– Я знаю, ты собираешься продать отель, Мередит. Моррисоны его купят или кто еще, но они точно не прогадают. Я просто хочу сказать тебе это сейчас… Мне очень жалко с тобой расставаться. Ты была замечательным боссом.
– Спасибо тебе, Пол. Мне тоже хорошо с тобой работалось все эти годы. У меня без тебя ничего бы не вышло. В том, что «Горные вершины» стали такими, какие они есть, – немалая твоя заслуга, ты отдавался делу целиком, без остатка. Я тебе уже говорила: если Моррисоны купят отель, я уверена, они захотят, чтобы ты остался на своем месте. Разумеется, если ты сам этого хочешь.
– Хочу. Они приезжали сюда в прошлый уик-энд и сказали мне то же самое.
– Как ты думаешь, Пол, они купят отель?
– Намерения у них самые серьезные, Мередит. Они очень хотят заполучить в свои руки «Горные вершины», я Бланш так и сказал. Это именно то, о чем они мечтали последние несколько лет… Гостиница в Коннектикуте, безумный ритм Нью-Йорка и крысиная возня Уолл-стрит и Мэдисон-авеню… А здесь совсем другая, новая жизнь для них самих и их детей.
– Я не знала, что у них есть дети, – нахмурилась Мередит. – Значит, они будут жить в коттедже? В твоем коттедже? Пол помотал головой.
– Нет. Мистер Моррисон сказал, что они останутся жить в своем доме в Лейквилле. Но если им захочется занять коттедж, мы с Энн могли бы пожить в гостинице, пока не отремонтируют квартиру над гаражом.
Мередит кивнула, села в кресло у камина и налила себе вторую чашечку кофе.
– Еще кофе, Пол?
– Да, с удовольствием. – Пол сел в кресло напротив.
Несколько минут они молчали и пили кофе, погруженные каждый в свои мысли. Мередит первая нарушила молчание:
– Как тебе известно, запрашиваемая за гостиницу цена – четыре миллиона долларов, и я говорила, что с этой цифры не сдвинусь. Но, между нами, я готова немного уступить, лишь бы сделка состоялась. Как тебе кажется, сколько они готовы заплатить?
– Трудно сказать, – задумчиво откликнулся Пол. Потом, прикинув что-то, продолжил: – Я бы на твоем месте поупирался и посмотрел на их реакцию. Но внутренне будь готова получить за отель три миллиона.
Мередит затрясла головой.
– Ну уж нет, Пол. Моя крайняя цена – три с половиной. Ведь на самом деле отель стоит свои четыре миллиона, определенно стоит.
Мои агенты по недвижимости вообще оценили его в четыре с половиной.
– Но ты же сама всегда говорила: «Если хочешь получить хорошие деньги, должен найтись покупатель, которому данная собственность очень нужна».
– Да знаю, знаю. Но мне и в самом деле нужно именно три с половиной миллиона на то, чтобы осуществить задуманное. – Мередит в сердцах звякнула чашкой о блюдце. – Надо заплатить за две новые гостиницы в Европе, будут всякие накладные расходы да еще часть денег необходимо перевести на счет компании.
– Слушай, Мередит, я абсолютно уверен, что у Моррисонов деньжата водятся. Он много лет проработал на Уолл-стрит, а она была совладелицей рекламного агентства на Мэдисон-авеню. Вот посмотри на них, поговори и тогда решишь, потянут ли они на три с половиной миллиона.
– И правда… Чего сейчас гадать без толку! В дверь постучали. Пол крикнул: «Войдите», и на пороге появился портье.
– Прибыли мистер и миссис Моррисон. Пол кивнул.
– Проводите их сюда.
Через несколько секунд Пол представил Мередит Филипа и Элизабет Моррисон. Они пожали друг другу руки и расположились в креслах перед камином.
Мередит предложила:
– Кофе, чай, содовая?
– Нет, благодарю, – отказалась миссис Моррисон.
Ее муж покачал головой и пробормотал что-то насчет раннего завтрака. Потом он заговорил с Полом о погоде, о том, что на дорогах много снега, о том, с каким трудом они добрались сюда из Лейквилля, где находился их загородный дом.
Миссис Моррисон взглянула на Мередит и заметила:
– Мне очень нравится, как вы все устроили в «Горных вершинах». Обстановка такая уютная и даже интимная. Отель напоминает английское поместье.
– Спасибо, – улыбнулась в ответ Мередит. – Мне нравится самой украшать наши отели, создавать определенный имидж, стиль. И конечно, главное – максимальный комфорт для постояльцев. Я думаю, гостиница должна быть истинным убежищем, именно поэтому я назвала компанию «Хэйвенс инкорпорейтид».
Элизабет Моррисон кивнула.
– Да, сразу видно мастерство и умение. Все эти мелкие штрихи очаровательны. Бутылки с горячей водой в шелковых мешочках, лампы для чтения над изголовьем кровати, подушки на креслах – именно подобные мелочи и создают ощущение роскоши.
– Я делаю это во всех принадлежащих нам отелях, – пробормотала Мередит.
– Мы давно хотели купить отель вроде этого, – призналась миссис Моррисон. – И сейчас как раз самое время это сделать, пока мы оба еще молоды. Кроме того, нам хочется, чтобы трое наших детей росли на природе. Город стал таким неприятным местом, подчас даже опасным.
– Я вас понимаю. Мои дети провели детство в Коннектикуте, и я до сих пор испытываю чувство гордости и удовлетворения, что мне это удалось. И знаете, здесь совсем неплохие школы. В общем, жить в этих местах одно удовольствие.
Элизабет Моррисон собралась было сказать еще что-то, но осеклась, перехватив предостерегающий взгляд мужа. Она сделала вид, что откашливается, и откинулась на спинку кресла, мгновенно превратившись из участника беседы в стороннего наблюдателя.
Никогда ничего не упускавшая Мередит заметила этот безмолвный диалог. Она тут же поняла, что Филип Моррисон не желает, чтобы его жена продолжала разговор: уж слишком восторженно она отзывалась о гостинице. Он же хотел, чтобы она изображала холодную незаинтересованность. Сам он вел себя именно так. Филип Моррисон явно подготовился к заключению сделки.
Не позволяя ему взять инициативу в свои руки, Мередит немедленно перешла в наступление. Пристально поглядев ему прямо в глаза, она начала:
– Мне известно, что вы неоднократно приезжали смотреть «Горные вершины» и что отель вам обоим понравился. Могу я спросить: вы действительно хотите купить его?
– Да, – ответил Филип Моррисон. – За приемлемую цену. Приемлемую для нас.
– Цена – четыре миллиона долларов, мистер Моррисон. Полагаю, мои агенты по недвижимости в Нью-Йорке уже сообщили вам об этом.
– Да. Но, как я уже говорил мистеру Мелингеру, это для меня многовато.
– Отель и в самом деле стоит четыре миллиона, даже больше, если уж говорить начистоту, – подчеркнула Мередит. – Фактическая его цена – четыре с половиной миллиона долларов. Если вы проконсультируетесь с агентами по недвижимости здесь и в городе, они вам это подтвердят. Просто так получилось, что я расширяю свою компанию и потому согласна на меньшую сумму. Иначе я не снизила бы цену, уверяю вас.
– Я предлагаю три миллиона, – сказал Филип Моррисон, поглядев на жену. Та кивнула. – Это та сумма, которую мы можем заплатить, не так ли, Лиз?
Столь внезапное вовлечение в разговор несколько сбило с толку миссис Моррисон, но она энергично закивала и многозначительно сказала:
– Мы продаем нашу квартиру на Манхэттене и собираемся заложить загородный дом. Добавив к этому наши сбережения, мы получим сумму в три миллиона долларов. Но больше нам взять неоткуда.
Мередит задумчиво поглядела на собеседницу, но ничего не ответила и только отпила глоток кофе.
Моррисон спросил:
– Что скажете, миссис Стреттон? Устроят вас три миллиона?
– Нет, – глядя ему прямо в глаза, ответила Мередит. – Как я вам уже говорила, когда я впервые задумалась о продаже «Горных вершин», первоначальная цена была четыре с половиной миллиона, потому что это и есть реальная стоимость отеля. Он в превосходном состоянии. За последние несколько лет поменяли крышу, заменили водопроводные трубы, обновили электропроводку, сделали массу других усовершенствований. И потом, к гостинице примыкает большой земельный участок. По совету моего адвоката я снизила цену только для того, чтобы побыстрее продать отель. Но я намерена твердо держаться четырех миллионов.
– Три миллиона двести пятьдесят тысяч, – отозвался Моррисон.
Мередит поджала губы и покачала головой.
– Четыре.
– Три миллиона двести пятьдесят, – повторил он.
Мередит вздохнула и слабо улыбнулась, переводя взгляд с одного супруга на другого.
– Ну вот что: я, пожалуй, могу согласиться на три миллиона семьсот пятьдесят тысяч.
– Нет, столько я не могу, – возразил Моррисон.
– Но это очень выгодная сделка, – спокойно настаивала Мередит. – Если учесть, что реальная цена гостиницы четыре с половиной миллиона, получится, что я уступаю вам семьсот пятьдесят тысяч.
Филип Моррисон криво улыбнулся.
– Но, насколько я помню, речь всегда шла о четырех миллионах, а не о четырех с половиной, миссис Стреттон, не так ли?
Мередит не ответила.
Она встала, подошла к окну, выходящему на озеро, и некоторое время стояла, любуясь чудесным видом. Потом вдруг резко повернулась и заявила:
– Вы хотите купить эту гостиницу. Я хочу ее продать. А потому я готова на компромисс. Я продам вам «Горные вершины» за три с половиной миллиона.
Моррисоны переглянулись. Наконец Филип Моррисон сказал:
– Я готов к компромиссу, но не уверен, что мне удастся найти недостающие деньги.
– Вы можете взять заем в банке, а еще лучше – получить закладную на отель.
Моррисон смотрел на нее, но не говорил ни слова.
– Я могу порекомендовать надежный банк, – вызвалась Мередит, желая побыстрее заключить сделку.
– Вы полагаете, я смогу получить закладную на отель? – спросил Моррисон, заглотив наживку.
– Безусловно. И вот еще в чем я пойду вам навстречу. Я соглашусь на оплату в рассрочку – это даст вам возможность рассчитать свои возможности.
– Очень мило с вашей стороны, – сказала Элизабет Моррисон.
– Я хочу заключить сделку, но вовсе не хочу вас выдаивать, – ответила Мередит. – И вы, я уверена, хотите купить отель и не хотите меня надуть.
– Ни в коем случае! Мы не из таких! – возмущенно воскликнула миссис Моррисон.
– Вынужден признать, что условия довольно соблазнительные, – наконец выдавил из себя Моррисон, глядя на Мередит. – Перед вами трудно устоять.
– Тогда и не пытайтесь, мистер Моррисон, – улыбнулась Мередит и снова подошла к камину.
Филип Моррисон встал, когда она остановилась возле его кресла.
Мередит протянула руку.
– Ну, не тяните. Пора нам прийти к соглашению. Сделка одинаково выгодна как для вас, так и для меня.
Моррисон колебался одно мгновение, потом крепко пожал ей руку.
– Хорошо, миссис Стреттон. Договорились. Три с половиной миллиона.
Мередит кивнула и широко улыбнулась. Филип улыбнулся ей в ответ.
Подошла Элизабет Моррисон и тоже пожала Мередит руку.
Пол Инс, во время переговоров сидевший как на иголках, поздравил обе стороны с удачной сделкой и объявил:
– За это нужно выпить. Пойдемте в бар, и я открою бутылочку «Дом Периньон».
– Отличная мысль, Пол, – одобрила Мередит и первая вышла из библиотеки.
Возвращаясь на машине обратно в Нью-Йорк, Мередит уже почти не думала о «Горных вершинах». Она добилась своего: продала отель за нужную сумму, весьма ловко проведя переговоры, и была весьма довольна. Трех с половиной миллионов будет более чем достаточно на затраты по расширению бизнеса.
Перед отъездом из отеля она условилась с Моррисонами о встрече у ее адвоката, который подготовит к следующей неделе все необходимые документы, а также договорилась по телефону с Генри Рафаэльсоном, что он примет Моррисонов. Банкир разговаривал очень покладисто и уверил ее, что сделает все возможное, чтобы сделка с Моррисонами состоялась.
Поэтому теперь, сидя в машине, Мередит выбросила из головы все, что касалось «Горных вершин», и стала обдумывать другие свои дела. Теперь ее внимание целиком было сосредоточено на поездке в Англию и покупке там отеля. Она была уверена, что уж один-то из двух, выбранных Патси Кентон, ей наверняка понравится. Если повезет, подумала Мередит, можно будет быстренько довести это дельце до конца и с легкой душой ехать в Париж к Агнес д'Обервиль.
Патси пригласила ее на воскресный обед, чтобы они могли, не тратя времени даром, обсудить дела и разработать план поездки. Главная идея Патси состояла в том, что в понедельник они отправятся на север Англии, посмотрят отель, расположенный в Озерном крае, а затем поедут в Йоркшир, где в одной из долин находился второй приглянувшийся Патси отель.
Когда Мередит спросила Патси, какой из двух нравится ей больше, ее деловой партнер ответила весьма уклончиво.
– Тот, что в Кесвике, потребует меньше затрат на переоборудование.
Мередит нажала посильней, но Патси отказалась обсуждать эту тему.
– Я хочу, чтобы ты сама, без всякой посторонней помощи, приняла решение. Если я выскажу тебе свое мнение, прежде чем ты увидишь гостиницу, получится, что я тебя агитирую, пытаюсь склонить на свою сторону. Не жми на меня.
Еще Патси предложила: если у Мередит нет причин возвращаться потом в Лондон, она может лететь в Париж прямо из аэропорта Лидс-Брэдфорд.
– Оттуда, а еще из Манчестера, который совсем рядом, много прямых рейсов до Парижа.
Мередит согласилась, что идея замечательная: так удастся сэкономить уйму времени.
Откинувшись на спинку сиденья автомобиля, Мередит закрыла глаза и стала прикидывать, какие вещи возьмет с собой. Неожиданно для себя она вдруг вспомнила свой последний ужин с Ридом Джеймисоном и с тоской подумала, как хочет снова его увидеть. Но Мередит понимала, что, поскольку решила с ним порвать, придется терпеть.
Никаких свиданий, приказала себе она. Их отношения никогда нельзя было назвать по-настоящему близкими, хотя он в последнее время, кажется, считал иначе. Мередит стала убеждать себя, что расставание пройдет легко. Он поймет – взрослый же человек, в конце концов. Однако в глубине души Мередит прекрасно понимала, что морочит себе голову. Внутренний голос подсказывал ей, что добром эта история не кончится. И тоска переросла в недоброе предчувствие.
4
– Я сама знаю, что уперлась, как осел, – начала Патси Кентон, – когда отказалась обсуждать с тобой гостиницы, но…
– Лучше сказать: ты была уклончива, – поправила Мередит.
– И все же это и не уклончивость, и не упрямство. Просто осторожность. Я не хотела тебя настраивать так или иначе, прежде чем ты не увидишь все своими глазами. Но теперь я могу сделать для тебя в некотором роде предварительный просмотр, скажем так. Владелец отеля, расположенного возле озера Виндермер в Озерном крае, прислал вчера фотографии. Сейчас покажу.
Патси вскочила с кресла. Они с Мередит сидели в маленькой красной гостиной и пили аперитив. Дом Патси находился в фешенебельном лондонском районе Бельгравия.
Возраст Патси приближался к сорока, но она оставалась еще очень привлекательной; правда, красота ее была несколько мужеподобной. Почти такая же высокая, как Мередит, она сохранила прекрасную фигуру. Светлые вьющиеся волосы Патси были коротко подстрижены; огромные серые глаза светились умом. И еще ее отличал великолепный цвет лица.
Патси взяла с невысокого столика большой конверт, вернулась к дивану и села рядом с Мередит.
– Айан Грейнджер, владелец «Херонсайда», очень гордится этими фотографиями. Он их сам делал прошлой весной и летом.
С этими словами Патси протянула конверт Мередит, и та нетерпеливо высыпала фотографии на диван.
Быстро проглядев их, Мередит сказала:
– Неудивительно, что он ими гордится. Снимки просто великолепные. Судя по ним, «Херонсайд» – отель что надо.
– Это точно, Мередит. Фотографии еще не полностью передают очарование тех мест и самой гостиницы. Номера отделаны с такой роскошью, что, войдя в комнату, сразу начинаешь чувствовать себя особой королевской крови. Повсюду антикварная мебель, великолепные ткани, и вообще атмосфера именно такая, как тебе нравится. А природа вокруг – сама видишь.
Мередит кивнула и вытащила из кучи фотографий один снимок. На нем был изображен лесистый пейзаж. Лужайка усыпана расцветшими ирисами, сквозь зеленый шатер густых ветвей пробиваются солнечные лучи. Чуть сзади, на пригорке, растут желтые нарциссы, а еще дальше серебристо сверкает на солнце озеро – широкое и спокойное.
– Погляди, Патси. – Мередит протянула фото. – Правда, здорово?
– Да, особенно этот склон, заросший нарциссами. Сразу же на ум приходит стихотворение Вордсворта.
Мередит с недоумением взглянула на Патси.
– Ну то, про нарциссы. Ты разве не знаешь?
Мередит покачала головой.
– Мое любимое, – призналась Патси и безо всякой паузы начала читать вслух:
Печальным реял я туманом
Среди долин и гор седых,
Как вдруг очнулся перед станом,
Толпы нарциссов золотых:
Шатал и гнул их ветерок,
И каждый трепетал цветок.
– Как красиво, – мечтательно сказала Мередит.
– Неужели ты не учила его в школе?
– Нет, – пробормотала Мередит.
– Больше всего мне нравится последняя строфа. Хочешь послушать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24