дерзость… нахальство…
Ч Ощущение не может быть дерзостью или нахальством. Мне так показалось,
Ч пожал я плечами. Ч Впечатление у меня такое сложилось.
Ч Наглость Ч то, что вы мне говорите о своих дурацких впечатлениях! Ощущ
ение у него! что ж мне Ч рядом в могилу ложиться? Так я ему не жена! Я в отлич
ие от некоторых не какой-то там Янус двуличный, а скорблю со всеми, как пол
агается…
Скорбит со всеми, как полагается, а ведь наверняка когда-то Кольяныч ей го
ворил, что Янус не двуличный, а просто смотрит он своими двумя лицами Ч пе
чальным и радостным, в прошлое и будущее, скорбит и надеется. Да, забыла он
а в суматохе жизни, много дел должно быть у такого энергичного завуча. Ско
рбя как полагается, вышли мы на Комендантскую улицу, и она отрезала:
Ч Все, до свидания Ч вот мой дом, я пришла, Ч и показала рукой на трехэта
жное кирпичное сооружение на противоположном углу.
Ч До свидания, Екатерина Сергеевна. Я вас еще обязательно навещу, Ч уве
ренно пообещал я.
Она пошла через дорогу, бросив мне через плечо неопределенное:
Ч Это уж как там получится…
Впереди по улице еле просматривался в наступившей темноте мой автомоби
льчик. Я медленно направился к нему, на ходу обдумывая странный маршрут н
ашей прогулки. Вихоть шла к кому-то Ч на свидание или в дом, но, встретив ме
ня, передумала и, описав большой круг, вернулась к себе. Ах, как мне хотелос
ь знать, к кому она собиралась в гости! К подруге? Портнихе? Сослуживице? Ро
дственнице?
Во всяком случае, к кому бы Вихоть ни шла, она явно не хотела, чтобы я знал об
этой встрече.
Я открыл дверцу машины, и Барс коротко, радостно взвыл Ч он тосковал в это
й железной скорлупе, в отчаянии и безнадежности дожидаясь меня. Он толка
лся носом мне в затылок, в ухо, тонко, горлово подвизгивал, будто хотел мне
сказать, что-то очень важное, и мука немоты судорожно скручивала его муск
улистое, поджарое тулово.
Ч Терпи, брат, Ч сказал я ему. Ч Терпи. Такая у нас с тобой работа Ч терпе
ние, ожидание, внимание…
Вслушиваясь в мой голос, он успокоился, примостился тихо на заднем сиден
ье, только уши по-прежнему стояли дыбком.
Ч Поехали теперь к Наде..
Ночи, настоящей тьмы в начале лета здесь не бывает. Когда я подъехал к дому
, на востоке уже лежала сочная мгла, налитая густой синевой, а на другой ст
ороне горизонта еще рдели остатки заката, и небесный купол там не достав
ал до земли, размытый желто Ч красными бликами исчезнувшего за лесом со
лнца. И от этого казалось, будто ночь сама источает этот недостоверный пе
рламутрово-серый свет.
Напротив дома Кольяныча стояла у калитки женщина. Наверное, я бы и не заме
тил ее силуэт, еле просматривавшийся в дымных сумерках, но она шагнула мн
е навстречу:
Ч Вечер добрый… Я Дуся Воронцова… Дуся сегодня уже дважды привечала ме
ня и все-таки снова назвала себя, потому, что привыкла за целую жизнь, что л
юди, едва познакомившись с ней, тотчас забывают ее невыразительное добро
е лицо с мелкими чертами, словно размытыми многолетними огорчениями, тяг
отами и бабьими слезами.
Ч Здравствуйте, Евдокия Романовна, я рад вас видеть…
Ч Ой, как хорошо! Ч И заторопилась, быстро заговорила, словно спешила ск
азать, успеть передать, пока я снова не забыл ее: Ч Надя не ложится спать, о
на вас дожидается. Она мне сказала: «Обязательно Станислав Павлович к на
м зайдет». Надюшка у меня такая в слове твердая! И другим всем верит…
Почему-то я знал, что Надя будет ждать меня. Я был уверен, что она захочет уз
нать хотя бы о первых моих шагах в розыске. Да и мне очень хотелось поговор
ить с ней. Она может мне объяснить многое. Подумал об этом Ч и сразу же пой
мал себя на том, что мне охота поговорить с ней не только о случившемся. Мн
е хотелось поговорить с Надей.
Дуся, еле различимая в темноте, неуверенная, незапоминающаяся, встревоже
нная моим молчанием, засуетилась, просительно сказала:
Ч Идемте, а? Сейчас еще не поздно, ничего, мы и чай сделали, и пирог я успела
спечь. Заходите, Надя вам будет рада. Ч И, боясь, что я откажусь, быстро пош
ла через дорогу к своему дому.
Надя за столом читала книгу. Зеленый югославский абажур окрасил комнату
в призрачные тона, в углах комнаты замерли сторожкие болотные тени. На эл
ектрической плитке тихонько пофыркивал чайник, старый жестяной чайник
с носиком, заткнутым свистком. Когда-то чайник был красным, а теперь эмаль
обтерлась, отбилась до металла, и стал он похож на маленький паровоз. Свис
ток тоненько, сипло присвистнул. В круглом жестяном котле всегда неподви
жного паровозика за долгие годы столько воды накипело Ч полмира объеха
ть можно, а он простоял все это время на плитке. Свисток поначалу давился п
аром чуть слышно, а потом его свист стал настойчивее и громче, он предупре
ждал нас: не молчите, Ч он гнал нас перед собой по невидимым рельсам необ
ъяснимого смущения.
Ч Вам покрепче? Ч спросила Надя.
Ч Да, если можно, почти одну заварку.
Она довольно кивнула:
Ч Я тоже люблю настоящий чай.
Надя насыпала в фарфоровый заварочный чайник черно-коричневые засушен
ные травинки из длинной пачки со смешной этикеткой Ч диковинный горбат
ый слон, похожий на дромадера, несущий на себе погонщика с опахалом Зелен
оватый полумрак, смуглая девушка с родинкой на лбу, индийской «тикой». Он
а в этот момент была непохожа на учительницу в забытом маленьком Рузаеве
, а казалось, что сошла Надя с оборотной стороны чайной этикетки Ч добежи
т горбатый слон до края пачки, завернет его за угол погонщик, подхватит по
терявшуюся принцессу и умчит обратно в забытую сказку.
Чай Надя разливала в большие чашки. Над красно-золотистой жидкостью мле
л белый парок. Чайник на плитке иногда тонко всхлипывал вялым свистком. М
аленький паровозик, недвижимо мчащийся в никуда. Куда везешь?..
Ч Устали, наверное? Ч спросила Надя.
Ч Не знаю. Наверное, устал. Не знаю. Просто бывают дни, полные потерь, огорч
ений и неудач. Вот в такие дни меня отравляет досада, горечь, боль. И тогда я
чувствую, как старею…
Дуся, неслышно сновавшая где-то за спиной, сказала:
Ч Ну, вам до старости еще далеко, вы совсем молодой мужчина.
Я усмехнулся, а Надя, не обращая внимания на мать, спросила:
Ч Как вы думаете, вам удастся, что-нибудь узнать?
Мне не хотелось с ней хорохориться, что-то изображать и представлять Ч я
себя чувствовал с нею удивительно просто и легко. Вообще с того момента, к
ак она мне сказала, что много лет назад была влюблена в меня, я понял, что с н
ей надо говорить или совершенно искренне, или не разговаривать вовсе, но
мне хотелось с ней говорить. Я только сейчас ощутил, что все время хотел На
дю увидеть и говорить с ней.
Ч Не знаю. Это трудное дело. И вполне загадочное Ч я понял, что очень мног
ие не хотят, чтобы я отыскал правду
Ч Значит, шансы есть?
Ч Конечно. Такие шансы всегда есть. По своему опыту я знаю, что следовате
ль побеждает, если он начинает думать о своем деле всегда.
Дуся, деликатно покашливая, вышла из кухни и поставила на стол пирог, высо
кий, румяный.
Ч Ешьте на здоровье, это со смородиной. Мы ее сами консервируем. Как раз н
а год хватает, от лета до лета.
Надя махнула рукой.
Ч Перестань, мама. Кого это интересует…
Пирог облегченно вздохнул, и корочка чуть Ч чуть опала. Дуся застесняла
сь и робко сказала:
Ч Надечка, я ведь это просто так, к слову заметила.
Надя вперилась своими черными индийскими глазами мне в лицо, чуть прикус
ила губу и нервно заговорила:
Ч Станислав Павлович, вы, наверное, думаете, что я это от кровожадности, о
т желания отомстить. Поверьте, я не об этом сейчас думаю. Я не могу объясни
ть, но точно знаю, что эта история не может закончиться ничем… Я бы очень х
отела, чтобы вы нашли этого мерзавца. Мне невыносима мысль, что удивитель
ного человека Коростылева мог безнаказанно убить какой-то ничтожный ме
рзавец и сейчас, наверное, веселится, радуется, как ловко все получилось у
него, как это просто Ч убрать из жизни замечательного, нужного человека,
потому, что мешал чемЧ то ему или стал вреден. И совсем это нестрашно и не
опасно Ч это ненаказуемо! Вы не можете это оставить просто так…
Я пожал плечами.
Ч Я и не собираюсь оставлять это просто так. И не считаю вас кровожадной.
Мы сейчас здесь и чаи распиваем вместе потому, что оцениваем ситуацию од
инаково. Надя, а ваша завуч, Екатерина Сергеевна, сильно не любила Коросты
лева?
Надя досадливо дернула подбородком.
Ч Да нет, это не то слово. Дело не в том, что она его не любила. Она его абсолю
тно естественно не воспринимала, не понимала, они были разнородные сущес
тва. Ну, знаете, как бы это объяснить Ч вот мы с вами углеводородные, а она к
ремнийорганическая. Они с Коростылевым совсем разные были. Она считала е
го от старости чуть Ч чуть свихнувшимся. Этакий старый придурок, безвре
дный, но назойливый. Ей и мысль в голову не приходила, что его ум организов
ан совсем по Ч другому, чем у нее…
Ч А они часто конфликтовали?
Ч Ну, я непосредственно дела с ними не имела, участия в их конфликтах не п
ринимала, но, конечно, разговоры доходили. В последний раз был крупный бой
. Вихоть поставила девочке двойку за сочинение, а Коростылев вынес этот в
опрос на педсовет и оспаривал оценку принципиально…
Ч А в чем существо спора? Ч спросил я
Ч Вихоть задала им сочинение на тему «За, что я люблю Гринева и ненавижу
Швабрина?», а девочка в сочинении написала: «Я не люблю Гринева и считаю ег
о глупым, инфантильным барчуком, а Швабрина уважаю, потому, что он боролся
вместе с пугачевцами против царского самодержавия и был настоящим мужч
иной». Подход несколько неожиданный, но Коростылев настаивал на том, что
мы не можем заставлять всех детей думать одинаково, что без свободы мнен
ия и неожиданных подходов к привычным нам понятиям не может развиться из
ребенка гармоническая личность.
Ч Но мне не кажется, что такой случай мог стать основой их несовместимос
ти…
Ч Да, конечно, Ч согласилась Надя, Ч это я так, в качестве примера. Я дума
ю, что Вихоть не любила Коростылева так же, как должник, не имеющий возможн
ости расплатиться, начинает ненавидеть человека, который и долг вроде бы
не требует вернуть, но и отказывается забыть о нем…
Я закурил сигарету, устроился поудобнее на стуле и попросил:
Ч Поясните, пожалуйста.
Ч Не понимаете? Ч удивилась Ч Надя. Ч Вы разве не замечали, что многие
люди боятся чувства благодарности, стыдятся его, они испытывают какую-т
о досаду против тех, кто сделал им много доброго?
Ч Случалось мне видеть и такое, Ч кивнул я.
Ч А Коростылев сделал очень много доброго Вихоть, но, видимо, не в коня ко
рм. Она органически не воспринимала все то, что он хотел ей дать.
Ч Екатерина Степановна показалась мне человеком с огромным самомнени
ем, Ч заметил я.
Ч Ну, это уж как есть, Ч усмехнулась Надя. Ч Она вообще из той породы люд
ей, что искренне уверены, будто человечество произошло не от обезьяны, а о
т них. Наш физик Алеша Сухов сказал про завуча, что ее можно использовать к
ак физическую единицу меры настырности Ч один вихоть Ч единица напори
стости и наглости.
Дуся тихо подошла к столу, чтобы не мешать разговору, длинным ножом разре
зала пирог, положила на мою тарелку большой сочный кусок, молча придвину
ла ко мне.
Ч Попробуйте, мама замечательно печет все это, Ч предложила Надя. И Дус
я обрадовалась паузе, оживело ее неяркое лицо, залучилось, яснее проступ
или глаза.
Ч Вы поешьте сначала, поговорить еще успеете.
Ч Спасибо! а вы, Надя, не любите сласти? Ч спросил я.
Ч Не Ч а, Ч помотала она головой. Ч Я вообще с детства мало ем, а суп с гр
ехом пополам меня приучил есть Николай Иванович…
Я удивился.
Ч Каким образом?
Ч Э! Как он делал все Ч никогда никого не заставляя. Он умел заинтересов
ать в самом скучном и неинтересном деле. Я была маленькая, и Коростылев мн
е рассказывал, что мы с ним устроим охоту на загадочного дикого зверя, жив
ущего в лесу за Казачьим лугом. И, мол, если нам удастся его подстрелить, то
суп из него сделает нас неслыханно умными, сильными и красивыми, а называ
лся зверь Дикий Говядин.
Мы засмеялись оба, и я легко представил себе, как Кольяныч воодушевленно
рассказывает о неведомом Диком Говядине, жарко полыхает живой глаз, а си
ний стеклянный полуприкрыт веком, и эта маска иронии и страсти снова дел
ает мир недостоверным, потому, что никогда нельзя понять, говорит он прав
ду или выдумывает, сердечно убеждает или тихонько насмехается.
Ч И что, подстрелили вы Говядинам Ч спросил я
Ч Я сильно болела, и пришел однажды Коростылев Ч не с кастрюлей, не с тер
мосом, а со своим фронтовым котелком, завернутым в ватник. «Похлебка из Ди
кого Говядина!» Ч кричал он от самых дверей и стучал в донышко алюминиев
ой ложкой. Ч Надя потерла ладонью лоб, смежила веки, будто боялась, что мы
спугнем воспоминание.
Ч Он уверял меня, что съеденный нами суп сделает его молодым и, скорее вс
его, у него вырастет оторванная рука, а я превращусь во взрослую красавиц
у, но обязательно надо съесть сто котелков этой похлебки. И, конечно, я не у
стояла перед таким соблазном.
Надя грустно засмеялась, и мне показалось, что она сейчас заплачет.
Ч Боже мой, какие он всегда выдумывал замечательные истории! Ч восклик
нула она, и я услышал крик сердца Ч Вы видели завещание Колумба?
Ч Да, видел.
Много раз я читал старый пергамент, и мне было непонятно, сделал ли Кольян
ыч его сам, нашел, купил или придумал.
А иногда, именно в такие длинные вечера, когда время утрачивало четкость,
как расфокусированное изображение, мне начинало казаться, что пожелтев
ший лист Ч настоящее завещание Колумба, что эти неровные подслеповатые
буквы сползли с гусиного пера на волглый пергамент четыреста лет назад в
минуту душевной потерянности, утраты надежды, разлома веры. И, всматрива
ясь в морщинистые блеклые кружки
Ч пятнышки соли от океанских брызг или оброненных слез, Ч я слышал свис
т ветра, треск рушащихся рей, глухой стук бондарного молотка в днище прос
моленной бочки, укрывшей внутри себя весть человечеству о том, что погиб
ающий сейчас Христофор Колумб пересек Океан Тьмы и открыл водный путь в
сумеречную далекую страну Ч Индию.
Индию, которая оказалась Америкой, Ч великое заблуждение, соединившее
две половины человечества.
Прикрывал глаза и слышал сиплый быстрый голос Кольяныча:
Ч Не торопись судить Ч очевидное обманчиво. Мы узнаем себя и мир через б
оль рухнувших иллюзий, досаду понятых ошибок, трудное терпение думать об
одном и том же…
Я смотрел, как Надя наливает мне в чашку рубиново-красный чай, и думал о то
м, что она правильно подметила главное в общении Кольяныча с людьми Ч он
никого никогда не заставлял, ни на кого не напирал. Он не давил, не убеждал
и не настаивал, а только пытался мягко и весело уговорить, все время отсту
пая, и предлагал всем выбрать для себя наиболее удобный, ловкий, выгодный
вариант решения, поступка, поведения. И как-то так уж получалось у него, чт
о этот удобный, ловкий, выгодный вариант Ч это поступок в чью-то пользу, э
то решение для другого, это хорошо всем остальным. Удивительный парадокс
поддавков Ч побеждаешь, только сдавая свои шашки. Выигрываешь, раздава
я.
Будто отвечая самому себе, я неожиданно сказал вслух:
Ч Он знал трудное искусство жить стариком…
Надя удивленно взглянула на меня:
Ч Да он и стариком-то не был! Он был молодой человек. Просто он жил в старо
й, немощной плоти. Ч И покачала головой Ч Нет, нет, стариком он не был…
На стене зашипели часы, что-то в них негромко чавкнуло, растворились двер
цы, и выскочила наружу механическая кукушка. Кукушка была странная Ч он
а не куковала, а только нервно кивала головой, и что-то внутри часов в это в
ремя потрескивало, тихонько скрежетало и тоненько звякало. И, устыдившис
ь своей немоты, кукушка дернула последний раз головой и юркнула в укрыти
е. Дуся, неслышно сидевшая в углу дивана со сложенными на коленях руками, с
ловно оправдывая ее, грустно сказала:
Ч Старая она очень… Время хорошо показывает, а вот голос пропал…
Я сказал Наде:
Ч Мне кажется, что Вихоть скрывает от меня что-то важное…
Ч Что именно?
Ч Ну как вам сказать? Я не могу поверить, что они всерьез ссорились изЧ з
а сочинения о Швабрине и Гриневе, что-то было гораздо серьезнее…
Надя сказала:
Ч Конечно, не в этом дело. Просто один из эпизодов возникшей между ними н
еприязни. Точно так же, как Коростылева начинало трясти, когда он слышал, ч
то Вихоть, преподаватель русского языка, говорит: «мальчуковое пальто»,
«пальтовая ткань», «бордовый цвет», но не в этом было дело…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18