Оно напомнило ей те ночи, которые они провели вместе на пароходе, долгие ночные часы, когда она чувствовала его успокаивающую близость, те времена, когда она позволяла себе думать о них троих не просто как о трех случайных спутниках.
С тех пор, как она увидела Дейка на своем дворе, Кара впервые заметила на его лице неуверенность.
– Послушай, Кара, я не знаю, что творится в Риверглене, иначе я с удовольствием взял бы тебя с собой.
Услышав его признание, ей захотелось извиниться. Она знала, что ей следует отойти от него, убрать его руки со своих плеч, заняться чем-то. Конечно, Дейк Рид просто нанял ее. Деньги, которые она получит, доставив мальчика в Гадсден, позволят ей осуществить свою мечту.
Она не смогла заставить себя сдвинуться с места, но заговорила:
– Мне очень жаль, что я повела себя так грубо. – Она поежилась и призналась: – Я просто беспокоюсь. Те, кому не о чем беспокоиться, беспокоятся ни о чем.
На его лице мелькнула улыбка.
– Что-то я давно не слыхал мудрых изречений Ненни Джеймс.
Ей показалось, или он действительно наклонил голову так, что их губы стали ближе? Если он ее сейчас поцелует, будет ли это так же замечательно, как тогда, в Поплар-Блаффе?
Дейк глядел в ее огромные голубые глаза, прижимал ее к себе, думая о том, что ее нельзя целовать, но не в силах отпустить Кару от себя. Он смотрел на нее и понимал, что именно эта девушка помогла ему пережить то, что он узнал в этот день утром. Она была такая свежая, привлекательная, даже в уродливом сером платье с этой черной лентой, которая сдерживала ее непокорные кудри, что ему ужасно захотелось забрать ее и Клея и уехать в другое место – туда, где бы не было необходимости встречаться с братом, с соседями, не видеть всех ужасающих последствий войны.
Рид прижал ее к себе еще сильнее, удивленный тем, что она не противится этому. Он опустил голову, и их губы встретились. Он наивно предполагал, что короткого поцелуя, простого прикосновения губ будет достаточно, был уверен, что она не позволит большего. Но когда их губы встретились, ему захотелось слиться с ней, всем телом ощущать ее. И прижимая ладонью ее затылок к себе, оп впился своими губами в ее рот.
Волнение, сдерживаемое все последние недели, прорвалось наружу. Кара прильнула к нему. Встав на цыпочки, она обняла его за шею руками. Ей хотелось еще ...
Он приоткрыл ее губы, водил по ним языком, дотрагивался языком до ее зубов, испытывая удивительное наслаждение. Их языки соприкоснулись. И тут Кара низко застонала, ее дыхание участилось.
Они стояли, тесно обнявшись, посередине залитой солнцем комнаты. Солнечные лучи отражались на блестящем дубовом паркете, играли в кудрях девушки. Он гладил ее спину, чувствовал ее теплую, живую плоть под дешевой шерстью. Затем ладонью Дейк стал нежно ласкать ее грудь, а потом вздохнул. Поцелуй закончился.
Они отодвинулись друг от друга, часто и тяжело дыша. Кара покраснела, осознав, что произошло между ними. Дейк погладил ее щеку и улыбнулся, глядя ей в глаза.
– Я не собирался этого делать, – сказал он.
Она нахмурилась и дважды моргнула, раздумывая, как бы ответить.
– Да и я тоже не собиралась. Как будто мои губы мне не повиновались.
Дейк засмеялся, и Кара почувствовала, что он впервые с утра испытал облегчение.
– Ничто не изменилось, Дейк Рид. Даже не думайте! – произнесла девушка, забыв, что ее пульс все еще учащенно бился.
Дейк отошел от нее:
– Извини, но последние дни я действительно был невыносим. Дело в том, что я не знал, как нас встретит Алабама. Я должен был ожидать худшего.
– Твой брат?
Она все еще была потрясена поцелуем, все еще ощущала его вкус, прикосновение его губ. Стараясь, как и он, сделать вид, что ничего особенного не произошло, Кара ужасно хотела дотронуться до своего рта и убедиться, что ничто не изменилось. Вместо этого она медленно подошла к умывальнику. Она была готова сквозь землю провалиться. Все, что она говорила ему, было неправдой. Сила поцелуя была такой, что все изменилось. Кара не могла собраться с мыслями. Единственное, чего ей хотелось, · – чтобы он снова ее поцеловал. И как можно сильнее.
– Берк был тяжело ранен. Он искалечен.
Слово «ранен» проникло в ее разгоряченные мысли. Она сразу отрезвела, как будто на нее вылили ведро воды. Девушка услыхала, что он подошел к окну. Его лицо было суровым, плечи – прямыми. Она быстро подошла к нему и, не дотрагиваясь до него, предложила ему свою помощь. Она боялась его прикосновений. Боялась себя.
– Тебе надо ехать прямо сейчас, – сказала она и добавила: – Мне неловко за мои слова. Но я хотела знать ... – Кара посмотрела на спящего ребенка. Она больше не могла скрывать своего беспокойства: – Ты думаешь, Клейтоны будут заботиться о Клее?
Дейк посмотрел сначала на мальчика, а потом на Кару. Он помолчал, разглядывая ее. Потом кивнул.
– Я уверен в этом. Кто может не полюбить его?
Девушка взглянула на молодого человека. «Кто может не полюбить тебя, Дейк Рид?» – подумала она. Чувствовала ли она к нему любовь? «Это любовь заставляет мое сердце радостно биться, когда ты обнимаешь меня?»
– Ты в порядке, Кара?
– Что? – Она отвернулась от него и нахмурилась. – Конечно.
Как она могла быть в порядке, когда ее руки так и тянулись, чтобы обнять его, прижать к себе? Калифорния, Калифорния, Калифорния ... Она старалась думать о Калифорнии. Мечта, которая не оставляла ее, когда Кара жила в степи, которая согревала ее всегда, теперь была пустой и бессмысленной.
Дейк Рид подошел к двери и посмотрел на Кару. Что будет, когда он вернется? Не изменит ли его эта поездка домой?
– На кровати в моей комнате лежит коробка. – Молодой человек сунул руку в карман и вытащил ключ. Там все для тебя.
Кара посмотрела на ключ, потом – на Дейка.
– Что?
– В ней кое-что для тебя. Я достал это в Мемфисе. – Он протянул руку и дотронулся до ее плеча. – Я не знаю, когда вернусь.
– Я буду здесь, – пообещала она, когда Дейк подошел к двери.
Когда он захлопнул за собой дверь, Кара почувствовала себя несчастной, как никогда.
Конечно, здесь, где же еще?..
Человек в долгах, что рыба в сетях.
Бен Франклин. «Альманах Бедного Ричарда»
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Даже знакомые пейзажи и звуки Риверглена не могли его отвлечь от мыслей о Каре, оставшейся в гостинице «Полк». Дейк не мог понять, что заставило его вновь поцеловать девушку и тем самым усложнить жизнь им обоим. Возможно, он сделал это в надежде, что она станет сопротивляться. Он просто поражен тем, что она не протестовала, и чувства захлестнули его, а ему необходимо остановиться. И, как обычно, она сразу же напомнила, что их отношения – временные, что она поехала с ним лишь для того, чтобы по быстрее осуществить свою мечту. Но сейчас молодой человек не мог даже и представить себе, что он расстанется с девушкой, и полматерика будет отделять их друг от друга.
За последние недели, хотя и непреднамеренно, и даже вопреки своему желанию, Кара совершенно покорила его своими сияющими глазами и дразнящей улыбкой. Она стала частью его жизни во время этого путешествия в неизвестный мир, который когда-то был его домом.
Он возвращался домой и заставлял себя думать не о Каре, а о тех сложностях и конфликтах, которые, несомненно, ждут его впереди. Молодой человек уже почти подъехал к поселку, где жили рабы, – двойному ряду хижин недалеко от главного дома. Двухкомнатные хибары стояли почти вплотную друг к другу. Это были развалюхи, оставшиеся от прежней жизни. У одной из хижин он заметил какое-то движение. Подъехав поближе, Рид увидел нескольких жителей поселка, стоявших в грязи и глядевших на него с любопытством.
Какой-то человек, бросился к Дейку. Вглядевшись, Дейк узнал в нем Элайджу – своего бывшего слугу, помахал ему и пришпорил коня.
– Масса Дейк! – кричал Элайджа, размахивая снятой с головы шляпой. – Масса Дейк! Я верю – Господь услышал мои молитвы! – выкрикивал негр. Подбежав к Генералу Шерману, слуга взял его за уздцы.
Дейк спешился, обнял Элайджу и похлопал его по спине. Мужчины рассмеялись. Потом Дейк первым заговорил:
– Не ожидал увидеть тебя здесь.
– Нет, ca. – Элайджа с силой нахлобучил шляпу себе на голову. – Так и есть. Я ушел, когда свобода приходить. Ушел по дороге вместе с толпой, которая распевать песни, орать и направляться к федералам. Все кричать, что, наконец, свобода приходить.
– Но ты вернулся.
Элайджа смотрел на северо-восток, все его радостное возбуждение улетучилось.
– Мы убежать, как непослушные дети. Мы кричать о свободе, но не знать, что нас ждет вместе с ней. Мы были свободны. Свободны, чтобы голодать на дороге или сидеть на углах улиц. Когда мы быть рабы, у нас быть пища, и одежда, и крыша над головой. Некоторые говорить, что нам обещали сорок акров и мула за свободу, но мы получать лишь пустой живот. Нет белый, который бы заплатить за нас: почти все белые работать за еду и жилье.
– А ты слышал о бюро Фридмана? – спросил Дейк. – Я видел, как они везли провизию для голодающих в Декейтере.
Элайджа кивнул:
– Бюро есть очень хорошо, но они давать очень мало еды. Человек не может спать в лесу и есть белок все время. Они тоже кормить и белых, знаете. На Юге сейчас ни у кого ничего нет. – Он жалобно покачал головой и повторил. – Ни у кого.
Рид похлопал поводьями, которые он все еще держал в руках, по бедру и обернулся, чтобы посмотреть на длинную аллею, где за деревьями виднелся главный дом.
– А как поживает мой брат? Как дела в доме?
Услыхав этот вопрос, Элайджа снова затряс головой. Его черные глаза ввалились. Ему было чуть за двадцать, но он казался лет на пятнадцать старше и был худым, как жердь, – кости торчали сквозь драную одежду. Дейк узнал на Элайдже свою старую куртку: он ему отдал ее когда-то.
– Ничего хорошего, масса Дейк, совсем ничего хорошего. Мисс Минна приходить сюда сразу после ваш отъезд, потому как ее мамка и папка умирать. А потом старый масса вдруг тоже умирать. – Он нахмурился, хотел что-то добавить, но промолчал.
– А мой брат?
– Масса Берк здесь, но он ужасно ранен. Я думаю, все, что он делать, – это ... – Тут слуга резко остановился и уставился на Дейка. – Вы уже знать о массе Берке?
Дейк кивнул, чем спас Элайджу от необходимости сообщать плохие новости.
– Я это слышал еще раньше, в городе.
– Ему досталось, масса Дейк. Ничего не делать, а лишь сидеть на стуле и час за часом смотреть на поля. Ему, наверное, плохо. Его голове. Мисс Минна хотела поднять все из развалин, но, я думаю, слишком поздно. – Он чуть улыбнулся. – Я делать то же самое, пока не увидеть вас. Вы – как ангел Господень прискакали, чтобы всех нас спасать.
Глядя на опустевшие поля перед безлюдными домами, а потом на небольшие огороды, поросшие сейчас сорняками, Дейк почувствовал, что на его плечи лег неподъемный груз. Не было ли глупостью воображать, что он в силах помочь Риверглену? Даже если его брат разрешит ему попробовать, где он возьмет деньги на восстановление хозяйства, если все здесь – белые и черные – перебиваются с хлеба на воду?
– А мой брат может тебе платить, Элайджа?
– Нет, са. Но если мисс Минна иметь пищу, то она давать нам то и дело, чтобы помогать. И она разрешать нам жить в наших старых домах. Некоторые из нас летом сажать овощи: у нас много свободного время. Мисс Минна – она и девушка из дома учить нас, как запасать еду в кувшинах на зиму, но я думать – будет трудно, как и все последние годы.
Все вокруг было каким-то призрачным: не шумели вокруг босоногие ребятишки, не сидели возле хижин старики, привыкшие целыми днями глазеть на улицу. Дейк и Элайджа прошлись по разоренной улочке. Рид то и дело останавливался, чтобы перекинуться парой слов с неграми, которые так и оставались жить в хижинах, или с теми, которые, хлебнув бродячей жизни, вернулись в Риверглен. В конце улочки молодой человек остановился: его сопровождал лишь Элайджа.
– Я сейчас пойду в дом, – сказал Дейк Рид. – Мне бы так хотелось сказать тебе, чтобы ты не беспокоился, но не знаю, как примет меня мой брат. Если я смогу что-нибудь сделать, я, черт побери, попробую, Элайджа.
– Я знаю, масса Дейк. Я просто есть рад видеть вас дома.
Молодой человек улыбнулся.
– Я тоже.
Дейк решил дойти до дома пешком и не стал взбираться на коня.
Уже после того как они распрощались, бывший слуга остановил его и прибавил:
– Надеюсь, вы не возражать, масса Дейк, но когда федералы заставлять нас голосовать и подписываться, я должен писать два имени. Я не знать, как имя моего прадеда из Африки, поэтому я брать ваше. Я теперь Элайджа Рид.
– Считаю это за честь. – Дейк протянул ему руку. Элайджа с минуту таращил на нее глаза, подумал, потом обтер свою руку о штаны и пожал руку Дейка.
– Удачи вам в доме, масса Дейк.
Кара тихонько проскользнула в комнату Дейка в гостинице «Полк», едва сдерживая свое любопытство. Рид сказал ей, что на кровати он оставил для нее коробку. Коробку, о содержании которой он таинственно умолчал. Что-то, что, по его словам, он достал в Мемфисе.
Она кралась тихо, как мышка: ей не хотелось, чтобы горничная видела, как она входит в его комнату. Хозяйка подозрительно поглядывала на них с того самого момента, как они зарегистрировались в гостинице. Поэтому Кара считала, что разумнее сидеть в своей комнате и не попадаться хозяйке на глаза. Когда они появились в гостинице и стали записываться в регистрационную книгу, хозяйка отказалась сдать им комнаты. Дейку пришлось напомнить ей, что он – офицер юнионистской армии и может устроить ей серьезные неприятности. Кара уловила горечь в его голосе, когда ему пришлось прибегнуть к такой мере. Девушка догадывалась, что даже если ее одну застигнут в его комнате, их пребывание в гостинице станет невыносимым.
В комнате было опрятно, как она и ожидала. Хоть они только-только въехали, все его вещи уже были аккуратно сложены и убраны. Седельных сумок не было видно. Девушка на цыпочках подошла к кровати, накрытой чистым вязаным, с вышивкой, покрывалом. Она была удивлена размерами коробки, оставленной для нее Дейком. Увидев ее, Кара решила сперва, что это какая-то необычная кукла, которую он купил в Мемфисе. Но коробка была не тяжелой и не гремела, когда девушка потрясла ее. Взяв коробку в руки, она поспешила к выходу и беззвучно закрыла за собой дверь. Держа коробку в одной руке, она опустила ключ от комнаты Дейка в глубокий карман своего серого платья.
Она вбежала в свою комнату, заперла за собой дверь и бросилась к кровати, нетерпеливая, как ребенок перед Рождеством.
– Давай-ка посмотрим, Клей, что там.
Кара сорвала веревочку и отбросила ее в сторону. Крышка легко открылась, и она увидела слой коричневой оберточной бумаги. Кара отшвырнула ее. Слишком мало подарков получала она в своей жизни, слишком редко нежданные сюрпризы скрашивали ее однообразную, серую жизнь в степи. У нее никогда не было денег на покупки, и она не научилась тянуть время, держа в руках запакованные подарки.
Под куском материи лежала какая-то аккуратно сложенная одежда. «Платье», – подумала она, разворачивая сверток. Лазурно голубое шелковое платье развернулось у нее в руках, когда она вытащила его из коробки. Она разглядела стоячий воротничок и элегантный бант, завязывающийся на шее. Кара потрогала черный бархатный воротник, расправила бант, встряхнула платье и приложила его к себе. Оно было ей впору.
Девушка закружилась в вальсе с воображаемым партнером, очаровательно улыбаясь выгоревшим ситцевым обоям, а потом вновь подошла к кровати и заглянула в коробку. Там был сверток с нижним бельем – что заставило ее покраснеть, – темно-синие чулки, очаровательная сорочка с муслиновым бантом, панталоны до колен и пара черных шелковых домашних туфель, которые показались ей совершенно ненужными.
Под нижним бельем лежало еще одно платье – из яркой шерсти, в клетку. Кара вытащила его, рассмотрела красные и черные клетки, длинную плиссированную юбку. Под платьем лежал красный шелковый шарф. Вытаскивая шарф, Кара выронила из коробки листок из женского модного журнала. Девушка схватила листок и стала рассматривать картинку. На ней было изображено именно такое платье с шарфом, переброшенным через плечо на манер шотландского костюма. На дне коробки лежали свернутые черные чулки.
Потрясенная благородством Дейка, Кара опустилась на край кровати и уставилась на гору одежды. Она никогда не видела более красивых платьев. Девушка считала, что платья, купленные ею у вдовы, подойдут и королеве, но эти... Ни у кого на Юге не было ничего подобного. Каре хотелось знать, не оттого ли он поцеловал ее в то утро, что истратил так много денег на подарки? Означало ли это, что она его содержанка? Конечно, он платил за ее комнату, купил билеты на пароход, он оплатил всю дорогу из Канзаса, но она ведь предлагала заплатить за себя сама! Платья не были частью их договора. Этот подарок озадачил ее.
Но платья были так хороши!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32