Но было кое-что похуже, чем погода. Он действительно уехал и женился на ней! Долтон обручился с этой лживой интриганкой, похитившей его у нее.
Аннабел закрыла глаза, испытывая боль от сознания того, что ничто не заставило бы Рафа поступить так, кроме долга чести. Она была уверена, что Раф ничем не скомпрометировал эту девицу. Значит, его подтолкнули к такому решению распространившиеся сплетни.
Чувство собственной вины угнетало Аннабел больше, чем его предательство. Но разве это предательство? Раф ничего не обещал ей, и если бы даже сделал предложение, она вряд ли приняла бы его. Тем не менее Аннабел рассчитывала на него, как когда-то рассчитывала выйти замуж за Деймона Райдера, а теперь потеряла обоих, поскольку они предпочли других женщин. Разве эти женщины лучше ее и чем они прельстили их?
— Аннабел? — обратилась к ней мать, поспешно войдя в комнату. — Что случилось? Твоя служанка сказала, что ты чем-то потрясена.
— Глупая гусыня! — Аннабел через силу засмеялась. — Ничего подобного. Просто я читала газету, где сообщается о рождениях, смертях, браках и прочих событиях. Кстати, взгляни-ка сюда. Долтон действительно женился на этой потаскушке!
Мать, быстро просмотрев газету, задумалась. Она страдала за дочь и понимала, что необходимо успокоить ее.
— Какая поспешная свадьба, — заметила графиня. — Что ж, нужда заставит, когда дьявол правит. Ведь Долтон был без ума от тебя. Несомненно. Очевидно, его прельстило наследство. Или она соврала ему, что таковое предвидится.
— Едва ли. Просто Раф человек чести.
— Чести? — рассмеялась мать. — Да он самый обыкновенный мужчина. Даже лучшие из них предпочитают взять то, что легче достается, пусть и не высшего качества. Эта подлая девица наверняка соблазнила его, и он не смог удержаться,
«Вполне возможно», — подумала Аннабел. Тяжелее всего ей было оттого, что она сама оттолкнула Рафа своей несдержанностью, так грубо отказав ему в приеме. Аннабел терзали гнев и боль и гнетущее чувство пустоты.
— Бедный парень, — тихо проговорила она, — его просто обманули. Однако что теперь обсуждать это? Все кончено.
— Не совсем, — возразила мать. — Ее следует проучить.
— Как? — Аннабел нервно рассмеялась. — Ты вызовешь ее на дуэль? Или наймешь кого-то убить ее? Будь благоразумной, мама. Видимо, эта девица очень умна, если завоевала такого мужчину. Конечно, для него это трагедия, но уже ничего не поделаешь.
— По крайней мере мы должны рассказать людям правду — заявила мать. — Чтобы ее не принимали в приличном обществе. Уверена, ей нужна респектабельность не меньше, чем имя лорда Долтона. Кто знает, чьего ребенка жа носит, явившись неизвестно откуда?
Аннабел молчала, так как не подумала об этом. «Бедный Раф», — мысленно произнесла она, внезапно испытав удовлетворение.
— Но их нет сейчас в городе, — заметила Аннабел, — ж какой смысл рассказывать что-либо о них?
— Они скоро вернутся в Лондон.
— Бедный Раф, — произнесла Аннабел вслух и с явным облегчением. Теперь разговоры о ее разрыве с ним обернутся крестовым походом против него, а ей не грозит поражение.
Глава 21
— Это одна из лучших улиц в Лондоне, — с гордостью сказал агент по продаже недвижимости, когда Бренна осматривала гостиную в доме, который он предлагал им.
— Возможно, — ответила она, заметив маленькие окна и низкие потолки, — но мы не собираемся жить на улице. Хотя там, вероятно, приятнее, чем в этом доме. По крайней мере светлее.
— Действительно, здесь темно, как в пещере, — согласился Раф. — У вас есть на примете более светлый дом? — спросил он агента.
— К полудню эта комната наполнится солнечным светом, — отозвался тот. — Сейчас еще утро.
— Но от этой тесноты мы не избавимся даже в полдень, — возразила Бренна. — Знаешь, — обратилась она к Рафу, — по-моему, нам вообще незачем переезжать. Мы могли бы прекрасно жить в твоем доме.
— Ты уже говорила это, но новая семья нуждается в новом доме.
Бренна покраснела, сознавая, что муж прав. Они, наверное, скоро станут полноценной семьей. Однако ей не нравился этот дом.
— Во всяком случае, — упрямо продолжала она, — не думаю, что эти комнаты устроят нас. Здесь много спален, но они очень тесные, и эта комната должна быть гораздо больше, и…
— Короче, нам это не подходит, — сказал Раф агенту. — Вы можете показать еще что-нибудь?
— Есть прекрасный дом, выходящий окнами к парку.
— Не вижу в этом ничего хорошего, — заявил Раф. — Живя рядом с парком, мы будем постоянно лицезреть толпы проходящих и проезжающих мимо людей.
— Там густые кусты, — пояснил агент, — и из окон не видно ничего, кроме зелени.
— И не слышно ничего, кроме проезжающих повозок, фургонов и всадников. Нет, это не годится. — Раф покачал головой. — Может, нам лучше связаться с другой фирмой, где знают Лондон так же хорошо, как и я?
— Есть еще весьма привлекательный дом вблизи сквера, — поспешно добавил агент. — Не более двух кварталов отсюда.
Раф задумался. Там жила Аннабел. Однако это был один из самых престижных районов. Хотя Лондон — большой город, в нем не так уж много фешенебельных кварталов. А если уж избегать Аннабел, надо переезжать за город. Но почему Бренна не должна жить в таком же престижном месте, как Аннабел?
Бренна и агент ждали его ответа. И Раф одобрительно кивнул.
— Что ж, мы посмотрим этот дом. Только когда?
— Может, сегодня днем? После ленча? — предложил агент.
— Дайте мне адрес, и мы встретимся там.
— Скорее всего это наиболее стоящее его предложений, — сказал Раф Бренне, когда агент покинул их и они двинулись по улице. — Именно этот дом он и рассчитывал продать, хотя предлагал посмотреть два предыдущих. Первый оказался слишком мрачным, второй — приятнее, а третий — конечно, самый привлекательный, хотя обойдется гораздо дороже. Так поступают все умные торговцы не только недвижимостью, но и другими товарами. Деймон Райдер рассказывал мне об этом. Надеюсь, сегодня днем мы найдем то, что надо.
Но зачем эти хлопоты? — спросила Бренна. — В этом нет никакой необходимости. Во всяком случае, для меня. Я буду счастлива и в твоем доме, пока нам не потребуются дополнительные комнаты.
— Ты заслуживаешь лучшего.
— Но я не хочу быть для тебя слишком дорогой женой. Раф остановился и с улыбкой посмотрел на нее.
— Однако ты уже почти разорила меня. Два яйца на завтрак, да еще сдобная булка! Мне скоро придется отправляться в работный дом.
Бренна рассмеялась. Раф взял ее под руку, и они снова пошли по улице.
— Брен, у меня достаточно средств, и я хочу потратить их на что-нибудь очень хорошее ради нас и нашего будущего.
День был холодным, хотя ярко светило солнце. Но сердце Бренны наполняли тепло и радость. Она вышла замуж, когда ее доброе имя было замарано, но Раф пренебрег этим и относился к ней с большим уважением после свадьбы. Когда-нибудь и он поймет, что неприятные обстоятельства, заставившие его жениться на Бренне, на самом деле оказались счастливым случаем.
Все в Рафе продолжало восхищать ее. Его оригинальная внешность, яркий цвет волос, военная выправка и живой ум. Другие женщины, возможно, сочли бы его грубоватым, но Бренна, хорошо зная военных, понимала, что это только видимость, за которой скрывались мягкость и нежность. Бренну удручало, что Раф слишком низкого мнения о себе, но она объясняла это его пиететом к окружающим. Ей очень нравились его чувство юмора, исключительная честность, а также любовные ласки и постоянные знаки внимания. Если даже Раф и любил другую женщину, это ни в чем не проявлялось. Раф не отличался скрытностью — значит, она завоевала его! Бренна улыбнулась, испытывая гордость, удовлетворение и неимоверное счастье.
Сегодня, по ее мнению, Раф выглядел особенно привлекательным. Даже в холодную погоду он редко надевал плащ или пальто, заявляя, что у него горячая кровь. На нем была бобровая шапка, темно-синий сюртук, серый с голубым жилет и светло-коричневые штаны.
Наряд Бренны гармонировал с тонами его костюма. На ней было ярко-голубое платье, шубка более темного оттенка и светло-коричневая шляпка с голубым пером. Наверное, Пек, готовивший, одежду для Рафа, видел, что она надела в это утро. Бренна и Раф спали вместе, но пользовались разными гардеробными комнатами, и она оделась первой.
Бренна знала, что светские дамы должны иметь служанок, но она не привыкла пользоваться чьими-то услугами и пока не решалась пополнить домашний персонал личной горничной. Пек — другое дело. Он старый армейский спутник Рафа, давно уже исполнявший обязанности камердинера.
— Раф! — послышался чей-то голос, прервавший ее мысли. — Леди Бреина!
Навстречу им быстро шел высокий темноволосый джентльмен с удлиненным умным лицом и характерным носом.
— Драм! — радостно воскликнул Раф. — Какая встреча!
Друзья обменялись рукопожатиями. Бренна чуть склонила голову, когда Драм взял ее руку и окинул изучающим взглядом. Его голубые глаза ярко светились.
— Замужество вам явно к лицу, — удовлетворенно заметил он. — Хотя вы были очаровательны и прежде. Вы вся сияете. И этот плут выглядит таким счастливым, что я едва узнал его.
— Может, тебе нужны очки? — рассмеялся Раф. — Ведь достаточно одного взгляда на мои волосы, чтобы узнать меня. И от счастья их цвет не меняется. Но ты прав, я действительно счастлив, поскольку эта прелестная леди — моя жена. — Он с любовью посмотрел на Бренну и оторвал от нее свой взгляд, лишь почувствовав, что Драм наблюдает за ним и по его лицу медленно расплывается улыбка. — И какая жена! — восхищался Раф. — Экономная, как приходский священник, и скромная, как монахиня. Она даже не хочет утруждать меня переездом из моих холостяцких апартаментов. Я едва убедил ее сегодня утром посмотреть новые дома… Постой! Ты ведь как раз тот, кто нам нужен! У тебя наверняка есть на примете подходящий для нас дом. Я хочу, чтобы Бренна гордилась им. Нас интересует не только его внешний и внутренний вид, но и то, где он находится. Скажи, каких районов следует избегать.
— Заметьте, какой у него пессимистический подход к делу, — обратился Драм к Бренне, — Он не спрашивает, где следует искать. Раф озабочен тем, где не надо искать. По-моему, дорогая, ваше влияние на него приносит положительные результаты: вы добились того, что он стал чаще улыбаться. Теперь вы должны заставить Рафа поверить, что в нашей жизни существует не только плохое, но и хорошее, как, например, районы для жилья. На мой взгляд, таковы места вблизи сквера, где совершают прогулки представители светского общества, но они находятся не так уж близко отсюда.
— Как я и думал, — сказал Раф. — Именно туда мы и собираемся пойти после ленча. Присоединишься к нам?
Драм задумался.
— Мы не будем ворковать, и обниматься, обещаю, — добавил Раф. — Теперь мы уже степенная пара, поскольку женаты почти три недели. Точнее — двадцать дней, так что вполне подходим для компании. Разве только Брен потеряет голову и внезапно бросится в мои объятия. Она вполне способна на это. Сначала кротко смотрит на меня, а потом вдруг как кинется! Я просто теряюсь.
Бренна сделала вид, что возмущена и хочет высвободить свою руку из его руки, хотя в душе ликовала. Значит, он считал дни, как и она!
— Я пойду, — ответил Драм, — если Бренна пообещает сдерживаться, поскольку меня очень легко смутить. Заодно я посвящу вас в то, что происходило в Лондоне, а вы расскажете о своем путешествии.
— Мы ездили к моим родителям. — Улыбка Рафа увяла. — В Эрроу-Корт. Но провели там три дня.
Драм шел рядом с ним, и выражение его лица тоже изменилось.
— Понятно… — отозвался он.
— И я представил Бренну Гриффину, — добавил Раф.
— Это ритуал, — пояснил Драм Бренне. — Я прошел через то же самое, когда был у Рафа во время школьных каникул. Тогда я испытал страх и благоговение у гробницы Гриффина. Несомненно, он вдохновлял Рафа на совершение мужественных поступков.
— Это плохо, — заметила Бренна. — Если бы он не оказывал такого влияния, Раф, возможно, избрал бы другую карьеру. Представьте себе, каким скромным, смиренным приходским священником он мог бы стать. И не исключено, что получил бы сан епископа!
Все дружно рассмеялись. Они продолжали смеяться и беседовать за ленчем. Граф Драммонд был одним из самых давних друзей Рафа, и Бренна с удовольствием наблюдала, как они предавались воспоминаниям. За этим ленчем она узнала о прошлом Рафа гораздо больше, чем за время их пребывания у его родителей. Раф не любил рассказывать о себе, но Драм умел расшевелить его.
— Мы познакомились в школе, — пояснил Драм, — и у нас было мало общего. Я ужасно скучал по дому, а Раф, напротив, радовался тому, что не находится под родительским кровом. Тем не менее мы нашли занятие, сблизившее нас.
— Всевозможные проказы, — усмехнулся Раф. — Этот парень был мастак на выдумки, и мы часто озорничали вместе, что помогало отвлечься от грустных мыслей,
— А этот парень, — сказал Драм, — никогда не отказывался от моих затей.
Бренна мало знала о прошлом Драма, но вполне допускала, что он был первоклассным шпионом. Драм избегал разговоров о себе с помощью разнообразных уловок. Но она видела, что, несмотря на это, а также загадочность его поведения, Раф очень ценил дружбу с ним. Она тоже испытывала расположение к Драму, когда они отправились посмотреть третий дом, предложенный агентом по продаже недвижимости. Но за то, что он сделал потом, Бренна была готова задушить его.
— Вполне сносный, — отозвался Драм без особого энтузиазма после того, как они осмотрели дом.
Бренна вскинула голову. Ей понравилось помещение, светлое и просторное, с высокими потолками, широкими окнами и современными удобствами, такими, как газовое освещение и водопровод, доставляющий воду даже на второй этаж. За домом находился небольшой сад, а сбоку — удобно расположенная конюшня. Бренне не терпелось признаться Рафу, как ее привлекает все это.
Однако Раф, услышав не слишком высокую оценку Драма, выразил согласие с ним.
— Верно, сносный, — буркнул он. — Вы можете предложить нам что-нибудь еще? — обратился он к агенту.
«Раф даже не поинтересовался моим мнением!» — возмутилась Бренна.
Они покинули дом, договорившись с агентом о новой встрече, и пошли назад по улице. Бренна молчала, стараясь овладеть собой. К счастью, она не успела выразить обиду, потому что, едва они расстались с агентом, Драм начал посмеиваться.
— Какое у вас выражение лица! — обратился он к Бренне. — Дорогая леди, это действительно чудесный дом, вы правы.
— Но нельзя показывать агенту, что он нам очень нравится, — заметил Раф. — Он мысленно все время поднимал цену, видя твой восторг! Ты светилась от радости, и агент уже почти потирал руки, рассчитывая на большой куш. «Сносный» — самая правильная оценка, пока продавец находится рядом. Я обращусь к нему завтра, если не возражаешь.
— Мне очень по душе этот дом, — призналась Бренна.
— Хорошо, мы купим его, но я предложу агенту половину той суммы, которую тот запросил.
Драм улыбнулся:
— Он согласится и на четверть.
— Я тоже так думаю, — подтвердил Раф и обратился к Бренне: — Ты довольна?
— Да, довольна. Хотя эти слова и наполовину не выражают моих чувств, так же как сумма, которую ты намерен предложить агенту, не соответствует настоящей цене дома.
Они так громко рассмеялись, что привлекли внимание окружающих. Какая-то леди выглянула из проезжающей мимо кареты, внимательно присмотрелась и сделала кучеру знак остановиться.
Выйдя, она подождала, когда все трое поравняются с ней. Как только они приблизились, дама ослепительно улыбнулась.
— Раф! — воскликнула леди Аннабел. — Очень рада видеть вас. Как вы, однако, капризны! Исчезли из Лондона и не появляетесь на балах!
От холода Аннабел защищала красная накидка, Бренне нравился этот цвет, но она редко носила одежду таких тонов, считая, что выглядит в ней слишком фривольно. Но Аннабел смотрелась великолепно и напоминала «Красный Плащик» из детской сказки, только во взрослом варианте: невинная, элегантная и потрясающе красивая. Яркий цвет накидки и ее темные локоны, выбивающиеся из-под капюшона, выгодно контрастировали с ослепительно белым и свежим лицом. Ее голубые глаза были устремлены на Рафа.
Он приветствовал ее легким поклоном.
— Извините, — сказал он, — но, кажется, я говорил вам, что помолвлен и собираюсь жениться,
— О, мой дорогой! — рассмеялась она. — Но это ведь не смертельно, не так ли? Помолвленным мужчинам не заказано посещать балы и приемы. Даже женатым!
— А сейчас я женат, — сообщил Раф. — Вот моя жена, леди Бренна. Брен, ты ведь знакома с леди Аннабел? — добавил Раф, соблюдая светскую деликатность и стараясь как-то поддержать разговор. Но он поморщился, с запозданием поняв, насколько нетактично было напоминать о бывшей встрече.
Впрочем, Аннабел, словно пораженная услышанным, не заметила этого.
— Жена? — Она поднесла руку к губам, как будто произнесла неприличное слово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30