Это намек, что она собирается принять его предложение. Надо нарисовать ее без чепчика. Зря она начала его носить. Я уговаривал ее этого не делать, но девушка так упряма. Ну, Вилма, во что будем играть – в пикет или папу Джоана? Мы уже неделю не играли в папу Джоана.
Мисс Мэллоу было хорошо известно всеобщее внимание, которое обычно встречало появление кареты Дэмлера, но она не была готова к тому, что интерес толпы может перекинуться на нее. В новом зеленом платье она выглядела хорошенькой и держала себя с достоинством, но будь она страшилищем, интерес к ее особе был бы не меньшим благодаря тому, кто ее сопровождал. Любая леди, которую Дэмлер вывозил на светские сборища, тут же становилась предметом всеобщего обсуждения среди джентльменов зависти среди дам. Маркиз попытался оттеснить от Пруденс нескольких сомнительных личностей, но начались танцы, и их разъединили. Ей приходилось танцевать с теми, кто ее приглашал, и она была им благодарна за внимание. Два или три раза Дэмлеру удалось перехватить ее у других партнеров.
– Не поощряйте ухаживания старика Малмфилда, – предупредил он Пруденс. – С женщинами это сущий дьявол.
– Он мне в отцы годится.
– Его любовница годится вам в дочери. Лучшая защита от него для вас – возраст. Для него вы слишком стары.
– Надеюсь, что в свои двадцать четыре года я все же не слишком стара для человека, которому за пятьдесят! – засмеялась она. – Его партнерша похожа на ребенка.
– Я думал, что вы старше, – признался Дэмлер, критически разглядывая ее, словно не поверил ее словам.
– Спасибо. Зачем вы просили меня снять чепец? Хотели, чтобы я заменила его тюрбаном?
– Хотите сказать, что вы моложе меня? – озадаченно спросил он.
– Мы никогда не уточняли ваш возраст.
– Какая досада. А я всегда принимал вас за женщину старше меня. О, Боже, опять все испортил. Нужно было изобразить изумление, что вам больше двадцати. Но вы и в самом деле выглядите более зрелой дамой – и очень хорошенькой. О, черт, сюда идет Кларенс.
Пруденс испугалась.
– Какой Кларенс?
Повернувшись по направлению его взгляда, она увидела краснолицего толстяка с головой, похожей на ананас, который направлялся к ним.
– Мисс Мэллоу, разрешите представить вам герцога Кларенса, брата принца Уэльского. Служил во флоте. А почему нет принца? Интересно было бы пообщаться со всеми наследными принцами, если они здесь.
– А! У вас новая дама сегодня, Дэмлер? – произнес герцог хрипловатым голосом.
Когда заиграла музыка, герцог схватил Пруденс за руку, даже не спросив ее согласия, и потянул в круг на кадриль. Танцевал он плохо, говорил громко, выкрикивал что-то, что не требовало ответа. После танца заставил Пруденс выпить несколько бокалов вина.
Дэмлер забеспокоился и бросился на поиски Пруденс. Он нашел их в гостиной, где был приготовлен стол с закусками.
– Смазливая девица, – поздравил его герцог громко. – У нее много денег?
– Ни гроша, – ответил Дэмлер, сокрушенно покачав головой.
– У красивых никогда не бывает денег.
– Жаль – Кларенс отошел, не поблагодарив Пруденс и не попрощавшись.
– Он порвал с миссис Джордан. Ищет богатую наследницу, – пояснил Дэмлер.
– Мне показалось, что вы постарались отогнать его от меня, – пошутила она. – Немного денег у меня все же есть.
– Немного его не устроит. Ему надо на что-то содержать отпрысков, у него их десяток, и это только от Джордан.
– Это слишком. Я бы поставила точку после пятого, несмотря на то, что они от герцога. Всему есть предел.
Подошла леди Мелвин, и Дэмлер передал ей остроту мисс Мэллоу. Она тут же пересказала ее мистеру Джемисону. К концу приема шутка ходила среди гостей как лучшая острота вечера, так как позволяла сказать что-то определенное о предмете последнего флирта лорда Дэмлера.
Пруденс познакомилась и с другими гостями, некоторые из которых принадлежали к высшему кругу. За обедом к ним присоединился один джентльмен, который приглашал Пруденс на танец, но получил отказ, потому что опоздал. Дэмлер вспомнил, что это тот самый человек, который жаждал познакомиться с Пруденс, и пожалел, что вынужден сидеть рядом с ним за столом, ибо именно от такого рода знакомств он старался оградить свою спутницу – от слишком развязных молодых людей, носящих маску добропорядочности, что позволяло им бывать на вечерах, подобных этому. Дэмлер представил их, но проявил максимум сдержанности. Пруденс удивила его неучтивость, и она сама заговорила с джентльменом, чтобы загладить неблагоприятное впечатление.
– Вас зовут Севилья, как известный испанский город? – спросила она.
– Да, только в английском звучании. Однако я не испанец, что вы уже, должно быть, поняли по моей внешности.
Молодой человек был смугловат, но не более, чем Дэмлер или иной другой джентльмен, занимающийся спортом и проводящий много времени на открытом воздухе. Ему было около тридцати лет, кроме высокого роста и темных глаз в нем не было ничего привлекательного.
– Как загадочно происхождение имен. Моя фамилия – Мэллоу – ведет начало от названия травы, но это только на первый взгляд. Мне кажется, что раньше она звучала иначе, но с течением времени подверглась преобразованию и стала неузнаваемой.
– Как писательница, вы должны интересоваться происхождением слов. Дэмлер говорил, что вы пишете прелестные новеллы.
Короткой беседы было достаточно, чтобы Пруденс поняла, что у них мало общего, и переключилась на второго партнера. Мистер Севилья, однако, сделал иное заключение: мисс Мэллоу именно та интеллигентная особа, общество которой может придать ему некоторый вес в свете и способствовать исправлению репутации. Прежде чем они поднялись из-за стола, он успел получить разрешение нанести ей визит. Она уступила его просьбе исключительно потому, что считала ее простым актом вежливости с его стороны. В душе Пруденс надеялась, что больше никогда не увидит этого человека.
На вечере присутствовала еще одна особа, с которой Дэмлер очень хотел познакомить Пруденс. Это была леди Джерси, Молчунья Джерси. Ему не терпелось увидеть реакцию мисс Мэллоу, когда на нее обрушится водопад слов. Ему удалось реализовать замысел в самом конце приема.
– Дорогая, такое удовольствие познакомиться с вами, – начала леди Джерси. – Видела, как старик Вилли-Прилипала наступал вам на ноги во время танца. Кларенс его настоящее имя. Жуткий осел. Следовало выручить свою партнершу, Дэмлер. А слышали, мисс Викэм дала Вилли отставку? Вот почему он явился сюда сегодня, вынюхивает другое приданое. Вам не кажется, что парламенту нужно было увеличить ему пособие, он сделал так много для страны. Хочу сказать, что его отпрыски могут оказаться не менее талантливы, чем их мать. Хотя бы некоторые из них. Дороти просто прелесть. Очень способная.
– Все вокруг только и говорят о вас, мисс Мэллоу. Как умно вы выразились – поставить точку после пятого ребенка. У вас такой широкий кругозор. Немудрено, вы же писательница. Писатели всегда придумают что-нибудь оригинальное. Я их обожаю. Пошлю вам ваучер в Алмак-клуб, вы, наверное, знаете о нем. Мы занимаемся там необычными делами, но вы в курсе. Хетти говорит, что ваша следующая героиня полетит на Луну. Я обязательно прочту книгу. Могу предложить хорошее название. Хетти говорит, что вы часто испытываете трудности с заголовками. «Девушка на Луне» – назовите так. Разве плохо звучит? Похоже на «Человек на Луне», не так ли? Как продвигается ваша пьеса, Дэмлер?
Дэмлер даже не пытался ответить, зная, что не сможет вставить ни слова, и предоставил Джерси самой ответить на вопрос.
– Знаю, что дела идут отлично. Я тоже собираюсь начать писать мемуары, но все не хватает времени. Это о гареме? – Он кивнул. – Как умно. Надеюсь, вы представите нам много красивых евнухов. И, конечно, еще больше молодых красавиц – у вас это хорошо получается. Представляю, какое удовольствие получите от выбора актрис и репетиций! Долли Энтвисл обещает выкрасить волосы в черный цвет, чтобы ей дали роль. После смерти мужа ее волосы совсем порыжели, стали огненного цвета. О, меня зовет принцесса. Наверное, хочет посоветоваться, кого пригласить в Алмак. Приходите как-нибудь, обязательно, мисс Мэллоу. Приходите как-нибудь, обязательно, мисс Мэллоу. Мы все пришли к единодушному мнению, что вы нам подходите. Я пришлю вам билет. Счастлива была познакомиться. Всем расскажу, какая вы остроумная.
Она удалилась, не переставая улыбаться и говорить на ходу.
Дэмлер выжидательно посмотрел на мисс Мэллоу.
– Давно хотел представить вам эту особу и выслушать ваше мнение.
– В отличие от вашей подруги я не нахожу слов.
– С удовольствием процитировал бы этот ответ, но не буду. У старушки Сэлли длинные руки. Так вы пойдете в Алмак?
– Возможно.
После вечернего триумфа приглашение в известный клуб, которое казалось столь желанным еще накануне, уже не обладало притягательной силой. Хотя клуб сам по себе имел репутацию довольно скучного заведения, это был центр общественной жизни Лондона, где собирались сливки. Вход был строго ограничен, и предложение оказывало мисс Мэллоу большую честь, чем она сознавала.
Когда карета везла их к дому Пруденс, Дэмлер сказал:
– Воспользовался вашим советом, позволил Шилле решить за себя, и пьеса пошла как по маслу. Учусь у вас трудолюбию. Завтра буду работать целый день.
Пруденс поняла, что завтра его не увидит, и ответила, что тоже собирается работать весь день.
– Как вам понравился бал? – спросил он, помогая даме выйти из кареты.
– Получила большое удовольствие.
– Не жалеете, что убедил вас снять чепчик?
– Нисколько, – Пруденс зевнула и заморгала глазами. Она не привыкла ложиться в три часа утра.
– Не привыкли бодрствовать до глубокой ночи, да, мисс Пруденс? Будьте осторожны, а то на следующем портрете дядя изобразит у вас темные круги под глазами.
– Его главный талант – скрывать недостатки. Грозит нарисовать меня без чепца. Спокойной ночи, лорд Дэмлер. Спасибо за все.
– Это я должен вас благодарить, мисс Мэллоу.
Он сбежал по ступенькам, перепрыгивая через две сразу, и уже из кареты помахал ей рукой. Вечер удался на славу, но когда карета скрылась, Пруденс почувствовала легкое разочарование. Она спрашивала себя, на что же она рассчитывала. Дэмлер вел себя идеально, как хорошо воспитанный, галантный кавалер. Именно это ее огорчало. Если бы он не относился к ней как к приятельнице, то вел бы себя иначе. Именно так он бы помахал любому другу мужского пола, с которым провел приятный вечер. «Какие глупые мысли приходят вам в голову, мисс Пруденс. Отчего это?» – спрашивала она себя. И предостерегала: «Помните свое имя».
ГЛАВА 7
Племянница Кларенса Элмтри еще больше выросла в его глазах, когда он узнал, что ее пригласил на кадриль герцог Кларенс. Ей было предложено затопить камин в кабинете, если нужно. Пруденс надеялась, что щедрость его не иссякнет, когда наступит осень. В мае можно обойтись и без отопления. Его расположение нужно было, чтобы получить согласие на целый ряд новых занятий, которым Дэмлер решил предаться ради нее. Он заявил, что они зря тратят время, разъезжая по окрестностям, пора изучить сам город. Он намеревался показать ей лошадей в цирке Астли, музей восковых фигур мадам Тюссо, но самое интересное, по его мнению, предстояло увидеть в иных районах – в самых грязных и неблагополучных кварталах. Однажды они отправились в трущобы на восточной окраине Лондона, в следующий раз посетили район, где селился средний класс – Хэнстаун. Пруденс заметила, что Дэмлер что-то усердно записывал, словно производил исследование. Она предположила, что ему это нужно для литературной работы.
– Мне давно пора приступить к обязанностям в палате лордов, – объяснил он. – Я уехал из страны совсем молодым и плохо ее знаю. Слушать политиков или изучать статистику бесполезно, подлинного знания жизни у них не почерпнешь. Лучше все увидеть своими глазами. Пруденс только удивляло, какое отношение она имела к его знакомству с жизнью города, но, поразмыслив, решила не задавать лишних вопросов, чтобы не быть отстраненной от этого занятия. Мимоходом он заметил как-то, что знание злачных мест ей может пригодиться для работы. Она понимала, что поверхностного знакомства с жизнью трущоб было недостаточно, чтобы писать о людях дна, но глубже вдаваться в общественные проблемы ей не хотелось. Находиться рядом с Дэмлером было всегда приятно, поэтому она не возражала против этих поездок.
Дэмлер возил ее во все новые места. Многие ей были известны только по названиям. Пруденс никогда не предполагала, что посетит их лично. Однажды они отправились с корзинами фруктов в Бедлам – дом для умалишенных. Пруденс пришла в ужас, увидев, в каких страшных условиях живут больные.
– Трудно поверить, что так могут жить люди, – сказала она.
– Хорошо, что они этого не осознают. Если бы были нормальны, когда попали сюда, то в скором времени лишились бы рассудка. Для их лечения ничего не делается.
– Да, но я не думала, что их можно вылечить.
– Не у всех же поврежден мозг. Разве вы не знаете, что у людей могут быть временные приступы болезни, потом они приходят в норму. У меня есть такой знакомый – учился с ним в школе. Его лечат в частной клинике. Он всегда поправляется на какое-то время. Если же такое случается с бедняком, он попадает в Бедлам и уже никогда оттуда не выходит.
– И ничего нельзя изменить?
– Ни вы, ни я не сможем помочь в одиночку. Это политика. Такие проблемы должны решаться обществом. Ньюгейт еще хуже, но туда я вас не повезу.
– А сами поедете?
– Да, бываю там время от времени.
– Зачем вам все это нужно?
– Я ездил по свету. А теперь мне интересно узнать, как живут другие классы у меня на родине. Нам, писателям, полезно знать такие вещи.
– Конечно – Пруденс прожила в Лондоне четыре года, но не знала никого, кроме нескольких знакомых дяди и продавцов магазинчиков, куда ходила за покупками. Она не жалела, что расширяет кругозор, даже находила это полезным независимо от того, придется ей когда-нибудь писать об этом или нет.
В тот же день он сказал:
– Завтра хочу навестить Джейн Шорс. Хотите поехать со мной? Это не очень приятное зрелище, но для вас может представить определенный интерес.
– Где находится Джейн Шорс? – спросила Пруденс, полагая, что речь идет о каком-нибудь месте в порту.
– В доме Магдалины. Я говорю о женщинах, которые проходят перевоспитание. А вы подумали, что поведу вас к Гарриет Вилсон?
Пруденс улыбнулась, так как ей было неизвестно, что Гарриет Вилсон – главная куртизанка Лондона.
– Один такой дом – исправительная тюрьма, точнее, – находится в конце Гудмэнфилд. Я уже договорился о визите, хочу посмотреть, как там идут дела. Не надевайте новую шляпку, она там неуместна, наденьте свою старую круглую, которую вы предусмотрительно не выбросили.
Пруденс чувствовала, что дом для падших женщин ей интереснее, чем Бедлам, и охотно согласилась составить Дэмлеру компанию. В упомянутом доме, как сообщил маркиз, занимались в основном молодыми незамужними женщинами, имеющими детей.
– Не высказывайте удивления, если увидите, что каждая вторая беременна, – предупредил он.
Снаружи дом выглядел довольно привлекательно – солидное, респектабельное здание из красного кирпича, – но внутри был непригляден. Молодые матери собирались в церковь, когда Дэмлер и Пруденс приехали, так что они решили сопровождать процессию. Девушки входили рядами, все одинаково одетые в серо-коричневые простые платья с широкими воротниками и плоские соломенные шляпы, завязанные под подбородком. Пруденс поразилась их юности, многим было не больше пятнадцати или шестнадцати лет, и у них были светлые невинные лица. Она ожидала увидеть грубых, разбитных женщин, а эти девушки шли, опустив головы и сложив впереди руки. Они были больше похожи на вновь обращенных монашек, чем на проституток.
Слушать проповедь, которая была прочитана, было неловко. Кара Божья призывалась на головы этих полудетей за их плотские грехи, словно они были злостными распутницами. Пруденс так и подмывало встать и попросить священника замолчать. Взглянув на Дэмлера она заметила, что руки его сжались в кулаки а губы сжались в тонкую жесткую линию.
Затем они осмотрели дом – спальни с узкими жесткими кроватями, стоявшими почти впритык, как булки на лотках в пекарне. Наблюдали женщин за работой – уборкой помещений, где полы приходилось скрести щетками, приготовлением еды, шитьем. Ели девушки за длинными столами без скатертей. Перед каждой были миска и ложка и полстакана синего, похожего на воду молока. Дэмлер попросил, чтобы ему тоже дали их еду. Попробовав, он с трудом мог проглотить ее.
После осмотра Пруденс и Дэмлер были приглашены в контору управляющего заведением на чай, который подали в чашках из тонкого китайского фарфора наливали чай из серебряного чайника, что составляло резкий контраст с пищей и сервировкой для девушек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Мисс Мэллоу было хорошо известно всеобщее внимание, которое обычно встречало появление кареты Дэмлера, но она не была готова к тому, что интерес толпы может перекинуться на нее. В новом зеленом платье она выглядела хорошенькой и держала себя с достоинством, но будь она страшилищем, интерес к ее особе был бы не меньшим благодаря тому, кто ее сопровождал. Любая леди, которую Дэмлер вывозил на светские сборища, тут же становилась предметом всеобщего обсуждения среди джентльменов зависти среди дам. Маркиз попытался оттеснить от Пруденс нескольких сомнительных личностей, но начались танцы, и их разъединили. Ей приходилось танцевать с теми, кто ее приглашал, и она была им благодарна за внимание. Два или три раза Дэмлеру удалось перехватить ее у других партнеров.
– Не поощряйте ухаживания старика Малмфилда, – предупредил он Пруденс. – С женщинами это сущий дьявол.
– Он мне в отцы годится.
– Его любовница годится вам в дочери. Лучшая защита от него для вас – возраст. Для него вы слишком стары.
– Надеюсь, что в свои двадцать четыре года я все же не слишком стара для человека, которому за пятьдесят! – засмеялась она. – Его партнерша похожа на ребенка.
– Я думал, что вы старше, – признался Дэмлер, критически разглядывая ее, словно не поверил ее словам.
– Спасибо. Зачем вы просили меня снять чепец? Хотели, чтобы я заменила его тюрбаном?
– Хотите сказать, что вы моложе меня? – озадаченно спросил он.
– Мы никогда не уточняли ваш возраст.
– Какая досада. А я всегда принимал вас за женщину старше меня. О, Боже, опять все испортил. Нужно было изобразить изумление, что вам больше двадцати. Но вы и в самом деле выглядите более зрелой дамой – и очень хорошенькой. О, черт, сюда идет Кларенс.
Пруденс испугалась.
– Какой Кларенс?
Повернувшись по направлению его взгляда, она увидела краснолицего толстяка с головой, похожей на ананас, который направлялся к ним.
– Мисс Мэллоу, разрешите представить вам герцога Кларенса, брата принца Уэльского. Служил во флоте. А почему нет принца? Интересно было бы пообщаться со всеми наследными принцами, если они здесь.
– А! У вас новая дама сегодня, Дэмлер? – произнес герцог хрипловатым голосом.
Когда заиграла музыка, герцог схватил Пруденс за руку, даже не спросив ее согласия, и потянул в круг на кадриль. Танцевал он плохо, говорил громко, выкрикивал что-то, что не требовало ответа. После танца заставил Пруденс выпить несколько бокалов вина.
Дэмлер забеспокоился и бросился на поиски Пруденс. Он нашел их в гостиной, где был приготовлен стол с закусками.
– Смазливая девица, – поздравил его герцог громко. – У нее много денег?
– Ни гроша, – ответил Дэмлер, сокрушенно покачав головой.
– У красивых никогда не бывает денег.
– Жаль – Кларенс отошел, не поблагодарив Пруденс и не попрощавшись.
– Он порвал с миссис Джордан. Ищет богатую наследницу, – пояснил Дэмлер.
– Мне показалось, что вы постарались отогнать его от меня, – пошутила она. – Немного денег у меня все же есть.
– Немного его не устроит. Ему надо на что-то содержать отпрысков, у него их десяток, и это только от Джордан.
– Это слишком. Я бы поставила точку после пятого, несмотря на то, что они от герцога. Всему есть предел.
Подошла леди Мелвин, и Дэмлер передал ей остроту мисс Мэллоу. Она тут же пересказала ее мистеру Джемисону. К концу приема шутка ходила среди гостей как лучшая острота вечера, так как позволяла сказать что-то определенное о предмете последнего флирта лорда Дэмлера.
Пруденс познакомилась и с другими гостями, некоторые из которых принадлежали к высшему кругу. За обедом к ним присоединился один джентльмен, который приглашал Пруденс на танец, но получил отказ, потому что опоздал. Дэмлер вспомнил, что это тот самый человек, который жаждал познакомиться с Пруденс, и пожалел, что вынужден сидеть рядом с ним за столом, ибо именно от такого рода знакомств он старался оградить свою спутницу – от слишком развязных молодых людей, носящих маску добропорядочности, что позволяло им бывать на вечерах, подобных этому. Дэмлер представил их, но проявил максимум сдержанности. Пруденс удивила его неучтивость, и она сама заговорила с джентльменом, чтобы загладить неблагоприятное впечатление.
– Вас зовут Севилья, как известный испанский город? – спросила она.
– Да, только в английском звучании. Однако я не испанец, что вы уже, должно быть, поняли по моей внешности.
Молодой человек был смугловат, но не более, чем Дэмлер или иной другой джентльмен, занимающийся спортом и проводящий много времени на открытом воздухе. Ему было около тридцати лет, кроме высокого роста и темных глаз в нем не было ничего привлекательного.
– Как загадочно происхождение имен. Моя фамилия – Мэллоу – ведет начало от названия травы, но это только на первый взгляд. Мне кажется, что раньше она звучала иначе, но с течением времени подверглась преобразованию и стала неузнаваемой.
– Как писательница, вы должны интересоваться происхождением слов. Дэмлер говорил, что вы пишете прелестные новеллы.
Короткой беседы было достаточно, чтобы Пруденс поняла, что у них мало общего, и переключилась на второго партнера. Мистер Севилья, однако, сделал иное заключение: мисс Мэллоу именно та интеллигентная особа, общество которой может придать ему некоторый вес в свете и способствовать исправлению репутации. Прежде чем они поднялись из-за стола, он успел получить разрешение нанести ей визит. Она уступила его просьбе исключительно потому, что считала ее простым актом вежливости с его стороны. В душе Пруденс надеялась, что больше никогда не увидит этого человека.
На вечере присутствовала еще одна особа, с которой Дэмлер очень хотел познакомить Пруденс. Это была леди Джерси, Молчунья Джерси. Ему не терпелось увидеть реакцию мисс Мэллоу, когда на нее обрушится водопад слов. Ему удалось реализовать замысел в самом конце приема.
– Дорогая, такое удовольствие познакомиться с вами, – начала леди Джерси. – Видела, как старик Вилли-Прилипала наступал вам на ноги во время танца. Кларенс его настоящее имя. Жуткий осел. Следовало выручить свою партнершу, Дэмлер. А слышали, мисс Викэм дала Вилли отставку? Вот почему он явился сюда сегодня, вынюхивает другое приданое. Вам не кажется, что парламенту нужно было увеличить ему пособие, он сделал так много для страны. Хочу сказать, что его отпрыски могут оказаться не менее талантливы, чем их мать. Хотя бы некоторые из них. Дороти просто прелесть. Очень способная.
– Все вокруг только и говорят о вас, мисс Мэллоу. Как умно вы выразились – поставить точку после пятого ребенка. У вас такой широкий кругозор. Немудрено, вы же писательница. Писатели всегда придумают что-нибудь оригинальное. Я их обожаю. Пошлю вам ваучер в Алмак-клуб, вы, наверное, знаете о нем. Мы занимаемся там необычными делами, но вы в курсе. Хетти говорит, что ваша следующая героиня полетит на Луну. Я обязательно прочту книгу. Могу предложить хорошее название. Хетти говорит, что вы часто испытываете трудности с заголовками. «Девушка на Луне» – назовите так. Разве плохо звучит? Похоже на «Человек на Луне», не так ли? Как продвигается ваша пьеса, Дэмлер?
Дэмлер даже не пытался ответить, зная, что не сможет вставить ни слова, и предоставил Джерси самой ответить на вопрос.
– Знаю, что дела идут отлично. Я тоже собираюсь начать писать мемуары, но все не хватает времени. Это о гареме? – Он кивнул. – Как умно. Надеюсь, вы представите нам много красивых евнухов. И, конечно, еще больше молодых красавиц – у вас это хорошо получается. Представляю, какое удовольствие получите от выбора актрис и репетиций! Долли Энтвисл обещает выкрасить волосы в черный цвет, чтобы ей дали роль. После смерти мужа ее волосы совсем порыжели, стали огненного цвета. О, меня зовет принцесса. Наверное, хочет посоветоваться, кого пригласить в Алмак. Приходите как-нибудь, обязательно, мисс Мэллоу. Приходите как-нибудь, обязательно, мисс Мэллоу. Мы все пришли к единодушному мнению, что вы нам подходите. Я пришлю вам билет. Счастлива была познакомиться. Всем расскажу, какая вы остроумная.
Она удалилась, не переставая улыбаться и говорить на ходу.
Дэмлер выжидательно посмотрел на мисс Мэллоу.
– Давно хотел представить вам эту особу и выслушать ваше мнение.
– В отличие от вашей подруги я не нахожу слов.
– С удовольствием процитировал бы этот ответ, но не буду. У старушки Сэлли длинные руки. Так вы пойдете в Алмак?
– Возможно.
После вечернего триумфа приглашение в известный клуб, которое казалось столь желанным еще накануне, уже не обладало притягательной силой. Хотя клуб сам по себе имел репутацию довольно скучного заведения, это был центр общественной жизни Лондона, где собирались сливки. Вход был строго ограничен, и предложение оказывало мисс Мэллоу большую честь, чем она сознавала.
Когда карета везла их к дому Пруденс, Дэмлер сказал:
– Воспользовался вашим советом, позволил Шилле решить за себя, и пьеса пошла как по маслу. Учусь у вас трудолюбию. Завтра буду работать целый день.
Пруденс поняла, что завтра его не увидит, и ответила, что тоже собирается работать весь день.
– Как вам понравился бал? – спросил он, помогая даме выйти из кареты.
– Получила большое удовольствие.
– Не жалеете, что убедил вас снять чепчик?
– Нисколько, – Пруденс зевнула и заморгала глазами. Она не привыкла ложиться в три часа утра.
– Не привыкли бодрствовать до глубокой ночи, да, мисс Пруденс? Будьте осторожны, а то на следующем портрете дядя изобразит у вас темные круги под глазами.
– Его главный талант – скрывать недостатки. Грозит нарисовать меня без чепца. Спокойной ночи, лорд Дэмлер. Спасибо за все.
– Это я должен вас благодарить, мисс Мэллоу.
Он сбежал по ступенькам, перепрыгивая через две сразу, и уже из кареты помахал ей рукой. Вечер удался на славу, но когда карета скрылась, Пруденс почувствовала легкое разочарование. Она спрашивала себя, на что же она рассчитывала. Дэмлер вел себя идеально, как хорошо воспитанный, галантный кавалер. Именно это ее огорчало. Если бы он не относился к ней как к приятельнице, то вел бы себя иначе. Именно так он бы помахал любому другу мужского пола, с которым провел приятный вечер. «Какие глупые мысли приходят вам в голову, мисс Пруденс. Отчего это?» – спрашивала она себя. И предостерегала: «Помните свое имя».
ГЛАВА 7
Племянница Кларенса Элмтри еще больше выросла в его глазах, когда он узнал, что ее пригласил на кадриль герцог Кларенс. Ей было предложено затопить камин в кабинете, если нужно. Пруденс надеялась, что щедрость его не иссякнет, когда наступит осень. В мае можно обойтись и без отопления. Его расположение нужно было, чтобы получить согласие на целый ряд новых занятий, которым Дэмлер решил предаться ради нее. Он заявил, что они зря тратят время, разъезжая по окрестностям, пора изучить сам город. Он намеревался показать ей лошадей в цирке Астли, музей восковых фигур мадам Тюссо, но самое интересное, по его мнению, предстояло увидеть в иных районах – в самых грязных и неблагополучных кварталах. Однажды они отправились в трущобы на восточной окраине Лондона, в следующий раз посетили район, где селился средний класс – Хэнстаун. Пруденс заметила, что Дэмлер что-то усердно записывал, словно производил исследование. Она предположила, что ему это нужно для литературной работы.
– Мне давно пора приступить к обязанностям в палате лордов, – объяснил он. – Я уехал из страны совсем молодым и плохо ее знаю. Слушать политиков или изучать статистику бесполезно, подлинного знания жизни у них не почерпнешь. Лучше все увидеть своими глазами. Пруденс только удивляло, какое отношение она имела к его знакомству с жизнью города, но, поразмыслив, решила не задавать лишних вопросов, чтобы не быть отстраненной от этого занятия. Мимоходом он заметил как-то, что знание злачных мест ей может пригодиться для работы. Она понимала, что поверхностного знакомства с жизнью трущоб было недостаточно, чтобы писать о людях дна, но глубже вдаваться в общественные проблемы ей не хотелось. Находиться рядом с Дэмлером было всегда приятно, поэтому она не возражала против этих поездок.
Дэмлер возил ее во все новые места. Многие ей были известны только по названиям. Пруденс никогда не предполагала, что посетит их лично. Однажды они отправились с корзинами фруктов в Бедлам – дом для умалишенных. Пруденс пришла в ужас, увидев, в каких страшных условиях живут больные.
– Трудно поверить, что так могут жить люди, – сказала она.
– Хорошо, что они этого не осознают. Если бы были нормальны, когда попали сюда, то в скором времени лишились бы рассудка. Для их лечения ничего не делается.
– Да, но я не думала, что их можно вылечить.
– Не у всех же поврежден мозг. Разве вы не знаете, что у людей могут быть временные приступы болезни, потом они приходят в норму. У меня есть такой знакомый – учился с ним в школе. Его лечат в частной клинике. Он всегда поправляется на какое-то время. Если же такое случается с бедняком, он попадает в Бедлам и уже никогда оттуда не выходит.
– И ничего нельзя изменить?
– Ни вы, ни я не сможем помочь в одиночку. Это политика. Такие проблемы должны решаться обществом. Ньюгейт еще хуже, но туда я вас не повезу.
– А сами поедете?
– Да, бываю там время от времени.
– Зачем вам все это нужно?
– Я ездил по свету. А теперь мне интересно узнать, как живут другие классы у меня на родине. Нам, писателям, полезно знать такие вещи.
– Конечно – Пруденс прожила в Лондоне четыре года, но не знала никого, кроме нескольких знакомых дяди и продавцов магазинчиков, куда ходила за покупками. Она не жалела, что расширяет кругозор, даже находила это полезным независимо от того, придется ей когда-нибудь писать об этом или нет.
В тот же день он сказал:
– Завтра хочу навестить Джейн Шорс. Хотите поехать со мной? Это не очень приятное зрелище, но для вас может представить определенный интерес.
– Где находится Джейн Шорс? – спросила Пруденс, полагая, что речь идет о каком-нибудь месте в порту.
– В доме Магдалины. Я говорю о женщинах, которые проходят перевоспитание. А вы подумали, что поведу вас к Гарриет Вилсон?
Пруденс улыбнулась, так как ей было неизвестно, что Гарриет Вилсон – главная куртизанка Лондона.
– Один такой дом – исправительная тюрьма, точнее, – находится в конце Гудмэнфилд. Я уже договорился о визите, хочу посмотреть, как там идут дела. Не надевайте новую шляпку, она там неуместна, наденьте свою старую круглую, которую вы предусмотрительно не выбросили.
Пруденс чувствовала, что дом для падших женщин ей интереснее, чем Бедлам, и охотно согласилась составить Дэмлеру компанию. В упомянутом доме, как сообщил маркиз, занимались в основном молодыми незамужними женщинами, имеющими детей.
– Не высказывайте удивления, если увидите, что каждая вторая беременна, – предупредил он.
Снаружи дом выглядел довольно привлекательно – солидное, респектабельное здание из красного кирпича, – но внутри был непригляден. Молодые матери собирались в церковь, когда Дэмлер и Пруденс приехали, так что они решили сопровождать процессию. Девушки входили рядами, все одинаково одетые в серо-коричневые простые платья с широкими воротниками и плоские соломенные шляпы, завязанные под подбородком. Пруденс поразилась их юности, многим было не больше пятнадцати или шестнадцати лет, и у них были светлые невинные лица. Она ожидала увидеть грубых, разбитных женщин, а эти девушки шли, опустив головы и сложив впереди руки. Они были больше похожи на вновь обращенных монашек, чем на проституток.
Слушать проповедь, которая была прочитана, было неловко. Кара Божья призывалась на головы этих полудетей за их плотские грехи, словно они были злостными распутницами. Пруденс так и подмывало встать и попросить священника замолчать. Взглянув на Дэмлера она заметила, что руки его сжались в кулаки а губы сжались в тонкую жесткую линию.
Затем они осмотрели дом – спальни с узкими жесткими кроватями, стоявшими почти впритык, как булки на лотках в пекарне. Наблюдали женщин за работой – уборкой помещений, где полы приходилось скрести щетками, приготовлением еды, шитьем. Ели девушки за длинными столами без скатертей. Перед каждой были миска и ложка и полстакана синего, похожего на воду молока. Дэмлер попросил, чтобы ему тоже дали их еду. Попробовав, он с трудом мог проглотить ее.
После осмотра Пруденс и Дэмлер были приглашены в контору управляющего заведением на чай, который подали в чашках из тонкого китайского фарфора наливали чай из серебряного чайника, что составляло резкий контраст с пищей и сервировкой для девушек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26