Десять метров... двадцать метров... сто... Расстояние между «Леди Флэмборо» и ледником увеличивалось очень медленно.
Но все-таки настал момент, когда люди смогли облегченно перевести дух. «Леди Флэмборо» оказалась в безопасности.
Пассажиры круизного лайнера и команды двух судов издали восторженный крик, прокатившийся над водой фьорда. Позже капитан Коллинз не без юмора назвал его радостным воплем, сломавшим хребет верблюду.
Оглушительный треск заглушил ликующие человеческие голоса. Он перерос в громкий, рокочущий гул. Людям, стоявшим на палубах, показалось, что воздух мгновенно наполнился электричеством. Затем передняя часть ледяной скалы откололась и с грохотом обрушилась в воду фьорда. Впечатление было такое, словно со скалы сбросили гигантский нефтяной танкер. Вода взволновалась, забурлила, в месте падения поднялась десятиметровая волна и покатилась по поверхности воды. Она легко подняла оба судна, словно это были ореховые скорлупки, и величаво удалилась в открытое море.
Только что родившийся чудовищный айсберг вынырнул на поверхность. Его ледяная поверхность сверкала и переливалась под утренним солнцем огромной россыпью розовых алмазов. Гул эхом отразился от склона горы и снова вернулся к застывшим на палубах людям, которые все еще не могли осознать, что чудом остались живы.
58
Сначала была паника, много криков и беспорядочной стрельбы. Египтяне не знали, кто открыл огонь по ним из поезда и каковы силы нападавших. Они погасили все огни и вели огонь по теням, появившимся вместе с первыми лучами утреннего солнца, пока не сообразили, что тени не отвечают.
Над грунтовыми дорожками, соединявшими деревянные строения, повисло зловещее молчание. В течение нескольких минут египетские террористы не делали попыток покинуть здание столовой.
Затем неожиданно из дома выскочили шесть человек: двое из передней двери и четверо из боковой. Соблюдая все меры предосторожности, они направились к углам здания. Заняв позицию, они начали огнем прикрывать остальных бойцов, следующих за ними.
Их предводителем был очень высокий человек, который отличатся от остальных черным тюрбаном на голове. Приказы он отдавал с помощью жестов и пронзительного свиста.
После довольно удачного начала Питт быстро понял, что команда террористов олицетворяла все то, чего он больше всего опасался. Это были отлично тренированные, умелые и жестокие профессионалы. Когда пришла пора применить тактику уличных боев, все они оказались на высоте. Следовало отдать должное и умелому командованию. Террорист в черном тюрбане был человеком методичным.
Они обыскивали здание за зданием, постепенно приближаясь к помещению дробилки, и в конце концов взяли его в полукольцо. Они не бросались очертя голову на штурм, как доморощенные киллеры Аммара. Эти люди знали, что делали.
Их командир что-то громко выкрикнул по-арабски. Поскольку ответа не последовало, подал голос террорист, находившийся совсем в другой стороне. Они зовут своего охранника и механиков, догадался Питт.
Террористы находились слишком близко, чтобы стоило расковать, показываясь в окне. Поэтому он снял одежду террориста и брезгливо отшвырнул ее в сторону, потом пошарил в карманах собственной куртки и достал зеркальце на длинной узкой ручке. Он осторожно установил зеркало над окном, поворачивая ручку как перископ.
Вскоре он обнаружил цель, которую высматривал. Она была скрыта на девяносто процентов, но все же видна достаточно, чтобы произвести точный выстрел.
Питт перевел переключатель с автоматического огня на одиночные выстрелы, потом тщательно прицелился и нажал курок.
Старый «томпсон» выплюнул пулю. «Черный тюрбан» сделал два или три неуверенных шага вперед, явив миру свою побледневшую и донельзя изумленную физиономию, потом рухнул лицом вперед и больше не двигался.
Питт пригнулся, опустил автомат и снова стал смотреть в зеркальце. Террористов не было видно. Они все попрятались за расположенными по соседству строениями или ржавеющим на открытом воздухе оборудованием. Питт отлично понимал, что они не остановятся. Они были совсем рядом, неустрашимые и опасные, и ждали приказов от заместителя командира. Ганн понял замысел Питта и выпустил короткую очередь по деревянной двери строения на другой стороне дороги. Дверь открылась под тяжестью вывалившегося наружу тела.
Террористы не стреляли. Теперь, когда они поняли, что им противостоят не превосходящие силы, а маленькая группа людей, они решили взять тайм-аут, чтобы принять правильное решение.
Они также прекрасно понимали, что неизвестные, напавшие на них, захватили вертолет и прячутся в помещении дробилки.
Питт низко пригнулся, перебежал в другой угол и опустился на пол возле Ганна.
– Как обстоят дела с твоей стороны?
– Все о'кей. Они ведут себя вполне пристойно. Не хотят повредить свой вертолет.
– Я думаю, они собираются подорвать дверь главного входа, а потом ворваться через боковую.
Ганн кивнул:
– Что ж, звучит логично, и к этому времени нам лучше убраться от окон и найти более надежное укрытие. Куда отправляться мне?
Питт взглянул на узкие мостки, тянущиеся почти под потолком. Он указал на ряд световых люков, окружавших небольшую лебедку.
– Полезай туда и смотри в оба. Когда они начнут атаку, крикни нам, встреть их хорошей очередью и сразу же тащи свою задницу вниз. Они не станут колебаться, стрелять или не стрелять над вертолетом.
– Я пошел.
Питт обошел боковой офис, потом остановился в дверном проеме и спросил у Джордино и Финдли:
– Как идут дела?
Джордино на секунду прервал свою работу: он как раз перекидывал лопатой кучу рудных отходов к баррикаде.
– Форт Джордино будет закончен точно в срок.
Финдли тоже прекратил работу и свысока взглянул на Джордино.
– Буква «эф», – заявил он, – в алфавите раньше «джи», так что мы строим форт Финдли.
Джордино пристально взглянул на коллегу и примирительно заявил:
– Давай решим так: форт Финдли, если мы проиграем, но форт Джордино, если выиграем. – После этого он вернулся к работе.
Покачав головой, Питт мысленно поблагодарил Бога за то, что с ним рядом такие замечательные друзья. Ему захотелось сказать им что-нибудь, выразить свои чувства, безмерную благодарность за то, что они рискуют жизнью, чтобы остановить банду подонков, хотя имели полное право спрятаться и подождать, пока прибудет полковник Холлис со своей командой. Но он знал: таким людям не нужны ни поощрение, ни похвала. Они всегда добросовестно делали свою работу, и если для этого приходилось брать в руки оружие, значит, они без лишних слов именно это и делали. Питту оставалось надеяться, что никто не погибнет напрасно.
– Доспорите позже, – сказал он, – и подготовьте встречу, если наши гости пройдут мимо меня.
Он вернулся в мрачный, пахнущий плесенью офис, проверил автомат и отложил его в сторону. Быстро соорудив укрытие из двух перевернутых столов, металлического шкафа для хранения документов и тяжелой, пузатой печки, он лег на пол и стал ждать.
Долго ждать ему не пришлось. Уже через минуту он услышал донесшийся снаружи легкий шорох гравия. Звук прекратился, потом возник снова, тихий, но четкий. Питт поднял автомат, упер рукоять в металлический шкаф и приготовился.
Ганн подал сигнал о начале штурма, но было слишком поздно. Почти одновременно с его криком во фрамугу над дверью влетел предмет и завертелся по полу. За ним последовал второй. Питт бросился на пол и попытался вжаться в стальной шкаф, проклиная себя за недальновидность.
Обе гранаты взорвались с оглушительным грохотом. В небольшом помещении офиса началось сущее светопреставление из ломающейся мебели и разлетающихся осколков. Внешняя стена вывалилась наружу, потолок угрожающе провис.
Питт получил легкую контузию. Ему еще никогда не доводилось находиться так близко от места двойного взрыва, и он был ошеломлен происшедшим.
Металлическое брюхо печки приняло на себя основной удар шрапнели и, хотя сохранило форму, сплошь покрылось рваными дырами. Шкаф погнулся, полки в нем покорежились, но единственное видимое повреждение, которое Питт обнаружил на себе, это глубокая царапина на левом бедре, ну и еще пятисантиметровый порез на щеке.
Офис прекратил свое существование, превратившись в груду дымящихся осколков. В какой-то момент Питту показалось, что он угодил в огненную ловушку, однако он быстро успокоился. Старое, пропитанное дождевой влагой дерево, из которого было построено здание, в нескольких местах шипело, но так и не загорелось.
Усилием воли Питт вернул себя к действительности, перевел рычаг на автоматический огонь и направил дуло автомата туда, где раньше была входная дверь. Кровь струйкой стекала по его лицу и убегала за воротник. Он не успел моргнуть, как попал под огневой навес, созданный четверыми террористами.
Питт не чувствовал ни раскаяния, ни страха, выпустив длинную очередь по нападавшим, которая разбросала их в разные стороны. Выронив оружие и взмахнув руками, словно танцоры, исполняющие какой-то безумный танец, они покатились по усыпанному обломками полу.
За первой волной пришла вторая, в ней было три террориста, и они тоже были безжалостно остановлены Питтом. Впрочем, остановлены были все, кроме одного, среагировавшего непостижимо быстро и успевшего укрыться за дымящимся кожаным диваном.
Внезапно прямо возле уха Питта грянули три оглушительно громких выстрела, больше напоминающих пушечные. Это Финдли, упав на колени рядом с Питом, трижды выстрелил по нижней части дивана. Вверх полетели куски кожи, дерева и джутовой набивки, а потом из-за гнутой ножки дивана безвольно упала и осталась лежать на полу рука террориста.
Из дыма материализовался Джордино. Он ухватил Питта под руки, поволок назад к дробильной установке, устроил в относительной безопасности за старым вагоном и трагическим голосом вопросил:
– Ну почему с тобой всегда проблемы? – Он внимательно осмотрел Питта и, старательно скрывая тревогу, но уже более мягко поинтересовался: – Ты серьезно ранен?
Питт вытер кровь с лица и уставился на внушительную дыру на брюках, через которую была видна кровоточащая рана на ноге.
– Что за черт! – воскликнул он. – Пропали совсем новые лыжные штаны. Где я найду другие?
Финдли опустился на колени, разрезал штанину и принялся бинтовать рану.
– Вы легко отделались. После такого взрыва всего несколько царапин – это большая удача.
– Я идиот, даже не подумал о гранатах, – сокрушенно заявил Питт.
– Какой смысл себя винить? – пожал плечами Джордино. – В конце концов, мы работаем совсем в другой сфере. Питт огляделся по сторонам.
– Нам лучше приготовиться, если мы хотим оставаться на ногах, когда прибудут наши бравые спецназовцы.
– Террористы больше не пойдут с этой стороны, – сказал Финдли. – Взрывом снесло наружную лестницу. Они не станут делать из себя мишени, карабкаясь десять футов по сломанным бревнам. – Возможно, именно сейчас настал момент сжечь, ко всем чертям, вертолет и устроить здесь ад? – без всякого энтузиазма добавил он.
– У меня плохие новости, – сообщил Ганн, спрыгивая с лестницы. – Я видел еще человек двадцать, несущихся вдоль железной дороги. Они появятся здесь минут через семь-восемь.
Джордино подозрительно взглянул на Ганна.
– Сколько их?
– Я сбился на пятнадцати и больше не считал.
– Кажется, будет жарко, – пробормотал Финдли.
– А что Холлис и его люди?
Ганн покачал головой:
– Не видно. – Он сделал паузу, глубоко вдохнул, потом повернулся к Питту. – За террористами следуют четверо заложников с двумя охранниками. Я сумел довольно хорошо рассмотреть их в бинокль. Один из них – твой отец, Питт. Он и женщина помогают идти еще двоим мужчинам.
– Гала Камиль, храни ее Бог! – с облегчением улыбнулся Питт. – Как я рад, что мой старик жив!
– А кто двое других? – поинтересовался Джордино.
– Вероятнее всего, президенты Де Лоренцо и Хасан.
– Полагаю, они мечтают об отставке, – улыбнулся Финдли и закрепил бинт на повязке Питта.
– Террористы оставили в живых сенатора и остальных только для того, чтобы обеспечить себе отход, – сказал Питт.
– И без колебаний перестреляют их по одному, если мы не отдадим им вертолет, – не без оснований предположил Ганн.
Питт кивнул:
– Это не подлежит сомнению. Но если мы сдадимся, все равно нет никакой гарантии, что они не убьют заложников. Они уже дважды пытались убить Галу Камиль и наверняка хотели бы видеть мертвым также и президента Хасана.
– Они потребуют перемирия и начнут переговоры.
Питт посмотрел на часы.
– Они не станут долго торговаться, понимают, что их время уходит. Но мы сможем выгадать несколько дополнительных минут.
– Итак, каков план? – спросил Джордино.
– Мы сопротивляемся столько, сколько сможем. – Питт посмотрел на Ганна. – Заложники были окружены террористами?
– Нет, они находились метрах в двухстах позади от основной группы, – ответил Ганн. – Их сопровождали только два террориста. – Он в упор взглянул на Питта, и в его глазах зажглись искры понимания. – Ты хочешь, чтобы я убрал охранников и взял на себя защиту сенатора и остальных до подхода Холлиса и его людей?
– Ты самый миниатюрный и самый быстрый из нас, Руди. Если кто и сможет выбраться из здания незамеченным и обойти террористов, пока мы будем их отвлекать, то только ты.
Ганн картинно вытянулся и опустил руки по швам.
– Благодарю за доверие. Надеюсь, что смогу его оправдать.
– Сможешь.
– Но тогда вас остается только трое, чтобы удерживать форт.
– Придется потрудиться. – Питт неуверенно поднялся на ноги и дохромал до лежащей на полу одежды террориста, которую незадолго до этого сбросил. – Надень это. Они подумают, что ты один из них.
Ганн все никак не мог сдвинуться с места. Ему очень не хотелось оставлять товарищей в таком сложном положении.
Джордино пришел ему на помощь. Положив увесистую лапу на плечо своего куда менее крупного товарища, он подтолкнул его к проложенному под полом ходу для ремонтных рабочих. По нему можно было выбраться из здания.
– Выход здесь, – улыбаясь, сказал он. – Подожди, пока обстановка накалится, и прорывайся.
Не успев возразить, Ганн оказался наполовину под полом. Он бросил последний взгляд на Питта, надежного, несокрушимого Дирка Питта. Тот весело помахал ему рукой. Затем Ганн покосился на Джордино, старого и верного друга, который, как всегда, скрывал свою озабоченность под маской бесшабашной веселости. За ним настала очередь Финдли, который тоже улыбнулся и поднял вверх оба больших пальца. Эти люди были частью самого Руди Ганна, и у него болезненно сжималось сердце, поскольку он не знал, увидит ли их живыми.
– Парни, будьте здесь, когда я вернусь, – крикнул он, – вы меня слышите?
С этими словами он юркнул под пол и исчез.
59
Холлис накручивал круги вокруг посадочной площадки размером с почтовую марку, которую матросы «Леди Флэмборо» поспешно соорудили поверх плавательного бассейна. На нее как раз и опустилась «голубка». Небольшая команда бойцов ожидала команду на посадку.
Холлис на секунду замер, услышав, что перестрелка на шахте снова усилилась. С его лица не сходило выражение тревоги.
– Поторопитесь и взлетайте, – махнул он Диллинджеру. – Там еще остался кто-то живой и ведет бой.
– Должно быть, на шахте террористы оборудовали свою базу, именно там и приготовили все необходимое для отхода, – сказал подошедший капитан Коллинз.
– А благодаря мне Дирк Питт и его коллеги попали прямо в змеиное логово, – вздохнул Холлис.
– Но вы же успеете спасти их и заложников, не так ли? – спросил Коллинз.
Холлис мрачно сплюнул и с сомнением покачал головой:
– Боюсь, что нет. Мне очень жаль, но по моему мнению, у них нет ни одного шанса уцелеть.
* * *
Руди Ганн был благодарен неожиданно хлынувшему ливню. Пока он полз, прячась за рядом старых вагонов, подальше от здания дробилки, дождь явился довольно надежной зашитой. Удалившись на некоторое расстояние от строений, он спустился по склону горы ниже шахты, а потом повернул обратно.
Обнаружив узкоколейку, он пошел по шпалам. Пелена дождя была не только защитой, она еще снижала видимость, ограничивая ее лишь несколькими метрами. Однако, сделав всего несколько шагов по шпалам, Руди замер. Впереди он различил неясные силуэты. Четыре человека сидели, а двое стояли над ними.
Перед Ганном возникла дилемма. Он предполагал, что сидящие люди – это заложники, они отдыхают, а стоящие – охранники. Но он не мог сначала выстрелить, а уж потом проверить правильность своего предположения. Поэтому решил, положившись на одежду террориста, подойти как можно ближе, чтобы с полной уверенностью отличить друга от врага.
Единственным препятствием, которое, впрочем, могло стоить ему жизни, было то, что он знал только три слова по-арабски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Но все-таки настал момент, когда люди смогли облегченно перевести дух. «Леди Флэмборо» оказалась в безопасности.
Пассажиры круизного лайнера и команды двух судов издали восторженный крик, прокатившийся над водой фьорда. Позже капитан Коллинз не без юмора назвал его радостным воплем, сломавшим хребет верблюду.
Оглушительный треск заглушил ликующие человеческие голоса. Он перерос в громкий, рокочущий гул. Людям, стоявшим на палубах, показалось, что воздух мгновенно наполнился электричеством. Затем передняя часть ледяной скалы откололась и с грохотом обрушилась в воду фьорда. Впечатление было такое, словно со скалы сбросили гигантский нефтяной танкер. Вода взволновалась, забурлила, в месте падения поднялась десятиметровая волна и покатилась по поверхности воды. Она легко подняла оба судна, словно это были ореховые скорлупки, и величаво удалилась в открытое море.
Только что родившийся чудовищный айсберг вынырнул на поверхность. Его ледяная поверхность сверкала и переливалась под утренним солнцем огромной россыпью розовых алмазов. Гул эхом отразился от склона горы и снова вернулся к застывшим на палубах людям, которые все еще не могли осознать, что чудом остались живы.
58
Сначала была паника, много криков и беспорядочной стрельбы. Египтяне не знали, кто открыл огонь по ним из поезда и каковы силы нападавших. Они погасили все огни и вели огонь по теням, появившимся вместе с первыми лучами утреннего солнца, пока не сообразили, что тени не отвечают.
Над грунтовыми дорожками, соединявшими деревянные строения, повисло зловещее молчание. В течение нескольких минут египетские террористы не делали попыток покинуть здание столовой.
Затем неожиданно из дома выскочили шесть человек: двое из передней двери и четверо из боковой. Соблюдая все меры предосторожности, они направились к углам здания. Заняв позицию, они начали огнем прикрывать остальных бойцов, следующих за ними.
Их предводителем был очень высокий человек, который отличатся от остальных черным тюрбаном на голове. Приказы он отдавал с помощью жестов и пронзительного свиста.
После довольно удачного начала Питт быстро понял, что команда террористов олицетворяла все то, чего он больше всего опасался. Это были отлично тренированные, умелые и жестокие профессионалы. Когда пришла пора применить тактику уличных боев, все они оказались на высоте. Следовало отдать должное и умелому командованию. Террорист в черном тюрбане был человеком методичным.
Они обыскивали здание за зданием, постепенно приближаясь к помещению дробилки, и в конце концов взяли его в полукольцо. Они не бросались очертя голову на штурм, как доморощенные киллеры Аммара. Эти люди знали, что делали.
Их командир что-то громко выкрикнул по-арабски. Поскольку ответа не последовало, подал голос террорист, находившийся совсем в другой стороне. Они зовут своего охранника и механиков, догадался Питт.
Террористы находились слишком близко, чтобы стоило расковать, показываясь в окне. Поэтому он снял одежду террориста и брезгливо отшвырнул ее в сторону, потом пошарил в карманах собственной куртки и достал зеркальце на длинной узкой ручке. Он осторожно установил зеркало над окном, поворачивая ручку как перископ.
Вскоре он обнаружил цель, которую высматривал. Она была скрыта на девяносто процентов, но все же видна достаточно, чтобы произвести точный выстрел.
Питт перевел переключатель с автоматического огня на одиночные выстрелы, потом тщательно прицелился и нажал курок.
Старый «томпсон» выплюнул пулю. «Черный тюрбан» сделал два или три неуверенных шага вперед, явив миру свою побледневшую и донельзя изумленную физиономию, потом рухнул лицом вперед и больше не двигался.
Питт пригнулся, опустил автомат и снова стал смотреть в зеркальце. Террористов не было видно. Они все попрятались за расположенными по соседству строениями или ржавеющим на открытом воздухе оборудованием. Питт отлично понимал, что они не остановятся. Они были совсем рядом, неустрашимые и опасные, и ждали приказов от заместителя командира. Ганн понял замысел Питта и выпустил короткую очередь по деревянной двери строения на другой стороне дороги. Дверь открылась под тяжестью вывалившегося наружу тела.
Террористы не стреляли. Теперь, когда они поняли, что им противостоят не превосходящие силы, а маленькая группа людей, они решили взять тайм-аут, чтобы принять правильное решение.
Они также прекрасно понимали, что неизвестные, напавшие на них, захватили вертолет и прячутся в помещении дробилки.
Питт низко пригнулся, перебежал в другой угол и опустился на пол возле Ганна.
– Как обстоят дела с твоей стороны?
– Все о'кей. Они ведут себя вполне пристойно. Не хотят повредить свой вертолет.
– Я думаю, они собираются подорвать дверь главного входа, а потом ворваться через боковую.
Ганн кивнул:
– Что ж, звучит логично, и к этому времени нам лучше убраться от окон и найти более надежное укрытие. Куда отправляться мне?
Питт взглянул на узкие мостки, тянущиеся почти под потолком. Он указал на ряд световых люков, окружавших небольшую лебедку.
– Полезай туда и смотри в оба. Когда они начнут атаку, крикни нам, встреть их хорошей очередью и сразу же тащи свою задницу вниз. Они не станут колебаться, стрелять или не стрелять над вертолетом.
– Я пошел.
Питт обошел боковой офис, потом остановился в дверном проеме и спросил у Джордино и Финдли:
– Как идут дела?
Джордино на секунду прервал свою работу: он как раз перекидывал лопатой кучу рудных отходов к баррикаде.
– Форт Джордино будет закончен точно в срок.
Финдли тоже прекратил работу и свысока взглянул на Джордино.
– Буква «эф», – заявил он, – в алфавите раньше «джи», так что мы строим форт Финдли.
Джордино пристально взглянул на коллегу и примирительно заявил:
– Давай решим так: форт Финдли, если мы проиграем, но форт Джордино, если выиграем. – После этого он вернулся к работе.
Покачав головой, Питт мысленно поблагодарил Бога за то, что с ним рядом такие замечательные друзья. Ему захотелось сказать им что-нибудь, выразить свои чувства, безмерную благодарность за то, что они рискуют жизнью, чтобы остановить банду подонков, хотя имели полное право спрятаться и подождать, пока прибудет полковник Холлис со своей командой. Но он знал: таким людям не нужны ни поощрение, ни похвала. Они всегда добросовестно делали свою работу, и если для этого приходилось брать в руки оружие, значит, они без лишних слов именно это и делали. Питту оставалось надеяться, что никто не погибнет напрасно.
– Доспорите позже, – сказал он, – и подготовьте встречу, если наши гости пройдут мимо меня.
Он вернулся в мрачный, пахнущий плесенью офис, проверил автомат и отложил его в сторону. Быстро соорудив укрытие из двух перевернутых столов, металлического шкафа для хранения документов и тяжелой, пузатой печки, он лег на пол и стал ждать.
Долго ждать ему не пришлось. Уже через минуту он услышал донесшийся снаружи легкий шорох гравия. Звук прекратился, потом возник снова, тихий, но четкий. Питт поднял автомат, упер рукоять в металлический шкаф и приготовился.
Ганн подал сигнал о начале штурма, но было слишком поздно. Почти одновременно с его криком во фрамугу над дверью влетел предмет и завертелся по полу. За ним последовал второй. Питт бросился на пол и попытался вжаться в стальной шкаф, проклиная себя за недальновидность.
Обе гранаты взорвались с оглушительным грохотом. В небольшом помещении офиса началось сущее светопреставление из ломающейся мебели и разлетающихся осколков. Внешняя стена вывалилась наружу, потолок угрожающе провис.
Питт получил легкую контузию. Ему еще никогда не доводилось находиться так близко от места двойного взрыва, и он был ошеломлен происшедшим.
Металлическое брюхо печки приняло на себя основной удар шрапнели и, хотя сохранило форму, сплошь покрылось рваными дырами. Шкаф погнулся, полки в нем покорежились, но единственное видимое повреждение, которое Питт обнаружил на себе, это глубокая царапина на левом бедре, ну и еще пятисантиметровый порез на щеке.
Офис прекратил свое существование, превратившись в груду дымящихся осколков. В какой-то момент Питту показалось, что он угодил в огненную ловушку, однако он быстро успокоился. Старое, пропитанное дождевой влагой дерево, из которого было построено здание, в нескольких местах шипело, но так и не загорелось.
Усилием воли Питт вернул себя к действительности, перевел рычаг на автоматический огонь и направил дуло автомата туда, где раньше была входная дверь. Кровь струйкой стекала по его лицу и убегала за воротник. Он не успел моргнуть, как попал под огневой навес, созданный четверыми террористами.
Питт не чувствовал ни раскаяния, ни страха, выпустив длинную очередь по нападавшим, которая разбросала их в разные стороны. Выронив оружие и взмахнув руками, словно танцоры, исполняющие какой-то безумный танец, они покатились по усыпанному обломками полу.
За первой волной пришла вторая, в ней было три террориста, и они тоже были безжалостно остановлены Питтом. Впрочем, остановлены были все, кроме одного, среагировавшего непостижимо быстро и успевшего укрыться за дымящимся кожаным диваном.
Внезапно прямо возле уха Питта грянули три оглушительно громких выстрела, больше напоминающих пушечные. Это Финдли, упав на колени рядом с Питом, трижды выстрелил по нижней части дивана. Вверх полетели куски кожи, дерева и джутовой набивки, а потом из-за гнутой ножки дивана безвольно упала и осталась лежать на полу рука террориста.
Из дыма материализовался Джордино. Он ухватил Питта под руки, поволок назад к дробильной установке, устроил в относительной безопасности за старым вагоном и трагическим голосом вопросил:
– Ну почему с тобой всегда проблемы? – Он внимательно осмотрел Питта и, старательно скрывая тревогу, но уже более мягко поинтересовался: – Ты серьезно ранен?
Питт вытер кровь с лица и уставился на внушительную дыру на брюках, через которую была видна кровоточащая рана на ноге.
– Что за черт! – воскликнул он. – Пропали совсем новые лыжные штаны. Где я найду другие?
Финдли опустился на колени, разрезал штанину и принялся бинтовать рану.
– Вы легко отделались. После такого взрыва всего несколько царапин – это большая удача.
– Я идиот, даже не подумал о гранатах, – сокрушенно заявил Питт.
– Какой смысл себя винить? – пожал плечами Джордино. – В конце концов, мы работаем совсем в другой сфере. Питт огляделся по сторонам.
– Нам лучше приготовиться, если мы хотим оставаться на ногах, когда прибудут наши бравые спецназовцы.
– Террористы больше не пойдут с этой стороны, – сказал Финдли. – Взрывом снесло наружную лестницу. Они не станут делать из себя мишени, карабкаясь десять футов по сломанным бревнам. – Возможно, именно сейчас настал момент сжечь, ко всем чертям, вертолет и устроить здесь ад? – без всякого энтузиазма добавил он.
– У меня плохие новости, – сообщил Ганн, спрыгивая с лестницы. – Я видел еще человек двадцать, несущихся вдоль железной дороги. Они появятся здесь минут через семь-восемь.
Джордино подозрительно взглянул на Ганна.
– Сколько их?
– Я сбился на пятнадцати и больше не считал.
– Кажется, будет жарко, – пробормотал Финдли.
– А что Холлис и его люди?
Ганн покачал головой:
– Не видно. – Он сделал паузу, глубоко вдохнул, потом повернулся к Питту. – За террористами следуют четверо заложников с двумя охранниками. Я сумел довольно хорошо рассмотреть их в бинокль. Один из них – твой отец, Питт. Он и женщина помогают идти еще двоим мужчинам.
– Гала Камиль, храни ее Бог! – с облегчением улыбнулся Питт. – Как я рад, что мой старик жив!
– А кто двое других? – поинтересовался Джордино.
– Вероятнее всего, президенты Де Лоренцо и Хасан.
– Полагаю, они мечтают об отставке, – улыбнулся Финдли и закрепил бинт на повязке Питта.
– Террористы оставили в живых сенатора и остальных только для того, чтобы обеспечить себе отход, – сказал Питт.
– И без колебаний перестреляют их по одному, если мы не отдадим им вертолет, – не без оснований предположил Ганн.
Питт кивнул:
– Это не подлежит сомнению. Но если мы сдадимся, все равно нет никакой гарантии, что они не убьют заложников. Они уже дважды пытались убить Галу Камиль и наверняка хотели бы видеть мертвым также и президента Хасана.
– Они потребуют перемирия и начнут переговоры.
Питт посмотрел на часы.
– Они не станут долго торговаться, понимают, что их время уходит. Но мы сможем выгадать несколько дополнительных минут.
– Итак, каков план? – спросил Джордино.
– Мы сопротивляемся столько, сколько сможем. – Питт посмотрел на Ганна. – Заложники были окружены террористами?
– Нет, они находились метрах в двухстах позади от основной группы, – ответил Ганн. – Их сопровождали только два террориста. – Он в упор взглянул на Питта, и в его глазах зажглись искры понимания. – Ты хочешь, чтобы я убрал охранников и взял на себя защиту сенатора и остальных до подхода Холлиса и его людей?
– Ты самый миниатюрный и самый быстрый из нас, Руди. Если кто и сможет выбраться из здания незамеченным и обойти террористов, пока мы будем их отвлекать, то только ты.
Ганн картинно вытянулся и опустил руки по швам.
– Благодарю за доверие. Надеюсь, что смогу его оправдать.
– Сможешь.
– Но тогда вас остается только трое, чтобы удерживать форт.
– Придется потрудиться. – Питт неуверенно поднялся на ноги и дохромал до лежащей на полу одежды террориста, которую незадолго до этого сбросил. – Надень это. Они подумают, что ты один из них.
Ганн все никак не мог сдвинуться с места. Ему очень не хотелось оставлять товарищей в таком сложном положении.
Джордино пришел ему на помощь. Положив увесистую лапу на плечо своего куда менее крупного товарища, он подтолкнул его к проложенному под полом ходу для ремонтных рабочих. По нему можно было выбраться из здания.
– Выход здесь, – улыбаясь, сказал он. – Подожди, пока обстановка накалится, и прорывайся.
Не успев возразить, Ганн оказался наполовину под полом. Он бросил последний взгляд на Питта, надежного, несокрушимого Дирка Питта. Тот весело помахал ему рукой. Затем Ганн покосился на Джордино, старого и верного друга, который, как всегда, скрывал свою озабоченность под маской бесшабашной веселости. За ним настала очередь Финдли, который тоже улыбнулся и поднял вверх оба больших пальца. Эти люди были частью самого Руди Ганна, и у него болезненно сжималось сердце, поскольку он не знал, увидит ли их живыми.
– Парни, будьте здесь, когда я вернусь, – крикнул он, – вы меня слышите?
С этими словами он юркнул под пол и исчез.
59
Холлис накручивал круги вокруг посадочной площадки размером с почтовую марку, которую матросы «Леди Флэмборо» поспешно соорудили поверх плавательного бассейна. На нее как раз и опустилась «голубка». Небольшая команда бойцов ожидала команду на посадку.
Холлис на секунду замер, услышав, что перестрелка на шахте снова усилилась. С его лица не сходило выражение тревоги.
– Поторопитесь и взлетайте, – махнул он Диллинджеру. – Там еще остался кто-то живой и ведет бой.
– Должно быть, на шахте террористы оборудовали свою базу, именно там и приготовили все необходимое для отхода, – сказал подошедший капитан Коллинз.
– А благодаря мне Дирк Питт и его коллеги попали прямо в змеиное логово, – вздохнул Холлис.
– Но вы же успеете спасти их и заложников, не так ли? – спросил Коллинз.
Холлис мрачно сплюнул и с сомнением покачал головой:
– Боюсь, что нет. Мне очень жаль, но по моему мнению, у них нет ни одного шанса уцелеть.
* * *
Руди Ганн был благодарен неожиданно хлынувшему ливню. Пока он полз, прячась за рядом старых вагонов, подальше от здания дробилки, дождь явился довольно надежной зашитой. Удалившись на некоторое расстояние от строений, он спустился по склону горы ниже шахты, а потом повернул обратно.
Обнаружив узкоколейку, он пошел по шпалам. Пелена дождя была не только защитой, она еще снижала видимость, ограничивая ее лишь несколькими метрами. Однако, сделав всего несколько шагов по шпалам, Руди замер. Впереди он различил неясные силуэты. Четыре человека сидели, а двое стояли над ними.
Перед Ганном возникла дилемма. Он предполагал, что сидящие люди – это заложники, они отдыхают, а стоящие – охранники. Но он не мог сначала выстрелить, а уж потом проверить правильность своего предположения. Поэтому решил, положившись на одежду террориста, подойти как можно ближе, чтобы с полной уверенностью отличить друга от врага.
Единственным препятствием, которое, впрочем, могло стоить ему жизни, было то, что он знал только три слова по-арабски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60