Я покачал головой.— Нашел его жену? — спросил Слейд.— Да.— Она вернется домой?— Не думаю.— Что он собирается предпринять по этому поводу?— Он ничего не может предпринять.— Может поехать за ней и притащить домой?— Он не знает, где она. Я ему не сказал.Слейд, нахмурившись, смотрел на меня секунд тридцать.— Ты кого угодно из себя выведешь, Спенсер, это несомненно.— Ага.— Шепард нормально это воспринял?— Уволил меня. Сказал, что подаст на меня в суд.— Значит, ты без работы?— Вероятно да.— Еще один турист.— Ага.На этот раз Слейд улыбнулся. Широкой улыбкой, которая поползла по его лицу, прорезав морщины на щеках, по одной на каждой щеке.— Черт возьми, — сказал он и покачал головой. — Черт возьми.Я тепло улыбнулся ему, встал и вышел. Вернувшись в машину, сел на раскаленное сиденье, опустил верх и подумал о том, о чем уже думал прежде. Я не знал, что делать. Завел машину, включил приемник и немного посидел, гоняя мотор на холостых оборотах. Я даже не знал, куда поехать. Несомненно, миссис Шепард была несчастна, и, несомненно, мистер Шепард был несчастен. Это, конечно, не делало их особенными. Я сам в данный момент чувствовал себя достаточно несчастным. Вероятно, следовало отправиться домой. Дом — это такое место, куда можно пойти, а люди, которые там живут, обязаны будут впустить. Кто это сказал? Не помню. Впрочем, какой же ты циничный ублюдок. Я включил передачу и медленно поехал по Мейн-стрит в направлении мотеля. Хотя в моем доме, кроме меня, не было никаких других людей. Был один только я. Я мог себя впустить в любое время. На перекрестке пришлось остановиться. Мимо прошла рыжеволосая девица в светло-голубых расклешенных джинсах и короткой обтягивающей футболке цвета лайма. Джинсы были настолько тесны, что я заметил на ее ягодицах линию от трусиков. Она довольно дружелюбно взглянула на машину. Я мог предложить ей выпить, поплавать и ошеломить своим австралийским акцентом. Но она больше всего была похожа на студентку колледжа, ей захочется покурить травки и потрепаться о необходимости любви и нового сознания. Загорелся зеленый, и я двинулся дальше. Ворчун средних лет, которому некуда податься. Был уже второй час, когда я наконец влетел на стоянку мотеля. Пора обедать. С новой энергией я ворвался в фойе, повернул налево рядом с конторкой и зашагал по коридору к своему номеру. Быстрый душ, потом, немедленно обед. Кто мог всего несколько мгновений назад заподозрить, что у меня нет цели в жизни? Когда я открыл дверь, то в постели увидел Сьюзен Силверман, она читала книгу Эрика Эриксона Эрик Эриксон, психоаналитик (1902).
и выглядела именно так, как должна была выглядеть.— Боже праведный! — выдохнул я. — Как я рад тебя видеть.Заложив книгу пальцем, чтобы не потерять нужное место, она повернулась ко мне и сказала:— Как и я, уверена в этом.Она усмехнулась. Частенько она улыбалась, но иногда предпочитала усмехнуться. Сейчас она усмехнулась. Никогда не мог понять, в чем разница, но это имело какое-то отношение к радостной греховности. Ее улыбка была прелестной и доброй, однако в усмешке чувствовалась примесь порочности. Я бросился прямо на нее, удержал себя на руках, а потом схватил и крепко обнял.— Ой, — пискнула она.Я немного ослабил объятия, и мы поцеловали друг друга. Затем я сказал:— Не буду спрашивать, как ты сюда проникла: ты способна на все, а уж подговорить администрацию мотеля помочь тебе было детской забавой.— Именно детской забавой, — сказала она. — Как у тебя дела, голубоглазый?Пока я рассказывал, мы лежали рядом. Закончив рассказ, я предложил провести день в чувственных утехах, начав немедленно. Но она предложила начать после обеда, и я, немного посопротивлявшись, согласился.— Сьюз, — сказал я в обеденном зале, прикладываясь к первой кружке «Харп», пока она потягивала «Маргариту», — тебя почему-то странно заинтересовала та часть повествования, в которой Джейн едва не кастрировала меня.Она рассмеялась:— Мне показалось, что у тебя поползли в ширину бедра.— Никаких повреждений. Если бы так случилось, все официантки носили бы траурные повязки, а на Редклиффе приспустили бы флаг.— Ладно, убедимся в этом чуть позже, когда больше нечем будет заняться.— Лучшего занятия еще не придумали, — сказал я.Она умышленно зевнула.Подошла официантка и приняла наш заказ. Когда она ушла, Сьюзен спросила:— Что собираешься делать?— Просто ума не приложу.— Хочешь, чтобы я оставалась рядом, пока ты будешь заниматься этим делом?— Очень хочу. Мне кажется, что Роуз, Джейн и Пам мне было более чем достаточно.— Хорошо, я на всякий случай прихватила чемодан. Вдруг бы тебе захотелось, чтобы я осталась.— Да, я заметил, что ты его распаковала и развесила одежду. Уверенность.— О, ты заметил. Постоянно забываю, что ты сыщик.— "Меня Спенсером зовут, тайны вдаль меня влекут".Официантка подала мне полдюжины устриц, а Сьюзен — шесть маринованных креветок. Сьюзен посмотрела на устриц, забыв мои стихи.— Пытаешься вернуться к старому?— Нет, планирую новое.Мы дружно приступили к морской пище.— Почему ты сказал, что тех женщин тебе было более чем достаточно? — спросила Сьюзен.— Я ощущаю некоторое беспокойство. Из-за этого чувствую себя неуютно. Я умею работать руками, мне не занимать упорства, но... Пам Шепард спросила, есть ли у меня дети, и я ответил, что нет. Тогда она сказала, что, вероятно, я ничего не пойму, а потом спросила, женат ли я, и я сказал, что нет, и тогда она сказала, что я точно ничего не пойму. — Я пожал плечами.— У меня тоже никогда не было детей, — сказала Сьюзен. — А замужество нельзя назвать самым чудесным событием, случившимся в моей жизни. Кроме того, длилось оно недолго. Не знаю. Существует масса поговорок, согласно которым необязательно самому уметь готовить суфле, чтобы распробовать невкусное. Но... в школе иногда родители приходят за советом относительно детей, а тебе нечего сказать. У тебя нет детей... Вероятно, в этом есть что-то. Скажем, есть. Ну и что? Насколько я понимаю, ты довольно часто занимался делами, в которых не имел ни малейшего опыта. Чем это дело отличается от других?— Не уверен, что отличается.— Мне кажется, что да. Никогда прежде я не слышала, чтобы ты говорил о подобных вещах. По десятибалльной шкале ты всегда получал не менее пятнадцати баллов за уверенность.— Да, мне тоже так кажется.— С другой стороны, как ты объяснил, это дело не является более твоим, так как дела, как такового, фактически не существует.— Примерно так.— Из-за чего тогда беспокоиться? Если ты ничего не понимаешь в данной области, почему не успокоиться на этом? Несколько дней мы будем есть, плавать и гулять по пляжу, а потом отправимся домой.Официантка принесла нам по бифштексу, салат, рулет и еще одну кружку пива для меня. Минуты две мы молча поглощали пищу.— Не могу придумать для себя другого занятия, — сказал я.— Постарайся контролировать свой энтузиазм.— Прости. Совсем не это имел в виду. Просто ощущаю какое-то беспокойство. Я познакомился с двумя людьми, у которых вся жизнь превратилась в безумие, и не смог помочь ни одному из них.— Конечно не смог, — сказала Сьюзен. — Тебе, заранее предупреждаю, также не удастся добиться особенных результатов в борьбе с голодом, войной, эпидемиями, смертью.— Широкое поле для неудачной деятельности.— Ты к тому же не сможешь стать отцом каждого ребенка. Очень по-отечески с твоей стороны предположить, что Пам Шепард с несколькими женщинами не сможет обеспечить свое будущее без твоей поддержки. На самом деле она сама может чудесно с этим справиться. Я же сумела.— По-отечески? С моей стороны? Не говори ерунды. Ешь бифштекс и не говори ни слова, иначе я тебя отшлепаю. 11 После обеда мы вышли на террасу рядом с бассейном и расположились пить кофе за маленьким белым причудливым металлическим столиком под сине-белым зонтом. В бассейне находились в основном дети, они брызгались и кричали, в то время как их матери втирали в свои ноги масло для загара. Сьюзен потягивала кофе из чашки, которую держала обеими руками, и смотрела куда-то мимо меня. Я заметил, как расширились ее глаза за лавандовыми солнечными очками, повернулся и заметил Хоука.— Спенсер, — сказал он.— Хоук, — сказал я.— Не возражаете, если я присоединюсь к вам?— Присаживайся. Сьюзен, это Хоук. Хоук, это Сьюзен Силверман.Хоук улыбнулся ей, а она сказала:— Привет, Хоук.Хоук взял стул из-за соседнего столика и сел рядом с нами. За его спиной стоял крупный малый с обгоревшим на солнце лицом и азиатским драконом, выколотым на внутренней стороне предплечья. Когда Хоук брал стул, он кивнул в сторону соседнего столика, и татуированный парень разместился за ним.— Это Пауэлл, — сообщил Хоук. Сам Пауэлл ничего не сказал. Сидел, сложив на груди руки, и глядел на нас.— Кофе? — спросил я Хоука. Он кивнул.— Со льдом, — согласился он.Я подозвал официантку и заказал кофе со льдом для Хоука.— Хоук, — сказал я. — Пора кончать с этим стремлением к незаметности. Я имею в виду, почему бы тебе не начать одеваться так, чтобы люди замечали тебя, а не так, чтобы всегда оставаться в тени?— Мне уже пора на покой, Спенсер, поздно менять сущность. — Он растянул первый слог в слове «покой». — Не вижу причин вдруг становиться щеголем. — Хоук был одет в белые кроссовки «Пума» с черной отделкой, белые льняные слаксы и такую же белую жилетку без рубашки. Пауэлл был более консервативен: футболка с темно-бордовыми и желтыми полосами и темно-бордовые слаксы.Официантка принесла Хоуку кофе со льдом.— Вы со Сьюзен здесь отдыхаете?— Ага.— Здорово, правда? Всегда нравился Кейп. Здесь царит атмосфера, которую трудно ощутить в другом месте. Понимаешь, трудно объяснить, дух праздной жизни своего рода. Тебе так не кажется. Спенсер?— Ага, дух праздной жизни. А тебя что привело сюда, Хоук?— Нечто похожее. Представилась возможность провести отпуск, не отвлекаясь от работы. А ты как? Оказываешь мелкие услуги Харви Шепарду?— Скажу, если ты тоже мне все скажешь.— Сьюзен, — сказал Хоук. — Перед вами прямой и незамысловатый человек. Ничего не скрывает. Очень неплохое качество.Сьюзен улыбнулась ему и кивнула. Он улыбнулся в ответ.— Хоук, хватит болтать чушь. Тебе хочется знать, что я делаю для Шепарда, а мне хочется знать, что ты делаешь с Шепардом.— Возможно, я делал с ним слишком многое, а возможно, и недостаточно. Это как посмотреть. Но меня не сильно волнует, что ты делаешь для Шепарда, больше беспокоит, чтобы ты перестал это делать.— Ага, — кивнул я. — Угроза. Это объясняет, почему ты привел с собой Эрика Рыжего. Знал, что со мной будет Сьюзен, и не хотел допускать численного преимущества.— Как ты там меня назвал? — спросил со своего места Пауэлл.— Прежняя живость ума, Спенсер. — Хоук улыбнулся.— Так как ты меня назвал? — повторил Пауэлл.— Очень трудно выглядеть крутым, Пауэлл, когда у тебя слезает кожа с носа. Почему бы тебе не воспользоваться кремом «Сан Бан», превосходный, без жирного блеска, прекрасно фильтрует вредные ультрафиолетовые лучи.Пауэлл встал:— Прекращай умничать. Или узнаешь, как смеяться надо мной.— У тебя на левой руке, случайно, не изображение твоей мамочки?Он с минуту рассматривал изображение дракона на своем предплечье, потом повернулся ко мне. Его лицо покраснело еще больше, и он прорычал:— Доумничался, ублюдок, сейчас я тебя отрихтую прямо здесь.— Пауэлл, — сказал Хоук, — на твоем месте я не стал бы даже пытаться.— Сколько можно слушать, как этот ублюдок вешает мне всякое дерьмо? — спросил Пауэлл.— Не ругайся при даме. Придется тебе согласиться, чтобы он и дальше вешал, потому что тебе с ним не справиться.— Мне он не кажется таким уж крутым, — возразил Пауэлл.Он продолжал стоять, а люди вокруг бассейна начали поглядывать в нашу сторону.— Это потому, что ты глупый, Пауэлл, — сказал Хоук. — Он крутой, быть может, почти такой же, как я. Но если хочешь попробовать, вперед.Пауэлл схватил меня за рубашку спереди. Сьюзен резко вдохнула.— Спенсер, не убивай его, — сказал Хоук. — Он у меня на побегушках.Пауэлл сдернул меня со стула. Я двинулся в направлении рывка и ударил ему по кадыку предплечьем. Он сказал что-то похожее на «арк», выпустил мою рубашку и сделал шаг назад. Я провел два левых хука, вложив во второй часть энергии плеча, и Пауэлл свалился спиной в бассейн. Когда я повернулся к Хоуку, тот широко улыбался.— Эти крестьяне не меняются, — сказал он. — Никак не могут понять разницу между любителем и профессионалом. — Он покачал головой. — А дама у тебя очень хороша. — Он кивнул на Сьюзен, которая вскочила на ноги и сейчас сжимала в руке пивную бутылку, взятую с другого столика.Хоук встал и подошел к бассейну, а потом небрежно, одной рукой вытащил из него Пауэлла, как будто мертвый вес в 200 фунтов был для него сущей ерундой.Вокруг бассейна установилась тяжелая тишина. Дети, схватившись за края, не спускали с нас глаз.— Пошли, — предложил Хоук. — Дойдем до моей машины и поговорим.Он бросил тело Пауэлла рядом со столиком и зашагал через фойе. Мы со Сьюзен последовали за ним. Проходя мимо конторки, я увидел, как из-за стола выскочил дежурный и поспешил в сторону террасы.— Почему бы тебе не пойти в номер, Сьюз, — сказал я. — Я вернусь через минуту. Хоук просто хочет дать мне некоторые указания относительно драк рядом с бассейном. — Кончик языка торчал между ее сомкнутых губ, и она покусывала его. — Не кусай язык, оставь мне немного.Она затрясла головой:— Я останусь с тобой.Хоук открыл пассажирскую дверцу «кадиллака».— Прошу вас, — сказал он Сьюзен.Если бы Хоук собирался со мной драться, то не выбрал бы для этого собственную машину. Я сел вслед за Сьюзен. Хоук обошел машину и поместился на водительском сиденье. Нажал кнопку, и крыша плавно поползла вверх. Он завел двигатель и включил кондиционер. Сине-белая патрульная машина полиции Барнстейбла остановилась на стоянке, и двое полицейских направились в мотель.— Прокатимся немного, — сказал Хоук.Я кивнул, он включил передачу и плавно выехал со стоянки.— Где ты его нашел? — спросил я у Хоука.— Пауэлла? Сам не знаю. Местный придурок. Люди, которые наняли меня, велели работать с ним.— Пытаются внедрить собственную программу обучения для недоумков?— Сам не пойму, парень, но ему предстоит долгий путь.— Тебя не беспокоит, что полицейские спросят его, почему он затеял драку с туристом, кто этот турист и кто был чернокожий жеребец в смешном наряде?Хоук покачал головой:— Он ничего не скажет. Тупой, но не настолько.Сьюзен со своего сиденья вдруг спросила:— Чем вы занимаетесь?Хоук рассмеялся:— Прямо в точку, Сьюзен. Чем мы действительно, черт возьми, занимаемся?— Посмотрим, удастся ли мне догадаться, — сказал я. — Думаю, Харв Шепард должен деньги одному человеку, скорее всего Кингу Пауэрсу, а Хоука попросили получить их. Или проверить расходование фондов и все ли идет надлежащим образом. — Я повернулся к Сьюзен: — У Хоука подобная работа получается совсем неплохо. Но потом сюрприз, появляюсь я и начинаю работать на Шепарда. А Хоук и его наниматель, вероятно Кинг Пауэрс, недоумевают, не нанял ли Харв меня для противодействия Хоуку. Поэтому Хоук решил нанести визит и осведомиться о моих отношениях с Харвом Шепардом и посоветовать немедленно прервать эти отношения.«Кадди» почти бесшумно катился по шоссе Мид-Кейп, мимо Кейпа, в сторону Провинстауна.— Я угадал, Хоук? — спросил я.Он пожал плечами:— Я объяснил нанявшим меня людям, кто ты такой. Они не хотят напугать или купить тебя, но мой наниматель дал понять, что компенсирует все потери, которые последуют для тебя в связи с выходом из этого дела.— Хоук, — сказал я. — Все годы, что я тебя знаю, всегда недоумевал, почему иногда ты говоришь как главный бухгалтер из «Меррилл Линч», а иногда как полный недоумок.— Я — продукт воспитания в гетто. — Он произнес оба "т" в слове «гетто». — Иногда мое происхождение вырывается наружу.— Ну, несомненно, — согласился я. — В какой части гетто ты живешь сейчас?Хоук улыбнулся Сьюзен.— На Бикон-Хилл. — Он развернул «кадди» через центральную разделительную полосу и поехал в сторону Хайанниса. — Все равно я сказал своим людям, что ты не будешь делать то, что им нужно. Но они заплатили мне за разговор с тобой, вот я и говорю. Чем для тебя интересен Шепард?— Он нанял меня для поисков своей жены.— И все?— Все.— Ты нашел ее?— Да.— Где?— Не скажу.— Не имеет значения. Шепард мне все расскажет, если возникнет необходимость.— Нет, — я покачал головой. — Он не знает.— Ты не скажешь ему?— Нет.— Почему, парень? Тебя же для этого наняли.— Она не хочет, чтобы ее нашли.— Усложняешь себе жизнь, Спенсер. — Хоук снова покачал головой. — Слишком часто задумываешься над очевидными вещами.— Это одна из причин, почему я не стал таким, как ты, Хоук.— Возможно, — сказал Хоук. — А возможно, ты больше похож на меня, чем хочешь признать. Кроме того, у тебя менее привлекательная внешность.— Да, но я элегантно одеваюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
и выглядела именно так, как должна была выглядеть.— Боже праведный! — выдохнул я. — Как я рад тебя видеть.Заложив книгу пальцем, чтобы не потерять нужное место, она повернулась ко мне и сказала:— Как и я, уверена в этом.Она усмехнулась. Частенько она улыбалась, но иногда предпочитала усмехнуться. Сейчас она усмехнулась. Никогда не мог понять, в чем разница, но это имело какое-то отношение к радостной греховности. Ее улыбка была прелестной и доброй, однако в усмешке чувствовалась примесь порочности. Я бросился прямо на нее, удержал себя на руках, а потом схватил и крепко обнял.— Ой, — пискнула она.Я немного ослабил объятия, и мы поцеловали друг друга. Затем я сказал:— Не буду спрашивать, как ты сюда проникла: ты способна на все, а уж подговорить администрацию мотеля помочь тебе было детской забавой.— Именно детской забавой, — сказала она. — Как у тебя дела, голубоглазый?Пока я рассказывал, мы лежали рядом. Закончив рассказ, я предложил провести день в чувственных утехах, начав немедленно. Но она предложила начать после обеда, и я, немного посопротивлявшись, согласился.— Сьюз, — сказал я в обеденном зале, прикладываясь к первой кружке «Харп», пока она потягивала «Маргариту», — тебя почему-то странно заинтересовала та часть повествования, в которой Джейн едва не кастрировала меня.Она рассмеялась:— Мне показалось, что у тебя поползли в ширину бедра.— Никаких повреждений. Если бы так случилось, все официантки носили бы траурные повязки, а на Редклиффе приспустили бы флаг.— Ладно, убедимся в этом чуть позже, когда больше нечем будет заняться.— Лучшего занятия еще не придумали, — сказал я.Она умышленно зевнула.Подошла официантка и приняла наш заказ. Когда она ушла, Сьюзен спросила:— Что собираешься делать?— Просто ума не приложу.— Хочешь, чтобы я оставалась рядом, пока ты будешь заниматься этим делом?— Очень хочу. Мне кажется, что Роуз, Джейн и Пам мне было более чем достаточно.— Хорошо, я на всякий случай прихватила чемодан. Вдруг бы тебе захотелось, чтобы я осталась.— Да, я заметил, что ты его распаковала и развесила одежду. Уверенность.— О, ты заметил. Постоянно забываю, что ты сыщик.— "Меня Спенсером зовут, тайны вдаль меня влекут".Официантка подала мне полдюжины устриц, а Сьюзен — шесть маринованных креветок. Сьюзен посмотрела на устриц, забыв мои стихи.— Пытаешься вернуться к старому?— Нет, планирую новое.Мы дружно приступили к морской пище.— Почему ты сказал, что тех женщин тебе было более чем достаточно? — спросила Сьюзен.— Я ощущаю некоторое беспокойство. Из-за этого чувствую себя неуютно. Я умею работать руками, мне не занимать упорства, но... Пам Шепард спросила, есть ли у меня дети, и я ответил, что нет. Тогда она сказала, что, вероятно, я ничего не пойму, а потом спросила, женат ли я, и я сказал, что нет, и тогда она сказала, что я точно ничего не пойму. — Я пожал плечами.— У меня тоже никогда не было детей, — сказала Сьюзен. — А замужество нельзя назвать самым чудесным событием, случившимся в моей жизни. Кроме того, длилось оно недолго. Не знаю. Существует масса поговорок, согласно которым необязательно самому уметь готовить суфле, чтобы распробовать невкусное. Но... в школе иногда родители приходят за советом относительно детей, а тебе нечего сказать. У тебя нет детей... Вероятно, в этом есть что-то. Скажем, есть. Ну и что? Насколько я понимаю, ты довольно часто занимался делами, в которых не имел ни малейшего опыта. Чем это дело отличается от других?— Не уверен, что отличается.— Мне кажется, что да. Никогда прежде я не слышала, чтобы ты говорил о подобных вещах. По десятибалльной шкале ты всегда получал не менее пятнадцати баллов за уверенность.— Да, мне тоже так кажется.— С другой стороны, как ты объяснил, это дело не является более твоим, так как дела, как такового, фактически не существует.— Примерно так.— Из-за чего тогда беспокоиться? Если ты ничего не понимаешь в данной области, почему не успокоиться на этом? Несколько дней мы будем есть, плавать и гулять по пляжу, а потом отправимся домой.Официантка принесла нам по бифштексу, салат, рулет и еще одну кружку пива для меня. Минуты две мы молча поглощали пищу.— Не могу придумать для себя другого занятия, — сказал я.— Постарайся контролировать свой энтузиазм.— Прости. Совсем не это имел в виду. Просто ощущаю какое-то беспокойство. Я познакомился с двумя людьми, у которых вся жизнь превратилась в безумие, и не смог помочь ни одному из них.— Конечно не смог, — сказала Сьюзен. — Тебе, заранее предупреждаю, также не удастся добиться особенных результатов в борьбе с голодом, войной, эпидемиями, смертью.— Широкое поле для неудачной деятельности.— Ты к тому же не сможешь стать отцом каждого ребенка. Очень по-отечески с твоей стороны предположить, что Пам Шепард с несколькими женщинами не сможет обеспечить свое будущее без твоей поддержки. На самом деле она сама может чудесно с этим справиться. Я же сумела.— По-отечески? С моей стороны? Не говори ерунды. Ешь бифштекс и не говори ни слова, иначе я тебя отшлепаю. 11 После обеда мы вышли на террасу рядом с бассейном и расположились пить кофе за маленьким белым причудливым металлическим столиком под сине-белым зонтом. В бассейне находились в основном дети, они брызгались и кричали, в то время как их матери втирали в свои ноги масло для загара. Сьюзен потягивала кофе из чашки, которую держала обеими руками, и смотрела куда-то мимо меня. Я заметил, как расширились ее глаза за лавандовыми солнечными очками, повернулся и заметил Хоука.— Спенсер, — сказал он.— Хоук, — сказал я.— Не возражаете, если я присоединюсь к вам?— Присаживайся. Сьюзен, это Хоук. Хоук, это Сьюзен Силверман.Хоук улыбнулся ей, а она сказала:— Привет, Хоук.Хоук взял стул из-за соседнего столика и сел рядом с нами. За его спиной стоял крупный малый с обгоревшим на солнце лицом и азиатским драконом, выколотым на внутренней стороне предплечья. Когда Хоук брал стул, он кивнул в сторону соседнего столика, и татуированный парень разместился за ним.— Это Пауэлл, — сообщил Хоук. Сам Пауэлл ничего не сказал. Сидел, сложив на груди руки, и глядел на нас.— Кофе? — спросил я Хоука. Он кивнул.— Со льдом, — согласился он.Я подозвал официантку и заказал кофе со льдом для Хоука.— Хоук, — сказал я. — Пора кончать с этим стремлением к незаметности. Я имею в виду, почему бы тебе не начать одеваться так, чтобы люди замечали тебя, а не так, чтобы всегда оставаться в тени?— Мне уже пора на покой, Спенсер, поздно менять сущность. — Он растянул первый слог в слове «покой». — Не вижу причин вдруг становиться щеголем. — Хоук был одет в белые кроссовки «Пума» с черной отделкой, белые льняные слаксы и такую же белую жилетку без рубашки. Пауэлл был более консервативен: футболка с темно-бордовыми и желтыми полосами и темно-бордовые слаксы.Официантка принесла Хоуку кофе со льдом.— Вы со Сьюзен здесь отдыхаете?— Ага.— Здорово, правда? Всегда нравился Кейп. Здесь царит атмосфера, которую трудно ощутить в другом месте. Понимаешь, трудно объяснить, дух праздной жизни своего рода. Тебе так не кажется. Спенсер?— Ага, дух праздной жизни. А тебя что привело сюда, Хоук?— Нечто похожее. Представилась возможность провести отпуск, не отвлекаясь от работы. А ты как? Оказываешь мелкие услуги Харви Шепарду?— Скажу, если ты тоже мне все скажешь.— Сьюзен, — сказал Хоук. — Перед вами прямой и незамысловатый человек. Ничего не скрывает. Очень неплохое качество.Сьюзен улыбнулась ему и кивнула. Он улыбнулся в ответ.— Хоук, хватит болтать чушь. Тебе хочется знать, что я делаю для Шепарда, а мне хочется знать, что ты делаешь с Шепардом.— Возможно, я делал с ним слишком многое, а возможно, и недостаточно. Это как посмотреть. Но меня не сильно волнует, что ты делаешь для Шепарда, больше беспокоит, чтобы ты перестал это делать.— Ага, — кивнул я. — Угроза. Это объясняет, почему ты привел с собой Эрика Рыжего. Знал, что со мной будет Сьюзен, и не хотел допускать численного преимущества.— Как ты там меня назвал? — спросил со своего места Пауэлл.— Прежняя живость ума, Спенсер. — Хоук улыбнулся.— Так как ты меня назвал? — повторил Пауэлл.— Очень трудно выглядеть крутым, Пауэлл, когда у тебя слезает кожа с носа. Почему бы тебе не воспользоваться кремом «Сан Бан», превосходный, без жирного блеска, прекрасно фильтрует вредные ультрафиолетовые лучи.Пауэлл встал:— Прекращай умничать. Или узнаешь, как смеяться надо мной.— У тебя на левой руке, случайно, не изображение твоей мамочки?Он с минуту рассматривал изображение дракона на своем предплечье, потом повернулся ко мне. Его лицо покраснело еще больше, и он прорычал:— Доумничался, ублюдок, сейчас я тебя отрихтую прямо здесь.— Пауэлл, — сказал Хоук, — на твоем месте я не стал бы даже пытаться.— Сколько можно слушать, как этот ублюдок вешает мне всякое дерьмо? — спросил Пауэлл.— Не ругайся при даме. Придется тебе согласиться, чтобы он и дальше вешал, потому что тебе с ним не справиться.— Мне он не кажется таким уж крутым, — возразил Пауэлл.Он продолжал стоять, а люди вокруг бассейна начали поглядывать в нашу сторону.— Это потому, что ты глупый, Пауэлл, — сказал Хоук. — Он крутой, быть может, почти такой же, как я. Но если хочешь попробовать, вперед.Пауэлл схватил меня за рубашку спереди. Сьюзен резко вдохнула.— Спенсер, не убивай его, — сказал Хоук. — Он у меня на побегушках.Пауэлл сдернул меня со стула. Я двинулся в направлении рывка и ударил ему по кадыку предплечьем. Он сказал что-то похожее на «арк», выпустил мою рубашку и сделал шаг назад. Я провел два левых хука, вложив во второй часть энергии плеча, и Пауэлл свалился спиной в бассейн. Когда я повернулся к Хоуку, тот широко улыбался.— Эти крестьяне не меняются, — сказал он. — Никак не могут понять разницу между любителем и профессионалом. — Он покачал головой. — А дама у тебя очень хороша. — Он кивнул на Сьюзен, которая вскочила на ноги и сейчас сжимала в руке пивную бутылку, взятую с другого столика.Хоук встал и подошел к бассейну, а потом небрежно, одной рукой вытащил из него Пауэлла, как будто мертвый вес в 200 фунтов был для него сущей ерундой.Вокруг бассейна установилась тяжелая тишина. Дети, схватившись за края, не спускали с нас глаз.— Пошли, — предложил Хоук. — Дойдем до моей машины и поговорим.Он бросил тело Пауэлла рядом со столиком и зашагал через фойе. Мы со Сьюзен последовали за ним. Проходя мимо конторки, я увидел, как из-за стола выскочил дежурный и поспешил в сторону террасы.— Почему бы тебе не пойти в номер, Сьюз, — сказал я. — Я вернусь через минуту. Хоук просто хочет дать мне некоторые указания относительно драк рядом с бассейном. — Кончик языка торчал между ее сомкнутых губ, и она покусывала его. — Не кусай язык, оставь мне немного.Она затрясла головой:— Я останусь с тобой.Хоук открыл пассажирскую дверцу «кадиллака».— Прошу вас, — сказал он Сьюзен.Если бы Хоук собирался со мной драться, то не выбрал бы для этого собственную машину. Я сел вслед за Сьюзен. Хоук обошел машину и поместился на водительском сиденье. Нажал кнопку, и крыша плавно поползла вверх. Он завел двигатель и включил кондиционер. Сине-белая патрульная машина полиции Барнстейбла остановилась на стоянке, и двое полицейских направились в мотель.— Прокатимся немного, — сказал Хоук.Я кивнул, он включил передачу и плавно выехал со стоянки.— Где ты его нашел? — спросил я у Хоука.— Пауэлла? Сам не знаю. Местный придурок. Люди, которые наняли меня, велели работать с ним.— Пытаются внедрить собственную программу обучения для недоумков?— Сам не пойму, парень, но ему предстоит долгий путь.— Тебя не беспокоит, что полицейские спросят его, почему он затеял драку с туристом, кто этот турист и кто был чернокожий жеребец в смешном наряде?Хоук покачал головой:— Он ничего не скажет. Тупой, но не настолько.Сьюзен со своего сиденья вдруг спросила:— Чем вы занимаетесь?Хоук рассмеялся:— Прямо в точку, Сьюзен. Чем мы действительно, черт возьми, занимаемся?— Посмотрим, удастся ли мне догадаться, — сказал я. — Думаю, Харв Шепард должен деньги одному человеку, скорее всего Кингу Пауэрсу, а Хоука попросили получить их. Или проверить расходование фондов и все ли идет надлежащим образом. — Я повернулся к Сьюзен: — У Хоука подобная работа получается совсем неплохо. Но потом сюрприз, появляюсь я и начинаю работать на Шепарда. А Хоук и его наниматель, вероятно Кинг Пауэрс, недоумевают, не нанял ли Харв меня для противодействия Хоуку. Поэтому Хоук решил нанести визит и осведомиться о моих отношениях с Харвом Шепардом и посоветовать немедленно прервать эти отношения.«Кадди» почти бесшумно катился по шоссе Мид-Кейп, мимо Кейпа, в сторону Провинстауна.— Я угадал, Хоук? — спросил я.Он пожал плечами:— Я объяснил нанявшим меня людям, кто ты такой. Они не хотят напугать или купить тебя, но мой наниматель дал понять, что компенсирует все потери, которые последуют для тебя в связи с выходом из этого дела.— Хоук, — сказал я. — Все годы, что я тебя знаю, всегда недоумевал, почему иногда ты говоришь как главный бухгалтер из «Меррилл Линч», а иногда как полный недоумок.— Я — продукт воспитания в гетто. — Он произнес оба "т" в слове «гетто». — Иногда мое происхождение вырывается наружу.— Ну, несомненно, — согласился я. — В какой части гетто ты живешь сейчас?Хоук улыбнулся Сьюзен.— На Бикон-Хилл. — Он развернул «кадди» через центральную разделительную полосу и поехал в сторону Хайанниса. — Все равно я сказал своим людям, что ты не будешь делать то, что им нужно. Но они заплатили мне за разговор с тобой, вот я и говорю. Чем для тебя интересен Шепард?— Он нанял меня для поисков своей жены.— И все?— Все.— Ты нашел ее?— Да.— Где?— Не скажу.— Не имеет значения. Шепард мне все расскажет, если возникнет необходимость.— Нет, — я покачал головой. — Он не знает.— Ты не скажешь ему?— Нет.— Почему, парень? Тебя же для этого наняли.— Она не хочет, чтобы ее нашли.— Усложняешь себе жизнь, Спенсер. — Хоук снова покачал головой. — Слишком часто задумываешься над очевидными вещами.— Это одна из причин, почему я не стал таким, как ты, Хоук.— Возможно, — сказал Хоук. — А возможно, ты больше похож на меня, чем хочешь признать. Кроме того, у тебя менее привлекательная внешность.— Да, но я элегантно одеваюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19