Женщины, если их ублажить, становятся весьма отзывчивыми к просьбам своих любовников.
– Не говори о ней в таком тоне, черт бы тебя побрал!
– А в каком тоне я должен о ней говорить? Как о твоей возлюбленной? Или любовнице? Бьюсь об заклад, она не дала тебе повода воспринимать ее в любом из этих качеств. Вот почему ты предпочитаешь уходить с головой в этот давно сгинувший мир. Тайны, которые ты раскапываешь там, куда безопаснее, чем те, с которыми приходится сталкиваться здесь.
Они не повышали голосов, но их отрывистые реплики, казалось, резали воздух.
– Если кто-нибудь из нас знает, почему это происходит, то это ты, Кристиан. Проклятие, но ты проводишь там всю свою жизнь!
– Возможно, но сейчас я здесь и намерен оставаться здесь, пока все не уладится.
Даже если это не было угрозой, то вполне могло сойти за таковую. Не помогало делу и то, что с каждой сердитой репликой нынешний лорд Истербрук становился все более похожим на покойного маркиза.
– Она не осталась равнодушной к нашей обеспокоенности по поводу семейной чести, – рассудительно заметил Эллиот, пытаясь воззвать к здравому смыслу брата. – И готова пойти на компромисс ради нас.
– Ты хочешь сказать – ради тебя.
– Вообще-то ради Алексии. – Эллиот вкратце пересказал брату, что говорилось в мемуарах, отметив, что имя их отца не упомянуто. Затем описал разочаровавшую его встречу с Мерриуэдером.
Кристиан слушал с мрачным интересом и наконец произнес:
– Мерриуэдер – болван.
– Честь не позволила ему солгать. С твоей стороны было бы неблагородно ставить это ему в вину.
– О, теперь ты будешь защищать еще и Мерриуэдера, не только мисс Блэр? Хотя вряд ли ты собираешься ограничиться ролью защитника в ее жизни. Ее вера в свободную любовь означает, что она свободна от прав и обязательств по отношению к мужчине.
Эллиот ожидал более бурной реакции на подозрения, высказанные Мерриуэдером, и последствия, которые они могли иметь для репутации их отца. Он ждал протестов, возмущения. Но Кристиан сохранял холодную бесстрастность и подозрительное спокойствие.
– Проклятие! Ты знаешь правду, – изумленно произнес Эллиот. – Ты знаешь, что он это сделал.
– Нет, не знаю.
– В таком случае знаешь, как это выяснить.
– Я не собираюсь ничего выяснять. И мне не придется защищать семейную честь, если мисс Блэр согласится не публиковать этот отрывок. Если же она опубликует его, а Мерриуэдер будет стоять на своем, нам придется иметь дело не только со светскими сплетнями.
– Если это неправда, нам нечего бояться, мы только выиграем, если эта история раскроется. Думаю, нам следует выяснить, правда это или нет, чтобы знать наверняка.
– Повторяю, я не хочу ничего выяснять.
– Кристиан, возможно, это неправда.
Кристиан направился к двери.
– Ты прекрасный сын, если способен питать подобные надежды. Впрочем, ты никогда его толком не знал. А что касается мисс Блэр, так и быть, я не стану вмешиваться из уважения к твоим чувствам. Но мы не единственные, кто испытывает острый интерес к этим мемуарам. Маловероятно, что она сумеет очаровать всех мужчин во всех заинтересованных семействах.
Глава 19
Федра вышла из наемной кареты, держа под мышкой толстую папку, и помахала женщине, вместе с которой ехала. Она давно усвоила, что, проявив некоторое нахальство, можно найти попутчиков, готовых разделить плату за экипаж. В результате поездка в Сити не заняла много времени.
Эту поездку за мемуарами Федра откладывала несколько дней. Вначале ей нужно было отдохнуть после путешествия, потом втянуться в привычную рутину и навестить старых друзей.
Некоторых из них она рассчитывала увидеть у себя. В особенности она ждала Алексию и надеялась, что отсутствие известий от нее означает, что Алексия уехала за город, а не отреклась от их дружбы из-за папки, которую Федра сейчас держала в руках.
Впрочем, она не стала бы винить Алексию, будь это так.
Честность Федра считала добродетелью и поступала соответствующим образом. Поэтому, одеваясь этим утром, она заставила себя взглянуть правде в глаза. У нее есть обязательства, и пришло время выполнить их, хочет она того или нет. Это следовало из писем, которые она обнаружила в своей почте по возвращении. Еще одно пришло вчера и подействовало на нее ошеломляюще.
Оказывается, есть люди, помимо Эллиота, желавшие уничтожения мемуаров и готовые щедро заплатить за это. Автор анонимного послания, прибывшего вчера, не ограничился предложением денег. В письме была скрытая угроза, хотя и достаточно прозрачная, и Федра запаниковала.
Если бы не обещание, данное отцу, Федра, возможно, уступила бы их требованиям. Сожгла бы мемуары и позволила издательству пойти ко дну. Ее мало волновало, что она может остаться без гроша, если сделает это.
Свернув за угол, она вышла на свою улицу. Неподалеку от ее дома расположилась местная попрошайка по имени Бесс. Федра остановилась и протянула ей несколько пенсов.
– Эти кошки чуют, что вы здесь, – сказала Бесс, мотнув головой в сторону дома, высившегося за ее спиной.
Федра в отличие от Бесс не слышала мяуканья, но могла видеть двух кошек, черную и белую, устроившихся ни подоконнике внутри особняка, примыкавшего к ее дому. Одну гладила пожилая женщина, другую – маленькая девочка. Отправляясь в Италию, Федра попросила соседок приютить у себя ее кошек. Предполагалось, что на время, но малышка Салли так привязалась к животным, что оказалось – навсегда.
– Тут карета сегодня проезжала, – сообщила Бесс. – Большая, судя по грохоту. Медленно так прокатила, хоть и не останавливалась. А вообще-то никто к вам не приходил, кроме вон того типа.
Бесс выбрала это место для своего промысла лет пять назад. Несмотря на слепоту, старая бродяжка сообразила, что посетители Федры более состоятельны, чем большинство прохожих, появлявшихся на этой улице, и что близость к дому Федры может оказаться выгодной.
Один из этих посетителей ждал теперь у ее двери, прислонившись к ней спиной. У его ног стояла большая папка, в руке он держал блокнот и делал в нем какие-то наброски.
Это был Гарри Лоуренс, молодой художник, с которым Федра подружилась прошлой зимой. Она совсем забыла о его письме, которое прибыло вчера, где он предупреждал ее, что собирается зайти. Причиной тому было другое письмо, вытеснившее из ее головы все остальные мысли.
– Прошу извинить меня, – сказала она, после того как они обменялись приветствиями. – Поездка в Сити заняла больше времени, чем я ожидала.
– Не важно. Я нарисовал попрошайку, а еще шлюху в окне напротив. Художнику никогда не бывает скучно.
Устроив его в гостиной, Федра положила рукопись на столик у дивана, чтобы заняться ею после ухода гостя. Следующий час они провели за просмотром рисунков Гарри. Федре гораздо больше нравились его выразительные наброски, чем тщательно проработанные эскизы большого полотна, которые он намеревался представить в Королевскую академию искусств.
Она хотела объяснить ему почему, но в этот момент раздался стук в дверь. Открыв ее, Федра увидела Эллиота.
Сердце подпрыгнуло у нее в груди. Онемев от радости, она могла только смотреть на него, заново поражаясь тому, как действует на нее его присутствие.
Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, затем Эллиот протянул ей визитную карточку:
– Надеюсь, мисс Блэр дома?
Федра взяла карточку и бросила на нее скептический взгляд.
– Хм, разве что для вас. – Она посторонилась и чмокнула его в щеку, когда он перешагнул порог. Эллиот закрыл дверь и обнял ее для более основательного поцелуя.
– Ты даже не написала, – заметил он. – Я не мог больше ждать.
Федра не писала, потому что не представляла, что писать. Она не хотела, чтобы их отношения закончились на печальной ноте, и боялась, что так и будет, если они продолжатся здесь, в Лондоне.
Радость, которую она испытывала сейчас от его объятий, поцелуя, от самого факта его присутствия, лишь подтверждала, каким печальным может стать их расставание. Впрочем, это ничуть не уменьшало ее счастья. Они не виделись всего четыре дня, а Федра уже отчаянно тосковала.
Эллиот последовал за ней в гостиную и замер на пороге. Он по-прежнему улыбался, но теперь улыбка больше походила на гримасу.
Федра проследила за его свирепым взглядом, устремленным на Гарри, который сидел на диване, углубившись в альбом.
– Похоже, мисс Блэр дома не только для меня, – пробормотал он. – Один из твоих друзей, Федра?
Федра была так счастлива, что нашла эту вспышку ревности лестной, пусть даже она предвещала все сложности, которые могут возникнуть между ними в Лондоне. Она представила мужчин друг другу. Гарри, который бывал иногда на удивление простодушным, чуть ли не приплясывал, радуясь, что удалось познакомиться с представителем высшего света в скромном доме Федры.
Эллиот был чрезвычайно любезен. Он сел, изобразив интерес к творчеству Гарри, однако Федра чувствовала его нетерпение и недовольство.
– Думаю, нам нужно отметить мое благополучное возвращение, – объявила она. – Схожу за напитками.
Она выскользнула из комнаты, оставив Гарри излагать его художественные замыслы относительно фигуры генерала на лошади, которая должна была украшать полотно. В кухне Федра наполнила два бокала бренди и вернулась в гостиную.
Гарри исчез вместе со своими эскизами, Эллиот стоял у стены, изучая гравюру Пиранези. Он подошел к Федре и взял у нее бокалы. Один поставил на столик у дивана, другой поднес к губам.
– Мистер Лоуренс вспомнил, что у него дела, – сообщил он.
– Внезапно, насколько я понимаю.
– Да, он исчез в мгновение ока.
– Что ты ему сказал?
– Выразил восхищение его незаурядным талантом и намекнул на возможность приобретения его новой картины в собрание Истербрука. Ах да, еще я велел ему незамедлительно исчезнуть.
Федра подавила смешок, представив себе реакцию Гарри.
– Это было по меньшей мере невежливо с твоей стороны.
– Не испытываю ни малейших угрызений совести. – Эллиот огляделся, задержав взгляд на потертой обивке дивана, которую не могла скрыть наброшенная сверху венецианская шаль. – Это дом твоей матери?
– Она снимала комнаты на Пиккадилли. Я купила этот дом, когда стала жить самостоятельно.
– В шестнадцать лет. Что ж, неудачный выбор района можно объяснить твоей неопытностью. Но ты до сих пор живешь здесь.
– Это мой дом. Я знаю здешних обитателей. Мне здесь хорошо.
– У твоей двери сидит попрошайка, а в окне напротив женщина демонстрирует прохожим свою обнаженную грудь.
– Они обе вполне безобидны, и любая из них рискнет жизнью, чтобы вытащить меня из огня, если случится пожар.
– Упоминание о пожаре вряд ли способно утешить меня, учитывая состояние зданий на этой улице. Позволь мне найти тебе более подходящую квартиру.
Федра села на диван. Настроение Эллиота изменилось, он больше не улыбался и заметно посуровел. Она догадывалась почему, но предпочла бы, чтобы они отложили этот разговор хотя бы на час.
– Ты хочешь взять меня на содержание?
Он сел рядом с ней.
– Я просто не могу больше оставаться вдали от тебя.
– Значит, идея подыскать мне другую квартиру пришла тебе в голову только сейчас?
– Я не заметил, насколько убога эта улица, когда привез тебя сюда. Все мои мысли были заняты предстоящим расставанием. И, разумеется, я не ожидал, что застану у тебя мужчину всего через несколько дней после…
Он стиснул челюсти и сделал глоток бренди.
– Мужчины посещают женщин по всему Лондону. В лучших домах. И даже в домах содержанок. Ты и сам наверняка это делал. Визит мужчины к женщине еще не означает любовную связь.
– Хочешь сказать, что этот художник не твой любовник? – поинтересовался Эллиот небрежным тоном, чтобы Федра не догадалась, насколько его волнует ответ.
– Сейчас он не мой любовник и вряд ли станет им в ближайшем будущем. Поскольку ты не женат, никакая женщина не даст тебе более убедительных заверений. Не понимаю, почему ты требуешь от меня большего.
Судя по выражению лица Эллиота, он остался недоволен столь неопределенным ответом.
– Все же я предпочел бы, чтобы ты жила в другом месте.
– Я не куртизанка, Эллиот.
– Я не предлагаю тебе быть моей содержанкой. Просто я забочусь о твоей безопасности.
– Вначале о моей безопасности, потом о моих удобствах. Как ни называй это, итог один. – Она погладила его по щеке, наслаждаясь ощущением его кожи под своей ладонью. – Не заставляй меня сожалеть о той небольшой поддержке, которую я приняла от тебя в Италии. Ты должен был знать, что я не допущу, чтобы это продолжалось здесь. Если ты снимешь для меня дом, я стану продажной женщиной, каких бы взглядов ни придерживалась.
– По крайней мере, я не буду заставать тебя наедине с другими мужчинами. Я едва не поколотил твоего художника. – Он взял ее руку и поцеловал в ладонь. – Моя страсть к тебе не стала меньше от того, что мы вернулись в Лондон. Похоже, южное солнце здесь ни при чем. Жаль только, что я лишился некоторых прав, которые имел там в силу обстоятельств.
Федра понимала, что он имеет в виду. Его поцелуи мгновенно возбудили ее, оживив воспоминания о пережитых наслаждениях и тоску по тем дням, когда они были вместе.
– Я не позволю тебе стать моим покровителем. Но мы можем остаться друзьями. Каждый из нас будет жить своей жизнью, как жил до сих пор, и делить ее с другим, насколько это возможно.
Он снова поцеловал ее ладонь и на секунду прикрыл глаза.
– При условии, что других мужчин не будет. Я недостаточно цивилизован, чтобы мириться с их присутствием.
– Если мне понадобится кто-нибудь другой, я сообщу тебе об этом. Уверена, ты ответишь мне такой же любезностью. Если нашим отношениям суждено закончиться, мы постараемся сделать это с достоинством.
Эллиот устремил на нее серьезный взгляд, размышляя, что потеряет и что приобретет от подобной договоренности.
Федру охватил страх. Он может отказаться! И наверняка сделает это. Прямо сейчас.
Ее сердце болезненно сжалось, охваченное паникой, дурными предчувствиями и горечью.
Привстав на цыпочки, она прижалась губами к его губам, вложив в этот поцелуй всю свою страсть и отчаяние.
Эллиот пылко откликнулся, схватив ее в объятия и впившись в ее губы в требовательном поцелуе. Его реакция напомнила ей лихорадочные ласки на корабле, полные невысказанных желаний. В его поцелуе был привкус гнева, но сердце Федры пело.
– Где здесь спальня? – хрипло поинтересовался он.
– Пойдем. – Она взяла его за руку и повела вверх по лестнице.
Эллиот не заметил убогой обстановки в спальне. Федра не дала ему времени, развязала тесемки на платье, и оно упало на пол.
Эллиот потянулся к ней, но она остановила его, упершись ладонями в его грудь.
– Ложись в постель.
Эллиот медлил, и Федра слегка подтолкнула его. Издав смешок, он упал на постель.
– Мне следует опасаться за свое целомудрие? – поинтересовался он.
– Еще как! – Она забралась на постель и оседлала его бедра. Эллиот потянулся к краю ее сорочки и получил шлепок по руке. – Сегодня моя очередь соблазнять, сэр.
– В таком случае сними ее сама. Пусть меня соблазнит твоя красота.
Федра стянула сорочку и выпрямилась, глядя на него сверху вниз. На губах Эллиота играла озорная улыбка, но взгляд казался бездонным.
– Ты похожа на богиню, Федра. Я понял это еще в ту ночь в башне, когда поднялся наверх и увидел тебя. Никогда в жизни я не видел такой красивой и уверенной в себе женщины. И никогда не увижу.
Глубоко тронутая, Федра попыталась улыбнуться, но ее губы дрожали. Склонившись, она поцеловала его, затем начала раздевать.
– Я тоже не прочь полюбоваться твоей красотой.
Раздевание превратилось в игру: Эллиот мешал ей своими ласками, а Федра отталкивала его руки, пытаясь снять с него тот или иной предмет одежды. Наконец после смеха, шутливой борьбы и возни с его башмаками он остался совсем голым.
Федра снова уселась ему на бедра. Веселье оставило их, уступив место нежной умиротворенности, где духовное и физическое сливались воедино. Эллиот потянулся к длинным прядям ее волос и намотал их на пальцы. Затем поднял на нее взгляд:
– А ты знаешь, как соблазнить мужчину? Что-то я не очень в этом уверен.
Федра слегка покраснела.
– Знаю, хотя знание и опыт не одно и то же. Но я постараюсь. – Она никогда не пыталась соблазнить мужчину. Но ее прежние отношения с мужчинами отличались от нынешних.
Эллиот привлек Федру к себе, и их губы слились в поцелуе.
Федра спустилась ниже, осыпая поцелуями его шею и грудь. Она и раньше была активным участником их любовных игр, но лишь теперь начала понимать, как получать наслаждение, даря его другому.
Она самозабвенно ласкала его, упиваясь явными признаками того, как ее прикосновения действуют на Эллиота. Казалось, нет ничего естественнее, чем покрывать поцелуями каждый клочок его кожи, бедра, живот и даже возбужденное естество.
Его рука коснулась ее головы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33