«Нет… Нет…»На секунду Линден почувствовала к нему жалость, но это не смогло поколебать её.Наконец гаддхи справился с непослушным языком, тяжело ворочавшимся во рту, и прохрипел:— Вы хотите уехать? Я не могу позволить вам этого. — Он собрался с силами, и в его голосе зазвенел металл: — Да, вы были оскорблены и обижены. Но это не моя вина. Первыми кровь пролили вы. Я обязан был свершить суд. — И вновь он съёжился, смертельно перепуганный тем, что он здесь один. — Я не могу позволить вам разносить сплетни обо мне по всему миру. Вы — мои гости, а гаддхи всегда милостив к своим гостям. Я готов компенсировать вам вашу утрату. — Он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться и собрать разбегающиеся мысли. — Ты, кажется, просила меч? Так бери любой с моего позволения и будь довольна. Но уехать вам я не позволю.Его глаза умоляюще уставились на Первую в надежде, что она смирится и оставит его в покое. Но она не смирилась и снова заговорила, твёрдо и веско:— О гаддхи! Я слышала, что хастины принадлежат тебе и полностью подчинены твоей воле.Он не ожидал такого поворота разговора и не мог понять, к чему она клонит. Но, вспомнив о стражах, приосанился и почувствовал себя более уверенно:— Это истинная правда. Стражи подчинены мне.— Это истинная ложь! — Первая бросила эти слова гаддхи в лицо, как плевок. — Если ты сейчас прикажешь им пропустить нас и проводить до корабля, они откажутся!— Ты лжёшь! — закричал гаддхи, вскочив с трона.— Нет! Ими заправляет Касрейн-Круговрат. Он создал их, и они принадлежат ему. И слушаются лишь его. — Великанша забивала слова, как клинья, в растущую между Рантом Абсолианом и его кемпером трещину.— Врёшь! — завопил гаддхи с перекошенным от ярости лицом. — Вы все врёте! Они мои!— Ну так испытай их! — подкинула жара в огонь Линден. — Прикажи им пропустить нас! Дай нам разрешение уйти. Ведь ты — гаддхи. Что ты от этого теряешь?Рант Абсолиан смертельно побледнел и попытался заговорить, но только беззвучно шевелил губами. Он разрывался между желанием проверить, правду ли ему говорят, и инстинктом самосохранения, но его пьяный и перепуганный мозг отказывался участвовать в подобной борьбе.Гаддхи стал устало спускаться по ступенькам; его ноги дрожали, словно вся Удерживающая Пески давила на него своим весом. Глядя прямо перед собой, он шагнул в сторону Линден, потом остановился и несколько раз глубоко вздохнул. Очевидно, это ему помогло, потому что взгляд его прояснился. Хриплым шёпотом, словно боясь потревожить внутреннюю рану, он признался:— Я никогда не осмелюсь.Линден нечего было ему ответить. В этих четырёх словах он рассказал о всей своей жизни.Несколько секунд он смотрел ей в глаза, словно поверял все свои страхи, но, поняв, что не получит ответа, отвернулся и, сгорбившись, побрёл в тень за троном, с трудом переставляя ноги по каменным кругам.Первая обернулась к Линден.— Ну, значит, так, — её голос звенел, как боевая труба, — сваливаем отсюда ко всем чертям!Она отцепила от пояса шлем, водрузила его на голову и, продевая руку в крепления щита, зашагала к лестнице.Раер Крист устремился вслед за ней, что-то протестующе лепеча, но Хоннинскрю остановил его одним лёгким тычком, и кайтиффин без чувств распростёрся на полу.Стражи остались стоять, как стояли. Ни один из них не поднял копья. Они ожидали приказа.Линден поспешила за Первой, но не позволила себе бежать — время для бега ещё не пришло. Все её чувства были настороже, видение работало в полную силу. Путешественники сбились в тесную группу, готовые отразить любое нападение. Но пока никто на них не нападал. Более того, в сокровищнице не оказалось ни людей, ни хастинов. А проверить, что ждёт их впереди, Линден не могла: стены по-прежнему экранировали все её попытки пробиться.В полном молчании, нарушаемом только звуком ихшагов, путешественники стали спускаться в ярус Сокровищ. Первая уверенным шагом понеслась по галереям и притормозила лишь в оружейной, столь пленившей её в прошлый раз.— Мой слух меня не обманул? — промурлыкала она, снимая с подставки один из мечей и делая им несколько выпадов, чтобы проверить балансировку. — Я и вправду слышала, как гаддхи подарил мне этот клинок?Её глаза сверкали ярче, чем лезвие меча, а губы шептали, подбирая ему новое имя.Усмехнувшись себе под нос, Красавчик подтолкнул Хоннинскрю локтем, и они пошли по рядам, выбирая и себе оружие по руке. Они догнали остальных уже около лестницы. Для себя Красавчик подобрал массивную булаву, усаженную железными шипами, а Хоннинскрю нёс на плече здоровенную железную деталь какого-то осадного механизма. Он довольно усмехался и гордо топорщил бороду, обещая хорошую взбучку любому, кто осмелится на него напасть.При виде этой грозной парочки глаза Бринна посветлели, и даже на измученном лице Кира появилась тень улыбки.Но когда они спустились на второй этаж, Линден остановила их жестом. Все её нервы трепетали, как натянутые струны; она была близка к истерике. В кордегардии собрались огромные силы, готовые к встрече строптивых гостей.— Они внизу. И ждут нас. И он ждёт.Там же находился и Касрейн. Линден ощущала его чудовищный голод.— Отлично. — Первая подняла свой клинок и невольно залюбовалась им. — Теперь ему уже не жить по-старому. Если он не откажется от своей тирании, очень много чего может произойти. И вряд ли это пойдёт на благо и процветание его страны.Три Великана и два харучая, окружив Линден, ведущую Ковенанта, и Мечтателя, несущего Кира, стали спускаться вниз. Сзади шли Вейн и элохим, но они не нуждались в защите.В кордегардии их встретил Касрейн-Круговрат, опиравшийся спиной на закрытые ворота. Между ним и лестницей в боевом порядке стояло больше сотни хастинов и приблизительно столько же солдат-людей.Полумрак зала пронзало лишь несколько солнечных лучей, падавших из недоступно высоко расположенных небольших окошек.— Взять их! — неожиданно звучным голосом приказал кемпер. — Взять и вернуть в их апартаменты! Гаддхи запретил их выпускать!Воодушевлённая данными ею клятвами, Линден парировала:— Он разрешил бы нам выйти, если бы у него хватило духу!Путешественники, не останавливаясь, шли навстречу солдатам.Касрейн пролаял ещё один приказ, и ряды хастинов ощетинились копьями. Солдаты выдернули из ножен мечи и взяли их наизготовку.Шаг за шагом враждующие стороны начали сближаться. На фоне войска Касрейна группа путешественников казалась маленькой и незначительной, как горсть песка, которую сейчас смоет грозный прилив. Без помощи дикой магии Ковенанта у них не было ни единого шанса. Если только им не удастся сделать то, о чём уже давно мечтал Бринн, — пробиться к Касрейну и убить его.И тут Первая выкрикнула:— Камень и море!Хоннинскрю бросился в атаку, швырнув свою огромную дубину в наступавших стражей, и та смела их на несколько рядов в глубь войска. А капитан, не мешкая, ринулся в образовавшуюся брешь, молотя своими огромными кулаками не успевших прийти в себя хастинов.Первая с мужем бросились за ним. Красавчик не обладал ни боевым умением жены, ни силой капитана, но вполне успешно крушил врагов своей булавой, прикрывая спину прорубавшейся к Касрейну супруги.Она пробивалась к кемперу с такой яростью и ожесточением, словно могла утолить свою жажду мести только кровавым источником, бьющим из его груди. Она была Первой, а Касрейн посмел манипулировать её друзьями и даже убивать безоружных. Попадая в лучи света, её клинок сверкал как зарница — сперва иссиня-голубая, а потом кроваво-красная.В рукопашном бою копья стражей больше мешали, чем помогали. А добраться до Великанов мечом обычной длины не удавалось ни одному из солдат. Трое моряков пробивались сквозь огромное войско к Касрейну и уже были близки к успеху.Подталкивая перед собой Линден с Ковенантом, Мечтатель с Киром на руках стал осторожно продвигаться вперёд. С обеих сторон их обороняли Кайл с Бринном, сражающиеся с такой скоростью, что их движения сливались в мутное пятно. Кружась, как в танце, они рассыпали вокруг смертельные удары. В течение нескольких первых мгновений боя, благодаря неожиданной тактике и яростному натиску, путешественникам удалось пробиться довольно далеко.И всё же силы были неравны. И на помощь кемперу сбегались все новые и новые хастины. Мечтатель, пытаясь закрыть собой Линден от удара копья, споткнулся и упал на колени, а она сама, поскользнувшись, не смогла удержать равновесия и села в тёплую кровавую лужу. Ковенант остановился. Его пустые глаза фиксировали кипящий вокруг бой, но он никак не реагировал ни на яростную ругань сражавшихся, ни на стоны раненых.Поднявшись на ноги, Линден оглянулась в надежде, что Финдейл и Вейн придут к ним на помощь. Солдаты собрались вокруг элохима в кружок и яростно рубили его мечами, но лезвия проходили сквозь него без малейшего ущерба. А затем он просто расплылся туманом и впитался в пол, оставив их ошарашено смотреть друг на друга.Вейн стоял неподвижно, мрачно скалясь. Копья и мечи изорвали его одежду в клочья, но на теле не было ни одной раны. Удары сыпались на него без счёта, но копья разлетались в щепы, а мечи отскакивали, раня самих нападавших. Он одолел бы хастинов всех вместе взятых, если бы вздумал сражаться. Но он не двигался.Группу с Ковенантом окружили, и кольцо угрожающе сжималось.— Вейн! — в отчаянии взмолилась Линден. — Сделай же что-нибудь!Он уже столько раз спасал их! Им всем сейчас необходима его помощь.Но отродье демондимов остался глух к её мольбе.И тут она увидела в воздухе мерцающий широкий золотой обруч. Хоннинскрю проревел предупреждение. Слишком поздно. Обруч опустился и стянулся вокруг головы Ковенанта, прежде чем кто-либо сумел понять, что произошло. Мечтатель попытался сорвать сверкающее кольцо, но оно словно было сделано из золотистой дымки, и рука Великана прошла насквозь.Как только обруч опустился на Ковенанта, его колени подогнулись.А в воздухе замерцал ещё один. Он слетел с руки Касрейна.И устремился к Мечтателю.Внезапно Линден осознала, что бой прекратился, и солдаты отхлынули от них, окружив их плотным кольцом.Первая была вынуждена прекратить атаку и вместе с Красавчиком и Хоннинскрю прийти на помощь своим друзьям.Линден бросилась к Ковенанту, сжала ладонями его лицо и направила своё видение внутрь него. Её окровавленные пальцы запятнали его виски и щеки.Он спал. Угрюмая морщинка на лбу свидетельствовала о том, что сон его не сладок.Мечтатель пытался увернуться от обруча, порхающего над ним, но хастины окружили его тесным кольцом и практически не оставили ему места. Бринн и Первая врубились в их кордон сзади. В одну секунду окружение было прорвано, а от копий остались одни щепы. Но было слишком поздно.Обруч опустился на голову немого Великана и, скользнув вниз, накрыл и Кира.Колени Мечтателя подкосились, и он рухнул на пол. А рядом с ним растянулось бесчувственное тело харучая.Касрейн вставил в глаз монокль, прошептал заклинание, и третий мерцающий золотой обруч задрожал в воздухе и поплыл к Красавчику. Тот попытался сбить его своей булавой — но что дубина может сделать против колдовства!Окаменев от горя, Линден сидела над Ковенантом. Золотистый обруч мягко скользнул к ней, опустился, и она провалилась в темноту. Глава 18Капитуляция Она проснулась в промозглой тьме и медленно, шаг за шагом, стала возвращаться к действительности. До её слуха долетал ритмичный лязг металла и ворчание.Плечи мучительно ныли, рождая в памяти воспоминание о какой-то непростительной глупости.Она ничего не видела. Там, где она находилась, было темно, как в склепе. Но по мере того, как сознание возвращалось, она стала пытаться идентифицировать звуки. Ей не хотелось возвращаться к жизни. Она потерпела полное крушение. Даже её слабая попытка вывести Касрейна из равновесия, забив между ним и гаддхи клин, и та не удалась. Нет, она не героиня, и с неё довольно. Наконец-то в её душе воцарился смертельный покой, и, оказывается, всю свою глупую непутёвую жизнь она стремилась именно к нему, хоть и не смела себе в этом признаться.Но надоедливое ворчание и лязг не давали ей снова отключиться и назойливо лезли в уши, заставляя разбираться в происходящем. Обречённо вздохнув, она позволила себе окончательно очнуться и прислушаться к своему телу.Оказалось, что она прикована к стене за локти и всё время, пока была без сознания, практически висела на них. Об этом свидетельствовали мучительная боль в мышцах и врезавшиеся в тело железные кандалы. Линден удалось выпрямить ноги, нащупать пол, встать и слегка ослабить давление оков на плечи, отчего им стало немного полегче, но тотчас же острой болью отозвались затёкшие кисти.Ноги её тоже были в кандалах, но не закреплённых намертво в каменной стене, как ручные, а связанных с чем-то цепями. Поэтому ногами хоть немного можно было двигать.Линден находилась в прямоугольной комнате, и видение подсказало ей, что это подземелье Удерживающей Пески. Стены и воздух здесь были ледяными. Она и вообразить себе не могла, что в Бхратхайрайнии может существовать место, где ей будет так холодно.Линден ощутила слабый запах запёкшейся крови. Ах, ну да, это же кровь солдат и хастинов, в которой она перепачкалась с ног до головы.Звуки не смолкали: кто-то ворчал, гремя кандалами.Во мраке она распознала Вейна, словно сгусток тьмы маячившего прямо перед ней фугах в десяти. Он был незыблем, как скала, и твёрд, как закалённый клинок. Тайная цель, влекущая его по жизни, сделала его неколебимее земной оси. Но он уже не раз доказал, что взывать к нему о помощи бесполезно. Если она позовёт, то, пожалуй, скорее стены откликнутся, чем он.Ни на него, ни на Финдейла, который всякий раз, когда требовалась его помощь, предпочитал отмолчаться в стороне, а то и просто смыться, абсолютно нельзя было полагаться.Возня и ворчание все не прекращались: кто-то пытался освободиться от оков. Линден узнала Хоннинскрю, чью ауру пронизывали вибрации ярости и отчаянной решимости, и сразу забыла о Вейне. В ней начал закипать гнев.Капитан оказался прикован совсем близко. Да и вся камера была невелика. Великан периодически напрягал мышцы и со всей своей чудовищной силой налегал на цепи. Затем недолго отдыхал, снова повторял попытки и, судя по энергичному звону, сдаваться не собирался. Однако Линден, «проникнув» в него, почувствовала острую боль в израненных кандалами запястьях и то, что каждый вдох сырого затхлого воздуха отзывается болью в лёгких.— Хоннинскрю! Угомонись ты, ради Бога! — раздался хриплый шёпот Первой, прикованной где-то рядом с капитаном.Но как мог он угомониться, зная, что бхратхайры собираются потопить «Звёздную Гемму»!По голосу Первой Линден определила, что та не особо пострадала в бою, и продолжила обследование камеры: в ней она явно слышала дыхание ещё нескольких человек. Где-то между Хоннинскрю и Первой она обнаружила Красавчика и по ритму дыхания определила, что тот все ещё без сознания, а по исходившей от него боли поняла, что ему был нанесён сильный удар по голове, однако кровотечения не обнаружила. Рядом с ней тихо, размеренно дышал Кайл. Он не был ранен, и Линден чувствовала исходящую от него твёрдую уверенность в себе. Что бы ни случалось, харучай оставался крепче камня, к которому сейчас был прикован.Бринн находился напротив Первой. По его чуть учащённому дыханию Линден определила, что он, как и Хоннинскрю, тоже пытался освободиться, но, поняв, что ему не сладить с мощными оковами, почёл за лучшее экономить силы.Рядом с Бринном маялся Мечтатель, всем сердцем сопереживающий тщетным попыткам брата. Линден слышала его немые вопли, пронзительные в своей невысказанности. А ведь кроме физической боли его терзали ещё и видения Глаза Земли.Тут Линден вспомнила о Кире и сразу же нашла его: он, как и все, был прикован к стене. Его поза была тверда, а дыхание ровно, как у Кайла и Бринна; но она почувствовала, что он весь в испарине от боли. Его плечо страшно болело: оковы были закреплены так, что кости сломанной ключицы снова разошлись. Но все это бледнело перед теми мучениями, которым подвергалась его раздроблённая нога.Его боль была так сильна, что у Линден ослабели ноги, и она снова повисла на руках и висела до тех пор, пока плечи не взмолились о пощаде. Затем кое-как, с большим трудом, снова нащупала пол ногами. У Кира серьёзные травмы, а его держат в таких условиях! Весь её многолетний профессиональный опыт, все её воспитание восставало против такого чудовищного обращения с больным. Тихо зарычав, она постаралась выкинуть из головы бесполезные сейчас проклятия подло обманувшему их Касрейну и попытаться придумать какой-нибудь выход из создавшегося положения.Но ей не оставалось ничего другого, как смириться. Добровольно отдать Ковенанта кемперу. Помочь Касрейну в работе над его сознанием — может, вдвоём им удастся одолеть созданную элохимами пропасть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66