Мать же, естественно, во всем винила его вторую жену. Впитав, как говорится, с молоком матери неприязнь к таким ситуациям, Лоуренс действовал в касающемся нас случае запрограммировано. Ошибочно полагая, что между мной и тобой роман, он старался всеми силами предотвратить мой возможный развод с Жаклин.
— Да, я понимаю, — бесцветным тоном согласилась Дебра.
Ей стало теперь ясно, почему Лоуренс пришел к этому опрометчивому заключению: она не отрицала, что встречалась с женатым мужчиной, но ни разу не назвала его имени. Естественно, узнав о семейных проблемах Жаклин. он пришел к выводу, основываясь на своем личном опыте, что тут замешана другая женщина. Нежелание же ее, Дебры, называть имя своего “любовника” было связано с тем, что она стремилась как можно скорее забыть Брайана. Она и подумать не могла, что Лоуренс посчитает ее любовником Роберта.
— Жаклин на грани отчаяния, считая себя виновной во всем, — сказал Роберт. — У нее и мысли не было о том, что, когда она умоляла Лоуренса возглавить журнал, тот свяжет ее просьбу с существованием какой-то женщины, угрожающей ее семье. Шон тоже чувствует себя виноватым, потому что всегда мечтал о том, что именно Лоуренс будет его преемником. Теперь, когда ты больше не работаешь в журнале, я могу раскрыть перед тобой все карты. Сначала Лоуренс отказался, заявив, что всего добьется сам. Мак-Манус был разочарован, считая его самым достойным кандидатом на этот пост. Я тоже считаю так. — Заметив удивленное лицо собеседницы, он улыбнулся. — Дала, именно так. Я, видимо, принадлежу к тем солдатам, которые не мечтают стать генералами. Но вернемся к нашей истории. Жаклин оказала на Лоуренса психологическое давление, уговорив сначала возглавить хотя бы журнал. Семейные же проблемы, о которых она упомянула, были связаны совсем с другим. Она хотела жить за городом, тогда как работа держала меня в городе. Ей и в голову не приходило, что Лоуренс превратно поймет ее. Сейчас, оглядываясь назад, она казнит себя за свою оплошность.
— Но как все это выяснилось? — не утерпела Дебра и, заметив лукавый взгляд Роберта, пожалела о своей несдержанности: ей следовало просто выслушать его, а затем распрощаться.
— Лоуренсу позвонили из лечебницы, где находится его мать, и сообщили, что у нее был новый сердечный приступ. Он тут же вылетел в Лос-Анджелес. Когда он вернулся, Жаклин связалась с ним, чтобы узнать о самочувствии матери. Не знаю, что он сказал ей по телефону, но, похоже, Лоуренс был пьян. И, поскольку Жеки считает себя в некоторой степени ответственной за него, мы навестили его.
— Когда это было?
Подумав немного, Роберт назвал день. Это случилось после их последней роковой встречи и разговора. У нее защемило сердце от оживших нежелательных воспоминаний.
— Когда мы приехали к нему на квартиру, то застали его спящим на диване. Рядом валялась пустая бутылка из-под виски. Потом, проснувшись, он несколько путано рассказал нам, что произошло, и недоразумение выплыло наружу. Он хотел найти тебя и извиниться за те несправедливые слова, что наговорил тебе.
— Все теперь в прошлом, Роберт. И я не желаю ни говорить об этом, ни видеть его. — Не дав собеседнику возможности открыть рот, она быстро спросила: — Он сказал тебе, что умышленно заставил меня поверить в его чувства ко мне, чтобы прервать наш с тобой роман?
— Да, сказал, — опустив глаза, признался Роберт.
— Тогда ты должен понять, почему я не хочу снова видеть его.
— Ты уверена, что не передумаешь? — после длительной паузы спросил он.
— Я вообще не желаю видеть его — ни сейчас, ни потом. Я рада, что ты объяснил мне, почему он считал, что между тобой и мной роман. Это я могу понять, как и его заботу о Жаклин…
— Ты можешь понять, но не можешь простить, так?
Дебра встала с кресла и подошла к окну. Простить? Именно это требовалось от нее? Мило улыбнуться и сказать: “Я прощаю его”? Но разве она могла, когда при одном упоминании его имени у нее сжималось от боли сердце? Ведь она любила его, любила так, что нельзя было просто взять и вычеркнуть его из памяти, не причинив себе страданий. Но ведь он-то не любил ее!
Роберт встал со своего места и подошел к ней.
— Он очень изменился. Сейчас он надломлен и страдает. Ты заставила его переосмыслить и переоценить те принципы, по которым он жил раньше. Осознав, что он обвинил ни в чем не повинную девушку…
— Но я виновата. — Она повернула к нему лицо, глаза сверкали от слез. — Я уж не настолько невинна, ведь у меня был роман с женатым человеком. Ты же знаешь об этом, Роберт. Почему бы тебе не рассказать о нем Лоуренсу? Уверена, его чувство вины после этого сразу же уменьшится.
— Дебра…
— Нет, Роберт, пожалуйста, уходи. Я… Я очень устала.
— Я могу сообщить ему, где ты скрываешься?
— Нет! Я же говорила тебе, что не хочу ни видеть его, ни слышать о нем впредь, — жестко отрезала она.
На мгновение ей показалось, что сейчас он станет уговаривать ее изменить решение. Но он устало пожал плечами и покачал головой.
— Поступай, как знаешь, но помни: гордость плохой советчик.
Глядя вслед уезжающему Роберту, Дебра с горечью признала, что он в чем-то прав. Видимо, он надеялся уговорить ее, но не смог. Но пусть уж лучше ее мучает гордость, чем унизительное чувство стыда, решила она.
Когда спустя полчаса в кухню вошла Ванесса, то она увидела Дебру, безвольно сидящую в кресле, по бледным щекам которой струились слезы. Ванесса ждала этого момента и была уверена, что рано или поздно, но он обязательно наступит и принесет в душу девушки облегчение. И вот сейчас, глядя на измученное лицо и тихо стекающие слезы, писательница поняла, что и она имеет отношение к случившейся трагедии. Ей захотелось, чтобы тот мужчина, истинный виновник этого безграничного отчаяния и страданий, присутствовал здесь и видел бы все сам, собственными глазами.
Только ближе к вечеру Дебра нашла в себе силы рассказать Ванессе о визите Роберта.
— Что ты будешь делать, если Лоуренс приедет сюда? — тихим голосом вновь спросила Ванесса.
— А с какой стати? Все уже и так сказано, — опять последовал почти традиционный ответ.
— О нет, наверняка он захочет увидеть тебя.
И все-таки, подумала Дебра, его гордость не позволит ему приехать. С какой радостью он, вероятно, воспримет известие, что в конечном итоге он был прав: у нее действительно был роман с женатым мужчиной, хотя и не с Робертом. И она поделилась своими соображениями с Ванессой.
— Милая моя, тебя втянули в ситуацию, полную лжи и обмана. Никто не вправе осуждать тебя, потому что ты стала жертвой. Я думаю, вам стоит с ним увидеться. До тех пор пока это не произойдет, прошлое не отпустит тебя.
Дебра не могла признаться ей, что именно этого-то она и не хотела. Она стремилась навсегда запомнить боль, причиненную словами Лоуренса, чтобы в дальнейшем та стала для нее своеобразным противоядием в возможных аналогичных ситуациях.
Прошло несколько дней. Обе женщины были в кабинете, когда зазвонил телефон. Ванесса сняла трубку.
— Нет, простите, сейчас я занята. Не могла бы я сама перезвонить вам чуть позже? — сказала она, бросив мимолетный взгляд в сторону Дебры, и записала номер. — Это насчет интервью, — пояснила она ей, положив трубку. — Я перезвоню им позднее. Кстати, ты, кажется, собиралась съездить в деревню?
— Да. Мне надо на почту и в банк.
— Ах да… Надо будет сделать еще кое-что, — сказала Ванесса, протягивая Дебре список. — Почему бы тебе не отправиться сейчас. Не жди меня, видишь — пока я не могу…
* * *
Первый вариант продолжения романа уже был в издательстве, но потребовалось внести кое-какие дополнения. Дебра знала, что писательница предпочитала оставаться наедине со своими несговорчивыми и капризными героями. Поэтому она послушно встала и приняла листок.
* * *
Поход в банк и на почту занял у Дебры больше часа: везде, как назло, были очереди. Когда она вернулась, Ванесса нервно мерила кухню шагами.
— Завтра мне придется ехать в Эдинбург. На этом настаивают издатели. Они хотят обсудить рукопись.
— Я уверена, она им понравится. Меня она захватила полностью, — попыталась успокоить ее Дебра.
— Да, надеюсь. Ты сможешь остаться одна в доме? Думаю, все это займет у меня пару дней.
Два дня! Впервые Дебра должна будет остаться в особняке одна. Но что такое два дня? Сущий пустяк! Не стоит даже волноваться, ведь ей двадцать четыре года, а не четырнадцать!
— Со мной все будет хорошо. Я могу съездить в Абердин и кое-что уточнить в архиве.
— Нет-нет, — торопливо возразила Ванесса. — То есть было бы лучше, если бы ты осталась дома… Я не люблю, когда дом так долго пустует. А когда я вернусь, мы вместе съездим в Абердин.
Дебра несколько болезненно отнеслась к отказу Ванессы, посчитав, что та, видимо, не до конца доверяет ей в поиске и проверке материалов. Одернув себя за излишнюю чувствительность и нервозность, она не подала виду, что огорчена.
Отъезд был намечен на раннее утро, но писательница возражала, чтобы Дебра провожала ее. Дебра заявила, что всегда встает в это время. И это было сущей правдой, потому как она предпочитала прерывать свои кошмарные сновидения, изматывавшие ее больше, чем вся работа предыдущего дня. Обязательным и непременным героем всех этих кошмаров был Лоуренс, неотступно преследовавший ее.
* * *
Дом без Ванессы как-то осиротел. Чтобы не замечать одиночества, Дебра каждое утро прибиралась на кухне, а потом печатала последние записи писательницы. Обычно они делили все домашние обязанности пополам.
К двенадцати часам дня она с удивлением обнаружила, что проголодалась. Приготовив омлет и сварив кофе, села на кухне и стала читать журнал. Ей хотелось дочитать статью, но перед ней постоянно возникал образ Лоуренса.
Неужели она стремилась уехать из Эдинбурга, чтобы укрыться здесь, где была когда-то по-настоящему счастлива? Сама не желая того, она тщательно проанализировала рассказ Роберта. Трудное детство Лоуренса потрясло ее, но Дебра старалась не сочувствовать ему. Ей было понятно его стремление защитить брак Жаклин и Роберта, но средства, выбранные для этого, она не принимала.
Она встала и, обхватив свои похудевшие плечи, нервно прошлась по кухне. Да, здесь, на севере, холоднее. Серые тучи, скопившиеся у горизонта, несли с собой дальнейшее похолодание. Только на прошлой неделе они с Ванессой говорили о Рождестве. По традиции писательница встречала его вместе с семьей племянницы. У Дебры же не было каких-либо планов, кроме как поехать к тете.
Ей пришло в голову, что и она, и Лоуренс стали жертвами сложной, порой очень жестокой жизни. Но разница была в том, что тетя Агата научила ее стойко переносить все тяготы и лишения, в то время как его мать постоянно винила кого-то другого в своих неудачах. Дебра решила не сочувствовать Лоуренсу и его переживаниям. Она хотела стереть его образ из памяти, вычеркнуть из своей жизни навсегда. Но, к сожалению, это было выше ее сил.
Дебра находилась в кабинете, когда услышала скрип тормозов. Она направилась к двери, чтобы узнать, кто приехал, и… увидела приближающегося к ней Лоуренса. Она не была готова к этой встрече и поэтому молча застыла на месте как изваяние.
— Дебра…
Ее имя, произнесенное знакомым хриплым голосом, вывело Дебру из состояния оцепенения. Она отступила назад, за стол, и, чувствуя слабость во всем теле, оперлась об него.
— Дебра, пожалуйста, мне надо с тобой поговорить.
— Роберт все уже рассказал мне, — тихо ответила она. — Тебе нечего добавить.
Он выглядел бледным и похудевшим. В глазах отражалась плохо скрываемая боль. Он вытянул вперед руку, словно просил о помощи.
— Дорогая, пожалуйста, позволь мне поговорить с тобой.
Его голос, умоляющий и надрывный, пронзил каждую клеточку ее тела. Зная, что не должна смотреть на него, она все же не смогла отвести от него взора, а когда их взгляды встретились, увидела в его глазах безграничное отчаяние. При слове “дорогая” ее начало трясти, щеки покрылись румянцем, а во взгляде появилась боль, смешанная с яростью.
— Дебра, прости меня за мои нелепые обвинения. Все эти дни я места себе не находил. Я…
Она не могла больше слышать его взволнованных слов, видеть перед собой бледное, изможденное лицо. Она вообще не могла больше слышать его голос. Отвернувшись от него, Дебра тихо произнесла:
— Я прощаю тебя. А теперь, пожалуйста, уйди.
Затаив дыхание, она ждала, что вот-вот он коснется ее. Но Лоуренс стоял, не двигаясь с места. Наступившая тишина зловеще затянулась.
— Ты правда хочешь, чтобы я ушел? — бесцветным голосом спросил он, наконец нарушая молчание.
— Нет, я желаю, чтобы ты остался и в очередной раз унизил меня! — истерично вскричала она, глядя на него глазами, полными ненависти и муки. — Естественно, я хочу, чтобы ты ушел. Я вообще была категорически против твоего приезда сюда. Знаешь, ты все-таки прав: у меня была связь с женатым мужчиной…
— Да-да, я все знаю.
Дебра опустила голову. Знает? Но откуда? Ах да, конечно же, все рассказал Роберт.
Вдруг она услышала, что он уходит: шаги медленно удалялись. Да, он сделал так, как она просила. Он покидал ее. Струя холодного воздуха проникла в кабинет. Это означало, что Лоуренс открыл дверь. Все в ней противилось его отъезду и призывало задержать и не отпускать. Вот дверь закрылась, взревел мотор автомобиля…
Не в силах смотреть, как он уезжает, Дебра прошла в гостиную. Роберт оказался прав: она не поступилась своей гордостью, но какова этому цена? То, что Лоуренс назвал ее “дорогой”, еще ничего не означает. Кроме того, он сам когда-то сказал ей, что не испытывает к ней никаких чувств, кроме ненависти и презрения.
Свернувшись калачиком на диване, она с головой окунулась в переживания собственной несчастной любви. Да, ей ничего не остается, как признаться в том, что она любит Лоуренса и будет любить всегда, даже вопреки чему бы то ни было.
9
Когда сильные мужские руки бережно перевернули ее, Дебра поняла, что в комнате не одна. У дивана на коленях стоял Лоуренс и смотрел на нее взглядом, полным отчаяния и страданий.
— Дорогая моя, прошу тебя, не надо! Я не могу видеть твоих мучений! — Он обнял ее лицо ладонями, покрывая его нежными поцелуями.
Крайняя слабость не позволила ей оттолкнуть его, и она едва слышно запротестовала:
— Прекрати… Остановись… Лоуренс, мне не нужна твоя жалость.
— Нам надо поговорить.
— Нам не о чем разговаривать. — Она была готова на все, лишь бы он не видел ее в таком состоянии. Не скрывая горечи, Дебра произнесла: — Ты уже и так все сказал, помнишь?
— Пожалуйста, не напоминай мне. Ты не представляешь, как я казню себя за это…
— Отчего же, не представляю?! Роберт мне обо всем поведал, — торопливо перебила она. — Не понимаю, зачем ты вернулся. Если за прощением, то я уже сказала тебе, что прощаю. Рассказ Роберта о твоем прошлом помог мне понять, почему ты так рьяно встал на защиту их брака.
— Нет, я приехал сюда не за этим. Дебра, посмотри на меня…
С этими словами он повернул ее лицо так, что она была вынуждена заглянуть в его глаза.
Они были черными от страдания. Ее сердце подскочило, когда он тихо произнес:
— Я люблю тебя. Я должен признаться тебе, я люблю тебя.
— Ты же сказал, что безразличен ко мне, — сдавленно прошептала она.
— Я лгал…
Она внимательно вглядывалась в его лицо, стараясь отыскать на нем хоть малейший намек на розыгрыш или обман, но не увидела ничего, кроме отчаяния и страданий. И все же ей не верилось, что он говорит правду.
— Нет, ты не можешь любить меня, потому что у меня была связь с женатым мужчиной, — сказала Дебра обреченно. — Понимаешь, я…
Лоуренс дрожащей рукой прикоснулся к ее губам, заставляя умолкнуть.
— Не надо, не говори ничего. Прошу тебя, ни слова.
— Но ведь это правда, — слабо запротестовала она. — Брайан…
— Я в курсе. Я встречался с твоей тетей. — Дебра ждала, что он скажет еще. Она не предполагала, что он встретится с тетей.
— Я был у нее после того, как ты не появилась на работе. Мы долго и обстоятельно поговорили. Я рассказал ей, как жестоко и несправедливо обошелся с тобой, а она поведала мне всю историю с Брайаном.
— Тетя Агата?! Но ведь она ничего не знала?!
— Полагаю, что она знает о тебе намного больше, чем ты думаешь. Она поведала мне о своем беспокойстве, когда поползли слухи о твоей связи с Брайаном, и о том, как расстроилась, когда ты сообщила ей об отъезде. Тетя поняла, почему ты так решила, и гордилась тобой. — Лоуренс отвернулся и как-то блекло произнес: — Я видел и его. Не найдя тебя нигде, я решил, что ты…
— Что я уехала к Брайану?!
— Но я был на грани помешательства, — честно признался он. — Мне нужно было найти тебя. Вместо Брайана я разговаривал с его женой, и она рассказала мне все, что произошло. Что сначала вы были с ним любовниками, но ты даже и не подозревала, что он женат.
Действительно, Дебра призналась Синтии, что не знала о ее существовании, но она никак не предполагала, что ее слова будут переданы Лоуренсу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
— Да, я понимаю, — бесцветным тоном согласилась Дебра.
Ей стало теперь ясно, почему Лоуренс пришел к этому опрометчивому заключению: она не отрицала, что встречалась с женатым мужчиной, но ни разу не назвала его имени. Естественно, узнав о семейных проблемах Жаклин. он пришел к выводу, основываясь на своем личном опыте, что тут замешана другая женщина. Нежелание же ее, Дебры, называть имя своего “любовника” было связано с тем, что она стремилась как можно скорее забыть Брайана. Она и подумать не могла, что Лоуренс посчитает ее любовником Роберта.
— Жаклин на грани отчаяния, считая себя виновной во всем, — сказал Роберт. — У нее и мысли не было о том, что, когда она умоляла Лоуренса возглавить журнал, тот свяжет ее просьбу с существованием какой-то женщины, угрожающей ее семье. Шон тоже чувствует себя виноватым, потому что всегда мечтал о том, что именно Лоуренс будет его преемником. Теперь, когда ты больше не работаешь в журнале, я могу раскрыть перед тобой все карты. Сначала Лоуренс отказался, заявив, что всего добьется сам. Мак-Манус был разочарован, считая его самым достойным кандидатом на этот пост. Я тоже считаю так. — Заметив удивленное лицо собеседницы, он улыбнулся. — Дала, именно так. Я, видимо, принадлежу к тем солдатам, которые не мечтают стать генералами. Но вернемся к нашей истории. Жаклин оказала на Лоуренса психологическое давление, уговорив сначала возглавить хотя бы журнал. Семейные же проблемы, о которых она упомянула, были связаны совсем с другим. Она хотела жить за городом, тогда как работа держала меня в городе. Ей и в голову не приходило, что Лоуренс превратно поймет ее. Сейчас, оглядываясь назад, она казнит себя за свою оплошность.
— Но как все это выяснилось? — не утерпела Дебра и, заметив лукавый взгляд Роберта, пожалела о своей несдержанности: ей следовало просто выслушать его, а затем распрощаться.
— Лоуренсу позвонили из лечебницы, где находится его мать, и сообщили, что у нее был новый сердечный приступ. Он тут же вылетел в Лос-Анджелес. Когда он вернулся, Жаклин связалась с ним, чтобы узнать о самочувствии матери. Не знаю, что он сказал ей по телефону, но, похоже, Лоуренс был пьян. И, поскольку Жеки считает себя в некоторой степени ответственной за него, мы навестили его.
— Когда это было?
Подумав немного, Роберт назвал день. Это случилось после их последней роковой встречи и разговора. У нее защемило сердце от оживших нежелательных воспоминаний.
— Когда мы приехали к нему на квартиру, то застали его спящим на диване. Рядом валялась пустая бутылка из-под виски. Потом, проснувшись, он несколько путано рассказал нам, что произошло, и недоразумение выплыло наружу. Он хотел найти тебя и извиниться за те несправедливые слова, что наговорил тебе.
— Все теперь в прошлом, Роберт. И я не желаю ни говорить об этом, ни видеть его. — Не дав собеседнику возможности открыть рот, она быстро спросила: — Он сказал тебе, что умышленно заставил меня поверить в его чувства ко мне, чтобы прервать наш с тобой роман?
— Да, сказал, — опустив глаза, признался Роберт.
— Тогда ты должен понять, почему я не хочу снова видеть его.
— Ты уверена, что не передумаешь? — после длительной паузы спросил он.
— Я вообще не желаю видеть его — ни сейчас, ни потом. Я рада, что ты объяснил мне, почему он считал, что между тобой и мной роман. Это я могу понять, как и его заботу о Жаклин…
— Ты можешь понять, но не можешь простить, так?
Дебра встала с кресла и подошла к окну. Простить? Именно это требовалось от нее? Мило улыбнуться и сказать: “Я прощаю его”? Но разве она могла, когда при одном упоминании его имени у нее сжималось от боли сердце? Ведь она любила его, любила так, что нельзя было просто взять и вычеркнуть его из памяти, не причинив себе страданий. Но ведь он-то не любил ее!
Роберт встал со своего места и подошел к ней.
— Он очень изменился. Сейчас он надломлен и страдает. Ты заставила его переосмыслить и переоценить те принципы, по которым он жил раньше. Осознав, что он обвинил ни в чем не повинную девушку…
— Но я виновата. — Она повернула к нему лицо, глаза сверкали от слез. — Я уж не настолько невинна, ведь у меня был роман с женатым человеком. Ты же знаешь об этом, Роберт. Почему бы тебе не рассказать о нем Лоуренсу? Уверена, его чувство вины после этого сразу же уменьшится.
— Дебра…
— Нет, Роберт, пожалуйста, уходи. Я… Я очень устала.
— Я могу сообщить ему, где ты скрываешься?
— Нет! Я же говорила тебе, что не хочу ни видеть его, ни слышать о нем впредь, — жестко отрезала она.
На мгновение ей показалось, что сейчас он станет уговаривать ее изменить решение. Но он устало пожал плечами и покачал головой.
— Поступай, как знаешь, но помни: гордость плохой советчик.
Глядя вслед уезжающему Роберту, Дебра с горечью признала, что он в чем-то прав. Видимо, он надеялся уговорить ее, но не смог. Но пусть уж лучше ее мучает гордость, чем унизительное чувство стыда, решила она.
Когда спустя полчаса в кухню вошла Ванесса, то она увидела Дебру, безвольно сидящую в кресле, по бледным щекам которой струились слезы. Ванесса ждала этого момента и была уверена, что рано или поздно, но он обязательно наступит и принесет в душу девушки облегчение. И вот сейчас, глядя на измученное лицо и тихо стекающие слезы, писательница поняла, что и она имеет отношение к случившейся трагедии. Ей захотелось, чтобы тот мужчина, истинный виновник этого безграничного отчаяния и страданий, присутствовал здесь и видел бы все сам, собственными глазами.
Только ближе к вечеру Дебра нашла в себе силы рассказать Ванессе о визите Роберта.
— Что ты будешь делать, если Лоуренс приедет сюда? — тихим голосом вновь спросила Ванесса.
— А с какой стати? Все уже и так сказано, — опять последовал почти традиционный ответ.
— О нет, наверняка он захочет увидеть тебя.
И все-таки, подумала Дебра, его гордость не позволит ему приехать. С какой радостью он, вероятно, воспримет известие, что в конечном итоге он был прав: у нее действительно был роман с женатым мужчиной, хотя и не с Робертом. И она поделилась своими соображениями с Ванессой.
— Милая моя, тебя втянули в ситуацию, полную лжи и обмана. Никто не вправе осуждать тебя, потому что ты стала жертвой. Я думаю, вам стоит с ним увидеться. До тех пор пока это не произойдет, прошлое не отпустит тебя.
Дебра не могла признаться ей, что именно этого-то она и не хотела. Она стремилась навсегда запомнить боль, причиненную словами Лоуренса, чтобы в дальнейшем та стала для нее своеобразным противоядием в возможных аналогичных ситуациях.
Прошло несколько дней. Обе женщины были в кабинете, когда зазвонил телефон. Ванесса сняла трубку.
— Нет, простите, сейчас я занята. Не могла бы я сама перезвонить вам чуть позже? — сказала она, бросив мимолетный взгляд в сторону Дебры, и записала номер. — Это насчет интервью, — пояснила она ей, положив трубку. — Я перезвоню им позднее. Кстати, ты, кажется, собиралась съездить в деревню?
— Да. Мне надо на почту и в банк.
— Ах да… Надо будет сделать еще кое-что, — сказала Ванесса, протягивая Дебре список. — Почему бы тебе не отправиться сейчас. Не жди меня, видишь — пока я не могу…
* * *
Первый вариант продолжения романа уже был в издательстве, но потребовалось внести кое-какие дополнения. Дебра знала, что писательница предпочитала оставаться наедине со своими несговорчивыми и капризными героями. Поэтому она послушно встала и приняла листок.
* * *
Поход в банк и на почту занял у Дебры больше часа: везде, как назло, были очереди. Когда она вернулась, Ванесса нервно мерила кухню шагами.
— Завтра мне придется ехать в Эдинбург. На этом настаивают издатели. Они хотят обсудить рукопись.
— Я уверена, она им понравится. Меня она захватила полностью, — попыталась успокоить ее Дебра.
— Да, надеюсь. Ты сможешь остаться одна в доме? Думаю, все это займет у меня пару дней.
Два дня! Впервые Дебра должна будет остаться в особняке одна. Но что такое два дня? Сущий пустяк! Не стоит даже волноваться, ведь ей двадцать четыре года, а не четырнадцать!
— Со мной все будет хорошо. Я могу съездить в Абердин и кое-что уточнить в архиве.
— Нет-нет, — торопливо возразила Ванесса. — То есть было бы лучше, если бы ты осталась дома… Я не люблю, когда дом так долго пустует. А когда я вернусь, мы вместе съездим в Абердин.
Дебра несколько болезненно отнеслась к отказу Ванессы, посчитав, что та, видимо, не до конца доверяет ей в поиске и проверке материалов. Одернув себя за излишнюю чувствительность и нервозность, она не подала виду, что огорчена.
Отъезд был намечен на раннее утро, но писательница возражала, чтобы Дебра провожала ее. Дебра заявила, что всегда встает в это время. И это было сущей правдой, потому как она предпочитала прерывать свои кошмарные сновидения, изматывавшие ее больше, чем вся работа предыдущего дня. Обязательным и непременным героем всех этих кошмаров был Лоуренс, неотступно преследовавший ее.
* * *
Дом без Ванессы как-то осиротел. Чтобы не замечать одиночества, Дебра каждое утро прибиралась на кухне, а потом печатала последние записи писательницы. Обычно они делили все домашние обязанности пополам.
К двенадцати часам дня она с удивлением обнаружила, что проголодалась. Приготовив омлет и сварив кофе, села на кухне и стала читать журнал. Ей хотелось дочитать статью, но перед ней постоянно возникал образ Лоуренса.
Неужели она стремилась уехать из Эдинбурга, чтобы укрыться здесь, где была когда-то по-настоящему счастлива? Сама не желая того, она тщательно проанализировала рассказ Роберта. Трудное детство Лоуренса потрясло ее, но Дебра старалась не сочувствовать ему. Ей было понятно его стремление защитить брак Жаклин и Роберта, но средства, выбранные для этого, она не принимала.
Она встала и, обхватив свои похудевшие плечи, нервно прошлась по кухне. Да, здесь, на севере, холоднее. Серые тучи, скопившиеся у горизонта, несли с собой дальнейшее похолодание. Только на прошлой неделе они с Ванессой говорили о Рождестве. По традиции писательница встречала его вместе с семьей племянницы. У Дебры же не было каких-либо планов, кроме как поехать к тете.
Ей пришло в голову, что и она, и Лоуренс стали жертвами сложной, порой очень жестокой жизни. Но разница была в том, что тетя Агата научила ее стойко переносить все тяготы и лишения, в то время как его мать постоянно винила кого-то другого в своих неудачах. Дебра решила не сочувствовать Лоуренсу и его переживаниям. Она хотела стереть его образ из памяти, вычеркнуть из своей жизни навсегда. Но, к сожалению, это было выше ее сил.
Дебра находилась в кабинете, когда услышала скрип тормозов. Она направилась к двери, чтобы узнать, кто приехал, и… увидела приближающегося к ней Лоуренса. Она не была готова к этой встрече и поэтому молча застыла на месте как изваяние.
— Дебра…
Ее имя, произнесенное знакомым хриплым голосом, вывело Дебру из состояния оцепенения. Она отступила назад, за стол, и, чувствуя слабость во всем теле, оперлась об него.
— Дебра, пожалуйста, мне надо с тобой поговорить.
— Роберт все уже рассказал мне, — тихо ответила она. — Тебе нечего добавить.
Он выглядел бледным и похудевшим. В глазах отражалась плохо скрываемая боль. Он вытянул вперед руку, словно просил о помощи.
— Дорогая, пожалуйста, позволь мне поговорить с тобой.
Его голос, умоляющий и надрывный, пронзил каждую клеточку ее тела. Зная, что не должна смотреть на него, она все же не смогла отвести от него взора, а когда их взгляды встретились, увидела в его глазах безграничное отчаяние. При слове “дорогая” ее начало трясти, щеки покрылись румянцем, а во взгляде появилась боль, смешанная с яростью.
— Дебра, прости меня за мои нелепые обвинения. Все эти дни я места себе не находил. Я…
Она не могла больше слышать его взволнованных слов, видеть перед собой бледное, изможденное лицо. Она вообще не могла больше слышать его голос. Отвернувшись от него, Дебра тихо произнесла:
— Я прощаю тебя. А теперь, пожалуйста, уйди.
Затаив дыхание, она ждала, что вот-вот он коснется ее. Но Лоуренс стоял, не двигаясь с места. Наступившая тишина зловеще затянулась.
— Ты правда хочешь, чтобы я ушел? — бесцветным голосом спросил он, наконец нарушая молчание.
— Нет, я желаю, чтобы ты остался и в очередной раз унизил меня! — истерично вскричала она, глядя на него глазами, полными ненависти и муки. — Естественно, я хочу, чтобы ты ушел. Я вообще была категорически против твоего приезда сюда. Знаешь, ты все-таки прав: у меня была связь с женатым мужчиной…
— Да-да, я все знаю.
Дебра опустила голову. Знает? Но откуда? Ах да, конечно же, все рассказал Роберт.
Вдруг она услышала, что он уходит: шаги медленно удалялись. Да, он сделал так, как она просила. Он покидал ее. Струя холодного воздуха проникла в кабинет. Это означало, что Лоуренс открыл дверь. Все в ней противилось его отъезду и призывало задержать и не отпускать. Вот дверь закрылась, взревел мотор автомобиля…
Не в силах смотреть, как он уезжает, Дебра прошла в гостиную. Роберт оказался прав: она не поступилась своей гордостью, но какова этому цена? То, что Лоуренс назвал ее “дорогой”, еще ничего не означает. Кроме того, он сам когда-то сказал ей, что не испытывает к ней никаких чувств, кроме ненависти и презрения.
Свернувшись калачиком на диване, она с головой окунулась в переживания собственной несчастной любви. Да, ей ничего не остается, как признаться в том, что она любит Лоуренса и будет любить всегда, даже вопреки чему бы то ни было.
9
Когда сильные мужские руки бережно перевернули ее, Дебра поняла, что в комнате не одна. У дивана на коленях стоял Лоуренс и смотрел на нее взглядом, полным отчаяния и страданий.
— Дорогая моя, прошу тебя, не надо! Я не могу видеть твоих мучений! — Он обнял ее лицо ладонями, покрывая его нежными поцелуями.
Крайняя слабость не позволила ей оттолкнуть его, и она едва слышно запротестовала:
— Прекрати… Остановись… Лоуренс, мне не нужна твоя жалость.
— Нам надо поговорить.
— Нам не о чем разговаривать. — Она была готова на все, лишь бы он не видел ее в таком состоянии. Не скрывая горечи, Дебра произнесла: — Ты уже и так все сказал, помнишь?
— Пожалуйста, не напоминай мне. Ты не представляешь, как я казню себя за это…
— Отчего же, не представляю?! Роберт мне обо всем поведал, — торопливо перебила она. — Не понимаю, зачем ты вернулся. Если за прощением, то я уже сказала тебе, что прощаю. Рассказ Роберта о твоем прошлом помог мне понять, почему ты так рьяно встал на защиту их брака.
— Нет, я приехал сюда не за этим. Дебра, посмотри на меня…
С этими словами он повернул ее лицо так, что она была вынуждена заглянуть в его глаза.
Они были черными от страдания. Ее сердце подскочило, когда он тихо произнес:
— Я люблю тебя. Я должен признаться тебе, я люблю тебя.
— Ты же сказал, что безразличен ко мне, — сдавленно прошептала она.
— Я лгал…
Она внимательно вглядывалась в его лицо, стараясь отыскать на нем хоть малейший намек на розыгрыш или обман, но не увидела ничего, кроме отчаяния и страданий. И все же ей не верилось, что он говорит правду.
— Нет, ты не можешь любить меня, потому что у меня была связь с женатым мужчиной, — сказала Дебра обреченно. — Понимаешь, я…
Лоуренс дрожащей рукой прикоснулся к ее губам, заставляя умолкнуть.
— Не надо, не говори ничего. Прошу тебя, ни слова.
— Но ведь это правда, — слабо запротестовала она. — Брайан…
— Я в курсе. Я встречался с твоей тетей. — Дебра ждала, что он скажет еще. Она не предполагала, что он встретится с тетей.
— Я был у нее после того, как ты не появилась на работе. Мы долго и обстоятельно поговорили. Я рассказал ей, как жестоко и несправедливо обошелся с тобой, а она поведала мне всю историю с Брайаном.
— Тетя Агата?! Но ведь она ничего не знала?!
— Полагаю, что она знает о тебе намного больше, чем ты думаешь. Она поведала мне о своем беспокойстве, когда поползли слухи о твоей связи с Брайаном, и о том, как расстроилась, когда ты сообщила ей об отъезде. Тетя поняла, почему ты так решила, и гордилась тобой. — Лоуренс отвернулся и как-то блекло произнес: — Я видел и его. Не найдя тебя нигде, я решил, что ты…
— Что я уехала к Брайану?!
— Но я был на грани помешательства, — честно признался он. — Мне нужно было найти тебя. Вместо Брайана я разговаривал с его женой, и она рассказала мне все, что произошло. Что сначала вы были с ним любовниками, но ты даже и не подозревала, что он женат.
Действительно, Дебра призналась Синтии, что не знала о ее существовании, но она никак не предполагала, что ее слова будут переданы Лоуренсу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15