Анна Михайловна, наблюдавшая всю эту сцену из окна, накинула шубку и поспешила спасать положение: она объяснила, что девушка сильно смутилась, обещала поговорить с ней и просила его приехать на другой день за ответом. Тухачевский уехал, не заходя в дом. Но Анна Михайловна простилась с ним, как с будущим родственником.
После его отъезда в доме лесничего воцарилась необычайная тишина. Евгений Иванович, крупно поговорив с женой, из своего кабинета не показывался. Лика, после долгого разговора с теткой с глазу на глаз, вышла из спальни с покрасневшими глазами и бродила по дому притихшая, растерянная. Старшие девушки, узнав от тетки о предстоящем браке, ахнули... Тишину нарушал только шум швейной машины - Анна Михайловна успела сбегать к жене делопроизводителя лесничества, бывшей московской портнихе, и та спешно переделывала два вынутых из сундука платья Анны Михайловны для невесты.
На другой день был сговор. Лесничий, дав, скрепя сердце, согласие, поставил условием, чтобы брак был церковный. Тухачевский согласился. Но венчание должно было быть тайным (коммунисту Тухачевскому не пристало прилюдно участвовать в том, что партия называла "религиозным предрассудком". - Б. С.). Оно должно было состояться через месяц Тухачевский заявил, что и это очень долгий срок. Его всегда могут назначить на другой пост.
Первое время Лика держалась с ним отчужденно и больше льнула к дяде. Но став в доме на правах жениха своим человеком, Михаил Николаевич сбросил с себя панцирь спокойной, даже чуть холодной вежливости, которой он устанавливал дистанцию между собой и окружающими, держал себя просто и с большим тактом. Не навязываясь невесте, он сумел завоевать ее доверие. Единственная интимность, которую он позволял себе с ней, - это обертывать ее длинные, тугие косы вокруг своей шеи, серьезно уверяя всех, что он пойман и привязан "этим арканом".
Венчание произошло вечером, в деревенской церкви. Когда сани с невестой подъехали к церкви, лошади вдруг захрапели и поднялись на дыбы, едва не вывернув всех. Вошли в церковь - и женщины вскрикнули, а Лика тяжело опустилась на руки успевшего подхватить ее лесничего: в церкви стоял гроб с покойником.
Пока на паперти невесте терли виски, покойника перетащили в дальний угол притвора и чем-то закрыли. Тухачевский со своим свидетелем комкором Уборевичем опоздали и приехали, когда суета окончилась".
И здесь Норд делает интересное наблюдение над поведением жениха во время обряда:
"Когда мне приходится слышать разговоры о чуть ли не кощунствах Тухачевского, то я невольно вспоминаю его, когда он стоял под венцом... Не могло быть сомнения, что он глубоко чувствовал весь обряд. Одна из родственниц невесты, с большим трудом добравшаяся из Петербурга до лесничества с единственной целью - помешать свадьбе, смягчилась в церкви до того, что, поздравляя его после венца, сказала: "Надо было вам первому стать на платок..."
С этого колоритного эпизода начинается мемуарная книга Лидии Норд о Тухачевском, впервые полностью опубликованная в 1957 году в парижском журнале "Возрождение". Отдельного издания "Маршалу Тухачевскому" пришлось дожидаться двадцать один год. А вот та часть книги, где рассказывалось о мнимом "военно-фашистском заговоре", увидела свет еще в апреле 1950 года в парижской газете "Русская мысль". И с тех пор не прекращаются гадания, кто же скрывается под псевдонимом Лидия Норд. Сама мемуаристка сообщает о себе только, что она - одна из пяти племянниц лесника, с которыми познакомился Тухачевский, и приходится второй жене Михаила Николаевича сестрой, но не родной, а двоюродной или даже троюродной. Позднее Лидия Норд вышла замуж за приятеля Тухачевского, советского военачальника, казненного вместе с маршалом. Дружбу с Михаилом Николаевичем она сохранила до его последних дней.
То, что Норд - это фамилия-псевдоним, сомнений не вызывает. А вот насчет имени Лидия даже нет уверенности, что оно - подлинное, а не псевдоним. Показательно, что вторую жену Тухачевского Норд называет Ликой сокращенным именем от Лидии (вспомним чеховскую Лику - Лидию Мизинову). Если это - подлинное имя ее кузины, то выходит, что они с Норд - тёзки. Однако вполне возможно, что мемуаристка взяла себе имя-псевдоним в честь жены главного героя своей книги. А может быть, наоборот, наградила несчастную кузину своим собственным именем, тогда как в жизни Лику звали иначе. Словом, сплошные псевдонимы, сплошные загадки. И всё потому, что в Советском Союзе не принято было интересоваться "личной жизнью" персонажей из серии "Жизнь замечательных людей" (в конце 80-х в эту престижную серию попал наконец и Тухачевский). Особенно если эта жизнь была совсем не простой, если герой жен имел больше, чем одну, да и не только жен, а, страшно сказать, любовниц. Обычно если и уделяли внимание, то последней из законных супружниц, а остальные почти что и не существовали для биографов. В результате мы очень мало знаем о первой жене Тухачевского, не слишком много - и о последней... А о второй жене вообще известно только из воспоминаний Лидии Норд. Последняя написала не только книгу о Тухачевском, но и роман "Офелия" - о жизни советской интеллигенции в 20-е и 30-е годы. Этот роман публиковался в "Возрождении" за два года до "Маршала Тухачевского". В "Офелии" среди персонажей есть некая Лена, жена военного. В эпилоге, написанном в 1958 году, то есть уже после "Тухачевского", рассказывается о ее судьбе "20 лет спустя":
"Мужа Лены, красного генерала, расстреляли в 1937 году и месяцем позже арестовали и ее, хотя они давно разошлись... С тех пор Леночка пропала без вести..."
Возможно, прототипом Лены послужила та, кто в книге о Тухачевском названа Ликой (как мы увидим, их брак с Михаилом Николаевичем продлился недолго). В этом случае нельзя исключить, что ее подлинное имя - Елена.
Французский журналист русского происхождения Виктор Александров, выпустивший в 1962 году книгу о деле Тухачевского, утверждал, что настоящая фамилия Лидии Норд - Загорская. Но и данное свидетельство едва ли проясняет вопрос. Непонятно, идет ли речь о девичьей фамилии свояченицы Тухачевского, и если это так, то носила ли фамилию Загорская Лика? Или Александров назвал фамилию ее мужа? И сколько мужей было в действительности у Лидии Норд? Ведь среди осужденных вместе с Тухачевским не было человека с фамилией Загорский. А быть может, Загорская - это еще один псевдоним, под которым Лидия Норд была известна в Париже?
Попытаемся подойти к решению задачи с другой стороны. Лидия Норд писала, в ответ на упрек критиков, что она "упорно не называет фамилию своего мужа":
"Да, не называю. Ибо я еще не сошла с ума и не настолько обессовестилась, чтобы рисковать участью своих родственников, которые, возможно, частично уцелели в СССР. Мне могут возразить, что Советы-де всё равно уже знают, кто я. Возможно. Но дело не в том - знают ли они или не знают, но пока я сама не назвала себя, мои близкие имеют юридическое право отрицать свое родство с Лидией Норд. А для эмиграции совершенно не важно, кто был мой муж, - важно - кто я и кем навсегда останусь, независимо от всех советских реабилитаций. Я никогда не смогу простить коммунистической власти гибели моего мужа, гибели наших родственников и друзей, а также зверского уничтожения в советских тюрьмах и концлагерях лучшей части российского народа. Советское правительство, какое бы оно ни было, не купит меня никакими пожизненными пенсиями и другими земными благами..."
Сегодня давно уже нет в живых и той, что писала в Париже под псевдонимом Лидия Норд, и искренне ненавидимого ею Советского Союза. Раскрыв псевдоним автора "Маршала Тухачевского", мы никому теперь не нанесем ни малейшего вреда. Для решения этой непростой задачи нам с вами, дорогие читатели, придется обратиться к списку тех, кого судили вместе с Тухачевским. Лидия Норд однажды перечисляет их, но с одним примечательным исключением:
"Тухачевский был смещен в мае 1937 года, а в июне того же года Особое заседание военного трибунала под председательством Ульриха творило суд "скорый и справедливый" над Тухачевским, Уборевичем, Примаковым, Корком, Якиром, Путной и Эйдеманом..."
Здесь блистательно отсутствует один человек, игравший далеко не последнюю роль в руководстве наркомата обороны и являвшийся одним из самых ближайших друзей Тухачевского. Речь идет о комкоре Борисе Мироновиче Фельдмане, начальнике управления по начальствующему составу РККА (по сегодняшней терминологии - Главного управления кадров). Кстати, дальше в своих мемуарах Лидия Норд это имя всё-таки называет среди подсудимых на процессе Тухачевского, но тогда, когда цитирует рассказ анонимного очевидца, присутствовавшего на суде. Таким образом, похоже, она выполнила свое обещание ни разу прямо не назвать подлинной фамилии своего мужа... Ибо Фельдман-то и был ее мужем. Столь нехитрым способом - пропуском одной фамилии в списке подсудимых - Лидия Норд давала понять грамотным, вдумчивым читателям, кто именно был ее супруг. А чтобы замаскировать его личность от бдительных читателей из советской госбезопасности, сознательно путала даты и хронологию событий, иногда давая взаимоисключающие утверждения. Например, в одном месте годом вступления Тухачевского в партию назван 1921-й, в другом - 1919-й (оба раза - неверно, как мы уже убедились). Сдвинуты и перепутаны сроки командования Тухачевским и Шапошниковым Ленинградским военным округом и назначения Тухачевского заместителем наркома обороны. В то же время делаются намеки, будто муж - Норд кадровый офицер царской армии, а в 20-е годы - преподаватель одной из ленинградских военных академий. Однако приводится и немало деталей, этому образу не соответствующих. Выясняется, в частности, что муж Норд запросто общается с Фрунзе и другими руководителями военного ведомства, часто ездит в инспекционные поездки, что как-то не свойственно рядовому преподавателю, и ко всему прочему, в 30-е годы, непонятно почему и как, перебирается в Москву. Зато многие факты биографии Фельдмана совпадают с тем, что рассказывается о муже Норд. Борис Миронович долгие годы был начальником штаба Ленинградского военного округа, а в 1934 году, когда Тухачевский стал заместителем наркома обороны, перевелся в Москву, где возглавил управление по начальствующему составу. Он, кстати сказать, никогда не был офицером царской армии. Призвали Фельдмана на военную службу перед первой мировой войной, и к 1917 году он был всего лишь унтер-офицером. Вместе с Тухачевским Борис Миронович служил на Западном фронте, потом - при подавлении Тамбовского мятежа и в бытность будущего маршала командующим Ленинградским военным округом. Как вспоминает один из офицеров штаба округа, генерал-майор Д. Н. Никишев, именно Фельдман представлял Тухачевского сотрудникам штаба при его вступлении в должность. Их дружба продолжилась и в Москве, сыграв, как мы убедимся в следующей главе, роковую роль в фабрикации "дела Тухачевского".
Лидия Норд часто сознательно искажает даты и должности многих руководящих военных работников, в чем ее неоднократно уличали критики. Однако в ряде случаев сведения ее абсолютно точны, причем о людях достаточно малоизвестных, что называется, не первого ряда, о которых могли знать только те, кто действительно служил вместе с Тухачевским. Например, как мы помним, описывая визит Михаила Николаевича в лесничество, свояченица в качестве его спутника называет некоего Садлуцкого, начальника артиллерии Западного фронта. И на самом деле эту должность занимал человек с такой фамилией, ни в какие энциклопедии, правда, попасть не удостоившийся. О нем упоминает, в частности, в своих мемуарах такой надежный свидетель, как главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов. В 1921 году Николай Николаевич вернулся из польского плена и стал командовать батареей одной из дивизий Западного фронта, оказавшись в подчинении у "инспектора артиллерии фронта В. К. Садлуцкого". Точна Норд и в перечислении командующих военными округами в середине 30-х годов, что неудивительно, если ее муж ведал высшими командными кадрами Красной Армии. Упоминает она и подтверждаемый другими источниками конфликт Тухачевского с Политуправлением Западного округа, связанный с обвинениями в "моральном разложении".
Интересно, что советская госбезопасность быстро вычислила, кто скрывается под псевдонимом Лидия Норд. И за грехи вдовы-эмигрантки перед властью отвечать пришлось расстрелянному мужу. Хотя в январе - феврале 1957 года Тухачевский и его товарищи, включая Фельдмана, были реабилитированы как в судебном, так и в партийном порядке, но Борис Миронович оказался единственным из них, кто так и не попал ни в одну советскую энциклопедию, изданную с тех пор. Нет его в "Советской Военной Энциклопедии", ни в "Большой Советской Энциклопедии", ни в двух изданиях энциклопедии "Гражданская война и военная интервенция в СССР" (последнее издание вышло в 1987 году, уже в начале перестройки), хотя не только Тухачевский, но Корк, Путна, Эйдеман и прочие удостоены там отдельных статей. Сейчас как раз выходит российская "Военная энциклопедия", но до буквы "Ф" она еще не дошла. Интересно, простят ли Фельдмана теперь, удостоят ли наконец краткого биографического очерка?
Лидия Норд, создавая образ мужа - преподавателя академии, упоминает, что он ночами работал над военно-теоретическим трудом о будущей войне. Между тем, Фельдман, который, в отличие от Тухачевского, еще в 1921 году успел закончить военную академию РККА, действительно написал в 1931 году, в бытность начальником штаба Ленинградского военного округа, такую книгу. Она называлась "К характеристике новых тенденций в военном деле" и на протяжении года выдержала два издания. Наверняка эта книга писалась в тесном контакте с Тухачевским, который тогда же, весной 31-го, начал работу над своим главным трудом - "Новые вопросы войны". К этой работе мы еще вернемся. Пока же хочу немного отвлечься и сказать несколько слов о труде Фельдмана.
Борис Миронович, хотя и был близким другом Тухачевского, сохранял хорошие отношения и с его антагонистом Ворошиловым, помогавшим Фельдману в годы гражданской войны и позднее, уже в мирное время. Комкор называл наркома обороны отцом. Эта дружба не спасла Фельдмана от гибели.. Но в 1931 году Борис Миронович своей судьбы не знал и с сыновьей признательностью решил в своей книге потрафить старому конармейцу Клименту Ефремовичу, утверждая, что кавалерия будет играть значительную роль в будущей войне:
"Конница, вытесняемая могучей техникой с поля боя, приобретает большую, в сравнении с прошлым, ценность на театре военных действий. Богато оснащенные техникой армии находятся в большей зависимости от своего тыла, чем армии мировой войны. Ахиллесова пята моторизованных и механизированных армий - тяжеловесный тыл, с огромными запасами огнеприпасов, цистернами с бензином и маслом. Роль конницы, которая, найдя пути к этому чувствительному тылу, создает ему угрозу, еще больше возрастает в сравнении с прошлым. Технически богатая пехота - это оружие фронтальных действий. Чем больше танков, пулеметов, орудий, тем больше осложняется маневр пехоты. Конница и в будущей войне останется наиболее мощным оружием флангового воздействия. Таким образом, новая техника, изживая тактическую деятельность конницы, сводя бой в конном строю к редкому и счастливому исключению, усиливает размах оперативного и стратегического ее использования. Одновременно с перемещением боевой деятельности конницы с поля боя на театр войны (то есть в неприятельский тыл. - Б. С.) происходит перемещение ее силы с холодного оружия на огневые и прочие... технические средства... в кавалерийских дивизиях передовых армий уже введено такое новое вооружение, как бронемашины, танки, самолеты.
Благодаря внедрению техники конница приобретает еще большую подвижность, что вместе с усилением огневой мощи возрождает ее былую славу. Будущая конница - это сочетание лихости всадника, подвижности коня с мощными огневыми средствами - бронемашинами, самолетами, артиллерией, танкетками. Конница, сдав в архив истории древнюю пику и вместе с ней архаичный взгляд на боевое применение конницы, должна серьезно готовиться к новой своей роли на театрах военных действий. Удар холодным оружием - это самое простое и легкое; он стар, как мир; удар же массированной конницы во взаимодействии с новейшей техникой требует более солидной выучки и более серьезной подготовки. Наша красная конница, не забывая ни на минуту, что восточноевропейский театр, на котором ей придется действовать на первых порах, а также социально-экономические и политические факторы во вражеском тылу открывают перед ней совершенно новые горизонты, должна полностью овладеть искусством ведения огневого боя, полностью овладеть применением современной техники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56