А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Подошла к двери, громко и требовательно постучала молотком по медной тарелке. Дверь открылась, наружу вышла дородная миловидная женщина средних лет и выжидающе на меня уставилась.
– Лия, жрица храма Сибелы, – выпалила я, стараясь придать глазам сверкание, а голосу – побольше фанатизма. – Меня привела сюда миссия по поиску перерождения архиепископа. Я должна осмотреть ваш дом.
– Правда? – Женщина расплылась в улыбке. – А у нас как раз пятый недавно родился, может, это он и есть, как думаете, сари? Заходите, заходите. – Женщина поспешно посторонилась. – Вина выпьете?.. Ах, простите, что ж это я, какого вина, но, может, вам морсу налить?
Я добросовестно облазила весь дом, постоянно посматривая на ожерелье, но, как и ожидала, безрезультатно. Хозяева оказались милыми людьми, огорчились, разумеется, когда я отрицательно покачала головой при виде пускающего пузыри розового младенчика. Огорчились, но виду не подали. Проводили до двери и душевно попрощались.
С удовольствием ощущая в желудке кусок черничного пирога и стакан подогретого яблочного сока, я пошла к следующему дому. Дом с башней оказался недавно купленным его нынешним хозяином, ничего интересного в нем не обнаружилось, даже мебели толком не было.
Между длинным одноэтажным домом и трехэтажным дворцом я заколебалась. Полагалось оставить самое заманчивое напоследок, но мне уже начало надоедать это расследование, да и перспектива общения с пятью полуглухими стариками меня ничуть не прельщала. Поэтому я решительно повернулась к украшенному мраморными колоннами и фигурами неведомых зверей парадному входу трехэтажного особняка.
Хмурый тип, встретивший меня за дверью, оказался слугой. Он проводил меня в гостиную, где я оказалась пред любопытным взглядом высокой статной женщины – видимо, хозяйки дома.
– Лия, жрица храма Сибелы, – сообщила я свою легенду, – я ищу перерожденного архиепископа. Я должна осмотреть ваш дом.
– Очень любопытно, – отозвалась женщина со странной интонацией. – Чрезвычайно любопытно, сказала бы я, учитывая то, что, будучи верховной жрицей Сибелы, я должна была бы знать о вашей миссии. А еще мне любопытно, почему девушка, называющая себя жрицей храма, не имеет соответствующего знака?
Мать-блудница! Я постояла мгновение, потом повернулась, прошмыгнула мимо слуги и бросилась к выходу. Но растущий у двери охотничий вьюнок бросился мне навстречу и оплел ноги. Я споткнулась, пропахала носом ковровую дорожку и ткнулась головой в высокую фарфоровую вазу так, что гул пошел.
– Стра-а-а-жа, – мелодичным голосом пропела у меня за спиной жрица.
Дерьмо!
Настроение было мрачным, самочувствие отвратительным. Ничего удивительного, ночь в каталажке в компании шлюх, бродяг и мелких воришек не способствует улучшению ни того, ни другого. Поначалу я вообще собиралась идти домой и рухнуть спать – за ночь я так и не сомкнула глаз. Но сторог находился недалеко от злополучных домов, и я решила все же довести дело до конца, прежде чем предстать пред светлы очи милорда ректора.
Подошла к высокой и узкой дубовой двери, поискала взглядом молоток, не нашла и заколотила просто рукой. Я даже не знала, что скажу тому, кто откроет дверь, – притворюсь опять жрицей или совру еще что-нибудь – в общем, решила действовать по обстоятельствам. Подождала, никто не открывал. Я занесла руку для нового удара, но тут Дверь распахнулась, а я так и замерла с поднятой рукой, потому что за дверью стоял Малек собственной, хоть и довольно бледной персоной. Он равнодушно на меня посмотрел и сказал так же равнодушно:
– Заходи.
Повернулся и пошел вглубь по коридору. Я опустила руку, слегка пришла в себя и бросилась вслед за ним, открывая и закрывая рот, как рыба на берегу. Наконец дар речи ко мне вернулся.
– Мал… – начала я и замерла с открытым ртом, потому что ожерелье радостно засверкало в полумраке коридора, переливаясь и играя так, что по стенам сполохи бежали. Меня как холодной водой окатило.
– Шихар и Мара! – заорала я громким шепотом. – Стой, дубина! Тут Проявления Тьмы, смотри, это то самое ожерелье, и…
– Я знаю, – перебил меня Малек, не оборачиваясь, тем же равнодушным голосом, – не обращай внимания, это оно на меня реагирует. Пока канал не установился как следует, так и будет. Поэтому на улицу мне нельзя, сама понимаешь.
Я нашарила рукой стену, оперлась на нее спиной и сползла на корточки, потому что ноги вдруг резко отказались меня держать.
– Ты чего? – спросил Малек, обернувшись. – Испугалась, что ли? Ага, правильно делаешь, бойся меня, я – страшный черный маг, детоубийца и душегуб. Если даже меня убить, я из могилы выкопаюсь и сам всех убью.
Малек сверкнул глазами и попытался изобразить устрашающую улыбку, но преуспел несильно, махнул рукой, поморщился и вернул на лицо прежнее равнодушное выражение. А я вдруг поняла, что никакое это не равнодушие, а смертельная усталость.
– Так, – сказала я, выпрямляясь и отталкиваясь рукой от стены, – для начала ты мне все расскажешь, а потом пойдешь со мной к ректору. Насчет своей сохранности не беспокойся – в двух шагах от академии никому в голову не придет искать черную магию. Давай начинай, я слушаю.
– Нет, – сказал Малек и потер ладонью глаза, – к ректору я с тобой не пойду, потому что в этом теперь нет никакого смысла, а рассказывать я тебе пока ничего не буду, потому что некогда. Нас Урсай ждет.
– Кто ждет? – насторожилась я.
– Ну этот… будь он неладен, Урс Ахма… Вошедший во Тьму.
Мамочки мои родные! Храни меня Светлые, как это – ждет? Кажется, я сейчас опять сяду.
– Кххх… – сказала я, прокашлялась и спросила: – Как это – ждет? Он что, знает, что я здесь?
– Ага, – почти весело отозвался Малек, – он сам мне и сказал. Там, говорит, кажется, знакомая твоя пришла, открой ей дверь и проводи сюда. Пусть…
Волосы у меня на голове зашевелились.
– Куда – сюда? – спросила я страшным шепотом. Малек поморщился.
– К нему в кабинет. Побеседуем, говорит. И пусть, говорит, не боится, ничего я с ней делать не собираюсь. Ничего, говорит, противоестественного или того, что вы таковым считаете. Пошли быстрей, он не любит ждать, и лучше его не злить.
Я попыталась что-то сказать, что именно – даже сама не поняла, язык мне опять отказал, и я лишь невнятно промычала. Кивнула согласно и пошла. А что оставалось делать? Не убегать же прочь? Помнится мне, я сама собиралась встретиться с этим темнавцем и поговорить – и на тебе, пожалуйста. Малек удовлетворенно кивнул и пошагал дальше по коридору, я последовала за ним, тщетно пытаясь взбодриться и унять дрожь в поджилках.
Кабинет оказался на втором этаже, в торце коридора. Малек открыл створку двери, пропустил меня внутрь и, зайдя, закрыл дверь со словами: «Вот она, учитель». Я недоуменно подняла бровь – «учитель»?
Сидящий за столом грузный тип в простой черной робе окинул нас неприятным взглядом и пробурчал:
– Мне самому представляться?
Я застыла в замешательстве, но вопрос, оказывается, предназначался Мальку.
– Э-э, – сказал он, – Ирси, это Урс Ахма Кайел… маг… темный… мой учитель… ну ты знаешь.
С каждой фразой тип в робе мрачнел все больше и к концу предложения уже вполне подходил под хрестоматийную иллюстрацию, изображающую типичного черного мага. Малек повернул голову и продолжил:
– Учитель, это моя однокурсница. Она потомственная ведьма. Ирси Вол… э-э…
– Нассен, – прошипела я зло. Вот болван! Пожалуй, превращение в темного мага, ежели таковое случилось, не оказало благотворного влияния на его мозги.
– Ирси Нассен, моя однокурсница… в Академии магии!
Я криво улыбнулась, по какому-то непонятному внутреннему порыву сделала неуклюжий книксен и разозлилась окончательно. Чтоб ему в нужник провалиться! Как ему удается из любого события клоунаду устроить?
Урс Ахма сморщился как моченое яблоко и выдал желчным тоном:
– Просто отвратительно.
Я была с ним совершенно солидарна и даже ощутила некоторую симпатию. Темный посмотрел на меня, отвел взгляд и сухо сказал:
– Можете садиться.
Поскольку Малек не пошевелился, я сама отодвинула от стола тяжелый дубовый стул и примостилась на его краешке.
Урс Ахма посмотрел на продолжающего стоять столбом Малька, пожевал нижнюю губу и обратился ко мне:
– Насколько я полагаю, этикет как таковой не относится ни к черной, ни к серой магии.
Малек ожил и недоуменно посмотрел сначала на Темного, потом на меня. Я ухмыльнулась.
– Простите его, уважаемый Урс Ахма Кайел, просто человек родился и вырос в деревне. Что ему, с коровами да свиньями в благородном обращении упражняться следовало?
Отметила намек на улыбку в уголках губ собеседника и продолжила, воодушевленная:
– Но, в его оправдание, хочу заметить, что он всегда старался проявлять учтивость, и его нынешнее поведение для него нетипично. Возможно, что опять же его извиняет, он в недавнем прошлом испытал какое-то потрясение?
Маг широко улыбнулся и откинулся на спинку стула:
– Кель Танарра, неужели я ошибся в выборе ученика?
Похоже, я побледнела. И, пожалуй, сильно побледнела, потому что в ушах зашумело, а мир вокруг подернулся мелкой рябью. Это с кемя перешучиваюсь? С человеком, ближе которого к Шихару может быть только сам Отец Тьмы? Урс Ахма вгляделся мне в лицо, хлопнул ладонью по столу и расхохотался:
– Не пугайся, я не меняю своих решений. По крайней мере, не меняю так быстро. Не дело брать нового ученика, не дав прежнему ни единого шанса проявить себя. Так что в обморок падать совсем не обязательно.
Шрацблат! Типичный самоуверенный мужлан! В жизни в обморок не падала, и ради него тем более не собиралась падать!
– Благодарю, я в порядке, – отозвалась я, с удовольствием отметив, что голос не дрожит и звучит вполне достойно. – О чем вы хотели со мной поговорить, уважаемый Урс Ахма Кайел?
– Можно коротко – Урсай, – рассеянно ответил он, рассматривая что-то у меня над головой. – Магия крови, я полагаю?
О чем это он? Ах да! Я вспомнила и тут же ощутила прилив уверенности.
– Симпатическая связь. Разумеется, я ни в коей мере не переоцениваю своих возможностей, совершенно ничтожных по сравнению с вашими, и хорошо понимаю, что это мне ничуть не поможет, да и саму связь вы можете в любой момент заблокировать, но..
– Но все то, что с вами случилось, вплоть до момента прекращения связи, тут же станет известно кому-то другому… неглупо, неглупо. А вы не задумались о том, что я могу проследить связь и позаботиться о том, чтобы тот, кто на другой стороне, не стал болтать лишнего?
– Задумывалась. – Еще как задумывалась, потому что здесь был самый тонкий момент моей защиты, но ничего прочнее, пожалуй, придумать было вообще невозможно. Если он, не рассуждая, прибьет десяток лучших магов академии, то никакой другой способ мне подавно защиту не обеспечивал. – Разумеется, задумывалась. Но исходила из предположения, что вы не станете этого делать, поскольку целесообразность сего невысока. Связь, как вы наверняка уже заметили, не одна. А одновременная смерть или помешательство нескольких лучших магов Белого Круга отнюдь не будут способствовать сохранению тайны.
Урс Ахма хищно ухмыльнулся:
– А если я, не заботясь о сохранении тайны, уничтожу их только потому, что для этого подвернулся повод? Просто потому, что я не люблю Светлых? Разве, согласно вашей основной доктрине, это не самая вероятная модель поведения темного мага? Вдобавок, как я уже заметил, ты оставила своих учителей в неведении относительно своей цели, и в данный момент все эти маги совершенно не готовы отразить мою атаку.
Я внутренне поежилась, но постаралась ответить как можно уверенней:
– Ну, риск, разумеется, есть. Но я полагала, что кровожадность Темных по большей части существует только в проповедях светляков. Черный Круг существовал тысячи лет, и этот факт как-то не вяжется с утверждениями, что любой Черный не убивал на месте первого встречного, только если ему было лень. Или если этот встречный был еще чернее. По-моему, светляки таким образом просто оправдываются: вот, говорят, какое сборище гадов мы уничтожили. Если бы каждый знал, что человек не превращается в мерзавца от применения черной магии, то отношение к Темным, к Черному Кругу, да и к самой Последней Битве было бы совсем другим.
Малек испустил какой-то сдавленный звук, но ничего не сказал. Темный же выглядел, как старый матерый котище, пробравшийся в чулан с припасами.
– Отрадно убедиться в существовании людей, имеющих собственный разум и не ленящихся им пользоваться. Я очень редко жалею об уже произошедшем, и сейчас как раз такой случай. Право же, было бы намного лучше, если бы в том кабаке мне подвернулись вы, а не этот…
Мы оба посмотрели на Малька. Он изображал из себя гипсовую статую, и это ему удавалось, как всегда, очень хорошо. Я хмыкнула.
– Не стоит сожалений, мастер. Именно по упомянутой вами причине, как то: наличие мозгов, я никак не могла в тот и в никакой другой вечер оказаться в «том кабаке».
Малек немного пошевелился. Я скосила на него глаза и с удовольствием полюбовалась его ушами, потихоньку приобретающими дивный малиновый оттенок. В совокупности с серым цветом лица и красными глазами Малек выглядел просто изумительно, почти сюрреалистично. Урс Ахма расхохотался.
– Кель Синистра, – сказал он, отсмеявшись, – третий раз в своей жизни – довольно долгой, между прочим, – я говорю женщине, что восхищен ею.
Ну, каков типус! И как такой умудрился стать настолько сильным магом? Ему бы амбары от мышей и лягушек заклинать в деревеньке на двадцать дворов, вот там бы он смотрелся гармонично. Я-то всегда полагала, что великие маги – существа, начисто лишенные всяческих эмоций и прочих, далеких от железной логики слабостей типичного обывателя. Но озвучивать это я, разумеется, не стала.
– Весьма польщена, – сказала и улыбнулась. Темный кивнул.
– Возвращаясь к вашему рассуждению насчет черной магии, замечу, что вы не совсем правы. Но вам простительно, скорее всего, вы просто не знаете всей правды. Рассказывать ее долго и сложно, поэтому сейчас скажу лишь, что Темная Сила не зря зовется таковой, и возможны обстоятельства, при которых человек теряет человеческие качества именно и исключительно потому, что использует темную магию. При этом он еще много чего теряет, поэтому подобного стечения обстоятельств следует избегать. Не в последнюю очередь по этой причине постигать черную магию, по меньшей мере первые годы, следует только под наблюдением учителя. Это вам для расширения кругозора. – Урсай коротко улыбнулся и продолжил: – Далее. Первое: я не собираюсь вам ничего навязывать против вашей воли. Я испытываю к вам немалое уважение уже в силу того, что вы сами пришли ко мне, вполне догадываясь, что может вас ожидать. А ваше дальнейшее поведение полностью убедило меня в вашей способности самой распорядиться своей жизнью наилучшим для вас образом. Второе: если вы изъявите желание принять Темное посвящение, я готов провести для вас соответствующий ритуал и вполне способен обучать двух учеников сразу. Что касается вашего дурацкого запрета на иные виды магии, кроме белой, то я собираюсь этим заняться в ближайшее время. Думаю, к окончанию вашего обучения у вас не будет поводов для беспокойства.
Ничего себе заявление! Интересно, каким образом он собирается «заняться этой проблемой»?
– Я подумаю, – сказала я спокойно. – А сейчас я хотела бы обсудить другой вопрос.
– О вашем бывшем однокурснике и моем нынешнем ученике, я полагаю?
Я покачала головой:
– Не в первую очередь. Признаться, я не рассчитывала увидеть его здесь… кое-какие догадки были, но не более того. Меня интересует, что вы собираетесь делать. Ожидать ли в ближайшее время кровавых катаклизмов и тому подобных гадостей? Хотя, увидев Ма… Локая, разумеется, мне захотелось узнать, что с ним случилось. И что вы собираетесь с ним делать. Мне почему-то кажется, что его вы обратили в Темного против его воли.
Я настороженно замерла. Урсай нахмурился:
– По-моему, у вас уже должно было сложиться некоторое обо мне впечатление. Хорошо, скажу явно: убивать, причинять боль и иные страдания людям я не люблю и стараюсь избегать подобных вещей, независимо от того, какой цвет магии эти люди используют и используют ли вообще. Белых я, признаться, недолюбливаю, но это только потому, что в большинстве своем любить их совершенно не за что. Хотя и среди них в мое время попадались достойные люди. С другой стороны, при необходимости для достижения своих целей я буду убивать и причинять боль без всяких самобичеваний и громких рассуждений о меньшем зле, которыми столь любят оправдывать свои преступления Белые. Ни сейчас, ни когда бы то ни было я не собираюсь устраивать никакой резни и никаких социальных потрясений, но очень даже допускаю такую возможность, если к этому меня принудит сам ваш Белый Круг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49