— Я сразу подумал, что это ты приехал в той развалюхе, но не был уверен, пока ты не дал пинка тому парню, который хотел занять твое старое место на стоянке. Тут я окончательно понял, что это ты.
— Да? — пробормотал Грэхем, отрешенно уставясь на тротуар. — Ты все видел, да?
— Что видел?
— Как похитили Керри и Мики.
— Не стоит бередить старые раны, мистер Грэхем.
— Бен, они никогда не заживут.
Грэхем кивнул в сторону тротуара.
— Где они стояли?
— Не надо...
— Где? — отрубил Грэхем.
— Точно напротив нас. Все произошло очень быстро. Миссис Грэхем из багажника своего «форда» вытаскивала покупки, а Майк стучал мячом о стенку у края лестницы. Я помню, как она его распекала: «Ты наследишь и уйдешь, а Бену придется убирать за тобой». За «фордом» остановился черный «мерседес», двое мужчин схватили ее и бросили на заднее сиденье. Третий должен был взять Майка. Ты должен им гордиться, мистер Грэхем. Он обманул этого сукиного сына как настоящий защитник задней линии.
Бен сбился, покачал головой, заново переживая этот кошмар.
— Продолжай. — Грэхем тяжело дышал.
— Это не...
— Продолжай, Бен. Пожалуйста.
— Она закричала: «Беги, Майк, беги». Тут я и выскочил, но мой чертов артрит не позволил ничего сделать. Она увидела меня. «Помоги Майку, Бен, пожалуйста, помоги ему». Это были ее последние слова, обращенные... ко мне. Я был бессилен что-либо сделать. Они открыли огонь поверх моей головы, и, когда я поднялся, «мерседес» уехал. Пока я жив, я не забуду слова миссис Грэхем. Я не смог помочь ей, когда она так нуждалась во мне.
— Не ты не смог помочь ей, Бен. Я не смог.
Они погрузились в молчание, каждый переживал свою вину.
— Ты все еще живешь в Нью-Йорке? — спросил Бен.
— В Вермонте. Я снял домик на берегу озера Чемплэйн, рядом с Барлингтоном.
Неожиданно на ремне Грэхема сработал зуммер, и он быстро отключил его.
— Что это?
— Служба, — ответил Грэхем. — Где здесь ближайший телефон?
— Ты можешь позвонить от меня.
— Спасибо, но я предпочитаю пользоваться платными телефонами.
— Есть один, в конце квартала.
— Доброе утро, Бен, — окликнула привратника пожилая женщина, поднимавшаяся по лестнице.
— Доброе утро, миссис Камильери, — ответил Бен, встал и взял у нее сумку с покупками.
Она пристально посмотрела на Грэхема.
— Вы жили здесь, да?
— Нет, — улыбнувшись, быстро ответил Грэхем. — Я не из этого города. Заблудился, спросил у привратника дорогу.
— Вы очень похожи на мистера Грэхема — он жил здесь. Прекрасный человек. Его жену и сына убили террористы. Такая была замечательная семья. Настоящая трагедия.
— Пойдемте, миссис Камильери, — сказал Бен, беря ее под руку.
Когда он оглянулся, Грэхем уже ушел.
— Ты помнишь семью Грэхем, Бен?
— Я никогда их не забуду, — произнес он, они медленно поднялись по лестнице и вошли в подъезд.
Глава 4
Саре Томас было девятнадцать, когда она приняла участие в конкурсе красоты «Мисс Орегон», ни на что особенно не надеясь, а просто чтобы проверить себя. К своему удивлению, она победила. Ее тут же стали атаковать агенты, охотники за талантами, которые считали, что ее будущее связано с кино, но, наслушавшись историй, как начинающие звезды работают официантками, как моют обеденные залы, а взлета в карьере так и не происходит, она решила не испытывать судьбу и вместо Голливуда отправилась в школу секретарей.
Это было двенадцать лет назад. Хотя она нисколько не утратила присущей ей красоты, ее белокурые волосы теперь были коротко подстрижены, а смелые, облегающие джинсы и блузки с накладными плечиками давно уступили место элегантным костюмам от Армани или Шанель и однотонным блузкам от Пусси. Последние четыре года она работала секретарем в скупо обставленной мебелью комнате на двадцать втором этаже здания Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке. Печатала она всегда на чистой бумаге, не пользуясь никакими бланками, а название компании «Льювелин и Ли» произносила, лишь отвечая на звонки одного из четырех черных телефонов на своем столе, — название было выдуманным. Только несколько человек в Организации Объединенных Наций знали, что скрывается за дверью без всякой таблички.
Ее комната была вестибюлем штаб-квартиры ЮНАКО. Стена напротив входа представляла собой панель из тикового дерева, которая скрывала в себе две двери, створки которых разъезжались в стороны — их можно было открывать и закрывать с помощью миниатюрного звукового передатчика. Дверь слева вела в кабинет директора. Дверь справа вела в Центр управления ЮНАКО.
Малколм Филпотт все утро был в Центре управления, принимая информацию от трех групп «Ударных сил», которые в настоящее время выполняли задание. Это был высокий, худой шотландец с редеющей рыжей шевелюрой и прогрессирующей хромотой — во время войны в Корее его ранили в левую ногу. После успешной службы агентом в отделе номер 15 он стал начальником особого отдела Скотланд-Ярда, а семь лет назад в 1980 году был назначен директором ЮНАКО. Сейчас ему было пятьдесят пять лет. Работа была неблагодарная, и, хотя в силу независимого и упрямого характера, у него, случалось, бывали конфликты с генеральным секретарем Организации Объединенных Наций, он пользовался уважением во всех правительственных и секретных службах мира.
Но Филпотт знал и неудачи. Бандитский налет в аэропорту Марко Поло в Венеции повлек за собой смерть семи пассажиров и двух карабинеров. Четыре бандита, возможно из Северной Кореи, после этого скрылись в Ливии, где правительство встретило их как героев революции. Обратились в ЮНАКО, и Филпотт отправил в Триполи девятую группу «Ударных сил». Однако ливийские власти не только отказались от всякого сотрудничества, а не прошло и часа после прибытия группы, как ее арестовали. Филпотт оказался перед дилеммой: либо вызволять группу из хорошо охраняемой тюрьмы, либо уничтожать бандитов, выслав еще одну ударную группу.
Он не замечал шума принтеров, телексов и телефонов, сосредоточив все свое внимание на докладе аналитика, который то и дело обращался к бесчисленным картам, которые висели на стенах этой просторной, звуконепроницаемой комнаты. На картах был изображен район, прилегающий к строго охраняемой тюрьме.
— Сделайте краткое резюме, оно должно быть у меня на столе через полчаса, — сказал Филпотт, как только аналитик закончил доклад.
— Будет сделано, сэр.
Филпотт подошел к дисплею на другом конце ряда компьютерных терминалов, за которым сидел хмурый человек; ловко нажимая на клавиши, он изредка бросал взгляд на экран дисплея.
— Сэр, я пытаюсь сократить список до двадцати трех имен, — сказал мужчина, продолжая вводить информацию в компьютер. — Но итальянцы усложнили нам жизнь, не опознав никого из террористов.
— Да, у нас сплошные сложности, Джек. В течение часа я сформирую группу. Ты можешь составить точный список подозреваемых?
— Он будет готов через тридцать минут, сэр.
— Отлично.
— Полковник Филпотт, вас к телефону, — позвал из-за терминалов мужчина в очках. — Это Сара.
Филпотт снял трубку:
— Да, Сара.
— Третья ударная здесь, сэр.
— Хорошо. Сергей у вас?
Филпотт вернул трубку мужчине в очках и посмотрел по сторонам с ощущением, что ему предстоит длинный и трудный день.
После разговора Филпотта с Сарой Сергей Колчинский поднялся из-за стола босса.
Ему было пятьдесят два года, за черные редеющие волосы и печальное лицо оперативники дали ему прозвище Ищейка. Он пользовался среди них уважением. У него был исключительный нюх на возможные неприятности и прекрасное тактическое мышление, которое не раз спасало от провалов сложнейшие операции ЮНАКО. Он был блестящим работником КГБ, вначале работал в России, а затем в продолжение шестнадцати лет — военным атташе на Западе; в ЮНАКО он перешел после того, как был уличен в шпионаже в пользу кремлевских хозяев один из помощников Филпотта, также бывший агент КГБ. Хотя порой Колчинский был слишком педантичен, особенно когда дело касалось расходов оперативников во время выполнения задания, он был одним из самых популярных личностей ЮНАКО.
С помощью миниатюрного звукового передатчика, вмонтированного в стол Филпотта, Колчинский открыл дверь, ив кабинет вошли Грэхем, Витлок и Сабрина. Они поочередно обменялись с ним рукопожатием. После того как дверь была закрыта, а два черных кожаных дивана автоматически встали на свое место вплотную к стене, Сергей сунул в рот сигарету и закурил.
Витлок подошел к автомату.
— Кому кофе? — спросил он.
— Неплохо бы после такого бурного утра, — отозвалась Сабрина, устраиваясь на одном из диванов.
Грэхем отрицательно покачал головой.
Колчинский посмотрел на свою чашку кофе и повернулся к Сабрине:
— Как успехи?
— Плоховато, да все написано в отчете.
— Кто был против тебя? — спросил Грэхем.
— Седьмая.
— Суин? — воскликнул Грэхем, уголки его рта поползли вверх.
— Михаил, я слышу в твоем голосе желчь? — Колчинский вопросительно поднял брови.
— Ты прав, черт возьми. Суин возомнил о себе Бог знает что, поездив пять лет за лимузином Рейгана. Я не ставлю под сомнение решение полковника Филпотта, но честно скажу, я не понимаю, зачем он принял Суина на работу. Господи, да я не доверю этому ублюдку нести гроб на собственных похоронах. — Грэхем взглянул на Сабрину: — Надеюсь, ты уложила его?
— Двумя выстрелами. В грудь.
— Жаль, пули были ненастоящие!
Колчинский нахмурился. Грэхем пожал плечами:
— Мне не нравится этот парень, о'кей?
— Никогда бы не догадался, — шутливо заметил Колчинский и погрозил ему пальцем. — Однажды Суин будет тебя прикрывать, — предупредил он его.
— Обойдусь своими силами. Не хочу, чтобы какой-то ничтожный лакей президента меня прикрывал.
Колчинский бросил отчаянный взгляд на Витлока и Сабрину и повернулся к стене за столом — встроенная в стену дверь отъехала в сторону, и вышел Филпотт. Дверь за ним тут же закрылась. Он поздоровался с оперативниками, опустился в мягкое кресло, трость прислонил к столу.
Колчинский протянул ему документы, и они начали о чем-то шептаться.
— Что ты имеешь против Суина? — спросила у Грэхема Сабрина.
— Шесть лет назад Суина решили взять в «Дельту». Он об этом не знал, но один из наших капралов при мне дал на это добро. Было абсолютно ясно, что он не годится для «Дельты». Он был слишком эмоционален. Его кандидатуру сняли, а через несколько дней мне пришлось уехать, и я сразу забыл об этом. Возвращаюсь и узнаю: капрала выгнали со службы. Повышение, одним словом. Оказалось, Суин с парой своих дружков подал официальную жалобу, что во время предварительного отбора в группу капрал с ними плохо обращался. Ну, я сказал, что все происходило при мне и ни о каком плохом обращении не может быть и речи, а если бы произошло хоть что-либо подобное, я первым бы попросил капрала подать в отставку. Как старший по званию, я попытался замять эту историю, но было уже поздно: решение было принято, капрал лишился нашивок. Он ушел из «Дельты» совершенно выбитым из колеи. Последнее, что я о нем слышал, что он работал на бензоколонке в захолустном городишке в Небраске. Вот почему я не люблю Суина.
— Майк, Сабрина, мне жаль прерывать вашу интимную беседу, но нам нужно обсудить новое задание, — внезапно обратился к ним Филпотт.
— Слишком интимную, — пробормотал Грэхем и чуть отодвинулся от Сабрины.
Филпотт, увидев, что все приготовились его слушать, открыл лежавшую перед ним папку.
— Что вам известно о «Ночном дозоре»?
— Во время войны — кодовое название операции по доставке «Боинга-707» вице-президенту в случае, если президент будет убит, — ответил Грэхем.
— Да нет, речь совсем о другом, — раздраженно сказал Филпотт. — Я имею в виду картину. О ней целый месяц писали газеты, вещали программы телевидения. Вы не могли пропустить эти сообщения даже в вашем захолустье.
— Я не пропустил, я просто не обращал внимания.
— Тогда я вам настоятельно рекомендую обратить на это внимание. Это ваше следующее задание. «Ночной дозор» сегодня утром был доставлен в Мет, и там установили, что это подделка.
— Подделка? — изумился Витлок.
— Ваша задача найти оригинал.
— Но при чем здесь мы, сэр? По-моему, этим должно заниматься ФБР.
— Они и занимались бы, Майк, если бы была уверенность, что картину подменили в Америке. А такой уверенности нет. Это могло произойти в любой из шести стран, включая Голландию, хотя скорее, всего случилось за границей. Известно, что каждая из пяти стран, где должна была выставляться картина, внесла залог в размере пяти миллионов долларов, тем самым беря на себя ответственность за сохранность картины на своей территории. Таковы условия Рейксмюсеум.
— А так как никто не знает, где произошла подмена, ни одна из стран не станет платить эти пять миллионов, — подвела итог Сабрина.
— Точно, — сказал Филпотт и набил свою трубку. — И в этом случае оригинал может быть вообще не возвращен.
— Я все-таки не понимаю, почему нам не работать вместе с ФБР. В конце концов, подделку обнаружили в Америке, — сказал Витлок.
— К.В., ты упускаешь одно обстоятельство, — сказал Филпотт и замолчал, раскуривая трубку. Он выдохнул голубой дымок и наставил мундштук трубки на Витлока: — Белый дом рассуждает логично. Если за расследование возьмется ФБР, то создастся впечатление, что Америка берет на себя ответственность за исчезновение оригинала.
— Абсурд! — возразил Витлок.
— Это же Белый дом! — сказал Грэхем. — Трумэн однажды взял на себя ответственность, да и то в последний день своего правления. Так будет всегда.
— Какие есть материалы для начала? — спросила Сабрина.
— Материалов немного, — впервые заговорил Колчинский. — Обезумевший сопровождающий из Рейксмюсеум и видеопленка, запечатлевшая погрузку картины, кстати, она под замком и в Амстердаме. Как сказал полковник, подмену могли произвести в любой из шести стран. Мы должны найти оригинал.
— Это все равно что искать иголку в стоге сена, — сказала Сабрина.
— Если вы будете упорно работать, вы найдете ее, — сказал Колчинский. — Кодовое название операции — «Грин», и у нас есть время найти ее.
— Кто бы ни стоял за спиной вора, очевидно, что ее украли для частной коллекции, так что она в безопасности, — добавил Филпотт и подался вперед, лицо его обострилось. — Связь будете держать с Сергеем. Я сейчас занят операцией под кодовым названием «Рэд».
Он вкратце обрисовал ситуацию в Ливии.
— Кто там сейчас, сэр? — спросила Сабрина.
— Вторая ударная.
— Команда Мартина?
Филпотт кивнул.
— Мартин, как и ты, К.В., самый опытный оперативник ЮНАКО. Здесь тоже нужен опытный человек.
— У нас есть все основания справиться с этим делом, — сказал Грэхем, переведя взгляд с Сабрины на Витлока.
— Майк, я не сомневаюсь, но я послал их туда не для того, чтобы они палили из ружей и шли напролом, там мне нужны дипломаты. Вот почему задание получал Мартин и его команда.
— А мы, значит, не дипломаты? — не выдержал Грэхем.
— Вы — нет, — сказал Филпотт со слабой улыбкой. — Попытка была хорошей, Майк, но боюсь, у вас есть уже задание — картина.
— С чего начнем? — спросила Сабрина, поднимаясь.
— С Мет. Там нас уже ждут, — ответил Колчинский.
Филпотт включил звуковой передатчик и открыл дверь.
— Желаю удачи. Да, К.В., можно тебя на два слова?
Прежде чем подойти к столу Филпотта, Витлок подождал, пока остальные выйдут.
— Что-нибудь не так, сэр?
— Пожалуй. Ходят слухи, что ты последнее время сам не свой.
На мгновение у Витлока появилось искушение поделиться своими проблемами с Филпоттом. Они хорошо знали друг друга, еще с тех времен, когда Филпотт в Оксфорде завербовал его в МИ-5. Но искушение тут же прошло. Он не мог себя заставить обсуждать свои проблемы с кем бы то ни было. Со временем все разрешится само собой.
— Вряд ли это относится ко мне. Я в порядке, сэр. Только на прошлой неделе я был у врача. Доктор засвидетельствовал, что я здоров.
— Я знаю об этом, а ты знаешь, что я имею в виду.
— Все в порядке, сэр. Честно. В последнее время я немного устал и все.
— Ладно, ты знаешь, если что, моя дверь всегда для тебя открыта.
— Спасибо, сэр.
Филпотт проводил Витлока глазами и закрыл за ним дверь. О своих опасениях за внутреннее состояние Витлока он забыл сразу же, как только вернулся к операции в Ливии под кодовым названием «Рэд».
* * *
Стенхолм подошел к окну и сквозь жалюзи посмотрел на улицу. Очередь, которая собралась у музея, все росла, хвост ее уже скрылся из виду, повернув на Пятую авеню. Еще несколько сот человек ждали за музеем — в Центральном парке. Он уже дважды спускался вниз, принося публике извинения за задержку. Первый раз он сослался на то, что эксперт-искусствовед устанавливает подлинность картины, что при данных обстоятельствах было плохой шуткой. Второй раз он обвинил журналистов: представители некоторых каналов телевидения попросили больше времени для своих репортажей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29