- Явился младший ученик Танского монаха, Ша У-цзин, - сказал он, - и просит принять его.
Сунь У-кун, стоявший у трона бодисатвы, услышал эти слова и со смехом сказал:
- Ну, верно, с Танским монахом что-то случилось, и Ша-сэн явился к тебе, бодисатва, за помощью.
Бодисатва велела Муче немедленно ввести Ша-сэна, стоявшего за ворогами.
Войдя, Ша-сэн повалился в ноги бодисатве, совершил положенное число поклонов, а затем поднял голову и только собрался было рассказать, что с ним произошло, как вдруг увидел Сунь У-куна. Ни слова не говоря, он схватил свою волшебную палицу, покоряющую злых духов, и бросился на Сунь У-куна. Но Сунь У-кун не стал драться, а лишь уклонился в сторону. Тогда Ша-сэн стал ругать его:
- Я тебе покажу, подлая обезьяна, совершившая все десять злодейских преступлений! - кричал он. - Ты явился сюда не иначе, как обмануть или провести бодисатву!
Но тут вмешалась сама Гуаньинь.
- Ша У-цзин, - прикрикнула она. - Не смей давать волю рукам! Если что случилось, то прежде расскажи мне!
Ша-сэн опустил свой волшебный посох, еще раз поклонился и, еле сдерживая гнев, начал рассказывать.
- Эта обезьяна за весь наш путь совершила столько злодеяний, что их и не сосчитать. Несколько дней тому назад у пригорка этот злодей убил двоих главарей разбойников. Наш наставник побранил его за это. Никто из нас не думал, что в ту же ночь мы найдем ночлег в самом логове разбойников. Сунь У-кун перебил целую шайку, да еще принес наставнику отрубленную голову одного из них. Наставник так перепугался, что свалился с коня, обругал Сунь У-куна и прогнал от себя, приказав ему убраться восвояси. Через некоторое время наставника начали мучить голод и жажда. И он велел Чжу Ба-цзе отправиться на поиски воды. Тот долго не возвращался, тогда наставник послал меня за ним. А тем временем Сунь У-кун, видя, что нас обоих нет, подбежал к наставнику, ударил его своим железным посохом, а затем утащил оба узла в черной кошме, в которых была вся наша поклажа. Возвратившись, мы привели наставника в чувство, а я отправился в пещеру Водного занавеса, чтобы забрать наши узлы. Я никак не думал, что такое произойдет. Он не пожелал признать меня, громко читал и перечитывал проходное свидетельство нашего наставника, а когда я его спросил, зачем он это делает, заявил мне, что больше не собирается охранять Танского монаха, а отправляется сам на Запад в обитель Будды за священными книгами, которые доставит в восточные земли. Это зачтется ему как великая заслуга, его сделают патриархом и имя его станут прославлять во веки веков. Я тогда сказал ему: «Как же ты возьмешь священные книги без Танского монаха?» Он ответил, что уже выбрал себе праведного и благочестивого монаха. И действительно, по его приказанию, сперва вывели белого коня, потом показался Танский монах, за ним Чжу Ба-цзе и Ша-сэн. Тут я и говорю: «Как же так? Ведь Ша-сэн - это я! Откуда же взялся мой двойник?» Я не выдержал, бросился к обманщику и ударил его своей волшебной палицей. Оказалось, что это была обезьяна-оборотень. Ну, а Сунь У-кун собрал все свое стадо обезьян, что-бы схватить меня. Я едва успел удрать и явился к тебе, бодисатва. Не знал я, что он сумеет на своем облаке обогнать меня и первым явится сюда. Не знаю также, какими хитрыми словами и цветистыми речами он обманул тебя, о бодисатва!
- Ша У-цзин, - молвила богиня Гуаньинь. - Не надо возводить напраслину! Вот уже четыре дня, как Сунь У-кун неотступно находится здесь. Как могло у него возникнуть желание самому отправиться за священными книгами и найти себе другого Танского монаха?
- Да я только что из пещеры Водного занавеса и собственными глазами видел Сунь У-куна. Неужели я осмелюсь лгать тебе?
- Ну, раз так, то перестань горячиться, - сказала бодисатва Гуаньинь. - Пусть Сунь У-кун отправится с тобой вместе на гору Цветов и плодов и там разберетесь. Правду трудно уничтожить, а ложь легко искоренить. На месте все сразу выяснится!
Наш настоящий Сунь У-кун, услышав эти слова, стал вместе с Ша-сэном прощаться с бодисатвой.
На этот раз он отправился за тем, чтобы:
Где черное, где белое, решить
Они должны у входа в ту пещеру,
От мерзкой ереси избавить веру,
И правду от неправды отделить.
Удалось ли им все выяснить и каким образом, об этом вы, читатель, узнаете, если прочтете следующую главу.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ,

в которой рассказывается о том, как два сердца нарушили покой неба и земли, и о том, как трудно одному совершенствоваться и достичь подлинного покоя
Итак, наш Сунь У-кун и Ша-сэн распрощались с бодисатвой и на двух благовещих лучах покинули Южное море. Облако Сунь У-куна мчалось быстрее, чем облако, на котором летел Ша-сэн, и Сунь У-кун решил лететь первым. Однако Ша-сэн удержал его:
- Дорогой брат мой! - сказал он. - Не торопись первым прилететь, ведь все равно, как говорится, голову спрячешь, а хвост останется торчать. Давай-ка лучше лететь вместе.
У Великого Мудреца никаких злых намерений не было, но Ша-сэн заподозрил его в хитрости. Итак, они вдвоем взобрались на одно облако и полетели вместе. Вскоре их взорам представилась гора Цветов и плодов. Прижав вниз край облака, путники стали пристально ее разглядывать и действительно увидели двойника Сунь У-куна, который, важно восседая на каменном постаменте, пил вино и забавлялся с толпой окружавших его обезьян. Отличить его от настоящего Сунь У-куна не было никакой возможности: рыжий, с золотыми обручами на голове и огненными глазами. Одет он был, как и Сунь У-кун, в холщовый халат, туго затянутый тигровой шкурой, на ногах башмаки из кожи козули. В руках посох. Такое же заросшее волосами лицо и рот как у бога Грома, голые, в отличие от духа звезды Земли, щеки, торчащие уши, широкий лоб, выступающие наружу клыки.
Как увидел наш Сунь У-кун своего двойника, так сразу же пришел в неописуемую ярость, оттолкнул Ша-сэна и, крепко сжимая свой железный посох, ринулся вниз, отчаянно ругаясь.
- Ты что за оборотень такой? И как осмелился принять мой облик, одурачить моих сынов и внуков, завладеть моей священной пещерой, да еще напустить на себя вид повелителя?
Поддельный Сунь У-кун надменно выслушал настоящего, взял свой посох и пошел навстречу. И вот оба Сунь У-куна, как две капли воды похожие друг на друга, вступили в бой. Они сражались не на жизнь, а на смерть.
Два посоха с лязгом сшибаются,
Два посоха в битву кидаются
За монаха из царства Танов.
Два оборотня сражаются,
Друг друга осилить стараются
Две схожие обезьяны.
В уменье и хитрости равные,
Бьются за звание славное
Защитника мужа святого.
Одна из них - Будде привержена,
И этим от зла обезврежена.
От ереси древней и новой,
Вторая - обманщица ловкая,
Своей колдовскою сноровкою
Введет в заблужденье любого.
Одна своим знанием Истины
И мудростью вправе гордиться.
Другая же - злобой неистовой
Да силой волшебной кичится.
Вперед Сунь У-кун бросается,
Как птица, посох взвивается,
Сверкая насечкой червонной.
И точно таким же посохом
Противник обороняется,
В борьбе и боях искушенный.
Так, равно неукротимые,
Могучие, неутомимые,
Сражаясь, не ведая роздыха,
Враги поднялись над пещерою,
Чтоб битву свою беспримерную
Закончить, как коршуны, в воздухе.
Оба они вскочили на облако и, продолжая ожесточенно биться, подпрыгивали все выше, пока не попали на девятое небо. Ша - сэн, находившийся тут же, боялся пустить в ход свое оружие, так как в этом бою трудно было распознать кто свой, кто чужой. Он хотел было вытащить из-за пазухи нож и пойти на подмогу, но не решился из опасения ранить настоящего Сунь У-куна.
Долго он выжидал, но, наконец, не вытерпел, потянулся, спрыгнул прямо на вершину утеса и пустил в ход свое чудодейственное оружие, разящее всех бесов и оборотней. Он устремился ко входу в пещеру Водного занавеса. Все обезьяны в страхе разбежались. Ша-сэн перевернул каменные столы, а всю посуду, в которой были вина и разные яства, перебил вдребезги. Он все обшарил, чтобы найти узлы в черной кошме, но нигде их не было. Ведь пещера Водного занавеса, как известно читателю, была скрыта от глаз огромным водопадом, издали действительно напоминающим белый занавес. Это был непрерывный каскад воды, вот почему пещера и получила такое название.
Ша-сэн не знал, как пройти в пещеру, и заблудился. Вспрыгнув на подвернувшееся облако, он помчался обратно на девятое небо, непрерывно размахивая своим волшебным посохом. Однако он не решался пустить его в ход. Тогда Великий Мудрец, настоящий Сунь У-кун, крикнул ему:
- Если ты не можешь помочь мне, отправляйся обратно к нашему наставнику и доложи ему все, что произошло, а я приведу этого оборотня к бодисатве, которая живет на горе Лоцешань, пусть разберется, кто из нас настоящий Сунь У-кун.
Второй Сунь У-кун повторил точь-в-точь такую же просьбу.
Ша-сэн, видя, что оба Сунь У-куна ничем не отличаются друг от друга и даже голос у них одинаковый, решил, что ему не отличить, как говорится, черное от белого, и, вняв просьбе обоих, повернул облако и пустился в обратный путь. Он явился к Танскому монаху Сюань-цзану и передал ему все, но об этом пока рассказывать мы не будем.
Между тем оба Сунь У-куна - поддельный и настоящий - продолжали драться и, наконец, достигли горы Лоцешань в Южном море. Нанося друг другу удары и ругаясь, они подняли такой шум, что встревожили хранителей бодисатвы, которые немедленно скрылись в пещере Рокот морского прибоя и обратились к Гуаньинь.
- О бодисатва! - молвили они. - Два Сунь У-куна появились у пещеры и дерутся!
Бодисатва Гуаньинь сошла со своего трона, вместе с Мучей, отроком Шаньцай и девой-драконом вышла из ворот и крикнула:
- Куда это вас несет, негодяи вы этакие?
Услышав голос бодисатвы, противники все же не отпускали друг друга, и один из них заговорил:
- О бодисатва! Этот негодяй, принявший мой облик, вступил со мной в драку у пещеры Водного занавеса. Мы долго сражаемся, но ни один из нас не может одолеть другого. Ша-сэн не сумел разобраться, кто из нас настоящий Сунь У-кун, и поэтому не смог оказать мне помощи. Тогда я велел ему возвратиться к нашему наставнику, который идет на Запад, и доложить о случившемся. И вот, не переставая драться с этим негодяем, я достиг твоей священной обители. Прошу тебя, бодисатва, взгляни на нас своим мудрым и проницательным оком и рассуди, кто из нас настоящий Сунь У-кун.
Не успел один Сунь У-кун закончить свою просьбу, как другой повторил ее слово в слово. Духи-хранители бодисатвы и сама она долго и внимательно разглядывали обоих Сунь У-кунов, но никак не могли установить, кто из них настоящий. Наконец бодисатва молвила:
- Оставьте друг друга в покое и станьте по обе стороны от меня! Я еще раз посмотрю на вас как следует.
Противники повиновались и встали по обе стороны бодисатвы. Один из них заявил:
- Я настоящий Сунь У-кун.
Но другой тут же закричал:
- Врет, он поддельный!
Тут бодисатва подозвала Мучу и отрока Шаньцай и вполголоса дала им наказ:
- Станьте рядом с ними. Сейчас я прочту про себя заклинание о сжатии обруча. Тот, которому станет невмоготу от боли, будет настоящий Сунь У-кун.
Бодисатва стала про себя читать заклинание, и служители внимательно следили за обоими Сунь У-кунами. И - о чудо! - при первых же словах, тайно произнесенных бодисатвой, оба Сунь У-куна в один голос вскрикнули от боли, обхватили голову руками и стали кататься по земле, умоляя: «О, не читай заклинания, перестань читать!».
Бодисатва перестала читать, тогда противники снова сцепились и принялись кричать и драться.
Бодисатва не знала, что придумать и как поступить. Она велела своим духам-хранителям и Муче разнять Сунь У-кунов, но те не знали, как подступиться, чтобы не поранить настоящего Сунь У-куна.
Тогда бодисатва громко позвала:
- Сунь У-кун!
Оба разом отозвались.
- Вот что, - сказала Гуаньинь, - помнишь тот год, когда тебя по должности величали бимавэнь и ты учинил буйство в небесных чертогах? Ведь все духи-полководцы с того времени хорошо знают тебя. Поднимись в высшие небесные сферы и попроси, чтобы там разобрались, а затем вернешься сюда и доложишь мне!
Настоящий Сунь У-кун стал благодарить за мудрое и милостивое решение, то же самое сделал и второй.
И вот оба Сунь У-куна, хватая друг друга и непрерывно изрыгая друг на друга потоки брани, направились прямо к Южным небесным воротам, где всполошили четырех великих полководцев небесного войска Широкоокого небесного князя, которых, как вы помните, звали Ма, Чжао, Вэнь и Гуань, и всю их свиту из старших и младших духов. Все они схватились за оружие и преградили дорогу пришельцам с грозными словами:
- Стойте! Куда идете? Здесь не место для драки!
Тут Великий Мудрец стал им объяснять.
- Я верой и правдой охранял Танского монаха Сюань-цзана в его путешествии на Запад за священными книгами. В пути мы встретили разбойников, я перебил их, за что Танский монах и прогнал меня. Оскорбленный, я направился на гору Путошань, обитель бодисатвы Гуаньинь, пожаловаться на несправедливость. Не думал я, что этот оборотень в мое отсутствие примет мой облик, явится к Танскому монаху, изобьет его и украдет у него всю нашу поклажу. Ша-сэн отправился за поклажей на гору Цветов и плодов и там увидел этого разбойника-оборотня, который завладел моей пещерой. Тогда Ша-сэн отправился на гору Лоцешань жаловаться бодисатве Гуаньинь, и там увидел меня. Тут он стал врать, будто я обогнал его на облаке и первым явился к бодисатве с целью скрыть свои преступления. Но бодисатва прозорлива, она не поверила Ша-сэну и велела мне вместе с ним отправиться на гору Цветов и плодов и посмотреть, что там происходит. Оказалось, что этот оборотень в самом деле принял мой облик. Я вступил с ним в бой, и так, сражаясь, мы добрались от пещеры Водного занавеса до горы Лоцешань, где и предстали перед бодисатвой. Но и бодисатва не смогла распознать, кто из нас настоящий Сунь У-кун. Вот она и послала нас сюда, чтобы ты потрудился распознать, кто из нас настоящий, а кто поддельный!
Не успел он закончить свою речь, как второй Сунь У-кун повторил ее всю от начала до конца, слово в слово.
Небесные духи долго глядели на обоих Сунь У-кунов, и тоже никак не могли найти разницы между ними. Тогда оба Сунь У-куна в один голос рявкнули:
- Раз не можете разобраться, кто из нас настоящий Сунь У-кун, мы явимся к Нефритовому императору, и пусть он нас рассудит!
Духи не стали их задерживать и пропустили через небесные ворота, откуда они прямым путем достигли драгоценного дворца Чудодейственного неба. Четыре небесных наставника: Чжан, Гэ, Сюй и Цю во главе с полководцем Ма отправились с докладом к самому императору.
- О владыка! В низших сферах, - начали они, - объявилось два Сунь У-куна, похожих друг на друга как две капли воды. Они подрались и вот явились сюда, чтобы повидать тебя. Не успели они закончить свой доклад, как оба Сунь У-куна с шумом ворвались в дворцовые покои и так встревожили Нефритового императора, что ему пришлось подняться со своего трона.
- Вы по какому делу пожаловали? - спросил он. - И как осмелились шуметь и ломиться в небесный дворец? Смерти своей ищете, что ли?
Великий Мудрец стал оправдываться:
- О ваше императорское величество, многие вам лета, многие вам лета! Я, ваш покорный слуга, вступил на путь Истины и стал последователем Будды, так что теперь ни за что не осмелюсь кривить душой и обманывать высших. Я решился предстать перед вами лишь потому, что… - И тут он опять рассказал все, что с ним приключилось, о чем вам, читатель, уже известно. - Умоляю вас, ваше императорское величество, рассудите, кто же из нас двоих настоящий Сунь У-кун! - так закончил он свою просьбу.
Второй Сунь У-кун повторил то же самое в тех же самых выражениях.
Нефритовый император немедленно отдал приказ, повелевающий небесному князю Вайсраване: «Явиться с волшебным зеркалом, отражающим только оборотней, и с помощью этого зеркала определить, кто из этих двоих смутьянов является настоящим Сунь У-куном, и чтобы поддельный сгинул, а настоящий остался в живых!».
Небесный князь явился и установил волшебное зеркало, а затем попросил Нефритового императора и всех окружающих его небесных духов глядеть в него. В зеркале отразились оба Сунь У-куна; их посохи с золотыми обручами и одежда были совершенно одинаковы. Нефритовый император был озадачен и поспешно выгнал их из тронного зала.
Настоящий Сунь У-кун презрительно рассмеялся. Другой немедленно последовал его примеру, а затем оба снова вцепились друг в друга и выскочили за небесные ворота, кубарем полетев вниз. Они очутились на дороге, которая вела на Запад.
- Идем к наставнику! Идем к наставнику! - кричали они друг другу.
Тем временем Ша-сэн, расставшись с обоими Сунь У-кунами на горе Цветов и плодов, странствовал еще трое суток. Наконец он вернулся к Танскому монаху и рассказал все как было.
- Зря я погорячился, - печалился Сюань-цзан, - но откуда мог я знать, что побил меня палкой и отнял узел не настоящий Сунь У-кун, а какой-то оборотень, принявший его облик?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66