Какой смысл тратить время на дорогу, чтобы только переночевать у вас?
– Но как же Джордж Фарнзворт? Ведь он начнет сомневаться… Ему это покажется… покажется…
– Нет, не покажется, – оборвал Джеффри. – Фарнзворт хорошо знает, сколько я работаю с моими лесорубами. Скорее ему покажется странным, если я буду приезжать к вам каждый вечер.
– О да! – вспылила Мег. – Он решит, что вы так сильно любите свою жену, что и вечера не можете прожить без нее. А это-то нам и нужно!
– Ради Бога, прекратите. – Джефф швырнул салфетку на стол. – Я не хочу спускаться каждый вечер с горы только затем, чтобы Фарнзворт думал, что мы занимаемся сексом.
Теперь был ее черед швырнуть салфетку. «Никогда настоящий джентльмен не скажет этого слова в присутствии леди!»
– Простите, но вы не должны говорить такие грубые слова в моем присутствии.
– Какие грубые слова? – неподдельно удивился Джефф.
– Вы сами знаете, о чем я говорю.
– «Секс», что ли?
– Джеффри, предупреждаю вас, если вы еще раз произнесете это слово, я не знаю, что сделаю с вами.
От его громкого смеха Мег совсем растерялась.
– Над чем вы смеетесь?
– Над вами.
– Почему?
– Потому что вы непредсказуемы.
– Почему?
– Все очень просто. Сначала вы поднялись на гору и потребовали, чтобы я женился на вас, потом настояли, чтобы я переехал к вам. Все это создавало о вас впечатление как о довольно смелой, даже отчаянной девушке. Но вдруг вы предстаете совсем в другом свете. Сперва вы расстраиваетесь, потому что я решил спать в соседней комнате, затем обижаетесь, что произношу слово «секс». Я и подозревать не мог, что вы такая пуританка.
– Вы не правы, – разгорячившись, запротестовала она. – Просто леди и джентльмены не говорят о…
– Сексе? – насмешливо подсказал он.
– Вы ужасны!
– Знаю, знаю. Никакой учтивости, никакого воспитания. Все это я и раньше слышал.
– Но это же правда.
– Может быть, но кого вы надеялись встретить, отправившись искать мужа в лагерь лесорубов? – спросил Джефф и с нетерпением стал ждать ответа.
– Надеялась найти самого красивого и самого влиятельного мужчину трех округов, – едко проговорила Мег. – Я надеялась найти там Джеффри Уэлсли.
Джефф расплылся в улыбке.
– И вместо этого нашли неотесанного дровосека, верно?
– Да… нет… ой, я не знаю. Только все вышло не так, как я хотела.
С кривой улыбкой на лице Джефф подошел к девушке, наклонился и, едва касаясь, провел пальцем по ее щеке.
– Не всегда выходит так, как мы того хотим, госпожа Уэлсли. Не всегда, понимаете?
* * *
Мег повернулась на бок и с силой ударила рукой по подушке. «Что теперь делать? – печально думала она. – Смогу ли я когда-нибудь соблазнить его после того, как сказала, что и слышать не желаю этого слова «секс»?
Конечно, конечно, не следовало бы реагировать подобным образом, но как можно было иначе? Люди из высших слоев общества никогда не затрагивали этой ужасной темы и уж тем более не произносили этого слова вслух! А он просто взял и сказал, будто говорил о чем-то естественном, совсем пустяковом. Да, сказал, но ведь Джеффри Уэлсли не такой, как остальные.
«Нет, – размышляла она, с улыбкой разглядывая потолок, – он не был неучтивым, плохо воспитанным дровосеком. Грубоват? Да. Шокирующе откровенен? Без сомнения. Но сегодня вечером, когда он провел пальцем по моей щеке, обнаружилось еще одно так удачно скрываемое под грубой внешностью качество – нежность». Ощутив вновь нежно-чуткое прикосновение, Мег вздрогнула. «Он такой красивый, такой большой, сильный, такой… будто из золота».
– Я сама себе не верю, что завтра… – Не договорив, девушка откинула одеяло, поднялась и зажгла свечу.
Она не сможет этого сделать. Просто знала, что не сможет. Но ведь как-то должна, чтобы по-настоящему оказаться в безопасности от Джорджа Фарнзворта. Утром у церкви тот ясно дал понять, что ни перед чем не остановится, приложит все свои силы и добьется ее свадьбы с Питером. Нет, она должна стать беременной. А чтобы сделать это, нужно обольстить Джеффри Уэлсли. Но как?
– Осторожно и искусно, – прошептала Мег, – ты должна быть искусной и осторожной, иначе он рассмеется тебе в лицо и язвительно объяснит, что настоящей леди следует и чего не следует делать. Если бы только знать, к каким намекам прибегают женщины, когда они хотят… заниматься любовью.
– Джинни! – воскликнула она. – Конечно, ты и только ты спасешь меня!
Однако воцарившемуся спокойствию суждено было просуществовать совсем недолго. Как только за стеной Мег услышала скрип кровати, ее сердце сжалось, по коже пробежали мурашки. Она с головой укрылась одеялом, но потом быстро отбросила его в сторону.
– Да это же всего лишь Джеффри, – тихо проговорила она и опять погрузилась в свои мысли. Интересно, а что он надевает на ночь? Ее отец всегда носил льняную ночную рубашку, но что-то трудно представить Джеффри в таком одеянии. Но если не ночную рубашку, то что? – Прекрати думать о такой чепухе. Леди не подобает интересоваться этим. – Вопреки строгому напоминанию, ее предательское воображение принялось вырисовывать фигуру Джеффри с его широкой и… голой грудью. «Стой! – приказала себе Мег. – Он обязательно что-нибудь надевает, когда ложится спать. Никто не спит… голым!» Сию же секунду девушка потушила свечу, забралась под одеяло и стукнула себя по щеке. Конечно, он надевает что-нибудь. Допустим, когда Джефф один или на улице очень тепло, он и спит нагишом, но ведь с ней он обязательно что-то наденет… ведь так? Мег еще долго лежала, удрученно уставившись в потолок, то и дело мысленно раздевая Джеффа, оценивающе рассматривая, потом надевая на него пижаму, снимая ее и накидывая ночную рубашку.
– Можно же как-то узнать, в чем он спит. Пока я не узнаю этого, не успокоюсь, – решительно сказала она и закрыла глаза.
Завтра… может, завтра, когда Джефф уедет в лагерь, она зайдет в комнату и только одним глазком заглянет в ящик. Если бы месяц назад ей кто-нибудь сказал, что она потеряет сон из-за ночной одежды Джеффри Уэлсли, она подумала бы, что этот человек сошел с ума. Но теперь все было по-другому.
Глава 13
Меган открыла глаза и посмотрела в окно. На улице было еще темно. «Который час? Что меня так рано разбудило?» Где-то внизу послышался легкий стук двери. Джеффри. Наверное, он уже встал. Отбросив покрывало, она опустила ноги на пол, зевнула и посмотрела на часы. Четыре тридцать пять. Возможно, она ошиблась. Кто же встает в полпятого? Протерев глаза, Мег взглянула вновь на часы. Нет, она не ошиблась. Часы показывали четыре тридцать пять.
– Боже мой, он на самом деле встает в такую рань. – Пошатываясь, девушка подошла к низкому столику, где стоял кувшин с водой, умылась, взяла расческу и попыталась привести волосы в порядок. Не успев и начать своего утреннего туалета, она накинула халат и вышла из комнаты.
Джефф стоял внизу у зеркала и просовывал руки в рукава куртки. Как только хозяйка появилась на лестнице, его взгляд непроизвольно унесся к ее полуобнаженным ногам. Полы халата были распахнуты, и сквозь прозрачную ткань ночной сорочки вырисовывались стройные икры. Когда же взгляд переместился на ее растрепанные волосы и заспанные глаза, в паху почувствовалось уже знакомое напряжение.
«Ни одна женщина не может выглядеть так привлекательно в четыре утра. Ее смоляные волосы так и просят, чтобы к ним прикоснулись, а еще не проснувшееся до конца лицо просто разжигает костер страсти».
– Почему вы так рано встали? – чуть рассерженно спросил Джефф. Отвернулся и стал судорожно искать пуговицы куртки.
– Я хотела приготовить вам завтрак.
– Я уже перекусил. Идите досматривать свои девичьи сны.
– Простите, Джефф. Если бы я знала, я бы встала пораньше и приготовила какой-нибудь завтрак.
– Не стоит беспокоиться.
Ему еще не хватало увидеть Мег на кухне в ее коротеньком одеянии. Так он никогда не доберется до лагеря! Она лишь произнесла его имя, как напряжение усилилось вдвое, а может быть, и втрое. Если он сейчас не уйдет, то сделает такое, о чем будет сожалеть всю оставшуюся жизнь.
– Мне пора.
– Вы вернетесь вечером?
– Я уже сказал – буду только в следующий уик-энд.
– Я помню, но мне показалось…
– До пятницы, – резко бросил Джеффри, толкнул дверь и выскочил из дома.
В смущении девушка подошла к двери и заглянула в окошко. Сломя голову он бежал к навесу, где стояла его лошадь.
«Неужели я сказала что-то оскорбительное? Почему судьба так недобродушно отнеслась ко мне и свела меня с человеком, у которого по утрам скверное настроение?» – спросила себя Мег и не спеша вернулась в свою спальню.
Джефф опустил руки и осторожно, так, чтобы не причинить боли возбужденной плоти, поправил джинсы. Черт бы их побрал, зачем надел такие тесные штаны.
Лошадь приветливо заржала, готовая в любую минуту покинуть скучное пристанище. Но торопиться было еще рано. Напряжение в паху по-прежнему давало о себе знать.
– Проклятая девка. – Он снял со стены узду. – Почему она проснулась? – Образ Меган в легком халатике встал перед его глазами. – Перестань думать о ней. Думай лучше о лесе, который нужно тебе валить в этом месяце, о пьяных лесорубах, которые не выйдут сегодня на работу, да о чем угодно думай, только не о своей жене с обнаженными ногами, изящно спускающейся по ступенькам в ночной сорочке.
Это воспоминание привело его в трепетное волнение. Если на свете и есть женщина лучше нее, то это она сама.
«Как бы я хотел, чтобы моя страсть угасла. Может, поехать вечером в Орегон-Сити? В борделе Аулу полно смазливых девчонок, которые за звонкую монету с радостью ублажат его. Подумай, об этом даже не узнают в Уэлсли». На лице появилась приятная улыбка, когда он вспомнил, как в прошлый раз бабенки Аулу умоляли его остаться бесплатно еще на одну ночь. В марте. Неужели уже прошло три месяца? Конечно, только такой болван и может жить монашеской жизнью целых три месяца!
«Решено – ночь провожу с одной из этих милашек. Их нетребовательность и каждодневно приобретаемая опытность помогут забыть упорную маленькую ведьму, носящую твое имя, но не разделяющую твою постель».
– Даже если будет предлагать себя, ты и пальцем не прикоснешься к ней, – в надежде, что его слова звучат убедительно, приказал себе Джеффри. – Ты думаешь, что у тебя были с ней какие-то проблемы? Ошибаешься! Они появятся сразу же, как ты переспишь с ней.
«Нет, уж лучше продолжить свои посещения Аулу… Можно прямо завтра поехать туда. Не сомневаюсь, что этого-то будет вполне достаточно, чтобы перетерпеть уик-энд. Но только смогу ли? Бесспорно. Дважды за три дня – конечно же, достаточно, чтобы провести уик-энд с Меган и не думать, как подросток, о сексе». Джефф вывел коня. Теперь остается самое малое – поверить своим собственным словам.
* * *
Устало улыбнувшись, Мег взяла из рук Виргинии чашечку кофе. Это уже было почти традицией – приходить в гости к старшей сестре, садиться у нее на кухне и рассказывать о всех проблемах, волновавших ее.
– Что с тобой, дорогая? – спросила Виргиния и по-матерински нежно взяла малышку из колыбельки. – Ты все еще расстраиваешься по поводу того, что устроил у церкви Джордж Фарнзворт?
– Да. Теперь я уверена, что Фарнзворты ни перед чем не остановятся. И если даже брак не помог, то у меня есть еще одно средство.
– Наверное, ты собираешься попросить у господина Уэлсли денег, чтобы заплатить долг?
– Нет! Я не могу сделать это, Джинни, просто не могу. Мне уже и так не по себе оттого, что я втянула его во все эти дела. Я не хочу, чтобы он еще рассчитывался за мои долги.
– Но Мег! – запротестовала сестра. – Если ты не заплатишь долг, то Джордж Фарнзворт добьется через суд расторжения вашего брака. Лоренс считает, у него есть достаточно оснований для этого: то ли с помощью прежних контрактов, которые отрицают существование нынешних, то ли еще каким-то путем – в общем, точно не знаю.
Меган покачала головой.
– На свете не найдется такого суда, который признал бы брак недействительным, если у меня…
– Что у тебя?
– Если у меня будет ребенок.
Виргиния удивленно уставилась на младшую сестру.
– Ты хочешь ребенка?
– У меня нет другого выхода. Я не могу просить Джеффри заплатить за меня Фарнзвортам. Только ребенок поможет мне сохранить брак.
– Да… да, ты права. Ребенок поможет. Он всегда связывает двоих на всю жизнь.
– О Боже, что ты говоришь! Я вовсе не хочу связываться с Джеффри Уэлсли на всю свою жизнь!
Джинни задумчиво улыбнулась.
– Хорошо, не будем об этом говорить. Но ты права – у тебя нет другого выбора. Знаешь, что я тебе скажу: на свете нет ничего лучше детей.
– Надеюсь, что я соглашусь с тобой, когда он… будет у меня.
– Я не сомневаюсь, Мегги. – Виргиния нежно похлопала ее по руке. – Обещаю, что так и будет.
Не решаясь продолжить разговор, младшая сестра на мгновение замолчала.
– Проблема в том, что… – голос ее осекся, – мне необходимо… ну, необходимо…
– Да-да, я знаю, – не дала закончить Виргиния.
– Только думаю, что я не смогу сделать это.
– Да что ты! Конечно, сможешь! Через это проходят все женщины, и я прошла, и у тебя тоже получится. Я уверена в этом.
– Но ведь у тебя совсем другое дело. Ты любишь Лоренса, а он тебя. И, когда есть любовь, все остальное происходит само собой.
– Согласна, обоюдная любовь помогает. Но не думаю, что все выходит «само собой».
С удивлением Мег посмотрела на сестру.
– Что ты хочешь этим сказать? Разве, когда два человека любят друг друга, они не оба хотят…
– Мужчины, – мягко поправила Виргиния. – Большинство женщин, и я в том числе, спокойно бы прожили и без этого… Только ради ребенка мы соглашаемся и терпим, – добавила она и ласково посмотрела на свою девчушку.
– О Джинни, неужели это так ужасно?..
– Нет-нет, не бойся. Просто, когда Бог создавал людей, он больше думал о мужчинах, чем о женщинах. Тебе в самом деле не стоит бояться. У нас есть множество способов, чтобы облегчить это.
– Какие?
– Ну… – Она убедилась, что никто из детей не подслушивает, и продолжила: – Например, я в это время думаю совсем о другом.
– О чем?
– О хорошем весеннем дне, о новой шляпке – о чем угодно, только не о том, что происходит со мной в эту минуту.
– Это причиняет тебе боль, правда? Виргиния покачала головой, поднялась и положила спящего крепким сном ребенка в кроватку.
– Не совсем. Хотя да. Когда это происходит в первый раз – да. Но потом ты привыкаешь и не чувствуешь боли. Особенно если закрыть глаза и все это время лежать неподвижно.
– Боже ты милостивый, – застонала Мег.
– Не волнуйся, Мегги. Женщины терпят все это уже не одно тысячелетие.
Меган неуверенно взглянула на сестру.
– Еще меня интересует…
– Да, слушаю, дорогая. – Не получив ответа, Джинни села рядом. – Давай, не стесняйся. Кому ты еще можешь задать такие вопросы?
– Сколько раз нужно… ну… с мужчиной, чтобы появился ребенок?
– У всех по-разному. Одним, как, например, мне, совсем немного, но другим порой приходится очень и очень долго ждать.
– Ты думаешь, одного раза будет недостаточно?
– Пожалуй, да. Иногда так бывает, но очень редко.
– И этим занимаются каждую ночь? – прошептала Мег, неуверенная, что хочет услышать ответ.
– Нет же! Как у других, не знаю, а у нас это случается по субботам.
– А почему по субботам?
– Не знаю. Вероятно, только в этот день у Лоренса возникает желание. Думаю, что у других мужчин точно так же. Но это и к лучшему. На следующее утро все женщины, к кому были особенно нежны мужья, могут пойти в церковь и попросить у Господа Бога ребенка. – Улыбаясь, она с любовью посмотрела на Анжелу. – И иногда Он откликается на наши просьбы.
– И беременной тоже быть ужасно?
– Нет, совсем нет! Это чудесно, если не считать первых нескольких месяцев, когда каждое утро ты чувствуешь легкое недомогание. – Наклонившись, она прошептала: – Когда ты беременна, мужчины прекращают настаивать на своих супружеских правах до тех пор, пока не родится ребенок.
– Так, значит, целых девять месяцев ты можешь не…
– Да, – улыбнулась Джинни. – Только, если женщина в положении, это вовсе не значит, что она не может этого. Я слышала, многие продолжают заниматься этим до родов!
Мег вздрогнула.
– Это так отвратительно!
– Конечно, но, по всей вероятности, это возможно.
– А какой в этом смысл? Если женщина уже стала беременной, зачем ей делать это?
– Все очень просто. Мужчинам это доставляет большое удовольствие. И если их жены не в силах отказать, им приходится соглашаться на уговоры мужей.
– Слава Богу, что со мной все будет по-другому.
– Почему же?
– Потому что, когда я стану беременной, я никогда не позволю Джеффу делать это.
– Не думаю, будто что-то можно предвидеть, Мегги. Испытав хотя бы раз удовольствие на супружеском ложе, мужчина не так-то просто отстанет от жены. Знаешь, даже самые чуткие и внимательные мужья надеются продолжить это, как только родится ребенок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Но как же Джордж Фарнзворт? Ведь он начнет сомневаться… Ему это покажется… покажется…
– Нет, не покажется, – оборвал Джеффри. – Фарнзворт хорошо знает, сколько я работаю с моими лесорубами. Скорее ему покажется странным, если я буду приезжать к вам каждый вечер.
– О да! – вспылила Мег. – Он решит, что вы так сильно любите свою жену, что и вечера не можете прожить без нее. А это-то нам и нужно!
– Ради Бога, прекратите. – Джефф швырнул салфетку на стол. – Я не хочу спускаться каждый вечер с горы только затем, чтобы Фарнзворт думал, что мы занимаемся сексом.
Теперь был ее черед швырнуть салфетку. «Никогда настоящий джентльмен не скажет этого слова в присутствии леди!»
– Простите, но вы не должны говорить такие грубые слова в моем присутствии.
– Какие грубые слова? – неподдельно удивился Джефф.
– Вы сами знаете, о чем я говорю.
– «Секс», что ли?
– Джеффри, предупреждаю вас, если вы еще раз произнесете это слово, я не знаю, что сделаю с вами.
От его громкого смеха Мег совсем растерялась.
– Над чем вы смеетесь?
– Над вами.
– Почему?
– Потому что вы непредсказуемы.
– Почему?
– Все очень просто. Сначала вы поднялись на гору и потребовали, чтобы я женился на вас, потом настояли, чтобы я переехал к вам. Все это создавало о вас впечатление как о довольно смелой, даже отчаянной девушке. Но вдруг вы предстаете совсем в другом свете. Сперва вы расстраиваетесь, потому что я решил спать в соседней комнате, затем обижаетесь, что произношу слово «секс». Я и подозревать не мог, что вы такая пуританка.
– Вы не правы, – разгорячившись, запротестовала она. – Просто леди и джентльмены не говорят о…
– Сексе? – насмешливо подсказал он.
– Вы ужасны!
– Знаю, знаю. Никакой учтивости, никакого воспитания. Все это я и раньше слышал.
– Но это же правда.
– Может быть, но кого вы надеялись встретить, отправившись искать мужа в лагерь лесорубов? – спросил Джефф и с нетерпением стал ждать ответа.
– Надеялась найти самого красивого и самого влиятельного мужчину трех округов, – едко проговорила Мег. – Я надеялась найти там Джеффри Уэлсли.
Джефф расплылся в улыбке.
– И вместо этого нашли неотесанного дровосека, верно?
– Да… нет… ой, я не знаю. Только все вышло не так, как я хотела.
С кривой улыбкой на лице Джефф подошел к девушке, наклонился и, едва касаясь, провел пальцем по ее щеке.
– Не всегда выходит так, как мы того хотим, госпожа Уэлсли. Не всегда, понимаете?
* * *
Мег повернулась на бок и с силой ударила рукой по подушке. «Что теперь делать? – печально думала она. – Смогу ли я когда-нибудь соблазнить его после того, как сказала, что и слышать не желаю этого слова «секс»?
Конечно, конечно, не следовало бы реагировать подобным образом, но как можно было иначе? Люди из высших слоев общества никогда не затрагивали этой ужасной темы и уж тем более не произносили этого слова вслух! А он просто взял и сказал, будто говорил о чем-то естественном, совсем пустяковом. Да, сказал, но ведь Джеффри Уэлсли не такой, как остальные.
«Нет, – размышляла она, с улыбкой разглядывая потолок, – он не был неучтивым, плохо воспитанным дровосеком. Грубоват? Да. Шокирующе откровенен? Без сомнения. Но сегодня вечером, когда он провел пальцем по моей щеке, обнаружилось еще одно так удачно скрываемое под грубой внешностью качество – нежность». Ощутив вновь нежно-чуткое прикосновение, Мег вздрогнула. «Он такой красивый, такой большой, сильный, такой… будто из золота».
– Я сама себе не верю, что завтра… – Не договорив, девушка откинула одеяло, поднялась и зажгла свечу.
Она не сможет этого сделать. Просто знала, что не сможет. Но ведь как-то должна, чтобы по-настоящему оказаться в безопасности от Джорджа Фарнзворта. Утром у церкви тот ясно дал понять, что ни перед чем не остановится, приложит все свои силы и добьется ее свадьбы с Питером. Нет, она должна стать беременной. А чтобы сделать это, нужно обольстить Джеффри Уэлсли. Но как?
– Осторожно и искусно, – прошептала Мег, – ты должна быть искусной и осторожной, иначе он рассмеется тебе в лицо и язвительно объяснит, что настоящей леди следует и чего не следует делать. Если бы только знать, к каким намекам прибегают женщины, когда они хотят… заниматься любовью.
– Джинни! – воскликнула она. – Конечно, ты и только ты спасешь меня!
Однако воцарившемуся спокойствию суждено было просуществовать совсем недолго. Как только за стеной Мег услышала скрип кровати, ее сердце сжалось, по коже пробежали мурашки. Она с головой укрылась одеялом, но потом быстро отбросила его в сторону.
– Да это же всего лишь Джеффри, – тихо проговорила она и опять погрузилась в свои мысли. Интересно, а что он надевает на ночь? Ее отец всегда носил льняную ночную рубашку, но что-то трудно представить Джеффри в таком одеянии. Но если не ночную рубашку, то что? – Прекрати думать о такой чепухе. Леди не подобает интересоваться этим. – Вопреки строгому напоминанию, ее предательское воображение принялось вырисовывать фигуру Джеффри с его широкой и… голой грудью. «Стой! – приказала себе Мег. – Он обязательно что-нибудь надевает, когда ложится спать. Никто не спит… голым!» Сию же секунду девушка потушила свечу, забралась под одеяло и стукнула себя по щеке. Конечно, он надевает что-нибудь. Допустим, когда Джефф один или на улице очень тепло, он и спит нагишом, но ведь с ней он обязательно что-то наденет… ведь так? Мег еще долго лежала, удрученно уставившись в потолок, то и дело мысленно раздевая Джеффа, оценивающе рассматривая, потом надевая на него пижаму, снимая ее и накидывая ночную рубашку.
– Можно же как-то узнать, в чем он спит. Пока я не узнаю этого, не успокоюсь, – решительно сказала она и закрыла глаза.
Завтра… может, завтра, когда Джефф уедет в лагерь, она зайдет в комнату и только одним глазком заглянет в ящик. Если бы месяц назад ей кто-нибудь сказал, что она потеряет сон из-за ночной одежды Джеффри Уэлсли, она подумала бы, что этот человек сошел с ума. Но теперь все было по-другому.
Глава 13
Меган открыла глаза и посмотрела в окно. На улице было еще темно. «Который час? Что меня так рано разбудило?» Где-то внизу послышался легкий стук двери. Джеффри. Наверное, он уже встал. Отбросив покрывало, она опустила ноги на пол, зевнула и посмотрела на часы. Четыре тридцать пять. Возможно, она ошиблась. Кто же встает в полпятого? Протерев глаза, Мег взглянула вновь на часы. Нет, она не ошиблась. Часы показывали четыре тридцать пять.
– Боже мой, он на самом деле встает в такую рань. – Пошатываясь, девушка подошла к низкому столику, где стоял кувшин с водой, умылась, взяла расческу и попыталась привести волосы в порядок. Не успев и начать своего утреннего туалета, она накинула халат и вышла из комнаты.
Джефф стоял внизу у зеркала и просовывал руки в рукава куртки. Как только хозяйка появилась на лестнице, его взгляд непроизвольно унесся к ее полуобнаженным ногам. Полы халата были распахнуты, и сквозь прозрачную ткань ночной сорочки вырисовывались стройные икры. Когда же взгляд переместился на ее растрепанные волосы и заспанные глаза, в паху почувствовалось уже знакомое напряжение.
«Ни одна женщина не может выглядеть так привлекательно в четыре утра. Ее смоляные волосы так и просят, чтобы к ним прикоснулись, а еще не проснувшееся до конца лицо просто разжигает костер страсти».
– Почему вы так рано встали? – чуть рассерженно спросил Джефф. Отвернулся и стал судорожно искать пуговицы куртки.
– Я хотела приготовить вам завтрак.
– Я уже перекусил. Идите досматривать свои девичьи сны.
– Простите, Джефф. Если бы я знала, я бы встала пораньше и приготовила какой-нибудь завтрак.
– Не стоит беспокоиться.
Ему еще не хватало увидеть Мег на кухне в ее коротеньком одеянии. Так он никогда не доберется до лагеря! Она лишь произнесла его имя, как напряжение усилилось вдвое, а может быть, и втрое. Если он сейчас не уйдет, то сделает такое, о чем будет сожалеть всю оставшуюся жизнь.
– Мне пора.
– Вы вернетесь вечером?
– Я уже сказал – буду только в следующий уик-энд.
– Я помню, но мне показалось…
– До пятницы, – резко бросил Джеффри, толкнул дверь и выскочил из дома.
В смущении девушка подошла к двери и заглянула в окошко. Сломя голову он бежал к навесу, где стояла его лошадь.
«Неужели я сказала что-то оскорбительное? Почему судьба так недобродушно отнеслась ко мне и свела меня с человеком, у которого по утрам скверное настроение?» – спросила себя Мег и не спеша вернулась в свою спальню.
Джефф опустил руки и осторожно, так, чтобы не причинить боли возбужденной плоти, поправил джинсы. Черт бы их побрал, зачем надел такие тесные штаны.
Лошадь приветливо заржала, готовая в любую минуту покинуть скучное пристанище. Но торопиться было еще рано. Напряжение в паху по-прежнему давало о себе знать.
– Проклятая девка. – Он снял со стены узду. – Почему она проснулась? – Образ Меган в легком халатике встал перед его глазами. – Перестань думать о ней. Думай лучше о лесе, который нужно тебе валить в этом месяце, о пьяных лесорубах, которые не выйдут сегодня на работу, да о чем угодно думай, только не о своей жене с обнаженными ногами, изящно спускающейся по ступенькам в ночной сорочке.
Это воспоминание привело его в трепетное волнение. Если на свете и есть женщина лучше нее, то это она сама.
«Как бы я хотел, чтобы моя страсть угасла. Может, поехать вечером в Орегон-Сити? В борделе Аулу полно смазливых девчонок, которые за звонкую монету с радостью ублажат его. Подумай, об этом даже не узнают в Уэлсли». На лице появилась приятная улыбка, когда он вспомнил, как в прошлый раз бабенки Аулу умоляли его остаться бесплатно еще на одну ночь. В марте. Неужели уже прошло три месяца? Конечно, только такой болван и может жить монашеской жизнью целых три месяца!
«Решено – ночь провожу с одной из этих милашек. Их нетребовательность и каждодневно приобретаемая опытность помогут забыть упорную маленькую ведьму, носящую твое имя, но не разделяющую твою постель».
– Даже если будет предлагать себя, ты и пальцем не прикоснешься к ней, – в надежде, что его слова звучат убедительно, приказал себе Джеффри. – Ты думаешь, что у тебя были с ней какие-то проблемы? Ошибаешься! Они появятся сразу же, как ты переспишь с ней.
«Нет, уж лучше продолжить свои посещения Аулу… Можно прямо завтра поехать туда. Не сомневаюсь, что этого-то будет вполне достаточно, чтобы перетерпеть уик-энд. Но только смогу ли? Бесспорно. Дважды за три дня – конечно же, достаточно, чтобы провести уик-энд с Меган и не думать, как подросток, о сексе». Джефф вывел коня. Теперь остается самое малое – поверить своим собственным словам.
* * *
Устало улыбнувшись, Мег взяла из рук Виргинии чашечку кофе. Это уже было почти традицией – приходить в гости к старшей сестре, садиться у нее на кухне и рассказывать о всех проблемах, волновавших ее.
– Что с тобой, дорогая? – спросила Виргиния и по-матерински нежно взяла малышку из колыбельки. – Ты все еще расстраиваешься по поводу того, что устроил у церкви Джордж Фарнзворт?
– Да. Теперь я уверена, что Фарнзворты ни перед чем не остановятся. И если даже брак не помог, то у меня есть еще одно средство.
– Наверное, ты собираешься попросить у господина Уэлсли денег, чтобы заплатить долг?
– Нет! Я не могу сделать это, Джинни, просто не могу. Мне уже и так не по себе оттого, что я втянула его во все эти дела. Я не хочу, чтобы он еще рассчитывался за мои долги.
– Но Мег! – запротестовала сестра. – Если ты не заплатишь долг, то Джордж Фарнзворт добьется через суд расторжения вашего брака. Лоренс считает, у него есть достаточно оснований для этого: то ли с помощью прежних контрактов, которые отрицают существование нынешних, то ли еще каким-то путем – в общем, точно не знаю.
Меган покачала головой.
– На свете не найдется такого суда, который признал бы брак недействительным, если у меня…
– Что у тебя?
– Если у меня будет ребенок.
Виргиния удивленно уставилась на младшую сестру.
– Ты хочешь ребенка?
– У меня нет другого выхода. Я не могу просить Джеффри заплатить за меня Фарнзвортам. Только ребенок поможет мне сохранить брак.
– Да… да, ты права. Ребенок поможет. Он всегда связывает двоих на всю жизнь.
– О Боже, что ты говоришь! Я вовсе не хочу связываться с Джеффри Уэлсли на всю свою жизнь!
Джинни задумчиво улыбнулась.
– Хорошо, не будем об этом говорить. Но ты права – у тебя нет другого выбора. Знаешь, что я тебе скажу: на свете нет ничего лучше детей.
– Надеюсь, что я соглашусь с тобой, когда он… будет у меня.
– Я не сомневаюсь, Мегги. – Виргиния нежно похлопала ее по руке. – Обещаю, что так и будет.
Не решаясь продолжить разговор, младшая сестра на мгновение замолчала.
– Проблема в том, что… – голос ее осекся, – мне необходимо… ну, необходимо…
– Да-да, я знаю, – не дала закончить Виргиния.
– Только думаю, что я не смогу сделать это.
– Да что ты! Конечно, сможешь! Через это проходят все женщины, и я прошла, и у тебя тоже получится. Я уверена в этом.
– Но ведь у тебя совсем другое дело. Ты любишь Лоренса, а он тебя. И, когда есть любовь, все остальное происходит само собой.
– Согласна, обоюдная любовь помогает. Но не думаю, что все выходит «само собой».
С удивлением Мег посмотрела на сестру.
– Что ты хочешь этим сказать? Разве, когда два человека любят друг друга, они не оба хотят…
– Мужчины, – мягко поправила Виргиния. – Большинство женщин, и я в том числе, спокойно бы прожили и без этого… Только ради ребенка мы соглашаемся и терпим, – добавила она и ласково посмотрела на свою девчушку.
– О Джинни, неужели это так ужасно?..
– Нет-нет, не бойся. Просто, когда Бог создавал людей, он больше думал о мужчинах, чем о женщинах. Тебе в самом деле не стоит бояться. У нас есть множество способов, чтобы облегчить это.
– Какие?
– Ну… – Она убедилась, что никто из детей не подслушивает, и продолжила: – Например, я в это время думаю совсем о другом.
– О чем?
– О хорошем весеннем дне, о новой шляпке – о чем угодно, только не о том, что происходит со мной в эту минуту.
– Это причиняет тебе боль, правда? Виргиния покачала головой, поднялась и положила спящего крепким сном ребенка в кроватку.
– Не совсем. Хотя да. Когда это происходит в первый раз – да. Но потом ты привыкаешь и не чувствуешь боли. Особенно если закрыть глаза и все это время лежать неподвижно.
– Боже ты милостивый, – застонала Мег.
– Не волнуйся, Мегги. Женщины терпят все это уже не одно тысячелетие.
Меган неуверенно взглянула на сестру.
– Еще меня интересует…
– Да, слушаю, дорогая. – Не получив ответа, Джинни села рядом. – Давай, не стесняйся. Кому ты еще можешь задать такие вопросы?
– Сколько раз нужно… ну… с мужчиной, чтобы появился ребенок?
– У всех по-разному. Одним, как, например, мне, совсем немного, но другим порой приходится очень и очень долго ждать.
– Ты думаешь, одного раза будет недостаточно?
– Пожалуй, да. Иногда так бывает, но очень редко.
– И этим занимаются каждую ночь? – прошептала Мег, неуверенная, что хочет услышать ответ.
– Нет же! Как у других, не знаю, а у нас это случается по субботам.
– А почему по субботам?
– Не знаю. Вероятно, только в этот день у Лоренса возникает желание. Думаю, что у других мужчин точно так же. Но это и к лучшему. На следующее утро все женщины, к кому были особенно нежны мужья, могут пойти в церковь и попросить у Господа Бога ребенка. – Улыбаясь, она с любовью посмотрела на Анжелу. – И иногда Он откликается на наши просьбы.
– И беременной тоже быть ужасно?
– Нет, совсем нет! Это чудесно, если не считать первых нескольких месяцев, когда каждое утро ты чувствуешь легкое недомогание. – Наклонившись, она прошептала: – Когда ты беременна, мужчины прекращают настаивать на своих супружеских правах до тех пор, пока не родится ребенок.
– Так, значит, целых девять месяцев ты можешь не…
– Да, – улыбнулась Джинни. – Только, если женщина в положении, это вовсе не значит, что она не может этого. Я слышала, многие продолжают заниматься этим до родов!
Мег вздрогнула.
– Это так отвратительно!
– Конечно, но, по всей вероятности, это возможно.
– А какой в этом смысл? Если женщина уже стала беременной, зачем ей делать это?
– Все очень просто. Мужчинам это доставляет большое удовольствие. И если их жены не в силах отказать, им приходится соглашаться на уговоры мужей.
– Слава Богу, что со мной все будет по-другому.
– Почему же?
– Потому что, когда я стану беременной, я никогда не позволю Джеффу делать это.
– Не думаю, будто что-то можно предвидеть, Мегги. Испытав хотя бы раз удовольствие на супружеском ложе, мужчина не так-то просто отстанет от жены. Знаешь, даже самые чуткие и внимательные мужья надеются продолжить это, как только родится ребенок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31