Дока это не взволновало, он просто кивнул.Карпис продолжал:– Чок, Салливан и я, кроме того, станем бебиситтерами мистера Гувера. Нас ждет подходящее местечко, – продолжал Карпис. – Никто, кроме нас, не будет знать, где оно находится. Единственно, что можем сказать вам, это местечко безопасное. Как только выкуп поступит, я всех разыщу и раздам деньги.Как посторонний человек, я был удивлен, что никто из присутствующих не высказал своих каких-либо возражений Карпису. Чувствовалось, что они доверяли друг другу. Или, по крайней мере, доверяли Карпису.Потом Док кивнул в мою сторону.– А как насчет Лоуренса?– Он бебиситтер девушек.Раздался общий смех.– Хорошая работенка! – высказался Флойд, по-прежнему находившийся вне поля моего зрения. Даже Док улыбнулся.– Лоуренс, надеюсь, тебя не надо уламывать?Нельсон не нашел в этом ничего смешного:– Ты получил задание, Лоуренс, выполняй его! И никаких забав.Фред ухмыльнулся и сказал:– Не волнуйся о своей лучшей половине, Джордж, у Лоуренса руки уже заняты Лулу.Это было не очень уж остроумное замечание, но все снова захохотали, даже на этот раз Нельсон. Никого не удивило, что я так быстро взял верх над Кэнди. Видимо, в их мире это было обычным делом.Док сказал:– Я согласен, Лоуренс рискует так же, как любой из нас, если все полетит к чертям. Киднеппинг – это киднеппинг, занятие опасное.Нельсон подскочил.– Но Лоуренсу не полагается полной доли в любом случае.Фред присоединился к нему.– Часть его доли должна отправиться к Кэнди.– У Кэнди нет родственников, – сказал Док. – Так что это пойдет к Лулу.Нельсон засмеялся и снова сел на место.– Значит, в конце концов, попадет обратно к Лоуренсу.После этого было еще много добродушного смеха. Карпис разгонял рукой сигаретный дым, словно учитель, успокаивающий свой класс.– Итак, мы подходим к вопросу о деньгах. Отлично. Вы должны также знать, что будут дополнительные расходы с той всей суммы, что мы получим.– Черт! Это почему? – возмутился Нельсон.– У нас имеется еще «тихий» партнер, – сказал Карпис и покачал головой. – Никакого имени, поэтому он и называется «тихим». Этот «тихий» партнер финансирует всю нашу работу независимо от своей доли. В случае, если она провалится, он берет на себя все убытки. К тому же он обеспечил нас секретной информацией обо всем, что касается Гувера. И помог мне разработать схему всей этой охоты. – Он кивнул на карту.– Это справедливо, Джордж, справедливо, – послышался голос Флойда.Док Баркер и Фред тоже согласились. Нельсон раздраженно сказал:– Ладно, ладно, о'кей.– Нам предстоит разрезать большой пирог, Джордж. Мы ведь говорим о пятистах тысячах долларов, – милостиво улыбнулся Карпис. Пятьсот тысяч долларов! – Вы действительно думаете, что правительство пойдет на это? – неожиданно спросил я.– Да, думаю, что они примут требование этого выкупа. Правда, не могу гарантировать, – ответил Карпис.Больше я не делал никаких замечаний.Нельсон не удержался и все же вылез со своим мнением:– Дядя Сэм может просто напечатать для нас столько денег, а если не сделает этого, тогда мы убьем Гувера, разве это не удовольствие?– И что дальше? – спросил Док, которому не понравилось такое предложение. Нельсон ухмыльнулся.– Тогда мы захватим Куммингса, или президента, или еще кого-то, и тогда посмотрим, как они обделаются у нас...Возражать никто не стал, полагаю, ни у кого не было аргументов против такой логики.Карпис сказал:– Мы собираемся заплатить двадцать тысяч Лоуренсу и пять Лулу в знак нашего уважения к Кэнди. Есть возражения?Возражений не было.– А каждому из нас достается по пятьдесят тысяч и на карманные расходы.В комнате вдруг стало тихо, словно в церкви, видимо, каждый задумался над тем, что для него будет означать такая сумма. Каждый, конечно, как говорил Чок Флойд, имел возможность «переправиться через реку».– А теперь, ребята, идите и отдохните немного, – сказал Карпис. – Если хотите, выпейте и повеселитесь. И можете спать до полудня, но в час дня соберемся опять в этой комнате для последней прикидки. Потому что завтра вечером – премьера.Все поднялись к выходу.Наконец я получил возможность хорошенько разглядеть дружка Чока Флойда – Салливана. В свою очередь, он получил такую же возможность разглядеть меня.Мы, конечно, узнали друг друга.Это был тот коммивояжер, который назвал себя Джоном Говардом, когда месяц назад пришел в мой офис и нанял выследить его «жену» – Полли Гамильтон. 38 Это были самые долгие мгновения в моей жизни. Я стоял в комнате Карписа возле двери с сердцем, ушедшим в пятки, и смотрел на человека, который прекрасно знал, что я не Джимми Лоуренс.Он медленно снял темные очки, и в его прищуренных глазах я видел свое имя «Геллер». Черт возьми, он был так же потрясен, как и я.Мы стояли, глядя друг на друга, заслонив проход.– Ну, шевелитесь, джентльмены, – обратился к нам Нельсон, – мы и так долго жарились в этом пекле. Проглотив комок в горле, я сказал:– Конечно.Мой бывший клиент кивнул, надел темные очки и двинулся к выходу, я последовал за ним в теплую прохладу летнего вечера. Когда я шел, моя рука невольно нащупала под пиджаком рукоятку пистолета.Перед домиком Карписа толпились мужчины, некоторые опять закурили. Нельсон хлопнул Салливана по плечу, а Салливан напряженно взглянул на него из-под черных очков, но сохраняя спокойное выражение лица.– Ты уверен, что мы никогда раньше вместе не работали? – спросил Нельсон.Салливан вежливо улыбнулся и отрицательно покачал головой. На какое-то мгновение Нельсон смутился, потом продолжил:– А мне ты показался знакомым. Хм... Чертовщина какая-то!И он подошел к Чейзу, закурил.Я улыбнулся Салливану.Я понял, почему он не выдал меня. Понял, что он тоже многое пережил за эти долгие и мучительные несколько минут.Он прикуривал сигарету, но я заметил, его рука немного дрожала.Стоя рядом с ним, я дружелюбно положил свою руку ему на плечо и сказал тихо, чтобы меня мог услышать только он:– Давай поговорим, Джонни. И Джон Диллинджер согласно кивнул, мы медленно стали удаляться от толпы мужчин.– Я удивился, встретив тебя здесь, Джон, – сказал я ему.– Давай без имен, Геллер, некоторые имеют длинные уши.– Но, надеюсь, никто из нас не имеет длинный язык, верно? Мы не должны позволить уничтожить себя, верно?Мы остановились перед центральным строением, где сидели на скамейке и потягивали колу Карпис и Долорес. Я опустил никель в ящик со льдом, открыл крышку и вытащил оттуда бутылочку. Диллинджер наблюдал за мной сквозь темные стекла своих очков. Он курил и выглядел вроде бы расслабленным, но я не мог не почувствовать его нервозность.Обойдя домик, мы нашли дерево, под которым и остановились. Вокруг ни души. Стояла ясная лунная ночь, мы хорошо могли видеть друг друга.Диллинджеру, наверное, все это не нравилось. А мне хотелось извлечь из сложившейся ситуации какую-нибудь выгоду для себя, тем более чувствовал – я одержал верх. – Что ты здесь делаешь? – спросил Джон, сняв темные очки и сунув их в карман рубашки. Оружия при нем не было.Я сделал глоток колы.– Давай начнем с тебя, – предложил я. – Кто-нибудь знает, что ты здесь? Я имею в виду, кто-нибудь знает, кто ты на самом деле?Он выпустил струю дыма.– Только Флойд.– А Карпис?Диллинджер отрицательно покачал головой.– Это ты тот «тихий» партнер, о котором говорил Карпис? – спросил я.Он утвердительно кивнул.– Карпис занимался планированием всей операции?..– Это так, – сказал он, – но Карпис думает, что я просто один из друзей Флойда, тот парень из Оклахомы, которого разыскивают за убийство и который сделал пластическую операцию.– Это недалеко от истины.Он издал короткий, горький смешок:– Как бы то ни было, я никогда не работал с Карписом. Мы встречались несколько раз, и то мимолетно.– Но Нельсон и остальные – это совсем иное дело.Он сделал еще несколько затяжек, струя дыма образовала в воздухе нечто, похожее на вопросительный знак.– Да, они могут узнать мой голос или глаза. Пластическая операция не меняет человека на все сто процентов, как думают некоторые.– Твоя, похоже, сделана неплохо, – сказал я. Он тяжело вздохнул.– Это стоило мне кучи денег. И операций было несколько, причем не на Западе. Меня не кромсали на куски, как Док Моран.– Он мертв, ты знаешь.– Это ожидает многих здесь. На этот раз я засмеялся горько:– Угрожаешь мне, Джон, или считаешь, что сообщение о твоей смерти сильно преувеличено?Он усмехнулся:– А что ты думаешь?– Думаю, что ты, будучи официально признанным мертвым, избавился от многих неприятностей. Тебя нет, Джон. Поэтому смог вернуться в игру так быстро. А вообще, что помогло тебе это сделать?Его ухмылка стала противной:– Угадай.– Думаю, здесь только одно объяснение – деньги. Смерть – бесплатная штука, но только в одном случае, если ты и в самом деле мертв, верно? Возьми Пикета, ему дается все недешево. Он рискует лишиться права заниматься адвокатской практикой в конце концов.Снова смешок.– Да, его каждодневный риск обходится недешево.– Или Заркович и О'Нейли.– Тоже недешево.– Или Анна Сейдж.– Или Анна Сейдж, – согласился он.До нас доносились из туристского лагеря приглушенные звуки народной музыки. Это Мамочка, наконец, нашла нужную ей радиостанцию.– А Полли Гамильтон знает?– Что я жив? Нет. Ты входишь в группу избранных, Геллер.– Никаких имен, мы же договорились! Это объясняет, почему ты лично пришел в мой офис, чтобы задействовать меня. Я-то думал, что ты всего лишь жулик, которого нанял Пикет. А ты все проделал сам, чтобы круг был очерчен четко и прочно. Секрет такого рода нелегко сохранить. Чем меньше заговорщиков, тем лучше. Диллинджер ничего не ответил. Я допил колу и забросил бутылку в кусты.– Да, это должно было тебе дорого стоить, по-настоящему дорого – иначе ты бы не рисковал своим новым лицом, открыто здесь появляясь, не говоря уж об участии в бредовом похищении Гувера! Господи! Ты действительно веришь, что правительство заплатит выкуп?– Верю, – ответил он раздраженно. – Думаю, заплатит и даже не сообщит публике о том.– Ты полагаешь, что они заткнут рот прессе, пока не получат Гувера обратно? – спросил я.– И после тоже. С этим маленьким жирным мерзавцем они связывают свой успех, престиж и отклики прессы.– Должен расстроить тебя – здесь ты «мертв», и эти уроды, которых ты надул и использовал, попробуют тебя использовать, чтобы самим выглядеть героями.– Джи-мены, – сказал Диллинджер насмешливо, – намерены поубивать нас всех, ты знаешь. Вот почему я пошел по своему собственному пути, на собственных условиях. Федералы – тупицы, уроды, дураки, не на их стороне деньги и время. Всей этой проклятой игре конец. Даже такая глупая башка, как Нельсон, способен понять это...Из домиков доносился мужской смех, все последовали совету Карписа весело провести время, как следует отдохнуть и развлечься.Я не унимался.– Ладно, Флойд сказал почти то же самое, что и ты сегодня днем. Он сказал, что это лишь дело времени.– Да, это верно, разработанная операция – рисковое дело, но она может дать каждому из нас шанс выйти из этой преступной жизни.– Да, и ты получишь двойную долю.Он кивнул, улыбнувшись в усы, я смог наконец увидеть знаменитую кривую диллинджеровскую улыбку «широкого парня», пробившуюся сквозь непроницаемое новое лицо.– Свыше сотни тысяч. Это позволит мне купить ферму.– А если эта работа провалится?Он протянул руку к моей груди, и в этом его жесте было угрозы больше, чем в надоевшем размахивании перед моим носом автоматом Нельсона.– Почему? – спросил он. – Ты собираешься обрушить пули на нас. Геллер? Ты тайный агент?– Без имен, помнишь? – сказал я, немного испугавшись. – Я здесь не для того, чтобы подставить кого-нибудь под пули.– А почему ты здесь? И почему, черт побери, называешь себя Джимми Лоуренсом? Услышав, как часто это имя используют, я призадумался. Оно достаточно распространенное, но...– Нитти дал мне его в пользование. Я помогаю вам в действительности. Он рассчитал, что неплохо иметь кого-нибудь с именем Джимми Лоуренс после случившегося в «Байографе».– Нитти умница, слишком большая умница. И в один прекрасный день он умрет от своего же ума.– Он играет людьми, словно картами в колоде, скажу я тебе. Что же касается меня, то я здесь с миссией милосердия и с полного одобрения Нитти.– Я хочу, чтоб ты убедил меня в этом. Мне пришлось рассказать ему с подробностями, почему я нахожусь здесь, что мне нужно вернуть девушку Кэнди Уолкера Лулу ее страдающему папочке-фермеру.Похоже, он проглотил это, сам будучи сыном фермера, но сказал:– Я могу проверить это, позвонив по телефону.– Знаю, что можешь. Но неужели ты действительно хочешь, чтобы Нитти узнал о твоем появлении здесь? Вряд ли он получит большое удовольствие от операции, которую вы планируете на завтра, ты же понимаешь.Диллинджер достал новую сигарету, прикурил ее, в оранжевом облачке пламени выражение его лица чуть смягчилось.– Он не узнает, что я вовлечен в это дело, пока ты сам не скажешь ему.– А почему я должен ему говорить об этом?Он не ответил, помолчал, потом задумчиво произнес:– Я предполагаю, тебе захочется забрать девчонку и удрать. Просто плюхнуться в один из этих автомобилей, спасти прекрасную девицу и не принимать участия в завтрашнем деле.Мой ответ на прямо поставленный вопрос должен был все решить: это я мог видеть по его напряженному лицу, слышать в его голосе.Но я должен был сказать то, что он хотел услышать.Итак, я сказал:– Нет, черт возьми. Я участвую.Он изучающе смотрел на меня:– Ты участвуешь?– Да, черт побери. Двадцать пять тысяч стоят того, чтобы я участвовал.– Я вижу, ты смелый парень, Геллер, честно расстался с полицией. Почему же ты пожелал принять участие в похищении?Я изобразил самую широкую ухмылку:– Гувер для меня никто. Федералы не дали мне ничего, кроме беды, когда вы инсценировали тот спектакль у «Байографа». Моя цель – выставить их дураками и схватить побольше монет...Он изучающе смотрел на меня.– Понимаешь, приятель, мне очень пригодились бы двадцать пять тысяч. В прошлом месяце у меня было два с половиной клиента, и один из них – ты.Он затянулся сигаретой.Я продолжал:– Пойми, я вхожу в дело не для убийства, хочу, чтобы ты дал слово, что Гувер не будет убит. Даже если они не заполучат деньги.Помолчав, Диллинджер сказал:– Даю тебе слово.И протянул свою руку. Я пожал ее.– Черт, – сказал я, – все, что я должен, так это запереться на несколько недель с очаровательными женщинами. Мне доводилось выполнять работу и похуже.Диллинджер искренне рассмеялся.– Да, бывают способы зашибить двадцать пять тысяч и похуже. А когда все это завершится, ты, наверное, захватишь какую-нибудь юбку и испаришься?– Именно так, – ответил я.– Но Геллер, если ты меня обманываешь и все это набрехал, – ты будешь мертв. Уяснил?– Понял.Он бросил сигарету в траву, и мы пошли обратно, обходя туристские домики.Пока мы шли, я не удержался и сказал:– А ты актер, Диллинджер. Тогда, в моем офисе, по-настоящему сумел включить меня в действие.Он улыбнулся.– У меня всегда была склонность к обману.– У меня тоже, Джон. 39 Мы снова собрались, как и накануне вечером, в той же накуренной комнате, только теперь днем, и солнце пробивалось сквозь прозрачные занавески.Они не исключали возможность того, что феды пометят банкноты. Такое произошло при захвате Бремера, и деньги оказались такими «горячими», что ни один скупщик краденого сначала не желал и дотрагиваться до них. С большим трудом впоследствии их удалось продать всего за десять процентов номинала. Карпис заверил всех, что в данном случае они будут требовать, чтобы выкуп состоял из бывших в употреблении банкнот, обмен за выкуп произвести как можно быстрее, чтобы в этом случае феды не успели переписать все номера.Были и другие варианты, например Флойд предложил не сразу пускать в обращение полученные деньги, а некоторое время спустя, и начать с нескольких купюр – просто посмотреть, что получится. Карпис выдвинул другое предложение – несколько купюр из бумажника Гувера подменить деньгами, которые они получат в качестве выкупа.– Если эти деньги «горячие», – заявил Карпис, – тогда Гувер окажется первым, кто пустит их в оборот. Газеты сразу сообщат, что помеченные деньги объявились. Скорее всего, это будет в Вашингтоне, и мы узнаем, нужно ли нам продавать свою полученную наличность скупщикам краденого.Нельсон, обращаясь ко всем, спросил:– Кто знает хорошего скупщика «горячих» денег? Я слышал, что Док Моран вышел из бизнеса.Несколько улыбок приветствовали этот образчик юмора висельников, а затем Док Баркер вдруг спросил:– Кто-нибудь слышал о парне по имени Нат Геллер?Баркер сидел рядом со мной, и, когда он произнес мое имя, я почувствовал дрожь во всем теле. В такой ситуации пистолет был бесполезен.Я быстро взглянул на Диллинджера, играющего роль Салливана, и заметил под усами нечто, напоминающее улыбку.– Да, я знаю его, – сказал Карпис, – он управляет столом «Парквью» в Гаване.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37