Джулиан молча выслушал его тираду, а когда увидел, как Шир потянулся к кобуре, нанес ему еще один, последний удар, после которого полковник нелепо взмахнул руками, дернул головой и повалился на пол лицом вниз. Он потерял сознание.
— Джулиан… — вскричала Рианнон.
Он подбежал к ней и поднял на руки.
— Он не успел тебя покалечить?
Она покачала головой.
— О, Джулиан, я даже думать боюсь, что он сделает с тобой, когда очнется! Он же полковник!
— Ничего, разберемся. Давай-ка пока уйдем отсюда. Что ребенок?
— Все в порядке, — шепнула она, кладя голову ему на плечо.
Солдаты, сбежавшиеся на шум, молча расступились, когда из палатки показался Джулиан с Рианнон на руках. Едва они вернулись к себе и он уложил ее в постель, как за ним пришел конвой.
— Капитан Маккензи, вы арестованы!
Сердце Рианнон сжалось от страха. А Джулиан отдал одному из солдат свой «кольт» и обернулся к ней:
— Все будет хорошо, жена. Все будет хорошо.
Его увели.
Спустя несколько часов к ней пришел молодой офицер.
— Миссис Маккензи, можно?
— Да, конечно…
— Генерал Лонгстрит просит вас к себе. Объясните ему, что тут у вас произошло.
— Мне можно переодеться?
— Хорошо, у вас есть пять минут.
Вскоре они подошли к фермерскому дому, в котором располагался штаб дивизии Лонгстрита, входившей в состав армии северной Виргинии. Пока они шли, Рианнон без конца оглядывалась по сторонам, надеясь заметить Джулиана. Его нигде не было.
Кабинет генерала оказался бывшей столовой. Длинный стол устилали карты. К ней навстречу из-за стола поднялся высокий пожилой бородач с добрыми глазами.
— Господин генерал, прошу вас, выслушайте меня! — с ходу взмолилась Рианнон. — Я знаю, что у вас мало времени, но это очень важно! Не буду скрывать, что я симпатизирую федеральному правительству, но Джулиан тут ни при чем, уверяю вас! Пожалуйста, умоляю, не допустите, чтобы его осудили! Тот человек избивал меня, повалил на пол, угрожал смертью. Джулиан просто оказался рядом и пришел на помощь женщине. Южане-мужчины всегда были благородными рыцарями. Он… он не мог смотреть равнодушно. Прошу вас, помогите ему!
— Миссис Маккензи… — пробормотал Лонгстрит, смущенно улыбаясь. — Не беспокойтесь за мужа, ему ничто не угрожает.
— Но его арестовали!
— Он уже вновь на свободе, миссис Маккензи.
— Как?!
— Хотите глоточек бренди?
Она покачала головой:
— Нет, спасибо, мне нельзя…
— Я позвал вас сюда, чтобы принести свои искренние извинения за безобразную выходку полковника Шира. Клянусь честью, когда-то он был отважным солдатом. Но ему многое пришлось перенести за время войны… Простите его, если можете. Он не имел никакого права прикасаться к женщине и будет наказан за это. А ваш супруг, напротив, имел полное право защитить вас от моего взбесившегося подчиненного. Но оставаться здесь вам не стоит. Настроения в дивизии сейчас прескверные, многие склонны будут согласиться, я прошу прощения, с методами полковника Шира. Одним словом, я уже распорядился, чтобы вы и ваш муж как можно скорее отбыли домой.
— Домой?! Так вы правда отпускаете Джулиана?
Генерал улыбнулся и дал ей знак обернуться. Она повиновалась и увидела входившего в двери Джулиана с какими-то бумагами в руках.
— Все оформили, доктор Маккензи?
— Да, сэр. — Он подошел к Лонгстриту и передал ему бумаги.
— Ну что ж, в добрый путь, и удачи вам!
— Вам тоже, сэр. Бог да хранит вас. Для меня было большой честью служить под вашим началом!
— Ваша служба не прекращается, а продолжается. Вы вновь поступаете в распоряжение народного ополчения Флориды… полковник Маккензи!
Они по-военному козырнули друг другу, после чего Джулиан молча взял Рианнон за руку.
— Честь имею, господин генерал.
— С Богом.
Они вышли из дома. На крыльце их ждала повозка. Лишь когда штаб генерала Лонгстрита остался далеко позади, Рианнон наконец до конца поверила, что Джулиан действительно рядом с ней и они едут домой.
Глава 23
Добраться до Флориды оказалось не так-то просто. Поезд шел медленно. Во многих местах железнодорожное полотно было повреждено, и им приходилось преодолевать довольно большие расстояния пешком.
Иногда состав останавливался в чистом поле, так как оказывалось, что ближайшая станция захвачена северянами. Несколько раз до их слуха доносились звуки перестрелок. Все вагоны до отказа были забиты беженцами из захваченных федералами городов, солдатами-отпускниками, ранеными, выпущенными под честное слово пленными и беспризорниками. Но Рианнон мало обращала внимания на все эти неудобства. В их взаимоотношениях с Джулианом произошла резкая перемена. Они больше не спорили и не ссорились. Неприятная история с полковником Широм словно отрезвила обоих, окончательно примирила друг с другом. Правда, в пути у них почти не было возможности не то что остаться наедине, но даже просто поговорить.
Наконец с грехом пополам они добрались до Джексон-вилла. Станцию наводняли войска конфедератов, отправлявшиеся к местам назначения. А город оказался наполовину пуст и разрушен. Он столько раз переходил из рук в руки!..
Джулиану удалось снять небольшой особняк. Едва они устроились, как на Рианнон навалилась нечеловеческая усталость. Перед этим она не спала двое суток, так как в поезде приходилось всегда быть начеку, опасаясь воров, бандитов и паники, которую могла вызвать внезапная атака северян. Рианнон благодарила Бога за то, что они наконец получили возможность остаться вдвоем, но вскоре поняла, что поторопилась. Стоило им спуститься в столовую, чтобы чего-нибудь перекусить, как на пороге дома возник молодой офицер-кавалерист.
— Полковник Маккензи! Мы так рады, что вы вернулись во Флориду! — Они обменялись с Джулианом крепким рукопожатием, после чего гость продолжил:
— Есть сведения, что янки готовят новое серьезное наступление. Они уже разрабатывают план сражения. Нет, это не те мелкие стычки и перестрелки, которые происходят каждый Божий день. Они хотят захватить целый штат, зная, что мы снабжаем провизией и припасами почти всю армию южан.
— Вот как? Целый штат? — устало переспросил Джулиан, — Так точно, сэр. Похоже, назревает бойня вроде тех, что были недавно в Виргинии и Теннесси.
— Пропала Флорида… — пробормотал Джулиан. — Дружище, если вы не против… Нельзя ли поговорить о делах чуть позже? Мы только что с поезда, вымотались адски!
— Прошу прощения, сэр, но меня прислали к вам по срочному делу. Близ Святого Августина ночью шел крупный бой. Много раненых. Вас просят прибыть гуда немедленно. Понимаю, что вы только что приехали, но что поделаешь — война. Вы поступили в распоряжение народного ополчения, и долг офицера в трудный для родины час…
— Черт возьми, неужели нельзя дать мне хотя бы пару-тройку часов отдыха? Моя жена беременна, мы не спали двое суток…
— Не беспокойтесь, сэр, мы позаботимся о том, чтобы вашу супругу переправили в лесной лагерь.
Джулиан обратил на Рианнон несчастный взгляд.
— Иди, раз нужно… — сказала она, мягко коснувшись его руки. — Я подожду тебя в лагере.
И через пять минут она вновь осталась одна. Кавалерист сообщил, что в лес ее отвезут наутро. Она думала, что не заснет без Джулиана, но организм требовал своего, и несколько ночных часов пролетели незаметно. Открыв глаза, Рианнон поняла, что в эту ночь ей ничего не приснилось. За окном уже ждал фургон. Наскоро собравшись, она выехала в лагерь. Рейчел заранее узнала о приезде Джулиана и Рианнон и, покинув Святой Августин, также перебралась в лес. Рианнон очень соскучилась по девушке, и они долго не могли расцепить объятий. В лагере оказалось много и других знакомых по прежним временам. А Рейчел была все такая же. Она даже не дала Рианнон отдышаться от поцелуев, обрушив на нее гору местных слухов и новостей. Девчонка болтала без умолку. Раньше это раздражало Рианнон, но теперь она только тепло улыбалась. Рейчел выложила ей все свои впечатления о Святом Августине, рассказала о представительницах семейства Маккензи и их детях, с которыми она провела все это время в городке-форте.
— Вообрази, там почти все женщины в душе были ярые мятежницы! Но стоило янки подвезти провизии, как они мгновенно перекрасились! Ну не все, конечно, но многие…
Лагерь оказался наполовину пуст. Многих ополченцев призвали в армию в одно время с Джулианом, и далеко не всех отпустили обратно. В первый вечер Рианнон бродила по лагерю в одиночестве, ловя себя на мысли о том, что она очень рада сюда вернуться…
Через неделю она впервые решила искупаться в ручье, в котором ее когда-то настиг Джулиан. Одноногий Лайам Мерфи, прибывший в лагерь за двое суток до нее, вызвался охранять «непроходимую» тропинку. Поблагодарив его, Рианнон спустилась к самой воде и быстро разделась до сорочки. День стоял жаркий, а вода была прохладная и очень освежала. Рианнон забралась в нее по пояс и, повернувшись, медленно поплыла на спине вниз по течению. С ветвей деревьев свешивался мох. В небе пролетела стая лебедей. Легкий ветерок шептал в высоких кронах. Она закрыла глаза. Вокруг было так тихо, покойно…
Внезапно очнувшись, она увидела Джулиана.
Он стоял на берегу и смотрел на нее. Рианнон подплыла ближе, молча вышла из воды и приблизилась к мужу. На землю медленно опускались сумерки, солнце склонялось к верхушкам деревьев, и небо, отражавшееся в воде, окрасилось во вес оттенки заката. Джулиан тоже молчал. Он был высок, строен, широк в плечах и держал на одном пальце перекинутый через плечо военный френч. Рианнон заглянула ему в глаза и обвила руками его шею.
Не размыкая объятий, они опустились на землю. Одежда на Джулиане мгновенно промокла, но она и не была ему сейчас нужна. Он поспешно разделся и швырнул вещи на землю. Затем снял с Рианнон ее сорочку. Она легла на спину, а он опустился на нее сверху. В волосах его переливались все цвета радуги. Она коснулась ладонью его щеки. Ей хотелось сказать ему то, над чем она размышляла всю эту неделю, но он не дал ей этого сделать, накрыв ее мягкие губы поцелуем. Почувствовав, как между ними проник его язык, Рианнон ощутила желание. Он оторвался от нее на несколько секунд, а потом вновь приник к ее губам. Его поцелуи разжигали внутри огонь. Руки Рианнон блуждали по его телу, по плечам, спине, ягодицам, а Джулиан стал покрывать поцелуями ее шею и грудь. Затем он навалился на нее всем телом, и она почувствовала тяжесть его жезла. С уст Рианнон сорвался легкий стон, она сама раскрылась ему навстречу и принялась осыпать поцелуями его лицо. Он медлил, словно дожидаясь от нее сигнала, и наступил момент, когда ослепленная желанием Рианнон, позабыв обо всех приличиях, шепнула ему на ухо, что изнемогает.
Джулиан быстро и с силой вошел в нее, и у Рианнон перехватило дух от сладости ощущений и предвкушения неземного блаженства…
Солнце продолжало медленно опускаться за деревья, шумели на ветру высокие кроны, вдали щебетали какие-то птицы. Скоро над ручьем окончательно сгустились сумерки, и яркие вечерние краски исчезли.
Они лежали, тесно обнявшись, и до сих пор не произнесли ни слова. Рианнон нежно водила ладонью по его груди, чертя на ней невидимые знаки. Ей не хотелось вставать и одеваться. Ей хотелось, чтобы это продолжалось вечно.
Наконец Джулиан встретился с ней глазами и сказал:
— Я очень боялся…
— Боялся? Чего? — прошептала она, играя завитками его волос.
Он смущенно улыбнулся.
— Что приеду в лагерь, а тебя здесь нет. Боялся, что ты сбежала в Святой Августин или еще куда подальше… Или что я спустился бы к ручью и не застал тебя здесь. Или застал, но мы бы снова поссорились… Ты опять попыталась бы найти какую-нибудь отговорку. Вроде того, что вокруг идет война.
— А она идет, — улыбнувшись, отозвалась Рианнон. Джулиан устроился возле нее на боку и коснулся ладонью ее живота.
— Мне война надоела. Я уже отнюдь не так уверен в том, за что воюю. Во многое из того, во что я верил вначале, я уже не верю. Я гораздо больше ценю теперь другие вещи.
Рианнон вновь коснулась ладонью его щеки, он перехватил ее и поцеловал.
— Я очень хотел вернуться домой, — сказал Джулиан.
— Я тоже.
— Но ты еще не дома.
— Почти.
— Ты в лагере мятежников, разбойников, бандитов.
— А мне теперь здесь нравится!
— В самом деле? — Он тоже рассмеялся и прижал ее к себе еще теснее. — В лагере или именно здесь? У ручья?
Рианнон заглянула ему в глаза.
— Джулиан… знаешь… я люблю тебя.
— Боже…
— Погоди, не перебивай! Были времена, когда я хотела только одного — умереть. Тогда я ненавидела весь мир… и себя тоже… и я не могла справиться с мучившей меня душевной болью. А потом появился ты… и вернул мне любовь. Самоуважение. Ты вернул не только любовь, но и саму жизнь. Я люблю тебя больше всего на свете. Больше всех убеждений. Я забываю о войне и ее ужасах, когда думаю о тебе. Ты удивительный человек. В твоих глазах боль каждого солдата, который прошел через твои руки. И за это я особенно люблю тебя. Мы не враги и никогда не были ими. Мы оба знаем, что война — это отвратительно, мы оба хотим, чтобы все это поскорее закончилось. Ты вернул мне все, даже веру в людей. И поэтому… где бы ты ни находился, я хочу быть рядом.
На темное небо выкатилась луна, и вода в ручье заискрилась серебром. Этот блеск отражался в его глазах. Джулиан долго смотрел на Рианнон, а потом крепко прижал к себе и принялся осыпать поцелуями.
— Невероятно… — услышала она его шепот. — Я боялся, что мне никогда не удастся занять в твоем сердце место Ричарда… О, ты не знаешь, что это была за пытка — отчаянно желать тебя и сознавать, что ты никогда не станешь моей. Воистину ты волшебница, любимая. С той самой минуты, когда я увидел тебя впервые, я пал твоей жертвой. И чем дольше мы не виделись, тем сильнее я желал тебя, тем сильнее одолевала меня эта мука… Были минуты, когда я молил о смерти, ибо не видел выхода из положения — я хочу тебя, но ты не моя, я хочу тебя, но твое сердце занято…
Рианнон ответила ему, но не словами. Она притянула его к себе и прижалась к нему всем телом. Ее губы скользнули по его лицу, по плечам, по груди, по животу… Она целовала его и не могла насытиться… Потом Джулиан вновь уложил ее на спину и вошел в нее. И мир вокруг снова стал полон. Внутри ее горел огонь, а в сердце и душе воцарились любовь и покой.
Они проснулись уже утром, и, когда вернулись в лагерь, у Рианнон появилось чувство, что они словно прошли обряд крещения для новой жизни.
В лагере все шло своим чередом. Из армии продолжали возвращаться бывшие ополченцы. Их встречал капитан Дикси… Джонатан Дикинсон, который командовал лагерем, пока Джулиан воевал на передовой. Он остался, ибо Флорида тоже была для него родным домом. Мелкие стычки и перестрелки с северянами продолжались, почти каждый день в лес привозили раненых. У Джулиана и Рианнон хватало работы, но поговаривали, что все это только цветочки, ибо янки действительно готовят крупное вторжение в штат, чтобы лишить правительство и армию конфедератов их главной «кормушки».
Рианнон уже не вспоминала о своих кошмарах, но в одну из ночей они сами напомнили о себе.
Она увидела корабль северян, который приблизился к соляным разработкам и открыл огонь по охранявшим их мятежникам. Повсюду грохотали взрывы, небо затянуло гарью, в воздух летели комья земли, стонали раненые, падали убитые. Сын окрасился в цвет крови…
И вдруг она увидела Джулиана. Он снова бегал под пулями, пытаясь вытащить из-под обстрела тех, кто остался жив. А потом раздался еще один взрыв. Очень мощный. На несколько мгновений Рианнон ослепила ярко-желтая вспышка, а затем она увидела…
Она увидела, что Джулиан мертв.
В этом месте Рианнон проснулась. Она тяжело дышала, перед глазами плыли красные круги. Придя в себя, быстро оделась и выскочила из палатки. Вовремя! Джулиан и несколько ополченцев седлали коней…
Рианнон бросилась к ним с криком:
— Джулиан, Джулиан, тебе нельзя туда, нельзя!
Обернувшись, он увидел ее, соскочил с лошади и обнял.
— Мне нужно, девочка. Янки обнаружили нашу соль, там идет бой.
— Не езди. Прошу тебя!
— Я не могу не поехать.
— Тебе нельзя, Господи!
— Это мой долг. Война еще не окончена. Я не могу прятаться за твою юбку, пойми…
— Черт возьми, Джулиан, я опять видела сон!
Он нахмурился, но покачал головой.
— Обещаю, что не стану лезть под пули. Но я должен быть там. Если там есть тяжелораненые, их просто не довезут до лагеря.
Она поняла, что он все равно поедет. Она также поняла всю глупость своего положения — выскочила из палатки с растрепанными волосами, со слезами на глазах и закатила сцену на виду у всех… Рианнон знала, что Джулиан не мог остаться, он все равно будет спасать раненых, даже если и верит в ее сны. Удержать его она не могла.
Рианнон опустила голову, узкие плечи ее мелко подрагивали. Джулиан вздохнул и вновь вскочил на коня. Небольшой отряд двинулся по лесной дороге в сторону реки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36