприязнь к американцам, которую испытывают многие жители нашей страны, повлияет на отношение к тебе. Но теперь, querida, когда ты заручилась поддержкой Антонио, ты будешь принята в любом доме! Я так рада! – С этими словами тетя Изабелла обняла девушку за плечи и звонко поцеловала.
И вот теперь Моргана, безмерно благодарная Антонио Санта-Анне за приглашение, разглядывала свои наряды. Сегодня вечером ей хотелось быть особенно красивой. Она нуждалась в том чувстве уверенности в себе, которое придает безупречный внешний вид. И если Девон не лгал, утверждая, что Антонио нравятся красивые молодые женщины, то она сможет отплатить за те грандиозные перспективы, которые откроет перед ней поддержка президента страны. Конечно, Моргане и самой льстило внимание обаятельного Антонио Санта-Анны, в чьем обществе она неизменно чувствовала себя легко и приятно. Это был настоящий джентльмен, эрудированный и обходительный, обладавший мягким чувством юмора и окутанный аурой таинственности, источник которой девушка так и не смогла разгадать. Быть может, то было его мексиканское происхождение или сам факт, что он являлся не только президентом страны, но и добрым внимательным человеком, несмотря на свою репутацию и низкопоклонство народа. Быть может… что ж, в любом случае она с нетерпением ждала этого вечера и отчаянно надеялась, что сможет подать себя так, чтобы тетя с дядей ею гордились.
Да, сегодня ее внешность должна быть безупречна…
В который раз поерзав на сиденье кареты, Моргана вцепилась в подлокотник, чтобы хоть как-то держаться, что ей не слишком хорошо удавалось всю дорогу до дворца. Слегка нахмурившись, она отметила про себя, что тетя Изабелла и дядя Мануэль, сидевшие напротив, похоже, не испытывали ни малейшего неудобства от нескончаемой тряски экипажа, катившего по неровной городской мостовой. Неожиданно ей стало понятно, почему большинство карет, которые она видела на улицах, и та, в которой ехала сама, были привезены из Европы или Америки: разумеется, только самые лучшие экипажи могли долгое время ездить по таким отвратительным дорогам! Поймав себя на этой мысли, девушка резко одернула себя: нельзя сравнивать Мексику со своей родной страной, особенно если сравнение было не в пользу первой. В конце концов, она оказалась здесь благодаря доброте тети и дяди. Решительно улыбнувшись, Моргана подняла руку и провела пальцами по белому кружеву, украшавшему небольшой вырез ее платья. Дома она провела целый час в раздумьях, прежде чем вызвать Эгги, чтобы та подсказала, какой туалет лучше всего подойдет для визита во дворец. Выбор пал на простое платье цвета слоновой кости, которое оставляло плечи открытыми лучам теплого послеполуденного солнца. Сужавшиеся к локтям рукава заканчивались широкими манжетами из белого кружева. Лиф плотно облегал тело и на талии был отделан широкой коричневой лентой. Лента того же цвета окаймляла подол широкой юбки, а на ногах у Морганы красовались мягкие коричневые атласные туфельки. Высокая шелковая шляпка цвета слоновой кости была украшена маленькими шелковыми цветочками и держалась на голове с помощью темной ленты, завязанной под подбородком бантом.
Посмотрев на тетушку Изабеллу, которая была одета в строгое черное платье с мантильей, позволив себе из украшений только бриллиантовые сережки и колье, Моргана поняла, что хотя ее манера одеваться и казалась чисто американской, в Мексике она будет выглядеть достойно благодаря приглушенному цвету наряда. Если у нее и были вначале какие-то сомнения, широкие одобрительные улыбки на лицах тети и дяди развеяли их.
За время их короткого путешествия по столице девушка убедилась в том, что город представлял собой живописное и контрастное полотно. Покинув скромную улицу, на который жили супруги Эскобар, карета свернула на ведущий к дворцу проспект Аламеда. Эта широкая улица, вдоль стен по обеим сторонам засаженная деревьями, производила сильное впечатление благодаря густым древесным кронам, удивительным цветам и блестящим на солнце фонтанам. В рощицах были проложены тропинки, и Моргана вдруг почувствовала непреодолимое желание пройтись по ним и поближе полюбоваться изысканной тропической красотой, но, понимая, что придется довольствоваться видами, открывавшимися из окна кареты, внимательно рассматривала то, что возможно. По дороге им встречались всадники, неизменно поражавшие Моргану богатством своего облачения, и изящные экипажи, запряженные породистыми лошадьми. Странный контраст этому великолепию составляли толпы нищих попрошаек, сновавших туда-сюда по дороге или спавших на каменных скамейках при выезде с Аламеды. Карета свернула на улицу Сан-Франциско, которая, по словам тетушки Изабеллы, была самой красивой в городе. Моргана с интересом принялась рассматривать оживленную улицу, пока карета не выехала на огромную площадь. При виде собора у девушки перехватило дыхание, и в следующее мгновение ее взгляд переместился на здание дворца, стоявшего напротив.
Президентский дворец занимал добрую половину площади, и Моргана теперь поняла, как он мог вмещать апартаменты президента, всех министров и верховных судей страны. Когда карета остановилась перед великолепной лестницей, девушка сделала глубокий вдох, чтобы унять бешеный стук сердца. Выпорхнув из экипажа с видом, как она надеялась, веселым и уверенным, Моргана благодарно улыбнулась предупредительному дяде Мануэлю, который подал ей руку, и, одарив улыбкой тетю Изабеллу, медленно стада подниматься по ступеням следом за ними.
Остро ощущая на себе многочисленные любопытные взгляды, Моргана поднималась по лестнице. Стараясь не отставать, девушка шла рядом с тетей Изабеллой, и наконец они свернули в короткий коридор, где находилось множество военных, облаченных в красивую форму. Блестящие шлемы и длинные плащи выдавали в них солдат из личной охраны президента. Войдя в небольшую прихожую, Моргана вежливо стояла в стороне, пока дядя Мануэль беседовал с адъютантами, которые затем жестом пригласили их в другую комнату. Вежливо приняв их предложение сесть, девушка едва успела устроиться в кресле, когда появился офицер и повел их за собой.
Переступив порог следующего зада, Моргана замерла в восхищении при виде роскошной меблировки. Помещение по меньшей мере пятидесяти футов в длину было отделано пурпуром и позолотой, а на стенах сверкали канделябры. Сердце девушки, однако, забилось еще сильнее, когда на противоположном конце зала открылась дверь и на пороге возник Антонио Санта-Анна. Встретившись с ним глазами, Моргана улыбнулась, ощущая, как по телу разливается тепло от обращенного к ней ласкового взгляда.
Пока президент быстрой энергичной походкой пересекал зал, Моргана позволила себе внимательно рассмотреть его мужественную фигуру. Высокий, темноволосый, в отличной форме, несмотря на вынужденное бездействие и плохое самочувствие во время пребывания в Манга-де-Клаво, с выразительным лицом и пронзительным взглядом, Антонио Санта-Анна был безумно привлекательным мужчиной. Однако девушка остро ощущала, что секрет его притягательности не только в эффектной внешности. Скорее причина заключалась в его природном обаянии, в умении проявлять внимание к собеседнику, в том, как блестели его глаза, выдавая живую заинтересованность, в теплой, искренней улыбке, которой президент выражал свое одобрение. Да, этот человек достоин войти в историю, и Моргана была счастлива находиться в его обществе.
Не заметив, как тетя с дядей обменялись приветствиями с президентом, Моргана видела только темное красивое лицо Санта-Анны, который обратился к ней в последнюю очередь, и слышала только его глубокий мелодичный голос:
– Ах, Моргана, я так мучился от того, что был вынужден покинуть вас в Манга-де-Клаво. Мне неловко, querida, что я так и не смог завершить экскурсию по поместью, которую мы начинали дважды и дважды нас прерывали. Не хочу, Моргана, чтобы вы считали меня человеком, не умеющим держать слово. Приношу свои извинения. Я безмерно рад видеть вас здесь, потому что это дает мне возможность исправиться. – С этими словами Санта-Анна наконец поднес к губам маленькую ладошку, которую до этого удерживал в своих теплых руках. Он ждал ответа.
Вспыхнув от удовольствия, Моргана улыбнулась президенту:
– Не стоит извиняться, Антонио. Вы очень занятой человек, и дела государственной важности должны быть для вас на первом месте. Мне прекрасно известно, как мало у вас свободного времени, и, должна признаться, я безмерно польщена вашим приглашением во дворец, в то время как столько серьезных вещей требуют вашего внимания.
– Ну что вы, для меня нет ничего важнее расположения близких и друзей. Пойдемте. – Переведя взгляд на Мануэля и Изабеллу, Санта-Анна пригласил их пройти в другой конец комнаты, где была расставлена красивая мебель. – Выпьем немного вина, и вы расскажете мне обо всем, что произошло с момента моего отъезда из Манга-де-Клаво.
Обернувшись к тете Изабелле, он ласково проговорил:
– Я хочу, чтобы вы подробно рассказали мне о том, как планируете вывести в общество племянницу, Изабелла. Нам повезло, что в Мехико появилась молодая леди столь редких красоты и ума, а то, боюсь, у столичного общества не осталось тем для бесед, кроме как дьявольские махинации человека, который четыре месяца назад занял мой пост. – Произнеся эту фразу, Санта-Анна изменился в лице, как будто эта тягостная мысль мгновенно испортила ему настроение, повергнув в напряженное молчание. Внезапно он повернулся к дяде Мануэлю и проговорил мрачно: – Мне недавно прислали бумагу, которую я хотел бы показать вам, Мануэль. Если дамы извинят нас, то попозже вечером мы с вами уединимся для обсуждения этого вопроса, чтобы не докучать им деталями, а они в это время смогут выпить чаю.
– Да, Антонио… Мануэль. – Нежный голосок Изабеллы Эскобар предупредил ответ дяди Мануэля. Затем она мягко продолжила: – Мы с племянницей замечательно проведем время, пока вы будете заниматься делами. Уверена, нам с ней будет гораздо приятнее, если вы сперва решите государственные вопросы, не так ли, Моргана?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52