Под потолком болтались допотопные лампы с круглыми конусами из жести; контуры единственной двери тонули во мраке дальней стены.
– Ну и денек выдался! – двинулся Артур вперед, на ходу заглядывая под простынки.
Верил, очень хотел верить, что Оська жив, но приподнимал уголки влажной материи и проверял… Так, на всякий случай.
Вот и конец рядочка. Последнее тело. Нет, слава богу, не он. Какой-то парень с дыркой во лбу от пули небольшого калибра.
"Не церемонятся здесь с нашим братом", – выключая фонарь, двинулся майор к двери. И слегка повеселел – потихоньку потянув ручку, обнаружил дверь не запертой. Заглянув в щель, рассмотрел крохотную пустую площадку и несколько ступеней ведущей вверх лестницы.
Вероятно, до цели оставалось немного. Куда могла привести эта лестница? Только на первый тюремный этаж.
Проскользнув на площадку, он осмотрелся…
Скудное освещение от пыльного зарешеченного плафона; справа на выкрашенной темно-синей краской стене – распределительный электрощит. И относительная чистота выметенного бетонного пола. Там, где кончался нижний пролет лестницы, краска светлее. Или так показалось, оттого, что следующая площадка освещалась лучше. Максимально напрягая слух, бывший спецназовец медленно поднимался по ступеням…
"Все верно, – размышлял он, обнаружив выше морга второй технический уровень, – водопроводные трубы лежали на глубине метров пяти, а канализация залегала еще ниже. Значит, первый этаж тюряги дальше". И точно – на ступени очередного лестничного пролета падал яркий свет дневных ламп. А спустя секунду майор чуть не споткнулся, узрев под потолком площадки камеру слежения. Пришлось спешно ретироваться за спасительный полет.
Постояв без движения, поразмыслил, да другого решения не отыскал – надо пересекать сектор, за которым кто-то ведет наблюдение. Оставалась единственная надежда на позднюю ночь, на сонную усталость тюремщиков, на невнимательность.
Быстрый спурт позволил в секунду преодолеть опасное местечко; прижавшись к стене, Дорохов осторожно шагнул вверх… И увидел охранника в черной униформе, сидящего за столом – правым боком к нему и листающего журнал. На столе мерцала пара черно-белых мониторов; за спиной висел стеклянный шкафчик с ключами.
"Чего и следовало ожидать, – нагнулся Дорохов и мягко положил на пол кусок арматуры. – Пора браться за дело!"
Для начала он выудил из кармана горсть пластиковых контейнеров, с виду напоминавших обычные герметично упакованные иглы для одноразовых шприцев. Все десять контейнеров с виду были одинаковы; разница заключалась лишь в том, что сквозь полупрозрачные колпачки виднелись цветные шарики: в двух – бежевые, в трех – коричневые, а в пяти – красные.
Он выбрал бежевый, остальные рассортировал в карманы брюк – так, чтобы в следующий раз, не копаясь, выхватить нужный. Затем вытащил из-за спины полуметровую трубку; аккуратно снял с иглы колпачок – при этом шарик из бежевого поролона распрямился и увеличился в размерах. А следующим движением вогнал "снаряд" в отверстие трубки, и с готовым к применению оружием снова стал подниматься по ступеням…
Израильтянин изучал страницы журнала, изредка поднимая голову и посматривая на мониторы. Артур в последний раз окинул взором видимое пространство в поисках камер слежения. И, не найдя их, набрал в легкие побольше воздуха, обхватил конец трубки губами, прицелился…
Раздался глухой звук; игла молнией сверкнула в полете. Охранник подпрыгнул – то ли от испуга, то ли от боли и, схватившись за шею, осел.
Все – операции дан старт! Теперь дорога каждая секунда, ибо неизвестно, когда распластавшийся бедолага должен смениться. Что если его напарник уже в пути? Тогда все замыслы пойдут коту под хвост.
Подбежав, майор забрал пистолет, машинально проверил магазин. И пока служивый не оклемался, осмотрел дежурку. Сбоку (со ступеней ее не видно) имелась дверь; он прошмыгнул к ней, подняв оружие, приоткрыл…
Ничего интересного: бытовой закуток с микроволновкой, электрочайником и какими-то банками на полке. А дальше открытый настежь туалет. Странно. Какого черта тут устроен пост? Что здесь охранять?… Заглянув в мониторы, догадался: "Ага! Одна камера внизу – та, которую удалось удачно проскочить; вторая где-то выше".
Лестница и в самом деле вела наверх; первый же пролет посередине перегорожен решеткой из толстых вертикальных прутьев. И другого пути отсюда нет: либо обратно вниз – в канализацию, либо…
Тюремщик замычал и пошевелил рукой.
– Давай-давай, просыпайся! – поторопил Дорохов и встряхнул того за шиворот.
Стрелы с бежевым цветом шариков содержали самый слабый препарат, полностью отключавший взрослого мужчину на две-три минуты. Позже действие попавшего в кровь вещества слабело, и в течение минут пятнадцати лишь парализовало волю – жертва приходила в сознание, но становилась послушной и сговорчивой. Допрашивай, приказывай – сделает что угодно. "Хорошая штука", – удивлялись курсанты в Учебном центре, когда впервые знакомились с разработкой российской секретной лаборатории.
– Где сидит француз? На каком этаже? – спросил он по-английски.
Молодой мужчина смотрел сквозь него туманным взором…
– Этаж? Номер камеры? – повторил бывший спецназовец.
Бесполезно. Либо тот не понимал языка, либо все еще пребывал в прострации.
Лупить или повышать голос бессмысленно – боли наверняка не почувствует, крик не воспримет. Да и не поорешь здесь особо – услышат соседние посты и сбегутся как воры на приватизацию.
Секунду подумав, он наклонился и четко проговорил:
– Жан Франсуа Тирар.
В глазах мелькнуло подобие мысли. Он кое-как встал и неопределенно ткнул пальцем куда-то вверх.
– Умница, – кивнул Артур и, легонько подталкивая в спину, приказал: – Теперь веди меня туда.
Ростом израильтянин не вышел – от силы метр шестьдесят, тощий с обвисшей формой на угловатых плечах. Отходняк от препарата у такого будет длиться не менее получаса.
Он полез в шкафчик, снял с крючка небольшую связку ключей, отпер решетку и, покачиваясь на непослушных ногах, стал подниматься по ступеням…
Лестница вывела в холл следующего этажа: белые стены, подвесной потолок со встроенными лампами дневного света, выложенный плитками пол.
"Прям не тюрьма, а санаторий!" – удивлялся майор, готовясь к встрече со следующим сотрудником охраны. Пистолет с загнанным в ствол патроном и взведенным курком торчал за поясом; в металлической трубке уже сидела игла с коричневым поролоновым шариком. Этот снаряд в зависимости от комплекции и здоровья "цели" надежно отключал на два-три часа.
Из холла в противоположные стороны уходили коридоры. Охранник пошел по одному из них и шагов через сорок свернул влево, Дорохов же остановился и осторожно посмотрел за угол. Опять решетка, а за вертикальными прутьями пост – мужик в такой же черной униформе коротает дежурство за столом с мониторами.
Тот что-то сказал и, не взирая на странную неразговорчивость коллеги, поднялся и пошел навстречу; зазвенели ключи.
"Пусть откроет – меньше возиться и не подбирать ключ! – решил Артур, стоя в укрытии и держа обеими руками направленную вниз трубку.
Щелкнул замок, скрипнули петли.
"Пора!"
Он выскочил из-за угла и чуть не выругался с досады – коротышка с нижнего поста очень некстати закрыл собой цель. Пришлось резко стартовать почти вплотную к решетке.
Игла вонзилась под правую ключицу. Охранник попятился, замычал и… сполз по стене на пол.
Короткая задержка – второй пистолет за пояс. И вдогонку за прущим без остановок коротышкой.
И вдруг резко тормознул, ухватив того за шиворот:
– Стоп!
Шагах в пяти под самым потолком висит камера с направленным на ближайшие двери объективом.
– Ключ, – показал он на связку. И четко повторил: – Жан Франсуа Тирар. Ключ! Key! Понимаешь?
И тот понял – послушно вернулся ко второму посту, покопался в шкафчике и протянул ключ с биркой. На бирке значился номер "289".
– Молодец, – похвалил майор, стаскивая с лежащего без сознания мужика форменную куртку. Накинув ее, пихнул провожатого в плечо: – Теперь веди. Веди туда, где сидит Жан Франсуа Тирар!…
Сердце радостно стучало в предчувствии скорой встречи с попавшим в беду другом и удачного воплощения чертовски сложного и до безумия смелого замысла.
Они миновали камеру наблюдения, снова куда-то повернули. Долго шли длинным коридором мимо одинаковых дверей с глазками и плотно запечатанными крышками амбразур, через которые подают кормежку заключенным. Мимо проплывали номера, постепенно приближаясь к заветному: "232"… "240"… "255"… "Твою мать, да сколько же еще топать?!" – достал Дорохов второй контейнер с коричневым шариком. Впереди показалась решетка с очередным постом, и требовалось срочно перезарядить бесшумное оружие.
Внезапно коротышка остановился – отвлекшись на трубку, бывший спецназовец едва не врезался в его спину. Тот тупо таращился на дверь с номером "289"…
"Наконец-то!" – ворвалась в сознание радостная мысль. А боковое зрение уже определило движение справа – третий тюремщик заинтересовался происходящим и двигался к решетке. Еще секунда-две, и он все поймет.
Черное жерло трубки выплюнуло стрелу, но та задела металлический прут и предательски вильнула в сторону.
Промах. Времени на перезарядку нет. Остается одно.
Выхватив пистолет, Дорохов выстрелил.
Да, навыков владения этим видом оружия у него имелось больше – охранник отлетел назад и, падая, сшиб со стола один из мониторов.
– Трандец! Сейчас завоет тревога!… – ворочал он ключом в скважине. Замок не поддавался. Подтащив за шиворот к двери низкорослого еврея, скомандовал: – А ну открывай сам, Изя! Или как там тебя…
Коротышка никуда не спешил, потому спокойно и быстро справился с запором.
– Арчи, ну ты чо так долго?! – возмутился живой и почти здоровый приятель. – Мля, мою жопу тут на ремни распускать собрались, а ты…
Майор не сдержал смешка и сгреб приятеля в крепкие объятия.
– Ты как сюда попал? – помычал тот. – Через кэ-рышу?
– Скорее, через погреб, – вручил ему Артур один из пистолетов и добавил: – У нас ровно полторы минуты, чтобы до него добежать. Иначе…
– Знаю: пипец. Бежим…
* * *
"Холл. Холл, – повторялось в сознании одно и то же слово. – Холл – единственное место, где нас могут перехватить. Из холла в разные стороны уходили два коридора. Куда шел второй? И много ли там охраны?…"
Так оно и вышло. Стоило приятелям выскочить из-за угла и пробежать несколько метров по последнему перед холлом отрезку, как из противоположного коридора послышались выстрелы, а стены вокруг брызнули каменной крошкой. Навстречу – из соседнего крыла неслась целая свора тюремных "псов" в черных мундирах. Пришлось вжаться в дверные проемы и открыть ответную стрельбу…
– Патроны еще есть? – крикнул Сашка.
– Не было у них запасных магазинов. Видать, таких мудаков как мы тут не ждали. Держи – там осталось штук пять, – кинул ему майор свой пистолет.
А сам полез в карман за контейнерами…
Пока капитан, экономя боеприпасы, крыл грузинскими проклятиями всех евреев Средиземноморья, первая из пяти стрел с красным поролоновым шариком пролетела через холл и на излете ткнулась в голень одного из охранников. Тот упал как подкошенный.
– То-то же, – удовлетворенно пробормотал Артур, заряжая следующую иглу. – Этот уже не очнется. Ни-ког-да. Красное – оно и в Израиле красное.
Однако вести стрельбу на внушительном расстоянии, используя силу легких, было занятием весьма проблематичным, и четыре иглы со смертельным препаратом своих жертв не нашли. Лишь стрела с коричневым поролоном угодила в руку ближайшего мужика – тот выронил оружие и надолго выключился из активных действий группы. Оська палил из пистолета немного успешнее: двоих уложил, а несколько человек голосили на весь коридор от полученных ранений.
Дорохов потряс на ладони оставшийся контейнер с бежевым шариком, сунул бесполезную вещицу обратно в карман и решительно достал последнее из имеющихся спецсредств – фотоаппарат. Произведя несколько манипуляций с кнопками, швырнул его по коридору в направлении холла.
– Что с патронами? – спросил он друга.
– Два, – коротко ответил тот.
– Прибереги для прорыва. Секунд через десять стартуем.
Блестящая штуковина, ничем не отличимая по внешнему виду от обычного цифрового фотоаппарата, валялась на полу в самом начале дальнего коридора и с нарастающей интенсивностью испускала сизый дым…
Стрельба стихла. Верно, в стане охранников царило замешательство или же дым закрыл обзор.
– Пошли! – негромко скомандовал Артур, и оба рванули по коридору.
Перед холлом Александр почти в упор выстрелил в вывалившегося из густой дымовой завесы тюремщика. А потом они сигали через пять ступеней по вниз лестнице…
Вот и решетка с открытой дверцей – ее охранял коротышка. Вот пустующий первый пост; впереди еще четыре пролета…
– Меня водили сюда на экскурсию! – радостно крикнул капитан.
– Потом расскажешь. Лучше посматривай назад!
Ворвавшись в морг, майор повернул включатель на стене. Лампы под жестяными абажурами тускло осветили мрачное помещение.
– Бей их, – подсказал он, и бежавший позади приятель на ходу стал лупить по лампам стволом пистолета. А вдобавок выдернул из ровного рядка несколько каталок, нарочно загромождая проход.
Тем же макаром погрузились во тьму и два последних перед сборным коллектором коридора. Если у преследователей не отыщется фонарей, то эта мера пригодится.
– Прыгай за мной. Осторожно – под ногами дерьмо! Теперь сюда… Направо… – наставлял приятеля "первопроходец".
Сашка четко выполнял команды и, петляя по подземным лабиринтам не отставал. Только однажды – перед тем, как начать подъем по торчащим из каменной кладки скобам, встал как вкопанный, прислушался к звукам тоннеля и выпустил в кромешную темноту последнюю пулю. Под звуки раздавшегося вдалеке истошного вопля, швырнул в жижу пистолет, зацепился за скобу и стал по-обезьяньи карабкаться вверх…
Дождавшись Оську в "планетарии", Дорохов закрыл тяжелой решеткой дыру, спрятал фонарь и нашарил в кармане ключи от машины.
– Отдышался? – нажал он на кнопку брелка. – Тогда вперед. Мы почти у цели.
Ойкнула выключенная сигнализация. Майор подналег на бампер и немного откатил машину от люка, выбрался на свежий воздух, подал другу ладонь.
– Типа, поздравляешь с освобождением? – кряхтел грузин, преодолевая последние ступени.
– Рано поздравлять. Быстро снимай одежду и обувь – в чемодане, на заднем сиденье лежат новые вещи.
– Благодарю, заботливый ты мой. Но сэ-сдается, от этого запашка нам не отделаться до пенсии…
* * *
В автомобиль они запрыгнули в полуголом виде – необходимо было срочно и подальше валить от тюрьмы. И хорошо бы не встретиться с полицией. Не поймут. Или сразу арестуют, ведь объявившие тревогу охранники давно уж растрезвонили во все мыслимые инстанции о вторжении вооруженного безумца. Сейчас объявят, что-то вроде "перехвата" и накроются все старания медным унитазом.
Короткую остановку сделали в трех кварталах от тюремного забора. Оба вынырнули из салона в темноту, ополоснулись загодя припасенной минералкой из двух литровых бутылок; оделись и обулись во все чистое. Дорохов вынул из чемодана дорогой одеколон, основательно побрызгал на себя, на приятеля и внутрь салона. А прежде, чем сесть за руль, распотрошил одну из двух книг, достал пару комплектов документов со своей и Сашкиной фотографиями.
– Держи, – протянул паспорт, водительские права, кредитку. – Отныне ты подданный Алжира.
– Упс!… Почти негр. А куда мы сейчас?
– Отвезу тебя в гостиницу. А сам рвану на перекладных в Иорданию.
– Так и я с тобой!
– Со мной… Ты, зайчик, на рожу свою в зеркало полюбуйся!
Осишвили включил освещение, повернул к себе зеркало и, ощупывая следы побоев, обреченно вздохнул.
– Вот и я об этом же, – крутанул ключ зажигания майор.
И тут же заглушил двигатель – из-за ближайшего поворота вырулили два автомобиля: легковушка и военный грузовик.
– Живо прячься! – скомандовал Артур.
Сашка быстро отклонил назад спинку и принял почти лежачее положение; приятель упал вправо, однако ключей из замка не вытащил и был готов запустить движок в любую секунду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
– Ну и денек выдался! – двинулся Артур вперед, на ходу заглядывая под простынки.
Верил, очень хотел верить, что Оська жив, но приподнимал уголки влажной материи и проверял… Так, на всякий случай.
Вот и конец рядочка. Последнее тело. Нет, слава богу, не он. Какой-то парень с дыркой во лбу от пули небольшого калибра.
"Не церемонятся здесь с нашим братом", – выключая фонарь, двинулся майор к двери. И слегка повеселел – потихоньку потянув ручку, обнаружил дверь не запертой. Заглянув в щель, рассмотрел крохотную пустую площадку и несколько ступеней ведущей вверх лестницы.
Вероятно, до цели оставалось немного. Куда могла привести эта лестница? Только на первый тюремный этаж.
Проскользнув на площадку, он осмотрелся…
Скудное освещение от пыльного зарешеченного плафона; справа на выкрашенной темно-синей краской стене – распределительный электрощит. И относительная чистота выметенного бетонного пола. Там, где кончался нижний пролет лестницы, краска светлее. Или так показалось, оттого, что следующая площадка освещалась лучше. Максимально напрягая слух, бывший спецназовец медленно поднимался по ступеням…
"Все верно, – размышлял он, обнаружив выше морга второй технический уровень, – водопроводные трубы лежали на глубине метров пяти, а канализация залегала еще ниже. Значит, первый этаж тюряги дальше". И точно – на ступени очередного лестничного пролета падал яркий свет дневных ламп. А спустя секунду майор чуть не споткнулся, узрев под потолком площадки камеру слежения. Пришлось спешно ретироваться за спасительный полет.
Постояв без движения, поразмыслил, да другого решения не отыскал – надо пересекать сектор, за которым кто-то ведет наблюдение. Оставалась единственная надежда на позднюю ночь, на сонную усталость тюремщиков, на невнимательность.
Быстрый спурт позволил в секунду преодолеть опасное местечко; прижавшись к стене, Дорохов осторожно шагнул вверх… И увидел охранника в черной униформе, сидящего за столом – правым боком к нему и листающего журнал. На столе мерцала пара черно-белых мониторов; за спиной висел стеклянный шкафчик с ключами.
"Чего и следовало ожидать, – нагнулся Дорохов и мягко положил на пол кусок арматуры. – Пора браться за дело!"
Для начала он выудил из кармана горсть пластиковых контейнеров, с виду напоминавших обычные герметично упакованные иглы для одноразовых шприцев. Все десять контейнеров с виду были одинаковы; разница заключалась лишь в том, что сквозь полупрозрачные колпачки виднелись цветные шарики: в двух – бежевые, в трех – коричневые, а в пяти – красные.
Он выбрал бежевый, остальные рассортировал в карманы брюк – так, чтобы в следующий раз, не копаясь, выхватить нужный. Затем вытащил из-за спины полуметровую трубку; аккуратно снял с иглы колпачок – при этом шарик из бежевого поролона распрямился и увеличился в размерах. А следующим движением вогнал "снаряд" в отверстие трубки, и с готовым к применению оружием снова стал подниматься по ступеням…
Израильтянин изучал страницы журнала, изредка поднимая голову и посматривая на мониторы. Артур в последний раз окинул взором видимое пространство в поисках камер слежения. И, не найдя их, набрал в легкие побольше воздуха, обхватил конец трубки губами, прицелился…
Раздался глухой звук; игла молнией сверкнула в полете. Охранник подпрыгнул – то ли от испуга, то ли от боли и, схватившись за шею, осел.
Все – операции дан старт! Теперь дорога каждая секунда, ибо неизвестно, когда распластавшийся бедолага должен смениться. Что если его напарник уже в пути? Тогда все замыслы пойдут коту под хвост.
Подбежав, майор забрал пистолет, машинально проверил магазин. И пока служивый не оклемался, осмотрел дежурку. Сбоку (со ступеней ее не видно) имелась дверь; он прошмыгнул к ней, подняв оружие, приоткрыл…
Ничего интересного: бытовой закуток с микроволновкой, электрочайником и какими-то банками на полке. А дальше открытый настежь туалет. Странно. Какого черта тут устроен пост? Что здесь охранять?… Заглянув в мониторы, догадался: "Ага! Одна камера внизу – та, которую удалось удачно проскочить; вторая где-то выше".
Лестница и в самом деле вела наверх; первый же пролет посередине перегорожен решеткой из толстых вертикальных прутьев. И другого пути отсюда нет: либо обратно вниз – в канализацию, либо…
Тюремщик замычал и пошевелил рукой.
– Давай-давай, просыпайся! – поторопил Дорохов и встряхнул того за шиворот.
Стрелы с бежевым цветом шариков содержали самый слабый препарат, полностью отключавший взрослого мужчину на две-три минуты. Позже действие попавшего в кровь вещества слабело, и в течение минут пятнадцати лишь парализовало волю – жертва приходила в сознание, но становилась послушной и сговорчивой. Допрашивай, приказывай – сделает что угодно. "Хорошая штука", – удивлялись курсанты в Учебном центре, когда впервые знакомились с разработкой российской секретной лаборатории.
– Где сидит француз? На каком этаже? – спросил он по-английски.
Молодой мужчина смотрел сквозь него туманным взором…
– Этаж? Номер камеры? – повторил бывший спецназовец.
Бесполезно. Либо тот не понимал языка, либо все еще пребывал в прострации.
Лупить или повышать голос бессмысленно – боли наверняка не почувствует, крик не воспримет. Да и не поорешь здесь особо – услышат соседние посты и сбегутся как воры на приватизацию.
Секунду подумав, он наклонился и четко проговорил:
– Жан Франсуа Тирар.
В глазах мелькнуло подобие мысли. Он кое-как встал и неопределенно ткнул пальцем куда-то вверх.
– Умница, – кивнул Артур и, легонько подталкивая в спину, приказал: – Теперь веди меня туда.
Ростом израильтянин не вышел – от силы метр шестьдесят, тощий с обвисшей формой на угловатых плечах. Отходняк от препарата у такого будет длиться не менее получаса.
Он полез в шкафчик, снял с крючка небольшую связку ключей, отпер решетку и, покачиваясь на непослушных ногах, стал подниматься по ступеням…
Лестница вывела в холл следующего этажа: белые стены, подвесной потолок со встроенными лампами дневного света, выложенный плитками пол.
"Прям не тюрьма, а санаторий!" – удивлялся майор, готовясь к встрече со следующим сотрудником охраны. Пистолет с загнанным в ствол патроном и взведенным курком торчал за поясом; в металлической трубке уже сидела игла с коричневым поролоновым шариком. Этот снаряд в зависимости от комплекции и здоровья "цели" надежно отключал на два-три часа.
Из холла в противоположные стороны уходили коридоры. Охранник пошел по одному из них и шагов через сорок свернул влево, Дорохов же остановился и осторожно посмотрел за угол. Опять решетка, а за вертикальными прутьями пост – мужик в такой же черной униформе коротает дежурство за столом с мониторами.
Тот что-то сказал и, не взирая на странную неразговорчивость коллеги, поднялся и пошел навстречу; зазвенели ключи.
"Пусть откроет – меньше возиться и не подбирать ключ! – решил Артур, стоя в укрытии и держа обеими руками направленную вниз трубку.
Щелкнул замок, скрипнули петли.
"Пора!"
Он выскочил из-за угла и чуть не выругался с досады – коротышка с нижнего поста очень некстати закрыл собой цель. Пришлось резко стартовать почти вплотную к решетке.
Игла вонзилась под правую ключицу. Охранник попятился, замычал и… сполз по стене на пол.
Короткая задержка – второй пистолет за пояс. И вдогонку за прущим без остановок коротышкой.
И вдруг резко тормознул, ухватив того за шиворот:
– Стоп!
Шагах в пяти под самым потолком висит камера с направленным на ближайшие двери объективом.
– Ключ, – показал он на связку. И четко повторил: – Жан Франсуа Тирар. Ключ! Key! Понимаешь?
И тот понял – послушно вернулся ко второму посту, покопался в шкафчике и протянул ключ с биркой. На бирке значился номер "289".
– Молодец, – похвалил майор, стаскивая с лежащего без сознания мужика форменную куртку. Накинув ее, пихнул провожатого в плечо: – Теперь веди. Веди туда, где сидит Жан Франсуа Тирар!…
Сердце радостно стучало в предчувствии скорой встречи с попавшим в беду другом и удачного воплощения чертовски сложного и до безумия смелого замысла.
Они миновали камеру наблюдения, снова куда-то повернули. Долго шли длинным коридором мимо одинаковых дверей с глазками и плотно запечатанными крышками амбразур, через которые подают кормежку заключенным. Мимо проплывали номера, постепенно приближаясь к заветному: "232"… "240"… "255"… "Твою мать, да сколько же еще топать?!" – достал Дорохов второй контейнер с коричневым шариком. Впереди показалась решетка с очередным постом, и требовалось срочно перезарядить бесшумное оружие.
Внезапно коротышка остановился – отвлекшись на трубку, бывший спецназовец едва не врезался в его спину. Тот тупо таращился на дверь с номером "289"…
"Наконец-то!" – ворвалась в сознание радостная мысль. А боковое зрение уже определило движение справа – третий тюремщик заинтересовался происходящим и двигался к решетке. Еще секунда-две, и он все поймет.
Черное жерло трубки выплюнуло стрелу, но та задела металлический прут и предательски вильнула в сторону.
Промах. Времени на перезарядку нет. Остается одно.
Выхватив пистолет, Дорохов выстрелил.
Да, навыков владения этим видом оружия у него имелось больше – охранник отлетел назад и, падая, сшиб со стола один из мониторов.
– Трандец! Сейчас завоет тревога!… – ворочал он ключом в скважине. Замок не поддавался. Подтащив за шиворот к двери низкорослого еврея, скомандовал: – А ну открывай сам, Изя! Или как там тебя…
Коротышка никуда не спешил, потому спокойно и быстро справился с запором.
– Арчи, ну ты чо так долго?! – возмутился живой и почти здоровый приятель. – Мля, мою жопу тут на ремни распускать собрались, а ты…
Майор не сдержал смешка и сгреб приятеля в крепкие объятия.
– Ты как сюда попал? – помычал тот. – Через кэ-рышу?
– Скорее, через погреб, – вручил ему Артур один из пистолетов и добавил: – У нас ровно полторы минуты, чтобы до него добежать. Иначе…
– Знаю: пипец. Бежим…
* * *
"Холл. Холл, – повторялось в сознании одно и то же слово. – Холл – единственное место, где нас могут перехватить. Из холла в разные стороны уходили два коридора. Куда шел второй? И много ли там охраны?…"
Так оно и вышло. Стоило приятелям выскочить из-за угла и пробежать несколько метров по последнему перед холлом отрезку, как из противоположного коридора послышались выстрелы, а стены вокруг брызнули каменной крошкой. Навстречу – из соседнего крыла неслась целая свора тюремных "псов" в черных мундирах. Пришлось вжаться в дверные проемы и открыть ответную стрельбу…
– Патроны еще есть? – крикнул Сашка.
– Не было у них запасных магазинов. Видать, таких мудаков как мы тут не ждали. Держи – там осталось штук пять, – кинул ему майор свой пистолет.
А сам полез в карман за контейнерами…
Пока капитан, экономя боеприпасы, крыл грузинскими проклятиями всех евреев Средиземноморья, первая из пяти стрел с красным поролоновым шариком пролетела через холл и на излете ткнулась в голень одного из охранников. Тот упал как подкошенный.
– То-то же, – удовлетворенно пробормотал Артур, заряжая следующую иглу. – Этот уже не очнется. Ни-ког-да. Красное – оно и в Израиле красное.
Однако вести стрельбу на внушительном расстоянии, используя силу легких, было занятием весьма проблематичным, и четыре иглы со смертельным препаратом своих жертв не нашли. Лишь стрела с коричневым поролоном угодила в руку ближайшего мужика – тот выронил оружие и надолго выключился из активных действий группы. Оська палил из пистолета немного успешнее: двоих уложил, а несколько человек голосили на весь коридор от полученных ранений.
Дорохов потряс на ладони оставшийся контейнер с бежевым шариком, сунул бесполезную вещицу обратно в карман и решительно достал последнее из имеющихся спецсредств – фотоаппарат. Произведя несколько манипуляций с кнопками, швырнул его по коридору в направлении холла.
– Что с патронами? – спросил он друга.
– Два, – коротко ответил тот.
– Прибереги для прорыва. Секунд через десять стартуем.
Блестящая штуковина, ничем не отличимая по внешнему виду от обычного цифрового фотоаппарата, валялась на полу в самом начале дальнего коридора и с нарастающей интенсивностью испускала сизый дым…
Стрельба стихла. Верно, в стане охранников царило замешательство или же дым закрыл обзор.
– Пошли! – негромко скомандовал Артур, и оба рванули по коридору.
Перед холлом Александр почти в упор выстрелил в вывалившегося из густой дымовой завесы тюремщика. А потом они сигали через пять ступеней по вниз лестнице…
Вот и решетка с открытой дверцей – ее охранял коротышка. Вот пустующий первый пост; впереди еще четыре пролета…
– Меня водили сюда на экскурсию! – радостно крикнул капитан.
– Потом расскажешь. Лучше посматривай назад!
Ворвавшись в морг, майор повернул включатель на стене. Лампы под жестяными абажурами тускло осветили мрачное помещение.
– Бей их, – подсказал он, и бежавший позади приятель на ходу стал лупить по лампам стволом пистолета. А вдобавок выдернул из ровного рядка несколько каталок, нарочно загромождая проход.
Тем же макаром погрузились во тьму и два последних перед сборным коллектором коридора. Если у преследователей не отыщется фонарей, то эта мера пригодится.
– Прыгай за мной. Осторожно – под ногами дерьмо! Теперь сюда… Направо… – наставлял приятеля "первопроходец".
Сашка четко выполнял команды и, петляя по подземным лабиринтам не отставал. Только однажды – перед тем, как начать подъем по торчащим из каменной кладки скобам, встал как вкопанный, прислушался к звукам тоннеля и выпустил в кромешную темноту последнюю пулю. Под звуки раздавшегося вдалеке истошного вопля, швырнул в жижу пистолет, зацепился за скобу и стал по-обезьяньи карабкаться вверх…
Дождавшись Оську в "планетарии", Дорохов закрыл тяжелой решеткой дыру, спрятал фонарь и нашарил в кармане ключи от машины.
– Отдышался? – нажал он на кнопку брелка. – Тогда вперед. Мы почти у цели.
Ойкнула выключенная сигнализация. Майор подналег на бампер и немного откатил машину от люка, выбрался на свежий воздух, подал другу ладонь.
– Типа, поздравляешь с освобождением? – кряхтел грузин, преодолевая последние ступени.
– Рано поздравлять. Быстро снимай одежду и обувь – в чемодане, на заднем сиденье лежат новые вещи.
– Благодарю, заботливый ты мой. Но сэ-сдается, от этого запашка нам не отделаться до пенсии…
* * *
В автомобиль они запрыгнули в полуголом виде – необходимо было срочно и подальше валить от тюрьмы. И хорошо бы не встретиться с полицией. Не поймут. Или сразу арестуют, ведь объявившие тревогу охранники давно уж растрезвонили во все мыслимые инстанции о вторжении вооруженного безумца. Сейчас объявят, что-то вроде "перехвата" и накроются все старания медным унитазом.
Короткую остановку сделали в трех кварталах от тюремного забора. Оба вынырнули из салона в темноту, ополоснулись загодя припасенной минералкой из двух литровых бутылок; оделись и обулись во все чистое. Дорохов вынул из чемодана дорогой одеколон, основательно побрызгал на себя, на приятеля и внутрь салона. А прежде, чем сесть за руль, распотрошил одну из двух книг, достал пару комплектов документов со своей и Сашкиной фотографиями.
– Держи, – протянул паспорт, водительские права, кредитку. – Отныне ты подданный Алжира.
– Упс!… Почти негр. А куда мы сейчас?
– Отвезу тебя в гостиницу. А сам рвану на перекладных в Иорданию.
– Так и я с тобой!
– Со мной… Ты, зайчик, на рожу свою в зеркало полюбуйся!
Осишвили включил освещение, повернул к себе зеркало и, ощупывая следы побоев, обреченно вздохнул.
– Вот и я об этом же, – крутанул ключ зажигания майор.
И тут же заглушил двигатель – из-за ближайшего поворота вырулили два автомобиля: легковушка и военный грузовик.
– Живо прячься! – скомандовал Артур.
Сашка быстро отклонил назад спинку и принял почти лежачее положение; приятель упал вправо, однако ключей из замка не вытащил и был готов запустить движок в любую секунду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28