Гарвин удивленно посмотрел на него, встал, потянулся. Жуткое и совершенно непривычное ощущение – быть «убитым».
– При чем тут логика? – спросил он, может быть, чуть-чуть раздраженно.
– Ну… это же очевидно. Как воин может с-с-сражать-ся, ес-с-сли его не научить логичес-с-ски мыс-с-слить?
– Ладно, – сказал Ньянгу. – Что нам следовало делать, рассуждая логически?
Он подошел к длинному столу у одной из стен, открыл одну из множества бутылок пива, лежащих в наполненной льдом кадке, – все это мусфии приготовили специально для них – и выпил. Вокруг него вдоль стен были установлены симуляторы, а центр помещения был слегка заглублен. В двух местах там лежали груды мягких подушек – что-то вроде импровизированных сидений для людей.
– Хочешь?
Гарвин кивнул, Ньянгу принес и ему бутылку.
– Что вам с-с-следовало делать, – сказал Вленсинг, – это правильно оценить с-с-соотношение с-с-сил и улететь.
– Разве ваши корабли не захватили бы нас? – спросил Гарвин.
– Вес-с-сьма вероятно, но не точно.
– Это моделировалось подлинное сражение? – спросил Иоситаро.
Ему ответил другой мусфий, Арголис:
– Да. Одно из ранних с-с-столкновений между мус-с-сфиями и людьми, много лет назад.
– Что произошло тогда?
Было ощущение, что ни Вленсингу, ни Арголису отвечать не хочется.
– Ваши корабли начали бой, – объяснил Аликхан. – Ведущий атаковал наш флагманский корабль ракетами, но все они были уничтожены еще до того, как долетели до цели. Тогда он спикировал на наш флагманский корабль, уничтожив его, и то же самое сделал другой ваш корабль по отношению к тому нашему, который находился позади. Таким образом, два ваших уцелевших корабля получили возможность сбежать.
– Так вот как я «погиб», – догадался Гарвин. – Точно так, как это произошло давным-давно. Но на этот раз я прихватил с собой три ваших корабля. – Он пожал плечами. – Не самый плохой способ погибнуть, если уж этого не избежать.
Ньянгу скептически посмотрел на него:
– Вот как ты заговорил.
– Черт, ты тоже погиб, между прочим.
– Но не потому, что решил поиграть в героя. Просто не сумел вовремя увернуться.
Гарвин усмехнулся.
– Я вот чего не понимаю, – сказал Вленсинг. – Вы оба командиры и чиновники, но не выказываете по отношению друг к другу того уважения, как с-с-следовало бы.
– Чертовски надеюсь, что дело обстоит именно так, – ответил Гарвин. – Мы друзья.
– Это с-с-слово мне извес-с-стно лишь по определению, – сказал Вленсинг. – И определение крайне неяс-с-сное – не то, что враг/с-с-союзник, начальник/подчиненный, партнер по с-с-спариванию.
– Представьте себе кого-то, чье общество вам приятно, – предложил Ньянгу. – Даже если вы не можете с ним спариваться.
– Эта концепция выходит за рамки того, что отец только что перечислил, – вмешался в разговор Аликхан, – и, следовательно, остается чуждой для мусфиев.
– А как насчет шутки? – спросил Ньянгу. – Есть определение для этого слова? У вас существуют другие способы расслабиться во внеслужебное время, кроме как играть в военные игры?
– Конечно, – ответил Вленсинг. – Мы едим, мы охо-тимс-с-ся, что невозможно в этом мире, мы с-с-спим, мы общаемс-с-ся.
– Что подразумевается под этим последним?
– Мы сидим и делимся жизненным опытом, – объяснил Аликхан.
– Давайте попытаемся и мы пообщаться для разнообразия, – предложил Ньянгу. – Я не хотел бы показаться невоспитанным, учитывая, что вы так любезно пригласили нас сюда, в нагорье.
– Это ответный шаг, – сказал Вленсинг. – Реакция на разрешение принять учас-с-стие в одной из ваших операций.
– Ну, так давайте, несите сюда свое лакомство, – предложил Гарвин, – а я подтащу поближе пиво. Устроимся поудобнее и станем переливать из пустого в порожнее.
– Не понимаю смыс-с-сла этого выражения, – заявил Вленсинг.
– Мне кажется, я понимаю, – Аликхан быстро произнес что-то по-мусфийски.
Ньянгу подвинулся поближе к Гарвину.
– Налицо все признаки того, что нам предстоит чертовски длинный вечер.
– Уймись и веди себя вежливо. Объявляем перемирие и обмениваемся любезностями.
– Вот почему я никогда не хотел быть дипломатом, – проворчал Ньянгу, изображая жизнерадостную улыбку.
* * *
Горнодобывающая база мусфиев на С-Камбре плавилась в лучах жаркого, сухого солнца. Тишина, только ветер шелестит пылью в руинах. Эта база была разгромлена во время восстания 'раум и спустя несколько дней покинута чужеземцами.
Бродя по остаткам разбитого рудовоза, Хо Канг наткнулась на высохший труп мусфия с вывернутой назад головой и оскаленными в последнем рычании блестящими клыками. В общем, она обнаружила четыре трупа и поэтому чувствовала себя здесь не очень уютно, но постаралась не поддаваться этому настроению. Размышляя о том, какие у мусфиев существуют обряды погребения, Хо добралась до командного отсека.
Так, кресло пилота вон там… А здесь, наверно, сидел второй пилот. Сколько обуглившихся приборов… Место корабельного инженера?
Одно сиденье стояло чуть сбоку, под проломленным экраном, а перед ним была установлена панель, не поврежденная огнем.
– Не понимаю, что это такое, но почему-то думаю, что это как раз то, что я ищу, – бормотала она себе под нос.
Большими пальцами она прижала две выгнутые кнопки, подстроенные под когти мусфиев, и сняла с панели крышку. Внутри находился какой-то полуцилиндр. В шкафчике под панелью были другие, по виду точно такие же. Хо собрала их все.
– Теперь пусть умники ломают над ними головы, – пробормотала она.
– Ну, и какого ты мнения о наших лохматых собеседниках? – спросил Иоситаро, ведя «кук» с нагорного плато в сторону Леггета. Было примерно два часа ночи.
– Интересно, – Гарвин зевнул. – Потрепались неплохо, хотя… бывает и лучше.
– Налицо явная ограниченность, – согласился Ньянгу. – Такое впечатление, что они зациклены на уничтожении противника и вторжении. Хотя парнишка Вленсинга, Аликхан, вроде бы и не против был поговорить о чем-нибудь другом. Но, как я понял, малышам-мусфиям не положено вмешиваться в разговор старших.
– Надо было нам прихватить с собой пару унтеров-старослужащих, – сказал Гарвин. – Из тех, кому никогда не надоедает рассказывать военные байки.
– Слушай, или я круглый дурак, или у наших друзей плоховато с юмором? – спросил Ньянгу.
– На меня они произвели такое же впечатление. Хотя у малыша Аликхана оно, возможно, и разовьется со временем, лет так через тысячу.
– И все же с какой стати они пригласили нас сюда? Никогда не поверю, будто это всего лишь ответная благодарность за то, что мы позволили им принять участие в нашей охоте.
– Скорее всего, чтобы поднабраться опыта общения с нами, – предположил Гарвин. – У них его не больше, чем у нас в отношении их. Если не ошибаюсь, там было полно подчиненных Вленсинга, или как там они у них называются.
– Думаешь, по принципу – изучай врага до того, как разразится война, а то потом будет поздно.
– Да, примерно так.
– Но ведь это улица с двусторонним движением, – не отставал Ньянгу. – Я, к примеру, теперь знаю о них гораздо больше, чем раньше. Скажем, о том, как, по их понятиям, должна протекать война.
– Будем надеяться, что дело обстоит именно так, – сказал Гарвин. – И будем надеяться, что они не разыгрывали из себя наивных пушистых птенчиков просто ради нашего удовольствия.
– До чего же ты у нас жизнерадостный сукин сын.
– Вот уж чего нет, того нет.
Хо Канг была, мягко говоря, разочарована. По ее представлениям, «величайший физик системы Камбра» должен был оказаться невысоким, полноватым, с прямыми волосами, в чистой, но слегка помятой одежде. Откуда у него время думать о таких пустяках, как внешний вид? Короче, нечто вроде самой Хо Канг.
Вопреки ее ожиданиям, таковым оказалась женщина по имени Энн Хейзер – стройная, с волнистыми, уложенными по последней моде волосами, энергичная, одетая как какая-нибудь аристократка или крупное должностное лицо. И даже хорошенькая, с завистью подумала Хо.
Зато коллега Хейзер, доктор Данфин Фрауде, выглядел как самый настоящий математик – волосы дыбом, костюм, похоже, никогда не гладили, брюки висят мешком, выражение лица доброжелательное и отсутствующее. Он, кстати, относился к числу тех немногих, кто знал кое-что о мусфиях.
Для своих тайных расследований среди множества других специалистов Хедли отобрал этих двоих и вызвал их в лагерь Махан. Сейчас перед Хедли лежал один из маленьких полуцилиндров, которые Хо нашла в разбитом рудовозе мусфиев. Хедли представил ученым Хо и объяснил, каким образом этот предмет оказался у них.
– Штурманская карта, – высказала предположение Хейзер.
– Я подумала, – объяснила Хо, – что если бы мы могли расшифровать то, что тут записано, это дало бы нам кое-какую информацию о мусфийских мирах, и тогда…
– …мы смогли бы использовать ее надлежащим образом, – перебил Хо Хедли. – Как именно, вас волновать не должно.
Доктор Фрауде взял в руки полуцилиндр.
– Исследования могут продлиться долго, очень долго. Но я не настолько наивен, чтобы предполагать, будто в нашем распоряжении много времени. Может, вы расскажете нам хоть что-то, от чего можно было бы оттолкнуться?
– Ну, разве что совсем немного, – ответила Хо. – Каждый раз, когда мусфийские корабли входили в нашу систему, одна из станций слежения фиксировала такой факт: во всех случаях координаты точек входа были примерно одинаковы. – Она передала ученым микрофишу. – Здесь копии двадцати пяти подобных записей. Все корабли следовали в сторону С-Камбры. Я подумала, что это транспортники, предназначенные для перевозки руды.
– Логично, – заметила Хейзер.
– Тогда я задумалась – а вдруг удастся найти один из этих кораблей и его штурманскую карту. Тогда мы имели бы либо начальную, либо конечную точку маршрута, в зависимости от того, входил корабль в систему или выходил из нее.
Лицо Фрауде покраснело от волнения.
– Да, это определенно неплохо для начала.
– У нас есть компьютеры, не связанные с базой данных, хранящей секретную информацию, – сказал Хедли. – Хотелось бы, чтобы вы приступили к работе немедленно. Если вам что-нибудь понадобится… помощники, аппаратура, что угодно… все будет предоставлено в первоочередном порядке. Думаю, вы догадываетесь о причинах такой срочности. Должен, однако, предупредить вас, что эта проблема не может обсуждаться ни с кем, кроме наших сотрудников, имеющих специальный доступ. И еще – вы будете работать в постоянном контакте с Хо Канг.
Хо и Хейзер встали, и Хедли вызвал охрану, которая должна была проводить их в отведенные им помещения. Фрауде, однако, немного задержался.
– Хочу поблагодарить вас, хаут Хедли, за то, что вы позволили мне оказать вам посильную помощь. Я, однако, рассчитываю, что смогу быть вам полезен… и еще кое в чем.
– Например?
Фрауде оглянулся и закрыл дверь.
– Вы мало привлекаете ученых к организации работы Корпуса.
– Мы солдаты, позвольте напомнить вам.
– И это означает, что вы даете присягу, ревностно относитесь ко всему, что касается чести, и умеете хорошо стрелять.
Хедли усмехнулся:
– Может быть… Ну, так чем еще вы можете нам помочь?
– Позвольте привести вам небольшой пример. В прошлом вы командовали подразделением «Разведки и рекогносцировки». Не смотрите на меня так испуганно, я отношусь к армии с большим уважением и умею держать язык за зубами. Как вы учите солдат? Гоняете их до седьмого пота. В результате по крайней мере половина отсеивается. Вопрос такой: можно ли считать, что ваши усилия окупаются?
– Черт побери, да!
– Как вы оцениваете качество своего обучения? Сколько конкретно заданий может выполнить ваш солдат, прежде чем он окажется недееспособен физически и психически? Иными словами, какова его норма уязвимости? Насколько больше или меньше эффективен средний пехотинец, если перед ним поставить те же самые задачи? А ведь солдат РР, кроме всего прочего, теряет какое-то время на обучение и не сразу становится полноценной боевой единицей. Ну, что вы ответите мне на все эти вопросы?
– Аллах его знает…
– И я, – самодовольно объявил Фрауде. – Я изучил статистику и могу утверждать с цифрами в руках, что солдат РР будет эффективен при десяти-двенадцати заданиях, а обычный пехотинец, не прошедший вашу суровую школу, всего при четырех-пяти… Ну что, убедил я вас, что этой проблемой стоит заняться всерьез?
Хедли провел рукой по голове и исподтишка взглянул на ладонь, чтобы убедиться, не начали ли у него от всех этих заумных разговоров выпадать волосы.
– Доктор Фрауде, будь я проклят, если знаю ответы на все эти вопросы. Возможно, нам и впрямь надо уделять больше внимания науке. Но давайте перенесем это на потом, а?
– Конечно, я просто хотел дать вам информацию к размышлению.
Гарвин в безукоризненно белой офицерской форме сидел за длинной изогнутой стойкой в почти пустом баре «Шелбурн», поглядывая на причаленные к берегу яхты, залитые светом заходящего солнца. Он потягивал спиртное, нетерпкое тропическое варево, которое предпочитал всему остальному, и ломал голову над тем, как убить сегодняшний вечер.
На днях Хедли поймал его и спросил, давно ли он ходил в увольнение. Гарвин задумался, пытаясь вспомнить, когда это было, и тогда Хедли велел ему немедленно катиться ко всем чертям, пока он окончательно не прокис.
Ньянгу тоже приветствовал такое начинание начальства и заявил, что, возможно, расскажет Гарвину кое-что интересное, когда тот вернется. Вот так получилось, что Гарвин принарядился и отправился вдоль побережья в Леггет искать приключений на свою голову. Он вспомнил, что давным-давно, когда только что закончил обучение, провел здесь вечер с какой-то певичкой и вляпался в такие неприятности, из которых не знал, как и выбраться.
Кто-то вошел в бар, сел на другом конце стойки и приятным контральто заказал белого вина. Бармен выполнил заказ, Гарвин обернулся… И тихий вечер разлетелся на осколки, словно разбитый бокал.
Спустя мгновение Язифь Куоро тоже узнала его.
– М-м… Привет, – с трудом выдавил он.
– Привет.
Они смотрели друг на друга. Молчание становилось все глубже.
– Спасибо за цветы, – сказала она. – И за то, что спас меня… Нас.
Гарвин попытался придумать что-нибудь умное, но тщетно.
– Пустяки, – в конце концов умудрился произнести он. – С тобой теперь все нормально?
– Просто прекрасно. Меня так долго продержали в больнице только потому, потому что я подцепила какую-то инфекцию.
– Ну да, – Гарвин отчетливо понимал, каким идиотом выглядит, и удивлялся, что стало с его звонким серебряным языком. – Инфекции бывают жутко опасные.
– Ты выглядишь очень мило, – Язифь, по-видимому, тоже соображала не слишком хорошо.
– Спасибо. И ты тоже… Что привело тебя сюда? – это была слабая попытка сделать разговор более содержательным. – Разве вам на Холмы не доставляют все, что нужно?
Язифь внимательно посмотрела на него и сделала вывод, что это не выпад против нее.
– Я жду Лоя. Мы договорились пообедать, – ответила она, – вместе с некоторыми из его редакторов. Они собираются обсудить, как нам вести дела с мусфиями. Я подумала, что это будет, наверно, смертельно скучно, и решила прийти пораньше, чтобы немного подкрепиться.
– Ты, наверно, права. В таком случае тебе нужно выпить то же, что пью я. – Гарвин кивнул официанту и сделал заказ.
Когда спиртное принесли, Язифь пригубила напиток.
– Уф-ф-ф… Гарвин? На этой штуке, похоже, могут летать корабли. Мне, наверно, не стоит этим увлекаться, а то это может кончиться тем, что я буду развлекать собравшихся стриптизом.
– Почему бы и нет? Или, может, чтобы журналисты не заскучали, тебе стоит задать им такой провокационный вопрос: а как, по их мнению, мусфии планируют вести дела с нами?
– Что ты имеешь в виду? Пока вроде бы все идет как надо.
– То же самое сказал человек, добравшись до сорок пятого этажа и не подозревая, что с пятидесятого он свалится.
Язифь оглянулась, никого не увидела и подвинула свой стул к Гарвину.
– По правде говоря, я немного обеспокоена. Лой говорит, что я глупая… Но мусфии всегда занимались горными разработками, и мой отец подозревал, что они хотели бы захватить под свой контроль все шахты С-Камбры.
– Я вовсе не считаю тебя глупой, – сказал Гарвин. – Мне хотелось бы сделать тебе хоть какой-то намек. Но все, что я знаю, – и учти, я ничего не говорил – это что перед своим последним отправлением мусфии заявили, что появятся снова и отнюдь не с дружественными намерениями.
– Однако, вернувшись, они на нас не напали.
– Ну да, просто совершенно случайно оказались здесь в самый подходящий момент. До смерти напугали Редрута и предстали в облике этаких героев. Наверняка они просто где-то выжидали, пока наступит нужное время.
– Что же они собираются делать и когда?
– И снова – не знаю. Но готов поспорить, они опять дожидаются подходящего случая или, может, просто ищут предлог, чтобы перейти к активным действиям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38