Потом участники совета прочли молитву и разошлись по вверенным подразделениям – ждать гонцов с известием о том, что делают римляне.На рассвете прибыли встревоженные лазутчики, рассеянные ранее по окрестностям, с криками:– Необрезанные идут! Они. в трех-четырех часах пути отсюда!«Откуда бы Колоний так быстро узнал о месте сосредоточения моих войск?» – встревожился Гавлонит. Панике он, впрочем, не поддался и не позволил ей овладеть своим полчищем. Сейчас, как никогда, важно было начать и провести битву в точности так, как предписывает Книга Книг.Нашлись умники, советовавшие бросить все и немедленно выступить в сторону врага, подобрать подходящее место для засады и попытаться разбить легион на марше. Разумное предложение. Тем не менее последовать ему можно было только после того, как исполнятся все обряды, предписанные Торой и пророками. Сначала вера и обычаи отцов, а потом тактика.Перед сражением надлежит подкрепить себя пищею, дабы придать телу бодрость и силу. И ополчение уселось за обильную трапезу.Далее следует возбудить войска к храбрости и мужеству напутствием жрецов, согласно заповеди Моисея: «...когда же приступаешь к битве, тогда пусть подойдет священник и говорит народу» (Втор. 20:2).Единственный человек, не причисленный к Избранным, которого Иуда открыто признавал своим другом, – фарисей Садок из колена Левин, проникновенно произнес свое напутствие. Особенно удалось ему уподобление рати «ганна'им» стариннейшему иудейскому оружию – молоту:– «Ты у Меня – молот, оружие воинское; тобою я поражал народы и тобою разорял царства...» (Иер. 51:20). Даже малограмотные легко увидели намек на ополчение Иуды Маккавея – Молота.Правильно поняли зелоты и обращение Садока к предводителю армии, призвание которого – возглавлять борьбу против Рима, пособника диавола:«Поднимите знамя на земле, трубите трубою среди народов, вооружите против него народы... поставьте вождя против него, наведите коней, как страшную саранчу» (Иер. 51:27).Традиция, которую запретно нарушать, предписывает: после жрецов сами цари или предводители воинов произносят напутственную речь.«И вывел Авия на войну войско.И встал Авия на вершине горы Цемараимской, одной из гор Ефремовых, и говорил...» (2 Пар. 13:3–4).Искренними криками ликования было встречено обращение прославленного софиста и воина Иуды Гавлонита к чадам своим:– Почему именно я стою здесь перед вами? И что я хочу проповедовать вам, истинным «ганна'им», «красным в лице» ради счастья Израиля? И что принесет наша победа чужестранцам, кои осмелились обнажить мечи против народа избранного? И что даст поражение нечестивых вам, достойным сынам отчизны? Вот о чем хотел я подумать и сказать вам. Но ничего примысливать мне не пришлось, ибо все уже речено без меня через пророка самим Господом нашим! Сотни лет назад Шаддай провидел все, что сбудется, и споспешествовал Исайи донести До нас свое обещание: «Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение и узникам – открытие темницы. Проповедовать лето Господне благоприятное и день мщения Бога нашего, утешить всех сетующих... И придут чужеземцы, и будут пасти стада ваши, и сыновья чужестранцев будут вашими земледельцами и вашими виноградарями. А вы будете называться священниками Господа, – служителями Бога нашего будут именовать вас; будете пользоваться достоянием народов и славиться славою их...» (Ис. 61:1–2; 5–6).И оратор, и аудитория одинаково страстно желали изливать и пить из источника красноречия. К сожалению, тревожные вопли вернувшихся соглядатаев прервали проповедь на середине.Оказалось, что римляне уже прошли горные тропинки, где планировалось устроить засаду, и ныне огибают южное подножие холма, на вершине которого Ревностные и разбили свой лагерь. Судя по всему, италики собирались захватить правоверных врасплох.Тогда велел Гавлонит иерею Садоку и его сонму священников протрубить тревогу из серебряных труб в полном соответствии с указанием Торы: «И когда пойдете на войну в земле вашей против врага, наступающего на вас, трубите тревогу трубами...» (Чис. 10:9).Выставив вперед жрецов с сигнальными музыкальными инструментами, Галилеянин выстроил Ревностных в колонну по десять рядов и ускоренным маршем повел в ту сторону, откуда приближался неприятель. Глядя на свою рать, он не мог не выказать довольства: «И вот у нас во главе Бог, и священники Его, трубы громогласные...» (2 Пар. 13:12). Все как подобает!Достигнув края относительно ровной поверхности на макушке возвышенности, стратег развернул колонну в четырехшеренговую фалангу лицом на юг. По этому склону и коннице, и пехоте было достаточно легко спуститься, даже рысью и бегом. Немногочисленную кавалерию он тоже растянул по фронту и поставил в самом пригодном для схождения месте рядом с гоплитами, чтобы расширить фронт атаки.Шагнул вперед, осторожно глянул вниз. Тяжелые римские пехотинцы, построенные когортами, стояли у подножия, задрав головы вверх. Легковооруженные велиты, высоко вскидывая колени, взбирались по склону. За спинами самых дальних легионеров сгрудились повозки обоза, валялось наспех сброшенное походное снаряжение.Правоверные имели численный перевес. Неполный легион, четыре тысячи, да две тысячи лучников и пращников – всего шестьдесят сотен против восьми с лишним тысяч зелотов. Будь италиков больше, Иуда скомандовал бы отступление. Однако превосходство в силе и позиции – атаковать сверху вниз очень удобно! – его устраивало. Вдобавок латиняне маршировали по жаре много часов, Ревностные же имели возможность отдохнуть.Галилеянин дал сигнал к наступлению.«И оглянулись иудеи, и вот им битва спереди и сзади; и возопили они к Господу, а священники затрубили трубами» (2 Пар. 13:14).За несколько локтей до дистанции атаки, на том рубеже, что отделяет жизнь от смерти (на поле брани граница этих двух вселенских сил видна вполне явственно, ее можно измерить), воины разных народов ведут себя не одинаково.Германцы выкрикивают оскорбления, плюются, показывают голые зады и уды, дабы смутить неприятеля.Римляне тоже угрожают словесно, однако тела не обнажают, только бряцают копьями о щиты.Греки поют пеаны.В рядах евреев вместо воинских гимнов раздаются славословия Господу.Поставленные царем Иосафатом впереди войска певцы тянули речитативом: «Славьте Господа, ибо век милость его!» (2 Цар. 20:21). Сотни лет спустя те же звуки с тем же мотивом вырвались из глоток зелотов Иуды Гавлонита.Потом для солдат всех земель наступал черед воинских кличей.У германцев – это бариты, особое улюлюканье.У римлян – «Барра!»Евреев вот уже больше тысячи лет воодушевлял прославленный Торой призыв: «Гедеон... поклонился Господу, и возвратился в стан Израильский, и сказал: ...Когда я и находящиеся со мною затрубим трубою, трубите и вы трубами вашими вокруг всего стана и кричите: «меч Господа и Гедеона!» (Суд. 7:15–18).Снизу вверх, как рев морского шторма, выплеснулось грозное слово «Барра!» и столкнулось на середине склона с громовым раскатом сверху: «Меч Господа и Гедеона!»Зелоты коршунами, набирая скорость и выпустив когти, спикировали с макушки холма на оскалившихся римских волков.Иуда не выделил лучников и пращников в отдельные отряды, поставил в общий строй, чтобы давить врага сплоченной массой. В первом ряду его рати красовались начальники в нарядных доспехах, чтобы подчиненные могли их легко отличить. Воевода с отрядом телохранителей следовал сзади. Так велит Закон.Римские командиры тоже носили специальные украшения на шлемах и латах, служившие знаками различия. Все они, кроме младших центурионов, тем не менее укрывались в хвостах когорт.Застигнутые врасплох бездоспешные, только с небольшими круглыми щитами, велиты были опрокинуты и втоптаны в известняк босыми ногами невесть откуда появившихся иудеев. Они не успели причинить атакующим особого урона, так как сумели выпустить всего два залпа из луков и пращей из неудачной позиции – снизу вверх.Регулярные когорты сумели приготовиться, сплотиться. Главными мишенями для своих метательных дротов они избрали вражеских начальников, легко отличимых по более нарядным доспехам и бегущих впереди. Пилумы исчертили воздух дугами – и две трети еврейских тысячников, сотников и полусотников покатились в пыль и замерли, уподобившись тушкам дикообразов – с торчащими из тел колеблющимися длинными иглами. Ополчение Ревностных сразу лишилось командиров среднего, звена и превратилось из плохо организованной армии в неуправляемую толпу. Надо отдать им должное, составляли это скопище лихие бойцы – фанатики, не боявшиеся уйти в Шеол во славу Яхве, чье имя непроизносимо вслух.Иуда никого почти не оставил в резерве, рассчитывая сокрушить легион одним массированным ударом, не позволить латинянам сразиться плотным строем. Замысел его удался, чему способствовала и неровная местность: отдельно стоящие скалы, завалы из валунов, заросли кустов.Битва раздробилась на десятки схваток между отдельными более-менее крупными отрядами и на тысячи индивидуальных единоборств. В таких условиях еще можно было кое-как командовать сотнями, но не когортами, не говоря уже о целом войске.Из-за гибели подавляющего большинства велитов неравенство сил между врагами увеличилось. Сорок пять сотен усталых, застигнутых врасплох италиков против семи с половиной тысяч свежих, пылающих яростью, ободренных первым успехом, алчущих римской крови иудейских гоплитов!Еврейский бог воинств Саваоф и латинский бог войны Марс противостояли друг другу на этом поле брани. И покровитель Вечного города восторжествовал над врагом с Востока, как делал почти всегда. К такому выводу пришли римляне после битвы.Шаддай отвернул лицо Свое от народа избранного за какие-то очередные грешные дела. Так подумали зелоты – те, у кого остались целыми головы, которыми можно думать.Марс имел все основания поддерживать своих любимцев – римский образ жизни, которому лучше всего подходит эпитет «милитаризованный», все их дела и поступки вплоть до мелочей удовлетворяли нуждам и подчинялись требованиям бога войны.Как, казалось бы, пустяшные секретные добавки при литье и ковке делают из обычного железа сталь, так эти мелочи превращали легионеров в победителей!Никто не может занять государственную должность, не совершив десять годичных военных походов, гласит римский закон. Заметим: не просто отслужив в каком-нибудь тыловом гарнизоне, а приняв участие в боевых действиях.И для обеспечения будущей карьеры (безразлично, гражданской или воинской) самые достойные сыны Вечного города вступали на армейскую иерархическую лестницу и упорно взбирались по ней ступенька за ступенькой: рядовой от новичка до ветерана, декурион В римской коннице это звание носил также командир турмы – отряда из 30 кавалеристов.

– десятник, подцентурион – пятидесятник, центурион – сотник, младший военный трибун – заместитель командира линии легиона, старший военный трибун – командир линии, легат – командир легиона, консул – военачальник одной из двух консульских армий, диктатор – временный командующий обеими консульскими армиями, император – главнокомандующий всеми воинскими формированиями республики, затем империи...Их не смущало, что делать карьеру можно было, только ступая по трупам. Ибо воинский символ и истинный хозяин Вечного города, властитель дум его жителей – меч!Стоит ли удивляться, что, застигнутый врасплох, раздробленный на отдельные части легион отнюдь не утратил воинского духа, не потерял управления.Еще сотни лет назад, не побоявшись расчленить фалангу, римляне получили уникальную возможность маневрировать на поле боя отдельными подразделениями. Их строй не боялся ни пересеченной местности, ни ударов с флангов. Полководец мог составлять из манипул и когорт, как каменщик из кирпичей, любые построения – включая и ту же фалангу.Командиров латиняне берегли и в первые ряды не выставляли.Лишившиеся начальников полусотни и сотни зелотов, напротив, были сразу обезглавлены и дрались сами по себе.Легионер, плохо выполняющий воинские упражнения, получает вместо пшеничного пайка ячменный, записано в уставе римской армии.Даже самый захудалый копьеносец не допустит, чтобы товарищи насмехались над ним, шутили, будто он предпочитает лошадиную пищу человеческой. Абсолютно все, что положено знать и уметь солдату, легионеры знали и умели досконально. Когда десятки лет подряд одолеваешь ежедневно не менее пятнадцати миль Обычный дневной переход легиона – 25 км.

с грузом более чем в половину собственного веса, а потом или сражаешься, или разбиваешь лагерь, что тоже является нелегким физическим трудом, тогда никакие тяготы бранной карьеры не испугают, никакой враг не заставит сдаться! Если, конечно, ты доживешь до такой физической кондиции, не умрешь от перегрузки, не падешь в бою...Посему даже вне плотного строя пара легионеров, оказывая друг другу взаимную поддержку, дралась не хуже, чем легендарная сплоченная двойка спартанских, афинских или фиванских гоплитов-фалангистов, и успешно, несмотря на усталость, противостояла трем-четырем мужественным, но плохо обученным и вооруженным «ганна'им».Зелоты бились с безрассудной яростью, римляне – с холодным умом и расчетом. Оставив в телах и щитах сотен иудеев свой обычный боезапас – по три пилума или шесть обычных дротиков, – италийские пехотинцы обнажили мечи и ринулись врукопашную.Спартанские гоплиты, способу боя которых пытался обучить своих повстанцев Иуда, вчетвером обороняли квадрат со стороной два локтя. Наступающий римлянин занимал такое же пространство в одиночку: его меч при размахе соприкасался со щитом соседа, перекрывая интервал. Поэтому казалось, что легионеров больше, чем на самом деле, и фронт они держали такой же широкий, как почти вдвое превосходившие их числом зелоты.Превратив ударную колонну (сначала манипулы, после Мария – когорты) в основную тактическую единицу, потомки Ромула овладели искусством маневра и превзошли фаланги Эпаминонда и Александра. Но так как законы рукопашной схватки не изменились, римлянам было необходимо приспособить свою тактику и к сражению строем, и к ближнему единоборству.Удалось им это превосходно.Атакуя одновременно и плоскостью щита, и мечом, легионеры выигрывали в рукопашной схватке у зелотов! Толчком скутума италик сбивал иудея с позиции, выводил из равновесия. Затем следовал сильный, упругий бросок гладиуса вперед при коротком замахе. Римляне не фехтовали, нанося единственный смертельный удар...Каждый латинянин проявил себя зрелым мастером своего конкретного воинского ремесла.Легат и его штаб управляли разрозненным легионом.Сигнальщики, музыканты, гонцы передавали команды полководца отдельным частям войска.Трибуны, центурионы руководили группами воинов, оказавшихся под их началом.Оставшиеся в живых велиты – наемники разных национальностей – метали камни и стрелы, стремясь не ударить в грязь лицом перед римскими хозяевами.Ветераны резервных когорт, понесшие наименьшие потери, убивали противников мечами нового образца – более длинными и прочными, чем традиционные гладиусы ратников первой и второй боевых линий.Иуда понял: это тот самый волшебный меч из стали Позднее, еще более удлинившись, этот меч получил название «сгтата» и стал родоначальником западноевропейских рыцарских, а возможно, и русских мечей.

, о котором рассказывал покойный наставник Гераклит много лет назад.Короткий иудейский клинок не мог соперничать с ним ни длиной, ни прочностью, разлетаясь вдребезги, если скрещивался со стальным лезвием с достаточной силой.Зелоты пожинали плоды обучения устаревшим способам боя с оружием, уже отжившим свой век.Хрупкий железный иудейский или эллинский клинок нельзя использовать в рубке, да фалангисты в ней и не нуждаются. Боковой вспарывающий удар по короткой амплитуде, так же как и укол сверху вниз, – прямые наследники копейного боя одной рукой. Тычки начинаются от бедра и плеча. Локоть не приподнимается над плечом, чтобы не открывать правый бок, да и удар сверху не нужен: он слишком силен и наверняка придется в щит противника. Щит не разрушишь, а клинок сломается.Законы боя коротким мечом, в локоть-полтора длиной, зародились в Малой Азии, колыбели обработки металлов и кузнечного дела. Окончательную же формулировку им дали сыны Вечного города, многие века остающиеся законодателями мод в сем тонком искусстве.Раньше наличие железных гладиусов тоже заставляло потомков Ромула сдерживать ударяющую руку, дабы не сломать оружия. Ныне же стальные клинки позволяли им бить от души, в полную силу.На глазах вождя Ревностных, наблюдавшего за побоищем с высокого валуна у подножия холма, его любимые бойцы один за другим покидали этот мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32