Не забывай, что я с тобой!
- Брат! Что ты говоришь! - обиделся Чжу Ба-цзе. - Я ведь не такой, как ты. Я разузнал всю правду, как она есть, без малейшего обмана и лжи. Здесь все горы и долины кишат дьяволами-оборотнями, так что продолжать путь никак нельзя.
- Перестань трусить, дурак мордастый! - зло посмеиваясь, остановил его Сунь У-кун. - Чего зря пугаться? Если даже вся эта гора переполнена дьяволами-марами, то стоит только мне, старому Сунь У-куну, пустить в ход свой посох, и не пройдет половины ночи, как не останется в живых ни одного.
- Ай-ай-ай! И не стыдно тебе! Нечего зря хвастаться! Ведь на одну только перекличку всех бесов потребуется семь или восемь дней! А ты хвалишься, что перебьешь всех до одного за такой короткий срок? - насмешливо произнес Чжу Ба-цзе.
- А как, ты думаешь, я буду их бить? - спросил Сунь У-кун.
- Ну как, очень просто: ты будешь их ловить, валить наземь, связывать веревками, околдовывать, чтобы они не могли пошевельнуться. Но как бы проворно ты ни действовал, все равно так быстро с ними не разделаешься!
Сунь У-кун рассмеялся.
- Мне не нужно будет ни ловить, ни хватать, ни вязать! Я возьму посох за оба конца и крикну ему: «Расти!» И он сразу же вытянется в длину на сорок чжан, потом я помахаю и велю: «Стань толще!» И он станет восемь чжан в обхвате. Тогда я покачу его по южному склону горы, и он сразу же придавит пять тысяч бесов; затем покачу по северному и там передавлю пять тысяч. Затем прокачу его с востока на запад и, пожалуй, все сорок или пятьдесят тысяч бесов сразу же превратятся в кровавое месиво и смешаются с грязью!
- Ну, брат, если ты решил раскатать их как тесто, то, пожалуй, за две стражи вполне управишься! - обрадовался Чжу Ба-цзе.
Стоящий в стороне Ша-сэн сказал:
- Наставник! С такой великой силой, как у нашего старшего брата, нам действительно бояться нечего. Садись верхом на коня и едем дальше.
Слыша, как его ученики собираются разделаться с оборотнями, Танский монах успокоился, сел на коня и поехал дальше. Пока они ехали, старец, предвещавший им беду, вдруг исчез.
- Должно быть, это и был сам оборотень, который нарочно нагонял разные страхи, чтобы напугать нас, - промолвил Ша-сэн.
- Погодите, - сказал Сунь У-кун. - Я сейчас отправлюсь вперед и разузнаю, что там.
С этими словами Сунь У-кун вскочил на одну из горных вершин и стал внимательно оглядываться по сторонам, но старца и след простыл. Вдруг Сунь У-кун увидел в небе радужное сияние. Он вскочил на облако и помчался к тому месту, откуда оно исходило. Когда он приблизился, то оказалось, что это сияние исходит от духа Вечерней звезды. Сунь У-кун подлетел к нему вплотную, ухватился за него рукой и обратился к нему, называя его ласкательным именем:
- Ли Чан-гэн! Ли Чан-гэн! За что же это ты так оскорбляешь меня?! Если ты хотел сказать что-то, так бы и говорил. Зачем же тебе понадобилось преображаться в какого-то старца отшельника, живущего в горах и лесах, и дурачить меня?
Дух Вечерней звезды смутился и, поспешно совершив поклон, выражающий полное почтение, произнес:
- О Великий Мудрец! Прости, что я поздно известил тебя! Очень прошу, прости мне мою вину. Здешние дьяволыоборотни действительно владеют огромной волшебной силой; вы сможете пройти через эти горы лишь в том случае, если ты применишь все свое искусство превращений и изощришь всю свою хитрость; но берегись, при малейшей небрежности и неосмотрительности вам не избежать большой беды.
- Очень признателен тебе, очень признателен! - с чувством поблагодарил Сунь У-кун. - Поскольку здесь очень трудно пройти, прошу тебя передать Нефритовому императору, чтобы он помог мне своим небесным воинством.
- Есть! - по-военному отвечал дух Вечерней звезды. - Я исполню твое поручение и убежден, что если понадобится, то у тебя будет стотысячное небесное войско!
Великий Мудрец Сунь У-кун простился с духом Вечерней звезды, спустился на облаке и предстал перед Танским монахом.
- Оказывается, старец, который был на склоне горы, не кто иной, как дух Вечерней звезды, - сказал он, обращаясь к наставнику. - Он явился, чтобы предупредить нас.
Танский монах сложил ладони рук и обратился с мольбой к своим ученикам:
- Братья! Скорей догоните его и спросите, нет ли поблизости другой дороги на Запад, чтобы обойти эту гору.
- Обойти мы ее не сможем! - решительно заявил Сунь У-кун. - Эта гора тянется на восемьсот ли, а если обходить ее кругом, то неизвестно, сколько нам придется пройти.
От этих слов у Танского монаха слезы навернулись на глаза и хлынули потоком.
- Братья! Видно, на сей раз мы попали в такую беду, что вряд ли выберемся отсюда, и я даже не знаю, удастся ли нам поклониться Будде!
- Не плачь! Не плачь! - успокаивал наставника Сунь У-кун. - От того, кто плачет, такая же польза, как от гнойного нарыва. Дух Вечерней звезды нарочно напугал нас, чтобы мы были повнимательней и поосторожней. Ты пока слезь с коня и посиди здесь.
- Опять вздумал о чем-то совещаться, что ли? - спросил Чжу Ба-цзе.
- Нет, совещаться не о чем! - отвечал Сунь У-кун. - Посторожи здесь нашего наставника, да повнимательнее; ты, Ша-сэн, постереги нашу поклажу и коня, а я поднимусь на вершину и посмотрю, сколько здесь наберется оборотней, поймаю одного и узнаю от него все подробности. Затем я заставлю его составить список всех бесов, старых и малых, велю запереть ворота пещеры, скрыться за ними и не преграждать нам путь, а затем попрошу наставника спокойно проехать через горы. Вот когда проявится мое уменье обходиться с дьяволами!
- Будь только осторожен! - приговаривал Ша-сэн.
- Не беспокойся! Я и сам знаю, - отвечал Сунь У-кун. - Ничто не остановит меня: будь передо мною великое Восточное море-океан, и то я готов проложить дорогу через него; будь передо мною Серебряные горы в жемчужной оправе, я все равно пробью ход через них.
И вот наш Великий Мудрец со свистом перекувырнулся через голову, вскочил на облако и сразу же оказался на вершине горы. Укрывшись среди лиан и кустарника, он стал осматриваться кругом. Везде было тихо, спокойно, и совершенно безлюдно.
- Ошибся, ошибся! - разочарованно произнес Сунь У-кун упавшим голосом. - Не следовало мне отпускать духа Вечерней звезды. Он, оказывается, зря пугал меня. Никаких дьяволов здесь нет. Иначе они непременно резвились бы где-нибудь на открытой лужайке, упражнялись бы с копьем или палицей в фехтовальном искусстве. А тут ни одного не видно…
Размышления Сунь У-куна были прерваны звоном колокольчика и стуком колотушки позади горы. Он быстро обернулся и стал вглядываться. Оказывается, с севера на юг шел маленький бесенок, который нес на плече флаг с иероглифом «лин», что значит «приказ». К поясу бесенка был привязан колокольчик, а в руках он нес колотушку. Сунь У-кун прикинул, что бесенок ростом в один чжан и два чи.
- Должно быть, вестовой, - решил Сунь У-кун, - и несет казенную бумагу или какое-нибудь сообщение. Послушаю, не выболтает ли он чего-нибудь, не расскажет ли что-либо важное.
Молодчина Сунь У-кун! Он прищелкнул пальцами, прочел заклинание, встряхнулся и, превратившись в муху, полетел к бесенку. Кружась над его шапкой, он стал внимательно прислушиваться.
Тем временем бесенок вышел на большую дорогу и, продолжая бить в колотушку и звякать колокольцем, стал приговаривать:
- Мы, дозорные, должны больше всего остерегаться Сунь У-куна, поскольку он умеет превращаться в муху!
Услышав эти слова, Великий Мудрец изумился и встревожился.
«Этот мерзавец, вероятно, где-нибудь видел меня, - подумал он. - Иначе откуда бы ему знать как меня зовут и то, что я могу превращаться в муху?…».
На самом же деле бесенок никогда не видел Сунь У-куна и повторял лишь то, что ему сказал дьявол-оборотень, его главарь, которому почему-то вдруг вздумалось дать такой наказ, и бесенок повторял его вслепую, думая, что все это выдумки. Но Сунь У-кун ничего этого не знал и уже хотел достать свой посох, чтобы убить бесенка, однако удержался от своего намерения и подумал:
«Помнится, когда Чжу Ба-цзе расспрашивал духа Вечерней звезды, тот сказал, что дьяволов всего трое, а бесов и бесенят тысяч сорок семь или сорок восемь. Если все бесенята такие же, как этот, то пусть их будет хоть на десяток тысяч больше, они мне нипочем. Интересно было бы узнать, каковы из себя три главных дьявола и какой волшебной силой они владеют. Попробую-ка я расспросить этого беса, а прикончить его всегда успею».
И как бы вы думали, читатель, наш бесподобный Мудрец Сунь У-кун сумел расспросить бесенка? А вот как: он полетел вверх, уселся на макушку дерева, переждал, пока бесенок прошел вперед на некоторое расстояние, а затем стремительно перевернулся и превратился в такого же маленького бесенка, который тоже бил в колотушку и звякал колокольцем; на плече у него тоже появился флаг, одет он был в такую же одежду, и только ростом оказался выше на три или на пять цуней. Бормоча, как бесенок, Сунь У-кун быстро нагнал его и крикнул:
- Эй! Прохожий! Постой!
Бесенок оглянулся на крик.
- Ты откуда взялся? - изумился он.
Сунь У-кун рассмеялся.
- Милый мой! Своих не узнаешь!
- У нас таких нет! - решительно произнес бесенок.
- Как это нет? - возмутился Сунь У-кун. - А ну-ка, погляди на меня как следует!
- Лицо совсем незнакомое. Я такого не знаю.
- Понятное дело, что ты меня в лицо не знаешь, - спокойно стал объяснять Сунь У-кун. - Я здесь состою истопником, и тебе редко приходится видеть меня.
Но бесенок замотал головой.
- Нет, не проведешь! С такой острой мордой у нас никого нет, даже среди истопников.
Сунь У-кун подумал про себя: «Я, наверное, перестарался, и морда у меня слишком выпятилась». Наклонив вниз голову, он потер себе морду рукою, а затем сказал:
- Ну вот, смотри, не такая уж у меня острая морда.
- Но ведь только что она была совсем другой! - воскликнул озадаченный бесенок. - Как же это получилось, что ты потер себе морду, и она перестала быть острой? Что-то подозрительно! Нет, ты не из наших! Отойди лучше от меня! У нашего великого князя порядки очень строгие: истопники знают только свое дело - топить печи, а дозорные - ходить дозором по горам, не может быть, чтобы тебе разрешалось то быть истопником, то ходить в дозор!
Сунь У-кун всегда отличался находчивостью, а потому и на этот раз придрался к последним словам бесенка и воскликнул:
- Ничего ты не знаешь! Великий князь в награду за исправную службу назначил меня дозорным.
- Ладно! Пусть так! - ответил бесенок. - Нас, дозорных, по сорок в группе, всего десять групп, и, стало быть, всех дозорных ровно четыреста. Каждый из нас отличается по возрасту и внешности, у каждого свое имя и звание. Великий князь во избежание беспорядка в дежурстве и для удобства переклички выдал каждому из нас табличку с надписью. Есть у тебя такая табличка?
Сунь У-куну удалось принять облик бесенка только потому, что он видел, во что тот был одет и как держал себя, но он не знал, какая у него табличка. Однако на то Сунь У-кун и был Великим Мудрецом! Он не стал признаваться, что у него нет таблички, и вот как ответил бесенку:
- Как же может быть, чтобы у меня не было при себе таблички?! Моя табличка еще совсем новенькая, я ее только что получил. Покажи мне сперва твою табличку!
Откуда мог знать бесенок, что Сунь У-кун все это выдумал? Он поднял подол своей одежды, вытащил привязанную на шелковом шнуре к нательному поясу золотую табличку и показал Сунь У-куну. Тот стал внимательно ее разглядывать и заметил, что на оборотной стороне начертаны четыре иероглифа «гроза всех духов», а на лицевой - три иероглифа в классическом начертании, которые означали: «маленький лазутчик». «Ясно, - подумал Сунь У-кун, - очевидно, у всех дозорных такая же табличка, а последний иероглиф надписи должен быть одинаковым у всех».
Обратившись к бесенку, он сказал ему:
- Опусти подол и отойди в сторонку. А я пока достану свою табличку и покажу тебе.
Быстро отвернувшись, Сунь У-кун поймал свой хвост, вырвал из него волосок, помял его в руке и приказал: «Изменись!» Волосок мигом превратился в золотую табличку, через которую тоже был продет шелковый шнур, только зеленого цвета, а на лицевой стороне значились три иероглифа: «главный лазутчик». Сунь У-кун передал табличку бесенку. Тот в испуге стал лепетать:
- У нас все носят одинаковое звание: «Маленькие лазутчики». Как же это получилось, что только у тебя одного другое звание - «главный лазутчик»!
Вы знаете, читатель, что Сунь У-кун был ловок и сметлив и всегда знал, что ответить. Ничуть не теряясь, он сказал:
- Э! Да ты и в самом деле ничего не знаешь. Великий князь был очень доволен мною как истопником и за это повысил меня, назначив на должность дозорного. Мне выдали совершенно новую табличку с надписью: «главный лазутчик». Мне велено взять вашу группу в сорок маленьких лазутчиков под свое начало!
Услышав об этом, бесенок издал приветственный возглас и забормотал:
- Извини, начальник, тебя только что назначили, и твое лицо мне действительно совсем незнакомо. Я был груб с тобой, но не сердись на меня!
Сунь У-кун ответил на его приветствие и, ухмыляясь, добавил:
- Сердиться на тебя я не буду, но при одном условии: выкладывайте денежки на устройство встречи с вами, по пять лян серебром с каждого!
- Начальник! Подожди немного. Я схожу на край южного хребта, встречусь там со всеми ребятами своей группы, и мы сообща соберем денежки.
- И то дело! - согласился Сунь У-кун. - Только я пойду с тобой вместе!
Бесенок пошел впереди, а Великий Мудрец последовал за ним.
Не прошли они и нескольких ли, как вдруг увидели высокий пик, похожий на писчую кисть, воткнутую в подставку. Он был в вышину не менее пяти чжан и издали действительно походил на кисть, потому его и называли «пик-кисть». Подойдя к нему, Сунь У-кун поджал хвост и, подпрыгнув вверх, уселся на самой вершине.
- Лазутчики! - закричал он сверху. - Все ко мне!
Вскоре внизу появились лазутчики, которые стали низко кланяться Сунь У-куну и приветствовать его.
- Начальник! Ждем приказаний.
- Знаете ли вы, - обратился к лазутчикам Сунь У-кун, - почему наши повелители назначили меня старшим над вами?
- Нет, не знаем! - хором отвечали бесенята.
- Великие князья возымели желание съесть Танского монаха, но опасаются, что Сунь У-кун, который сопровождает его, обладает огромной волшебной силой. Говорят, будто он умеет преображаться. Опасаясь, как бы он под видом такого же, как вы, маленького лазутчика, не проник к нам и не узнал про нас все тайны, они назначили меня старшим, и мне поручено проверить всех вас, не окажется ли среди вас поддельного лазутчика.
Бесенята сразу же в один голос стали убеждать Сунь У-куна:
- Начальник! Мы все самые что ни на есть настоящие лазутчики!
- Ну что же, в таком случае скажите мне, какими волшебными силами обладают наши великие князья? - спросил Сунь У-кун.
- Я знаю! - бойко ответил один из лазутчиков.
- Знаешь, так говори живей! Если ответишь правильно, значит, ты настоящий, а если ошибешься в чем либо, то поддельный! Тогда я тебя схвачу и доставлю на расправу к нашим повелителям.
Бесенок-лазутчик, видя, что Сунь У-кун говорит совершенно серьезно и ведет себя как начальник, занимающий высокий пост, не знал, как поступить, но, подумав, решил рассказать всю правду.
- Наш старший великий князь обладает могучими чарами, - начал он. - Он все умеет и может за один раз проглотить стотысячное небесное войско…
- Врешь! - закричал Сунь У-кун, услышав эти слова. - Ты поддельный!
Бесенок опешил.
- Начальник! Я же самый настоящий. Зачем же ты говоришь, что я поддельный?
- Если бы ты был настоящим, то не стал бы нести такую чепуху про старшего великого князя. Какого же, по-твоему, он должен быть роста, чтобы за один раз проглотить стотысячное небесное войско?
- Начальник! Видно, ты сам ничего не знаешь про нашего старшего великого князя. Ведь он умеет превращаться. Если захочет, то сможет головой коснуться небесных чертогов или стать меньше горчичного зернышка. Когда царица Сиван-му устроила Персиковый пир, она пригласила всех небожителей и праведных отшельников, но не прислала приглашения нашему великому князю. За это он хотел покарать небо. Нефритовый император выслал на него стотысячное небесное войско, а он превратился в великана, разинул свою пасть, величиной с городские ворота, и стал изо всей силы втягивать в себя воздух. Небесное войско струхнуло, не отважилось напасть на него и заперлось за Южными небесными воротами. Вот почему я и сказал, что наш старший великий князь за один раз может проглотить стотысячное небесное войско.
Сунь У-кун выслушал бесенка и усмехнулся по себя: «Ну, этим ты меня не удивил: когда-то и я, старый Сунь У-кун, проделал то же самое!».
Издав одобрительный возглас, Сунь У-кун обратился к бесенку:
- Теперь расскажи, что ты знаешь о втором великом князе.
- Наш второй великий князь ростом в три чжана, - бодро начал рассказывать бесенок, - у него широкие густые брови, глаза, как у красного феникса, приятный женский голос, широкие и плоские зубы а нос длинный, как туловище дракона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
- Брат! Что ты говоришь! - обиделся Чжу Ба-цзе. - Я ведь не такой, как ты. Я разузнал всю правду, как она есть, без малейшего обмана и лжи. Здесь все горы и долины кишат дьяволами-оборотнями, так что продолжать путь никак нельзя.
- Перестань трусить, дурак мордастый! - зло посмеиваясь, остановил его Сунь У-кун. - Чего зря пугаться? Если даже вся эта гора переполнена дьяволами-марами, то стоит только мне, старому Сунь У-куну, пустить в ход свой посох, и не пройдет половины ночи, как не останется в живых ни одного.
- Ай-ай-ай! И не стыдно тебе! Нечего зря хвастаться! Ведь на одну только перекличку всех бесов потребуется семь или восемь дней! А ты хвалишься, что перебьешь всех до одного за такой короткий срок? - насмешливо произнес Чжу Ба-цзе.
- А как, ты думаешь, я буду их бить? - спросил Сунь У-кун.
- Ну как, очень просто: ты будешь их ловить, валить наземь, связывать веревками, околдовывать, чтобы они не могли пошевельнуться. Но как бы проворно ты ни действовал, все равно так быстро с ними не разделаешься!
Сунь У-кун рассмеялся.
- Мне не нужно будет ни ловить, ни хватать, ни вязать! Я возьму посох за оба конца и крикну ему: «Расти!» И он сразу же вытянется в длину на сорок чжан, потом я помахаю и велю: «Стань толще!» И он станет восемь чжан в обхвате. Тогда я покачу его по южному склону горы, и он сразу же придавит пять тысяч бесов; затем покачу по северному и там передавлю пять тысяч. Затем прокачу его с востока на запад и, пожалуй, все сорок или пятьдесят тысяч бесов сразу же превратятся в кровавое месиво и смешаются с грязью!
- Ну, брат, если ты решил раскатать их как тесто, то, пожалуй, за две стражи вполне управишься! - обрадовался Чжу Ба-цзе.
Стоящий в стороне Ша-сэн сказал:
- Наставник! С такой великой силой, как у нашего старшего брата, нам действительно бояться нечего. Садись верхом на коня и едем дальше.
Слыша, как его ученики собираются разделаться с оборотнями, Танский монах успокоился, сел на коня и поехал дальше. Пока они ехали, старец, предвещавший им беду, вдруг исчез.
- Должно быть, это и был сам оборотень, который нарочно нагонял разные страхи, чтобы напугать нас, - промолвил Ша-сэн.
- Погодите, - сказал Сунь У-кун. - Я сейчас отправлюсь вперед и разузнаю, что там.
С этими словами Сунь У-кун вскочил на одну из горных вершин и стал внимательно оглядываться по сторонам, но старца и след простыл. Вдруг Сунь У-кун увидел в небе радужное сияние. Он вскочил на облако и помчался к тому месту, откуда оно исходило. Когда он приблизился, то оказалось, что это сияние исходит от духа Вечерней звезды. Сунь У-кун подлетел к нему вплотную, ухватился за него рукой и обратился к нему, называя его ласкательным именем:
- Ли Чан-гэн! Ли Чан-гэн! За что же это ты так оскорбляешь меня?! Если ты хотел сказать что-то, так бы и говорил. Зачем же тебе понадобилось преображаться в какого-то старца отшельника, живущего в горах и лесах, и дурачить меня?
Дух Вечерней звезды смутился и, поспешно совершив поклон, выражающий полное почтение, произнес:
- О Великий Мудрец! Прости, что я поздно известил тебя! Очень прошу, прости мне мою вину. Здешние дьяволыоборотни действительно владеют огромной волшебной силой; вы сможете пройти через эти горы лишь в том случае, если ты применишь все свое искусство превращений и изощришь всю свою хитрость; но берегись, при малейшей небрежности и неосмотрительности вам не избежать большой беды.
- Очень признателен тебе, очень признателен! - с чувством поблагодарил Сунь У-кун. - Поскольку здесь очень трудно пройти, прошу тебя передать Нефритовому императору, чтобы он помог мне своим небесным воинством.
- Есть! - по-военному отвечал дух Вечерней звезды. - Я исполню твое поручение и убежден, что если понадобится, то у тебя будет стотысячное небесное войско!
Великий Мудрец Сунь У-кун простился с духом Вечерней звезды, спустился на облаке и предстал перед Танским монахом.
- Оказывается, старец, который был на склоне горы, не кто иной, как дух Вечерней звезды, - сказал он, обращаясь к наставнику. - Он явился, чтобы предупредить нас.
Танский монах сложил ладони рук и обратился с мольбой к своим ученикам:
- Братья! Скорей догоните его и спросите, нет ли поблизости другой дороги на Запад, чтобы обойти эту гору.
- Обойти мы ее не сможем! - решительно заявил Сунь У-кун. - Эта гора тянется на восемьсот ли, а если обходить ее кругом, то неизвестно, сколько нам придется пройти.
От этих слов у Танского монаха слезы навернулись на глаза и хлынули потоком.
- Братья! Видно, на сей раз мы попали в такую беду, что вряд ли выберемся отсюда, и я даже не знаю, удастся ли нам поклониться Будде!
- Не плачь! Не плачь! - успокаивал наставника Сунь У-кун. - От того, кто плачет, такая же польза, как от гнойного нарыва. Дух Вечерней звезды нарочно напугал нас, чтобы мы были повнимательней и поосторожней. Ты пока слезь с коня и посиди здесь.
- Опять вздумал о чем-то совещаться, что ли? - спросил Чжу Ба-цзе.
- Нет, совещаться не о чем! - отвечал Сунь У-кун. - Посторожи здесь нашего наставника, да повнимательнее; ты, Ша-сэн, постереги нашу поклажу и коня, а я поднимусь на вершину и посмотрю, сколько здесь наберется оборотней, поймаю одного и узнаю от него все подробности. Затем я заставлю его составить список всех бесов, старых и малых, велю запереть ворота пещеры, скрыться за ними и не преграждать нам путь, а затем попрошу наставника спокойно проехать через горы. Вот когда проявится мое уменье обходиться с дьяволами!
- Будь только осторожен! - приговаривал Ша-сэн.
- Не беспокойся! Я и сам знаю, - отвечал Сунь У-кун. - Ничто не остановит меня: будь передо мною великое Восточное море-океан, и то я готов проложить дорогу через него; будь передо мною Серебряные горы в жемчужной оправе, я все равно пробью ход через них.
И вот наш Великий Мудрец со свистом перекувырнулся через голову, вскочил на облако и сразу же оказался на вершине горы. Укрывшись среди лиан и кустарника, он стал осматриваться кругом. Везде было тихо, спокойно, и совершенно безлюдно.
- Ошибся, ошибся! - разочарованно произнес Сунь У-кун упавшим голосом. - Не следовало мне отпускать духа Вечерней звезды. Он, оказывается, зря пугал меня. Никаких дьяволов здесь нет. Иначе они непременно резвились бы где-нибудь на открытой лужайке, упражнялись бы с копьем или палицей в фехтовальном искусстве. А тут ни одного не видно…
Размышления Сунь У-куна были прерваны звоном колокольчика и стуком колотушки позади горы. Он быстро обернулся и стал вглядываться. Оказывается, с севера на юг шел маленький бесенок, который нес на плече флаг с иероглифом «лин», что значит «приказ». К поясу бесенка был привязан колокольчик, а в руках он нес колотушку. Сунь У-кун прикинул, что бесенок ростом в один чжан и два чи.
- Должно быть, вестовой, - решил Сунь У-кун, - и несет казенную бумагу или какое-нибудь сообщение. Послушаю, не выболтает ли он чего-нибудь, не расскажет ли что-либо важное.
Молодчина Сунь У-кун! Он прищелкнул пальцами, прочел заклинание, встряхнулся и, превратившись в муху, полетел к бесенку. Кружась над его шапкой, он стал внимательно прислушиваться.
Тем временем бесенок вышел на большую дорогу и, продолжая бить в колотушку и звякать колокольцем, стал приговаривать:
- Мы, дозорные, должны больше всего остерегаться Сунь У-куна, поскольку он умеет превращаться в муху!
Услышав эти слова, Великий Мудрец изумился и встревожился.
«Этот мерзавец, вероятно, где-нибудь видел меня, - подумал он. - Иначе откуда бы ему знать как меня зовут и то, что я могу превращаться в муху?…».
На самом же деле бесенок никогда не видел Сунь У-куна и повторял лишь то, что ему сказал дьявол-оборотень, его главарь, которому почему-то вдруг вздумалось дать такой наказ, и бесенок повторял его вслепую, думая, что все это выдумки. Но Сунь У-кун ничего этого не знал и уже хотел достать свой посох, чтобы убить бесенка, однако удержался от своего намерения и подумал:
«Помнится, когда Чжу Ба-цзе расспрашивал духа Вечерней звезды, тот сказал, что дьяволов всего трое, а бесов и бесенят тысяч сорок семь или сорок восемь. Если все бесенята такие же, как этот, то пусть их будет хоть на десяток тысяч больше, они мне нипочем. Интересно было бы узнать, каковы из себя три главных дьявола и какой волшебной силой они владеют. Попробую-ка я расспросить этого беса, а прикончить его всегда успею».
И как бы вы думали, читатель, наш бесподобный Мудрец Сунь У-кун сумел расспросить бесенка? А вот как: он полетел вверх, уселся на макушку дерева, переждал, пока бесенок прошел вперед на некоторое расстояние, а затем стремительно перевернулся и превратился в такого же маленького бесенка, который тоже бил в колотушку и звякал колокольцем; на плече у него тоже появился флаг, одет он был в такую же одежду, и только ростом оказался выше на три или на пять цуней. Бормоча, как бесенок, Сунь У-кун быстро нагнал его и крикнул:
- Эй! Прохожий! Постой!
Бесенок оглянулся на крик.
- Ты откуда взялся? - изумился он.
Сунь У-кун рассмеялся.
- Милый мой! Своих не узнаешь!
- У нас таких нет! - решительно произнес бесенок.
- Как это нет? - возмутился Сунь У-кун. - А ну-ка, погляди на меня как следует!
- Лицо совсем незнакомое. Я такого не знаю.
- Понятное дело, что ты меня в лицо не знаешь, - спокойно стал объяснять Сунь У-кун. - Я здесь состою истопником, и тебе редко приходится видеть меня.
Но бесенок замотал головой.
- Нет, не проведешь! С такой острой мордой у нас никого нет, даже среди истопников.
Сунь У-кун подумал про себя: «Я, наверное, перестарался, и морда у меня слишком выпятилась». Наклонив вниз голову, он потер себе морду рукою, а затем сказал:
- Ну вот, смотри, не такая уж у меня острая морда.
- Но ведь только что она была совсем другой! - воскликнул озадаченный бесенок. - Как же это получилось, что ты потер себе морду, и она перестала быть острой? Что-то подозрительно! Нет, ты не из наших! Отойди лучше от меня! У нашего великого князя порядки очень строгие: истопники знают только свое дело - топить печи, а дозорные - ходить дозором по горам, не может быть, чтобы тебе разрешалось то быть истопником, то ходить в дозор!
Сунь У-кун всегда отличался находчивостью, а потому и на этот раз придрался к последним словам бесенка и воскликнул:
- Ничего ты не знаешь! Великий князь в награду за исправную службу назначил меня дозорным.
- Ладно! Пусть так! - ответил бесенок. - Нас, дозорных, по сорок в группе, всего десять групп, и, стало быть, всех дозорных ровно четыреста. Каждый из нас отличается по возрасту и внешности, у каждого свое имя и звание. Великий князь во избежание беспорядка в дежурстве и для удобства переклички выдал каждому из нас табличку с надписью. Есть у тебя такая табличка?
Сунь У-куну удалось принять облик бесенка только потому, что он видел, во что тот был одет и как держал себя, но он не знал, какая у него табличка. Однако на то Сунь У-кун и был Великим Мудрецом! Он не стал признаваться, что у него нет таблички, и вот как ответил бесенку:
- Как же может быть, чтобы у меня не было при себе таблички?! Моя табличка еще совсем новенькая, я ее только что получил. Покажи мне сперва твою табличку!
Откуда мог знать бесенок, что Сунь У-кун все это выдумал? Он поднял подол своей одежды, вытащил привязанную на шелковом шнуре к нательному поясу золотую табличку и показал Сунь У-куну. Тот стал внимательно ее разглядывать и заметил, что на оборотной стороне начертаны четыре иероглифа «гроза всех духов», а на лицевой - три иероглифа в классическом начертании, которые означали: «маленький лазутчик». «Ясно, - подумал Сунь У-кун, - очевидно, у всех дозорных такая же табличка, а последний иероглиф надписи должен быть одинаковым у всех».
Обратившись к бесенку, он сказал ему:
- Опусти подол и отойди в сторонку. А я пока достану свою табличку и покажу тебе.
Быстро отвернувшись, Сунь У-кун поймал свой хвост, вырвал из него волосок, помял его в руке и приказал: «Изменись!» Волосок мигом превратился в золотую табличку, через которую тоже был продет шелковый шнур, только зеленого цвета, а на лицевой стороне значились три иероглифа: «главный лазутчик». Сунь У-кун передал табличку бесенку. Тот в испуге стал лепетать:
- У нас все носят одинаковое звание: «Маленькие лазутчики». Как же это получилось, что только у тебя одного другое звание - «главный лазутчик»!
Вы знаете, читатель, что Сунь У-кун был ловок и сметлив и всегда знал, что ответить. Ничуть не теряясь, он сказал:
- Э! Да ты и в самом деле ничего не знаешь. Великий князь был очень доволен мною как истопником и за это повысил меня, назначив на должность дозорного. Мне выдали совершенно новую табличку с надписью: «главный лазутчик». Мне велено взять вашу группу в сорок маленьких лазутчиков под свое начало!
Услышав об этом, бесенок издал приветственный возглас и забормотал:
- Извини, начальник, тебя только что назначили, и твое лицо мне действительно совсем незнакомо. Я был груб с тобой, но не сердись на меня!
Сунь У-кун ответил на его приветствие и, ухмыляясь, добавил:
- Сердиться на тебя я не буду, но при одном условии: выкладывайте денежки на устройство встречи с вами, по пять лян серебром с каждого!
- Начальник! Подожди немного. Я схожу на край южного хребта, встречусь там со всеми ребятами своей группы, и мы сообща соберем денежки.
- И то дело! - согласился Сунь У-кун. - Только я пойду с тобой вместе!
Бесенок пошел впереди, а Великий Мудрец последовал за ним.
Не прошли они и нескольких ли, как вдруг увидели высокий пик, похожий на писчую кисть, воткнутую в подставку. Он был в вышину не менее пяти чжан и издали действительно походил на кисть, потому его и называли «пик-кисть». Подойдя к нему, Сунь У-кун поджал хвост и, подпрыгнув вверх, уселся на самой вершине.
- Лазутчики! - закричал он сверху. - Все ко мне!
Вскоре внизу появились лазутчики, которые стали низко кланяться Сунь У-куну и приветствовать его.
- Начальник! Ждем приказаний.
- Знаете ли вы, - обратился к лазутчикам Сунь У-кун, - почему наши повелители назначили меня старшим над вами?
- Нет, не знаем! - хором отвечали бесенята.
- Великие князья возымели желание съесть Танского монаха, но опасаются, что Сунь У-кун, который сопровождает его, обладает огромной волшебной силой. Говорят, будто он умеет преображаться. Опасаясь, как бы он под видом такого же, как вы, маленького лазутчика, не проник к нам и не узнал про нас все тайны, они назначили меня старшим, и мне поручено проверить всех вас, не окажется ли среди вас поддельного лазутчика.
Бесенята сразу же в один голос стали убеждать Сунь У-куна:
- Начальник! Мы все самые что ни на есть настоящие лазутчики!
- Ну что же, в таком случае скажите мне, какими волшебными силами обладают наши великие князья? - спросил Сунь У-кун.
- Я знаю! - бойко ответил один из лазутчиков.
- Знаешь, так говори живей! Если ответишь правильно, значит, ты настоящий, а если ошибешься в чем либо, то поддельный! Тогда я тебя схвачу и доставлю на расправу к нашим повелителям.
Бесенок-лазутчик, видя, что Сунь У-кун говорит совершенно серьезно и ведет себя как начальник, занимающий высокий пост, не знал, как поступить, но, подумав, решил рассказать всю правду.
- Наш старший великий князь обладает могучими чарами, - начал он. - Он все умеет и может за один раз проглотить стотысячное небесное войско…
- Врешь! - закричал Сунь У-кун, услышав эти слова. - Ты поддельный!
Бесенок опешил.
- Начальник! Я же самый настоящий. Зачем же ты говоришь, что я поддельный?
- Если бы ты был настоящим, то не стал бы нести такую чепуху про старшего великого князя. Какого же, по-твоему, он должен быть роста, чтобы за один раз проглотить стотысячное небесное войско?
- Начальник! Видно, ты сам ничего не знаешь про нашего старшего великого князя. Ведь он умеет превращаться. Если захочет, то сможет головой коснуться небесных чертогов или стать меньше горчичного зернышка. Когда царица Сиван-му устроила Персиковый пир, она пригласила всех небожителей и праведных отшельников, но не прислала приглашения нашему великому князю. За это он хотел покарать небо. Нефритовый император выслал на него стотысячное небесное войско, а он превратился в великана, разинул свою пасть, величиной с городские ворота, и стал изо всей силы втягивать в себя воздух. Небесное войско струхнуло, не отважилось напасть на него и заперлось за Южными небесными воротами. Вот почему я и сказал, что наш старший великий князь за один раз может проглотить стотысячное небесное войско.
Сунь У-кун выслушал бесенка и усмехнулся по себя: «Ну, этим ты меня не удивил: когда-то и я, старый Сунь У-кун, проделал то же самое!».
Издав одобрительный возглас, Сунь У-кун обратился к бесенку:
- Теперь расскажи, что ты знаешь о втором великом князе.
- Наш второй великий князь ростом в три чжана, - бодро начал рассказывать бесенок, - у него широкие густые брови, глаза, как у красного феникса, приятный женский голос, широкие и плоские зубы а нос длинный, как туловище дракона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66