На секунду он испугался, что это может быть Линден, и отвлёкся настолько, что чуть было не упустил рвущееся из тела пламя. Нет, он не способен быть её опорой и защитой. Получится ли отослать её назад, или же он погибнет, допустив ошибку, не важно — он потеряет её в обоих случаях.Ковенант с трудом разлепил глаза и убедился, что она всё ещё стоит на берегу, повернувшись к рассвету спиной и закрыв лицо руками, словно не хочет, чтобы солнце видело её слезы.А рядом с Ковенантом сидел на корточках Красавчик и протягивал ему флягу с «глотком алмазов».На секунду Неверящему показалось, что перед ним сидит не уродливый Великан, а Идущий-За-Пеной, и в ушах отчётливо зазвучали его слова: «Древние мудрецы говорили, что страдания очищают душу, но я скажу, что, пока тело лишено права выбора, страдать ему или нет, об очищении души думать преждевременно». Ковенант почувствовал, что ему стало немного легче. Он взял фляжку из рук Великана и отпил несколько глотков. Путь надежды и твоего предназначения открыт… Чёрт подери!Но «глоток алмазов» уже начал своё успокоительное действие, и взвинченные нервы Ковенанта потихоньку стали приходить в себя, а по измученному телу прокатилась волна расслабления. Вершина острова все ещё вызывала у него ассоциации с горной болезнью, но ведь он не раз уже мучился от этого и все равно преодолевал свою слабость. …Чтобы ты мог вынести то, что суждено тебе судьбой… О Боже!Вернув фляжку Красавчику, он рывком поднялся на ноги. И пошёл к Линден.Когда он прикоснулся к её плечам, она вздрогнула, как от испуга: она боялась того, что он может сказать, она боялась того, что их ждёт. Она вся сжалась, но так и не обернулась к нему.— Я собираюсь… — Ковенант хотел сказать: «Я собираюсь идти до конца. Неужели же ты не можешь меня понять?» Но он знал, что Линден не поймёт его до конца. И некого было в этом винить, кроме самого себя. Он так до сих пор ни разу и не набрался мужества, чтобы объяснить ей, насколько для него важно отправить её в настоящий мир и насколько он сам, его жизнь зависят от этого. И вновь, в который уже раз, он не осмелился сказать ей самого главного. А вместо этого лишь сглотнув, прошептал: — Я собираюсь подняться наверх.Линден развернулась так резко, что он приготовился к взрыву ругани, просьб и обвинений. Но она лишь уставилась ему в лицо немигающим рассеянным взглядом. Как Елена.— Все не так плохо, как кажется. На самом деле он не мёртв. — Она широким жестом обвела остров. — Это вовсе не похоже на те развалины в настволье Каменной Мощи. Просто в нём самом присутствует настолько великая сила, что ни одно смертное существо не способно вынести её воздействия долго. Но сам он не мёртв. Это скорее схоже с глубоким сном. Но это и не сон. Вернее сказать, это… — она поискала определение, — это… отдых. Глубокий отдых. Но что бы это ни было, нас оно не замечает.Горло Ковенанта сжалось. После всего, что произошло, Линден ещё пытается его успокоить и предлагает услуги своего видения, раз уж ничего другого дать ему сейчас не может! А что если она всё же больше всего хочет вернуться назад, в свою прошлую жизнь? Что если тот мир значит для неё больше, чем он, Ковенант?Тяжело вздохнув, он заставил себя поглубже спрятать охватившую его печаль и обернулся к друзьям.— Пошли, — бросил он.Все смотрели на него с тревожной надеждой. На лице Мечтателя залегли глубокие тёмные морщины вокруг белого гладкого шрама. Первая держалась как всегда с суровым достоинством, а Красавчик даже не пытался скрыть обуревавших его противоречивых чувств. Хоннинскрю стоял набычившись, его могучие мускулы перекатывались под просоленной кожей. Казалось, он готовился дать отпор любому, кто осмелится причинить вред его брату. Все они ощущали, что Поиск близится к своей кульминации и очень скоро станет ясно, ради чего же они переплыли столько морей и перенесли столько испытаний.Все, кроме Вейна. Какие бы тайные причины ни вынудили его надеть на себя обручи со старого Посоха, он так и не раскрыл их никому. И выражение его лица было столь же понятным, сколь замыслы создавших его юр-вайлов.Ковенант отвернулся. Все они находятся здесь из-за него. За всех он несёт ответственность. Он протащил их сквозь все испытания ради того, чтобы… Он должен, он обязан найти способ защитить всех, кого любит. Он не может уничтожить и их. Надежда и предназначение. Ковенант собрался с духом и быстрым шагом устремился к ближайшей скале.Но Первая с Красавчиком тут же перегнали его: они были Великанами и хорошо разбирались в камне, а следовательно, им было много проще обнаружить еле различимую тропинку наверх. Бринн тут же оказался рядом, но Неверящий отмахнулся от него, и бывший харучай последовал за ним на расстоянии нескольких шагов. Линден помогал карабкаться Кайл. За ними плечом к плечу поднимались братья-Великаны. Шествие замыкали Финдейл с Вейном, бесшумные, как две тени.Но вершина казалась неприступной со всех сторон. На острых скалистых уступах не было тропинок, и, будь Ковенант с Линден одни, они бы не сумели подняться даже на десяток метров. Томас вообще шёл, глядя себе под ноги и помня о том, что в любой момент его может прихватить горная болезнь. С помощью Первой и Красавчика, действительно неплохо ориентирующихся среди нагромождения камней, Поиск стал медленно, по кругу, взбираться на центральную гору.Вскоре Ковенант начал задыхаться и почувствовал, что воздух становится всё более разреженным. Он не был готов к такому испытанию. Последнее время на борту «Звёздной Геммы» он вёл слишком изнеженную жизнь. Каждый шаг вперёд давался с большим трудом, чем предыдущий. Солнце стояло уже высоко, и каждый освещённый им камень ослепительно сиял, а каждая тень была непроницаема для взгляда и потому смертельно опасна: кто знает, что там — трещина или надёжная поверхность? Временами Ковенанту казалось, что туника из великанского плаща стала неимоверно тяжёлой и, отказавшись от собственной одежды, он повесил на себя ещё одну тяжесть.Линден уже изранила все ноги об острые осколки камней. В этом отношении Ковенант был в более выгодном положении: его ноги ничего не ощущали. С другой стороны, ему надо идти поосторожнее, чтобы не изрезать ступни вконец. Но сейчас ему было уже не до проказы и самосохранения. Он просто бездумно следовал за Первой и Красавчиком, как когда-то шёл с Джоан на руках по пятам человека, ведущего его сквозь лес возле Небесной фермы навстречу костру и смерти.Подъем занял все утро. Все чаще спотыкаясь, Поиск продолжал свой путь вокруг конической горы. Где-то далеко внизу покачивалась на волнах крошечная «Звёздная Гемма». На её фоке развевался вымпел, свидетельствовавший о том, что на борту всё в порядке. Время от времени в глаза Ковенанту ударял отразившийся от воды солнечный луч, напоминая ему о схватке с Касрейном в Удерживающей Пески. Но он и пришёл сюда именно ради того, чтобы научиться обходиться без своей жуткой дикой магии.Наконец вершина стала казаться достижимой. Солнце нещадно палило с безоблачного неба. Пот струйками стекал с висков, из груди вырывалось хриплое тяжёлое дыхание, и Ковенанту стоило большого труда дотащиться до края кратера.Но он не увидел Первого Дерева. Ему-то думалось, что именно здесь должны собраться какие-то отложения почвы, чтобы дать пищу корням. Но Дерева не было. Он почувствовал, как дрожат все его измученные мышцы.Прямо за краем кратера лежала бездонная чёрная пропасть. Ковенант тихо зарычал. И тут же к нему подползли Линден с Кайлом. А за их спинами уже виднелись головы Хоннинскрю и Мечтателя. Все собрались у края, и каждый с трудом приходил в себя от вида разверзнувшейся перед ними бездны.Внутри скалы были отшлифованы камнепадами и казались абсолютно гладкими. Ковенанту почудилось, что он смотрит в гигантский колодец. Как будто сама ночь гнездилась на дне, и её холодное чёрное дыхание касалось его щёк. И оно имело своеобразный пряный запах, от которого защекотало в ноздрях.Оглянувшись на Линден, чтобы узнать её мнение, Ковенант увидел, что она близка к обмороку. Казалось, оттуда, из пропасти, идёт эманация такой огромной силы, что ей с её обнажёнными нервами перенести подобное было едва ли по силам.— Нам надо… вниз? — Голос Ковенанта сорвался, и он непроизвольно ухватился за локоть Бринна, чтобы не поддаться головокружению и удержаться на краю этого распахнутого чёрного зева.— Ой-ей! Ничего другого нам не остаётся, — прошептал себе под нос ошарашенный Красавчик. — Мы как-то не рассчитывали, что Первое Дерево примется играть с нами в прятки…— Вот он, путь, — тихо произнёс Бринн. Он был свеж и полон сил, словно не остались позади тяжёлый подъем и ночь яростной битвы. Рядом с ним даже Кайл выглядел скованным и неуклюжим.— Где? Ты что же, предлагаешь мне сигануть туда? — с трудом переводя дыхание, оскалился Ковенант.— Я покажу тебе где. — Бринн указал на тёмное пятно в скале недалеко от того места, где они стояли.Ковенант пригляделся и заметил цепочку уступов, спиралью уходившую вниз по жерлу вулкана, словно грубая лестница. Пока он разглядывал её, стояла полная тишина, нарушаемая лишь свистом в его лёгких.— Но я должен повторить, — продолжал Бринн, — что больше я тебе не слуга. Я — ак-хару Кенаустин Судьбоносный, страж Первого Дерева. И я не могу больше вмешиваться в события.— Чёрт подери! — прорычал Ковенант. От страха он всегда становился резче и грубее. И сейчас, уже не сдерживаясь, позволил слететь со своей руки серебряной искре и кануть во мраке пропасти. Что бы ни происходило с ним: был ли он подавлен, напуган, разгневан — его нервная система отзывалась на это в первую очередь вспышкой дикой магии. Ему очень хотелось спросить, во что именно не хотел вмешиваться Бринн, но его бывший телохранитель выглядел теперь настолько неприступным, сверхчеловечески совершенным, что задавать вопросы как-то расхотелось.Несколько секунд глаза Ковенанта метались, оглядывая стены колодца, как у загнанного в угол животного. Руки машинально теребили пояс туники. Почти не сознавая, он вцепился в свой кушак, словно это была путеводная нить.Теперь Линден смотрела на него. Её лицо было бледным, а взгляд по-прежнему отрешённым и рассеянным. Ковенанту показалось, что её нежное лицо не может слишком долго подвергаться воздействию чёрного дыхания бездны и вскоре расплавится и оплывёт, как свечка.Содрогнувшись, он заставил себя вернуться к действительности и зашагал в сторону уступа, указанного Бринном.— Ковенант! — Линден поймала его за руку, словно испугалась, что он упадёт. Но, поймав его резкий взгляд, осеклась и запнулась. Однако руку его не отпустила и, продолжая смотреть теперь уже прямо ему в глаза, с трудом, словно каждое слово причиняло ей боль, продолжила: — Ты сейчас выглядишь совсем как тогда, на Смотровой Площадке Кевина. Помнишь, когда тебе нужно было спуститься вниз по той длиннющей лестнице? Ты и тогда был всем, что я имела в этом мире, и так же, как сейчас, не позволил мне помочь тебе.Он вырвал у неё свою руку. Если она пытается заставить его отказаться от намерений, то единственное, чего она этим добьётся, — разрыва сердца.— У меня просто слегка кружится голова, — проворчал он. — Я уже знаю, что меня ждёт. Мне нужно лишь немножко пройти этому навстречу.На лице Линден появилось выражение такой боли, что Ковенант вздрогнул, как если бы она закричала. Хотя он очень не хотел, чтобы она сейчас крикнула: «Нет! Дело не в горной болезни! Ты отказываешься от помощи тех, кто тебя любит, потому что боишься уничтожить их! И только поэтому хочешь отослать меня в ту жизнь!» Он съёжился, ожидая, что эти слова немедля обрушатся на него. А на дне глаз уже закипали маленькие вулканчики дикой магии. Но, вместо того чтобы ругать его, Линден просто сказала:— Ты не сможешь сделать новый Посох Закона без меня. — Её лицо выглядело усталым, осунувшимся и постаревшим.Но и этого хватило, чтобы его доконать. С тем же успехом она могла бы сказать: «Ты не сможешь спасти Страну без меня». Все его мужество внезапно куда-то испарилось. Неужели это правда? Неужели же он настолько далеко зашёл в своём эгоизме, что надеялся спасти Страну и остаться в живых при этом?Нет, это неправда. Ему не нужна жизнь без Линден. И он должен, он обязать выжить, хотя бы для того, чтобы сразиться с Лордом Фоулом. И любовь одного человека — не слишком высокая цена за это.И всё же он чувствовал, как дрожат его губы, как трудно скрыть от Линден горечь разлуки. Стараясь не сорваться на нервную ругань, он процедил:— Знаю. Я рассчитываю на тебя. — А затем обернулся к остальным: — Ну, чего мы ждём? Чем раньше начнём, тем раньше закончим.Великаны переглянулись. Глаза Мечтателя были настолько красны, что казались открытыми ранами. Но он согласно кивнул, отвечая на немой вопрос Первой. Красавчик тоже всем видом выражал решительность. Капитан развёл руками.Губы Первой сжались в полоску тоньше лезвия меча. Она выдернула из ножен палаш и воздела его над головой, словно знамя.Линден смотрела вниз, в темноту провала, и чувствовала себя так, как тогда, в Удерживающей Пески, когда пыталась нырнуть в пучину бессознательности Ковенанта, чтобы спасти его от Касрейна.Легко и изящно, словно он провёл здесь всю свою жизнь, Бринн направился к лестнице по самому краю обрыва. Несмотря на то что ступени были грубыми и не имели ограждений, лестница оказалась достаточно широка и крепка, чтобы по ней мог пройти Великан. За харучаем последовала Первая, а за ней, не отставая ни на шаг, заспешил Красавчик.Ковенант уцепился онемевшими пальцами за его руку и двинулся за ним. Бросив назад короткий взгляд, он убедился, что за ним след в след идёт Кайл, стараясь, однако, следить одновременно и за ним, и за Линден. За ней, не нуждаясь ни в чьей помощи, легко шагали Вейн и Финдейл. Затем Ковенант полностью сосредоточился на спуске, упорно глядя себе под ноги, чтобы не закружилась голова.Но когда он прошёл уже с половину первого круга лестницы, сзади до него донёсся голос Линден, звавшей его по имени. Он осторожно оглянулся и понял, что Хоннинскрю с Мечтателем пока ещё не спускаются за ними. Братья-Великаны стояли на краю обрыва и обменивались взглядами, словно вопрос, идти вниз или нет, был для них вопросом жизни или смерти. Наконец капитан сгорбился, отступил и позволил брату шагнуть на первую ступеньку лестницы.Вот в таком порядке Поиск стал медленно спускаться по спирали в темноту.Один виток, второй, и солнце скрылось за краем горы. И чем темнее вокруг становилось, тем больше ускоряли шаг путешественники. Но глаза Ковенанта отказывались привыкать к темноте — она была словно преграда между ним и окружающим миром. Ему очень хотелось взглянуть наверх, на ясное солнечное небо, но он опасался это сделать, потому что боялся упасть. Тьма сгущалась вокруг него, пространство сворачивалось вязкой массой, затягивая в глубь водоворота его душу, дурманяще зазывая его в бездонные глубины небытия. И сырая тьма бездны разъедала его лёгкие и сердце, как кислота, как его грехи. Где-то там, впереди, находилась воронка, ось, вокруг которой вращалась вся эта чёрная томительная мгла; тот самый пуп земли, где завязывались тугим узлом все противоречия; земля обетованная, пока ещё недостижимая и такая манящая таившая ответ на вопрос, как сразить Лорда Фоула. Эта лестница, этот спуск были результатом, кульминацией манипуляций Презирающего. Мечтатель испуган. Я думаю, что он знает истинную цель Лорда Фоула. Ковенант оступился и на секунду запаниковал, опасаясь падения в пропасть. Но перед ним была надёжная спина Красавчика, и он припал к ней, обретая равновесие, и, услышав стук сердца Великана, пришёл в себя. И тут же почувствовал, даже при всей своей слабой возможности воспринимать, что весь воздух кругом насыщен эманациями грозной силы.Словно мало им было яда! Вот ещё появилась сила, толкающая его прямо к самоуничтожению! Здесь, внизу, было холодно, и пот, стекавший струйками по щекам, казался горячим и жёг лицо, словно язычки дикой магии.Заметив, что юр-Лорд споткнулся, Кайл тут же оказался рядом — видно, он всерьёз воспринял своё назначение телохранителем Ковенанта. Красавчик бросил через плечо несколько успокаивающих фраз, и через минуту Ковенант пришёл в себя и смог продолжить спуск.Его уже била крупная дрожь, и он жалел, что туника из великанского плаща не была поплотнее. Теперь, похоже, путешественники достигли таких глубин, куда никогда не заглядывало солнце. Со дня сотворения мира сырая мгла, свернувшаяся на дне кратера, не согревалась ни одним благодатным лучом. Как будто с тех давних времён тьма, простиравшаяся под ногами, настолько сгустилась, что её уже не сможет разогнать никакой самый яркий огонь. Казалось, что ни один из членов Поиска, кроме Бринна, не имел реального права находиться здесь и тревожить её покой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66