- Они говорят, что я экспериментирую с пациентами, как с морскими
свинками, - пожаловался Бэзил. - Это не так. Я просто пробую разные
системы терапии. И это могло бы осуждаться всеми, если бы не приносило
результатов. Но... ха, ха, ха, - засмеялся он, закрывая рот рукой, - к их
великому огорчению, моим пациентам становится лучше. Некоторых я даже
выписал. Кто больше всех вызывает зависть, как не дерзкий и удачливый
выскочка? - Он хлопнул Вэйлока по плечу. - Я так рад, что ты со мной,
старина! Кто знает, может, мы вместе пробьемся в амаранты. Неплохая игра,
да?

После ленча Бэзил провел Вэйлока в покой 18 и оставил его. Вэйлок без
особого энтузиазма пошел вдоль ряда кроватей, впрыскивая через кожу в
кровь витамины и тонизирующее.
Он думал о больных. 36 мужчин - и всех их сюда привел слоп. Не было
никакой тайны в причине их психоза. Здесь они доживут до того момента,
когда за ними придет черный лимузин.
Вэйлок шел, всматриваясь в эти пустые лица. У каждой кровати он
спрашивал себя: как лечить этих несчастных?
Он остановился у постели, где лежал щуплый человечек с закрытыми
глазами. Вэйлок прочел на табличке имя и фил. Олаф Джеремски, Ведж. Там
были еще какие-то значки, но он их не понял.
Вэйлок коснулся щеки человека.
- Олаф, - мягко сказал он. - Проснись. Ты здоров. Олаф, ты здоров, ты
можешь идти домой.
Лицо Олафа Джеремски оставалось таким же безжизненным. Ничто не
шевельнулось в нем.
- Олаф Джеремски, - строго сказал Вэйлок, - твоя линия жизни
пересекла горизонталь. Теперь вы Серд. Поздравляю, Олаф. Вы - Серд.
Лицо не изменилось. Глаза не двинулись. Но Вэйлоку показалось, что
какое-то выражение мелькнуло на лице Олафа.
- Олаф Джеремски! Серд! Олаф Джеремски! Серд! - громовым голосом
вскричал Вэйлок. - Олаф Джеремски, теперь вы Серд!
Но то едва заметное проявление жизни снова скрылось под маской
бесконечной меланхолии.
Вэйлок отошел, хмурясь, посмотрел на безжизненную маску. Затем он
снова наклонился к Олафу.
- Жизнь! - прошептал он. - Вечная жизнь! Жизнь, жизнь!
Лицо оставалось меланхолически спокойным. Лишь глубокая печаль пришла
откуда-то изнутри, но вот угасла и она, как последние лучи в небытие.
Вэйлок наклонился ниже.
- Смерть! - жестко произнес он. - Смерть, - самое страшное слово,
запрещенное в языке. - Смерть! Смерть! Смерть!
Вэйлок смотрел в лицо Олафа. Оно оставалось спокойным, но из глубины
на поверхность стало подкатываться что-то жуткое. Вэйлок отступил назад,
не отрывая взгляда от лица.
Глаза Олафа внезапно открылись. Они поворачивались то вправо, то
влево, затем зафиксировались на Вэйлоке. Глаза горели дьявольским огнем.
Губы растянулись в зловещем оскале. В груди его что-то стало клокотать,
рот открылся, и вот Олаф издал дикий вопль. Казалось, без всяких усилий он
вскочил с кровати. Руки его протянулись к горлу Вэйлока, но тот успел
отскочить. Спиной он ощутил металлические прутья клетки. Она автоматически
захлопнулась.
Джеремски шел вперед, вытянув руки. Вэйлок крикнул, ударил по рукам -
но это было все равно что бить по стальным трубам.
Вэйлок изо всех сил оттолкнулся от Джеремски, схватился за прутья
клетки, закричал:
- На помощь!
Джеремски снова бросился на него. Вэйлок пытался снова оттолкнуть
его, но маньяк схватил его за пиджак. Вэйлок упал на пол, увлекая за собой
Джеремски. Тот висел у него на спине, как клещ. Вэйлок перевернулся на
спину, выскользнул из пиджака, оставив его в руках Олафа, и бросился за
кровать, взывая о помощи. Джеремски, дико хохоча, кинулся за ним. Гэвин
юркнул под кровать. Джеремски остановился, чтобы в момент изодрать пиджак
в клочья, затем заглянул под кровать. Вэйлок забился подальше, чтобы его
было не достать. Джеремски бросился под кровать, чтобы схватить его с
другой стороны, но Вэйлок успел откатиться на противоположную сторону.
Началась смертельная игра. Джеремски, как кузнечик прыгал с одной стороны
кровати на другую, а Вэйлок перекатывался под кроватью.
Затем Джеремски вскочил на кровать и замер. Вэйлок оказался в
ловушке. Он не знал, куда ему откатываться, а лежа в центре, он был в зоне
досягаемости и с той и с другой стороны.
Он услышал голоса, звуки шагов.
- Помогите! - завопил он. Он увидел ноги Сэта Каддигана. - Я здесь!
Ноги остановились возле клетки.
- Этот маньяк хочет задушить меня! - крикнул Вэйлок. - Я не могу
сдвинуться с места!
- Спокойно, - сказал Каддиган. Появились еще чьи-то ноги. Клетка
открылась. Джеремски завопил и бросился в коридор, но его тут же схватили,
одели смирительную рубашку, положили в постель.
Вэйлок выполз из-под кровати. Он встал, поправляя одежду, а Каддиган
сделал больному впрыскивание. Тот вытянул руки вдоль тела и впал в
коллапс. Каддиган повернулся к Вэйлоку, кивнул ему и вышел из зала.
Вэйлок бросился за ним, затем остановился, взял себя в руки и
спокойно вышел. Каддиган сидел в кабинете и занимался бумагами. Вэйлок
опустился в кресло, пригладил волосы.
- Довольно неприятное ощущение.
Каддиган пожал плечами.
- Тебе еще повезло, что Джеремски слабак.
- Слабак! Да у него руки, как железо! Я еще никогда не встречал такой
силищи.
Каддиган кивнул, усмехнулся.
- Возможности маньяков чудовищны. Они разбивают все наши
представления о механике человеческого тела. Но есть и другие феномены. -
Голос его стал педантично монотонным. - Например, в древности и сейчас
существуют люди, способные ходить босиком по огню.
- Да, я знаю.
- Я сам видел человека, который мог управлять полетом птиц, заставлял
их лететь туда, куда хочет он. Ты можешь в это поверить?
- А почему нет?
Каддиган кивнул.
- Ясно одно. Такие личности могут управлять такими силами в своем
организме, которых мы даже распознать не можем. Олаф Джеремски становится
в шесть раз сильнее, чем обычно. Но он еще довольно слабенький. У нас есть
два силача: Максимилиан Герцог и Фидо Веделиус. - Улыбка искривила губы
Каддигана. - Должен предупредить - а именно к этому я вел разговор - что
очень опасно возбуждать наших клиентов, какими бы мирными они ни казались.
Вэйлок промолчал. Каддиган откинулся на спинку кресла, сжал пальцы.
- Должен сказать, что на сегодня я блокирую твой лист прогресса и не
выставлю высокий балл. Я не знаю, как ты попал сюда, да и знать не хочу.
Вэйлок открыл рот для ответа, но промолчал.
Каддиган поднял руку.
- Может, ты считаешь Бэзила Тинкопа образцом для подражания? Если
так, то получше планируй свои действия. А еще лучше: изучи секрет его
поразительного везения.
- Я думаю, ты неправильно понимаешь ситуацию.
- Возможно, - насмешливо сказал Каддиган. - Но думаю, что ты и Бэзил
приверженцы того метода в психиатрии, который можно назвать методом Молота
и Наковальни.
- Твой юмор весьма тонок.
Бэзил вошел в комнату, посмотрел на обоих.
- Этот старый шакал Каддиган снова скрипит? - Он прошел вперед. -
Когда я впервые оказался здесь, то мне постоянно приходилось выслушивать
его. Я думаю, что пробился в Веджи только для того, чтобы избавиться от
его нравоучений.
Каддиган промолчал и Бэзил обратился к Вэйлоку.
- Значит у тебя уже было боевое крещение?
- Чепуха, - ответил Вэйлок. - Теперь я буду осторожнее.
- Правильно, - сказал Бэзил. - Только так. Сэт Каддиган встал. -
Прошу прощения, но у меня сегодня вечером занятия и я должен
подготовиться.
Он поклонился и вышел.
Бэзил покачал головой и ехидно улыбнулся.
- Бедный Сэт, он большими трудами воздвигает свой слоп. И набивает
голову всякой чепухой. Сегодня... хм... сегодня лекция по поведению
вирусов и хирургия при температуре абсолютного нуля. Завтра он будет
изучать развитие эмбрионов. Послезавтра еще что-нибудь...
- Обширная программа.
Бэзил уселся в кресло, отдуваясь.
- Мир большой и мы не можем все быть одинаковы. Твоя работа на
сегодня кончилась. Можешь идти домой. Завтра у нас важный день.
- Я с радостью пойду, - сказал Гэвин. - Мне нужно кое-что почитать.
- О! Ты серьезно взялся за дело!
- Я буду наверху. В любом случае!
Бэзил поморщился.
- Только не вбивай это себе в голову слишком сильно, а то кончишь как
они, - и он выразительно покрутил пальцем у виска.
- Нет. Это исключено.

7
Вэйлок вошел в прихожую своей квартиры и осмотрелся с
неудовольствием. Такая безвкусица! Он с сожалением вспомнил апартаменты
Варлока в Подоблачной Башне. Это все его собственность. Но как можно
предъявить права на нее?
Ему захотелось есть, но, просмотрев холодильник, он не нашел ничего,
что соблазнило бы его. Он взял микрофильмы, прибор и вышел на улицу.
Пообедал он в ресторане, предназначенном для гларков. Он ел и думал о
событиях прошедших дней. Ему припомнилась Джакинт, какой она явилась ему в
Замке Истины - стройной, как тополь, грациозная, как котенок,
неестественно прекрасная. И теплое чувство охватило его. Что он может
сделать? Вряд ли ему следует говорить, что он был одним из последних,
видевших ее живой в прежней ипостаси. Ведь тогда наверняка начнется
следствие. И хотя его, Гэвина Вэйлока, трудно обвинить в чем-либо, но
лучше не касаться этого.
Чем же тогда заняться? Он подумал и отверг различные публичные
развлечения. Ему хотелось дружеского общения, беседы. Кафе Далмация? Нет.
Бэзил Тинкоп? Нет. Сэт Каддиган? Не самая дружелюбная по отношению к нему
личность, но... почему бы и нет?
Вэйлок, никогда не сопротивляющийся импульсам, пошел к телефону,
нашел код Каддигана, нажал кнопки. На экране появилось лицо Каддигана:
- О, Вэйлок...
- Хелло, Каддиган. Как занятия?
- Как обычно. - Каддиган держался настороженно.
Вэйлок сымпровизировал предлог для звонка.
- Ты не очень занят? Мне нужен твой совет.
Каддиган не проявил большой любезности, но пригласил Вэйлока к себе.
Вэйлок сразу двинулся в путь. Каддиган жил в Воконфорде, восточном
пригороде, который носил на себе отпечаток богемы. Квартира Каддигана была
выдержана в неопределенных тонах, разностильная мебель оживляла интерьер.
Освещение исходило из шаров бледно-лимонного цвета, развешаннных в разных
углах. На стенах висели картины художников-дисторционистов, странные
керамические фигурки стояли на низких книжных шкафах. Вэйлоку показалось,
что на самом Каддигане появился налет эксцентричности.
К удивлению Вэйлока, у Каддигана была жена - высокая женщина, живая,
доброжелательная, внушающая симпатию.
Каддиган представил ее как Пледж и сказал с нежностью:
- Пледж буквально выбила меня в Веджи. Сама она дизайнер, и,
вероятно, хороший.
- Дизайнер? - воскликнул Вэйлок. Для меня это звучит, как...
Пледж улыбнулась:
- Как нечто древнее? Не смущайся. Все считают нас смешными. Но мы
просто любим ощущать материал, форму... кстати, все древние предметы
сделаны гораздо красивее, чем наши.
- Да, у вас в квартире необычно.
- Да, есть определенный стиль. Но сейчас я должна извиниться и
покинуть вас. У меня много работы. Я делаю калейдохром.
Пледж с достоинством вынесла свое красивое тело из комнаты, а
Каддиган проводил ее взглядом, полным гордости.
Он повернулся к Вэйлоку, рассматривавшему лист бумаги, исчерченный
кривыми слопа. Их было много, и все вместе они создавали довольно красивую
картину.
- Это, - сардонически заметил Каддиган, - запись наших взлетов и
падений. Беспощадно открытая биография. Иногда мне хочется стать гларком.
Короткая, но счастливая жизнь. - Голос его изменился. - Ну, что тебя
привело ко мне?
- Я могу надеяться на твою скромность? - спросил Вэйлок.
Каддиган покачал головой.
- Я не очень скромен. И не хотел бы быть таким.
- Но если я хочу поговорить конфиденциально?
- Я ничего не могу гарантировать. Мне жалко, что приходится говорить
это, но лучше, чтобы между нами не было непонимания.
Вэйлок кивнул. Его это устраивало, тем более, что у него и не было
настоящего вопроса к Каддигану.
- Тогда я, пожалуй, воздержусь от обсуждения своей проблемы.
Каддиган кивнул.
- Очень мудро. Впрочем, не требуется особого воображения, чтобы
разгадать твою тайну.
- О, Каддиган, ты все время впереди меня на несколько шагов.
- И намереваюсь оставаться впереди. Хочешь послушать, как я
реконструирую твою проблему?
- Давай, попробуй.
- Дело касается Бэзила Тинкопа. Кроме меня тебе никто не даст нужную
информацию. Так вот, ты хочешь получить информацию о Бэзиле от того, кто
стоит достаточно близко к нему. Ты же человек с амбицией и, к тому же, без
особых моральных принципов.
- Сейчас все такие, - сказал Вэйлок, но Каддиган пропустил его слова
мимо ушей.
- Должно быть, ты спрашиваешь себя, как тесно ты должен связать свою
судьбу с Бэзилом? Будет он возвышаться или падать? Ты хочешь возвышаться с
ним, но падать с ним вместе у тебя нет желания. Ты хочешь получить мою
оценку будущего Бэзила. Когда я предложу тебе ее, ты выслушаешь, но свое
мнение сохранишь при себе. Ты знаешь, что я представляю течение, в корне
противоположное энергетическому прагматизму Бэзила. Тем не менее, ты
считаешь меня честным человеком и надеешься получить объективную оценку. Я
прав?
Вэйлок шутливо покачал головой.
Губы Каддигана искривились в усмешке.
- Теперь, - сказал он, - когда мы покончили с формальностями, я хочу
предложить тебе чашку чаю.
- Благодарю, - Вэйлок откинулся в кресле. - Каддиган, почему у тебя
такая неприязнь, предубеждение ко мне?
- Неприязнь не то слово. Предубеждение лучше, но тоже не точно. Я
чувствую, что ты не искренний психиатр. Ты пришел сюда не для того, чтобы
лечить людей, а для того, чтобы воздвигнуть свою карьеру. Но уверяю тебя,
в данной области это совсем не просто.
- А как же Бэзил?
- Везение.
Вэйлок сделал вид, что задумался.
Каддиган заговорил:
- Хочешь, я скажу тебе то, о чем ты даже не догадываешься?
- Ради бога.
- Бэзил легко может ввести в заблуждение. Сейчас он излучает оптимизм
и довольство. Но если бы ты видел его до того, как он стал Веджем! Он был
погружен в черную меланхолию и чуть сам не стал нашим пациентом.
- Я понятия не имел об этом.
- Про Бэзила я могу сказать одно: он вполне искренне хочет улучшить
мир. - Каддиган коротко взглянул на Вэйлока. - Он вылечил девять
пациентов. Это очень неплохо, но у него наивная мысль, что если он
интенсифицирует свою терапию, то излечит 900 пациентов. Но его случай как
перец в пище: немного перца улучшает вкус, а если пищу переперчить, то она
становится несъедобной.
- Значит, ты считаешь, что его успехи позади?
- Разумеется, случиться может всякое.
- А что у него за методы лечения?
Каддиган пожал плечами:
- Перец в пище.
В комнату вошла Пледж. Она вошла, звеня браслетами, одетая в
черно-красно-коричнево-золотое сари и в невообразимо красные сандалии с
изумрудно-зелеными пряжками.
- А я думал, - сухо заметил Каддиган, - что ты занимаешься докладом.
Или это и есть калейдохром?
- Нет, конечно. Но у меня возникла идея и мне тут же захотелось
проверить ее на практике.
- Бабочка никогда не думает о своем слопе.
- О, слоп! Плевать на него.
- Ты заговоришь по-другому, когда я стану Сердом.
Пледж подняла глаза к небу.
- Иногда я жалею, что ввязалась в эту гонку. Кому хочется стать
амарантом?
- Мне, - ухмыльнулся Вэйлок. Он заметил, что понравился Пледж. Но еще
более обрадовался, когда увидел, что это беспокоит Сэта.
- Мне тоже, - сухо заметил Сэт. - И тебе, что бы ты ни говорила.
- Я говорю правду. Раньше люди боялись смерти...
- Пледж! - воскликнул Каддиган и глазами показал на Вэйлока.
Пледж стиснула руки со звенящими браслетами.
- Не будь идиотом. Все мы смертны, за исключением амарантов.
- Вряд ли хорошо говорить об этом.
- А почему бы и нет? Почему бы нам не говорить о том, как все обстоит
на самом деле?
- Обо мне не думайте, - сказал Вэйлок. - Считайте, что меня здесь
нет.
Пледж опустилась в кресло.
- У меня есть теория. Хотите выслушать ее?
- Конечно.
- Пледж, - предостерегающе проговорил Каддиган, но Пледж
проигнорировала его.
- Главная причина того, что в паллиаториях много пациентов, это
постоянная необходимость сдерживать себя, придавливать свои эмоции.
- Чепуха, - заявил Сэт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19