Раздался негромкий выстрел китобойной пушки, и гарпун, со свистом рассекая воздух, вылетел в сторону Челси.Мариза, вскрикнув, бросилась к матери.Раздался глухой удар гарпуна о древко мачты в двух футах над головой Челси.Все это произошло почти одновременно.Каждый мускул на теле Челси вибрировал от страха и гнева. Она обернулась к Тиндалю:– Ну что, сукин ты сын? Успел снять?Тиндаль стоял белый как мел. Руки, державшие камеру, дрожали.– Успел.– Так подавайте же назад, подальше от этого дьявола!Деквар подчинился, с невероятной скоростью выкручивая руль на девяносто градусов.– Рубите линь. Иначе нам не уйти!Кто-то из матросов подскочил к мачте и перерезал линь, прикрепленный к гарпуну, плотно засевшему в мачте.Челси кинула последний взгляд на китобоев. Хотя капитан все еще смотрел на нее, он казался значительно спокойней. Никто не перезаряжал пушку. И спустя пару минут «Спасатель», взяв направление на юг, шел к Рейкьявику.Челси закрыла глаза и попробовала поглубже вдохнуть воздух.– Мариза, ты можешь пообещать мне одну вещь?Мариза приложила мокрый носовой платок к виску матери.– Что?– В следующий раз ты отправишься спасать слонов. – И Челси свесилась над перилами. – Боже, ну до чего же я ненавижу морскую болезнь!Алекс и Кэтлин въехали на такси в порт в тот самый момент, когда «Спасатель» подошел к причалу. Неподалеку от того места, где затормозил их водитель, стоял черный лимузин.– В самый раз! – сказал Алекс. Расплатившись с водителем такси, он попросил его подождать их. – Посмотрим, с какой ноги встала наша мадам…– Неужели она и в самом деле вышла с дочерью в море, чтобы помешать китобоям?Алекс кивнул.– Исландцы и японцы все еще промышляют этими редкими животными. Многие исландцы понемногу начинают понимать, что пора прекратить охоту. Но те, кто жил этим промыслом, с большим озлоблением встречают вмешательство в их дела.– Вон она! Я узнала ее. – Кэтлин выскочила из машины и побежала к причалу.Челси нельзя было не заметить. Пышная волнистая масса волос медово-красноватого оттенка, падавшая на ее плечи, сияла на солнце, словно факел. В первый момент, глядя на нее, еще можно было заметить, что она маленького роста. Но уже в следующую секунду ее подвижность, грациозность и жизненная энергия подавляли собеседника. На ней был белый рыбацкий свитер, куртка из мягкой кожи и зеленые слаксы, заправленные в бежевые ботинки.Алекс и Кэтлин, поджидая ее, остановились у сходней. И как только она сошла на берег, Алекс выступил вперед.– Миссис Бенедикт? Я Алекс Каразов, а это – Кэтлин Вазаро. Вы не могли бы переговорить с нами?Челси подняла голову, и Кэтлин вздохнула от изумления. Она не ожидала, что актриса настолько хороша собой. Чистая, чуть смуглая кожа не нуждалась ни в какой косметике. У нее были высокие скулы и глубоко посаженные сапфирового цвета глаза. Своеобразные черты ее лица не претендовали на классическую правильность. Она была хороша по-своему, вызывающей неповторимой красотой.– К чертям собачьим! – нахмурилась она. Ее голос был гортанным, почти хриплым. – Я замерзла, промокла, измотана качкой. К тому же этот ублюдок, что идет позади, получил исключительные права на материал об этой поездке.Только сейчас Кэтлин обратила внимание на страдальческие морщинки, что залегли в уголках рта Челси. Алекс притянул Кэтлин поближе к себе.– Мы не газетчики, миссис Бенедикт. У нас к вам деловое предложение.– Откуда мне знать, кто вы? Говорите с моим менеджером. – Челси обернулась. – Мариза, идем скорей.Молодая девушка, на голову выше Челси, одетая в желтую ветровку и джинсы, быстро спускалась по мостику:– Извини, мама. Мистер Тиндаль попросил меня ответить на несколько вопросов.Челси встрепенулась и насторожилась:– Иди в лимузин. – Челси сквозь зубы пробормотала какое-то ругательство. – Я сама разберусь с ним.– Да все нормально, мама. Я не против того, чтобы поговорить с ним.– Зато я против. – Челси в упор смотрела на человека, спускавшегося следом за Маризой. – Мистер Тиндаль! Вам заказали материал об акции «Гринпис», а не о моей дочери, так ведь? – неестественно спокойным для нее голосом спросила она.Тиндаль хитровато улыбнулся:– Вы же хотите забойный материал. И если я выужу нечто…– … то тебя самого потом будут выуживать со дна Атлантики! – закончила Челси уже другим тоном.– Не надо, мама, – вмешалась Мариза. – Меня совершенно не волнует, что он там понапишет. Главное, чтобы после этого материала заговорили о китах.– Ваша дочь понимает лучше вас, что цель стоит того, чтобы не бояться слегка испачкаться… – Он шутовски поклонился Челси. – Уверяю вас, я раскопаю кое-что достойное внимания. – И он прошел мимо них.Челси, глядя ему в спину, высказала все, что думает о нем, в таких выражениях, которым позавидовал бы любой моряк.– Мама, не расстраивайся, – снова вмешалась Мариза, обняв мать за плечи. – Сейчас примешь горячую ванну, поспишь, и твое раздражение пройдет.Челси ласково дотронулась до ее щеки.– Ладно, ничего не поделаешь. Одним скандалом больше, одним меньше – какая разница.Тут Алекс снова выступил вперед:– Сейчас вам не до того, чтобы обсуждать дела, но, может быть, вы сможете принять нас в отеле вечером? Мы отнимем у вас не больше десяти минут.– Вряд ли у меня найдется…– Пожалуйста, не торопитесь отказываться. Наш партнер Джонатан Андреас будет крайне раздосадован тем, что вы даже не пожелали выслушать интересный план, связанный с Танцующим Ветром.Челси стремительно обернулась:– Вот как? Какого же дьявола вы раньше молчали? Приходите в мой номер на чай к четырем часам. – Она села в машину, шофер захлопнул дверцу и сел за руль.Алекс и Кэтлин остались стоять, глядя на быстро удаляющийся лимузин.– Она не стесняется в выражениях. – Кэтлин сунула руки в карманы своего теплого шерстяного пальто. – И как это только тебе удается убеждать таких своенравных людей?– Это не так уж трудно. – Алекс взял ее под руку и повел к ожидавшему их такси. – Дай им то, что они хотят, и взамен получишь то, что нужно тебе. Вот и весь мой секрет.Челси внимательно выслушала план рекламной кампании, сохраняя безучастное выражение лица. Когда Алекс закончил, она какое-то время сидела молча, опустив длинные ресницы и глядя в чашку с янтарным чаем.– Мне никогда еще не приходилось заниматься такого рода делами. Я актриса, а не зазывала.– Уверяю вас, что все будет организовано с большим вкусом, без пошлости. Вам не придется стыдиться своей работы. – Алекс даже подался вперед в своем кресле.Челси оторвала взгляд от чашки с чаем.– Хорошо, я подумаю. – Внезапно она перевела взгляд на Кэтлин, сидевшую в другом кресле, неподалеку от Алекса. – А почему, черт возьми, вы словно в рот воды набрали? Ведь духи создали вы?Кэтлин почувствовала, что мгновенно покраснела от неожиданного выпада.– Да, я.– Тогда почему же вы не пытаетесь убедить меня?– Н-н-н-не… знаю… – Она запнулась. А потом сказала то, что было на самом деле: – Потому что вы… я побаиваюсь вас.– И поэтому поручили все переговоры своему партнеру? – Чувствовалось, что Челси с лету понимала, с кем она имеет дело, и видела людей насквозь. – У вас есть с собой пробный образец духов?– Разумеется, есть. – Кэтлин вынула из сумочки маленький флакон. – Я назвала их «Вазаро».Челси открыла флакон и провела им на некотором расстоянии перед собой, затем капнула на запястье, растерла и снова вдохнула воздух, на этот раз глубже.– Да они просто волшебные!– Вам нравятся? – Кэтлин нетерпеливо смотрела на Челси.– Лучше и быть не может. – Проведя еще раз возле лица, Челси спросила: – А почему «Вазаро»?– Вазаро – это мой дом. Там мы выращиваем цветы для наших духов.– Гм…. – Челси вернула флакон Кэтлин. – И где это?– Южная Франция, окрестности Грасса.– Мы хотим снять в Вазаро телевизионный рекламный ролик, – добавил Алекс. – Невероятно привлекательный уголок.– Масса туристов?– Напротив. Прекрасное уединенное местечко, где можно любоваться красотами природы, наслаждаясь полным покоем.Челси еще раз с удовольствием вдохнула аромат духов.– Вы сказали, что мне надо будет приехать в Париж через месяц?Кэтлин почувствовала облегчение. Если бы Челси не заинтересовалась, то не стала бы спрашивать о сроках. Алекс кивнул.– Вы будете представлять Танцующий Ветер, который под шумные звуки фанфар вернется на родную землю, и объявите день поступления в продажу духов.– И на всех углах будут расклеены плакаты, изображающие меня в обнимку с Танцующим Ветром. – Челси усмехнулась. – Мне еще ни разу не доводилось выступать перед публикой… со статуей!– Зато какая статуя! – вкрадчиво сказал Алекс. – И какая женщина! Вместе вы повергнете мир к вашим ногам.Челси откинула голову и засмеялась:– Ну и хитрец же вы!– Итак, вы согласны?Длинные ресницы Челси опустились, скрывая сапфировое сияние ее глаз.– Если мне подойдут условия договора.Пальцы Кэтлин судорожно сжали флакончик с духами.– Мы с вами еще не обсудили одну важную сторону. Сколько за это заплатят. Я не люблю жадничать, но…– Два миллиона долларов, – ответил Алекс.У Кэтлин перехватило дыхание. Ей и не снилось, что придется столько выложить за одну презентацию.– Этого недостаточно, – ответила Челси.– Но это больше, чем вы обычно получали за съемки в фильме.– За следующий фильм я запрошу три…– Но речь идет всего лишь о том, чтобы несколько раз появиться перед публикой. Это гораздо легче, чем ваша обычная работа.– Да. Но тут я буду представлять товар. Это большая ответственность.Алекс помедлил, раздумывая.– Три миллиона…– Я согласилась бы и на миллион семьсот. Вы слишком уступчивы.Он улыбнулся:– Нет, я не уступчив. Но при меньшем гонораре вы бы начали выдвигать свои условия. А я не хочу этого.– И все же у меня есть одно условие. – Челси кивнула на флакон в руках Кэтлин: – Я хочу, чтобы духи носили мое имя. «Челси».– Нет! – вырвалось у Кэтлин.Челси упрямо вздернула подбородок:– А я настаиваю. Для меня это – практически вечная реклама. Хорошие духи держатся в моде долго. Возьмите, к примеру, «Шанель».Алекс молчал.– Скажи же! Скажи, что это невозможно! – Кэтлин повернулась к Алексу. – Я ни за что не стану менять название.– Я сбавлю цену до двух миллионов семисот, – сказана Челси. – При условии, что духи будут называться моим именем. В противном случае сделка не состоится.– Алекс! – Кэтлин стиснула ему руку. – Скажи!– Нам нужна Челси.– Но не настолько же?– Ты даже не представляешь, насколько, – возразил Алекс.Слезы отчаяния душили Кэтлин.– Ты ведь мне сам сказал, что я могу оставить такое название, какое хочу. Ты… – Она почувствовала, как напряглись его мускулы под твидовым пиджаком.– Неужели ты не понимаешь, насколько все связано одно с другим. Если одно звено выпадает, то и другое… Нет! Ни за что! – яростно проговорила Кэтлин, оборачиваясь к Челси. – Вашего имени не будет на этих духах. Они принадлежат Вазаро. Это душа Вазаро!Челси улыбнулась и выжидающе посмотрела на Алекса. Алекс в свою очередь смотрел на побледневшее лицо Кэтлин.– Хорошо. – Он повернулся к Челси. – Ваше имя не будет стоять на флаконе.Кэтлин облегченно вздохнула.Брови Челси удивленно взметнулись вверх.– А вы не так тверды, как мне показалось, мистер Каразов. Я была почти уверена, что вы плюнете на ее протесты.Алекс встал.– Очень жаль, что мы отняли у вас столько времени. Идем, Кэтлин.Челси грациозно спрыгнула с дивана.– Не так уж и много. Мне было очень интересно. – Она повернулась к Кэтлин. – Ваше Вазаро и в самом деле так много значит для вас?Кэтлин кивнула, вставая.– На всей земле нет второго такого уголка.Челси засмеялась:– Нет другого такого места, как родной дом. – Она тряхнула головой. – А вот я не знаю этого чувства. Никогда в жизни у меня не было своего дома. – Улыбка ее как-то нечаянно погасла. – И у Маризы тоже. – Она снова обернулась к Алексу. – Три миллиона, и вы оставляете ваше название.– Договорились, – сказал Алекс.Изумленная Кэтлин посмотрела на Челси.– Хотя все же об одном я хочу попросить вас. Думаю, что вы не сочтете просьбу невыполнимой. Мне хочется, чтобы моя дочь Мариза пожила у вас в Вазаро в качестве гостьи все то время, что осталось до презентации. – Она улыбнулась. – Ей всего шестнадцать, но она никому не причинит хлопот. У нее удивительно ровный характер – со всеми умеет подружиться, не то что я.– С удовольствием, – задумчиво проговорила Кэтлин, вспоминая девушку, которую она видела на пирсе и которая с виду показалась ей намного взрослее. – Я почти все время занята в поле, но моя мама позаботится о ней.– Она не нуждается ни в какой опеке. По крайней мере она постоянно твердит мне об этом. – Челси подошла к двери. – И единственное, что мне хочется, – это избавить ее от назойливого внимания репортеров на месяц или около того. После статьи Тиндаля снова начнут расползаться слухи, и мне не хочется, чтобы они коснулись ее.– Слухи? – удивилась Кэтлин.– Спросите у него! – Челси кивнула на Алекса. – Держу пари, что он знает всю подноготную.– Да, вы правы. И раз уж вы завели об этом речь, – очень серьезно ответил Алекс, – то признаюсь, что преклоняюсь перед вашей выдержкой и решительностью.– А мне ничего другого не остается. – Челси повернулась к Кэтлин. – Вы сильная женщина, и вы не жадная. Мне это понравилось…– Сила есть и у вас, – ответила Кэтлин, тоже глядя прямо на Челси. Эта женщина была наделена таким мощным обаянием, что трудно было не поддаться и не ответить с такой же искренностью. – Но что касается жадности…Челси расхохоталась:– Когда сам своими силами выбираешься из трущоб, сколько бы потом ни было денег, все кажется мало.Алекс сунул руку в карман:– Я приготовил контракт. Мы внесем все необходимые изменения, чтобы вы могли подписать и…– Отошлите его моему менеджеру.– Учись, как надо вести себя в подобных случаях, – улыбнувшись, сказал Алекс, когда они покинули номер Челси.– Но у меня нет менеджера, – возразила Кэтлин. – Я не могу полагаться ни на кого, кроме себя самой. И еще на тебя… А что имела в виду Челси, когда заговорила о каких-то слухах и намекнула, что тебе все известно?– Мне известно только то, что известно всем и о чем трубили одно время газеты. Речь идет о том, что Челси Бенедикт была приговорена к тюремному заключению и четырнадцать месяцев находилась в тюрьме.– В тюрьме? – невольно охнула Кэтлин.– Челси выросла в трущобах Нью-Йорка. Ее мать была проституткой, а отец… – Он пожал плечами. – Вряд ли кто со всей определенностью может сказать, кто он. Челси поступила в Высшую артистическую школу. Ее ждала блестящая карьера, когда она встретила Гарри Пернелла. Этот бизнесмен с Уолл-стрит был намного старше ее. Она забеременела от него, когда ей было шестнадцать. Пернелл женился на ней. Спустя шесть месяцев родилась Мариза. – Он нажал кнопку лифта. – А через четыре года она подала на развод с просьбой предоставить ей права на воспитание ребенка. Но суд отказал.– Обычно ребенка оставляют с матерью, – сказала Кэтлин. – Почему же Челси не позволили?– У этого сукина сына, Гарри Пернелла, хватило денег на то, чтобы подкупить свидетелей и состряпать какую-то грязь против нее. После развода он получил все права на ребенка. Но Челси не собиралась успокаиваться на этом и наняла адвокатов. Мариза воспитывалась в частной школе на Манхэттене, и Челси подкупала администрацию и обслугу, чтобы ей разрешали видеться с девочкой.Двери лифта открылись. Они вошли в кабину, и Алекс нажал нижнюю кнопку.– Когда Маризе исполнилось шесть лет, Челси узнала, что Пернелл растлил ее.– Свою собственную дочь? – Кэтлин стало нехорошо. Алекс кивнул:– Да. И все равно Челси понимала, что ничего не сможет сделать против него. Полиция была у него в руках. И ее бы не стали слушать.– О боже! – прошептала Кэтлин.– И тогда Челси просто выкрала Маризу и спрятала у своих друзей за границей. – Алекс усмехнулся. – Пернелл потребовал, чтобы ее арестовали и посадили за похищение ребенка. Челси заявила, что она лучше сгниет в тюрьме, чем отдаст дочь этому подонку.– Каким же мужеством надо обладать!Алекс кивнул.– Да, это удивительная женщина. Дело кончилось тем, что ее адвокаты нашли улики против Пернелла, связанные с растлением еще одного ребенка, бывшего на его попечении. Эти улики были столь очевидны, что Челси выпустили, признав ее невиновной.– А Пернелл?– Его посадили за решетку. Через семь месяцев с ним произошел «несчастный случай». Заключенные не жалуют растлителей малолетних.Какое-то мрачное удовлетворение ощутила Кэтлин при этих последних словах. Сначала она даже не поверила себе. Ей всегда казалось, что месть – что-то пустое и недостойное, но мысль о ребенке, который стал жертвой родного отца, вызвала в ее душе целую бурю. Но если это так потрясло ее, то что же должна была чувствовать Челси? И Кэтлин прониклась острым чувством близости к этой женщине.– Она чем-то напоминает Вазаро. Пережила крушение и сумела начать все заново.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44