Изучать ощущение мягким, открытым умом. Проводить исследование открытым сердцем... открытым телом... открытым «я».
Постепенно открыться самому центру переживания. Спокойный, внимательный ум в самом центре... Пережить боль такой, какая она есть в безбрежном пространстве моего «я». Никакой привязанности. Не нужно даже мышления. Просто принять все, что приходит ко мне с каждым мгновением. Непосредственное переживание того, что есть... развивается... изменяется... от мгновения к мгновению.
Моя боль — не враг мне. Не нужно защищаться. Не нужно никуда прятаться.
Моя боль.
Я...
Дуновением холодного ветра — присутствие.
Синева во тьме.
Печаль.
Как не вовремя.
Я подняла голову, как никогда понимая его возраст, его силу, его власть. Древнейший. Раниэль-Атеро. Учитель.
Встала на ноги, приветствуя его вскинутыми крыльями и опущенными ушами — едва ли не единственное существо, к которому я до сих пор испытывала почтительное уважение. Не потому, что другие были менее достойны — просто этого я знала слишком хорошо, чтобы питать какие-либо иллюзии относительно нашего равенства.
Он приблизился танцующе-рваной походкой: мужчина-вене, чудо из чудес. Черная грива волос и черные крылья разъяренной мантией обрамляли закованное в синий шелк тело, глаза полночной синевы сияли на белоснежном алебастре кожи.
— Вы желали видеть меня, Хранительница?
Безупречное следование этикету. Я чуть опустила уши, показывая, что мне это сейчас неприятно, и он, красиво разметав крылья, опустился на пол у моих ног. Запрокинутое лицо казалось нереальным, точно древняя маска из белой кости.
— Valina?
Мои уши чуть дрогнули, ловя старинное обращение. И сен-образом я обрушила на него память о столкновении с древнейшим из темных. С золотоволосым и зеленоглазым эльфом, который держал у моего горла меч и шептал на том же языке: «Valina a Raniel». Ученица Раниэля.
— Почему он хотел моей смерти, Учитель?
Молчание.
— Понятно.
Я отвернулась, отказываясь смотреть на черной пантерой свернувшуюся у ног фигуру. У древних свои разборки, и влезать в них нам, желторотикам, для здоровья крайне противопоказано. Только вот не всегда нас спрашивают, желаем ли мы в них влезть.
— Как много вы уже узнали о произошедшем, Учитель?
— Столько, сколько смог.
Значит, больше, чем я. Ладненько.
— Комментарии?
— Я с удовольствием поработаю с матерью тор Эошаан, окажу посильную поддержку во всех ее начинаниях. — Вот он, эль-лорд старой закваски. Такой ни за что не позволит себе неодобрительно высказаться о действиях женщины, тем более Матери клана. Он просто привяжет к ней ниточки и незаметно заставит делать так, как считает нужным. Матриархат, как же.
— Прихвати с собой Кесрит, возможно, еще кого-нибудь из Расплетающих.
— Да, Хранительница.
Я смотрела на изумительно тонкие и изящные руки. Белейшая кожа в облаке синей ткани, закругленные черные когти. Изысканностью линий, стройностью, гибкостью он скорее походил на едва намеченный взмахом кисти иероглиф, чем на существо из плоти и крови. Древний и прекрасный.
— Скажи мне хоть что-нибудь. Пожалуйста. — Немного осталось тех, с которыми я могла позволить себе разговаривать жалобно.
— Его зовут Ийнэль. Стар. Почти также стар, как Зимний.
Значит, младше самого Раниэля-Атеро на целую вечность и еще чуть-чуть.
— Он оставит меня в покое?
— Я когда-то убил его ученика. — Я удивилась. Не ожидала подобной откровенности. Но никакое удивление не помешало заметить, что он не сказал «нет». Древний демон, жаждущий твоей крови, — это ли не радость?
— Может, удастся уговорить его переключиться на Зимнего? — спросила с трепетной надеждой. В конце концов, Зимний ведь тоже ученик Раниэля-Атеро. Авось они друг друга поубивают... Надеяться никто не запретит.
Молчание.
— Поня-ятно... — И почему это я почувствовала такое острое разочарование? Риторический вопрос: — Еще что-нибудь?
На этот раз тишина длилась почти бесконечно. Он приподнялся на коленях, заглядывая мне в лицо, а когда я отвернулась, не в силах выносить сияния силы в темно-синих глазах, толчком развернул мой подбородок назад.
— Верь Арреку. — Вихрь движения, такой резкий, что я не заметила, как он оказался у выхода. — Просто верь.
И исчез. Ну как прикажете все это понимать?
До прихода следующей вызванной «на ковер» посетительницы осталась еще пара минут, и я откинулась на отвердевших потоках воздуха, пытаясь собраться с мыслями. Разговор с Учителем выбил из колеи, мгновенно перечеркнув весь философский настрой. Будто ледяной водой окатили. Или помоями. На мгновение я заколебалась, не прийти ли в бешенство, а затем махнула рукой. Ситуация была настолько знакома, что даже думать об этом не хотелось. С самого детства у меня за спиной громоздили сложные планы и многоходовые комбинации. Кто-то (чаще всего родственники) всегда знал, что для меня лучше, и претворял это знание в жизнь, не слишком интересуясь моим мнением. Если же у меня таковое вдруг оказывалось, то ожидалось, что я сама и сделаю все необходимое, дабы чужие планы разрушить. Мол, если не смогла, не больно это было тебе надо. Вот и сейчас нечто подобное: и Тэмино, и Раниэль-Атеро считали, что определенная информация для меня будет просто опасна. Что слишком рано раскрытые карты помешают мне в нужный момент принять нужное решение. Только вот если компетентности Учителя я в подобных вопросах доверяла, по опыту зная, что тот предпочитает сводить свое воздействие к минимуму, то о Тэмино того же сказать было нельзя. Причем не факт, что я права — в обоих случаях.
Хранительница обязана делать выбор. Сама, только сама. Для этого она и требуется. Но как быть, если Хранительница не считает себя вправе решать самой?
Ох, Лейри, как же все бесконечно сложно.
Сен-образ, похожий на тихий стук в дверь. Зелень и золото.
— Входите.
Она проскользнула внутрь гибким движением — красивая, искрящаяся силой и агрессией женщина. Вииала тор Шеррн всегда была... как бы это сказать... немного безнравственна. Конечно, «нравственный эль-ин» — это еще один оксюморон, но тетя Ви свою раскрепощенность возвела в ранг искусства. Столь изящного и столь утонченного, что употреблять к ней разнообразные пренебрежительные термины, используемые обычно для описания такого рода поведения, язык не повернулся бы даже у человека.
Ви была ярка. Ви была самобытна. Ви была прекрасна.
Золотые волосы струящимся водопадом спускались по спине, перехваченные тонкими серебристыми цепочками лишь дважды — на уровне лопаток и ягодиц. Одежда... я даже не знала, можно ли это назвать одеждой. Короткая кофточка, закрывающая руки до самых пальцев, но оставляющая живот открытым, и широкая, разлетающаяся от бедер и до самых лодыжек юбка оттеняли зеленоватую кожу прозрачным кружевом. Серебристые, золотые, черные узоры, подсвеченные дымчатым блеском вспыхивающих тут и там изумрудных камней. Призрачные цветы и снежинки ластились к шелку кожи, скрывая все, что нужно скрывать, и в то же время не оставляя ни малейшего пространства воображению. Благо стесняться своего тела ей никогда не приходилось. Все это великолепие должно было смотреться соблазнительно и бесполезно, но на самом деле выглядело как затейливая, надетая прямо на обнаженное тело узорчатая кольчуга: доспехи, но не одежда. Оружие ведь тоже может быть разным.
Грациозно опустилась на одно колено, отводя крылья назад в приветствии. Когда-то все было по-другому. Когда-то мы были почти подругами. Но потом погибла Виор. И насмешливая близость тетки и племянницы сменилась самоконтролем официальности. Ритуализированный этикет, приходящий на помощь эль-ин тогда, когда любые другие формы общения чреваты смертоубийством. Хранительница Эль-онн и ее верная генохранительница — ничего больше. Но и не меньше.
Я подняла ее движением руки, дублируя его глубоким, тщательно и с уважением составленным сен-образом. Самое меньшее, что я могла сделать для Вииалы — проявить к ней максимальное внимание.
— Хранительница, мастер-оружейник просил передать вам ваш меч. Он в порядке. — Она с поклоном протянула мне спокойно лежащего в ножнах Сергея.
Короткий всплеск облегчения — за него я, правда, не слишком волновалась, но все равно столкновения с древними никогда ни к чему хорошему не приводили. Мягко и вопросительно скользнула пальцами по рукояти. В ответ пришла испытующе-сканирующая волна — оружие за меня испугалось гораздо больше, чем я за него. И была там еще какая-то нотка... Смущения? Нет, Сергей отнюдь не чувствовал себя виноватым — к чему? — но все-таки он ошибся, выступив против неизмеримо более сильного противника, и не мог этого не признавать.
— Благодарю вас, леди Вииала.
Молчаливый поклон. Ладно, будем считать, что с формальностями покончено.
— Что вы можете мне сказать по поводу Драконьей Крови?
Она не ответила сразу, и эта заминка сказала мне о многом. Она посмотрела на меня этак изучающе, как обычно разглядывала оригинальные экземпляры своей генетической коллекции. И лучше бы мне это ничего не говорило.
Старшая генохранительница народа эль-ин уселась на затвердевшие потоки воздуха. Беседа, кажется, предстояла обстоятельная.
Высокий разрез юбки скользнул по гладкой коже, открывая безупречной формы ноги. Медленно так закинула одну ногу на другую, скользящим, до безумия чувственным движением. Оливковая зелень под тонким кружевом. Соблазнение было для нее настолько естественной и привычной работой, что Ви прибегала к подобным трюкам автоматически, не отдавая себе в том отчета. И независимо от того, видит ее кто-нибудь или нет. Мне еще достался облегченный вариант — находиться в одном и том же помещении с Вииалой и кем-то из лиц мужского пола было совершенно невыносимо. Чувствуешь себя несчастной замухрышкой.
— Почему вас заинтересовал этот вопрос?
Может, плюнуть и вытащить информацию из Эль? О, простые решения, почему вы всегда на поверку оказываетесь самыми глупыми?!
— Не меня. Короля демонов. Ему зачем-то срочно понадобилось изловить носителя Драконьей Крови.
— А-ааа... — этак многозначительно.
Пауза.
— Дело здесь, скорее всего, в генах, полученных вами от отца...
Что очевидно.
— Полагаю, владыке дома Вечности понадобилось существо, в жилах которого текла бы кровь Драконов Ауте.
Что очевидно.
— Вероятно, он планирует какой-то ритуал, для которого эта субстанция необходима.
Что очевидно.
Я продолжала молча смотреть на нее, терпеливо ожидая, когда же генохранительница соизволит изречь что-нибудь полезное. Игра в «скажу — не скажу», начавшаяся вот уже в третий раз за последний час, успела меня порядком утомить. Ви поджала уши, будто что-то вычисляя про себя, а затем резко опустила их, точно приняла наконец сложное решение.
— Никто толком не знает, что такое эта пресловутая Драконья Кровь. Даже сам Ашен не смог толком объяснить. Или не захотел. Это не связано ни с какими определенными качествами, на которые можно было бы указать пальцем. Не связано ни с какими физическими проявлениями. Ни с чем, в чем можно было бы разобраться.
Она встала, будто забыв о моем присутствии, и принялась вышагивать по комнате, сосредоточенная и далекая. Слова падали в тишину как стеклянные капли, и это было похоже на повторение давно затверженной мантры — будто она в сотый раз размышляла вслух над все еще сохраняющей свою притягательность тайной. Стук каблуков наполнял пространство звонким и чистым цоканьем — не знаю, как ей это удавалось на мягком, эластично компенсирующем любое движение покрытии.
Тук, тук, тук...
— Ашен сказал: «Она есть у всех драконов». Он сказал: «Она и делает дракона драконом». Он сказал: «Ведь она видна с первого взгляда! Даже альфа-ящеру!» А что видно?
«Не занимайся дурью», — он сказал! Мне. Дурью. Червяк-переросток!!! Какой именно дурью?
Тук, тук, тук...
— В тебе, Антея, Драконья Кровь сильна — это было ясно с самого рождения. Но что это означает? Твой старший брат мог при желании принимать драконий облик, а Ашен говорил, что он не унаследовал ни капли! Что же это получается, ты — дракон? Не смешно!
Тук, тук... ТУК!!!
— Так откуда же мне знать, что такое «Драконья Кровь»? — прошипела она на человеческом языке.
Я знаю, что в этой фразе нет шипящих. Она ее все равно прошипела.
И смотрит на меня с таким искренним возмущением, будто это я виновата, что столь восхитительная загадка не желает ей поддаваться. Золото, зелень, страсть. Вихрь первобытной мощи, упакованной в кружево.
Я подавила желание улыбнуться и беспомощно пожала ушами, показывая, что не знаю ответа.
— Леди Хранительница, боюсь, что в решении данной проблемы я могу помочь вам лишь очень незначительно. Зачем все это могло понадобиться темному королю? Трудно сказать. «Кровь Дракона Ауте» известна как один из мощнейших магических катализаторов. Причем тех, кто использует эту субстанцию без одобрения хозяина, ожидает целый букет разнообразнейших проклятий. Есть множество непроверенных легенд: поцелуй дракона дарует бессмертие, слезы дракона — способность воскрешать любимых, зуб дракона — власть над миром... или это речь о чешуе? И далее в том же духе. Я бы рекомендовала вам поговорить на данную тему с отцом. Или хотя бы заглянуть в собственную генетическую память.
Чуть шевельнула ушами. Вежливый жест, нейтральный жест.
— Могут ли они планировать использовать «Кровь Дракона» для расширения своего генофонда?
Ви медленно опустилась на пол, погруженная в какие-то свои мысли.
— Я не знаю. — Тихо. Напряженно.
Такое от нее не часто услышишь.
Я помрачнела. Слишком много разных подтекстов было у этого разговора.
— Но другие могут знать?
Пауза.
— Могут.
А Аррек откуда-то знаком с древним из темных...
Теперь настала моя очередь подняться на ноги и начать расхаживать от стены к стене, меря комнату беззвучными шагами. Остановилась. Отвернулась. Застыла, глазами следуя за причудливо изгибающейся на стене жилкой, спиной ощущая взгляд Вииалы.
— Я по-прежнему считаю, что вам следовало завести детей, — ее голос был тщательно нейтральным. Хотелось завизжать, затопать ногами, — но она была генохранительницей. Едва ли не единственной, кто имел полное право поднимать при мне подобные вопросы. — Возможно, еще не слишком поздно...
— Поздно. — Вот я это и сказала. Хотя зачем? Вииала получила приглашение на Бал еще вчера.
Может, она была права. Может, действительно следовало... Но я не могла. Просто не могла, и все. Кроме того, у меня была Лейри.
Ви чуть шевельнулась — шорох кружева за моей спиной.
— Это ваше право, Хранительница. Но вы ведь решили не только за себя, но и за лорда-консорта.
Я не удержала улыбки. Бледной, но улыбки.
— Все гоняетесь за генетическим материалом дараев, торра Вииала?
— Вот еще, — она чуть фыркнула, и даже этот звук прозвучал элегантно. — Я давно уже получила от дараев все, что хотела. Другое дело — образцы ткани одного конкретного князя из дома Вуэйн...
Теперь я ухмылялась уже в открытую. Ви открыла сафари на Аррека с первой минуты, как он попал в поле ее зрения. Дарай, будучи Видящим Истину, мгновенно оценил опасность и игнорировал раздаваемые зеленоглазой ведьмой авансы с поистине княжеской галантностью. Наблюдать за этой парочкой было забавно — в те мгновения, когда не хотелось задушить обоих в приступе ревности. Игра приостановилась почти на год, когда погибла Виортея. То ли Ви тогда было не до мужчин, то ли наши с ней отношения дошли до точки, за которой не прекращающиеся попытки соблазнить твоего мужа уже не кажутся дружеским подначиванием. Как бы то ни было, но когда генохранительница вновь начала (правда, осторожно), увиваться вокруг моего консорта, кое-кто даже вздохнул с облегчением. Трудно представить себе ситуацию хуже, чем когда Хранительница начинает войну на уничтожение с собственной первой советницей.
А Аррек...
Улыбка слетела с моего лица, будто ее никогда и не было.
— Я не стала бы возражать, если бы у него появились дети от другой женщины.
Ви вновь тихонько фыркнула за моей спиной. Ладно, последнее замечание действительно было... лицемерным. Будем называть вещи своими именами. Я испытывала огромную благодарность к Арреку, и мысли не допускавшему о том, чтобы поставить меня в подобную ситуацию. Дарай-князь весь, по самые уши, был начинен аррскими примитивно-собственническими представлениями о верности. И что-то глубоко внутри меня было необычайно этому радо. Или не так уж глубоко...
— Возможно, эта проблема отпадет сама собой, когда меня не станет, — огромное облегчение знать, что после моего ухода профессионал вроде Ви не позволит Арреку терзать себя бессмысленным горем.
Ответ Вииалы был таким небрежно-спокойным, таким невинным... что моя подозрительность тут же вскинулась в боевой стойке.
— Возможно. Но дарай-князь еще не сказал своего слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Постепенно открыться самому центру переживания. Спокойный, внимательный ум в самом центре... Пережить боль такой, какая она есть в безбрежном пространстве моего «я». Никакой привязанности. Не нужно даже мышления. Просто принять все, что приходит ко мне с каждым мгновением. Непосредственное переживание того, что есть... развивается... изменяется... от мгновения к мгновению.
Моя боль — не враг мне. Не нужно защищаться. Не нужно никуда прятаться.
Моя боль.
Я...
Дуновением холодного ветра — присутствие.
Синева во тьме.
Печаль.
Как не вовремя.
Я подняла голову, как никогда понимая его возраст, его силу, его власть. Древнейший. Раниэль-Атеро. Учитель.
Встала на ноги, приветствуя его вскинутыми крыльями и опущенными ушами — едва ли не единственное существо, к которому я до сих пор испытывала почтительное уважение. Не потому, что другие были менее достойны — просто этого я знала слишком хорошо, чтобы питать какие-либо иллюзии относительно нашего равенства.
Он приблизился танцующе-рваной походкой: мужчина-вене, чудо из чудес. Черная грива волос и черные крылья разъяренной мантией обрамляли закованное в синий шелк тело, глаза полночной синевы сияли на белоснежном алебастре кожи.
— Вы желали видеть меня, Хранительница?
Безупречное следование этикету. Я чуть опустила уши, показывая, что мне это сейчас неприятно, и он, красиво разметав крылья, опустился на пол у моих ног. Запрокинутое лицо казалось нереальным, точно древняя маска из белой кости.
— Valina?
Мои уши чуть дрогнули, ловя старинное обращение. И сен-образом я обрушила на него память о столкновении с древнейшим из темных. С золотоволосым и зеленоглазым эльфом, который держал у моего горла меч и шептал на том же языке: «Valina a Raniel». Ученица Раниэля.
— Почему он хотел моей смерти, Учитель?
Молчание.
— Понятно.
Я отвернулась, отказываясь смотреть на черной пантерой свернувшуюся у ног фигуру. У древних свои разборки, и влезать в них нам, желторотикам, для здоровья крайне противопоказано. Только вот не всегда нас спрашивают, желаем ли мы в них влезть.
— Как много вы уже узнали о произошедшем, Учитель?
— Столько, сколько смог.
Значит, больше, чем я. Ладненько.
— Комментарии?
— Я с удовольствием поработаю с матерью тор Эошаан, окажу посильную поддержку во всех ее начинаниях. — Вот он, эль-лорд старой закваски. Такой ни за что не позволит себе неодобрительно высказаться о действиях женщины, тем более Матери клана. Он просто привяжет к ней ниточки и незаметно заставит делать так, как считает нужным. Матриархат, как же.
— Прихвати с собой Кесрит, возможно, еще кого-нибудь из Расплетающих.
— Да, Хранительница.
Я смотрела на изумительно тонкие и изящные руки. Белейшая кожа в облаке синей ткани, закругленные черные когти. Изысканностью линий, стройностью, гибкостью он скорее походил на едва намеченный взмахом кисти иероглиф, чем на существо из плоти и крови. Древний и прекрасный.
— Скажи мне хоть что-нибудь. Пожалуйста. — Немного осталось тех, с которыми я могла позволить себе разговаривать жалобно.
— Его зовут Ийнэль. Стар. Почти также стар, как Зимний.
Значит, младше самого Раниэля-Атеро на целую вечность и еще чуть-чуть.
— Он оставит меня в покое?
— Я когда-то убил его ученика. — Я удивилась. Не ожидала подобной откровенности. Но никакое удивление не помешало заметить, что он не сказал «нет». Древний демон, жаждущий твоей крови, — это ли не радость?
— Может, удастся уговорить его переключиться на Зимнего? — спросила с трепетной надеждой. В конце концов, Зимний ведь тоже ученик Раниэля-Атеро. Авось они друг друга поубивают... Надеяться никто не запретит.
Молчание.
— Поня-ятно... — И почему это я почувствовала такое острое разочарование? Риторический вопрос: — Еще что-нибудь?
На этот раз тишина длилась почти бесконечно. Он приподнялся на коленях, заглядывая мне в лицо, а когда я отвернулась, не в силах выносить сияния силы в темно-синих глазах, толчком развернул мой подбородок назад.
— Верь Арреку. — Вихрь движения, такой резкий, что я не заметила, как он оказался у выхода. — Просто верь.
И исчез. Ну как прикажете все это понимать?
До прихода следующей вызванной «на ковер» посетительницы осталась еще пара минут, и я откинулась на отвердевших потоках воздуха, пытаясь собраться с мыслями. Разговор с Учителем выбил из колеи, мгновенно перечеркнув весь философский настрой. Будто ледяной водой окатили. Или помоями. На мгновение я заколебалась, не прийти ли в бешенство, а затем махнула рукой. Ситуация была настолько знакома, что даже думать об этом не хотелось. С самого детства у меня за спиной громоздили сложные планы и многоходовые комбинации. Кто-то (чаще всего родственники) всегда знал, что для меня лучше, и претворял это знание в жизнь, не слишком интересуясь моим мнением. Если же у меня таковое вдруг оказывалось, то ожидалось, что я сама и сделаю все необходимое, дабы чужие планы разрушить. Мол, если не смогла, не больно это было тебе надо. Вот и сейчас нечто подобное: и Тэмино, и Раниэль-Атеро считали, что определенная информация для меня будет просто опасна. Что слишком рано раскрытые карты помешают мне в нужный момент принять нужное решение. Только вот если компетентности Учителя я в подобных вопросах доверяла, по опыту зная, что тот предпочитает сводить свое воздействие к минимуму, то о Тэмино того же сказать было нельзя. Причем не факт, что я права — в обоих случаях.
Хранительница обязана делать выбор. Сама, только сама. Для этого она и требуется. Но как быть, если Хранительница не считает себя вправе решать самой?
Ох, Лейри, как же все бесконечно сложно.
Сен-образ, похожий на тихий стук в дверь. Зелень и золото.
— Входите.
Она проскользнула внутрь гибким движением — красивая, искрящаяся силой и агрессией женщина. Вииала тор Шеррн всегда была... как бы это сказать... немного безнравственна. Конечно, «нравственный эль-ин» — это еще один оксюморон, но тетя Ви свою раскрепощенность возвела в ранг искусства. Столь изящного и столь утонченного, что употреблять к ней разнообразные пренебрежительные термины, используемые обычно для описания такого рода поведения, язык не повернулся бы даже у человека.
Ви была ярка. Ви была самобытна. Ви была прекрасна.
Золотые волосы струящимся водопадом спускались по спине, перехваченные тонкими серебристыми цепочками лишь дважды — на уровне лопаток и ягодиц. Одежда... я даже не знала, можно ли это назвать одеждой. Короткая кофточка, закрывающая руки до самых пальцев, но оставляющая живот открытым, и широкая, разлетающаяся от бедер и до самых лодыжек юбка оттеняли зеленоватую кожу прозрачным кружевом. Серебристые, золотые, черные узоры, подсвеченные дымчатым блеском вспыхивающих тут и там изумрудных камней. Призрачные цветы и снежинки ластились к шелку кожи, скрывая все, что нужно скрывать, и в то же время не оставляя ни малейшего пространства воображению. Благо стесняться своего тела ей никогда не приходилось. Все это великолепие должно было смотреться соблазнительно и бесполезно, но на самом деле выглядело как затейливая, надетая прямо на обнаженное тело узорчатая кольчуга: доспехи, но не одежда. Оружие ведь тоже может быть разным.
Грациозно опустилась на одно колено, отводя крылья назад в приветствии. Когда-то все было по-другому. Когда-то мы были почти подругами. Но потом погибла Виор. И насмешливая близость тетки и племянницы сменилась самоконтролем официальности. Ритуализированный этикет, приходящий на помощь эль-ин тогда, когда любые другие формы общения чреваты смертоубийством. Хранительница Эль-онн и ее верная генохранительница — ничего больше. Но и не меньше.
Я подняла ее движением руки, дублируя его глубоким, тщательно и с уважением составленным сен-образом. Самое меньшее, что я могла сделать для Вииалы — проявить к ней максимальное внимание.
— Хранительница, мастер-оружейник просил передать вам ваш меч. Он в порядке. — Она с поклоном протянула мне спокойно лежащего в ножнах Сергея.
Короткий всплеск облегчения — за него я, правда, не слишком волновалась, но все равно столкновения с древними никогда ни к чему хорошему не приводили. Мягко и вопросительно скользнула пальцами по рукояти. В ответ пришла испытующе-сканирующая волна — оружие за меня испугалось гораздо больше, чем я за него. И была там еще какая-то нотка... Смущения? Нет, Сергей отнюдь не чувствовал себя виноватым — к чему? — но все-таки он ошибся, выступив против неизмеримо более сильного противника, и не мог этого не признавать.
— Благодарю вас, леди Вииала.
Молчаливый поклон. Ладно, будем считать, что с формальностями покончено.
— Что вы можете мне сказать по поводу Драконьей Крови?
Она не ответила сразу, и эта заминка сказала мне о многом. Она посмотрела на меня этак изучающе, как обычно разглядывала оригинальные экземпляры своей генетической коллекции. И лучше бы мне это ничего не говорило.
Старшая генохранительница народа эль-ин уселась на затвердевшие потоки воздуха. Беседа, кажется, предстояла обстоятельная.
Высокий разрез юбки скользнул по гладкой коже, открывая безупречной формы ноги. Медленно так закинула одну ногу на другую, скользящим, до безумия чувственным движением. Оливковая зелень под тонким кружевом. Соблазнение было для нее настолько естественной и привычной работой, что Ви прибегала к подобным трюкам автоматически, не отдавая себе в том отчета. И независимо от того, видит ее кто-нибудь или нет. Мне еще достался облегченный вариант — находиться в одном и том же помещении с Вииалой и кем-то из лиц мужского пола было совершенно невыносимо. Чувствуешь себя несчастной замухрышкой.
— Почему вас заинтересовал этот вопрос?
Может, плюнуть и вытащить информацию из Эль? О, простые решения, почему вы всегда на поверку оказываетесь самыми глупыми?!
— Не меня. Короля демонов. Ему зачем-то срочно понадобилось изловить носителя Драконьей Крови.
— А-ааа... — этак многозначительно.
Пауза.
— Дело здесь, скорее всего, в генах, полученных вами от отца...
Что очевидно.
— Полагаю, владыке дома Вечности понадобилось существо, в жилах которого текла бы кровь Драконов Ауте.
Что очевидно.
— Вероятно, он планирует какой-то ритуал, для которого эта субстанция необходима.
Что очевидно.
Я продолжала молча смотреть на нее, терпеливо ожидая, когда же генохранительница соизволит изречь что-нибудь полезное. Игра в «скажу — не скажу», начавшаяся вот уже в третий раз за последний час, успела меня порядком утомить. Ви поджала уши, будто что-то вычисляя про себя, а затем резко опустила их, точно приняла наконец сложное решение.
— Никто толком не знает, что такое эта пресловутая Драконья Кровь. Даже сам Ашен не смог толком объяснить. Или не захотел. Это не связано ни с какими определенными качествами, на которые можно было бы указать пальцем. Не связано ни с какими физическими проявлениями. Ни с чем, в чем можно было бы разобраться.
Она встала, будто забыв о моем присутствии, и принялась вышагивать по комнате, сосредоточенная и далекая. Слова падали в тишину как стеклянные капли, и это было похоже на повторение давно затверженной мантры — будто она в сотый раз размышляла вслух над все еще сохраняющей свою притягательность тайной. Стук каблуков наполнял пространство звонким и чистым цоканьем — не знаю, как ей это удавалось на мягком, эластично компенсирующем любое движение покрытии.
Тук, тук, тук...
— Ашен сказал: «Она есть у всех драконов». Он сказал: «Она и делает дракона драконом». Он сказал: «Ведь она видна с первого взгляда! Даже альфа-ящеру!» А что видно?
«Не занимайся дурью», — он сказал! Мне. Дурью. Червяк-переросток!!! Какой именно дурью?
Тук, тук, тук...
— В тебе, Антея, Драконья Кровь сильна — это было ясно с самого рождения. Но что это означает? Твой старший брат мог при желании принимать драконий облик, а Ашен говорил, что он не унаследовал ни капли! Что же это получается, ты — дракон? Не смешно!
Тук, тук... ТУК!!!
— Так откуда же мне знать, что такое «Драконья Кровь»? — прошипела она на человеческом языке.
Я знаю, что в этой фразе нет шипящих. Она ее все равно прошипела.
И смотрит на меня с таким искренним возмущением, будто это я виновата, что столь восхитительная загадка не желает ей поддаваться. Золото, зелень, страсть. Вихрь первобытной мощи, упакованной в кружево.
Я подавила желание улыбнуться и беспомощно пожала ушами, показывая, что не знаю ответа.
— Леди Хранительница, боюсь, что в решении данной проблемы я могу помочь вам лишь очень незначительно. Зачем все это могло понадобиться темному королю? Трудно сказать. «Кровь Дракона Ауте» известна как один из мощнейших магических катализаторов. Причем тех, кто использует эту субстанцию без одобрения хозяина, ожидает целый букет разнообразнейших проклятий. Есть множество непроверенных легенд: поцелуй дракона дарует бессмертие, слезы дракона — способность воскрешать любимых, зуб дракона — власть над миром... или это речь о чешуе? И далее в том же духе. Я бы рекомендовала вам поговорить на данную тему с отцом. Или хотя бы заглянуть в собственную генетическую память.
Чуть шевельнула ушами. Вежливый жест, нейтральный жест.
— Могут ли они планировать использовать «Кровь Дракона» для расширения своего генофонда?
Ви медленно опустилась на пол, погруженная в какие-то свои мысли.
— Я не знаю. — Тихо. Напряженно.
Такое от нее не часто услышишь.
Я помрачнела. Слишком много разных подтекстов было у этого разговора.
— Но другие могут знать?
Пауза.
— Могут.
А Аррек откуда-то знаком с древним из темных...
Теперь настала моя очередь подняться на ноги и начать расхаживать от стены к стене, меря комнату беззвучными шагами. Остановилась. Отвернулась. Застыла, глазами следуя за причудливо изгибающейся на стене жилкой, спиной ощущая взгляд Вииалы.
— Я по-прежнему считаю, что вам следовало завести детей, — ее голос был тщательно нейтральным. Хотелось завизжать, затопать ногами, — но она была генохранительницей. Едва ли не единственной, кто имел полное право поднимать при мне подобные вопросы. — Возможно, еще не слишком поздно...
— Поздно. — Вот я это и сказала. Хотя зачем? Вииала получила приглашение на Бал еще вчера.
Может, она была права. Может, действительно следовало... Но я не могла. Просто не могла, и все. Кроме того, у меня была Лейри.
Ви чуть шевельнулась — шорох кружева за моей спиной.
— Это ваше право, Хранительница. Но вы ведь решили не только за себя, но и за лорда-консорта.
Я не удержала улыбки. Бледной, но улыбки.
— Все гоняетесь за генетическим материалом дараев, торра Вииала?
— Вот еще, — она чуть фыркнула, и даже этот звук прозвучал элегантно. — Я давно уже получила от дараев все, что хотела. Другое дело — образцы ткани одного конкретного князя из дома Вуэйн...
Теперь я ухмылялась уже в открытую. Ви открыла сафари на Аррека с первой минуты, как он попал в поле ее зрения. Дарай, будучи Видящим Истину, мгновенно оценил опасность и игнорировал раздаваемые зеленоглазой ведьмой авансы с поистине княжеской галантностью. Наблюдать за этой парочкой было забавно — в те мгновения, когда не хотелось задушить обоих в приступе ревности. Игра приостановилась почти на год, когда погибла Виортея. То ли Ви тогда было не до мужчин, то ли наши с ней отношения дошли до точки, за которой не прекращающиеся попытки соблазнить твоего мужа уже не кажутся дружеским подначиванием. Как бы то ни было, но когда генохранительница вновь начала (правда, осторожно), увиваться вокруг моего консорта, кое-кто даже вздохнул с облегчением. Трудно представить себе ситуацию хуже, чем когда Хранительница начинает войну на уничтожение с собственной первой советницей.
А Аррек...
Улыбка слетела с моего лица, будто ее никогда и не было.
— Я не стала бы возражать, если бы у него появились дети от другой женщины.
Ви вновь тихонько фыркнула за моей спиной. Ладно, последнее замечание действительно было... лицемерным. Будем называть вещи своими именами. Я испытывала огромную благодарность к Арреку, и мысли не допускавшему о том, чтобы поставить меня в подобную ситуацию. Дарай-князь весь, по самые уши, был начинен аррскими примитивно-собственническими представлениями о верности. И что-то глубоко внутри меня было необычайно этому радо. Или не так уж глубоко...
— Возможно, эта проблема отпадет сама собой, когда меня не станет, — огромное облегчение знать, что после моего ухода профессионал вроде Ви не позволит Арреку терзать себя бессмысленным горем.
Ответ Вииалы был таким небрежно-спокойным, таким невинным... что моя подозрительность тут же вскинулась в боевой стойке.
— Возможно. Но дарай-князь еще не сказал своего слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47