— спросил Кристофер девочку.
Кристина торжественно посмотрела на него, а затем на Элизабет.
— Мороженое, мама, — сказала она. — Можно?
— Дедушка расстроится, — напомнила Элизабет. Кристина наклонила головку и подумала.
— Он может попить чай с дядей Мартином и дядей Джоном, — решила девочка. Элизабет раздраженно посмотрела на Кристофера.
— Спасибо, милорд, — выдавила она.
Вскоре они сидели втроем, ели мороженое и разговаривали. Вернее, говорил один Кристофер.
— Я был уже взрослым, когда впервые попробовал мороженое, — рассказывал он Кристине. — Я вырос в таком месте, где никто и не слышал про мороженое. Это очень далеко отсюда. Это место называется Пенхэллоу. Дом стоит на берегу моря. Ты когда-нибудь видела море, Кристина?
Девочка посмотрела на мать, а потом отрицательно покачала головой.
— Там чудесно, — продолжал Кристофер. — Из дома можно добраться до скалистого мыса, а внизу — золотистый песчаный берег. Туда ведет крутая тропинка. Нужно собраться с духом, прежде чем осторожно спуститься вниз.
— А ты когда-нибудь падал? — спросила Кристина.
— Нет. — Он покачал головой. — Хотя иногда я нарушал правило и сбегал вниз по тропинке. Мой отец выпорол бы меня, если бы узнал. Моя сестра обычно ругала меня за это. Ты немного похожа на нее, правда, волосы у нее всегда были длинные.
“Не смей, — говорили глаза Элизабет. — Ты не посмеешь!”
— Это так здорово — бегать по песку, — продолжал Кристофер. — Он кажется одновременно и мягким, и твердым. Ноги босые — ведь по песку можно ходить только босиком. На песке можно рисовать или строить из него замки. Можно зайти в море и смотреть, как волны разбиваются о твои ноги, а иногда и о брюки. Еще одно нарушенное мной правило, — засмеялся Кристофер. Кристина слушала его внимательно, как слушала дома сказки.
— Мне бы хотелось, чтобы дедушка жил у моря, — сказала она.
— Может, скоро ты сможешь провести некоторое время у моря, — сказал Кристофер. — Каждый мальчик или девочка должны иметь возможность побегать по берегу моря хоть один раз. Ты сможешь вдыхать морской воздух, почувствуешь запах моря, услышишь шум волн и крик чаек.
— У меня есть пони, — сказала Кристина. — Я могу кататься на нем без поводьев.
— Правда? — удивился Кристофер. — А тебе всего шесть лет? Ты станешь знаменитой наездницей.
— Дядя Мартин не разрешает мне кататься в его двухколесном экипаже, — сказала девочка. — А дядя Джон сказал, что скоро я смогу прокатиться в его экипаже.
Кристина обычно была очень робкой с чужими. Но иногда, если она чувствовала себя в безопасности, могла болтать без умолку. Сейчас она как раз была готова к этому, подумала Элизабет.
— Ты съела мороженое, милая? — спросила она. — Нам действительно пора идти. Дедушка будет беспокоиться.
— А тебе хотелось бы завтра покататься со мной в экипаже? — обратился к малышке Кристофер. — И мама тоже поедет.
Элизабет резко подняла голову.
— У тебя есть экипаж? — Вопрос казался глупым, ведь можно было сказать столько всего. Например, можно было твердо ответить “нет”.
Кристофер уверенно взглянул на нее.
— Он будет у меня, Элизабет.
Он собирался купить двухколесный экипаж только ради того, чтобы покатать в нем Кристину? Элизабет неожиданно охватил страх. Она поняла, что занималась самообманом, пытаясь убедить себя, что он будет удовлетворен, увидев однажды дочь.
“Папа узнает обо всем, — подумала она. — И Манли рассердится, и будет прав”. Следовало послушаться Мартина и из Девоншира отправиться сразу в Кингстон. Там и она, и Кристина были бы в безопасности. Но Элизабет прогнала эти мысли. Она больше не будет убегать от него, а встретит все, с чем ей предстоит столкнуться.
— Так ты хочешь покататься со мной завтра в парке? — просил Кристофер, повернувшись к Кристине. Она кивнула, широко открыв глаза.
— Тогда решено, — отрывисто бросил он. — Сейчас я провожу вас домой на Гросвенор, а завтра днем заеду за вами.
Элизабет поднялась, не сказав ни слова. Он вел себя вызывающе. Собирался прийти к ним домой. Всеми своими действиями Кристофер показывал, что не боится ее отца и не собирается г него прятаться. Он явно показывал, что эта встреча с дочерью стала не концом, а скорее всего началом нового этапа.
Когда они вышли на улицу, Кристина протянула руки обоим: одну — матери, а другую — джентльмену, который гулял с ими в парке и нес ее на плече, совсем как отец того маленького мальчика, что встретился им. Он угостил ее мороженым и пообещал, что когда-нибудь она пробежится по песчаному берегу, намочит платье в море и будет строить замки из песка.
* * *
Мартин в этот день нанес визит лорду Пулу. У него было не слишком хорошее настроение. И почему она все время сама обрекает себя на страдания? Почему она вынуждает его усугублять ее страдания, когда он может облегчить их? Разве она не видит, что для нее существует только один путь, если она хочет в жизни покоя? Но она снова стала встречаться с Тревельяном, оставаясь в то же время помолвленной с другим.
Лорд Пул собирался уходить, когда появился Мартин, еще более оживленный, чем в прошлый вечер.
— Принц-регент был освистан на улицах сегодня утром, — сказал Мартин.
— Значит, жители Лондона не одобряют его грубого отношения к жене. Власти распорядились, чтобы ее нигде не принимали во время государственных визитов, которые начнутся на следующей неделе. Королева ясно дала это понять.
— Что ж, хорошо, — отозвался Мартин. — Она поддерживает своего сына. Всем известно, что принц ведет более аморальный образ жизни, чем принцесса. Но он принадлежит к британской королевской семье, а она всего лишь немка.
— Мы хотим посоветовать ей не подчиняться этому, — заговорил лорд Пул, при этом его глаза фанатично заблестели. — Пусть она появится там, откуда они не смогут ее прогнать, — в театре или в опере. Черт возьми, Ханивуд, король прусский — ее родной дядя, а ей не разрешают встретиться с ним в стране, в которой она является женой наследника престола.
— Это несправедливо, — согласился Мартин. — Идея с театром кажется неплохой. Полагаю, вы считаете, что ее высочеству следует появиться там в тот вечер, когда туда прибудет принц со своими гостями, не так ли?
— И тогда посмотрим, кого все будут приветствовать, — согласился лорд Пул. — И что подумают иностранные гости.
— Это будет прекрасная возможность для вашей партии завоевать любовь народа, — сказал Мартин. — Полагаю, вы при всех выкажете ей свое уважение.
— Господи, я так и сделаю, — закивал лорд Пул, но выглядел он так, словно эта мысль была совершенно новой для него.
— И вы войдете под руку с Лиззи, — продолжал Мартин. — Ведь она дочь уважаемого тори. Это будет превосходно. Принцесса высоко оценит вас. Пул.
На самом деле Пул облегчил ему задачу, думал Мартин, направляясь после этой встречи в отель “Палтни”. Элизабет не, захочет быть втянутой в грязную и отвратительную склоку между принцессой Уэльской и ее сторонниками, с одной стороны, и принцем Уэльским и королевой, его матерью, — с другой. Элизабет не сможет публично выказать свое уважение принцессе. И гда она сочтет нужным разорвать помолвку, а Лондон покается ей неподходящим местом для того, чтобы здесь жить. В любом случае начало было положено. Мартин направился в “Палтни”. Нужно проверить, что можно сделать в этом направлении. Он спросил у портье, какие комнаты занимает лорд Тревельян, и, поднявшись наверх, постучал в дверь. Ему открыла служанка, та маленькая блондинка, которая напомнила ему Элизабет, когда он был в Пенхэллоу, но которая на деле оказалась лишь хныкающей шлюхой. Сейчас он смотрел на нее, видел, как округлились ее глаза и вспыхнули щеки, и не мог понять, как он мог тогда найти какое-то сходство. Ни Тревельяна, ни леди Нэнси не было. Он передал служанке, что будет ждать внизу.
Мартин видел, что вскоре леди Нэнси поднялась к себе. Но он не стал показываться ей на глаза. Похоже, она снова выходила одна, даже без служанки, которая сопровождала бы ее. Ну что же, это вполне в ее стиле. Мартин припомнил те времена. когда она в Кингстоне несколько раз уходила на прогулку с Джоном, а однажды ушла с ним к реке, заросшей кустарником. А потом у нее хватило наглости возмущаться и упрекать его в не джентльменском поведении.
Кристофер появился довольно поздно. Мартин кивнул ему, и они прошли к дальнему столику в ресторане, в котором в это время никого не было.
— Джон был здесь перед моей встречей с Элизабет, — заметил Кристофер, — а ты — после моего возвращения. Ей повезло, что о ней так беспокоятся.
— Джон тоже заходил? — удивился Мартин. — Разве нас можно винить в том, что мы заботимся о ней, Тревельян? Она столько страдала в прошлом и пережила такое тяжелое потрясение совеем недавно, а тут еще несостоявшаяся свадьба. Конечно, нас очень волнует, чтобы ей больше никто не причинял страданий.
— Очень любезно с твоей стороны, что вчера ты все сохранил в тайне. Мартин, — произнес Кристофер. — Я не забуду, что обязан тебе. Я не причиню вреда Элизабет или Кристине. Хотя я не уверен, что Элизабет нравится мое появление в Лондоне.
— Я рад, что ты приехал, — искренне произнес Мартин, глядя на стол и водя пальцем по белоснежной скатерти. — Конечно, она не в восторге от этого, а ты знаешь, что ее счастье всегда было очень важным и для меня. Но я не верю, что она может стать счастливой без тебя.
Кристофер ничего не ответил.
— Я не знаю, что было в прошлом, — продолжал Мартин. — Одно время я верил тебе, потом перестал. А теперь? — Он пожал плечами. — Что бы там ни было, теперь все это в прошлом. Думаю, что Лиззи тоже чувствует это, хотя даже себе не признается. Какое впечатление произвела на тебя Кристина?
— Это просто нельзя выразить словами, — ответил Кристофер.
— Настаивай на встречах с ней, — посоветовал Мартин. — Если ты будешь видеться с ней, то, конечно, и с Лиззи тоже. Добейся ее руки, если сможешь.
— Добиться ее руки? — Кристофер удивленно приподнял брови.
— Ну, можно было бы намекнуть кое-кому, что твое возвращение в Англию и ее похищение как-то связаны, — посоветовал Мартин Кристоферу. — Пусть люди начнут строить предположения. Сделай так, чтобы ей стало неудобно продолжать отношения с Пулом. Оставь ей только один вариант в жизни.
— Ты хочешь, чтобы о ней стали сплетничать в обществе? — у удивился Кристофер.
— Конечно, нет, — возразил Мартин. — Я хочу видеть свою сестру счастливой. И пусть меня считают дураком, но я хочу, чтобы ты тоже был счастлив, Тревельян. Не спрашивай меня почему. В последний месяц ты поступал не слишком благородно.
Кристофер задумчиво смотрел на него. — Не уверен, что ты даешь мне мудрый совет, — ответил н. — Но твои мотивы понятны. Спасибо, Мартин. Мартин пожал плечами и встал из-за стола.
— Она не будет счастлива с Пулом, — пояснил он. Его политические амбиции становятся все более радикальными. Мне известно, что он собирается заняться публичным обсуждением положения принцессы Уэльской. Если это произойдет, то все то будет слишком обременительно для Лиззи. Кроме того, он недолюбливает Кристину.
Мартин протянул руку Кристоферу.
— Желаю удачи. Кристофер пожал его руку.
— Я завтра заеду за ними, — сообщил он. — Хочу покатать Кристину в экипаже. Я собираюсь заехать к вам на Гросвенор. Не знаю, будет ли твой отчим обвинять Элизабет так, как меня. Ты не мог бы защитить ее от его гнева?
Мартин кивнул.
— Можешь на меня положиться, — ответил он.
— Спасибо, — поблагодарил Кристофер.
Мартин повернулся и вышел.
Все это довольно опасно, думал Мартин. Если Тревельян последует его совету, то Лиззи действительно может вернуться к нему. Она была без ума от этого человека, когда ничего не помнила. Мартин знал, что у нее не было сильной привязанности к Пулу. Но существовала вероятность, что она отвернется от Тревельяна в негодовании, если тот окажется слишком настойчивым или каким-то образом преднамеренно погубит ее репутацию.
В любом случае нужно что-то предпринять, подумал Мартин. Нужно рисковать. Лиззи стоила того, чтобы рисковать ради нее.
* * *
Антуан Бушар находился в гардеробной, он развешивал рубашки графа, которые только что принесли из прачечной. Вдруг распахнулась дверь, и к нему бросилась девушка, крепко ухватившись за его рукав.
— Уинни! — воскликнул он, обняв ее за плечи. — Уинни, моя малышка. Твое сердечко так стучит. Что такое?
Маленькая служанка, казалось, совсем пришла в себя после их приезда в Лондон. Она даже стала выходить одна на улицу, выполняя поручения леди Нэнси. Антуан сопровождал ее, если был свободен. В Лондоне их обязанности были не слишком обременительными.
— Что такое, моя малышка? — спросил он снова, когда она со слезами спрятала лицо у него на груди.
— Ты не слышал, как стучали в дверь? — спросила она. — Я открыла. А там был он, мистер Бушар.
— Сам дьявол? — спросил Антуан. — Ханивуд? Он не зашел?
— Он спросил лорда Тревельяна, — ответила девушка. — Он сказал, что подождет внизу. Он раздевал меня глазами. Я так испугалась, что даже не поняла, что он говорил мне, пока он не повторил дважды.
— А-а, — протянул Антуан. — Но ты в безопасности, моя малышка. Антуан здесь, и он бы услышал твой крик. Ты должна всегда помнить, что ты в безопасности, когда Антуан рядом.
Уинни испуганно посмотрела на него.
— Я была так напугана, что даже не подумала о тебе, пока он не ушел, — сказала она. — Я не могу так жить. Раньше я радовалась жизни, мистер Бушар. Я считала, что я маленькая, но хорошенькая, и я мечтала, что когда-нибудь хороший парень захочет жениться на мне. А теперь жизнь оказалась не такой радостной.
— Бедняжка Уинни, — заговорил Антуан. — Антуан возьмет тебя посмотреть город. Мы вместе будем ходить по этому красивому городу, когда у нас появится свободное время, хорошо? Мы пойдем в Тауэр, и к мадам Тюссо, и в Воксхолл посмотреть фейерверк и немного потанцевать. Ты любишь танцевать, моя малышка, да?
— Мы танцевали на лужайке в деревне возле Пенхэллоу, — ответила девушка. — Мне больше всего на свете нравилось танцевать. Но Воксхолл, наверное, очень большое место, да?
Он пожал плечами.
— Я слышал, что каждый может пойти туда, — сказал Антуан. — Как-нибудь вечером мы с тобой пойдем туда и повеселимся, правда, Уинни? И совсем не нужно волноваться, ведь я будешь с Антуаном. Я никому не позволю неуважительно относиться к тебе или раздевать тебя глазами. Иначе любой ознакомится с моими кулаками.
— В Тауэре собраны драгоценности короны. — сказала Уинни, — а еще там много диковинных животных со всех концов света. Говорят также, что восковые фигуры у мадам Тюссо выглядят как живые, правда, мистер Бушар? А фейерверки? Я никогда не видела фейерверки. Мы правда можем пойти? Нам позволят?
— Мы пойдем, моя малышка, — заверил Антуан. — И в твою жизнь вернется радость!
Девушка прижалась к его груди и глубоко вздохнула.
— Вы так добры ко мне, мистер Бушар, — произнесла на. — Не знаю, что бы я делала без вас.
— А теперь иди, — произнес Антуан, похлопав девушку по спине, — а я закончу развешивать рубашки. Будет не очень хорошо, если его светлость застанет тебя здесь, малышка. Мы ведь не хотим порочить твое имя, да?
— Да, мистер Бушар, — ответила Уинни, с радостной улыбой покидая комнату.
* * *
На следующее утро Кристофер возобновил свое членство в Уайт-клубе; через некоторое время он уже знал, что Найджел Родес находился в городе, и граф узнал его адрес.
— Мистера Родеса нет дома, — сказал Кристоферу слуга, после того как граф оставил свою визитную карточку, чтобы он передал ее хозяину.
— Тогда я подожду, пока он вернется, — произнес Кристофер, направляясь к лестнице и поднимаясь по ней. Он продолжал подниматься, несмотря на то что слуга шел за ним, утверждая что хозяина не будет весь день, а возможно, и всю ночь.
Кристофер открыл дверь, которая скорее всего вела в гостиную, не обращая внимания на протесты слуги. Родес, сидя спиной к двери, склонился над столом.
— Ты отделался от него? — спросил он.
— Нет, не смог, — ответил Кристофер. — Я собираюсь дождаться, пока вы вернетесь домой, Родес.
Мужчина быстро повернулся, его лицо побледнело.
— Тревельян! — вырвалось у него. — У меня назначена встреча. Мне показалось гораздо легче отослать вашу карточку, чем принять вас. Надеюсь, вы простите меня?
— За ложь? — спросил Кристофер, оглядывая комнату и усаживаясь на софу. — Мы все прибегаем к ней время от времени.
— Я действительно очень спешу, — сказал Родес, когда его слуга вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. — Чем могу быть вам полезен, Тревельян?
— Это я стал счастливчиком вечера и оказался в зеленой комнате, да? — спросил Кристофер. — Это оттуда я увел ее?
— Не понимаю, о чем вы говорите, — — произнес Родес, нахмурившись.
— Или я вышел с ней из театра после тайного свидания? — продолжал Кристофер.
— Я должен идти, — напомнил Родес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41