Лишь Рус пристально смотрел на своего начальника. Он знал, что приказ прозвучит именно сейчас.— Шестеро детей, мать, двое стариков… Очевидно, они живут где-то на окраине города вместе с другим бродячим сбродом. Если нам повезёт, Рус… сейчас они вполне могут стоять внизу и ждать конца совещания.Рус кивнул и направился к выходу. Он уже понял, что от него требуется.— Да, Рус… матушка у них ничего. Твои ребята могут немного повеселиться. Только не слишком шумите и приберите за собой.Рус мрачно улыбнулся.— И следа не останется, сударь. А кошелёк я верну, только чуть позже.— Спасибо, Рус.
Элисса сидела как на иголках. Тор не успел объяснить, что он задумал, но она уже знала: он прав. Отныне безопасная жизнь для неё закончилась. Гот не оставил ей выбора. Единственная надежда — на то, что они с Тором сумеют скрыться. Единственная ниточка, за которую можно ухватиться… но такая тонкая. Она, Элисса, отмечена особо, а Тор слишком известен среди именитых жителей Королевства. Да, не так-то это легко — исчезнуть.Однако письмо Саксена подтверждает правоту Тора. Клук утверждал, что послан защищать Элиссу — и защищает её до сих пор. Теперь он говорит, что ей надо следовать за Тором. Значит, она приняла верное решение, даже если сейчас кажется, что на этом пути ждут опасности. Книги… странный сон Тора… то, что она видела в Зелени… Всё это — части какого-то грандиозного замысла. И ещё… ей страшно. Слишком страшно, чтобы расстаться с Тором.Слава Свету, за весь остаток дня Элисса так и не столкнулась с Ксантией. Однако устав Академии требовал, чтобы послушница отчиталась перед Главной Старейшиной о выполненном поручении. Это оказалось несложно. Своё раннее возвращение девушка объяснила тем, что накануне празднеств в городе слишком много народу, чтобы спокойно любоваться достопримечательностями. Заметив, что Старейшина Айрис спокойно приняла это объяснение, Элисса рассказала, что показала почтенному Гинту сады, после чего они расстались. Почтенный сказал, что ему надо написать несколько писем в столицу и подготовиться к отъезду. Когда он собирается уезжать? Завтра утром. Так что сегодня его лучше не беспокоить.— А кто-нибудь позаботился, чтобы у него была маска? — озабоченно спросила Старейшина Айрис.— Все уже готово.Элисса откланялась и вернулась в архив — своё обычное убежище. Здесь её и нашла Соррель. Сейчас это было лучшее место для уединённой беседы.— Сегодня ко мне приходил Гинт… — начала Соррель. Отлично. Не стоит ходить вокруг да около.— Он рассказал тебе про Гота?— Да. Как тебе удалось скрыться?— Я просто бежала во весь дух. Да… — Элисса внезапно оробела, — что ещё сказал Тор?— Сама знаешь, — Соррель села и внимательно посмотрела на девушку. — Ты уверена?— Уверена. Помнишь тот день в Пустошной Топи? Ты спросила, от кого я бегу.Старушка кивнула.— Как вчерашний ужин. И что?— Я бежала от него.— Я поняла.Соррель нахмурилась. Сначала разлучать эту пару, потом добиваться их воссоединения… Как-то это неправильно.— Так это он — юный писарь из Гладкого Луга, который уехал в столицу?Элисса удручённо кивнула. Больше всего ей хотелось сорваться и накричать на свою наставницу. Тор предположил, что Соррель — приёмная мать Орлака Если это в самом деле так, то всё сходится. Элисса вспомнила первый разговор с Соррелью. Невинные вопросы, вскользь брошенные фразы… Всё это служило какой-то цели. Её якобы случайное появление… То, что она отвезла её сюда и оставалась рядом… Всё было подстроено заранее. Единственное, чего не могла предвидеть Соррель — это появления Саксена. Вот почему она поначалу держалась с ним так холодно.Но Соррель ей нужна. Если Тор прав, то Меркуд общается с этой женщиной напрямую, жена она ему или нет. И она всё ещё может быть их проводником. Соррель — Чувствующая, причём дар её исключительно силён. Скорее всего, она сообщает Меркуду о каждом её шаге с тех пор, как они покинули Пустошную Топь. Вот почему старому лекарю удалось в нужный момент вывести на сцену Тора… Элиссе стало дурно.— Ты хорошо себя чувствуешь, дорогая? — спросила Соррель.«Подыграй ей. Притворись, что ничего не знаешь».— Со мной всё в порядке… просто… стоит мне вспомнить про Гота, и у меня начинают дрожать колени. Тор что-то задумал, но ничего мне не рассказал.Старушка кивнула. Похоже, с Тором она уже успела переговорить.— Он собрался бежать — сегодня ночью, во время маскарада. Саксен готовит повозку. Мальчик постарался, чтобы всё было просто и без затей — насколько возможно. Темно, вокруг суета, суматоха — кто обратит внимание на старую телегу, которая выехала из задних ворот? Вот и все.Конечно, все просто. Но Элисса была не так глупа.— А куда мы поедем?— Ну… — Соррель вздохнула. — Тор считает: если мы дооеремся до Леса, то будем в безопасности.В этом старушка явно сомневалась, но не подавала виду.— Соррель… а тебе на самом деле не все равно?— Ослепи меня Свет, девочка моя! Что за чушь! Как тебе в голову пришло?Кажется, Соррель и в самом деле была потрясена. Элисса пожалела о своей несдержанности.— О, не знаю… Извини, я не хотела тебя обидеть. Я просто чувствую, что над нами нависла угроза.— Имей в виду, Элисса, — серьёзно сказала Соррель. — Если будет нужно, я отдам за тебя жизнь. Возможно, мне придётся это сделать в самое ближайшее время.
На севере, в начале зимы, темнеет быстро и рано. Льдистое дыхание холода обещает снегопады — но пока это лишь обещание. Сегодня ночью снега не будет — зима повременит с визитом, чтобы не погасить весёлое пламя костров, горящих повсюду от Илдагарта до Карембоша, и факелов, что освещают главную дорогу между городом и Академией.Инквизитор Гот, которого теперь сопровождало два десятка всадников, не мог дождаться этой ночи. Одна мысль о том, как он будет вжиматься в тело Элиссы, такое нежное и податливое, наполняла его невыносимо сладкой мукой. Это было выше понимания. Каким образом эта женщина завладела его помыслами? Да, женщина. Её тело налилось и обещало многое. Инквизитор предвкушал куда более острые ощущения, чем до встречи в городе.А пока всё происходило именно так, как он задумал. С бродягами разобрались без лишнего шума, а тяжёлый кошелёк вернулся к нему в карман. Гот вдыхал прозрачный ледяной воздух Илдагарта и чувствовал себя неуязвимым.Город веселился. Он был огромным сердцем, которое билось в такт музыке.Инквизитор коснулся пальцами своей маски и ухмыльнулся. Маска демона. Его собственное лицо не столь уродливо… но вызывает у людей куда больше страха. Почему-то ему вспомнился прайм-офицер Кайрус. Вот ещё одна загадка: куда он подевался? Но Гот недолго ломал над этим голову. В толпе мелькнула золотоволосая головка.На женщине была маска кошки. Элисса? Вряд ли. Элисса не станет танцевать прямо на улице, смеяться, хлопать в ладоши… Нет. Она будет до последнего мгновения отсиживаться в Карембоше. Но в конце кенцов ей придётся покинуть своё убежище. И тогда-Возможно, заодно у него в руках окажется и Торкин Гиит. Эта мысль согревала. Знаменитый ученик знаменитого Меркуда — в его власти… Ему не потребуется много времени, чтобы стереть надменную усмешку с физиономии молодого лекаря. Как все славно получилось: женщина, которую он больше всего желает, и мужчина, которого он больше всего ненавидит, оказались в одно и то же время, в одном и том же месте… Инквизитор уже поздравлял себя. Точность его расчёта была безупречна.В то время как Гот дрожал, предвкушая наслаждение, Элиссу тоже бросало в дрожь — но причина была иной. Весь вечер её мрачная подавленность сменялась приступами страха, словно она чувствовала, о чём думает Инквизитор. Тогда она ощупывала архалитовый диск у себя на лбу. Странно, но этот простой ритуал вызывал ощущение защищённости и придавал сил.Она снова посмотрела на маску лисы, которая лежала на кровати. Элисса уже облачилась в одеяние сочно-малинового цвета, которое послушницы Академии по обычаю надевали раз в десять лет, на Кзаббу. Теперь она догадалась, что означает этот цвет. Кровь десятков Мастеров Голдстоуна, которую в тот страшный день пролил разъярённый юноша-бог. Ещё пару дней назад ей такое и в голову бы не пришло. Да, Нанак писал правду.Ладони стали влажными. Выдержка начинала ей изменять. Девушка вытерла руки о край мантии. Ткань была плотной и толстой. Спокойно, спокойно, уговаривала себя Элисса. Остальные послушницы уже покинули Академию и отправились на праздник. Зачем упускать возможность потанцевать… а может быть, даже немного пококетничать с мужчинами?Потом она вспомнила о Ксантии. Словно услышав её мысль, девушка вошла. Повисла неловкая пауза. Помня наказ Тора, Элисса потянулась к маске лисы.— В самом деле, Элисса, — фыркнула Ксантия. — Я-то думала, ты приготовишь что-нибудь более изысканное.— Мне нравятся лисы, — парировала Элисса. — Они красивые и очень умные.— Интересно… Большинство людей считают их просто хищниками. А некоторые говорят, что от лис один вред, — голосок у Ксантии стал сладким, как патока. — Они такие хитрые… Лучше сделать так, чтобы лиса и носа не могла высунуть из норы. Чтобы неповадно было таскать чужое. Так что… Извини, я была не права. Эта маска тебе очень подходит.Сама Ксантия надела маску красивой девушки с нарумяненными щеками и полными красными губами. К маске прилагался пышный парик соломенного цвета. Надев маску, Ксантия покрутилась между кроватей, точно в танце.— Ты ничего не хочешь сказать о моей маске?Нет, на эту удочку она не клюнет. Однако сходство маски с ней самой было очевидно. Какая же она дура, эта Ксантия! Но у Элиссы не было настроения продолжать спор, и она вздохнула с облегчением, когда в спальню заглянули две послушницы помладше: девушки хотели знать, готова ли Ксантия. При виде маски они рассмеялись.— «Добродетельная Девственница»! Ох, Ксантия, ну ты и выдумщица! Но получилось здорово.Выпрямив спину и опустив на лицо маску, Элисса шагнула к двери.— Пойдёмте, девочки, — она старалась говорить спокойно и дружелюбно. — Не стоит пропускать праздник.На улице уже стемнело, ночь обещала быть холодной. Элисса непроизвольно огляделась в поисках Гота. Ксантия тоже озиралась, но её интересовал другой человек.— Вот он, — сказала она, указывая в сторону одной из жаровен, что стояла в углу главного двора. В самом деле, там, в окружении стайки возбуждённых юных послушниц, стоял Тор — маска кабана не сделала его неузнаваемым.— Я искала другого человека, — с холодком в голосе ответила Элисса.— Вот и славно. В таком случае, ты не станешь возражать, если я выполню своё обещание и поболтаю с твоим другом.Терпение Элиссы лопнуло, но голос оставался спокойным и ровным:— Делай, что хочешь, Ксантия. Я от тебя устала. Ксантия небрежно махнула рукой, но о её истинных чувствах догадаться было невозможно: маска Добродетельной Девственницы могла лишь невинно улыбаться. Элисса быстро зашагала в другую сторону. Главные ворота Академии были распахнуты настежь. Лишь раз в десять лет они открывались, впуская всех желающих — горожан и приезжих, праздных зевак и странников, проделавших ради этого случая долгий путь. Горели костры, вокруг них с бешеным притопыванием кружились пары, отплясывая стремительный клеффинго. Разгорячённые, яростные, шумные танцоры били в ладоши в такт трескучей дроби барабанчиков и хрустальному перезвону цимбал.У Элиссы оставалось ещё немного времени. Скоро наступит миг, когда присутствие на празднике станет для неё обязательным. Стараясь не привлекать к себе внимания, она высматривала Гота и его подручных. Присоединившись к какой-то шумной компании, но стараясь не оказаться в самой гуще, она получила возможность незаметно наблюдать за всем, что происходит вокруг. В том числе и с Тором.Высокий, широкоплечий, он возвышался над толпой, и один его вид заставлял сердце Элиссы биться чаще. Девушка горестно улыбнулась под лисьей маской. Могла ли она вообразить, что когда-нибудь захочет хотя бы прикоснуться к мужчине? Став старше и мудрее, она поняла, что к Саксену её тянуло совершенно по иным причинам. Ей хотелось избавиться от мучительных переживаний. Тогда она была такой юной, неопытной, напуганной. То, что люди называют «близостью», при первой встрече явилось ей в самом уродливом своём облике. Возможно, Саксен казался ей воплощением безопасности.Странно, что он так горячо поощряет её отношения с Тором — более того, хочет, чтобы они не прекращались, и его записка — тому свидетельство. Записка… Скорее всего, её по просьбе Саксена писал кто-то из Илдагарта. Что известно Саксену, но не известно ей?Девушка перебирала в уме всё, что произошло за последнее время. Если их с Тором воссоединение — работа Меркуда и Соррели, совершенно ясно, что они ожидают какого-то вполне определённого результата. Они рассчитывают, что между нею и Тором что-то произойдёт. А если Меркуд и Соррель — только марионетки в руках какой-то волшебной силы? В конце концов, Лисс направляет жизнь Саксена с самого его детства… Так стоит ли считать Тора своей судьбой?А Клут? Элисса догадывалась, что сокол является для Тора примерно тем же, чем Саксен — для неё самой: защитник, присланный, чтобы оберегать его. Что ещё могло превратить человека в птицу, если не какое-то могучее волшебство?Её размышления нарушил некто в маске волка, улыбающегося до ушей. Волк приглашал её танцевать, а в ночь Кзаббы отказываться от приглашения запрещено. Элисса позволила отвести себя к одной из жаровен и вскоре закружилась в вихре неистовой пляски теней. Её кавалер, пытаясь перекричать гомон, сообщил, что у него есть своя лавка на Илдагардском базаре. Он торгует сластями. Похоже, это было сказано лишь с тем, чтобы возвыситься в собственных глазах. Маска волка ухмылялась, Элисса вежливо улыбалась в ответ. Волк, лиса… Настоящие хищники носят на груди пурпурные ленты.Но эти звери пока не появлялись. Элисса станцевала ещё два тура клеффинго. Страх не покидал её, но ничего страшного не происходило. Наконец освободившись, она бросилась обратно к воротам, в тень… и тут кто-то схватил её сзади за талию. Чудом сдержав вопль ужаса, девушка обернулась и увидела над собой маску кабана.— Как насчёт танца вокруг костров? — спросил Тор. Элисса с облегчением выдохнула и рассмеялась, но тут появилась Добродетельная Девственница, и чудо развеялось.— Как я вижу, нынче вы уже обнимаетесь?В голосе Ксантии звенела ненависть — по крайней мере, так показалось Элиссе, которая хорошо знала эти нотки. Во имя Света, что случилось? Кажется, ещё вчера они были подругами!— Привет, Ксантия, — Тор был сама любезность. — Как вечер?— Вы обещали мне танец, почтенный Свин, — последнее слово прозвучало, как оскорбление.— Танцуйте сколько душе угодно, — бросила Элисса. — Мне всё равно. Я устала и хочу пить. Где-то здесь была простая ключевая вода.К её удивлению, Тор не стал возражать.— Извини, Элисса. Но такой девушке нельзя отказать, — сказал он, пустив в ход все своё обаяние.Элисса заметила, как глаза в прорезях маски округлились. Да она не верит своим ушам… Ксантия, всегда такая смелая и напористая, вдруг сникла и оробела. Элисса отвернулась, чтобы не сказать что-нибудь такое, о чём в дальнейшем пожалеет.— Очень рада, Тор, — проворковала Ксантия.— Взаимно, — голос Тора был слаще мёда. — Встретимся вон у той жаровни, у ворот. Я достану своей провожатой кружку воды и тут же вернусь к тебе. Если поспешишь, то займёшь для нас хорошее место. Я предпочитаю танцевать клеффинго в первых рядах. Думаю, ты тоже?Лицо Ксантии по-прежнему скрывала маска, но можно было разглядеть, как девушка прищурились.— Конечно. Значит, сразу вернёшься?— Клянусь. Только исполню долг вежливости. Не хочу разочаровать моего короля.Ксантии ничего не оставалось, кроме как идти к воротам. Но едва она, передёрнув хрупкими плечиками, отвернулась, Тор схватил Элиссу за локоть и усадил в тени на старый пень, который оказался рядом.— Жди здесь.Через миг он уже стоял возле длинных столов с кувшином воды. В Академии был свой колодец, и вода из него славилась удивительной чистотой.Вернулся Тор и в самом деле быстро и вручил Элиссе кружку. Прежде, чем девушка поняла, что происходит, маска соскользнула на затылок, пальцы Тора коснулись её переносицы, и мир наполнился красками, звуками и запахами. Сняв архалит, Тор снова закрыл Элиссе лицо — прежде, чем она успела сказать хоть слово. Никто ничего не заметил. Ловкости Тору было не занимать, к тому же он встал так, чтобы его широкие плечи заслоняли девушку от чужих глаз.«Вот так лучше — верно?»Элисса наслаждалась знакомым чувством соприкосновения разумов, и для неё было неважно, что Тор удалялся, даже не оглядываясь.«Никто ничего не заподозрит: маска скрывает истину. Держись как ни в чём не бывало и не обрывай нить. Нам надо будет время от времени переговариваться».«Давай быстрее, — отозвалась Элисса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Элисса сидела как на иголках. Тор не успел объяснить, что он задумал, но она уже знала: он прав. Отныне безопасная жизнь для неё закончилась. Гот не оставил ей выбора. Единственная надежда — на то, что они с Тором сумеют скрыться. Единственная ниточка, за которую можно ухватиться… но такая тонкая. Она, Элисса, отмечена особо, а Тор слишком известен среди именитых жителей Королевства. Да, не так-то это легко — исчезнуть.Однако письмо Саксена подтверждает правоту Тора. Клук утверждал, что послан защищать Элиссу — и защищает её до сих пор. Теперь он говорит, что ей надо следовать за Тором. Значит, она приняла верное решение, даже если сейчас кажется, что на этом пути ждут опасности. Книги… странный сон Тора… то, что она видела в Зелени… Всё это — части какого-то грандиозного замысла. И ещё… ей страшно. Слишком страшно, чтобы расстаться с Тором.Слава Свету, за весь остаток дня Элисса так и не столкнулась с Ксантией. Однако устав Академии требовал, чтобы послушница отчиталась перед Главной Старейшиной о выполненном поручении. Это оказалось несложно. Своё раннее возвращение девушка объяснила тем, что накануне празднеств в городе слишком много народу, чтобы спокойно любоваться достопримечательностями. Заметив, что Старейшина Айрис спокойно приняла это объяснение, Элисса рассказала, что показала почтенному Гинту сады, после чего они расстались. Почтенный сказал, что ему надо написать несколько писем в столицу и подготовиться к отъезду. Когда он собирается уезжать? Завтра утром. Так что сегодня его лучше не беспокоить.— А кто-нибудь позаботился, чтобы у него была маска? — озабоченно спросила Старейшина Айрис.— Все уже готово.Элисса откланялась и вернулась в архив — своё обычное убежище. Здесь её и нашла Соррель. Сейчас это было лучшее место для уединённой беседы.— Сегодня ко мне приходил Гинт… — начала Соррель. Отлично. Не стоит ходить вокруг да около.— Он рассказал тебе про Гота?— Да. Как тебе удалось скрыться?— Я просто бежала во весь дух. Да… — Элисса внезапно оробела, — что ещё сказал Тор?— Сама знаешь, — Соррель села и внимательно посмотрела на девушку. — Ты уверена?— Уверена. Помнишь тот день в Пустошной Топи? Ты спросила, от кого я бегу.Старушка кивнула.— Как вчерашний ужин. И что?— Я бежала от него.— Я поняла.Соррель нахмурилась. Сначала разлучать эту пару, потом добиваться их воссоединения… Как-то это неправильно.— Так это он — юный писарь из Гладкого Луга, который уехал в столицу?Элисса удручённо кивнула. Больше всего ей хотелось сорваться и накричать на свою наставницу. Тор предположил, что Соррель — приёмная мать Орлака Если это в самом деле так, то всё сходится. Элисса вспомнила первый разговор с Соррелью. Невинные вопросы, вскользь брошенные фразы… Всё это служило какой-то цели. Её якобы случайное появление… То, что она отвезла её сюда и оставалась рядом… Всё было подстроено заранее. Единственное, чего не могла предвидеть Соррель — это появления Саксена. Вот почему она поначалу держалась с ним так холодно.Но Соррель ей нужна. Если Тор прав, то Меркуд общается с этой женщиной напрямую, жена она ему или нет. И она всё ещё может быть их проводником. Соррель — Чувствующая, причём дар её исключительно силён. Скорее всего, она сообщает Меркуду о каждом её шаге с тех пор, как они покинули Пустошную Топь. Вот почему старому лекарю удалось в нужный момент вывести на сцену Тора… Элиссе стало дурно.— Ты хорошо себя чувствуешь, дорогая? — спросила Соррель.«Подыграй ей. Притворись, что ничего не знаешь».— Со мной всё в порядке… просто… стоит мне вспомнить про Гота, и у меня начинают дрожать колени. Тор что-то задумал, но ничего мне не рассказал.Старушка кивнула. Похоже, с Тором она уже успела переговорить.— Он собрался бежать — сегодня ночью, во время маскарада. Саксен готовит повозку. Мальчик постарался, чтобы всё было просто и без затей — насколько возможно. Темно, вокруг суета, суматоха — кто обратит внимание на старую телегу, которая выехала из задних ворот? Вот и все.Конечно, все просто. Но Элисса была не так глупа.— А куда мы поедем?— Ну… — Соррель вздохнула. — Тор считает: если мы дооеремся до Леса, то будем в безопасности.В этом старушка явно сомневалась, но не подавала виду.— Соррель… а тебе на самом деле не все равно?— Ослепи меня Свет, девочка моя! Что за чушь! Как тебе в голову пришло?Кажется, Соррель и в самом деле была потрясена. Элисса пожалела о своей несдержанности.— О, не знаю… Извини, я не хотела тебя обидеть. Я просто чувствую, что над нами нависла угроза.— Имей в виду, Элисса, — серьёзно сказала Соррель. — Если будет нужно, я отдам за тебя жизнь. Возможно, мне придётся это сделать в самое ближайшее время.
На севере, в начале зимы, темнеет быстро и рано. Льдистое дыхание холода обещает снегопады — но пока это лишь обещание. Сегодня ночью снега не будет — зима повременит с визитом, чтобы не погасить весёлое пламя костров, горящих повсюду от Илдагарта до Карембоша, и факелов, что освещают главную дорогу между городом и Академией.Инквизитор Гот, которого теперь сопровождало два десятка всадников, не мог дождаться этой ночи. Одна мысль о том, как он будет вжиматься в тело Элиссы, такое нежное и податливое, наполняла его невыносимо сладкой мукой. Это было выше понимания. Каким образом эта женщина завладела его помыслами? Да, женщина. Её тело налилось и обещало многое. Инквизитор предвкушал куда более острые ощущения, чем до встречи в городе.А пока всё происходило именно так, как он задумал. С бродягами разобрались без лишнего шума, а тяжёлый кошелёк вернулся к нему в карман. Гот вдыхал прозрачный ледяной воздух Илдагарта и чувствовал себя неуязвимым.Город веселился. Он был огромным сердцем, которое билось в такт музыке.Инквизитор коснулся пальцами своей маски и ухмыльнулся. Маска демона. Его собственное лицо не столь уродливо… но вызывает у людей куда больше страха. Почему-то ему вспомнился прайм-офицер Кайрус. Вот ещё одна загадка: куда он подевался? Но Гот недолго ломал над этим голову. В толпе мелькнула золотоволосая головка.На женщине была маска кошки. Элисса? Вряд ли. Элисса не станет танцевать прямо на улице, смеяться, хлопать в ладоши… Нет. Она будет до последнего мгновения отсиживаться в Карембоше. Но в конце кенцов ей придётся покинуть своё убежище. И тогда-Возможно, заодно у него в руках окажется и Торкин Гиит. Эта мысль согревала. Знаменитый ученик знаменитого Меркуда — в его власти… Ему не потребуется много времени, чтобы стереть надменную усмешку с физиономии молодого лекаря. Как все славно получилось: женщина, которую он больше всего желает, и мужчина, которого он больше всего ненавидит, оказались в одно и то же время, в одном и том же месте… Инквизитор уже поздравлял себя. Точность его расчёта была безупречна.В то время как Гот дрожал, предвкушая наслаждение, Элиссу тоже бросало в дрожь — но причина была иной. Весь вечер её мрачная подавленность сменялась приступами страха, словно она чувствовала, о чём думает Инквизитор. Тогда она ощупывала архалитовый диск у себя на лбу. Странно, но этот простой ритуал вызывал ощущение защищённости и придавал сил.Она снова посмотрела на маску лисы, которая лежала на кровати. Элисса уже облачилась в одеяние сочно-малинового цвета, которое послушницы Академии по обычаю надевали раз в десять лет, на Кзаббу. Теперь она догадалась, что означает этот цвет. Кровь десятков Мастеров Голдстоуна, которую в тот страшный день пролил разъярённый юноша-бог. Ещё пару дней назад ей такое и в голову бы не пришло. Да, Нанак писал правду.Ладони стали влажными. Выдержка начинала ей изменять. Девушка вытерла руки о край мантии. Ткань была плотной и толстой. Спокойно, спокойно, уговаривала себя Элисса. Остальные послушницы уже покинули Академию и отправились на праздник. Зачем упускать возможность потанцевать… а может быть, даже немного пококетничать с мужчинами?Потом она вспомнила о Ксантии. Словно услышав её мысль, девушка вошла. Повисла неловкая пауза. Помня наказ Тора, Элисса потянулась к маске лисы.— В самом деле, Элисса, — фыркнула Ксантия. — Я-то думала, ты приготовишь что-нибудь более изысканное.— Мне нравятся лисы, — парировала Элисса. — Они красивые и очень умные.— Интересно… Большинство людей считают их просто хищниками. А некоторые говорят, что от лис один вред, — голосок у Ксантии стал сладким, как патока. — Они такие хитрые… Лучше сделать так, чтобы лиса и носа не могла высунуть из норы. Чтобы неповадно было таскать чужое. Так что… Извини, я была не права. Эта маска тебе очень подходит.Сама Ксантия надела маску красивой девушки с нарумяненными щеками и полными красными губами. К маске прилагался пышный парик соломенного цвета. Надев маску, Ксантия покрутилась между кроватей, точно в танце.— Ты ничего не хочешь сказать о моей маске?Нет, на эту удочку она не клюнет. Однако сходство маски с ней самой было очевидно. Какая же она дура, эта Ксантия! Но у Элиссы не было настроения продолжать спор, и она вздохнула с облегчением, когда в спальню заглянули две послушницы помладше: девушки хотели знать, готова ли Ксантия. При виде маски они рассмеялись.— «Добродетельная Девственница»! Ох, Ксантия, ну ты и выдумщица! Но получилось здорово.Выпрямив спину и опустив на лицо маску, Элисса шагнула к двери.— Пойдёмте, девочки, — она старалась говорить спокойно и дружелюбно. — Не стоит пропускать праздник.На улице уже стемнело, ночь обещала быть холодной. Элисса непроизвольно огляделась в поисках Гота. Ксантия тоже озиралась, но её интересовал другой человек.— Вот он, — сказала она, указывая в сторону одной из жаровен, что стояла в углу главного двора. В самом деле, там, в окружении стайки возбуждённых юных послушниц, стоял Тор — маска кабана не сделала его неузнаваемым.— Я искала другого человека, — с холодком в голосе ответила Элисса.— Вот и славно. В таком случае, ты не станешь возражать, если я выполню своё обещание и поболтаю с твоим другом.Терпение Элиссы лопнуло, но голос оставался спокойным и ровным:— Делай, что хочешь, Ксантия. Я от тебя устала. Ксантия небрежно махнула рукой, но о её истинных чувствах догадаться было невозможно: маска Добродетельной Девственницы могла лишь невинно улыбаться. Элисса быстро зашагала в другую сторону. Главные ворота Академии были распахнуты настежь. Лишь раз в десять лет они открывались, впуская всех желающих — горожан и приезжих, праздных зевак и странников, проделавших ради этого случая долгий путь. Горели костры, вокруг них с бешеным притопыванием кружились пары, отплясывая стремительный клеффинго. Разгорячённые, яростные, шумные танцоры били в ладоши в такт трескучей дроби барабанчиков и хрустальному перезвону цимбал.У Элиссы оставалось ещё немного времени. Скоро наступит миг, когда присутствие на празднике станет для неё обязательным. Стараясь не привлекать к себе внимания, она высматривала Гота и его подручных. Присоединившись к какой-то шумной компании, но стараясь не оказаться в самой гуще, она получила возможность незаметно наблюдать за всем, что происходит вокруг. В том числе и с Тором.Высокий, широкоплечий, он возвышался над толпой, и один его вид заставлял сердце Элиссы биться чаще. Девушка горестно улыбнулась под лисьей маской. Могла ли она вообразить, что когда-нибудь захочет хотя бы прикоснуться к мужчине? Став старше и мудрее, она поняла, что к Саксену её тянуло совершенно по иным причинам. Ей хотелось избавиться от мучительных переживаний. Тогда она была такой юной, неопытной, напуганной. То, что люди называют «близостью», при первой встрече явилось ей в самом уродливом своём облике. Возможно, Саксен казался ей воплощением безопасности.Странно, что он так горячо поощряет её отношения с Тором — более того, хочет, чтобы они не прекращались, и его записка — тому свидетельство. Записка… Скорее всего, её по просьбе Саксена писал кто-то из Илдагарта. Что известно Саксену, но не известно ей?Девушка перебирала в уме всё, что произошло за последнее время. Если их с Тором воссоединение — работа Меркуда и Соррели, совершенно ясно, что они ожидают какого-то вполне определённого результата. Они рассчитывают, что между нею и Тором что-то произойдёт. А если Меркуд и Соррель — только марионетки в руках какой-то волшебной силы? В конце концов, Лисс направляет жизнь Саксена с самого его детства… Так стоит ли считать Тора своей судьбой?А Клут? Элисса догадывалась, что сокол является для Тора примерно тем же, чем Саксен — для неё самой: защитник, присланный, чтобы оберегать его. Что ещё могло превратить человека в птицу, если не какое-то могучее волшебство?Её размышления нарушил некто в маске волка, улыбающегося до ушей. Волк приглашал её танцевать, а в ночь Кзаббы отказываться от приглашения запрещено. Элисса позволила отвести себя к одной из жаровен и вскоре закружилась в вихре неистовой пляски теней. Её кавалер, пытаясь перекричать гомон, сообщил, что у него есть своя лавка на Илдагардском базаре. Он торгует сластями. Похоже, это было сказано лишь с тем, чтобы возвыситься в собственных глазах. Маска волка ухмылялась, Элисса вежливо улыбалась в ответ. Волк, лиса… Настоящие хищники носят на груди пурпурные ленты.Но эти звери пока не появлялись. Элисса станцевала ещё два тура клеффинго. Страх не покидал её, но ничего страшного не происходило. Наконец освободившись, она бросилась обратно к воротам, в тень… и тут кто-то схватил её сзади за талию. Чудом сдержав вопль ужаса, девушка обернулась и увидела над собой маску кабана.— Как насчёт танца вокруг костров? — спросил Тор. Элисса с облегчением выдохнула и рассмеялась, но тут появилась Добродетельная Девственница, и чудо развеялось.— Как я вижу, нынче вы уже обнимаетесь?В голосе Ксантии звенела ненависть — по крайней мере, так показалось Элиссе, которая хорошо знала эти нотки. Во имя Света, что случилось? Кажется, ещё вчера они были подругами!— Привет, Ксантия, — Тор был сама любезность. — Как вечер?— Вы обещали мне танец, почтенный Свин, — последнее слово прозвучало, как оскорбление.— Танцуйте сколько душе угодно, — бросила Элисса. — Мне всё равно. Я устала и хочу пить. Где-то здесь была простая ключевая вода.К её удивлению, Тор не стал возражать.— Извини, Элисса. Но такой девушке нельзя отказать, — сказал он, пустив в ход все своё обаяние.Элисса заметила, как глаза в прорезях маски округлились. Да она не верит своим ушам… Ксантия, всегда такая смелая и напористая, вдруг сникла и оробела. Элисса отвернулась, чтобы не сказать что-нибудь такое, о чём в дальнейшем пожалеет.— Очень рада, Тор, — проворковала Ксантия.— Взаимно, — голос Тора был слаще мёда. — Встретимся вон у той жаровни, у ворот. Я достану своей провожатой кружку воды и тут же вернусь к тебе. Если поспешишь, то займёшь для нас хорошее место. Я предпочитаю танцевать клеффинго в первых рядах. Думаю, ты тоже?Лицо Ксантии по-прежнему скрывала маска, но можно было разглядеть, как девушка прищурились.— Конечно. Значит, сразу вернёшься?— Клянусь. Только исполню долг вежливости. Не хочу разочаровать моего короля.Ксантии ничего не оставалось, кроме как идти к воротам. Но едва она, передёрнув хрупкими плечиками, отвернулась, Тор схватил Элиссу за локоть и усадил в тени на старый пень, который оказался рядом.— Жди здесь.Через миг он уже стоял возле длинных столов с кувшином воды. В Академии был свой колодец, и вода из него славилась удивительной чистотой.Вернулся Тор и в самом деле быстро и вручил Элиссе кружку. Прежде, чем девушка поняла, что происходит, маска соскользнула на затылок, пальцы Тора коснулись её переносицы, и мир наполнился красками, звуками и запахами. Сняв архалит, Тор снова закрыл Элиссе лицо — прежде, чем она успела сказать хоть слово. Никто ничего не заметил. Ловкости Тору было не занимать, к тому же он встал так, чтобы его широкие плечи заслоняли девушку от чужих глаз.«Вот так лучше — верно?»Элисса наслаждалась знакомым чувством соприкосновения разумов, и для неё было неважно, что Тор удалялся, даже не оглядываясь.«Никто ничего не заподозрит: маска скрывает истину. Держись как ни в чём не бывало и не обрывай нить. Нам надо будет время от времени переговариваться».«Давай быстрее, — отозвалась Элисса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52