– Чего тебе?
– Хочу порасспросить тебя о ночном звонке, Джуниор. Долго я тебя не задержу.
Только я хотел шагнуть к двери, как Джуниор захлопнул ее и щелкнул задвижкой.
– Тогда нужно было говорить. А сейчас я ложусь спать.
– Почему ты не хочешь открыть дверь, Джуниор? – спросил Крыса. – А что, если мне придется ее прострелить?
Он стоял в сторонке, где Джуниор не мог его видеть. А тут подошел ко мне.
– Крыса! – удивился Джуниор. Вряд ли он был в восторге от нежданной встречи с моим приятелем.
– Открывай, Джуниор. Мы с Изи не можем торчать здесь всю ночь.
Мы вошли, и Джуниор выдавил из себя угодливую улыбку:
– Хотите пива, ребята? У меня в холодильнике есть пара литров.
Мы выпили пива, закурили сигареты, предложенные Джуниором, и уселись на складных стульях вокруг карточного стола.
– Чего вы хотите? – спросил он немного погодя.
Я достал из кармана носовой платок. Тот самый, в который завернул маленькую улику, найденную на полу в доме Ричарда Мак-Ги.
– Узнаешь? – спросил я Джуниора.
– Что это?
– Это твой окурок, Джуниор. Из всех, кого я знаю, только ты куришь такое дерьмо. И швырять окурки на пол – твоя привычка.
– Ну и что? Что из того, что это мой окурок?
– Я нашел его на полу дома, где лежал мертвец. Его звали Ричард Мак-Ги. Кто-то сообщил ему имя Коретты Джеймс. Этот человек знал, что Коретта встречалась с белой девушкой.
– Ну и что? – На лбу Джуниора, словно по волшебству, выступил пот.
– Почему ты убил Ричарда Мак-Ги?
– Что?!
– Не притворяйся! Я знаю, что его убил ты!
– Что такое с Изи, Крыса? Может, кто-то долбанул его по башке?
– Не изображай святую невинность, Джуниор. Ты убил его, и мне нужно знать почему.
– Ты спятил, Изи. Ты псих!
Джуниор вскочил со стула.
– Сядь, Джуниор, – приказал Крыса.
Джуниор сел.
– Расскажи, что произошло, Джуниор.
– Я не знаю, о чем ты говоришь. Я даже не знаю, кого ты имеешь в виду.
– Хорошо, – сказал я. – Но если я сообщу в полицию, они докажут, что на рукоятке ножа твой отпечаток.
– Какого ножа? – Глаза Джуниора вылезли из орбит.
– Выслушай меня внимательно. Сейчас у меня самого хватает забот и мне некогда заниматься твоими. Когда я был у Джона, этот белый тоже ошивался там. Хэтти попросила тебя отвезти его домой, и вот тогда-то, наверное, он выведал у тебя за деньги имя. А потом ты его убил.
– Я никого не убивал.
– Отпечаток пальца докажет, что ты врешь.
– Дерьмо! Чушь!
Я был уверен, что сказал чистую правду про Джуниора, но не так-то просто было вырвать у него признание. Дело в том, что Джуниор меня не боялся. Он не боялся тех, кого мог одолеть в драке. Мои доказательства его не беспокоили, коль скоро я уступал ему в силе.
– Убей его, Реймонд, – сказал я.
Крыса ухмыльнулся и встал. Пистолет был у него под рукой.
– Погоди минуту. Что за ерунду ты затеял? – заюлил Джуниор.
– Ты убил Ричарда Мак-Ги, Джуниор, и на следующую ночь позвонил мне. Ты знал, что я разыскиваю одну девушку, и хотел выведать, что мне известно, но, когда я тебе ничего не сказал, повесил трубку. Ты убил его и объяснишь мне почему, иначе Крыса продырявит тебе шкуру.
Джуниор облизал губы и откинулся на спинку стула, как ребенок, разыгрывающий припадок.
– Зачем ты впутываешь меня в это дело? Что я тебе сделал?
– Расскажи мне, как все было, Джуниор. Расскажи, и я, может быть, забуду все, что знаю.
Джуниор подергался еще немного. Наконец он признался:
– Он был у бара в тот вечер, когда ты заходил к Джону.
– Так.
– Хэтти не впустила его и велела убираться. Но он здорово поддал и отключился уже на улице. Хэтти послала меня посмотреть, что с ним. Она не хотела неприятностей. Я пошел, чтобы усадить его в машину.
Джуниор прервался, чтобы глотнуть пива, потом уставился в окно.
– Давай, давай, Джуниор, – вмешался Крыса. Ему не терпелось.
– Он обещал мне двадцать долларов, если я расскажу о девушке, которую ты искал, Изи. И обещал еще сотню, если я отвезу его домой и объясню, где ее найти.
– И ты согласился.
Крыса ковырял зубочисткой во рту.
– Большие деньги, – улыбнулся Джуниор.
Ему показалось, что Крыса смягчился, и это вселило в него надежду.
– Да, я отвез его домой. И рассказал, что видел эту девушку с Кореттой Джеймс. Почему я должен был беспокоиться из-за какой-то белой девушки?
– Тогда зачем ты прикончил его? – спросил я.
– Он хотел, чтобы я кое-что передал Фрэнку Грину. И обещал за это деньги.
– Ну и?..
– Я послал его куда подальше. Он еще не заплатил мне ни цента, а уже давал новые поручения. – Глаза Джуниора дико блеснули. – Он мне заявил, что я могу отваливать домой со своей двадцаткой. Облаял меня и вышел в соседнюю комнату. Тьфу! Я был уверен, что у него там пистолет. Я достал нож из раковины и пошел за ним. Ведь у него там мог быть пистолет. Разве не так, Реймонд?
Крыса потягивал свое пиво, не сводя глаз с Джуниора.
– Что он хотел передать Фрэнку? – спросил я.
– Он хотел, чтобы я передал ему, что он и его приятели кое-что знают о Дафне и не собираются молчать.
– О Дафне?
– Да. О ней.
– Что еще?
– Ничего.
– Значит, ты убил его только потому, что у него мог быть пистолет?
– Ты не заложишь меня полиции? – мямлил Джуниор.
Он съежился на стуле, как старик, и не мог не вызывать отвращения. Он был достаточно смел, чтобы расправиться с человеком слабее себя, он был достаточно смел, чтобы зарезать безоружного пьяницу, но сейчас трясся от страха и готов был на любые унижения.
«Он недостоин оставаться в живых», – прошептал мне Голос.
– Пошли отсюда, – сказал я Крысе.

Глава 24

Дюпре жил у своей сестры в Комптоне. Була работала в ночную смену младшей медсестрой в «Темпл хоспитал». Дверь открыл сам Дюпре.
– Изи, – тихо сказал он. – Крыса.
– Пит. – Крыса сиял. – Я чую запах поросячьих хвостиков.
– Да, Була кое-что приготовила сегодня утром.
– Ты мог бы и не говорить. Я иду туда, куда меня влечет мой нюх.
Крыса обогнул Дюпре и устремился на кухню. Мы стояли в тесной прихожей буквально впритык друг к другу, а я вообще не помещался, наполовину оставаясь снаружи. В розовых кустах, за которыми ухаживала Була, пиликали два кузнечика.
– Мне так жаль Коретту, Пит.
– Не могу понять, Изи, почему кому-то понадобилось ее убивать?
Оба глаза Дюпре опухли и почернели. Я знал, что эти синяки – результат полицейского допроса.
– Я ничего не понимаю. Кому она могла помешать, что с ней сотворили такое? – Слезы текли по его лицу. – Я сделаю с ним то же самое, что он сделал с ней. – Дюпре посмотрел мне в глаза. – Когда найду его, Изи, я его убью. Кем бы он ни был.
– Ребята, идите-ка лучше сюда, – позвал Крыса. – Еда на столе.

* * *

У Булы в буфете нашлось виски, и Дюпре с Крысой отдали ему должное. Дюпре плакал весь вечер. Я расспрашивал его, но он ничего не знал. В полиции его держали целых два дня, не объясняя причины. Но когда ему наконец сообщили о Коретте, он был так потрясен, что они сразу поняли: он ни при чем. Рассказывая о своих передрягах, он пил не переставая, быстро отключился и уснул на кухне.
– Дюпре хороший человек, – проговорил Крыса заплетающимся языком. – Но он не умеет пить.
– А ты ведь тоже здорово надул свои паруса, Реймонд.
– Хочешь сказать, я пьян?
– Ты от него не отставал и можешь не сомневаться, что сейчас ты не прошел бы теста на опьянение.
– Пьяный способен на такое?
Крыса с немыслимой быстротой сунул руку за борт пижонского пиджака и выхватил пистолет. Ствол почти коснулся моего лица.
– Может ли парень из Техаса меня опередить?
– Убери пистолет, Реймонд. – Я изо всех сил старался говорить спокойно.
– Давай, давай, – завелся Крыса и сунул пистолет в кобуру. – Где твой пистолет? Посмотрим, кто кого.
Мои руки лежали на коленях. Я знал, что стоит мне только двинуться, и Крыса меня убьет.
– У меня нет пистолета, Реймонд, ты же знаешь.
– Ты такой дурак, что ходишь без пушки? Значит, заслуживаешь смерти.
Его глаза подернулись пеленой, и я был уверен, что видит он не меня, а воображаемого врага. Крыса снова вытащил пистолет и взвел курок:
– Читай свои молитвы, ниггер, и я отправлю тебя домой.
– Отпусти его, Реймонд, – упрашивал я. – Он получил хороший урок. И если ты его убьешь, урок пропадет даром. – Я болтал все, что приходило в голову.
– Этот дурак ходит без пушки! Я убью этого выродка!
– Да пусть живет, Рей, и пусть трясется каждый раз, когда ты входишь в комнату.
– Пусть подонок трясется, я все равно его убью!
Тут Крыса кивнул, уронил пистолет на колени, а голову на стол и уснул. Вот так!
Я поднял пистолет и положил его на стол в кухне. Крыса всегда носил с собой в сумке два пистолета поменьше. Мне это было известно давно. Один из них я взял с собой и оставил записку. В записке объяснил, что пошел домой и прихватил пистолет Крысы. Я знал, что он не рассердится, раз я предупредил об этом.

* * *

Я дважды объехал свой квартал, пока не убедился, что на улице меня никто не подстерегает. Припарковал машину за углом, чтобы незваные гости подумали, будто меня нет дома. Только я вставил ключ в замок, как зазвонил телефон. Он настойчиво трезвонил уже в седьмой раз, когда я наконец поднял трубку.
– Изи? – Ее голос звучал, как всегда, нежно. – Я звонила вам всю ночь. Где вы были?
– Забавлялся. Искал новых друзей. Полиция хочет, чтобы я перебрался к ним и поселился в камере.
Она не оценила моей шутки.
– Вы один?
– Что вам нужно, Дафна?
– Я хочу поговорить с вами, Изи.
– Тогда говорите.
– Нет, я должна вас видеть. Мне страшно.
– Вы не виноваты, но я боюсь даже просто говорить с вами по телефону, – признался я. – Тем не менее нам придется поговорить. Я должен кое-что выяснить.
– Приезжайте ко мне, Изи, и я расскажу вам все, что вы хотите знать.
– Хорошо. Куда приехать?
– Вы один? Я не хочу, чтобы кто-то узнал, где я.
– Не хотите, чтобы ваш приятель Джоппи проведал, где вы прячетесь?
Если ее и удивило, что я знаю о Джоппи, она этого никак не выказала.
– Я не хочу, чтобы кто-либо знал, где я, кроме вас. Ни Джоппи, ни другой ваш приятель, который, как вы сказали, вас навестил.
– Крыса?
– Да. Никто! Обещайте мне, или я сейчас же вешаю трубку.
– О'кей, о'кей. Я только что вошел, и Крысы здесь нет. Скажите, где вы, и я сразу же приеду.
– Вы не обманете, Изи?
– Нет. Мне очень нужно поговорить. Как и вам.
Она дала мне адрес мотеля в южной части Лос-Анджелеса.
– Поторопитесь, Изи. Вы мне нужны, – повторила она, прежде чем повесить трубку. В спешке даже забыла назвать номер в мотеле.
Я нацарапал записку, обдумывая свои планы. Сообщил Крысе, что он сможет найти меня в доме моего друга Примо. Сверху я надписал большими буквами «Реймонду Александру», потому что Крыса мог прочесть только собственное имя. Я рассчитывал, что с ним придет Дюпре, который прочитает записку и объяснит, как найти дом Примо.
Затем я рванулся к двери и снова ехал по ночному городу. По коралловому небу плыли тощие черные облака. Я не мог понять, почему еду один к девушке в голубом платье. Но впервые после многих дней я был счастлив и полон ожиданий.

Глава 25

«Санридж», маленький розовый мотель, состоял из двух прямоугольных зданий, образовавших букву "L", вокруг заасфальтированной автостоянки. В этом районе жили преимущественно мексиканцы, и женщина за конторкой тоже была мексиканкой. Чистокровной мексиканской индианкой, маленького роста, с миндалевидными глазами и кожей оливкового цвета с красноватым отливом. Темные глаза, черные волосы, и только четыре седые пряди выдавали ее истинный возраст.
Она устремила на меня вопрошающий взгляд.
– Я ищу приятельницу, – начал я.
Ее взгляд ожесточился, в уголках глаз собралась густая паутина морщинок.
– Ее зовут Дафна Моне, она француженка.
– У нас не пускают мужчин в комнаты.
– Мне нужно просто поговорить с ней. Мы можем пойти куда-нибудь выпить кофе, если здесь нельзя оставаться.
Она отвернулась, давая понять, что разговор окончен.
– Простите меня за настойчивость, но у этой девушки мои деньги, и я буду стучать во все номера, пока ее не найду.
Прежде чем она повернулась к двери и успела крикнуть, я предупредил:
– Мэм, меня не остановят все ваши братья и сыновья, я готов на все ради того, чтобы поговорить с этой женщиной. Ей ничто не грозит, мне просто необходимо ее видеть.
Она оглядела меня, поводя носом, как подозрительная собака, обнюхивающая нового почтальона, потом обратила взор к коридору.
– Одиннадцатый, в самом конце, – сказала она.

* * *

Я помчался в конец коридора. Постучался в одиннадцатый номер, все время оглядываясь через плечо.
На ней был серый махровый халат и тюрбан из свернутого полотенца на голове. При виде меня ее зеленые глаза просияли. Я привез с собой столько забот и тревог, а она просто улыбалась, как будто я ее приятель, которому она назначила свидание.
– Я думала, это горничная, – сказала она.
Она была так прекрасна в своем халате, который ничего не скрывал.
– Мы должны убраться отсюда.
Она глянула через мое плечо.
– Но сначала нам придется договориться с управляющей.
Маленькая женщина и двое пузатых мексиканцев приближались к нам. Один из них помахивал дубинкой. Они остановились поодаль от меня. Дафна прикрыла дверь, чтобы они не разглядели ее наряд.
– Он вас не беспокоит? – спросила управляющая.
– О нет, миссис Гутиерра. Мистер Роулинз мой друг. Он пригласил меня пообедать.
Видимо, эта сцена забавляла Дафну.
– Я не позволяю мужчинам заходить в комнаты, – заявила женщина.
– Он подождет в машине, не правда ли, Изи?
– Конечно, конечно.
– Дайте нам договорить, миссис Гутиерра, и он будет хорошо себя вести и подождет меня в машине.
Одному из мексиканцев явно не терпелось проломить мне череп своей дубинкой. А другой с вожделением поглядывал на Дафну. Когда они двинулись к выходу, все еще глазея на нас, я сказал Дафне:
– Послушайте. Вы хотели меня видеть, и вот я здесь. Я хочу, чтобы вы поехали со мной в одно место, где мы сможем поговорить и нам никто не помешает.
– Откуда я знаю, может, вы отвезете меня к человеку, которого нанял Картер? – Глаза ее смеялись.
– С ним у меня больше нет никаких дел. А с вашим дружком Картером я встречался.
Улыбка на ее лице исчезла.
– Вы с ним говорили? Когда?
– Два-три дня назад. Он хочет, чтобы вы вернулись, а Олбрайт хочет получить тридцать тысяч.
– Я к нему не вернусь, – сказала она, и я знал, что это правда.
– Об этом мы поговорим в другой раз. Сейчас нам надо поскорее отсюда уехать.
– Куда?
– Знаю одно место. Там мы будем в безопасности от людей, которые и меня преследуют. Надежное место, там и обсудим, что делать дальше.
– Я не могу уехать, пока не поговорю с Фрэнком. Он давно должен был вернуться. Я ему звоню, но он не отвечает.
– Полиция подозревает его в убийстве Коретты. Возможно, он скрывается.
– Мне необходимо с ним поговорить.
– Хорошо, но мы должны уехать отсюда немедленно.
– Подождите секунду. – Она вошла в комнату и, вернувшись, вручила мне деньги. – Заплатите за комнату, Изи. Пусть их не тревожит, что мы уезжаем с вещами.
Все хозяева любят получать денежки. Когда я оплатил счет Дафны, оба мексиканца удалились, а маленькая женщина даже выдавила из себя улыбку.
У Дафны было три чемодана, но того старого, видавшего виды, который она вынесла из дома Ричарда Мак-Ги, среди них не было.
Мы ехали окольным путем, держась подальше от Уаттса и Комптона. Добрались до восточной части города, которая теперь зовется Эль-Баррио. Раньше здесь была еврейская община, но недавно ее заполонили мексиканцы.
Мы миновали сотни бедных домишек, грустных пальм и ребятишек, игравших и оравших на улицах, и подъехали к развалившемуся старому дому, который когда-то был особняком. От прежнего великолепия остались портик с высокой зеленой крышей и два больших витража на каждом из трех этажей. Кое-где окна были разбиты и заклеены картоном или заткнуты тряпками. Во дворике под ветвями засыхающего дуба лежали три собаки и томились в безделье восемь старых драндулетов. Среди рухляди копошились малыши. К дереву была прибита дощечка с надписью «Комнаты».
На алюминиевом стуле у лестницы сидел обросший щетиной старик в комбинезоне и рубашке с короткими рукавами.
– Как дела, Примо? – Я помахал ему.
– Изи! – отозвался он. – Ты что, заблудился?
– Да нет. Просто мне нужно уединенное место, где мне никто не помешает. Вот я и вспомнил о тебе.
Примо был настоящий мексиканец по рождению и воспитанию. В 1948 году мексиканцы и негры еще жили мирно и не враждовали между собой. Позднее нам, бродягам, не повезло – нашла коса на камень.
Я познакомился с Примо, когда недолгое время работал садовником. Мы брались за крупные подряды в Беверли-Хиллз и Брентвуде и даже в Центре, по правую сторону от Шестой улицы. Примо был хороший парень, и ему нравилось болтать со мной и с моими приятелями. Этот дом он купил, чтобы превратить его в гостиницу. То и дело предлагал нам снять у него комнату или хотя бы порекомендовать своим знакомым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17