Гена, протестовавший, когда Кость дал зеленый свет обострению ситуации по универсаму «Покров», не преминул об этом напомнить:
— Ну что? Побаловали мы, как ты говорил, бандитов «разборкой по-русски»? «Хитровански» — то собирался их достать.
Капитан добродушно улыбнулся и сплюнул будто бы от попавшей в рот табачинки из дымящейся сигареты.
— Да, крутовато они взялись. Сколько же у нас теперь трупов-свежаков? Трое у «Покрова»: двое востряковских бойцов и один белокрыловский. Потом — еще один около Банковского переулка, белокрыловский спецбригадовец, участвовавший в нападении на магазин, его Автандил и Харчо опознали. Наконец — архимандрит Феоген и Сверчок. Итого — шесть, причем по трое с обеих сторон. Ноздря в ноздрю банды идут.
Нервно поправил очки Топков.
— К этому добавь исчезновение Мариши и Белокрылова. Возможно, и они уже трупы.
— Все в такой раскрутке бывает, — оживленно произнес Кострецов, потирая руки. — Если и эти на том свете, все равно мертвяков у востряковских и белокрыловских одинаково.
— Ты вроде бы даже восхищен?
— А чего? Слезы оперу лить? Падалью все они были, а после смерти — форменно ею стали. Хорош, Ген, тебе с лирикой, не на студенческой тусовке. В то, что белокрыловский спецбригадовец, обнаруженный около Банковского, сам застрелился, верить не будем? — продолжил Кость насчет Оникса, самоубийство которого пытался инсценировать Ракита.
— Естественно. Иначе придется поверить, что тихоструйный стервец Феоген Шкуркин вступил в мастерский бой с бандюком Сверчком и ухлопал того двумя точными выстрелами в голову.
— Бывший спецура никогда не будет кончать с собой на улице. Головорезы вообще редко когда с собой расправляются, больше привыкли других кончать. Причем на улице не свихнется не только профессионал. Все самоубийцы уважают замкнутые помещения. Исключение — прыжок с балкона или залет под поезд. Но на балкон суицидник вышагивает опять же из комнаты, а поезд припечатывает его той же замкнутостью.
— Тебе бы в морге работать, — усмехнулся Топков.
— Любое могем. А пока мы — оперы Чистых прудов, как совершенно правильно ты указывал при нашем обсуждении «покровского» дела. Вот наши прудики очередной раз и вычистились, как я и предполагал. Мочиловка-то переместилась пока на Арбат. Попомни мой прогноз: и далее биться будут наши подшефные не в здешних местах. Нашему ОВД полегче, что я и имел в виду, как бы ты, Гена, не возникал.
Топков саркастически поглядел на него.
— Теперь всего-навсего осталось нам «хитровански» бандитов достать. Замысловатый вопрос: как? О фигуранте Раките ни слуху ни духу. И вряд ли он снова здесь появится, раз Черча отпустил. Белокрылов исчез в неизвестном направлении, а значит, снова не засечем мы Ракиту и по генеральскому профилю. Даже Мариши, с которой ты нашел общий язык, не просматривается.
Взглянул на него отечески Кость.
— Знаешь, чем пессимист от оптимиста отличается? Пессимист по поводу стакана, налитого до середины, всегда говорит, что он наполовину пуст. А оптимист — что стаканчик-то наполовину полон. Ну что о покойничках и исчезнувших думать? Прикинем, как выражаются матерые, хер к носу: откуда бы снова ниточку клубка потянуть.
— Да-да, прикинем, товарищ капитан, это самое к самому носу, — ехидно подхватил Топков.
— И упремся, товарищ лейтенант, в Вована, — невозмутимо заключил Кострецов. — Зря, что ли, ты его логово выследил?
— А это мысль! — блеснул стеклами очков Гена.
— Навалом как действий, так и мыслей, сынок, — самодовольно прищурился Сергей и закурил новую сигарету. — На «хвост» Вовану теперь сяду я. Он за авторитета у востряковских? На шикарной «БМВ» ездит? Так должно же что-то вокруг него происходить.
— Причем с Маришей он встречался.
— И это — на моем прикинутом носяре, Гена. А ты займешься Белокрыловым.
— Ну, ты хватил, — снова недоверчиво произнес лейтенант. — Займешься! Ищи теперь такую рыбину в московском омуте. Или что-то ты на заметку взял, когда квартиру генерала отслеживал? Или чего-то в ней раскопал, когда после исчезновения хозяина осматривал?
— Нет, господин студент, идеи плещут из твоих же исследований. Я свои наколки всегда сразу стараюсь до дна вычерпать. Помню, что, вникая в убийство Ячменева, ты мне много бумаг приносил. И было в них что-то по официальному сотрудничеству генерала с Феогеном. Вот и пошарь в этих сведениях. Глядишь, и выплывет направление, по которому Белокрылова снова можно шукать.
— Попробую.
— Требуется не спускать с крючка две воюющие стороны. Я теперь налягу на востряковских, ты — на бывших Феогеновых. Прицелимся свежими глазами на новые для каждого площадки. Сейчас самый накал нашего розыска. У банд потери, с учетом первых трупов Пинюхина и Ячменева, — по четверо. И та, и другая рать с цепи спустились. Скоро подойдет время оставшихся у них в живых подсекать. А пока промерим создавшиеся глубины.
— Потери-то у свор численно равные, но неравноценные, Сергей. Убийство Феогена — крупнейший урон церковному клану, на который тот работал вместе с Ячменевым, Белокрыловым. В этом ключе связка епископ Артемий Екиманов — востряковские команду Феогена, возможно, напрочь вырубила. Раз архимандрита нет, может отойти от дел и Белокрылов.
— Это почему же?
— Хозяин Феоген приказал долго жить.
Кость сплюнул.
— Эх, Гена, если бы мафиозные структуры только такими середнячками, как архимандрит да Вован, заканчивались. Бах! бах! — пулей конкурентов, щелк! щелк! — милицейскими наручниками: и конец структуре. Увы, всегда над промежуточными звеньями верхние царят. Те всегда в тени, их зацепить — наше оперское счастье. Можешь не сомневаться: пал гнилой смертью архимандрит Шкуркин, новый церковный пахан его работу продолжит. И опять понадобится спецбригада генерала, иначе его клану востряковские житья не дадут. Вот почему я приказываю тебе кротом рыть по Белокрылову.
— Вовремя мы востряковских с епископом Артемием вычислили, — задумчиво проговорил Топков. — Хоть в этом направлении более или менее ясно.
— Скажи спасибо Марише, — сказал капитан, все же скрывая от лейтенанта-гуманиста, что он ее на «наркоту поставил». — В той стороне действительно четко проглядывается. Думаю, что Артемий — высшая шишка в церковном клане, дальше шупать не придется. Так что сейчас же еду заниматься Вованом, только зайду в морг, проведаю Сверчка.
— Любишь ты это заведение.
— Эхма, и не нужна нам денег тьма! — Кость подмигнул. — Для истинного опера, сынок, это и зоопарк, и лаборатория. Учись, пока меня не застрелили. Я наказал обязательно все три пули из Сверчка извлечь и экспертам их показать.
— Уважаешь баллистику?
— Очень. А в данном случае — потому, что хочу успехи ворошиловского стрелка, попа Феогена, изучить. Все завидую ему: как хладнокровно такого бандюгу припечатал. Я ж со Сверчком сталкивался, но сам в него не сумел попасть.
* * *
Результаты баллистической экспертизы Кострецова горячо порадовали: пули в голове Сверчка оказались из одного ствола, свинец в груди — из другого. А главное, пули, извлеченные из черепа, определили уже фигурировавшее в этом розыске оружие. Это был пистолет «Беретта», из которого убили Пинюхина. Капитан торжествовал: Ракита пристрелил и Сверчка!
Странным было только то, что такой опытный диверсант, как Ракита, продолжал палить из пушки, с которой охотился на Пинюхина. Но зато это давало все основания для его ареста. Свидетелем по пинюхинскому убийству был Черч, а пули, выпущенные около Мясницкой и на Арбате в Сверчка, закольцовывали два убийства, прямо указывая на их исполнителя.
Еще раз в этот день потер свои железные клешни Кость, сел на «жигуль» и отправился к жилищу Вована. Опер уже знал, что во двор выходят два окна большой бригадирской квартиры. Опер припарковал машину, достал из «бардачка» бинокль и двинулся в дом напротив Вованова поискать точку для наблюдения.
Войдя туда, капитан пристроился у окна на лестничной площадке и нацелил бинокль в стекла Вовановой квартиры. Темнело, и там зажегся свет.
«Вот катит, так катит!» — воскликнул про себя Кость, когда разглядел Маришку, хлопочущую на кухне.
Он еще понаблюдал, чтобы убедиться: нет ли дома хозяина или еще кого-нибудь. Потом быстро сбежал вниз, чтобы преподнести сюрпризик своей стукачке.
Кострецов перебежал двор и поднялся к квартире. Резко позвонил в нее трижды.
Глазка в дверях не было, и Мариша спросила изнутри:
— Кто?
— Дед Пихто и бабка с автоматом! — гаркнул опер. — Открывай пошустрее, Мариша, а то хозяин может появиться.
Мариша распахнула дверь и обессиленно привалилась к ее косяку.
— Узнала меня по голосу? — весело осведомился Кострецов. — Похвально. Где поговорим? Может, без напряга во дворе? У меня там «жигуленок».
— Сейчас выйду, — едва ли не плачущим голосом произнесла девушка.
Опер спустился вниз, сел в машину. Вскоре прибежала и села рядом Мариша.
— Удивляешься, что и здесь я тебя вычислил? — осведомился Кость.
— Чего на легавость легавого удивляться? — хмуро парировала она.
— Ну, тогда к делу. Что на Феогеновой хате произошло?
Стала излагать Мариша, не подозревая, какую инсценировку разыграл после ее ухода из квартиры Вован:
— Сверчок ко мне туда завалился. А потом стрелок генерала Белокрылова заскакивает. Начали они друг в дружку пулять. Сверчок — трупом, а тот рану в ноге перевязал и слинял.
— Опиши мне подробно белокрыловского человека.
Мариша описала приметы Ракиты, на что капитан с удовлетворением покивал головой. Теперь этому спецбригадовцу была полная хана — появился свидетель и по второму его убийству. Опер спросил:
— Что за проблемы у этого Сросшегося?
— Не уладил он что-то с Белокрылом. Новый заныр генерала пытал.
— Зачем?
— А зачем ребята с пушками чужие адреса ищут?
— Это твое соображение или он так заявил?
Мариша усмехнулась.
— Такой, как он, лишнего не скажет.
— Дала ты ему адрес генерала?
— Да что вы все ко мне с этим Белокрылом привязались? — полыхнула глазищами Маришка. — Откуда у меня может быть его новый адрес? Его, наверное, не знал и Феоген, царствие ему небесное.
— Жалеешь друга сердечного?
Ухмыльнулась Маришка.
— Скажешь тоже. Ты ж при нашей первой встрече смикитил, что подсадная я архимандриту от востряковских.
— Ну да, чего о Шкуркине сожалеть, когда ты после его завала сразу богатой стала.
— На что намекаешь?
— Тайник-то в квартире Феогена на много потянул? — пока не упоминая о втором тайнике, спросил капитан.
— Не знаю ни о каком тайнике.
— Да? — прищурился опер, закуривая. — Кто ж его выгреб?
— А тот, видать, кто Феогена мочканул.
— О том стрелке ты, конечно, тоже не знаешь?
Мариша постаралась как можно простосердечнее распахнуть очи, потому что Вована сдать была неспособна.
— Капитан, верь слову. Только тот Сросшийся соскочил, и я моментально намылилась. Похватала свои шмотки и вмиг с хаты вылетела.
Кострецов пристально посмотрел на нее. Это было похоже на правду. Но то, что Мариша оказалась вдруг у Вована, указывало на непростые ее взаимоотношения с этим бандитом. Он проговорил:
— Что Вован за фигура у востряковских?
Такие данные, которые мент мог собрать и оперативно, Марише скрывать было глупо, она сообщила:
— Бригадир на их грядке. Сверчок в его команду входил. Пашет Вован на епископа Артемия Екиманова.
— А у тебя с Вованом любовь?
Мариша смутилась. Кострецов, впервые увидев деваху в таком состоянии, сочувственно произнес:
— Ну, это не мое дело. Жить-то у него будешь?
— Наверное.
— Наркота нужна?
— Нет, слава Богу. Завязала я.
— Ой ли?
Правду сказала ему Мариша, сумевшая «переломаться» после того, как спустила в унитаз остаток от прежней кострецовской подачки. Вован высоко ценил то, что она «чистая», как называют свою трезвость наркоманы.
— И это не твое ментовское дело! — бросила она как плюнула.
Опер разозлился.
— Ты, я вижу, как с бригадиром схлестнулась, крутая стала. А может, оборзела, потому как считаешь — Феоген сплыл, так и твои показания по нему пустышка. Но бумага-то с ними, твоей рукой писанная, у меня. Она тому же Вовану не понравится.
— Чего пужаешь-то? — усмехнулась Маришка. — Захочешь стравить меня с Вованом или с востряковскими той бумагой, так я спокойно скажу: сдала Феогена ментам, чтоб вам, корешки, меньше было с ним заботы.
Привычно отметил про себя Кость ее сообразительность, пришлось выкладывать следующие козыри:
— Но за два тайника в квартире у Феогена тебе все равно придется отвечать.
— Как два? — попалась на удочку Маришка.
Она удивилась, потому что Вован о втором им обнаруженном тайнике ей ничего не сказал. И так поступил он, ее возлюбленный, которому она отдала почти все содержимое тайника под кроватью, оставив себе самую малость на черный день!
Опер сказал:
— Один был в спальне под кроватью, а второй — в гостиной, где ковер висел, за плинтусом. Кто бы эти тайники ни выгребал, но пока ты — главная фигурантка по их ограблению. Ты там проживала, ты должна была о них знать. Так что зачем мне востряковским бумаги на тебя светить, я ведь могу им просто информацию подкинуть о выпотрошенных тайничках.
Опер знал, в каком направлении на пушку брать, на что бить. Как розыскник, он сплошь и рядом сталкивался с ситуациями, когда блатные на ножи шли за раздел добычи. Почти всегда они — и «законники», и шпана — пытались урвать хоть сколько из награбленного, если не было рядом своих.
Не ошибся капитан и на этот раз. Мариша из первого тайника кое-что лично для себя припрятала, а Вован, приняв у нее его основную часть, договорился с Маришей скрыть эту «находку» от востряковских, чтобы сообща с подругой попользоваться. А второй тайник ушлый бригадир решил себе полностью присвоить.
— Вы два тайника точно установили? — спросила она.
— Да. Так что можешь смело бочку катить на тех, кто к ним руку прикладывал.
— За эту подсказку спасибо, — задумчиво произнесла Мариша, впервые зло подумав о Воване.
Учуяв, что чем-то основательно зацепил девицу, Кость решил не дожимать ее на этот раз и сказал:
— В общем, разбирайся со своими делами. Тебе спасибо за информацию по перестрелке Сросшегося со Сверчком. Давай номер телефона Вовановой хаты для связи.
Мариша продиктовала.
— Бывай здорова, — подытожил опер. — Поглядывай за Вованом, как раньше за Феогеном секла.
* * *
На следующее утро в отделе Кострецов с Топковым обменивались полученной информацией.
Узнав результаты баллистической экспертизы по пулям в Сверчке, лейтенант усмехнулся.
— Перестрелку инсценируют, труп под видом самоубийцы на улице оставляют. Они нас за недоумков, что ли, держат?
— Да нет, — пояснил Кость. — Скорее, рассчитывают бандюки, что оперы невнимательны в нынешней сплошной убойности. Или еще хуже — недобросовестны. Верно целят, иной мент как следует и копать не станет, чтобы дело списать. Но тут они не на тех напоролись. В общем, по Маришиной линии прежде всего ценен очень своеобразно всплывший Ракита.
— В мстителя превратился?
— А что удивительного? Бывший офицер — вот совесть и заговорила. Но снова ушел в туман, теперь будет рану зализывать. Думаю, спецбригадовца у Банковского приложил он. Резкие разборки в спецбригаде начались, Белокрылов теперь между двух огней. Занервничать он должен, как-нибудь проявится.
— Мы генерала, глядишь, и сами проявим. — Топков положил перед капитаном ксерокопию по дачному кооперативу «Роща» на Рублевском шоссе. — Вот на это я обратил внимание. Белокрылов стройку коттеджа Феогена там обслуживал. А нет ли у него самого в «Роще» домика?
— Резонно, — оживленно кивнул Кострецов. — Проверяй. Что еще?
— Пропесочил я все бывшие коммерческие предприятия Феогена. Отсмотрел лиц, которые к ним так или этак были причастны. Больше обращал внимание на церковных.
Кость заметил:
— Главного мафиозного хозяина архимандрита щупал?
— Ага. Часто мелькает в этих делах или около митрополит Кирин Гоняев. Кстати, это ему принадлежит странноватая фраза, которую я в начале розыска из досье на патриархию упомянул: «В своей хозяйственной деятельности Церковь должна стать полноправным субъектом рыночной экономики». Ковырнул я благосостояние этого митрополита. Оказался так упакован, что недвижимость Феогена — забавы детские. Ну, например, Кирин располагает двумя личными самолетами, на одном летает по России, на другом — за границу.
— Словно шах персидский. Займись, займись Гоняевым. Феогена не стало, и если им митрополит командовал, то должен засуетиться. Откуда они такие фамилии берут: Шкуркин, Гоняев? Неблаголепно.
— Бог шельму метит. Ну что, Сергей, у нас теперь просматривается? Вернее, не просматривается.
— Убийцу Феогена мы не знаем. Он нам очень нужен. На такую акцию — расстрел влиятельного сотрудника ОВЦС патриархии — киллер должен был санкцию непосредственно епископа Артемия Екиманова получить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29