— А слово «вайл» вам пришло в голову, потому что мы ищем вуаль.
— Что я тебе говорила, Джейсон? — воскликнула его жена. — Какое аналитическое мышление! Прямо как у Шерлока Холмса!
Мистер Мосс не разделял ее чуть ироническою восторга.
— Сесилия рассказала мне, — произнес он серьезным тоном, — о рыжеволосой женщине, потерявшей свой авиабилет. Все это кажется очень таинственным.
— Да, очень странно, — сказала Нэнси. — Мы были в аэропорту и поджидали эту женщину, но она так и не появилась и в Денвер не улетела. Она там и не живет.
— Но мы все равно найдем ее, — сказала Джорджи и тут же поправилась: — Нэнси найдет.
Нэнси кинула на нее не очень одобрительный взгляд, а мистер Мосс сказал, обращаясь к Нэнси:
— Вы, как я понимаю, решительная молодая леди и не сдадитесь, пока не найдете то, что ищете? Я не ошибаюсь?
— Пожалуй, нет, — ответила Нэнси, хотя чувствовала неловкость такого прямо поставленного вопроса.
— Что ж, это хорошо, — сказал Мосс. — Значит, у нас с вами есть что-то общее.
Зазвенел звонок: антракт подошел к концу. Капельдинеры приглашали зрителей побыстрее заходить в зал. Начинался второй акт.
— Что вы скажете о пьесе? — спросила Сесилия у Нэнси, когда они шли по проходу. — Неплохо закручено?
— Я знаю, кто преступник, — сказала Нэнси немного стеснительно. — Но все равно интересно.
Да, решать детективные проблемы в кинофильмах или пьесах намного легче, чем в жизни. Тони и Сесилия… Сесилия и Джейсон Мосс… Завещание Торндайка и вуаль… Все смешано, все перепутано. Но во всем предстоит разобраться. А сейчас начинается второй акт пьесы.
После окончания спектакля девушки вышли вместе с Сесилией и Джейсоном Моссом.
— Итак, — провозгласил он. — Что будем делать дальше? Вы, молодежь, наверное, не прочь посмотреть ночную жизнь Бостона? Ну, признавайтесь!
— А что бы вы посоветовали? — спросила Бесс.
— На вашем месте, — сказала Сесилия, — я знаю, куда бы. Есть у нас такое кабаре, вроде клуба, куда любят ходить молодые люди. Называется «Буйный хохот». Там и вправду можно посмеяться.
— Ты права, — подтвердил Мосс. — Удовольствие они получат. Запиши им адрес, если помнишь. А теперь прощайте. Приятно повеселиться!
Оставшись одни, девушки не сразу решили, что делать дальше. Нэнси сказала, что устала и хотела бы поехать в гостиницу — переодеться, вытянуться на кровати и поразмышлять о деле, которое становится все сложней и даже опасней.
Но подруги ее не поддержали.
— Давайте уж правда посмеемся в этом кабаре, — настаивала Джорджи. — После всех наших передряг и пьесы, где только и делали, что стреляли и убивали.
Бесс тоже придерживалась такого мнения, и Нэнси пришлось согласиться с большинством. Кроме того, «Буйный хохот» звучало достаточно заманчиво.
Они сели в такси и приехали в кабаре незадолго до начала очередного представления. Здание было небольшое, снаружи довольно неказистое, да и находилось почти на окраине города, но Сесилия была права: молодежи здесь толпилось много и видно было, что заведение пользуется популярностью.
Им достался один из последних столиков — небольшой, возле задней двери. Обстановка вполне обычная — как в любом молодежном клубе: жутко накурено, многолюдно и шумно.
На эстраду впрыгнул стройный малый в черной рубашке и сером галстуке и схватил микрофон с такой силой, словно кто-то собирался вырвать эту штуку у него из рук. Это был распорядитель, он же конферансье. Зажглись огни рампы, все зааплодировали.
— Спасибо, спасибо, — сказал молодой человек. — Приветствуем вас в «Буйном хохоте». Я ваш хозяин, мое имя Ричард Беллман. Пожалуйста, продолжайте хлопать — тогда воздух лучше циркулирует. Иначе задохнемся!
Раздался смех, аплодисменты стали еще громче, конферансье продолжал шутить, стараясь задеть всех и каждого, и так продолжалось минут пять. Потом он сказал:
— Благодарю, что сразу не прогнали меня со сцены, вы самая благородная публика в мире. А сейчас я представлю вам нашего первого комика: он, правда, немного странный и страшно стеснительный, но ничего, вы привыкнете к нему, а он — к вам. Прошу приветствовать Барри Майонеза! Снова все зааплодировали: Нэнси, Джорджи и Бесс присоединились к шквалу аплодисментов. На сцене появился очень высокий мужчина в замызганных белых брюках и гавайской цветастой рубахе. В то время как он прилаживал микрофон, к столику девушек приблизился официант.
— Что будем пить? — спросил он и ушел, получив заказ на прохладительные напитки.
—.. Всем привет! — говорил в это время комик на сцене. — Меня зовут, как уже известно, Барри Майонез. Конечно, вам хочется узнать, откуда я взял такое необычное имя. Честно говоря, я придумал его. Барри Майонез — не настоящее мое имя. А настоящее я сменил. Потому что раньше меня звали Сид Майонез!
Публика грохнула от смеха, радуясь старой, как мир, шутке.
— Спасибо, спасибо, друзья, — говорил Барри, расхаживая по сцене и стараясь не наступить на шнур от микрофона.
Он продолжал сыпать шутками, официант принес девушкам питье, оно было холодным, и они с удовольствием потягивали его из запотевших бокалов.
— …Я прибыл с другой планеты, — говорил тем временем Барри. — Там у нас все наоборот. Все предпочитают ходить в рестораны, где обслуживают жутко медленно — не в «бистро», а в «медленно». А знаете почему? Это куда дешевле: один завтрак растягивается на обед и ужин. А еще я вам скажу…
Нэнси почувствовала, что ей сделалось ужасно жарко и нечем стало дышать. Она стерла со лба пот, но он был странно холодный.
Джорджи наклонилась к ней и сказала:
— По-моему, что-то с микрофоном. Я почти не слышу, что он там говорит.
У нее тоже на лице блестели капельки пота.
Бесс была очень бледная. Она навалилась на Нэнси и прошептала:
— У меня закружилась голова. Вся комната ходит ходуном. А как у тебя?
Нэнси хотела ответить ей, но не могла: у нее не двигались губы. Она попыталась протянуть руку, рука не поднималась: в ней было около тонны веса.
Внезапно Бесс качнулась и упала лицом на стол… Что такое? Что происходит?..
Это было последнее, о чем подумала и что увидела Нэнси перед тем, как все вокруг стало для нее темным и пустым…
Первое, что пришло потом, — ощущение холода и влажности.
— Почему темно? Почему я не могу двинуться?
Голос был как будто бы ее собственный, но звучал откуда-то издалека, словно отдельно от нее.
Нэнси медленно открыла глаза и попыталась оглядеться. Вздрогнула, когда поняла, что разговаривает сама с собой. Сердце билось гулко и громко. Опять попробовала пошевелиться, но не смогла.
Ясно было одно: она не в помещении, а на открытом воздухе. Сырой морской ветер овевал ее влажный лоб, отчего становилось еще холоднее. Болела голова, болели руки, ноги, все тело, и в то же время она не ощущала его: не чувствовала своих конечностей, пальцев. Это состояние до смерти напугало ее, она стала вертеться, извиваться — и тогда с ужасом поняла, что руки и ноги крепко связаны. Затем ощутила, что опирается спиной на что-то очень твердое. С трудом повернула голову, чтобы разглядеть, понять, но это ей не удалось. А подруги? Она ведь, кажется, была с подругами! Где они?!! Что с ними?
— Бесс! Джорджи! — произнесла она как могла громко.
Какое-то бормотание, сдавленные стоны были ей ответом. Или просто послышалось? Все как в тумане — мысли, звуки, голоса…
Из-за туч показалась луна, стало светлее, ее лучи высветили какое-то страшное лицо неподалеку. Не лицо, а жуткая маска! Нэнси задрожала и сумела унять дрожь, только когда вдруг поняла, что зловещее лицо — просто каменный барельеф на могильном памятнике. Повертев головой, увидела, что со всех сторон ее окружают могильные камни — высокие, старые, позеленевшие от времени, покрытые мхом и лишайниками. Они клонились в разные стороны, словно в каком-то зловещем танце.
— Я не могу двинуться, — раздался плачущий голос. Это была Бесс. На этот раз Нэнси слышала лучше — как будто та приблизилась к ней. А где Джорджи?
Нэнси приподнялась на локте и начала с великим усилием, дюйм за дюймом, двигаться в сторону Бесс, окликая ее по имени.
Внезапно она остановилась, увидев в лунном свете неподвижную фигуру, лежащую у ног Бесс.
Нэнси хотела предупредить подругу, которая стала медленно приподниматься и поворачиваться, но было поздно: та разглядела уже то, что лежало возле ног. Разглядела и издала пронзительный крик:
— Нет! Нет! Не надо! — кричала она. — Уберите его от меня! Это мертвое тело, труп! Снимите его с моих колен!
КЛАДБИЩЕНСКИЙ КОШМАР
Нэнси согнула связанные ноги и попыталась хоть немного проползти по влажной земле кладбища. Веревки впивались еще сильнее в кисти рук и лодыжки, но она все же ползла: ей нужно было добраться до подруг, нужно было увидеть мертвеца.
Она увидела его: перед массивным памятником с вытесанным из камня крестом лежал мужчина в рваной одежде, неподвижный и, казалось, бездыханный.
Бесс снова пронзительно вскрикнула — какое-то животное вскочило ей на ногу.
— Крыса! — завизжала Бесс, безуспешно дергая ногами: они тоже были крепко связаны.
— Бесс, — сказала Нэнси, подползая к ней, — не надо так. Крыса убежала. Я попробую сейчас ослабить или развязать твои веревки. Перемени немного положение, если можешь. Вот так.
— Я замерзла, — раздался голос неподалеку, из темноты. — Я слышу вас. Где вы?
— Здесь, за большим памятником! — крикнула обрадо-ванно Нэнси. — По-моему, справа от тебя. Подожди, мы попробуем развязаться.
Прокричала сова, слышалось хлопанье крыльев, хрустели ветки кустарника, мелькали тени — кладбище жило своей ночной жизнью.
— Почему мы здесь? — спрашивала Бесс, пока Нэнси оцепеневшими руками возилась с веревками. — И кто это? Кто его убил? Почему мы остались живы?
— Не задавай столько вопросов, Бесс. Лежи спокойно.
— Ты права, Нэнси. На кладбище надо лежать спокойно. Но я не могу.
Веревки были влажными и скользкими, руки не слушались, однако дело подвигалось, хотя и страшно медленно.
Луна продолжала играть в свои игры с облаками, образуя на земле причудливые тени, которые придавали этому и так не слишком приятному месту еще более зловещий и таинственный облик.
Наконец! С легким стоном Бесс вытянула и расправила руки, затем ноги. Теперь наступила очередь самой Нэнси, ей помогла Бесс, затем они обе освободили Джорджи. Только тогда они вернулись к лежащему на земле бездыханному телу.
— Что с ним делать? — спросила Джорджи. — Звонить в полицию?
— Во всяком случае, поскорей удирать отсюда! — сказала Бесс. — Интересно, кто с нами сыграл такую жуткую шутку?.. Ведь могло быть и хуже, — добавила она, содрогаясь.
— Люди, которые велели сделать это с нами, — задумчиво произнесла Нэнси, — не хотят быть замешанными в убийстве. Их не радует перспектива оказаться на электрическом стуле. Им нужно другое.
— Но кто же убил этого беднягу? — спросила Джорджи.
— Никто, — сказала Нэнси. — Он жив. Глядите!
Человек пошевелился, луна осветила его спокойное лицо, громкий храп вырвался изо рта вместе с явным запахом спиртного.
— Фу! — сказала Бесс. — Эта пьянь валялась на моих ногах!
— Думаю, в этом заключалась еще одна часть шутки, которую проделали с нами, — сказала Нэнси. — Только уже вне программы.
— Ас нашими сумками тоже пошутили? Как думаете? — спросила Джорджи. — У меня там были кое-какие деньги, да и у вас тоже, наверное. Поищем?
— Пошли, пока он не проснулся, — сказала Бесс. — Неизвестно, что это за тип.
— Скорее всего, просто бродяга, — сказала Нэнси.
К их удивлению, сумки аккуратно лежали на одной из могил. Девушки схватили их и, не проверяя содержимое, ринулись с кладбища.
Выйдя из ворот, они поняли две вещи: кладбище было небольшое и находилось в черте города. Скоро они уже увидели телефонную будку, откуда Нэнси позвонила по известному ей номеру в полицию. На ее счастье, лейтенант Флад в эту ночь дежурил и был на месте, заменяя другого офицера.
Нэнси коротко рассказала ему, что с ними случилось. Тот спросил, где они сейчас, и обещал немедленно выслать за ними машину, а также отправить наряд в кабаре «Буйный хохот» и выяснить, что там произошло.
— Я-то думал, вас интересует только автомобиль и его хозяйка, а вы, оказывается, влезли в какое-то опасное дело, — пожурил Нэнси лейтенант. — Скажи мне, в чем оно заключается, чтобы я мог вам помочь.
— Спасибо, расскажу, когда что-то хоть немного прояснится, — сказала Нэнси. — Пока что одни подозрения.
— Вон как! — чувствовалось, что лейтенант улыбается, хотя и не очень доволен услышанным. — Ну-ну… Ждите машину.
Нэнси повесила трубку, вышла из будки. Бесс безостановочно зевала, Джорджи едва держалась на ногах. Нэнси была в точно таком же состоянии.
— Не засыпайте, сейчас будет полиция, — сказала Нэнси, зевая во весь рот. Ей хотелось одного: лечь и уснуть.
Вскоре прибыли два офицера на дежурной машине; записали все, что сообщили девушки, и доставили их в гостиницу. У себя в номере они обнаружили, что горничная приготовила им постели на ночь, даже положила на подушки по маленькой шоколадке. А горничную они еще ни разу не видели. Ну и сервис!
«Кто-то заходит сюда, — лениво думала Нэнси, растягиваясь на кровати и не веря, что лежит уже на мягком матрасе, а не на сырой жесткой земле. — Кто-то делает здесь что-то, а мы с ним даже не встречаемся. Но он — вернее, она — делает нужное и приятное. А кто-то другой, которого мы тоже еще не видели, тем временем замышляет и причиняет нам только плохое. И что еще нас ждет — неизвестно».
Она потушила ночник, повернулась на спину, но сон не приходил к ней. В голове продолжали крутиться мысли. Кто же такая Сесилия Банкрофт? Какова ее роль во всей этой истории, что произошла в кабаре «Буйный хохот»? В самом деле, смеха не оберешься — провести полночи на городском кладбище в окружении памятников и в обществе пьяницы, мирно спящего у их ног! Но кто, как не Сесилия, посоветовал им пойти в этот клуб? Выходит, она замешана в том, что им подсыпали что-то в напитки и потом связали и бросили на кладбище для устрашения? И не слишком затрудняется скрывать это. А в исчезновении вуали тоже ее рука? Но если так, то вуаль, несомненно, должна иметь какое-то отношение к Джейсону Моссу и к наследникам Торндайка! И еще один вопрос возник в сонном уже мозгу Нэнси: каким образом во всем этом замешан Тони Фиск?
Не ответив себе ни на один из вопросов, она уснула.
Проснувшись довольно рано, Нэнси с самого утра начала действовать. Кое-какие детали плана уже созрели в ее голове. Первым делом она решила позвонить Тони Фиску и выяснить по возможности, причастна ли ко всему происходящему миссис Сесилия Банкрофт.
Снова Нэнси утащила телефонный аппарат в ванную комнату, чтобы не будить сладко спавших подруг, и там набрала номер Тони.
— Слушаю, — ответил женский голос. — Прошу извинить, но этот номер отключен от абонента. Если хотите, могу дать оператора.
Нэнси повесила трубку. То, что телефон отключили, ни о чем еще не говорит, подумала она. Может быть, Тони просто не заплатил по счету. Значит, надо действовать по-другому!
Она быстро умылась, оделась, оставила записку подругам и вышла из гостиницы. Путь ее лежал на квартиру к Тони.
Это была совсем маленькая квартирка в старом доме на третьем этаже, куда вела ветхая крутая лестница. Перед тем как постучать, Нэнси задержалась возле двери, прислушалась. Из квартиры звучала симфоническая музыка — видимо, по радио. «Странное занятие для Тони», — подумала Нэнси и постучала. Потом еще раз.
В конце концов радио умолкло, дверь распахнулась К удивлению Нэнси, на пороге стояла женщина довольно приятной внешности, в рабочем халате; лицо и волосы у нее были забрызганы краской.
— Дома Тони? — спросила Нэнси.
Женщина засмеялась, раскрыла дверь шире и кивнула в глубь помещения. Оно было совершенно пусто, если не считать лестницы-стремянки, ведер с краской и кистей.
— Он отчалил, — сказала женщина. — И я очень рада этому. Задолжал мне за пять месяцев, но перед отъездом заплатил, врать не буду. А еще велел избавиться от всего его барахла, потому что, говорил, смывается навсегда. Надеюсь, вам он ничего не должен?
— У него, значит, были деньги? — спросила Нэнси.
— Для Тони две монеты — уже деньги, — сказала хозяйка квартиры. — Но в этот раз, по-моему, у него появились. И немалые.
— Куда же он поехал, не говорил? — спросила Нэнси, не надеясь получить ответ.
— Сказал, что никогда не был на Бермудских островах и хочет поглядеть, какие они в это время года.
Бермудские острова! Туда поехали провести свой медовый месяц Мередит и Марк Вебб. И вот теперь Тони. Так поспешно…
— Надо бы предупредить Мередит об этом, — произнесла Нэнси вслух.
— Мередит? — переспросила хозяйка. — Кто она такая?
— Так, приятельница. Вы ее не знали? Спасибо, извините за вторжение. До свидания.
Нэнси отправилась обратно в гостиницу, куда добиралась довольно долго, потому что в городе уже начался утренний час пик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13