Им не всучат десять ящиков свинцовых труб. Не перестреляют всех нас и не убегут, забрав деньги. По их мнению, сам Кинг не станет участвовать в подобных заморочках. Слишком велик риск. Поэтому, либо Кинг сам доставляет товар, либо сделка не состоится.— Мистеру Пауэрсу не нравится, когда ему указывают.— Мне тоже, но мы ведем себя благоразумно, и вы получаете назначенную цену. Он может согласиться на такую уступку.— Могу тебя заверить, не будет ни заморочек, ни обмана. Сделка на месте с открытыми картами.— Приятно осознавать это, Мейси. И я верю тебе, потому что нахожусь здесь и смотрю в твои честные карие глаза, но моих клиентов здесь нет. Они не знают, насколько ты искренен, и не верят тебе. Даже после того, как я сказал им, что ты учился в колледже и все остальное.— А если мы отменим сделку и примемся за Харви?— Мы обратимся в полицию.— И Харви объяснит, почему ему потребовались деньги, которые мы ему одолжили?— Выглядит перспективнее, чем объяснять вам, почему он не может расплатиться.— Это будет серьезной ошибкой.— Да, возможно, но это будет серьезной ошибкой и с вашей стороны. Даже если вы пришьете Харви, легавые не отстанут от вас. К тому же я тоже рассержусь на вас и попытаюсь вас засадить, а ради чего? Только потому, что Кинг настолько ленив, что не может один раз встать пораньше и прийти на встречу в шесть часов утра?Мейси смотрел на меня секунд тридцать.— Ты ведь не хочешь загнать меня и Харви в угол, чтобы у нас не было другого выбора. Ты не хочешь, чтобы легавые выглядели для нас более привлекательными, чем вы. Ты не хочешь, чтобы сложилась такая ситуация, когда Харви станет нечего терять после разговора с районным прокурором. Мои люди непреклонны. Они заинтересованы иметь дело с главным человеком. А это не ты. Это — Кинг.— Я переговорю с ним. Я не уполномочен ставить его в подобное положение.— Ты не уполномочен даже застегнуть ширинку, не спросив разрешения Кинга. Мы оба это знаем, сопляк. Позвони ему.Мейси смотрел на меня еще секунд тридцать. Потом встал и перешел в другую комнату.Его не было минут пятнадцать. Я пил кофе и наслаждался видом своих кроссовок «Адидас Варситис» из замши цвета ржавчины. Превосходно подходят для тенниса, бега трусцой, гарантируют от мозолей во время бега. Налил себе еще чашку кофе из принесенного в номер термоса. Он был не слишком горячим. Я оставил чашку на столе, подошел к окну и посмотрел на бассейн. Он был голубым, как небо, полон людей, в основном молодых, они брызгались, плавали, ныряли. Огромная масса плоти загорала в пляжных креслах вокруг бассейна, и на некоторую ее часть было приятно смотреть. Вероятно, мне следовало позвонить Сьюзен. Вчера вечером я не вернулся к ней. Иногда становится трудно все держать в голове. Пам Шепард и Харви, и Роуз, и Джейн, и Кинг Пауэрс, и Хоук, и полиция Нью-Бедфорда, и как сделать так, чтобы все получилось. И похоть. С ней тоже следовало считаться. Из-под зонтика появилась девушка с длинными прямыми светлыми волосами в таком крошечном купальнике, что надевать его просто не имело смысла. Я пристально рассматривал ее, когда в комнату вернулся Мейси.— Кинг дал добро.— Скажи, ну разве не здорово, — сказал я. — Он не только Кинг, но еще и Принц. Правильно, Мейси?— Его нелегко было убедить, Спенс. Ты должен благодарить меня за эту сделку. Когда я сказал, чего ты хочешь, он поначалу предложил просто пристрелить тебя.— А ты спас меня. Мейси, дружище, только ты мог это сделать.— Ты смеешься, а сам был на волосок от смерти. Молись, чтобы все прошло гладко, иначе Кинг сделает это. Поверь мне, он это сделает, Спенс.— Мейси, — сказал я, — если ты еще раз назовешь меня Спенсом, я разобью тебе очки. 23 В мотель я вернулся в одиннадцать двадцать. На бюро лежала записка: «Гуляю по берегу. Вернусь к обеду. А может быть, меня не будет всю ночь». Я взглянул на часы. Позвонил в службу телефонисток и передал, чтобы Роуз позвонила мне в мотель. В пять минут первого она это сделала.— Вы знаете, где находится продуктовый центр Новой Англии в Челси? — спросил я.— Нет.— Сейчас объясню, поэтому возьмите карандаш.— Уже взяла.Я объяснил.— Когда приедете, ступайте в ресторан, закажите кофе. Я буду там без четверти шесть.— Я хочу, чтобы там была Памела.— Зачем?— Я больше вам верю, если она рядом.— В некотором роде это похоже на использование сестры в своих интересах.— Мы используем все, что необходимо. Дело того требует. — Как всегда.— Она там будет?— Я привезу ее с собой.— Мы приедем со своей частью.— Потребуется грузовик.— Большой?— Не очень, что-нибудь типа фургона «Эконолайн».— Возьмем напрокат. Поможете нам грузить?— Да.— Очень хорошо. Тогда увидимся. — Она повесила трубку.Я написал записку Сьюзен, сказав, что вернусь, чтобы отвезти ее пообедать, снизу нарисовал двадцать семь крестиков и заменил своей запиской ту, что она написала мне. Потом позвонил в Нью-Бедфорд. Джеки Сильвия сказал мне, что встретит меня с Макдермоттом в здании суда графства Бристол на Каунти-стрит. Они были уже там, когда я приехал. Стояли прислонившись спинами к колонне рядом с подъездом.— Пошли, — сказал Сильвия, когда я вылез из машины. — Нужно поговорить с Линаресом.Мы вошли в здание суда из красного кирпича, проследовали мимо кабинета секретаря, поднялись по ступеням к кабинету, на котором было написано «Антон Линарес. Помощник окружного прокурора». Когда мы вошли, Линарес встал из-за стола и пожал мне руку. Он был среднего роста и очень подтянутый, с аккуратно подстриженными африканскими волосами, в темном костюме-тройке, белой сорочке с галстуком в красно-черные полосы. Его туфли были похожи на «Гуччи», костюм — на «Пьер Карден», а сам он — на будущего окружного прокурора. Рукопожатие было крепким, от него пахло лосьоном после бритья. Готов был поспорить, что «Каноэ».— Садитесь, Спенсер, рад вас видеть. Джеки и Рич ввели меня в курс дела. Не вижу никаких проблем. Когда все намечено?— Послезавтра, в шесть часов утра, торговые склады в Челси.— Это графство Саффолк или Мидлсекс?— Саффолк, — сказал я.— Уверены?— Раньше работал у окружного прокурора графства Саффолк. Эверетт находится в Мидлсексе, а Челси — в Саффолке.— О'кей. Потребуется некоторое сотрудничество с Саффолком. — Он взглянул на часы. Они были большими, с зеленым светящимся циферблатом, на котором загоралось время, если нажать кнопку. — Никаких проблем, — сказал он. — Свяжусь по телефону с Джимом Кленси. Он поможет.Он откинулся в крутящемся кресле и задрал ногу на слегка выдвинутый ящик, потом посмотрел на меня.— Какова расстановка? — спросил он.Я рассказал.— Значит, прибудем туда пораньше, — сказал Сильвия. — А во время передачи... — Он громко хлопнул ладонью о ладонь.Линарес кивнул:— Правильно. Возьмем их, на какой бы стадии сделки они ни находились. У одних будут украденные деньги, у других — украденное оружие. Я хочу быть там. Хочу участвовать.— Мы так и думали, Антон, — сказал Макдермотт.Линарес улыбнулся без раздражения.— Я сел на это место не для того, чтобы оставаться здесь всю жизнь.— Да, — сказал Сильвия. — Давайте все-таки постараемся, чтобы сведения не просочились в прессу.Линарес снова улыбнулся.— Господа, — он покачал головой с дружеским неодобрением, — как жестоко, господа.— Сильвия прав, — сказал я. — Это очень осторожные люди. Кинг Пауэрс — по привычке. Джейн и Роуз — по складу характера. Они будут вести себя непредсказуемо.— Достаточно оправданно, — сказал Линарес. — Как поступим с вашими людьми? Ваши пожелания?— Я хочу, чтобы их не существовало. Можно ссылаться на них как на двух секретных сотрудников полиции, личности которых должны оставаться неизвестными. Если мое имя станет известно, их личности могут оказаться на поверхности автоматически. Это мои клиенты.— Мне нужно знать их имена, — сказал Линарес. — Не для того чтобы преследовать по суду, а чтобы зарыть как можно глубже. Если их возьмут вместе с остальными, я должен знать, кого необходимо отпустить.Я сказал ему.— Они родственники? — спросил он.— Да, муж и жена.— И вы все это придумали ради них?— Да.— Как Саффолк мог вас отпустить?— Трудно понять.— О'кей. — Линарес снова взглянул на часы. Ему нравилось нажимать кнопку. — Джеки и ты, Рич, приезжайте туда завтра вместе со Спенсером, чтобы обговорить детали. Я позвоню Джиму Кленси, чтобы он ждал вас.— Нужно договорится с участком, — сказал Макдермотт.— Об этом я позабочусь, — кивнул Линарес. — Позвоню сержанту Крузу, чтобы он выделил вас в мое распоряжение на пару дней. Мы с Мэнни приятели. Он согласится. Свяжитесь с Бобби Сантосом, он поедет с вами завтра, чтобы потом рассказать мне об условиях ареста. — Он потянулся, нажал кнопку внутренней связи на телефоне и сказал: — Пегги, дозвонись до Джимми Кленси из прокуратуры Саффолка. — Закрыв ладонью микрофон, он сказал мне: — Рад был с вами познакомится, Спенсер. Очень хорошая работа. — Потом Сильвия и Макдермотту: — Вы тоже неплохо потрудились, ребята. — Он убрал ладонь и сказал в трубку: — Джимми, Антон Линарес. Есть для тебя живое дело.Мы встали и вышли.— Кто такой Сантос? — спросил я Сильвия.— Из полиции штата, работает на прокурора. Нормальный парень. Хочет стать уполномоченным по общественной безопасности, но, какого дьявола, стремление никому не мешало. Правда, Рич?— Не знаю, — сказал Макдермотт. — Сам я ни к чему не стремлюсь. Поедешь завтра с нами, Спенсер, или там встретимся?— Там встретимся. В кабинете Кленси. Около десяти.— Тогда и увидимся, — сказал Сильвия.Мы подошли к моей машине. Из-под дворника торчала квитанция на штраф. Я вытащил ее и засунул в нагрудный карман темно-бордового пиджака Сильвия:— Докажите, каким влиянием вы здесь обладаете. Распорядитесь этим.Я сел в машину. Когда отъезжал, заметил, как Сильвия достал из кармана квитанцию и разорвал надвое. Когда я заворачивал с Каунти-стрит, он отдавал половину Макдермотту.Я вновь углубился в лабиринт улиц, пытаясь попасть к мосту Фэрхейвн. Все закончилось тем, что я оказался у Акашнет-стрит, идущей параллельно реке. Рядом с бюро по трудоустройству была стоянка, и я заехал на нее, чтобы развернуться. Возле бюро стояла длинная очередь, и мужчина с тележкой и полосатым зонтиком торговал горячими сосисками, прохладительными напитками, кукурузой и орешками. Весело.Со второй попытки я попал на мост и поехал назад по Кейпу. Солнце теперь светило сзади, а впереди, вероятно, меня ждали плавание, теннис и ужин. Надеюсь, Сьюзен еще не поела. В мотель я приехал в пять двадцать. На стоянке заметил машину Сьюзен. Сама она находилась в номере, когда я открыл дверь. Сидела перед зеркалом с бумажной салфеткой в руке, волосы в бигуди, лицо — в креме, одета в цветастый халат и тапочки.— А-р-р-р-р, — зарычал я.— Предполагалось, что ты к этому времени не вернешься, — сказала она, стирая часть крема салфеткой.— Дама, хватит пороть ерунду, куда вы подевали Сьюзен Силверман?— Пора тебе узнать, милый, как я выгляжу в реальности.— Господи.— Означает ли это, что между нами все кончено?— Нет, но скажи поскорее, через какое время появится поддельная Сьюзен?— Через двадцать минут. Я заказала столик на семь в «Кунамессет Инн».— Как насчет того, чтобы поплавать, а потом поиграть в теннис или наоборот?— Нет, я только что вымыла волосы, не хочу, чтобы они стали мокрыми и потными. Или наоборот. Почему бы тебе одному не поплавать, пока я не спрячу настоящую себя. Потом можем выпить и неторопливо отправиться в отель, и ты сможешь объяснить, где же, черт возьми, ты был, что делал, с кем или кому и все такое прочее.Я поплавал с полчаса. Бассейн был всего пятьдесят футов в длину, приходилось часто разворачиваться, но все равно это послужило неплохой разминкой, и в номер я вернулся с бурлящей в жилах кровью. Сьюзен ничего не сделала, чтобы замедлить свой ток. Волосы ее были расчесаны, халат и крем исчезли. Она была в платье без рукавов цвета яичной скорлупы, при нефритовых серьгах. Когда я вошел, она подкрашивала губы, наклонившись поближе к зеркалу, чтобы все получалось как надо.Я принял душ, побрился, почистил зубы пастой с фтором, которая по вкусу напоминала рождественскую конфету. Надел темно-синий летний костюм с бронзовыми пуговицами на пиджаке и жилете, бледно-голубую сорочку, белый галстук с синими и золотыми полосами. Темные носки, черные мокасины с кисточками. Повесил пистолет под пиджак. Нужно наконец приобрести более изысканное оружие. С перламутровой рукояткой, в патентованной кожаной кобуре.— Держись ко мне поближе, — сказал я Сьюзен, когда мы шли к машине. — Женский клуб Хайанниса может попытаться похитить меня, чтобы использовать в качестве сексуального идола.Сьюзен взяла меня под руку.— Лучше смерть, чем позор.В машине Сьюзен повязала волосы платком, и я медленно поехал с опущенным верхом к мотелю. Мы выпили в баре по «маргарите», потом сели за столик у окна, через которое было видно озеро.Выпили еще по «маргарите» и изучили меню.— Никакого пива? — спросила Сьюзен.— Не подходит по настроению. Быть может, выпью немного за обедом.Я заказал сырых устриц и термидор из омара. Сьюзен выбрала устриц и запеченного фаршированного омара.— Все расставляется по местам, Сьюзен, — сказал я. — Кажется, у меня все получится.— Надеюсь, ты видел Нам Шепард?— Вчера вечером.— О?— Да, я ночевал в своей квартире.— О? Ну и как она?— С тобой сравниться не может.— Я не это имела в виду. Как ее состояние?— О'кей. Думаю, тебе нужно с ней поговорить. У нее в голове все перепутано. Кажется, необходимо лечение.— Почему? Ты пытался ее соблазнить, а она тебя отвергла?— Поговори с ней. Думаю, ты можешь послать ее к хорошему специалисту. Они с мужем никак не могут договориться, какой она должна быть, и большую часть вины за это она берет на себя.Сьюзен кивнула.— Конечно, я с ней поговорю. Когда?— Когда все закончится. Вероятно, послезавтра.— Буду рада.— Я не пытался ее соблазнить.— А я и не спрашивала.— Хотя все выглядело достаточно смешно. Я имею в виду, что мы много об этом говорили. Ее нельзя считать дурочкой, просто она запуталась, ведет себя недостаточно по-взрослому, трудно определить точно. Верит в некоторые губительные вещи. Как там у Фроста? «Он не сможет нарушить заветы отца»?— "Треснувшая стена", — сказала Сьюзен.— Да, очень на нее похоже, как будто она никогда не могла нарушить заветы матери или отца, даже когда они явно не срабатывали. Она просто нашла кого-то с другим набором заветов, которые тоже не могла нарушить.— Роуз и Джейн? — спросила Сьюзен.— У тебя чудесная память, — сказал я. — Помогает смириться с твоей настоящей внешностью.— Таких женщин — масса. Я встречалась с ними в школе, на вечеринках. Жены преподавателей и директоров. Большинство таких женщин приходит со своими дочерьми, из которых вырастут такие же женщины.— Фрост писал о мужчине, — сказал я.Официантка подала устрицы.— Это относится не только к женщинам?— Да, мадам. Старина Харв так же плох, он так же не может нарушить заветы своего отца, так же слеп, как и Пам.— Он тоже нуждается в лечении?Устрицы были превосходными. Свежими, молоденькими.— Да, мне кажется. Но еще мне кажется, что она более яркая личность, более сильная. У него не хватает мужества на лечение, а может, и мозгов. Я видел его в постоянном напряжении. Не исключено, он лучше, чем выглядит. Он любит ее, любит со всеми ее недостатками.— Быть может, это один из заветов отца, который он не в силах нарушить?— Быть может, все в нашей жизни — чей-нибудь завет, ничего, кроме заветов. А любить кого-либо, невзирая на недостатки, — не самый плохой из них.— Сладкоречивый ты мой, — сказала Сьюзен, — как изысканно ты мне все объяснил. А сам ты любишь кого-нибудь, невзирая на недостатки?— Ты все правильно поняла, милая.— Снова пытаешься изобразить Богарта Хемфри Богарт — америк. актер (1900-1957).

?— Да, оттачивал мастерство в зеркале заднего вида, когда мотался между Бостоном и Нью-Бедфордом.Устрицы исчезли, появились омары. Пока мы занимались ими, я рассказал Сьюзен обо всем, что должно произойти послезавтра. Очень немногие могут сравниться с Сьюзен Силверман в технике поедания омара. Она не оставляла ни единой ножки с целым панцирем, ни единой впадинки с прилепившимся мясом. И в то же время она умудрялась не испачкаться и не выглядеть дикаркой.Я мог только пораниться, если заказывал запеченного омара. Поэтому я старался заказывать термидор, или салат, или тушеное мясо, или еще что-то там, что уже освободили от панциря.Когда я закончил говорить, Сьюзен сказала:— Трудно все это держать в голове? Многое непредсказуемо. Многое не решено и останется таковым, если нарушится намеченный порядок.— Да, все это нервирует.— Ты таким не выглядишь.— Привык. У меня неплохо получается такая работа. Должно выйти и на этот раз.— А если нет?— Тогда еще больше запутается, и я вынужден буду придумать что-то другое. Но я сделал все, что мог. Стараюсь не беспокоиться о том, что от меня не зависит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19