На говорившем был неброский, но явно дорогой темно-серый костюм, светлая рубашка и строгий галстук. Во время своего монолога мужчина поднял левую руку и слегка коснулся его, словно проверяя, тщательно ли завязан узел и не нарушилась ли симметрия.Позади него стояли двое с пистолетами на изготовку. Одного из них Сергей уже видел — человек-рыба с лысым черепом, тот выдавал себя за врача, когда он, сто пятьдесят миллионов лет назад, приходил во Вторую больницу. И сейчас, подобно рыбе, лысый был так же холоден и невозмутим. Впрочем, и стоявший рядом с ним блондин лет тридцати болтливостью не отличался. Говорил только мужчина в элегантном костюме, в котором и голос, и манера держаться выдавали того, кто привык главенствовать над окружающими.И Крутин, и Профессор замерли на месте, поражённые как видом этих людей, оказавшихся за дверью, так и обыденностью тона, которым к ним обращались. Они оказались в соседней комнате, довольно узкой и почти без мебели, с двумя выходами, расположенными друг напротив друга, перед лицом этой невероятной троицы.Не успел говоривший закончить свой монолог, как двери с обеих сторон отъехали в стороны, и оттуда появились люди в бронежилетах, с автоматами в руках.Все сразу встало на свои места. Крутина, как током, пронзило понимание того, почему все оказалось так просто. Почему не оправдались опасения Войцеха Казимиро-вича и они не встретили никого по дороге к объекту. И почему здесь на входе никого не было и им так легко дали войти внутрь. Это была мышеловка.Эти, конечно же, нашли своих людей у железной дороги. Обнаружили отсутствие бумажников и ключ-карты. После чего рассчитали, что Сергей с Профессором не упустят возможности им воспользоваться. И вместо того чтобы гоняться за ними по всему городу, устроили засаду здесь, спокойно ожидая их появления. Все просто. До боли в зубах..Эти мысли промелькнули в голове у Сергея за считаные секунды. Но ещё раньше они проскочили в голове Профессора. То, что произошло дальше, скорее напоминало магию или цирковой иллюзион, сценический трюк, но уж точно не то, что может происходить в действительности.Профессор превратился в демона. Неизвестно как, Сергей стоял боком к старику и видел все это краем-глаза, но ему показалось, что Профессор, взмахнув чёрными крыльями, взмыл в воздух и опустился на холодные бетонные плиты пола уже преображённым, неся с собой смерть и разрушение. Может быть, Сергею все это померещилось, чего там греха таить. Возможно, развевающаяся грива седых волос и полы длинного чёрного пальто создали такое впечатление. Может быть. Даже, наверное, так. Но несколько человек с автоматами в руках вдруг оказались на полу. А один из них, взятый левой рукой Профессора с зажатой в ней палкой в немыслимый захват, уже закрывал его своим телом, выгибаясь в спине, а бронежилет топорщился на его выгнутой груди так, что казалось, того и гляди лопнет. И правая рука его с автоматом уже не слушалась хозяина, а плавно двигалась туда, куда направлял её Профессор. А Крутин все ещё стоял с бездействующим пистолетом в руках и не мог собраться с мыслями. И тут прозвучала очередь, выпущенная Профессором, и все погрузилось во тьму.Вот этого устроившие засаду, наверное, не учли. Что там успел разглядеть Профессор за эти доли секунды, распределительный щиток или коробку, Сергей так и не узнал, но очко в их пользу старик отыграл сразу.— Назад, — различил Крутин его голос в том шуме и грохоте, которые окружили их.И тотчас замедленная съёмка закончилась и началась убыстрённая. Сергей бросился назад в комнату, из которой они вышли. Несколько серых фигур кинулись наперерез, но не успели. Звонко щёлкнули одиночные выстрелы, пули с визгом отрикошетили от пола. Нападавшие целились в ноги, видимо, перед этим всех строго проинструктировали, что тех, кто появится, нужно брать только живыми. Ни Крутин, ни Профессор не отстреливались, стоило задержаться хоть на мгновение — и пиши пропало, они окажутся у них в руках. Поэтому оставалось только бежать и молиться всем святым, чтобы в этой темноте пули их не нашли.Сергею показалось, что он пересёк комнату в два больших прыжка. Прямо перед ним мелькнула тень Профессора. Тот сам, без посторонней помощи подпрыгнул и исчез в вентиляционной шахте. Несомненно, что в этом состоянии Крутину тоже удалось бы повторить такое, но здесь его везение закончилось.Пуля ударила Сергея в спину у правого плеча. Видно, кто-то там сзади слишком высоко взял прицел. А может, это был рикошет, во всяком случае, роли это уже не играло. Крутин сбился с бега, ещё попытался подпрыгнуть и уцепиться за край шахты левой рукой, в отчаянной и безнадёжной попытке вырваться отсюда, надеясь на чудо, которое опять позволит обмануть судьбу, но сзади на него уже навалились двое, сбив на пол и тяжело дыша в затылок. Тогда Сергей попытался сделать последнее, что было в его силах, — откатился с ними к стене, мешая остальным добраться до отверстия шахты, чтобы Профессор смог уйти как можно дальше, но тут кто-то заломил ему правую руку и рванул её вверх. Сергей закричал от боли и потерял сознание.Крутин не знал, сколько времени находился в отключке, но, когда он пришёл в себя, кругом горел свет и комната была совсем другой.Седой мужчина лет шестидесяти, с мягкими чертами лица, похожий на доктора Айболита, отвёл ватку, смоченную в нашатыре, от его лица.— Вот так, — сказал он и положил тампон на столик рядом с собой. Затем приподнял Сергею веко и направил в зрачок тонкий пучок света.— Порядок, — сказал он. — Сейчас обработаем твою царапину, и будешь как новенький.— Он в кондиции? — спросил кто-то за его спиной.— Конечно, — ответил Айболит. — Шок прошёл, а сама рана — ерунда, ничего не задето, крови ушло немного. Сейчас наложу повязку, и все.Эскулап замешкался.— Он вам надолго ещё понадобится? Я в том смысле, повязку делать на время или…— Или, — подтвердил голос. — Пусть продержится подольше.Почему-то подобная заботливость Сергея не радовала. Да и оптимизм доброго доктора не вдохновлял. Несмотря на то что его рану он назвал царапиной, чувствовал Крутин себя препаскудно. Голова кружилась, в ней что-то трещало и постреливало, перед глазами все плыло и двоилось, правое плечо болело ужасно, а рука одеревенела и не шевелилась.Айболит тем временем сноровисто обработал его рану, шлёпнул на неё два тампона, смоченных какой-то гадостью, и наложил сверху тугую повязку. Голова у Сергея немного прояснилась, но болеть меньше не стала. Наоборот, в ушах появился уже знакомый ему комариный писк, который вскоре должен был перейти в изматывающий звон циркулярной пилы.Крутин сидел на жёстком и неудобном пластиковом стуле с высокими подлокотниками. Кроме него, с Айболитом в комнате находились ещё шеф, он же Управляющий, и человек-рыба. Блондина не было видно, как и вспомогательных сил с автоматами, и Сергей от всей души надеялся, что они сейчас не заняты Профессором и тому все-таки удалось уйти.— Так-так-так, — сказал шеф, когда Айболит закончил все манипуляции, — ну вот и свиделись мы с вами все-таки. Давайте знакомиться. А то как-то нехорошо получается, господина Рушинского Войцеха Казимировича мы уже давно установили, а ваша особа все ещё находится под жирным вопросительным знаком.Можно поверить. Как они все же любят туману напускать. Уж его-то они знают наверняка лучше, чем Войцеха Казимировича. А может быть, даже лучше, чем он сам.— Представьтесь, — предложил ему Крутин. Ироническая улыбка скользнула по губам мужчины.— Меня зовут Роман Александрович. А вас?— А меня — Сергей Владимирович. Шеф слегка наклонил голову. Человек-рыба из угла молча смотрел на них ничего не выражающим взглядом.— Вот видите, Сергей Владимирович, — сказал главный босс Конторы, — все складывается не так уж и плохо. Задание вы, конечно, провалили, но зато пока ещё живы. А это, согласитесь, главное.— Блокаду делать? — спросил Айболит, перебиравший препараты на столике.— Не надо, — ответил шеф. — Он же мужчина. Потерпит. Нам будет легче общаться. Вы ведь не против поговорить, а, Сергей Владимирович?Крутин дёрнул головой, что можно было воспринять и так, и этак, но промолчал. Шум в голове мешал сосредоточиться, и смысл речей этого мерзавца ускользал от него.Роман Александрович обернулся к человеку-рыбе и произвёл вращательное движение указательным пальцем. Человек-рыба опустил и поднял веки, встал и беззвучно вышел из комнаты.Шеф снова повернулся к Сергею.— Так кто же вы такой, Сергей Владимирович? — спросил он. — Признаюсь, я так и не смог однозначно ответить на этот вопрос. Вы не из группы Захарова, это точно. Иначе вы бы давно уже передали интересующий нас предмет ему. Может быть, вы от Волкова? А? Сергей Владимирович? Или…Роман Александрович сделал паузу.— …или.вы от соседей? Внутренние дела — это вряд ли, а вот военная разведка — вполне возможно. Вы — человек Корниенко, Сергей Владимирович? Ведь это он курирует ваш отдел? Между прочим, мы с ним знакомы, так что можете говорить не стесняясь.Черт! Он что, издевается? Какой Волков, какой Корниенко? Что за чушь он несёт?Роман Александрович сокрушённо покачал головой.— Молчите? А зря. Вы же профессионал, понимаете, что раз уж попали к нам, говорить придётся, так или иначе. Кстати, примите мои поздравления, работали вы очень хорошо. Увели этого бродягу прямо из наших рук и смогли продержаться двое суток, несмотря на то что мы направили все силы на вашу нейтрализацию.Признаюсь, временами я даже восхищался вами. Но так не могло продолжаться вечно. Вы были обречены на провал, поэтому сейчас постарайтесь трезво взглянуть на вещи.— В чем вы меня убеждаете? — спросил Крутин. — В том, что я в жопе и мне некуда деваться? Так не тратьте силы, я и сам прекрасно осознаю своё положение.Тон Романа Александровича не изменился ни на йоту.— Вот и чудесно. Вы ведь разумный человек, Сергей Владимирович. Нас интересует, каким образом вы вышли на этого Рушинского. От кого вы получили информацию? Ну и, конечно, самое главное: где дискета?Да, похоже, все-таки Роман Александрович не шутил. Контору подвела её всегдашняя подозрительность и привычка докапываться до «второго дна». Вся эта многоступенчатость и усложнённость обернулась против самой организации. И вот Сергей из отдельно взятого человека стал для них частью конкурирующей системы.Так вот почему они так плотно взялись за него и устроили такое многослойное наблюдение. Им нужно было выявить, на кого он работает. Они поторопились с Ильёй и Сашей, которые, как они считали, представляли непосредственную опасность для них. А уже потом кому-то пришла в голову мысль, что они не сами по себе, а из другой фирмы. И это спасло человека по имени Сергей Крутин, потому что его не отправили следом за ребятами, а принялись разрабатывать. Ну, а когда началась эта история, он сам невольно подтвердил их подозрения.— Чего вы молчите? — требовательно спросил Роман Александрович.— Дискеты у меня нет, — ответил Сергей и повернулся на стуле, пытаясь поудобнее уложить правую руку, чтобы не так болело плечо.Роман Александрович поджал губы.— Ну, это и так понятно, мы вас обыскали. Меня интересует, где она сейчас, у Рушинского?— Понятия не имею, — честно ответил Крутин.Кривить душой ему при этом не пришлось ни капельки. Если они взяли Профессора, а дискеты при нем не оказалось, значит, он выбросил её где-то по дороге. Где именно, Сергей, конечно, и представить себе не мог. А если Профессору все же удалось вырваться, то Крутин тем более не знал, где он сейчас может находиться. Зная осторожность Войцеха Казимировича, можно было только предполагать, что он не появится ни в одном из известных Сергею мест.— Ну, зачем вы так, Сергей Владимирович? — укоризненно сказал шеф.Несмотря на показное дружелюбие в словах, взгляд Романа Александровича становился все холоднее и холоднее. Крутин кожей начал ощущать действие его глаз и подумал, что книжное выражение «стальной взгляд», в конце концов, может быть не столь уж и метафоричным. Ещё немного-и этот Роман Александрович одними глазами начнёт резать его на куски.— Мы же не дети, — ровным голосом произнёс шеф и опять коснулся галстука, проверяя, на месте ли узел. — К чему эти глупые отговорки? Если вы пытаетесь оттянуть время, напрасно. Это вам ничего не даст. Только заставите нас прибегнуть к крайним мерам.Вот оно. Старое доброе средство получать нужную информацию, практически не изменившееся со времён инквизиции и «пытошных кабинетов». И хотя он ожидал подобного и старался внутренне подготовить себя к этому, сейчас Сергей почувствовал, как помимо его воли все тело покрывается гусиной кожей, а колени начинают мелко, по-предательски дрожать.— Пытать будете? — с наигранным равнодушием спросил Крутин, пытаясь унять противную дрожь.— Зачем? — в голосе Романа Александровича послышалось лёгкое удивление. — Мы же не дикари. К тому же это долго и малоэффективно. Нет гарантии, что объект выдаст абсолютно достоверную информацию. Вы же сами знаете, что многие продолжают лгать и изворачиваться до последнего. А нам нужна правда. Причём немедленно и в полном объёме.Дверь за спиной Сергея отворилась, и в комнату зашёл человек-рыба. Роман Александрович посмотрел на него. Человек-рыба едва заметно качнул головой и, подойдя ближе, принялся что-то нашёптывать ему в ухо. Крутину ничего не было слышно, доносились только обрывки фраз: «вертикальный ствол… перекрыли верхние… весь комплекс… по двое, по трое… через шестой сектор, там другая система…» Лицо Романа Александровича при этом ничего не выражало, но Сергей почувствовал, что речь идёт о Профессоре. И похоже было, что события развиваются не так, как они запланировали, а значит, Профессору удалось вырваться. И хотя Роман Александрович продолжал все так же холодно смотреть Сергею в лицо, и человек-рыба время от времени окидывал его упыриным своим взглядом, Крутин ощутил громадное облегчение. Профессор жив! Жив, чертяка, бесценный и ненаглядный его старикан. Жив, а значит, ещё не все потеряно. И хотя с ним самим, похоже, все кончено и выкрутиться ему уже не удастся, но остался человек, который сможет наступить им на хвосты: и Саранову, и Роману Александровичу, и всей этой кодле.Видно, эти чувства проявились на лице Сергея, потому что внезапно Роман Александрович резко и уже без прежнего своего напускного расположения спросил:— Ну так что? Говорить будете?— Я бы и не против, да только вы все равно ничему не поверите.— Так. Иван Трофимович, — обратился он к Айболиту, — готовьте дозу.Иван Трофимович зазвенел ампулами. Из раскрытого чемоданчика он вынул пулемётную ленту одноразовых шприцев и аккуратно оторвал верхний.— Глупо, — сказал Сергею Роман Александрович. — Глупо и бессмысленно. Вы же знаете действие этих препаратов. Все, что нам нужно, вы все равно выложите, но какой ценой! Вам должны были рассказывать, что ни одна из подобных инъекций не проходит бесследно. Во всех случаях — это вмешательство в мозговую деятельность с непредсказуемым результатом.От его слов Крутин даже забыл про плечо и почувствовал нарастающую тупую боль в голове. Черт бы побрал этих подонков! Они словно знают, куда нужно бить.— Так зачем же спешить? — сказал Сергей как можно спокойнее. Ему очень не хотелось показывать мерзавцам, как ему тяжело и плохо. Крутин чувствовал, что ещё успеет превратиться в орущий и дёргающийся кусок мяса, но сейчас он старался держаться по возможности достойно и хотел только того, чтобы ему хватило сил выдержать все как можно дольше.— Обстоятельства вынуждают, — коротко ответил Роман Александрович.— Что будем колоть? — осведомился Айболит Трофимович. — В-3?— Давайте В-5, — распорядился шеф и коснулся узла галстука. — Так надёжнее.Иван Трофимович осмотрел Сергея с головы до ног оценивающе, щуря левый глаз, хмыкнул и скептически покачал головой.— Мозги спекутся к чёртовой матери, — произнёс он.— Делайте, что вам велят, — жёстко оборвал его Роман Александрович, а затем повернулся к Сергею спиной. — Все равно после этого он нам уже не понадобится:Трофимович пожал плечами.— Валеру позови, — бросил между тем Роман Александрович человеку-рыбе. Тот вышел из комнаты, что-то негромко сказал тому, кто находился за дверью, и вернулся назад. Судя по звукам, не один.Роман Александрович вынул из кейса, лежащего на стоде, диктофон, выщелкнул из него кассету, проверил, вставил её назад и установил диктофон возле Сергея на столике, где находились препараты Айболита Трофимовича.— Привязать надо, — объявил этот эскулап, держа в руке несколько тугих резиновых жгутов. — А то его дёргать будет.Они делали все это так спокойно и привычно, словно люди, выполняющие надоевшую рутинную работу. Именно эта обыденность, дававшая понять, что перед ними не человек, а с ы р ь е, была особенно страшной. Крутин понимал, что все это делается специально, чтобы сломить психику того, кто попал к ним в руки, но ничего не мог с собой поделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42