К ним примешивались изюмно-черный цвет дымного камня и оливково-охровый цвет растений. От прохладных красок и мир казался прохладнее.– Так что мы будем делать когда доберемся до Джулы? – поинтересовалась Дел.Я молчал.Она подождала, покосилась на меня и повторила:– Так что?– Я не знаю, – пробормотал я.– Ты… не знаешь? – кобыла с широкой рыси перешла на шаг и Дел повернулась ко мне. – Ведь это ты говорил, что нам нужно ехать в Джулу?– Нужно.– Но… – она нахмурилась. – У тебя есть причина? Или тебя туда потянуло по старой памяти?– Нам нужно добраться до Джулы.– Где-то там живет Шака Обре?– Не знаю.Дел долго молчала.– Тигр, я не хочу критиковать твои решения…– Хочешь.– …но если нам снова придется влезать в утробу дракона, мне было бы приятнее, если бы я знала, с какой целью я это делаю.– Цель есть, – сказал я и пришлепнул назойливого паразита, решившего попировать на шее жеребца. – Цель – найти Шака Обре.– Но ты не знаешь…– Узнаю, – решительно заявил я.– Ты уверен, что узнаешь?– Узнаю.– Тигр…– Не спрашивай как и откуда, Дел. Я не смогу тебе ответить. Я уверен только в одном: пока мы делаем то, что нужно.– Несмотря на опасность.– Может из-за опасности. Что еще ты от меня хочешь?– Тебе не кажется странным, что мы проделали весь этот путь так и не выяснив, ради чего?– Мне многое кажется странным, баска. Думаю последние два годы мы все время совершали странные поступки. Я не знаю, почему мы это делали и делаем до сих пор… но мы должны, – я помолчал и добавил: – Я должен.Она задумалась.– Ты видел это, когда старый хустафа бросал песок?– И это тоже, – уклончиво ответил я.– А что еще?– Ты не поймешь.– А вдруг?– Не поймешь.– Почему мы так уверен?– Я просто… уверен.– Как и «просто уверен», что нам нужно в Джулу.– Тебе не обязательно, – отрезал я, подарив Дел мрачный взгляд.Дел поморщилась.– Я не это имела в виду, я ведь тебя не бросаю, правильно? Я просто хочу знать, что может ждать нас впереди. Разве это плохо? Разве это не нормально? В конце концов, я танцор меча…– Ладно, Дел, давай на этом закончим. Я не могу удовлетворить твое любопытство потому что сам не знаю ответы на эти вопросы. Я могу сказать тебе только одно: мы должны ехать в Джулу.– А что потом?– Откуда, в аиды, мне знать?– А-а, понятно, – побормотала Дел.Мой ответ не удовлетворил ни ее, ни меня, но добавить мне было ничего.
Темные скалы, изрезанные трещинами и проломами, на выступах сверкает ледяная корка. Холодный воздух омывал беззащитную плоть; окутывал покрытую рунами яватму; вытекал из узкого горла в рот и уносился теплым дыханием. Сначала я подумал, что вернулся в глубины Дракона недалеко от Ясаа-Ден, но потом понял, что ошибся. Это место было старше, пещера меньше, стены потрескались, темные впадины окаймляла изморозь…– Тигр?Я вздрогнул.– Что?– С тобой все в порядке?– Просто задумался. Или я не имею права?Она выразительно изогнула одну потемневшую бровь.– Прости мне мое несвоевременное вторжение, но солнце почти скрылось за горизонтом и я подумала, не пора ли нам остановиться на ночь.Я махнул рукой:– Хорошо, остановимся здесь.– Последние несколько часов ты слишком тихий, – сообщила Дел, подозрительно покосившись на меня.– Я же сказал, я думал.Она вздохнула и, не задавая больше вопросов, направила кобылу к зарослям тигриных когтей. Я ехал за ней, злясь на свою раздражительность и ее любопытство. У кустов я соскочил с жеребца и начал расстегивать пряжки и ремни.И застыл, тупо глядя на свои руки: руки с широкими ладонями, покрытые шрамами по которым можно было прочитать всю историю жизни чулы, ставшего танцором меча. Я смотрел на руки, а шрамы на глазах пропадали. Ладони сужались, кожа темнела, пальцы вытягивались, приобретая аристократическую форму…– Тигр?Я поднял голову. Я знал, что рядом стояла Дел, но не видел ее. Передо мной раскинулась страна, волнистая от холмов, на которых под ветром клонились густые травы.– Я переделаю все, что ты сделал, и докажу, что я сильнее тебя…– Тигр, – Дел набросила повод кобылы на ближайший куст и подошла ко мне, – с тобой все в порядке?– Я уничтожу зеленое плодородие этого мира и превращу его в аиды, чтобы доказать, что я могу это сделать…Рука Дел опустилась на мое плечо.– Ти…– Я превращу траву в песок…Я дернулся, ощутив ее прикосновение, непроизвольно сделал шаг в сторону, потряс головой и потер место, которого она коснулась. Мои руки снова стали грубыми и знакомыми.Совсем не похожими на те, что я видел.С темного лица на меня внимательно смотрели голубые глаза Дел.– Где искать Шака Обре? – спросила она.Даже не задумавшись, я уверенно показал.Она повернулась, посмотрела и снова взглянула на меня.– Ты уверен?– Да… нет, – я нахмурился и медленно опустил руку. – Когда ты спросила, я знал, но сейчас… – я покачал головой, отгоняя растерянность.– Все прошло. Я не знаю, почему я это сделал.– Ты показал туда, на горы за Джулой.Я пожал плечами.– Не знаю, баска. Все прошло.Она пожевала губу.– Возможно… – начала она, но не стала заканчивать и только вздохнула. – Может ты попробуешь спросить Чоса Деи?– Чоса Деи и без моих просьб стал слишком разговорчив, спасибо. Пусть лучше помолчит.– Но он должен знать, где его брат. Он сам выбрал для него тюрьму, – Дел замолчала и тревожно посмотрела на меня. – Так ты от него узнал, что мы должны ехать в Джулу? Он сказал?Я только пожал плечами.– Не знаю. Я это просто почувствовал.Дел мрачно кивнула.– Значит это часть его в тебе…Я повернулся к жеребцу и снова занялся пряжками.– Пока он затих.– Ты уверен?– Он не пытается переделать меня, если ты об этом. Я бы об этом знал,– я снял сумки, седло, разложил на земле мокрый потник. – Послушай, баска, я обещаю: если у него снова кончится терпение, я тебе об этом скажу.– Обязательно скажи, – кивнула Дел и повернулась к своей кобыле.
В середине ночи я резко сел, потом вскочил и сделал два неверных шага, прежде чем понял, где нахожусь и остановился, ругаясь и стирая по со лба. Дел спит чутко, и когда я повернулся к одеялам, она уже сидела, ожидая объяснений.Презирая себя за страх, я тяжело вздохнул, подошел к Дел и несколько секунд бесцельно стоял, чувствуя под ногами прохладу песка. Потом в полутьме сверкнула яватма: три фута отточенной стали.Я махнул рукой.– Нет.Секунду помедлив, она убрала меч в ножны и снова выжидательно посмотрела на меня.Я присел на корточки, подобрал кусок дымного камня, бросил его в темноту и потянулся за следующим.– Мне было холодно, – сказал я, – и я снова оказался в замкнутом пространстве.– Это воспоминания Чоса?– И мои. Они путаются, накладываются друг на друга. Я видел шахту Аладара и Гору Дракона. И странную холодную пещеру. Я уверен, что должен знать, что это за место.– Это Чоса, – мрачно пробормотала она.Я поежился, опустился на одеяло, прикрыл бурнусом голые ноги.– Ты знаешь, что со мной было. Ты видела. После того, как я выбрался из шахты Аладара.– Я помню.– И этот кошмар меня преследует.– Пройдет время и тебе станет легче.– Мне было очень плохо, когда приходилось забираться в жилища Кантеада, в их каньоне… – я поежился. – Потом была Гора Дракона, но там было легче, я не думал о себе. В любую минуту Чоса мог отдать тебя на растерзание гончим и я заставил себя забыть о страхе. Я должен был спасти тебя любой ценой.Ее рука опустилась на мою правую ногу. Сквозь тонкую ткань бурнуса я ощущал нежные прикосновения.– Что было сегодня?– Холодная маленькая пещера. Стены в трещинах, узкие проходы… – я поморщился. – Я был в ней.– Может это просто сон. Ночной кошмар.– Мне больше не снятся сны.– Что? – испуганно переспросила она.– Мне не снятся сны. Уже несколько недель.– Как это? Всем снятся сны. И тебе раньше снились.Я пожал плечами.– Теперь все по-другому. Когда я сплю, я вижу не сны, а воспоминания. Шака и Чоса, но Шака я вижу четко, а Чоса всегда неясен, как будто… – так и не закончив, я махнул рукой.– Как будто ты это он?Я поморщился.– Не совсем. Чоса это Чоса, а я это я, но воспоминания путаются. Я вижу мои, и вижу его – и иногда не вижу разницу.Пальцы Дел на моей ноге сжались.– Ничего, скоро все закончится. Мы найдем Шака и освободим и меч, и твои воспоминания.– Может быть. Но если мы счистим с моей души Чоса, какая часть меня уйдет вместе с ним? 36 Перед нами поднимались горы цвета изюма и индиго с редкими вкраплениями дымного камня. У подножия гор приютилась Джула, жалкое скопище кривобоких лачуг…Нет.Джула?Я хорошо знал, что Джула – центр домейна, город, богатевший от золотых шахт и торговли рабами.Я прищурился, нахмурился, потер глаза, снова посмотрел и воспоминания Чоса растворились. Передо мной раскинулся огромный город.– Я надеялась, что возвращаться сюда не придется никогда, – мрачно заметила Дел.– Аналогично, – согласился я, вспоминая наш прошлый въезд в Джулу: Дел, как рабыня с ошейником и на цепи, идущая позади жеребца.Тогда наш план казался отлично продуманным. Я отвел Дел к известному работорговцу, объяснив ему, что ищу для нее подходящую пару: похожего на нее Северянина. Работорговец посоветовал мне обратиться к агенту танзира, который, в свою очередь, согласился, что она заслуживала достойного партнера. Таким образом мы надеялись разыскать брата Дел, похищенного пять лет назад и проданного в рабство. Но в конце концов весь наш хитроумный план успешно провалился и Дел оказалась в гареме Аладара, а меня отправили в его шахту добывать золото.Потом нам удалось сбежать. Дел при этом убила танзира, и теперь дочь правила домейном отца, мечтая о мести.Джула была лабиринтом узких улочек, соседние дома на которых удерживались от падения прижимаясь друг к другу. В аллеях и переулках можно было задохнуться от избытка ларьков, товаров, животных, мусора, превращавших даже самые узкие проходы в базары. Сам Рынок располагался в центре города, но на прохладных улочках, в тени стен и подальше от правил Рынка, торговля шла лучше. Джула источала аромат богатства, замешанный на вони человеческих смертей. Город стал самым большим рынком рабов на Юге, благодаря умершему Аладару, чьи шахты заглатывали людей и извергали тела.Меня ждала такая же участь.Мы проезжали по улицам в пестроте полудня. Пятна теней и света рисовали причудливые узоры на глиняных стенах зданий. С окон и дверей, прорезанных в толстых стенах, свисали навесы. По ним и по цвету глины легко можно было определить положение дел живущих в доме людей. Яркие, новые навесы и чистая, покрытая светлой краской глина хвастали удачей и богатством. Там, где денег было поменьше, меняли быстро сгоравшую под солнцем материю реже. А если удача от людей отвернулась, не было и навесов.Мы миновали окраины города и направились в путаницу улочек, бессистемно пересекавших Джулу во всех направлениях. Наклоняясь, чтобы пробраться под шеями жеребца и кобылы, с визгами и выкриками, вокруг нас носились темноглазые дети; попадавшиеся им под ноги козы, птицы, кошки и собаки тоже не желали молчать.– Что будем делать дальше? – заорала Дел, стараясь перекричать шум на улице.– Что всегда делали. Найдем кантину с комнатами, займем одну, выпьем пару чашек, сидя в тени, – я улыбнулся. – Я бы еще не отказался помыться, но боюсь, что тебе это противопоказано – сразу смоет всю твою кровь жителя Границы.Дел пожала плечами.– Я захватила с собой краску.Жеребец подобрался к кобыле, хвост с шипением рассек воздух, верхняя губа приподнялась и гнедой приготовился вцепиться, но я успел напомнить ему, кто у нас за главного, и отвел его в сторону.– Мы забыли обменять кобылу на мерина в Русали, – вспомнил я.– Мне она нравится.– Мы можем избавиться от нее здесь.– А почему бы не избавиться от твоего жеребца.Я даже отвечать не стал.– Там мы можем свернуть на аллею и доехать до кантины Фоуада, – предложил я, показывая дорогу. – Это чистое, приличное место, как раз для тебя… – я усмехнулся и добавил: – И Фоуад меня знает.Дел выгнула темную бровь.– В нашем положении я бы не назвала это мудрым решением.– Фоуад мой друг, баска, с незапамятных времен… И кроме того, вряд ли здесь кто-то слышал о наших неприятностях. Слишком далеко от Искандара.– Услышат, когда Сабра вернется.– Мы ее опередили.– Но насколько? По словам Незбета, она отставала от нас на день…– А по словам Умира на два.Дел пожала плечами.– Я не знаю кто из них врет, но в любом случае у нас мало времени. Лучше побыстрее закончить наше дело… – Дел покосилась на меня, когда мы повернули лошадей на улицу, переходящую в узкую аллею, о которой я и говорил. – Если ты знаешь, как его заканчивать.– Чоса знает, – мрачно сказал я. – Он знает очень хорошо.– Хотела бы я, чтобы и мы знали, что делать, – вздохнула Дел. – Как освободить меч.– И меня.– И тебя, – она заставила кобылу обойти пирамиду грубо сотканных ковров, сложенных у стены. – Твой меч сделан на Севере с помощью Северных ритуалов. Его благословили Северные боги. Надеюсь Шака Обре понимает, что у нас и в мыслях нет оскорбить его.– Мы даже не знаем, жив ли он еще.– Тогда можешь спросить об этом Чоса, – раздраженно предложила она, – заодно, когда будешь спрашивать его куда идти.Я усмехнулся.– Очень много людей в этом мире могут сообщить мне, куда я должен идти. Но это не к Шака Обре.– Где кантина? – устало спросила Дел.– Впереди. Видишь пурпурный навес?Дел посмотрела.– Он действительно пурпурный. А почему стены ярко-желтые?– Фоуад любит яркие цвета.Дел выразительно помолчала.– Ты просто не умеешь радоваться жизни, баска. Вот. У кантины Фоуада всегда много мальчишек. Они и позаботятся о лошадях. Можешь передать им кобылу.Я остановил жеребца, спрыгнул, и меня тут же окружил рой черноглазых Южных мальчишек, шумно предлагавших отвести лошадей к стойлам. Улицы в Джуле были слишком узкими и многолюдными, чтобы можно было поставить лошадей рядом с кантиной, поэтому Фоуад набирал мальчишек, чтобы отводить лошадей в конец квартала.Смуглые черноволосые мальчишки в тонких туниках и набедренных повязках наперебой упрашивали меня передать им лошадь. Каждый уверял, что в его руках жеребцу будет обеспечен лучший уход.Я выбрал руку посимпатичнее и вложил в нее повод.– Принесешь в кантину сумки, – сказал я. – Мы возьмем комнату.– Да, господин, – кивнул мальчик. Я попытался запомнить его лицо, но оказалось, что он ничем не отличается от толпы своих ровесников.– У него вздорный характер, – предупредил я.– Да, господин.Дел рассеянно выбрала мальчика, вручила ему кобылу и, выбравшись из круга мальчишек, посмотрела на мою широкую ухмылку.– Так приятно видеть готовых помочь, честолюбивых детей?Дел хмыкнула.– А разве нет?– Это работа спасает их от беды.Под мышкой Дел зажала завернутый в одеяло меч, с которым не пожелала расстаться.– Твоему другу можно доверять?– Фоуада знает каждый и он знает все обо всех. Если бы он хоть раз продал своих друзей, он был бы уже мертв, – широким жестом я показал на дверь. – Комната нам обеспечена. Если хочешь сначала поспать – иди вперед. Я посижу немного в тени, расслаблюсь за чашкой акиви и миской тушеного мяса.Дел пожала плечами, проходя мимо меня.– Я тоже проголодалась, – отрезала она.В кантине было прохладно, глухо, сумрачно. Я вздохнул, пошел к подходящему столу около двери, по пути избавляясь от перевязи, и вытащил ногой табуретку.– Фоуад! – заорал я. – Акиви, мясо, сыр!Как я и ожидал, Фоуад выскочил из задней комнаты и приветственно развел руки.– Песчаный Тигр! – закричал он. – А я совсем недавно услышал, что ты мертв!Дел многозначительно посмотрела на меня.Я сделал вид, что не заметил ее взгляда.– А я похож на мертвого?Южанин засмеялся.– Я в это и не поверил. Всегда кто-нибудь говорит, что ты мертв.Я пожал плечами, усаживаясь спиной к стене, пока Дел искала табуретку.– Риск профессии. Несколько раз тебя почти не обманули, но все обошлось.Фоуад остановился у стола. Он был низеньким, худощавым и дружелюбным. В темных волосах уже появилась проседь. О его большой любви к ярким цветам напоминали ярко-желтый бурнус и ярко-красный хитон. Темные глаза жадно блеснули, когда он улыбнулся Дел.– А это Северная баска?Дел понадобилась вся ее выдержка, чтобы не выдать игру. Но Фоуад не купился. Он усмехнулся, выслушав ее рассказ о Границе, необходимости поездки в Джулу и случайной встрече с Песчаным Тигром, которого она наняла для сопровождения. Полный веселья и понимания Фоуад кивнул, вежливо согласился, потом сверкнул глазами на меня и поспешил выполнять заказ.– Не сработало, – заметил я. – Наверное и тебе лучше об этом знать.Ее губы слабо изогнулись.– Может стоило выбрать кантину, владелец которой тебя не знал бы, – она помолчала и добавила. – Если такое место существует.Я шумно вздохнул.– На данный момент я полностью удовлетворен. Ты можешь тоже расслабиться. К утру я пойму, что делать, так что спокойно наслаждайся дневным отдыхом.Она поставила локти на стол, но сидела очень прямо.– К утру?Я осмотрел комнату отмечая немногочисленных посетителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Темные скалы, изрезанные трещинами и проломами, на выступах сверкает ледяная корка. Холодный воздух омывал беззащитную плоть; окутывал покрытую рунами яватму; вытекал из узкого горла в рот и уносился теплым дыханием. Сначала я подумал, что вернулся в глубины Дракона недалеко от Ясаа-Ден, но потом понял, что ошибся. Это место было старше, пещера меньше, стены потрескались, темные впадины окаймляла изморозь…– Тигр?Я вздрогнул.– Что?– С тобой все в порядке?– Просто задумался. Или я не имею права?Она выразительно изогнула одну потемневшую бровь.– Прости мне мое несвоевременное вторжение, но солнце почти скрылось за горизонтом и я подумала, не пора ли нам остановиться на ночь.Я махнул рукой:– Хорошо, остановимся здесь.– Последние несколько часов ты слишком тихий, – сообщила Дел, подозрительно покосившись на меня.– Я же сказал, я думал.Она вздохнула и, не задавая больше вопросов, направила кобылу к зарослям тигриных когтей. Я ехал за ней, злясь на свою раздражительность и ее любопытство. У кустов я соскочил с жеребца и начал расстегивать пряжки и ремни.И застыл, тупо глядя на свои руки: руки с широкими ладонями, покрытые шрамами по которым можно было прочитать всю историю жизни чулы, ставшего танцором меча. Я смотрел на руки, а шрамы на глазах пропадали. Ладони сужались, кожа темнела, пальцы вытягивались, приобретая аристократическую форму…– Тигр?Я поднял голову. Я знал, что рядом стояла Дел, но не видел ее. Передо мной раскинулась страна, волнистая от холмов, на которых под ветром клонились густые травы.– Я переделаю все, что ты сделал, и докажу, что я сильнее тебя…– Тигр, – Дел набросила повод кобылы на ближайший куст и подошла ко мне, – с тобой все в порядке?– Я уничтожу зеленое плодородие этого мира и превращу его в аиды, чтобы доказать, что я могу это сделать…Рука Дел опустилась на мое плечо.– Ти…– Я превращу траву в песок…Я дернулся, ощутив ее прикосновение, непроизвольно сделал шаг в сторону, потряс головой и потер место, которого она коснулась. Мои руки снова стали грубыми и знакомыми.Совсем не похожими на те, что я видел.С темного лица на меня внимательно смотрели голубые глаза Дел.– Где искать Шака Обре? – спросила она.Даже не задумавшись, я уверенно показал.Она повернулась, посмотрела и снова взглянула на меня.– Ты уверен?– Да… нет, – я нахмурился и медленно опустил руку. – Когда ты спросила, я знал, но сейчас… – я покачал головой, отгоняя растерянность.– Все прошло. Я не знаю, почему я это сделал.– Ты показал туда, на горы за Джулой.Я пожал плечами.– Не знаю, баска. Все прошло.Она пожевала губу.– Возможно… – начала она, но не стала заканчивать и только вздохнула. – Может ты попробуешь спросить Чоса Деи?– Чоса Деи и без моих просьб стал слишком разговорчив, спасибо. Пусть лучше помолчит.– Но он должен знать, где его брат. Он сам выбрал для него тюрьму, – Дел замолчала и тревожно посмотрела на меня. – Так ты от него узнал, что мы должны ехать в Джулу? Он сказал?Я только пожал плечами.– Не знаю. Я это просто почувствовал.Дел мрачно кивнула.– Значит это часть его в тебе…Я повернулся к жеребцу и снова занялся пряжками.– Пока он затих.– Ты уверен?– Он не пытается переделать меня, если ты об этом. Я бы об этом знал,– я снял сумки, седло, разложил на земле мокрый потник. – Послушай, баска, я обещаю: если у него снова кончится терпение, я тебе об этом скажу.– Обязательно скажи, – кивнула Дел и повернулась к своей кобыле.
В середине ночи я резко сел, потом вскочил и сделал два неверных шага, прежде чем понял, где нахожусь и остановился, ругаясь и стирая по со лба. Дел спит чутко, и когда я повернулся к одеялам, она уже сидела, ожидая объяснений.Презирая себя за страх, я тяжело вздохнул, подошел к Дел и несколько секунд бесцельно стоял, чувствуя под ногами прохладу песка. Потом в полутьме сверкнула яватма: три фута отточенной стали.Я махнул рукой.– Нет.Секунду помедлив, она убрала меч в ножны и снова выжидательно посмотрела на меня.Я присел на корточки, подобрал кусок дымного камня, бросил его в темноту и потянулся за следующим.– Мне было холодно, – сказал я, – и я снова оказался в замкнутом пространстве.– Это воспоминания Чоса?– И мои. Они путаются, накладываются друг на друга. Я видел шахту Аладара и Гору Дракона. И странную холодную пещеру. Я уверен, что должен знать, что это за место.– Это Чоса, – мрачно пробормотала она.Я поежился, опустился на одеяло, прикрыл бурнусом голые ноги.– Ты знаешь, что со мной было. Ты видела. После того, как я выбрался из шахты Аладара.– Я помню.– И этот кошмар меня преследует.– Пройдет время и тебе станет легче.– Мне было очень плохо, когда приходилось забираться в жилища Кантеада, в их каньоне… – я поежился. – Потом была Гора Дракона, но там было легче, я не думал о себе. В любую минуту Чоса мог отдать тебя на растерзание гончим и я заставил себя забыть о страхе. Я должен был спасти тебя любой ценой.Ее рука опустилась на мою правую ногу. Сквозь тонкую ткань бурнуса я ощущал нежные прикосновения.– Что было сегодня?– Холодная маленькая пещера. Стены в трещинах, узкие проходы… – я поморщился. – Я был в ней.– Может это просто сон. Ночной кошмар.– Мне больше не снятся сны.– Что? – испуганно переспросила она.– Мне не снятся сны. Уже несколько недель.– Как это? Всем снятся сны. И тебе раньше снились.Я пожал плечами.– Теперь все по-другому. Когда я сплю, я вижу не сны, а воспоминания. Шака и Чоса, но Шака я вижу четко, а Чоса всегда неясен, как будто… – так и не закончив, я махнул рукой.– Как будто ты это он?Я поморщился.– Не совсем. Чоса это Чоса, а я это я, но воспоминания путаются. Я вижу мои, и вижу его – и иногда не вижу разницу.Пальцы Дел на моей ноге сжались.– Ничего, скоро все закончится. Мы найдем Шака и освободим и меч, и твои воспоминания.– Может быть. Но если мы счистим с моей души Чоса, какая часть меня уйдет вместе с ним? 36 Перед нами поднимались горы цвета изюма и индиго с редкими вкраплениями дымного камня. У подножия гор приютилась Джула, жалкое скопище кривобоких лачуг…Нет.Джула?Я хорошо знал, что Джула – центр домейна, город, богатевший от золотых шахт и торговли рабами.Я прищурился, нахмурился, потер глаза, снова посмотрел и воспоминания Чоса растворились. Передо мной раскинулся огромный город.– Я надеялась, что возвращаться сюда не придется никогда, – мрачно заметила Дел.– Аналогично, – согласился я, вспоминая наш прошлый въезд в Джулу: Дел, как рабыня с ошейником и на цепи, идущая позади жеребца.Тогда наш план казался отлично продуманным. Я отвел Дел к известному работорговцу, объяснив ему, что ищу для нее подходящую пару: похожего на нее Северянина. Работорговец посоветовал мне обратиться к агенту танзира, который, в свою очередь, согласился, что она заслуживала достойного партнера. Таким образом мы надеялись разыскать брата Дел, похищенного пять лет назад и проданного в рабство. Но в конце концов весь наш хитроумный план успешно провалился и Дел оказалась в гареме Аладара, а меня отправили в его шахту добывать золото.Потом нам удалось сбежать. Дел при этом убила танзира, и теперь дочь правила домейном отца, мечтая о мести.Джула была лабиринтом узких улочек, соседние дома на которых удерживались от падения прижимаясь друг к другу. В аллеях и переулках можно было задохнуться от избытка ларьков, товаров, животных, мусора, превращавших даже самые узкие проходы в базары. Сам Рынок располагался в центре города, но на прохладных улочках, в тени стен и подальше от правил Рынка, торговля шла лучше. Джула источала аромат богатства, замешанный на вони человеческих смертей. Город стал самым большим рынком рабов на Юге, благодаря умершему Аладару, чьи шахты заглатывали людей и извергали тела.Меня ждала такая же участь.Мы проезжали по улицам в пестроте полудня. Пятна теней и света рисовали причудливые узоры на глиняных стенах зданий. С окон и дверей, прорезанных в толстых стенах, свисали навесы. По ним и по цвету глины легко можно было определить положение дел живущих в доме людей. Яркие, новые навесы и чистая, покрытая светлой краской глина хвастали удачей и богатством. Там, где денег было поменьше, меняли быстро сгоравшую под солнцем материю реже. А если удача от людей отвернулась, не было и навесов.Мы миновали окраины города и направились в путаницу улочек, бессистемно пересекавших Джулу во всех направлениях. Наклоняясь, чтобы пробраться под шеями жеребца и кобылы, с визгами и выкриками, вокруг нас носились темноглазые дети; попадавшиеся им под ноги козы, птицы, кошки и собаки тоже не желали молчать.– Что будем делать дальше? – заорала Дел, стараясь перекричать шум на улице.– Что всегда делали. Найдем кантину с комнатами, займем одну, выпьем пару чашек, сидя в тени, – я улыбнулся. – Я бы еще не отказался помыться, но боюсь, что тебе это противопоказано – сразу смоет всю твою кровь жителя Границы.Дел пожала плечами.– Я захватила с собой краску.Жеребец подобрался к кобыле, хвост с шипением рассек воздух, верхняя губа приподнялась и гнедой приготовился вцепиться, но я успел напомнить ему, кто у нас за главного, и отвел его в сторону.– Мы забыли обменять кобылу на мерина в Русали, – вспомнил я.– Мне она нравится.– Мы можем избавиться от нее здесь.– А почему бы не избавиться от твоего жеребца.Я даже отвечать не стал.– Там мы можем свернуть на аллею и доехать до кантины Фоуада, – предложил я, показывая дорогу. – Это чистое, приличное место, как раз для тебя… – я усмехнулся и добавил: – И Фоуад меня знает.Дел выгнула темную бровь.– В нашем положении я бы не назвала это мудрым решением.– Фоуад мой друг, баска, с незапамятных времен… И кроме того, вряд ли здесь кто-то слышал о наших неприятностях. Слишком далеко от Искандара.– Услышат, когда Сабра вернется.– Мы ее опередили.– Но насколько? По словам Незбета, она отставала от нас на день…– А по словам Умира на два.Дел пожала плечами.– Я не знаю кто из них врет, но в любом случае у нас мало времени. Лучше побыстрее закончить наше дело… – Дел покосилась на меня, когда мы повернули лошадей на улицу, переходящую в узкую аллею, о которой я и говорил. – Если ты знаешь, как его заканчивать.– Чоса знает, – мрачно сказал я. – Он знает очень хорошо.– Хотела бы я, чтобы и мы знали, что делать, – вздохнула Дел. – Как освободить меч.– И меня.– И тебя, – она заставила кобылу обойти пирамиду грубо сотканных ковров, сложенных у стены. – Твой меч сделан на Севере с помощью Северных ритуалов. Его благословили Северные боги. Надеюсь Шака Обре понимает, что у нас и в мыслях нет оскорбить его.– Мы даже не знаем, жив ли он еще.– Тогда можешь спросить об этом Чоса, – раздраженно предложила она, – заодно, когда будешь спрашивать его куда идти.Я усмехнулся.– Очень много людей в этом мире могут сообщить мне, куда я должен идти. Но это не к Шака Обре.– Где кантина? – устало спросила Дел.– Впереди. Видишь пурпурный навес?Дел посмотрела.– Он действительно пурпурный. А почему стены ярко-желтые?– Фоуад любит яркие цвета.Дел выразительно помолчала.– Ты просто не умеешь радоваться жизни, баска. Вот. У кантины Фоуада всегда много мальчишек. Они и позаботятся о лошадях. Можешь передать им кобылу.Я остановил жеребца, спрыгнул, и меня тут же окружил рой черноглазых Южных мальчишек, шумно предлагавших отвести лошадей к стойлам. Улицы в Джуле были слишком узкими и многолюдными, чтобы можно было поставить лошадей рядом с кантиной, поэтому Фоуад набирал мальчишек, чтобы отводить лошадей в конец квартала.Смуглые черноволосые мальчишки в тонких туниках и набедренных повязках наперебой упрашивали меня передать им лошадь. Каждый уверял, что в его руках жеребцу будет обеспечен лучший уход.Я выбрал руку посимпатичнее и вложил в нее повод.– Принесешь в кантину сумки, – сказал я. – Мы возьмем комнату.– Да, господин, – кивнул мальчик. Я попытался запомнить его лицо, но оказалось, что он ничем не отличается от толпы своих ровесников.– У него вздорный характер, – предупредил я.– Да, господин.Дел рассеянно выбрала мальчика, вручила ему кобылу и, выбравшись из круга мальчишек, посмотрела на мою широкую ухмылку.– Так приятно видеть готовых помочь, честолюбивых детей?Дел хмыкнула.– А разве нет?– Это работа спасает их от беды.Под мышкой Дел зажала завернутый в одеяло меч, с которым не пожелала расстаться.– Твоему другу можно доверять?– Фоуада знает каждый и он знает все обо всех. Если бы он хоть раз продал своих друзей, он был бы уже мертв, – широким жестом я показал на дверь. – Комната нам обеспечена. Если хочешь сначала поспать – иди вперед. Я посижу немного в тени, расслаблюсь за чашкой акиви и миской тушеного мяса.Дел пожала плечами, проходя мимо меня.– Я тоже проголодалась, – отрезала она.В кантине было прохладно, глухо, сумрачно. Я вздохнул, пошел к подходящему столу около двери, по пути избавляясь от перевязи, и вытащил ногой табуретку.– Фоуад! – заорал я. – Акиви, мясо, сыр!Как я и ожидал, Фоуад выскочил из задней комнаты и приветственно развел руки.– Песчаный Тигр! – закричал он. – А я совсем недавно услышал, что ты мертв!Дел многозначительно посмотрела на меня.Я сделал вид, что не заметил ее взгляда.– А я похож на мертвого?Южанин засмеялся.– Я в это и не поверил. Всегда кто-нибудь говорит, что ты мертв.Я пожал плечами, усаживаясь спиной к стене, пока Дел искала табуретку.– Риск профессии. Несколько раз тебя почти не обманули, но все обошлось.Фоуад остановился у стола. Он был низеньким, худощавым и дружелюбным. В темных волосах уже появилась проседь. О его большой любви к ярким цветам напоминали ярко-желтый бурнус и ярко-красный хитон. Темные глаза жадно блеснули, когда он улыбнулся Дел.– А это Северная баска?Дел понадобилась вся ее выдержка, чтобы не выдать игру. Но Фоуад не купился. Он усмехнулся, выслушав ее рассказ о Границе, необходимости поездки в Джулу и случайной встрече с Песчаным Тигром, которого она наняла для сопровождения. Полный веселья и понимания Фоуад кивнул, вежливо согласился, потом сверкнул глазами на меня и поспешил выполнять заказ.– Не сработало, – заметил я. – Наверное и тебе лучше об этом знать.Ее губы слабо изогнулись.– Может стоило выбрать кантину, владелец которой тебя не знал бы, – она помолчала и добавила. – Если такое место существует.Я шумно вздохнул.– На данный момент я полностью удовлетворен. Ты можешь тоже расслабиться. К утру я пойму, что делать, так что спокойно наслаждайся дневным отдыхом.Она поставила локти на стол, но сидела очень прямо.– К утру?Я осмотрел комнату отмечая немногочисленных посетителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38