Кровь стучала у меня в голове.
– Не нравишься ты мне, Морган, – медленно произнес Денон. Его дыхание словно бы окатывало меня чем-то липким. – И никогда не нравилась. Твои методы слишком вольные и сентиментальные– совсем как у твоего отца. Но в то, что ты не сумела повязать ту лепреконшу, мне просто не верится. – Тут его глаза уставились куда-то вдаль, и я вдруг поняла, что сдерживаю дыхание, пока они стекленели и словно бы наполнялись нужным пониманием.
«Пожалуйста, сработай, – взмолилась я к своему желанию. – Ну что тебе стоит просто сработать?». Денон придвинулся еще ближе, и я всадила ногти себе в ладони, чтобы не податься назад и все не испортить. Дышать я себя уже откровенно заставляла.
– Просто не верится, – повторил Денон, словно по-прежнему пытаясь все просечь. Но ничего у него не вышло, и он лишь в наигранном смятении покачал головой.
Я невольно выдохнула, когда Денон от меня отстранился. Он перестал смотреть мне в глаза, переводя взгляд на мою шею, где отчаянно колотилась жилка. На его прекрасной шее был только один шрам.
– Как только ты выйдешь на улицу, – прошептал Денон, – ты станешь законной добычей. Настоящий шок от этих слов отвратительно перемешался с моей тревогой. Итак, он все-таки назначал цену за мою голову.
– В-вы не вправе… – с запинкой выдавила я. – Вы сами хотели, чтобы я ушла.
Денон даже не шевельнулся, но как раз его неподвижность до предела усилила мой страх. Я потрясенно распахнула глаза, когда он медленно выдохнул, а его губы стали краснеть и надуваться.
– Пойми, Рэчел, кто-то должен за это ответить, – прошептал Денон, и от того, как он произнес мое имя, лицо мое похолодело. – Жизнью ответить. Тамвуд я убить не могу. Так что ты станешь ее козлом отпущения. – Он смотрел на меня исподлобья. – Прошу прощения, козой. Прими мои поздравления.
Моя рука сама собой оторвалась от моей шеи и бессильно упала, когда Денон выскользнул из кабинки. Плавности движений Айви ему явно недоставало. Сказывалась несопоставимость высокой и низкой крови: разница между тем, кто родился вампиром, и тем, кто родился человеком и был обращен. Как только Денон оказался в проходе, тяжелая угроза в его глазах бесследно рассеялась. Достав из заднего кармана конверт, он швырнул его мне на стол.
– Насладись своей последней зарплатой, Морган, – громко сказал Денон, адресуясь скорее ко всем остальным, нежели ко мне. Затем он отвернулся и пошел прочь.
– Но вы же сами хотели, чтобы я уволилась… – прошептала я, пока мой бывший начальник исчезал в лифте. Дверцы закрылись; красная стрелочка, указывающая вниз, ярко засветилась. Надо полагать, теперь Денону требовалось рассказать обо всем своему начальству. Наверняка он пошутил. Просто не верилось, что ВБ могла назначить цену за мою голову из-за такой ерунды, как уход Айви со мной за компанию. Или все же могла?
– Скатертью дорога, Рэчел.
Услышав этот гнусавый голос, я резко вскинула голову. Да, я совсем забыла про Фрэнсиса. Соскользнув со стола Джойс, доносчик привалился к моей стенке. После того, как точно так же сделал Денон, эффект от столь откровенного подражания стал для меня комичным. Я медленно осела на вращающийся стул.
– Я шесть месяцев дожидался, пока тебя наконец припрет, и ты отсюда свалишь, – сказал Фрэнсис. – Не знал, что тебе для этого всего лишь напиться потребуется.
Приступ гнева сжег остатки моего страха, и я снова занялась сбором своих вещичек. Мои пальцы совсем онемели от общения с Деноном, и я попыталась втереть в них немного тепла. Дженкс выбрался из своего укрытия и перепорхнул на самый верх моего лавра.
Фрэнсис закатал рукава своей поганой куртки до локтей. Одним пальцем убирая с дороги конверт с моей зарплатой, он уселся на мой стол, оставив одну ногу на полу.
– А вообще-то времени потребовалось куда больше, чем мне поначалу казалось, – стал насмехаться доносчик. – Либо ты тупа как пробка, либо не в меру упряма. Так или иначе, ты уже труп. – Тут Фрэнсис с жутким хлюпаньем высморкался. У меня возникли нешуточные опасения на предмет целости и сохранности его хрупкого длинного носа.
С грохотом захлопнув ящик стола, я чуть-чуть не поймала им пальцы доносчика.
– А что, Фрэнсис, ты хочешь мне что-то такое поведать?
– Пусть будет Фрэнк, – сказал он, пытаясь принять покровительственный вид, но вместо этого имея вид предельно жалкий и простуженный. – Не трудись удалять свои компьютерные досье. Они теперь мои – и твой стол тоже.
Я взглянула на свой монитор с экранной заставкой в виде большой пучеглазой лягушки. Лягушка эта то и дело пожирала муху с физиономией Фрэнсиса.
– С каких это пор трупаки в цокольном этаже позволяют низким колдунам вести дела? – холодно осведомилась я, упирая на его квалификацию. Фрэнсис был недостаточно хорош, чтобы ранжироваться ведьмаком. Он мог инициировать заклинание, но у него не имелось ноу-хау, чтобы привести его в действие. Я же это проделывала, хотя мне обычно и приходилось покупать себе амулеты. Впрочем, так было проще и, пожалуй, безопаснее для меня и для моей мишени. Не моя вина была в том, что целые тысячелетия стереотипирования определили женщин как ведьм, а мужчин– всего лишь как колдунов.
Судя по всему, Фрэнсис как раз хотел, чтобы я об этом спросила.
– Рэчел, девочка моя, ты не единственная, кто стряпать умеет. – Нагнувшись к моей коробке, он изъял оттуда авторучку и поставил ее обратно в стаканчик для карандашей. – Меня уже давным-давно в ведьмаки произвели. Я просто не хотел пачкать себе руки, выясняя, как привести в действие заклинание. Впрочем, мне не следовало так долго ждать. Это проще пареной репы.
Я снова выдернула авторучку из стаканчика и сунула ее себе в задний карман.
– Что ж, желаю удачи.
«Фрэнсиса произвели в ведьмаки? – подумала я. – Должно быть, в ВБ резко снизили требования».
– Спасибо, – отозвался Фрэнсис, нагло чистя себе ногти одним из моих серебряных кинжальчиков. – Значит, беру твой стол, всю твою нагрузку и даже твою служебную машину.
– У меня нет служебной машины.
– Зато у меня теперь есть. – Страшно довольный собой, Фрэнсис отряхнул воротник своей рубашки с узором из пальм. Я тут же дала себе клятву держать рот на замке, не желая предоставлять ему хотя бы еще одного шанса похвастаться. – Да, вот так-то, – продолжил доносчик, испуская излишне наигранный вздох. – Мне машина непременно потребуется. Денон дал мне задание в понедельник Трентона Каламака допросить. – Тут Фрэнсис заржал. – Пока ты тут со своими жалкими задержаниями мудохалась, я провел операцию, в результате которой мы два кило «серы» перехватили.
– Подумаешь, большое дело, – отозвалась я, готовая его придушить.
– Это вовсе не объем партии. – Фрэнсис смахнул с глаз свои паскудные волосы. – Два кило весил наркокурьер.
Все это не на шутку меня заинтересовало. Имя Трента Каламака в связи с «серой»?
– А кто это был?
Фрэнсис соскользнул с моего стола. Споткнувшись о мои конторские тапочки, розовые и пушистые, он чуть было не упал. Затем, все-таки удержав равновесие, нацелил на меня палец, точно пистолет.
– Стерегись, Морган. Не лезь не в свое дело.
Мое терпение лопнуло. С перекошенным лицом я выбросила ногу, врезая ему сзади под коленку. Не успел подонок толком грохнуться об пол, как я уже поставила ногу ему на спину, сминая гнусную пластиковую куртку. Моя рука сама собой хлопнула меня по бедру, готовая ухватить наручники. Но их там уже не было. Дженкс, летая у меня над головой, вовсю аплодировал. А вся контора сперва тревожно ахнула, а затем погрузилась в тишину. Никто не вмешался. Народ даже на меня не смотрел.
– Пойми, куколка, мне уже терять нечего, – прорычала я, нагибаясь к Френсису, пока до меня не дошел смрад его пота. – Как ты сам выразился, я уже труп. А потому от того, чтобы прямо сейчас выцарапать тебе глаза, меня удерживает лишь простое любопытство. Я сейчас снова тебя спрошу. Кого ты задержал с «серой»?
– Брось, Рэчел! – воскликнул доносчик. Он был вполне способен сбить меня с ног, но боялся даже попробовать. – Ты же в глубокой… Ой! Не надо! – завопил он, когда мои ногти зарылись в самый верх его правого века. – Это была Йолин. Йолин Бейтс!
– Секретарша Трента Каламака? – уточнил Дженкс, паря у меня над плечом.
– Ну да, – подтвердил Фрэнсис, елозя физиономией по ковровому настилу, пока он поворачивал голову, чтобы меня увидеть. – Или, скорее, его покойная секретарша. Проклятье, Рэчел! Слезай с меня!
– Она мертва? – Встав на ноги, я спешно отряхнула джинсы.
Фрэнсис мрачно поднялся. Тем не менее, мой интерес к затронутой теме доставлял ему определенную радость – иначе он бы уже отсюда сдул.
– Можешь не сомневаться, – сказал доносчик, поправляя свой воротник. – Вчера ее нашли в карцере ВБ без всяких признаков жизни. Она была колдуньей.
Последнюю фразу Фрэнсис произнес снисходительным тоном, и я одарила его мрачной улыбкой. Как легко было находить презрение к тем, в чьих рядах ты сам всего неделю тому назад находился. «Трент Каламак», – задумалась я, чувствуя, как мой взгляд устремляется куда-то вдаль. Если бы я сумела доказать связь Трента с поставками «серы» и подать его ВБ на блюдечке с голубой каемкой, Денону пришлось бы оставить меня в покое. ВБ уже не один год гонялась за Трентом Каламаком, а сеть распространения «серы» тем временем все росла и росла. Никто даже не знал, был он человеком или Внутриземцем.
– Блин, Рэчел, – заныл Фрэнсис, ощупывая свою помятую морду. – Ты мне нос расквасила.
В голове у меня прояснилось, и я обратила на доносчика насмешливый взгляд.
– Ты же теперь ведьмак. Просто приведи в действие заклинание. – Я не сомневалась, что ему пока еще слабо как следует это сделать. Нет, Фрэнсису придется позаимствовать у кого-нибудь это заклинание – точно так же, как тому жалкому колдуну, которым он был совсем недавно. И я могла поручиться, что это дьявольски его раздражало. Хорошенько подумав, Фрэнсис просто зажал себе нос и резко развернулся к двери.
Я ощутила вес на своей серьге, когда Дженксу вздумалось опять на нее сесть. Фрэнсис тем временем уже топал прочь по проходу, неловко наклоняя голову. Край куртки доносчика раскачивался вместе с его жалкой задницей, и я не смогла удержаться от смешка, когда Дженкс загудел тему из «Полиции Майами».
– Вот тварь болотная, – сказал феек, когда я снова повернулась к столу.
Засовывая горшок с лавром в свою коробку, я опять помрачнела. Голова по-прежнему болела. Мне страшно захотелось вернуться домой и хорошенько вздремнуть. Бросив последний взгляд на стол, я прихватила свои розовые тапочки и бросила их в коробку. Книги Джойс отправились на стул вместе с запиской насчет того, что я потом ей позвоню. «Значит, мой компьютер тебе понадобился?» – подумала я, дожидаясь, пока откроется нужный файл. Три щелчка мышкой – и я сделала так, что теперь уже нельзя было сменить экранную заставку, не испоганив всю систему.
– Я пошла домой, Дженкс, – прошептала я, бросая взгляд на стенные часы. Половина четвертого. Я всего полчаса пробыла на работе. И это казалось вечностью. Последний осмотр помещения дал мне только опущенные головы и сгорбленные спины. Я там уже словно бы и не существовала. – А, пошли они все к черту, – пробормотала я, срывая со спинки стола свою куртку и протягивая руку к конверту с чеком.
– Ой! – взвизгнула я, когда Дженкс больно ущипнул меня за ухо. – Черт, Дженкс! Ты что, совсем охренел?
– Не трогай этот конверт! – воскликнул феек. – Дьявол тебя побери, женщина! Ведь Денон его заговорил!
Я оцепенела. Роняя куртку в коробку, я наклонилась над совершенно невинным на вид конвертом. Затем, закрыв глаза, сделала глубокий вдох, ища запах красного дерева. И наконец прикоснулась языком к нёбу на предмет привкуса серы, который обычно оставляла там черная магия. – Но я ничего не чую.
Дженкс кратко усмехнулся.
– Зато я чую. Это точно конверт. Единственное, что тебе дал Денон. И обрати внимание, Рэчел. Он черный.
Меня охватило какое-то нездоровое чувство. Нет, Денон не мог сказать об этом всерьез. Просто не мог.
Я окинула взглядом все помещение, но никакой помощи не узрела. Тогда я вынула из мусорной корзины дешевую вазу. В нее попала часть воды от мистера Фиша. Добавив в вазу щепотку соли, я окунула туда палец и сняла пробу. Затем добавила еще соли. Наконец, удовлетворившись тем, что соленость этой воды сравнялась с океанической, я вылила ее на конверт. Если его заговорили, соль должна была разрушить все чары.
Струйка желтого дыма потянулась от конверта.
– Вот блин, – прошептала я, не на шутку перепугавшись. – Береги нос, Дженкс, – добавила я, ныряя под стол.
С внезапным шипением черный заговор растворился. Желтый сернистый дым заклубился к потолку, где его в темпе засосала вентиляция. Вместе с ним туда затянуло раздавшиеся по всему помещению крики ужаса и гадливости. Последовала легкая сутолока, когда все дружно устремились к дверям. Пусть я и была к ней готова, вонь тухлых яиц чуть не проела мне все глаза. Заговор оказался на редкость пакостным, нацеленным именно на меня, поскольку и Денон, и Фрэнсис безнаказанно касались конверта. Такой заговор задешево не купишь. Потрясенная, я вылезла из-под стола и оглядела опустевшее помещение.
– Ну что, теперь порядок? – спросила я, превозмогая кашель. Моя серьга слегка дернулась, когда феек кивнул. – Спасибо, Дженкс.
Ощущая неприятное бурление в животе, я швырнула мокрый конверт в коробку, после чего взяла ее в руки и зашагала по проходу мимо пустых кабинок. Похоже, насчет смертного приговора Денон не шутил. Просто класс. Лучше не бывает.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
– Рэ-э-эчел! – пропел тоненький назойливый голосок. Я прекрасно слышала его поверх щелканья сменяющихся передач и задыхающегося бурчания дизельного мотора автобуса. Голос Дженкса терзал мое внутреннее ухо еще хуже, чем нож, которым водят по краю тарелки. Моя рука аж задрожала от усилия сдержаться и как следует его не прихватить. Впрочем, мне никогда не удавалось даже его коснуться. Слишком уж шустр был этот мелкий надоеда.
– Я не сплю, – сказала я, пока феек снова не повторил того же самого. – Я просто даю отдохнуть глазам.
– Твои глаза сейчас так славно отдохнут, что ты мимо своей остановки проедешь… Плутовка. – Ну вот, теперь Дженкс прицепил ко мне прозвище, которым меня прошлой ночью достал таксист. Я чуть-чуть приоткрыла глаза.
– Не смей меня так называть. – Автобус стал заворачивать за угол, и я покрепче ухватилась за коробку у себя на коленях. – Мне еще два квартала, – выдавила я сквозь плотно сжатые зубы. От тошноты я уже отбилась, но головная боль никак не проходила. Слыша шум тренировки Малой лиги по бейсболу в парке неподалеку от моей квартиры, я точно знала, что мне еще два квартала.
Вторая тренировка, уже для Внутриземцев, проходила после заката.
Послышался шелест крыльев, когда Дженкс слетел с моей серьги и забрался в коробку.
– Мать твою перемать! – воскликнул он. – И это все, что тебе заплатили?
Мои глаза сами собой резко распахнулись.
– Прочь от моих вещей! – Ухватив сырой конверт, я засунула его в карман куртки. Дженкс по-прежнему корчил насмешливую рожу, и я потерла у него перед носом большим и указательным пальцами, словно бы что-то между ними размазывая. Феек сразу все понял и в темпе убрал свои шелковые панталоны лилово-желтых тонов из сферы моей досягаемости, усаживаясь на самый верх переднего сиденья. – Тебе что, больше заняться нечем? – спросила я. – Помог бы лучше своей семье переехать.
Дженкс испустил пронзительный смешок.
– Помог бы им переехать? Вот уж хрен. – Крылышки его аж затрепетали от возмущения. – А кроме того, я должен обшмонать твое жилье и убедиться, что там все в полном ажуре. Пока ты в собственном сортире ненароком не подорвалась. – Дженкс истерически расхохотался, и несколько пассажиров повернулись в мою сторону. Я пожала плечами, словно бы говоря: «Фейки, что с них возьмешь?»
– Большое спасибо, – поблагодарила я Дженкса. Н-да, феек-телохранитель. Денон бы до смерти уржался. Да, я была в долгу перед Дженксом за обнаружение заговора на моей зарплате, но у ВБ просто не было времени мастрячить что-то еще. Я прикидывала, что у меня есть в распоряжении еще несколько дней, если только Денон по-настоящему капитально за меня не взялся. Скорее всего, здесь имела место проделка типа «пусть тебя заклятие еще на рабочем месте угрохает».
Автобус остановился, и я поднялась с сиденья. Мучительно одолев ступеньки, я встала под предвечерним солнцем. Дженкс совершил над моей больной головой несколько донельзя досадных кругов. Я жила практически в центре Цинциннати, и двадцать лет тому назад этот район считался очень даже приличным. Кирпичное здание имело нить этажей в вышину и первоначально было построено дня университетского начальства. Однако прошло уже немало лет с тех пор, как этот дом видел последние вечерники, а за последние годы он особенно сильно сдал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
– Не нравишься ты мне, Морган, – медленно произнес Денон. Его дыхание словно бы окатывало меня чем-то липким. – И никогда не нравилась. Твои методы слишком вольные и сентиментальные– совсем как у твоего отца. Но в то, что ты не сумела повязать ту лепреконшу, мне просто не верится. – Тут его глаза уставились куда-то вдаль, и я вдруг поняла, что сдерживаю дыхание, пока они стекленели и словно бы наполнялись нужным пониманием.
«Пожалуйста, сработай, – взмолилась я к своему желанию. – Ну что тебе стоит просто сработать?». Денон придвинулся еще ближе, и я всадила ногти себе в ладони, чтобы не податься назад и все не испортить. Дышать я себя уже откровенно заставляла.
– Просто не верится, – повторил Денон, словно по-прежнему пытаясь все просечь. Но ничего у него не вышло, и он лишь в наигранном смятении покачал головой.
Я невольно выдохнула, когда Денон от меня отстранился. Он перестал смотреть мне в глаза, переводя взгляд на мою шею, где отчаянно колотилась жилка. На его прекрасной шее был только один шрам.
– Как только ты выйдешь на улицу, – прошептал Денон, – ты станешь законной добычей. Настоящий шок от этих слов отвратительно перемешался с моей тревогой. Итак, он все-таки назначал цену за мою голову.
– В-вы не вправе… – с запинкой выдавила я. – Вы сами хотели, чтобы я ушла.
Денон даже не шевельнулся, но как раз его неподвижность до предела усилила мой страх. Я потрясенно распахнула глаза, когда он медленно выдохнул, а его губы стали краснеть и надуваться.
– Пойми, Рэчел, кто-то должен за это ответить, – прошептал Денон, и от того, как он произнес мое имя, лицо мое похолодело. – Жизнью ответить. Тамвуд я убить не могу. Так что ты станешь ее козлом отпущения. – Он смотрел на меня исподлобья. – Прошу прощения, козой. Прими мои поздравления.
Моя рука сама собой оторвалась от моей шеи и бессильно упала, когда Денон выскользнул из кабинки. Плавности движений Айви ему явно недоставало. Сказывалась несопоставимость высокой и низкой крови: разница между тем, кто родился вампиром, и тем, кто родился человеком и был обращен. Как только Денон оказался в проходе, тяжелая угроза в его глазах бесследно рассеялась. Достав из заднего кармана конверт, он швырнул его мне на стол.
– Насладись своей последней зарплатой, Морган, – громко сказал Денон, адресуясь скорее ко всем остальным, нежели ко мне. Затем он отвернулся и пошел прочь.
– Но вы же сами хотели, чтобы я уволилась… – прошептала я, пока мой бывший начальник исчезал в лифте. Дверцы закрылись; красная стрелочка, указывающая вниз, ярко засветилась. Надо полагать, теперь Денону требовалось рассказать обо всем своему начальству. Наверняка он пошутил. Просто не верилось, что ВБ могла назначить цену за мою голову из-за такой ерунды, как уход Айви со мной за компанию. Или все же могла?
– Скатертью дорога, Рэчел.
Услышав этот гнусавый голос, я резко вскинула голову. Да, я совсем забыла про Фрэнсиса. Соскользнув со стола Джойс, доносчик привалился к моей стенке. После того, как точно так же сделал Денон, эффект от столь откровенного подражания стал для меня комичным. Я медленно осела на вращающийся стул.
– Я шесть месяцев дожидался, пока тебя наконец припрет, и ты отсюда свалишь, – сказал Фрэнсис. – Не знал, что тебе для этого всего лишь напиться потребуется.
Приступ гнева сжег остатки моего страха, и я снова занялась сбором своих вещичек. Мои пальцы совсем онемели от общения с Деноном, и я попыталась втереть в них немного тепла. Дженкс выбрался из своего укрытия и перепорхнул на самый верх моего лавра.
Фрэнсис закатал рукава своей поганой куртки до локтей. Одним пальцем убирая с дороги конверт с моей зарплатой, он уселся на мой стол, оставив одну ногу на полу.
– А вообще-то времени потребовалось куда больше, чем мне поначалу казалось, – стал насмехаться доносчик. – Либо ты тупа как пробка, либо не в меру упряма. Так или иначе, ты уже труп. – Тут Фрэнсис с жутким хлюпаньем высморкался. У меня возникли нешуточные опасения на предмет целости и сохранности его хрупкого длинного носа.
С грохотом захлопнув ящик стола, я чуть-чуть не поймала им пальцы доносчика.
– А что, Фрэнсис, ты хочешь мне что-то такое поведать?
– Пусть будет Фрэнк, – сказал он, пытаясь принять покровительственный вид, но вместо этого имея вид предельно жалкий и простуженный. – Не трудись удалять свои компьютерные досье. Они теперь мои – и твой стол тоже.
Я взглянула на свой монитор с экранной заставкой в виде большой пучеглазой лягушки. Лягушка эта то и дело пожирала муху с физиономией Фрэнсиса.
– С каких это пор трупаки в цокольном этаже позволяют низким колдунам вести дела? – холодно осведомилась я, упирая на его квалификацию. Фрэнсис был недостаточно хорош, чтобы ранжироваться ведьмаком. Он мог инициировать заклинание, но у него не имелось ноу-хау, чтобы привести его в действие. Я же это проделывала, хотя мне обычно и приходилось покупать себе амулеты. Впрочем, так было проще и, пожалуй, безопаснее для меня и для моей мишени. Не моя вина была в том, что целые тысячелетия стереотипирования определили женщин как ведьм, а мужчин– всего лишь как колдунов.
Судя по всему, Фрэнсис как раз хотел, чтобы я об этом спросила.
– Рэчел, девочка моя, ты не единственная, кто стряпать умеет. – Нагнувшись к моей коробке, он изъял оттуда авторучку и поставил ее обратно в стаканчик для карандашей. – Меня уже давным-давно в ведьмаки произвели. Я просто не хотел пачкать себе руки, выясняя, как привести в действие заклинание. Впрочем, мне не следовало так долго ждать. Это проще пареной репы.
Я снова выдернула авторучку из стаканчика и сунула ее себе в задний карман.
– Что ж, желаю удачи.
«Фрэнсиса произвели в ведьмаки? – подумала я. – Должно быть, в ВБ резко снизили требования».
– Спасибо, – отозвался Фрэнсис, нагло чистя себе ногти одним из моих серебряных кинжальчиков. – Значит, беру твой стол, всю твою нагрузку и даже твою служебную машину.
– У меня нет служебной машины.
– Зато у меня теперь есть. – Страшно довольный собой, Фрэнсис отряхнул воротник своей рубашки с узором из пальм. Я тут же дала себе клятву держать рот на замке, не желая предоставлять ему хотя бы еще одного шанса похвастаться. – Да, вот так-то, – продолжил доносчик, испуская излишне наигранный вздох. – Мне машина непременно потребуется. Денон дал мне задание в понедельник Трентона Каламака допросить. – Тут Фрэнсис заржал. – Пока ты тут со своими жалкими задержаниями мудохалась, я провел операцию, в результате которой мы два кило «серы» перехватили.
– Подумаешь, большое дело, – отозвалась я, готовая его придушить.
– Это вовсе не объем партии. – Фрэнсис смахнул с глаз свои паскудные волосы. – Два кило весил наркокурьер.
Все это не на шутку меня заинтересовало. Имя Трента Каламака в связи с «серой»?
– А кто это был?
Фрэнсис соскользнул с моего стола. Споткнувшись о мои конторские тапочки, розовые и пушистые, он чуть было не упал. Затем, все-таки удержав равновесие, нацелил на меня палец, точно пистолет.
– Стерегись, Морган. Не лезь не в свое дело.
Мое терпение лопнуло. С перекошенным лицом я выбросила ногу, врезая ему сзади под коленку. Не успел подонок толком грохнуться об пол, как я уже поставила ногу ему на спину, сминая гнусную пластиковую куртку. Моя рука сама собой хлопнула меня по бедру, готовая ухватить наручники. Но их там уже не было. Дженкс, летая у меня над головой, вовсю аплодировал. А вся контора сперва тревожно ахнула, а затем погрузилась в тишину. Никто не вмешался. Народ даже на меня не смотрел.
– Пойми, куколка, мне уже терять нечего, – прорычала я, нагибаясь к Френсису, пока до меня не дошел смрад его пота. – Как ты сам выразился, я уже труп. А потому от того, чтобы прямо сейчас выцарапать тебе глаза, меня удерживает лишь простое любопытство. Я сейчас снова тебя спрошу. Кого ты задержал с «серой»?
– Брось, Рэчел! – воскликнул доносчик. Он был вполне способен сбить меня с ног, но боялся даже попробовать. – Ты же в глубокой… Ой! Не надо! – завопил он, когда мои ногти зарылись в самый верх его правого века. – Это была Йолин. Йолин Бейтс!
– Секретарша Трента Каламака? – уточнил Дженкс, паря у меня над плечом.
– Ну да, – подтвердил Фрэнсис, елозя физиономией по ковровому настилу, пока он поворачивал голову, чтобы меня увидеть. – Или, скорее, его покойная секретарша. Проклятье, Рэчел! Слезай с меня!
– Она мертва? – Встав на ноги, я спешно отряхнула джинсы.
Фрэнсис мрачно поднялся. Тем не менее, мой интерес к затронутой теме доставлял ему определенную радость – иначе он бы уже отсюда сдул.
– Можешь не сомневаться, – сказал доносчик, поправляя свой воротник. – Вчера ее нашли в карцере ВБ без всяких признаков жизни. Она была колдуньей.
Последнюю фразу Фрэнсис произнес снисходительным тоном, и я одарила его мрачной улыбкой. Как легко было находить презрение к тем, в чьих рядах ты сам всего неделю тому назад находился. «Трент Каламак», – задумалась я, чувствуя, как мой взгляд устремляется куда-то вдаль. Если бы я сумела доказать связь Трента с поставками «серы» и подать его ВБ на блюдечке с голубой каемкой, Денону пришлось бы оставить меня в покое. ВБ уже не один год гонялась за Трентом Каламаком, а сеть распространения «серы» тем временем все росла и росла. Никто даже не знал, был он человеком или Внутриземцем.
– Блин, Рэчел, – заныл Фрэнсис, ощупывая свою помятую морду. – Ты мне нос расквасила.
В голове у меня прояснилось, и я обратила на доносчика насмешливый взгляд.
– Ты же теперь ведьмак. Просто приведи в действие заклинание. – Я не сомневалась, что ему пока еще слабо как следует это сделать. Нет, Фрэнсису придется позаимствовать у кого-нибудь это заклинание – точно так же, как тому жалкому колдуну, которым он был совсем недавно. И я могла поручиться, что это дьявольски его раздражало. Хорошенько подумав, Фрэнсис просто зажал себе нос и резко развернулся к двери.
Я ощутила вес на своей серьге, когда Дженксу вздумалось опять на нее сесть. Фрэнсис тем временем уже топал прочь по проходу, неловко наклоняя голову. Край куртки доносчика раскачивался вместе с его жалкой задницей, и я не смогла удержаться от смешка, когда Дженкс загудел тему из «Полиции Майами».
– Вот тварь болотная, – сказал феек, когда я снова повернулась к столу.
Засовывая горшок с лавром в свою коробку, я опять помрачнела. Голова по-прежнему болела. Мне страшно захотелось вернуться домой и хорошенько вздремнуть. Бросив последний взгляд на стол, я прихватила свои розовые тапочки и бросила их в коробку. Книги Джойс отправились на стул вместе с запиской насчет того, что я потом ей позвоню. «Значит, мой компьютер тебе понадобился?» – подумала я, дожидаясь, пока откроется нужный файл. Три щелчка мышкой – и я сделала так, что теперь уже нельзя было сменить экранную заставку, не испоганив всю систему.
– Я пошла домой, Дженкс, – прошептала я, бросая взгляд на стенные часы. Половина четвертого. Я всего полчаса пробыла на работе. И это казалось вечностью. Последний осмотр помещения дал мне только опущенные головы и сгорбленные спины. Я там уже словно бы и не существовала. – А, пошли они все к черту, – пробормотала я, срывая со спинки стола свою куртку и протягивая руку к конверту с чеком.
– Ой! – взвизгнула я, когда Дженкс больно ущипнул меня за ухо. – Черт, Дженкс! Ты что, совсем охренел?
– Не трогай этот конверт! – воскликнул феек. – Дьявол тебя побери, женщина! Ведь Денон его заговорил!
Я оцепенела. Роняя куртку в коробку, я наклонилась над совершенно невинным на вид конвертом. Затем, закрыв глаза, сделала глубокий вдох, ища запах красного дерева. И наконец прикоснулась языком к нёбу на предмет привкуса серы, который обычно оставляла там черная магия. – Но я ничего не чую.
Дженкс кратко усмехнулся.
– Зато я чую. Это точно конверт. Единственное, что тебе дал Денон. И обрати внимание, Рэчел. Он черный.
Меня охватило какое-то нездоровое чувство. Нет, Денон не мог сказать об этом всерьез. Просто не мог.
Я окинула взглядом все помещение, но никакой помощи не узрела. Тогда я вынула из мусорной корзины дешевую вазу. В нее попала часть воды от мистера Фиша. Добавив в вазу щепотку соли, я окунула туда палец и сняла пробу. Затем добавила еще соли. Наконец, удовлетворившись тем, что соленость этой воды сравнялась с океанической, я вылила ее на конверт. Если его заговорили, соль должна была разрушить все чары.
Струйка желтого дыма потянулась от конверта.
– Вот блин, – прошептала я, не на шутку перепугавшись. – Береги нос, Дженкс, – добавила я, ныряя под стол.
С внезапным шипением черный заговор растворился. Желтый сернистый дым заклубился к потолку, где его в темпе засосала вентиляция. Вместе с ним туда затянуло раздавшиеся по всему помещению крики ужаса и гадливости. Последовала легкая сутолока, когда все дружно устремились к дверям. Пусть я и была к ней готова, вонь тухлых яиц чуть не проела мне все глаза. Заговор оказался на редкость пакостным, нацеленным именно на меня, поскольку и Денон, и Фрэнсис безнаказанно касались конверта. Такой заговор задешево не купишь. Потрясенная, я вылезла из-под стола и оглядела опустевшее помещение.
– Ну что, теперь порядок? – спросила я, превозмогая кашель. Моя серьга слегка дернулась, когда феек кивнул. – Спасибо, Дженкс.
Ощущая неприятное бурление в животе, я швырнула мокрый конверт в коробку, после чего взяла ее в руки и зашагала по проходу мимо пустых кабинок. Похоже, насчет смертного приговора Денон не шутил. Просто класс. Лучше не бывает.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
– Рэ-э-эчел! – пропел тоненький назойливый голосок. Я прекрасно слышала его поверх щелканья сменяющихся передач и задыхающегося бурчания дизельного мотора автобуса. Голос Дженкса терзал мое внутреннее ухо еще хуже, чем нож, которым водят по краю тарелки. Моя рука аж задрожала от усилия сдержаться и как следует его не прихватить. Впрочем, мне никогда не удавалось даже его коснуться. Слишком уж шустр был этот мелкий надоеда.
– Я не сплю, – сказала я, пока феек снова не повторил того же самого. – Я просто даю отдохнуть глазам.
– Твои глаза сейчас так славно отдохнут, что ты мимо своей остановки проедешь… Плутовка. – Ну вот, теперь Дженкс прицепил ко мне прозвище, которым меня прошлой ночью достал таксист. Я чуть-чуть приоткрыла глаза.
– Не смей меня так называть. – Автобус стал заворачивать за угол, и я покрепче ухватилась за коробку у себя на коленях. – Мне еще два квартала, – выдавила я сквозь плотно сжатые зубы. От тошноты я уже отбилась, но головная боль никак не проходила. Слыша шум тренировки Малой лиги по бейсболу в парке неподалеку от моей квартиры, я точно знала, что мне еще два квартала.
Вторая тренировка, уже для Внутриземцев, проходила после заката.
Послышался шелест крыльев, когда Дженкс слетел с моей серьги и забрался в коробку.
– Мать твою перемать! – воскликнул он. – И это все, что тебе заплатили?
Мои глаза сами собой резко распахнулись.
– Прочь от моих вещей! – Ухватив сырой конверт, я засунула его в карман куртки. Дженкс по-прежнему корчил насмешливую рожу, и я потерла у него перед носом большим и указательным пальцами, словно бы что-то между ними размазывая. Феек сразу все понял и в темпе убрал свои шелковые панталоны лилово-желтых тонов из сферы моей досягаемости, усаживаясь на самый верх переднего сиденья. – Тебе что, больше заняться нечем? – спросила я. – Помог бы лучше своей семье переехать.
Дженкс испустил пронзительный смешок.
– Помог бы им переехать? Вот уж хрен. – Крылышки его аж затрепетали от возмущения. – А кроме того, я должен обшмонать твое жилье и убедиться, что там все в полном ажуре. Пока ты в собственном сортире ненароком не подорвалась. – Дженкс истерически расхохотался, и несколько пассажиров повернулись в мою сторону. Я пожала плечами, словно бы говоря: «Фейки, что с них возьмешь?»
– Большое спасибо, – поблагодарила я Дженкса. Н-да, феек-телохранитель. Денон бы до смерти уржался. Да, я была в долгу перед Дженксом за обнаружение заговора на моей зарплате, но у ВБ просто не было времени мастрячить что-то еще. Я прикидывала, что у меня есть в распоряжении еще несколько дней, если только Денон по-настоящему капитально за меня не взялся. Скорее всего, здесь имела место проделка типа «пусть тебя заклятие еще на рабочем месте угрохает».
Автобус остановился, и я поднялась с сиденья. Мучительно одолев ступеньки, я встала под предвечерним солнцем. Дженкс совершил над моей больной головой несколько донельзя досадных кругов. Я жила практически в центре Цинциннати, и двадцать лет тому назад этот район считался очень даже приличным. Кирпичное здание имело нить этажей в вышину и первоначально было построено дня университетского начальства. Однако прошло уже немало лет с тех пор, как этот дом видел последние вечерники, а за последние годы он особенно сильно сдал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55