— Что ты имеешь в виду?
— Я говорю о самом сердце протестантской территории. Шенкилл-роуд уже недалеко отсюда.
Брайен и Морин повернули в другую сторону и через пять минут подошли к Шенкилл-роуд. Они долго брели по пустынной дороге, пока не остановились на углу одного из домов. Здесь светили уличные фонари, и было не так сумрачно, как в других районах города. Флинн не видел, сколько крови потеряла Морин, так как на ней было пальто, но заметил, как изменился цвет ее лица. Его собственная рана перестала кровоточить, кровь запеклась на щеке и уже почти высохла на свитере.
— Мы переедем границу на ближайшем междугородном автобусе, переночуем в амбаре, а утром направимся в Дерри.
— Да, нам теперь нужен только междугородный автобус, ну и, конечно, требуется привести себя в порядок, — согласилась Морин. Она со стоном прислонилась к стенке павильона автобусной остановки. — Когда же все это кончится, Брайен?
Флинн посмотрел на нее, стоящую в ореоле туманной дымки.
— Не забывай девиз ИРА, — тихо проговорил он. — «Вступают раз, не выходят никогда». Ты понимаешь?
Морин ничего не ответила.
Из-за угла показался красный автобус. Флинн слегка прижал Морин к себе и помог забраться по ступенькам в салон.
— До Кледи, — сказал он водителю, протягивая деньги на билеты, и шутливо добавил: — Боюсь, что дама выпила слишком много.
Коренастый шофер, похожий больше на шотландца, чем на ирландца, безразлично покачал головой.
— У вас есть пропуск для передвижений в комендантский час?
Флинн бросил взгляд в салон автобуса. Там было совсем немного людей — меньше дюжины, большей частью рабочие городских служб, и, как показалось Брайену, в основном протестанты. Но сегодня ночью все они казались ему предателями. Хотя ничто и не говорило, что они связаны с полицией.
— Да. Вот здесь. — Он вытащил из кармана бумажник и помахал им перед лицом водителя.
Тот взглянул на Флинна, молча закрыл двери, и автобус тронулся.
Флинн повел Морин в заднюю часть салона, пассажиры разглядывали их с недоумением и любопытством. В Лондоне или Дублине они могли бы легко сойти за пьяных. Но в Белфасте люди по-разному смотрели на вещи, и Брайен знал, что скоро им нужно будет выйти из автобуса. Он подвел Морин к последнему ряду сидений и сам сел рядом.
Автобус обогнул Шенкилл-роуд, проехал протестантский рабочий район, а затем направился к смешанным кварталам вокруг Старого парка.
Флинн повернулся к Морин и тихо спросил:
— Ну как, тебе лучше?
— О, вполне. Хоть начинай все по новой.
— Эх, Морин, Морин…
Пожилая женщина, одиноко сидевшая напротив, повернулась к ним:
— Что с вами такое? Что с вами, дорогая? Вам плохо?
Морин бросила на нее взгляд, но ничего не ответила. Жители Белфаста способны на все: от убийства и предательства до христианской доброты.
Женщина улыбнулась и тихо проговорила:
— Между Скверс-хилл и Макиванс-хилл есть маленькая лощина под названием Флэш. Там находится аббатство — вы знаете его — Уайтхорнское аббатство. Настоятель, отец Доннелли, приютит вас на ночь.
Флинн холодно посмотрел на женщину:
— С чего вы взяли, что мы нуждаемся в месте для ночлега? Мы едем домой.
Автобус остановился. Пожилая женщина молча встала и направилась к выходу. Автобус снова тронулся.
Флинн пребывал в растерянности.
— Это следующая остановка. Выйдем?
— Я не могу больше ни секунды оставаться здесь… — Морин на мгновение задумалась. — Эта пожилая женщина…
Флинн отрицательно покачал головой.
— Думаю, ей можно верить, — настаивала Морин.
— Я никому не верю.
— В какой же ужасной стране мы живем!
Брайен насмешливо улыбнулся:
— Ну что за жуткие вещи ты говоришь, Морин. Разве наша вина, что наша страна стала такой?
Морин склонила голову:
— Ты, конечно, прав… Как всегда.
— Ты должна понимать, кто ты такая. Я уже хорошо понял это и приспособился.
Морин кивнула. В его странной логике мир был перевернут вверх дном. Но Брайен — нормальный человек, а она нет.
— Идем в Уайтхорнское аббатство.
Флинн пожал плечами:
— Полагаю, это лучше, чем амбар. Тебя нужно перевязать… Но если этот добрый приходской священник сдаст нас в…
Морин не ответила и отвернулась от него. Брайен нежно обнял ее за плечи:
— Я люблю тебя, ты же знаешь.
Морин кивнула, не поднимая глаз. Автобус вновь остановился, и они направились к выходу.
— Это еще не Кледи, — заметил шофер.
— Знаю, — ответил Флинн.
Они вышли из автобуса и остановились на дороге. Брайен взял Морин за руку.
— Этот тип донесет на нас на следующей остановке.
Держась за руки, они перешли через дорогу и направились к рябиновой аллее, переходящей в пригородный переулок. Флинн взглянул на часы, а потом посмотрел на уже светлеющее небо.
— Светает. Нам нужно дойти до места, пока не проснутся фермеры, — здесь живут одни стукачи.
— Знаю.
Морин глубоко вздохнула, и они пошли быстрее, не обращая внимания на моросящий дождь. Тяжелая атмосфера и уродство Белфаста остались далеко позади, и Морин почувствовала себя лучше. Белфаст — это пятно золы на зеленом очаровании графства Антрим. Едкий пепел в душе Ирландии. Иногда у Морин появлялось странное желание, чтобы этот город погрузился в трясину и исчез навсегда.
Они миновали ряд изгородей, засеянные поля, пастбища, на которых пасся скот, стога сена. Воздух наполнила свежесть, запели первые утренние птицы.
— Я не вернусь в Белфаст, — вдруг сказала Морин. Брайен остановился, обнял ее за плечи и повернул к себе лицом. Она была очень взволнованна.
— Я все понимаю. Последние две недели были такими трудными для тебя.
— Я уеду жить на юг, в деревню, — продолжала она.
— Хорошо, а что ты там будешь делать? Пасти свиней? Или у тебя есть еще какие-нибудь мысли на этот счет, Морин? Может, ты хочешь завести ферму, хозяйство?
— Помнишь коттедж с видом на море? Ты сказал, что мы обязательно поживем там несколько дней.
— Может быть… Когда-нибудь…
— Я поеду в Дублин… Искать работу.
— А-а-а… Работа в Дублине? Через год они дадут тебе стол у окна, где ты будешь регистрировать американских туристов. Или швейную машинку у окна, где сможешь получать хоть немного воздуха и солнца. Для этого надо непременно сидеть у окна.
Некоторое время они молчали. Затем Морин снова продолжила разговор:
— Возможно, уеду в Киллин…
— Нет. Ты никогда не вернешься в свою деревню. Ехать туда тебе нельзя, и ты знаешь это. Лучше отправляйся в любую другую, но не туда.
— Тогда давай уедем в Америку.
— Нет! — Голос Брайена прозвучал неестественно громко. — Нет. Не хочу делать то, что сделали остальные.
Флинн подумал о своей семье и друзьях, многие из которых уехали в Америку, Канаду или Австралию. Он потерял их так же, как потерял мать и отца, когда хоронил их. Каждый человек в Ирландии — неважно, на севере или на юге — потерял семью, друзей, соседей, мужа или жену, любимых, которые уехали и больше сюда никогда не вернутся. Эмиграция… Подобно величайшим бедствиям, подобно чуме, она обедняет родную землю, унося ярких и отважных ее детей, губя ее молодость и оставляя ей только старость, усталость, робость, самодовольно богатых или отчаянно бедных…
— Это моя страна. Я не могу покинуть ее ради того, чтобы стать простым работягой в Америке.
Морин кивнула. «Лучше быть королем навозных куч Белфаста и Лондондерри», — подумала она, но сказала совсем другое:
— Я могла бы уехать и одна.
— Да, по-видимому, можешь.
Поддерживая друг друга, они молча шли по дороге, осознавая, что в эту ночь потеряли гораздо больше, чем немного собственной крови.
Глава 3
Переулок вывел их в небольшую, без единого деревца лощину, расположенную между двумя холмами. Вдалеке Морин и Брайен увидели аббатство. Лунный свет так преобразил белые стены монастыря, что тот превратился в некое призрачное видение, окутанное бледно-серым туманом, поднимающимся от сырой земли.
Они осторожно приблизились к аббатству и остановились под молодым платаном, на котором лишь несколько дней назад набухли первые почки. Небольшое, продолговатой формы кладбище было обнесено изгородью и окружено невысокими зелеными растениями, и простиралось оно за пределы монастырской стены. Флинн легко перепрыгнул через изгородь и помог Морин тоже перебраться на территорию аббатства.
Монастырское кладбище выглядело неухоженным, вьющиеся плети хмеля пробивались сквозь надгробия и памятники, оставляя на камнях неровные трещины. По всему кладбищу разрослась и загородила узкую тропинку, ведущую к белым каменным стенам, трава «белый рог», от которой и пошло название этого аббатства и которая стала предзнаменованием большой и счастливой удачи, если человек действительно поверит в связанное с ней суеверие. Тропинка привела Морин и Брайена к небольшим, едва заметным воротам пристроенного к аббатству монастыря. Флинн легко открыл их, и они вошли внутрь, молча оглядывая безмолвный монастырский двор.
— Присядь сюда, на скамейку. А я пойду поищу кого-нибудь из братьев-монахов, кто поможет мне пройти к настоятелю.
Морин без возражений села и склонила голову на грудь от усталости и постоянной тупой боли. Когда она снова открыла глаза, перед ней стояли Флинн и священник.
— Морин, это отец Доннелли.
Она пристально посмотрела на пожилого священника, очень худого, бледного, даже, казалось, человека слабого.
— Здравствуйте, святой отец.
Он был пастырем, а она — одной из его духовных дочерей. Таков великий древний обычай. Роли каждого высечены на каменных скрижалях еще два тысячелетия назад.
Священник положил одну руку на плечо Морин, а другой взял ее руку.
— Пойдемте со мной, — сказал он. — Держитесь за меня.
Пройдя монастырский двор, они вошли в арочную дверь необычного многоугольного здания. Морин узнала традиционное строение основного здания — место, где обычно проводятся богослужения монахов. На мгновение она представила, что окажется сейчас лицом к лицу с ними, но, войдя в помещение, освещенное настольной лампой, увидела, что зала пуста.
Отец Доннелли вдруг остановился и повернулся к ним.
— У нас здесь есть лечебница, но боюсь, что сначала я должен проводить вас в подвал, где вы пробудете до тех пор, пока полиция и солдаты, преследующие вас, не прекратят поиски и не уйдут.
Флинн ничего не ответил.
— Можете довериться мне.
За многие годы Флинн привык никогда никому не доверять, но выхода не было. Даже если этот прелат окажется предателем, Военный совет не сочтет за глупость то, что Флинн решился довериться католическому священнику.
— Где этот подвал? Думаю, у нас не так уж много времени.
Аббат повел их вниз по длинному коридору, затем открыл дверь в самом конце прохода. Серый рассвет еле-еле пробивался сквозь мутное стекло, свет скорее был ощутимым, чем видимым. В комнате горела единственная молитвенная свеча, вставленная в красный глиняный кувшин. Флинн огляделся и понял, что они находятся в маленькой домовой церкви аббатства.
Настоятель вынул из настенного подсвечника свечу, зажег ее и понес, освещая путь.
— Идите за мной за алтарь. Будьте осторожны.
Флинн помог Морин подняться к святилищу следом за святым отцом. Священник несколько секунд перебирал руками связку ключей и, нащупав нужный, скрылся за алтарем.
Брайен огляделся, пристально всматриваясь в полутьму храма, но не заметил признаков скрытой опасности. Единственное, на что он обратил внимание, было то, что удушливый запах ладана почти исчез, как будто откуда-то проникал свежий воздух.
«Отец Доннелли сказал, что аббатство давно пустует. Значит, он, по-видимому, не был местным аббатом, а находился здесь в качестве хранителя, хотя и не похож на тех священнослужителей, которых епископ мог сослать в подобное место, — подумал Флинн. — Но он не похож также и на тайного члена временной Ирландской республиканской армии».
Эта мысль сильно взволновала его.
Из темноты вновь появился священник, все еще со свечой в руке.
— Идемте за мной. — Он провел их в полуоткрытую дверь за алтарем, искусно окованную железом.
Прелат удивленно посмотрел на двух доверившихся ему людей, не понимая, почему они топчутся и не входят внутрь.
— Это склеп, — пояснил он.
— Знаю, что это такое. Всем известно, что склеп обычно располагается под алтарем.
— Да, — согласился священник. — Они первым делом произведут обыск здесь. Мы же идем дальше.
В полутьме Флинн рассмотрел спускающиеся вниз каменные ступеньки. На стене он увидел свечу в янтарном подсвечнике, едва освещавшую пол и стены из белого известняка. Свеча горела, видимо, постоянно.
— Почему раньше я никогда не слышал об этом аббатстве, как о безопасном месте?
Священник пристально посмотрел на него и спокойно ответил:
— Потому что раньше вы не нуждались в нем.
«Типичная для священнослужителя фраза», — подумал Брайен.
Он повернулся к Морин. Она взволнованно переводила взгляд со ступеней на священника, страшно боясь войти в склеп, а настойчивый тон аббата лишь усиливал ее страх. Поколебавшись еще мгновение, она шагнула вниз и начала спускаться по ступенькам. Флинн также очень внимательно посмотрел на священника и последовал за Морин.
Отец Доннелли вел их вдоль известковой стены, за которой находились захоронения бывших настоятелей и монахов Уайтхорнского аббатства. Вдруг он остановился и открыл бронзовую дверь одного из склепов, на котором было высечено: «Отец Симус Кахилл». Держа в руках свечу, он вошел внутрь. Первое, что бросилось Морин в глаза, был деревянный гроб, стоявший на каменном постаменте посредине тесной камеры.
Отец Доннелли передал свечу Брайену и поднял крышку гроба. Внутри лежали мощи, закутанные в простыни, от них исходил тошнотворный запах зеленой плесени, которая, как мох, покрывала все полотно.
— Это прутья и солома, — пояснил пастор.
Он отодвинул «мощи» и поднял скрытую щеколду — дно гроба заколебалось и стало опускаться вместе с поддельной мумией.
— Да, да. Для наших дней это немного театрально, но в те времена, когда эта система задумывалась, в ней была необходимость и использовалась она довольно часто. Идите смелее. Надо спускаться. Там лестница. Видите ее? На дне есть проход, который ведет еще в одну комнату. Эта свеча осветит путь. А в комнате вы найдете достаточно свечей.
Флинн поднялся на каменный постамент и перебрался через стенку гроба. Одной ногой он нащупал верхнюю ступеньку и встал на нее, держась за гробовую крышку. Из темной ямы несло сырым гнилостным запахом. Брайен вопросительно посмотрел на отца Доннелли.
— Это путь в ад, сын мой. Но не бойся! Ты найдешь там много друзей.
Флинн попытался улыбнуться этой шутке, но невольная дрожь пробежала по его телу.
— Полагаю, мы должны будем благодарить вас.
— Думаю, что будете. Но сейчас торопитесь. Мне же лучше находиться в трапезной и спокойно завтракать, когда туда нагрянут с обыском.
Брайен начал спускаться по ступенькам, пока прелат помогал Морин подняться на каменный постамент и найти первую ступеньку потайной лестницы. В одной руке Флинн сжимал свечу, а в другой руку Морин. Она старалась не задеть покрытого плесенью свертка.
Затем отец Доннелли поднял на место дно гроба, прикрыл его крышкой и вышел из склепа, закрыв за собой тяжелую бронзовую дверь.
Свеча, которую держал Флинн, осветила узкий проход длиной шагов в пятьдесят. Не отпуская руки Морин, он осторожно повел ее по этому темному, мрачному коридору, который в конце концов привел их в крохотное темное помещение. Найдя свечи, о которых говорил священник, Флинн зажег их от своей свечи и оглядел комнату. Она сильно отличалась от тех, которые он видел наверху, — стены даже не оштукатурены, сложены из грубо отесанного камня. Стоял могильный холод, и Брайен заметил, как из его рта при дыхании появляется пар. Он еще раз окинул взглядом тусклое, мрачное помещение.
— Да… Странное место.
Морин закуталась в серое шерстяное одеяло, которое нашла на полу, и села на низенькую скамеечку у стены.
— А ты чего ожидал, Брайен, — игровую комнату, что ли?
— Вижу, тебе стало получше.
— Я чувствую себя препогано.
Флинн обошел вокруг странное шестигранное помещение. На одной стене он заметил большой кельтский крест, а под ним маленький сундучок, стоящий на деревянной подставке. Флинн провел рукой по крышке сундука, но не открыл ее. Внезапно он повернулся к Морин:
— Ты веришь ему?
— Он ведь священник.
— Священники ничем не отличаются от других людей.
— Думаю, отличаются.
— Посмотрим.
Флинн вдруг ощутил сильную усталость от длинной напряженной ночи, когда вынужден был мобилизовать все силы, чтобы выжить. Опустившись рядом с сундуком на сырой холодный пол, он прислонился к стене, повернув лицо к темному проходу, ведущему в склеп.
— Не дай Бог, если мы проснемся в Лонг-Кеш…
— Это моя вина, — прервала его Морин. — Ведь так? Постарайся уснуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64