Сэйбл порывисто прижималась к нему, и ее возбуждение все росло и росло. Наконец из ее горла вырвался громкий стон, в тот же миг Морган крепко прижался к ней, придавив ее к мраморной плите. Тела и души их слились воедино, и они воспарили, блаженствуя, захлебываясь в сладостном экстазе.
Понемногу к Сэйбл возвращалось ощущение того, что безумный, вздыбившийся мир встает на свое место. Она обнимала мощную шею Моргана, и ей ни за что на свете не хотелось разъединяться с ним. Ощущение близости его мускулистой груди и бедер наполняло ее блаженством, и она готова была вечно лежать под ним без движения.
«Я люблю его!» – говорила она себе. А когда Сэйбл посмотрела на Моргана, он почувствовал, что его сердце сжалось, – такая нежность проглядывала в темно-зеленых глубинах ее глаз.
– Теперь я знаю, что ты вовсе не земное существо, – прошептал он, и его плоть вновь зашевелилась в ее лоне, а от нежной встречи их губ еще тлевшие уголья страсти разгорелись с новой силой. – Ты околдовала меня, моя прекрасная русалка, и, боюсь, я навсегда стану твоим рабом.
– Это ужасная судьба? – спросила она.
– Нет!.. – твердо сказал Морган, сам удивившись своей решительности.
Заметив призыв в глазах девушки, он опять почувствовал, как его пульс участился. Взяв ее за ягодицы, он переместил ее так, что его отвердевшая плоть еще глубже вошла в нее.
Сэйбл обняла его за плечи и тихонько застонала, когда Морган крепко прижал ее к себе.
– Моя сладкая, обольстительная Сэйбл! – прошептал он, уткнувшись в ее волосы. И она отдалась ему со всей неистовостью первой страсти.
Глава 11
Розовато-перламутровая заря забрезжила на горизонте, и с востока подул теплый, ароматный бриз. С первыми же лучами солнца запламенели минареты и купола мечетей. И хотя кормовые иллюминаторы клипера прикрывали жалюзи, розовым лучам удалось проникнуть сквозь них и коснуться лица спящей молодой леди.
Сэйбл зашевелилась и капризно заворчала, но это не помогло. Открыв глаза, она подняла голову, не понимая, где находится. Наконец разглядела просторную каюту Моргана, и ее взгляд упал на неразобранную, пустую постель капитана. У нее сжалось сердце. Было очевидно, что Морган остался на ночь в Стамбуле. Неужели причина в ней?
Она поднялась, сладко потянулась и пригладила свои волнистые волосы. Она так надеялась, что встретит его, когда он вернется, терпеливо ждала и ждала, но он так и не пришел. Сэйбл постояла у зеркала, всматриваясь в свое отражение, и покрасневшие от слез глаза показались ей чужими.
Было трудно поверить, что лишь накануне Морган разыскал ее в Кижрукских банях и она вкусила с ним райское блаженство. Как складываются отношения между мужчиной и женщиной после страстных любовных утех, было для нее, конечно, тайной за семью печатями, но она понимала, что поведение Моргана после эпизода в бане было неестественным. Девушка сглотнула подступивший к горлу комок, когда вспомнила, каким мрачным и молчаливым он сделался на пустынной улице! Ей едва верилось, что именно эти поджатые губы только что страстно целовали ее, и она пыталась понять, какая ошибка с се стороны нарушила возникшую между ними близость.
Добравшись до пристани, они увидели Нэта Палмера и Харлея Гампа, дежуривших у шлюпки, и Морган приказал Нэту доставить Сэйбл на корабль. Она бросила на капитана умоляющий взгляд, но в его ледяных глазах сквозило безразличие. Закусив губу, чтобы не разреветься, она позволила Нэту помочь ей забраться в шлюпку и даже не оглянулась, когда они отчалили от берега.
«Куда он мог пойти?» – размышляла теперь девушка, расхаживая по каюте, машинально касаясь вещей капитана. Если бы только найти нужные слова, чтобы растопить его ледяной взгляд заставить снова смотреть на нее так, как он смотрел совсем недавно… У нее замерло сердце, когда она вспомнила его ласковые руки, горячие губы и то блаженство, которое он доставил ей.
– Какого черта? Что вы здесь делаете? Захваченная врасплох, Сэйбл резко повернулась и увидела в дверях Моргана, который с усмешкой смотрел на нее.
– Я… я ждала в-вашего возвращения, – запинаясь, выговорила девушка, – и, должно быть, заснула.
– На этом стуле? – недоверчиво спросил Морган, оглядывая ее помятое платье.
– Я не знала, что вы не придете до утра, – пожала она плечами.
Морган вошел в каюту и, сняв куртку, небрежно кинул ее на койку.
– У меня были дела, задержавшие меня дольше, чем я предполагал. Ладно, так о чем вы хотели поговорить со мной?
Сэйбл, закусив губу, окинула взглядом его широкую спину. Затем решительно проговорила:
– Вы помните, что произошло в бане?
С минуту Морган стоял неподвижно. Затем медленно повернулся, и она вздрогнула, увидев выражение его лица.
– Этого не должно было случиться, – сказал он.
– Но это случилось! – взорвалась она. Морган смотрел на нее с насмешкой во взгляде.
– Да, случилось, – согласился он наконец. – И чего же вы от меня хотите?
– Просто я хочу знать, почему вы так сердитесь на меня, – ответила Сэйбл, озадаченно глядя на Моргана. – Что плохого я сделала? Почему вы так вели себя со мной, когда мы шли к пристани?
Капитан отвернулся и начал расстегивать рубашку с нарочитым безразличием.
– Ну вы же не ожидали, что я буду клясться вам в вечной любви или, того хлестче, просить вашей руки, как, по вашему ошибочному предположению, сделал это в свое время в Корнуолле?
Широко раскрытые глаза девушки свидетельствовали о том, что его жестокие слова попали в цель. Он медленно повернулся и с сожалением взглянул на нее:
– Мне очень жаль, что это случилось, Сэйбл. В особенности после того, как я дал слово, что этого не будет, и поскольку с большим уважением отношусь к вашему отцу.
Она смотрела на него в изумлении.
– Так вас тревожит именно это? – не веря своим ушам, прошептала она. – Тот факт, что вы опорочили честь дочери графа Монтеррея? А как же я? Мои чувства в расчет не принимаются?
Он досадливо поморщился:
– Учитывая ваше целомудрие… боюсь, вы кое-чего не понимаете. Занятие любовью, Сэйбл, является вполне заурядным делом, оно дает минутное наслаждение и затем предается забвению. Это нельзя принимать всерьез.
Сэйбл едва удержалась от громкого восклицания. Моргану показалось, что она вот-вот набросится на него с кулаками. Но она лишь подняла голову и пристально посмотрела ему в глаза. Этот взгляд поразил его. Он инстинктивно протянул к ней руку, но она съежилась, словно от удара.
– Ради Бога, Сэйбл…
– Доброе утро, сэр! Я принес вам завтрак, а Джилпин сейчас принесет горячей воды для ванны. Я… о, простите меня, ваша милость, леди Сэйбл!
Сэйбл судорожно сглотнула.
– Все в порядке, Грейсон, я уже ухожу. – И, поправив юбки, она быстро вышла из каюты.
– Кофе, сэр? – спросил Грейсон нарочито обыденным тоном.
– Я займусь этим сам! – прорычал Морган. – Убирайся!
Грейсон поспешно ретировался, ибо прекрасно знал, что произойдет, если он замешкается. Тихонько закрыв за собой дверь, стюард прошел по коридорчику и задержался перед дверью в каюту леди Сэйбл. Он уже собрался постучать, как вдруг услышал приглушенные рыдания. Понимая, что не имеет права вмешиваться не в свои дела, он пошел прочь. Но на душе у него скребли кошки.
Между ними явно что-то произошло – с того момента, когда леди Сэйбл исчезла, – нечто такое, что глубоко задело не только ее, но и сэра Моргана. Ему очень хотелось чем-то помочь, так как он чувствовал, что они рассорились окончательно, но что он мог сделать? Колесо фортуны сделало оборот тогда, когда команда «Вызова» выловила Сэйбл Сен-Жермен из воды, и от него это не зависело ровно так же, как не зависели обстоятельства, которые свели вместе Сэйбл и Моргана Кэри.
Когда часом позже Морган появился на палубе, вахтенные, опасливо поглядывая на него, доложили об обстановке, а освободившись от вахты, поспешили удалиться. Молодой офицер, стоявший у руля, вытянулся по стойке «смирно» и передал капитану управление; при этом кадык офицера нервно задергался.
Морган молча взялся за руль. Всей команде было ясно, что лучше не раздражать его. По этой причине Дэниэл Хэйс, поднявшийся на ют чуть позже, терпеливо выжидал, когда капитан заметит его.
– В чем дело, Хэйс? – спросил наконец Морган.
Дэниэл взглянул в голубые глаза капитана. «Холодные, как лед», – невольно вздрогнув, подумал он. Что явилось причиной скверного настроения капитана на сей раз? Он не мог припомнить, когда ему приходилось видеть Моргана в таком скверном настроении.
– Мистер Торенс велел передать вам, сэр, что к нам направляется баркас, по виду которого можно предположить, что он принадлежит флоту турецкого султана.
Морган молча взял предложенную ему подзорную трубу и наставил ее на маленькое суденышко, направлявшееся к ним. Он без труда разглядел султанский вымпел, развевающийся на носу баркаса, а ярко-красные плисовые подушки и паруса с шелковой бахромой свидетельствовали об экстравагантности, которой славился султан Абдулазиз.
– Мистер Торенс полагает, что к нам направляется гонец султана.
– Скоро выясним, – ответил Морган, передавая моряку трубу. – Дайте им разрешение подняться на борт, мистер Хэйс. Я буду ждать здесь.
Едва суденышко пристало к борту, как курьера, прибывшего от султана, тут же в сопровождении двух слуг в тюрбанах и остроконечных золоченых туфлях провели к Моргану. В руках бородатый турок держал пергаментный свиток, перевязанный лентой такого же ярко-красного цвета, как и подушки на борту суденышка. Когда Морган представился, свиток был вручен ему с молчаливым, почтительным поклоном, и только тогда капитан понял, что курьер – немой. Он знал, что в том нет ничего странного: когда диван и улемы собирались для обсуждения важных государственных дел, бесчисленные двери дворца правителя охраняли немые стражники.
Развернув свиток, Морган посмотрел на гонца, который стоял, скрестив руки на груди, давая понять, что ему приказано ждать ответа. Морган внимательно прочитал написанное каллиграфическим почерком послание. Наконец он поднял голову и пристально взглянул на немого гонца.
– Я с благодарностью принимаю первое требование его величества. Что касается второго, то, к сожалению, оно невыполнимо.
Гонец отрицательно покачал головой, как бы давая понять, что его это не устраивает. Брови Моргана поползли вверх.
– Вы хотите сказать: приглашение султана будет действительно лишь при выполнении обоих его требований?
Гонец кивнул, и одобрительный взгляд его черных глаз встретился со взглядом капитана, из чего можно было сделать вывод, что он доволен понятливостью англичанина. С минуту Морган вертел свиток в своих огромных руках, размышляя, как поступить. Затем снова проницательно посмотрел на турка.
– Сообщи его величеству, что я почту за честь принять его приглашение. Мы прибудем втроем.
Повеселевший гонец церемонно поклонился, чуть не задев носом палубу. То же самое проделали и его слуги. Морган жестом показал, что их следует отвести обратно к баркасу. Офицеры, хотя их и одолевало любопытство, сочли излишним расспрашивать капитана, и лишь Джексон Торенс встал рядом с ним у поручня. Глаза помощника бесстрастно смотрели в суровое лицо капитана. Морган же молча наблюдал, как утлый баркас гонца помчался по искристой воде в сторону выхода из Босфора. На каштановых кудрях капитана играли солнечные блики, когда он с победоносной улыбкой повернулся к своему первому помощнику.
– Судьба подчас выкидывает странные фокусы, Джек. В тот момент, когда человеку кажется, будто он исчерпал все средства, чтобы обмануть се, она вдруг поворачивается к нему лицом.
– Да, капитан?..
На губах Моргана появилась многозначительная улыбка.
– Султан Турции и халиф правоверных Абдулазиз передал свое любезное приглашение капитану «Вызова» и его первому помощнику провести вечер в серале.
– Неужели?! – Девонширец присвистнул. – Понимаю это так, что свою роль сыграло письмо самого мистера Бенджамина Дизраэли.
Улыбка Моргана стала еще шире.
– Безусловно. Мне не довелось прочитать это письмо, но легко могу себе представить, в каких красочных выражениях султану была представлена моя персона!
– А что за второе условие султана? – полюбопытствовал Джек.
Капитан больше не улыбался.
– Султан требует, чтобы со мной прибыла Сэйбл.
– Леди Сэйбл? – изумился Джек. – А откуда ему известно о ней?
– Он не называет ее по имени, а лишь просит привезти с собой прелестную леди, которая находится на борту моего судна. – Лицо Моргана потемнело при этих словах. – Судя по всему, за нами внимательно наблюдали, – добавил он.
– Как хорошо, что мы проявляли осторожность! – заметил помощник.
– Я дал премьер-министру понять, что мне нужно от него лишь содействие для допуска во дворец. Я уверен, что у султана нет оснований подозревать нас в чем-либо.
– Значит, вы возьмете с собой леди Сэйбл?
– У меня нет выбора. Без этого он отказывает в приглашении. Во дворце нас ждут завтра вечером, – задумчиво проговорил Морган. – Значит, времени остается немного.
– Времени? Для чего, сэр?
Брови Моргана взметнулись вверх.
– Конечно, для того, чтобы соответствующим образом принарядить ее. Вы же не думаете, что я представлю прелестную леди Сен-Жермен турецкому султану в неоднократно чинившемся платье из золотистого шифона? Или, того хуже, в бриджах?
Выйдя из ванны, помещавшейся в задней нише каюты капитана Моргана, Сэйбл вытерлась полотенцем, которое принес Грейсон. Пока приятный, теплый бриз, проникавший в каюту через открытые иллюминаторы, подсушивал ее блестящие локоны, она подошла к койке Моргана и окинула взглядом наряд, приготовленный для нее. Даже в эту минуту ей не верилось, что это – все ее.
На койке были расстелены сборчатые кринолины и обруч из китового уса для переливающихся пурпуром нижних юбок. Само платье было сшито из шелка нежно-лилового цвета, а нижние юбки отделаны кружевными лептами. Этот элегантный наряд дополнялся лайковыми перчатками лимонного цвета и атласными туфельками, украшенными венчиками лаванды, а также маленькой сумочкой, отделанной перламутром и жемчугом. Даже сейчас изумлению девушки не было предела, хотя Грейсон принес все эти вещи довольно давно.
– Это ваш наряд для приема у султана, – сообщил он девушке, сияя улыбкой.
Сэйбл, переживавшая оттого, что ей нечего надеть, кроме вылинявшего золотистого платья, с восхищением смотрела на стюарда.
– Откуда все это?
– Сэр Морган велел доставить для вас.
– О-о! – Щеки девушки зарделись. Однако она удержалась от дальнейших расспросов.
Нет смысла спрашивать, откуда у Моргана этот наряд. Несомненно, он одолжил его у одной из своих бывших любовниц, живущей в европейском квартале Стамбула. Для нее же важно совсем другое: то, что они с Морганом приглашены на прием к султану. Возможно, там, во дворце, ей удастся восстановить те отношения, которые сложились в бане, когда Морган показал, как страстно ее любит, и смотрел на нее влюбленными глазами.
Сэйбл была уверена, что не могла ошибиться но поводу чувств, испытываемых Морганом. В те недолгие минуты, которые они провели в бане, их объединяло нечто большее, нежели одно лишь физическое слияние тел. Если тогда ей удалось затронуть какие-то струны его души, то почему такое не может повториться? Она просто обязана добиться этого, иначе ее сердце не выдержит.
Заставив себя больше не думать о грустном, девушка принялась одеваться, ведь Морган Кэри, безусловно, не терпит опозданий. Однако, набросив на себя нижнее белье, она поняла, что не справится с завязками и застежками без посторонней помощи.
– О, Грейсон, какое счастье, что вы пришли! – воскликнула она, когда за спиной у нее отворилась дверь каюты. – Я не обойдусь без вашей помощи!
– Я помогу вам, – послышался насмешливый голос. У нее защемило сердце; она резко обернулась, но увидев Моргана, обмерла от восторга. Он был облачен в прекрасно сшитый костюм серого цвета. Пиджак сидел как влитой на его широких плечах, а непослушные кудри были тщательно расчесаны. Сэйбл показалось, что она еще никогда не видела его таким властным и потрясающе красивым. В нем чувствовалась особая утонченность, а осанка и непринужденная манера двигаться в этом изумительном костюме заставили бы позавидовать любого лондонского денди. Но внешний лоск не скрывал его мужественности, и девушкой овладело то же чувство, которое она испытала когда-то в переполненном гостями зале у Хэверти, любуясь его своеобразной красотой; как и тогда, у нее перехватило дыхание, и она была не на шутку испугана магнетизмом голубых глаз.
– Я… я н-не могу сама одеться, – заикаясь, вымолвила она.
Морган заставил себя не смотреть на ее белые плечи и округлую грудь.
– Повернитесь! – глухо приказал он.
Сэйбл подчинилась. Она задержала дыхание при его приближении. Когда пальцы Моргана коснулись ее кожи, она задрожала и стиснула зубы в страхе, что он заметит это и посмеется над ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46