Потом она вернется и выманит Даракона из-под арки, издеваясь над ним или делая вид, что ранена или, в крайнем случае, лишив себя всякой защиты и став уязвима дал физической атаки. Когда Борс выйдет из-под арки, Рикус и Тихиан нападут на него сверху. Все надеялись, что засада убьет Борса. Если нет, атака превратится в непредсказуемую рукопашную схватку, а ее простая стратегия известна всем: вперед, в атаку, быстрей и сильней.— Садира? — спросила Ниива. — Что-то не так?Волшебница покачала головой, потом вместе с подругой вернулась за гребень, который они использовали, как укрытие. С печалью она заметила, что Ниива не подошла к Келуму. Садира надеялась, что подруга помириться с мужем, пока битва не началась.Волшебница подошла к Нииве и взяла в руки ее топор. — Не думаешь ли ты, что пришло время простить мужа? — прошептала она. — Впереди — тяжелая битва.— Что-то я не видела, как ты поцеловала Рикуса, посылая его с Тихианом, — возразила та, тоже шепотом.— Это совсем другое. Келум сделал все, что в его силах, чтобы защитить сына, — сказала Садира. — Рикус же обрадовался, когда Агис… ушел.— Нет, не правда, — ответила Ниива.— Он думал, что теперь я принадлежу только ему. И видела это в его глазах, — продолжала настаивать Садира. — Он всегда ревновал к Агису.— Рикус? — Ниива фыркнула, качая головой. — Потом понизила свой голос так, что Садира едва услушала ее. — Ни один из вас не ревнив. Вот почему он твой, а не мой.— Насколько я помню, ты закончила свой роман с ним — ради Келума. — Садира взглянула над плечом подруги на дварфа. Тот был в глубокой медитации, положив руку на солнечную метку. — И я думаю, что ты обнаружишь, что все еще любишь его, если спросишь сама себя, как вы должны остановить Борса.Ниива закусила губу, вздохнула и отвернулась. — Может быть, после того, как все кончится, — сказала она. — Но все, о чем я могу думать сейчас, — как освободить Ркарда. Поправь мой топор, чтобы я могла использовать его против этой противной твари.Садира вздохнула. Она потерла своими черными пальцами стальную головку оружия, одновременно выговорив несколько заклинаний. Из-под ее пальцев начала распространяться темное пятно, обволакивая обоюдоострое лезвие чем то вроде черной пленки, после чего оно стало гладким и блестящим, как зеркало. Крошечные вихри черного цвета потекли в одну сторону лезвия, а крошечные черные искры брызнули с другой стороны. И даже рукоятка стала черной, как смола.— Помни, ты должна использовать плоскость лезвия, чтобы отразить все, летящее в тебя, — Садира вернула оружее Нииве. — Когда Борс попытается использовать магию, наставь на него рукоятку. И, самое главное, если ты сумеешь подойти достаточно близко и ударить его, постаряйся оставить лезвие в его плоти как можно дольше…— Если ты ничего не изменила в заклинаниях, ни к чему повторять одно и тоже, — прервала ее Ниива. Она бросила нервный взгляд на небо. — Ночь может настать в любой момент.Садира взглянула вверх и кивнула. Хотя они вошли в долину меньше, чем три дня назад, они уже научились относится с подозрению к своему чувству времени. Никогда не прекращавшаяся пыльная буря над их головами покрывала розовой завесой эту странную землю весь день напролет, так что по небу было просто невозможно определить время дня. Толстые облака скрывали солнце и не давали падать на землю даже самой слабой тени.Чтобы сделать дела еще хуже, когда ночь наступала, не было ни сумерек, ни намека на темноту. Небо просто превращалось из блестяще-алого в темно-багровое, а кожа Садиры светлела от черного к ее нормальному бледно-коричневому. И, как заметила Ниива, это могло случиться очень скоро, в любой момент. Утро, если его можно так назвать, было давным-давно, задолго до того, как заклинание поиска Келума привело их к Дракону.К сожаления, они не могли тянуть с атакой до утра, так как Борс знал и их силу и их слабости не хуже их самих. Как только настанет ночь, он сам набросится на них.Садира отошла в сторону, дав возможность Нииве и Келуму пройти вперед. — Я уверена, что эта арка — мистические ворота, но я не имею ни малейшего понятия, куда они ведут, — сказала она. — Так что будьте наготове, смотрите внимательно. Если Борс активирует их, наш лучший шанс последовать за ним — и за Ркардом — и повторять в точности то, что он делает.— А чего мы должны ожидать? — спросила Ниива.Садира покачала головой. — Хотела бы я знать. Команды, нажатия на невидимую панель, или даже чего-нибудь совсем простого, скажем шага на ту сторону, — сказала она. — Сомневаюсь, что он попытается сделать это, пока не будет ранен. Но, в любом случае, я попытаюсь спасти твоего сына так быстро, как смогу.— Будем надеяться, что Ркард еще жив, — сказал Келум. — А до темноты еще много времени.Дварф пошел к ущелью, его жена за ним.Когда пара исчезла, Садира сунула себе в рот ком сухой нисской смолы и начала жевать. Затем, когда комок стал магким, она выдернула ресницу из брови и закатала ее внутрь. Размяв комок пальцами, она пробормотала заклинание. Ее тело таять в воздухе, сначало из черного стало серым, затем стало просвечивать и, наконец, стало полностью невидимым.Стук падающих камней раздался от входа в каньон, и Садира поняла, что Келум и Ниива начали спуск. Она сунула руку в карман за компонентами для нового заклинания.
* * *
— Ты слышал это? — прошептал Рикус. — Похоже на катящиеся камни.Мул лежал лицом вниз на краю маленького утеса.По одну сторону от него тридцатифутовая пропасть спускалась на базальтовую равнину. С другой стороны холм из непрочно держащихся камней поднимался на высоту пятидесяти шагов к округлому гребню, за которым распологалось место, где Дракон поджидал своих врагов. Над верхушкой гребня мул смутно различал верхушку арки,по которой змеились желтые руны, выделявшиеся на фоне алого неба. Со своего места, естественно, он не мог заглянуть за верхушку чтобы понять, что происходит на равнине.— Я думаю, что Ниива и Келум спускаются, — сказал Сач. Он парил за концом утеса с таким расчетом, чтобы мул не мог его достать. — Будь наготове.— Я-то готов, — проворчал Рикус. Он вынул меч и через край утеса взглянул на Тихиана.Преобразовав себя в что-то, напоминавшее гигантского скорпиона, король, пользуясь когтями своих шести ног, забирался на утес. Черная Линза лежала у него на спине, твердо удерживаемая шипастым хвостом. Но вместо жвал паукообразного он сотворил себе пару рук, длинных и сильных, как у великаныша. Только голова напоминала Тихианову, выглядя одновременно безумной и жалкой, коричневые глаза глядели из глубоко вдавленных глазниц, ястребиный нос сужался в изогнутое ребро хряща, а дикие космы седых волос торчали во все стороны.— Помни, я буду смотреть за тобой, — предупредил Рикус.Король усмехнулся мулу. — Мы на одной стороне в этой битве, сказал он. — Пора бы это понять.Рикус взглянул на вершину. — Один скорпион меня уже ужалил, — сказал он. — Больше такого не случиться.
* * *
Ниива прыгала с одного качающегося валуна на другой, ее глаза слезились и горло першило от ядовитых дымов ущелья. Впрочем, большая часть коричневого дыма поблизости от нее завивалась вокруг головки топора, втягивалось в зачарованное лезвие и исчезала. Те небольшие клубы пара, которые убегали от топора, только заставляли ее благодарить Садиру за защиту.Они уже прошли большую часть пути по ущелью. Огромная арка находилась меньше, чем в пятидесяти щагах от них, и она была по меньшей мере в пять раз выше гиганта. Самая большая шхуна Балика могла бы без проблем проплыть между ее колоннами. Даже желтые руны, безумно змеившиеся по ее поверхности, были размером с дерево фаро.Дракон продолжал неподвижно стоять в ее тени, голова его была задрана, как если бы он смотрел за их приближением. Чем ближе они подходили, тем труднее было смотреть на его. Сияние, поднимавшееся из пропасти за его спиной, усиливалось с каждым шагом, пока яркий свет не зажегся по краям его чешуйчатого тела.Ниива ожидала, что он нападет немедленно, однако она не расстроилась, когда этого не произошло. Чем ближе он их подпустит, тем легче будет Садире подобраться к нему.Воительница взглянула на головку своего топора. Необходимо было убедиться, что Дракон перед ними не двойник, вроде того, с которым они сражались в Самарахе. Одно из заклинаний, которое Садира наложила на оружие, позволяло лезвию открыть настоящий вид любого существа, отражавшегося в ее черной поверхности. Сейчас в нем отражался Борс собственной персоной.— Куда ты смотришь! — крикнул Келум. — Он же атакует нас!Дварф указал на верхушку арки. Один из ее чудовищных знаков вспыхнул белым светом и завертелся, разбрасывая вокруг себя белые искры. Мгновением позже он исчез в ярчайшей вспышке.Ниива мгновенно прижалась к мужу, держа топор между ними и аркой. Прежде, чем она успела спросить чего он, собственно, ожидает, струя дымящейся белой грязи вылетела из трещины в стене каньона. Она решила, что их сейчас зальет, но, приблизившись к ним, струя разделилась. Огромный шар ударился в топор Ниивы и гигантской воронкой всосался внутрь. Остаток отвратительной жидкости пролетел мимо, залив белым полотном камни, лежащие за ними. Резкое шипение послушалось из-под белого покрова, потом камни растворились и коричневый пар поднялся в воздух, сгущаясь в ядовитое облако.Ниива махнула топором через удушающий пар, уничтожив его одним взмахом лезвия. Потом она и Келум, как по команде, взглянули на арку. К их облегчению, ни одна из других рун не исчезла.Тогда они пошли дальше по дну каньона, до тех пор пока не подошли настолько близко к арке, что сумели разглядеть, что желтые руны на ее поверхности являются узкими потоками жидкого камня. Яркие лучи света из-за спины Дракона кинжалами вонзались в глаза Ниивы, а порывы обжигающего ветра, поднимавшигося из бездны, жгли ее тело. Но решив не выказывать ни малейшей слабости, Ниива продолжала идти, даже не защищая глаза или отводя взгляд.Низкий, злобный голос раздался из-под арки, — Остановитесь там, и мы поговорим.Воительница и ее муж подчинились, не сводя при этом глаз с желтых рун над ними. — О чем нам с тобой говорить? — спросила Ниива.Борс выступил вперед из-под арки, его тело закрыло большую часть света. Он опустил свою змееподобную шею пониже и уставился своим обжигающим взглядом на обеих незваных гостей. Зубчатый гребень на его голове стоял торчком, на кончиках его спинных чешуек сверкал оранжевый свет. Обжигающий свет лился из его крошечных глаз, а клубы желтого дыма струились из черных ноздерей. Клювоподобный рот Дракона был открыт. Ниива подняла свой топор повыше, опасаясь, что он собирается окатить их огненным дыханием.Но Борс не напал. — Если ты отдашь мне Тихиана и линзу, я верну тебе ребенка и разрешу жить, — предложил он. — Я даже оставлю Тир в покое.Ниива взглянула на его руку, высоко над собой. Все, что она смогла увидеть, были руки и ноги Ркарда, высовывающиеся между когтей Дракона, и больше ничего.— А откуда я знаю, что мой сын еще жив? — спросила Ниива.Борс указал когтем в центр ладони, где, вероятно, была грудь Ркарда. — Хочешь услушать его стон?— Обойдемся без этого.Ниива взглянула на Дракона, потом посмотрела на мужа, как если бы собиралась поговорить с ним. Даже ели бы она захотела принять условия Борса, она доверяла ему не больше чем Тихиану, а тому она не доверяла вообще. И, естественно, она не собиралась сообщать Дракону местонахождение линзы, но старалась выиграть время, чтобы дать Садире занять позицию получше.Келум повернул ладонь к небу, призывая энергию солнца для своего заклинания. К ужасу Ниивы, струя сверкаюшего красного пепла ударила с неба прямо в руку мужа. Глаза дварфа округлились, а из-под арки раздался звук, похожий на рев ветра.Ниива резко обернулась, держа плоскость клинка перед собой. Борс вытянулся в полный рост, его костистые щеки округлились от набранного воздуха. Пасть раскрылась настолько, что можно было даже видеть желтое свечение, поднимавшееся из глубины его глотки.По меньшей мере мы привлекли его внимание, подумала Ниива.Чудовище опустило голову и выдуло конусообразную струю раскаленного добела песка на воительницу и ее мужа.
* * *
Рикус заметил странную струю багрового пепла, ударившую с неба, которая спустилась в горловину ущелья недалеко от величественной арки. Потом послышалось оглушающее шипение, которое он мгновенно узнал по предыдущей битве с Драконом: обжигающее дыхание. Облако раскаленного белого песка закружило вокруг пепла. Струя быстро исчезла, растаяв клубами серого тумана. Рев дыхания Борса не прерывался ни на мгновение.Рикус взглянул на короля, который висел на стене утеса десятью футами ниже, вцепившись в него своими шестью лапами. — Битва началась, — крикнул мул. — Поторопись!Рикус прыгнул на ноги и пошел вверх по бугристому склону.Он сделал только три шага, как длинная цепочка желтых рун взлетела с огромной арки и врезалась в гребень холма. Одна за другой руны с чудовищным грохотом ударялись о землю, наполнив всю вершину разлетающимися обломками базальта и клубами ядовитого дыма. Мул прикрыл голову и подождал, пока взрывы утихнут. Когда же удушающийся туман рассеялся, он увидел трунадцать обсидиановых статуй, стоящих на верхушке кряжа. У них были круглые, безликие головы, лишенные даже глаз и ушей, а руки заканчивались лезвиями мечей.Статуи неуклюже зашагали вниз со склона, переставляя свои несгибающиеся ноги, из под них катились вниз, к мулу, небольшие камни. Когда големы подошли поближе, Рикус увидел однаковое желтое пламя, пылаюшее в черной груди каждого из них.— Что там за грохот? — спросил Тихиан. Он все еще висел на стене утеса, и не мог видеть приближающихся големов через верхушку обрыва.— Ничего такого, с чем бы я не справился, — ответил Рикус. — Но побереги голову. Сейчас, возможно, сверху посыпятся камни.Рикус вынул Кару и спокойно ждал, решив использовать утес как дополнительное преимущество против неповоротливых статуй. Четыре голема в центре, достигшие его первыми, одновременно ударили его в шею. Мул пригнулся и контратаковал, горизонтальным ударом прочертив полосу по всем четырем атаковавшим его тварям. Зачарованная сталь прорезала твердый обсидиан, как костяной нож повара режет мясо канка. Когда меч перерезал желтое пламя внутри груди очередного голема, статуя разлеталась на осколки, которые оставили на боках мула дюжину неглубоких ран.Рикус даже не обратил внимание на эти раны, только предупредив себя, что надо быть более аккуратным, когда он будет уничтожать другие статуи. Он не получил ни одной серьезной раны, когда големы взорвались, но в следующий раз может и не повезти.Так что мул резко повернулся и обрушился на фланг линии големов. Он уклонился от машущих рук первой статуи, затем контатаковал серией быстрых, режущих ударов, которые отсекли ноги этому голему и следующему в линии. Третий голем остановился и ударил Рикуса по ногам, ожидая, что тот опять пригнется. Вместо этого мул перепрыгнул ему через голову и, оказавшись у него за спиной и еще не приземлившись, ударом ноги отправил его вниз, с утеса. При этом оказалось, что он приземляется прямо на выставленные вверх клинки четвертого голема.Рикус круговым движение сбил направленные на него мечи и завершая удар погрузил Кару в желтое сердце твари. Та взорвалась, как и остальные, но, к счастью, осколки пронеслись горизонтально и не задели его, когда он приземлился перед последней статуей с этой стороны ряда.Этот, наученный печальным опытом уже погибших големов, разделил свою атаку: одна рука пошла верхом, угрожая шее мула, вторая ударила по ногам. Рикус отпрыгнул назад и дождался, пока клинки не скрестятся, потом ринулся вперед и отсек обе руки по локоть. Оставшись без рук, голем бросился на него всем телом. Рикус схватил обрубок и отступил назад, одновременно зацепив ногой голень. Когда он развернулся, собственная сила инерции выкинула голема за утес.Когда голем разлетелся на камни под обрывом, Рикус повернулся лицом к последним четырем големам, и обнаружил, что они образовали вокруг него полукруг. Мул отступил к краю обрыва и приготовился. Черные статуи сжали ряды и дружно шагнули вперед, их мечи ударили сверху, снизу, посреди и вообще на всем пространстве между ними. Рикус какой-то момент отбивал удары, обрубив пару обсидановых рук, потом отступил и прыгнул в пропасть.Падая, Рикус вонзил конец Кары в почти вертикальную стену обрыва, поймав себя на ярд ниже вершины. Только два голема последовали за ним, неспособные остановиться вовремя, чтобы не упасть. Атакуя даже во время падения, один их них ухитрился ударить мечом по спине мула, оставив длинную, тонкую рану. Потом они оба разлетелись на куски, ударившись о твердую базальтовую поверхность плато.Последние два голема встали на колени над краем утеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
* * *
— Ты слышал это? — прошептал Рикус. — Похоже на катящиеся камни.Мул лежал лицом вниз на краю маленького утеса.По одну сторону от него тридцатифутовая пропасть спускалась на базальтовую равнину. С другой стороны холм из непрочно держащихся камней поднимался на высоту пятидесяти шагов к округлому гребню, за которым распологалось место, где Дракон поджидал своих врагов. Над верхушкой гребня мул смутно различал верхушку арки,по которой змеились желтые руны, выделявшиеся на фоне алого неба. Со своего места, естественно, он не мог заглянуть за верхушку чтобы понять, что происходит на равнине.— Я думаю, что Ниива и Келум спускаются, — сказал Сач. Он парил за концом утеса с таким расчетом, чтобы мул не мог его достать. — Будь наготове.— Я-то готов, — проворчал Рикус. Он вынул меч и через край утеса взглянул на Тихиана.Преобразовав себя в что-то, напоминавшее гигантского скорпиона, король, пользуясь когтями своих шести ног, забирался на утес. Черная Линза лежала у него на спине, твердо удерживаемая шипастым хвостом. Но вместо жвал паукообразного он сотворил себе пару рук, длинных и сильных, как у великаныша. Только голова напоминала Тихианову, выглядя одновременно безумной и жалкой, коричневые глаза глядели из глубоко вдавленных глазниц, ястребиный нос сужался в изогнутое ребро хряща, а дикие космы седых волос торчали во все стороны.— Помни, я буду смотреть за тобой, — предупредил Рикус.Король усмехнулся мулу. — Мы на одной стороне в этой битве, сказал он. — Пора бы это понять.Рикус взглянул на вершину. — Один скорпион меня уже ужалил, — сказал он. — Больше такого не случиться.
* * *
Ниива прыгала с одного качающегося валуна на другой, ее глаза слезились и горло першило от ядовитых дымов ущелья. Впрочем, большая часть коричневого дыма поблизости от нее завивалась вокруг головки топора, втягивалось в зачарованное лезвие и исчезала. Те небольшие клубы пара, которые убегали от топора, только заставляли ее благодарить Садиру за защиту.Они уже прошли большую часть пути по ущелью. Огромная арка находилась меньше, чем в пятидесяти щагах от них, и она была по меньшей мере в пять раз выше гиганта. Самая большая шхуна Балика могла бы без проблем проплыть между ее колоннами. Даже желтые руны, безумно змеившиеся по ее поверхности, были размером с дерево фаро.Дракон продолжал неподвижно стоять в ее тени, голова его была задрана, как если бы он смотрел за их приближением. Чем ближе они подходили, тем труднее было смотреть на его. Сияние, поднимавшееся из пропасти за его спиной, усиливалось с каждым шагом, пока яркий свет не зажегся по краям его чешуйчатого тела.Ниива ожидала, что он нападет немедленно, однако она не расстроилась, когда этого не произошло. Чем ближе он их подпустит, тем легче будет Садире подобраться к нему.Воительница взглянула на головку своего топора. Необходимо было убедиться, что Дракон перед ними не двойник, вроде того, с которым они сражались в Самарахе. Одно из заклинаний, которое Садира наложила на оружие, позволяло лезвию открыть настоящий вид любого существа, отражавшегося в ее черной поверхности. Сейчас в нем отражался Борс собственной персоной.— Куда ты смотришь! — крикнул Келум. — Он же атакует нас!Дварф указал на верхушку арки. Один из ее чудовищных знаков вспыхнул белым светом и завертелся, разбрасывая вокруг себя белые искры. Мгновением позже он исчез в ярчайшей вспышке.Ниива мгновенно прижалась к мужу, держа топор между ними и аркой. Прежде, чем она успела спросить чего он, собственно, ожидает, струя дымящейся белой грязи вылетела из трещины в стене каньона. Она решила, что их сейчас зальет, но, приблизившись к ним, струя разделилась. Огромный шар ударился в топор Ниивы и гигантской воронкой всосался внутрь. Остаток отвратительной жидкости пролетел мимо, залив белым полотном камни, лежащие за ними. Резкое шипение послушалось из-под белого покрова, потом камни растворились и коричневый пар поднялся в воздух, сгущаясь в ядовитое облако.Ниива махнула топором через удушающий пар, уничтожив его одним взмахом лезвия. Потом она и Келум, как по команде, взглянули на арку. К их облегчению, ни одна из других рун не исчезла.Тогда они пошли дальше по дну каньона, до тех пор пока не подошли настолько близко к арке, что сумели разглядеть, что желтые руны на ее поверхности являются узкими потоками жидкого камня. Яркие лучи света из-за спины Дракона кинжалами вонзались в глаза Ниивы, а порывы обжигающего ветра, поднимавшигося из бездны, жгли ее тело. Но решив не выказывать ни малейшей слабости, Ниива продолжала идти, даже не защищая глаза или отводя взгляд.Низкий, злобный голос раздался из-под арки, — Остановитесь там, и мы поговорим.Воительница и ее муж подчинились, не сводя при этом глаз с желтых рун над ними. — О чем нам с тобой говорить? — спросила Ниива.Борс выступил вперед из-под арки, его тело закрыло большую часть света. Он опустил свою змееподобную шею пониже и уставился своим обжигающим взглядом на обеих незваных гостей. Зубчатый гребень на его голове стоял торчком, на кончиках его спинных чешуек сверкал оранжевый свет. Обжигающий свет лился из его крошечных глаз, а клубы желтого дыма струились из черных ноздерей. Клювоподобный рот Дракона был открыт. Ниива подняла свой топор повыше, опасаясь, что он собирается окатить их огненным дыханием.Но Борс не напал. — Если ты отдашь мне Тихиана и линзу, я верну тебе ребенка и разрешу жить, — предложил он. — Я даже оставлю Тир в покое.Ниива взглянула на его руку, высоко над собой. Все, что она смогла увидеть, были руки и ноги Ркарда, высовывающиеся между когтей Дракона, и больше ничего.— А откуда я знаю, что мой сын еще жив? — спросила Ниива.Борс указал когтем в центр ладони, где, вероятно, была грудь Ркарда. — Хочешь услушать его стон?— Обойдемся без этого.Ниива взглянула на Дракона, потом посмотрела на мужа, как если бы собиралась поговорить с ним. Даже ели бы она захотела принять условия Борса, она доверяла ему не больше чем Тихиану, а тому она не доверяла вообще. И, естественно, она не собиралась сообщать Дракону местонахождение линзы, но старалась выиграть время, чтобы дать Садире занять позицию получше.Келум повернул ладонь к небу, призывая энергию солнца для своего заклинания. К ужасу Ниивы, струя сверкаюшего красного пепла ударила с неба прямо в руку мужа. Глаза дварфа округлились, а из-под арки раздался звук, похожий на рев ветра.Ниива резко обернулась, держа плоскость клинка перед собой. Борс вытянулся в полный рост, его костистые щеки округлились от набранного воздуха. Пасть раскрылась настолько, что можно было даже видеть желтое свечение, поднимавшееся из глубины его глотки.По меньшей мере мы привлекли его внимание, подумала Ниива.Чудовище опустило голову и выдуло конусообразную струю раскаленного добела песка на воительницу и ее мужа.
* * *
Рикус заметил странную струю багрового пепла, ударившую с неба, которая спустилась в горловину ущелья недалеко от величественной арки. Потом послышалось оглушающее шипение, которое он мгновенно узнал по предыдущей битве с Драконом: обжигающее дыхание. Облако раскаленного белого песка закружило вокруг пепла. Струя быстро исчезла, растаяв клубами серого тумана. Рев дыхания Борса не прерывался ни на мгновение.Рикус взглянул на короля, который висел на стене утеса десятью футами ниже, вцепившись в него своими шестью лапами. — Битва началась, — крикнул мул. — Поторопись!Рикус прыгнул на ноги и пошел вверх по бугристому склону.Он сделал только три шага, как длинная цепочка желтых рун взлетела с огромной арки и врезалась в гребень холма. Одна за другой руны с чудовищным грохотом ударялись о землю, наполнив всю вершину разлетающимися обломками базальта и клубами ядовитого дыма. Мул прикрыл голову и подождал, пока взрывы утихнут. Когда же удушающийся туман рассеялся, он увидел трунадцать обсидиановых статуй, стоящих на верхушке кряжа. У них были круглые, безликие головы, лишенные даже глаз и ушей, а руки заканчивались лезвиями мечей.Статуи неуклюже зашагали вниз со склона, переставляя свои несгибающиеся ноги, из под них катились вниз, к мулу, небольшие камни. Когда големы подошли поближе, Рикус увидел однаковое желтое пламя, пылаюшее в черной груди каждого из них.— Что там за грохот? — спросил Тихиан. Он все еще висел на стене утеса, и не мог видеть приближающихся големов через верхушку обрыва.— Ничего такого, с чем бы я не справился, — ответил Рикус. — Но побереги голову. Сейчас, возможно, сверху посыпятся камни.Рикус вынул Кару и спокойно ждал, решив использовать утес как дополнительное преимущество против неповоротливых статуй. Четыре голема в центре, достигшие его первыми, одновременно ударили его в шею. Мул пригнулся и контратаковал, горизонтальным ударом прочертив полосу по всем четырем атаковавшим его тварям. Зачарованная сталь прорезала твердый обсидиан, как костяной нож повара режет мясо канка. Когда меч перерезал желтое пламя внутри груди очередного голема, статуя разлеталась на осколки, которые оставили на боках мула дюжину неглубоких ран.Рикус даже не обратил внимание на эти раны, только предупредив себя, что надо быть более аккуратным, когда он будет уничтожать другие статуи. Он не получил ни одной серьезной раны, когда големы взорвались, но в следующий раз может и не повезти.Так что мул резко повернулся и обрушился на фланг линии големов. Он уклонился от машущих рук первой статуи, затем контатаковал серией быстрых, режущих ударов, которые отсекли ноги этому голему и следующему в линии. Третий голем остановился и ударил Рикуса по ногам, ожидая, что тот опять пригнется. Вместо этого мул перепрыгнул ему через голову и, оказавшись у него за спиной и еще не приземлившись, ударом ноги отправил его вниз, с утеса. При этом оказалось, что он приземляется прямо на выставленные вверх клинки четвертого голема.Рикус круговым движение сбил направленные на него мечи и завершая удар погрузил Кару в желтое сердце твари. Та взорвалась, как и остальные, но, к счастью, осколки пронеслись горизонтально и не задели его, когда он приземлился перед последней статуей с этой стороны ряда.Этот, наученный печальным опытом уже погибших големов, разделил свою атаку: одна рука пошла верхом, угрожая шее мула, вторая ударила по ногам. Рикус отпрыгнул назад и дождался, пока клинки не скрестятся, потом ринулся вперед и отсек обе руки по локоть. Оставшись без рук, голем бросился на него всем телом. Рикус схватил обрубок и отступил назад, одновременно зацепив ногой голень. Когда он развернулся, собственная сила инерции выкинула голема за утес.Когда голем разлетелся на камни под обрывом, Рикус повернулся лицом к последним четырем големам, и обнаружил, что они образовали вокруг него полукруг. Мул отступил к краю обрыва и приготовился. Черные статуи сжали ряды и дружно шагнули вперед, их мечи ударили сверху, снизу, посреди и вообще на всем пространстве между ними. Рикус какой-то момент отбивал удары, обрубив пару обсидановых рук, потом отступил и прыгнул в пропасть.Падая, Рикус вонзил конец Кары в почти вертикальную стену обрыва, поймав себя на ярд ниже вершины. Только два голема последовали за ним, неспособные остановиться вовремя, чтобы не упасть. Атакуя даже во время падения, один их них ухитрился ударить мечом по спине мула, оставив длинную, тонкую рану. Потом они оба разлетелись на куски, ударившись о твердую базальтовую поверхность плато.Последние два голема встали на колени над краем утеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35